Текст книги "Когда осенние печали. Часть 2 (СИ)"
Автор книги: Эвелина Пиженко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 23 страниц)
Узнав о ней практически всё, что можно было узнать из официальных и неофициальных источников, Мясников понял, что воевать с такой акулой сродни самоубийству. И лучше потерять акции во имя директорского кресла, чем лишиться и того, и другого. Он боялся только одного: что Лозинская не примет его предложения и устранит любым приемлемым для неё способом.
Однако, судя по тому, что через час Изабелла достала вторую бутылку коньяка, она по достоинству оценила поступок Виталия. Они пили на равных, но Лозинскую нельзя было назвать пьяной – даже начав вторую бутылку, она сохраняла ясный ум и чёткую речь. Их разговор не касался дел, кажется, женщина нарочно уводила его в другое русло. Она была поистине умелой собеседницей, и Виталий не переставал удивляться её способности вытягивать ниточку разговора из любого запутанного клубка.
Во время всей беседы он не раз ловил себя на мысли, что её холодный, стальной взгляд никак не вяжется со всем её обликом довольно интересной, несмотря на возраст, женщины. Впервые в жизни Мясникова смущал женский взгляд..
– Что… – разливая в очередной раз коньяк по рюмкам, Изабелла посмотрела Виталию прямо в глаза и негромко рассмеялась, – Удивляешься?
– Чему? – в отличие от хозяйки кабинета, тот чувствовал, как пьянеет всё больше и больше. Он изо всех сил пытался контролировать своё сознание… в другой ситуации он столько бы не выпил, но сейчас почему-то не посмел отказать Лозинской в компании.
– Тому, что я пью и не пьянею, – она не сводила с него насмешливого взгляда.
– Да нет… – он пожал плечами, – Не удивляюсь…
– Не ври, – она положила на стол локти и, прищурив всё ещё красивые карие глаза, чуть подалась вперёд. – Никогда мне не ври.
– Ну, если честно, то… – Виталий размашисто кивнул, – Удивляюсь.
– Вот это – правильно, – женщина чуть прихлопнула рукой по столу, – ненавижу, когда врут. И сама никогда не вру. Говорю всё в глаза, как есть.
– Я заметил… – подцепив пальцами дольку лимона, Виталий отправил её в рот. – Вы любите эпатировать своей прямолинейностью. Вы вообще – очень яркая женщина.
– А ещё я ненавижу лесть.
– Разве я льстил? – он изобразил удивление.
– Тамара… – не ответив на его вопрос, Лозинская вновь нажала на кнопку селектора. – Ещё два кофе. Один – двойной.
– Я что-то сказал не то? – решив, что пора прощаться, Виталий постарался придать лицу серьёзное выражение и чуть привстал, – И, наверное, мне пора… Да?..
– Я разве сказала, что пора? – она взглядом заставила его снова присесть. – Запомни, мальчик… я сама буду говорить тебе, когда пора, а когда – нет.
– Простите… – Виталий нетрезво приложил руку к груди. – Я подумал, что занял слишком много вашего времени…
– Думать ты уме-е-е-ешь… – Лозинская вновь многозначительно прищурилась. – Чего не отнять, того не отнять…
– Вы так много обо мне знаете?.. – решив, что это игра, Мясников решил её поддержать.
– Больше, чем ты думаешь… но пока меньше, чем мне хотелось бы… – дождавшись, пока вошедшая секретарша поставит перед ними чашки с кофе, Изабелла одну из них подвинула Виталию. – Это – двойной… Пей.
…Он уже с первых слов понял, что лучше подчиняться. Её откровенные команды и слова говорили только об одном: она больше не видит в нём противника… более того, она обращается с ним, как с человеком из своей команды. Ещё совсем недавно Виталия покоробило бы подобное обращение. Но теперь он понимал, что всё изменилось. Ему не оставили выбора… Между бесполезной борьбой и сдачей на милость победителя он выбрал белый флаг.
…Если выпитый кофе лишь слегка отрезвил Виталия, то Изабелла выглядела трезвой абсолютно.
– И что теперь? – поставив чашку, он с улыбкой облокотился на стол.
– Я смотрю, ты понимаешь всё с полуслова… – её палец в очередной раз лёг на кнопку селектора. – Вера, машину.
– Мне – пора? – он чуть улыбнулся уголками губ.
– Нам пора…
***
...Он ещё окончательно не проснулся… он был лишь в стадии пробуждения, когда почувствовал что-то неладное. Этим «что-то» было женское тело, лежащее рядом. Каким-то десятым чувством Виталий понял, что это не Татьяна… и вообще – ни одна из его близко знакомых женщин. Повернув голову, он с удивлением разглядывал копну тёмных волнистых волос на соседней подушке. Женщина лежала к нему спиной, и в первый момент он не мог сообразить, кто это… и, лишь оглядевшись вокруг, понял, что спальня ему вовсе не знакома…
…Вчерашние воспоминания всплывали в памяти одно за другим, приводя в замешательство. Такое с ним было, пожалуй, впервые… Проснуться в чужой постели, с трудом вспоминая все обстоятельства, благодаря которым он и попал в эту самую постель?!
До этого дня в его жизни всё было с точностью наоборот.
Виталий снова напряг память… Визит в офис Лозинской продолжился у неё дома. Он вспомнил, как они ехали в её автомобиле на окраину города, где в элитном посёлке находился её особняк.
Водитель… прислуга… накрытый стол…
Чёрт!.. Он поскользнулся в ванне!.. Они принимали её вдвоём с Изабеллой… Сколько же ей лет?.. Кажется, она называла свой возраст…
«Я никогда не вру. Даже в этом».
Сорок восемь!.. Да, она называла именно это число… Таких «старушек» у него ещё не было. Впрочем, он и не напивался так никогда.
Она говорила что-то ещё… что-то очень важное для него… Стоп!..
«Я назначаю тебя своим заместителем».
Нет, это уже, точно, пьяный бред. Лучше сразу выкинуть из головы…
– Ну, привет… – как будто услышав его мысли, женщина пошевелилась и повернулась на спину.
– Привет… – он даже не знал, что должен сейчас сделать… Обнять?.. Поцеловать?.. Сказать, что это была самая прекрасная в его жизни ночь?..
Глупее ситуации не придумать.
К счастью, Изабелла сама рассеяла все его сомнения. Быстро присев на постели, она потянулась за халатом.
– Никогда не смотри на меня с утра… – отвернувшись, она проговорила чуть хрипловатым голосом. – Я – в ванную.
Подложив под голову руки, Виталий уставился в потолок. Сюрпризы сыпались, как горох из пакета…
«Никогда не смотри на меня с утра…»
Она что, собирается просыпаться с ним каждое утро?..
«Этого ещё не хватало…»
– Держи… – неожиданно войдя в спальню, Лозинская бросила на постель мужской халат.
– Спасибо… – понимая, что глупо натягивать на себя костюм, чтобы дойти до ванной, Виталий сел и протянул руку за халатом. Так неловко он себя ещё никогда не чувствовал.
– Вот теперь я знаю о тебе всё… – он так и не понял, чего больше было в её по-прежнему холодных глазах – иронии или одобрения.
– В смысле?.. – понимая, что должен что-то ответить, он задал этот дурацкий вопрос.
– Ты хороший любовник, – дождавшись, когда он встанет с кровати, Изабелла подошла к нему и встала вплотную, – очень ценное качество для…
– Для кого?.. – он улыбнулся уголком губ.
– Для моего заместителя.
– Это серьёзно? – кажется, он не поверил своим ушам.
– Я же ещё вчера тебе сказала. Ты забыл?
– Нет, но… я подумал, что…
– Запомни, мальчик… – Лозинская медленно потянула за узелок, только что завязанный Виталием, – Я ничего не говорю просто так. Даже под наркозом…
Глава 20.
Предложение матери разыскать родного отца Миши Александра встретила в штыки.
«Этого мне только не хватало! – сердито заявила она, даже не дослушав всех приводимых Вероникой Григорьевной аргументов. – Ты хочешь, чтобы Виталик официально отказался от Миши?! Да он только и ждёт, чтобы я во всём добровольно созналась, разве непонятно?!»
«Аля, это всего лишь дело времени… – Вероника подняла на дочь печальный взгляд. – Виталик и так обо всём давно догадался… Он никогда не будет опорой для Миши… Ни для него, ни для тебя. А мы с отцом не вечные».
«Ты уверена, что Мишкин отец захочет быть ему опорой?» – Александра скептически усмехнулась словам матери.
«Не уверена… Но, кто знает…»
Несмотря на видимое финансовое благополучие, жизнь Александры кубарем катилась под горку, и Вероника Григорьевна не знала, как остановить этот процесс. Она не питала надежд по поводу трезвого образа жизни своей дочери, который та вела вот уже несколько месяцев – чтобы окончательно покончить с алкоголем, нужно в корне менять свою жизнь, а Аля делать этого вовсе не собиралась. Она не стремилась работать, все её занятия сводились лишь к походам по магазинам, телевизору и вечерним прогулкам с новым любовником, связь с которым Вероника Григорьевна отнюдь не одобряла, но и не осуждала открыто – зная, что дочь её не послушает.
Чувствуя, что мать теперь занята исключительно собой, Миша практически переехал к бабушке с дедушкой. Вероника Григорьевна была и рада, и не рада… С одной стороны, любимый внук всегда был при ней, но, с другой стороны, она прекрасно понимала, что Александра постепенно теряет связующую нить со своим единственным сыном, нить, которая была сродни пуповине и питала уже не ребёнка, а саму мать, наполняя смыслом её жизнь всё меньше и меньше.
Александра сразу рассказала матери о Романе – других подруг у неё не было никогда, а поделиться своим «юным» счастьем очень хотелось… Понимая, что сейчас дочери, действительно, лучше уйти с головой в новое чувство, чем снова окунуться в полную рюмку, Вероника скрепя сердце приняла её неожиданное увлечение… На Виталия она уже махнула рукой – его поведение говорило о том, что он окончательно ушёл из семьи, и любовные похождения супруги в данной ситуации не входят в разряд причин для претензий.
На нового любовника надежды и вовсе не было – Роман был обыкновенным студентом, и Вероника Григорьевна прекрасно понимала, что его интерес к Александре не носит благородного характера… Скорее всего, парень решил развлечься с дамочкой, годящейся ему если не в матери, то в очень старшие сёстры… Веронике Григорьевне было стыдно за свою дочь, она чувствовала, как душа обливается кровью, когда представляла себе шикарно одетую, полноватую, тридцати трёхлетнюю Александру в компании худощавого двадцатилетнего паренька… Напрасно Аля уверяла её в том, что Роман не похож на юного альфонса… ведь она не покупает ему дорогих подарков, не содержит на своём иждивении… За тот месяц, что они встречаются, он ни разу не попросил денег у своей взрослой любовницы… Да, в рестораны они ходят за её счёт, но она получает больше удовольствия и морального удовлетворения, чем тратит денег на романтический ужин, ведь она теперь не употребляет алкоголь, а платить только за еду – это такие мелочи… Даже несмотря на то, что Виталий уменьшил её содержание.
Слушая дочь, Вероника Григорьевна недоверчиво качала головой и старалась спрятать взгляд – от стыда…
Нехорошие предчувствия не оставляли уже немолодую женщину, и мысль о том, что нужно разыскать настоящего отца Миши, становилась всё навязчивей. Советоваться с мужем было страшно – сначала из-за его характера, ведь пришлось бы многое объяснять Семёну Ильичу. Хоть тот уже не в первый раз слышал намёки на то, что его первый и самый любимый внук вовсе не от Виталия, но пока ещё пребывал в полном неведении, благодаря умелым отговоркам его дражайшей супруги. Теперь же Вероника Григорьевна была бы и рада, наконец, сбросить с плеч тяжёлую ношу лжи, но здоровье мужа очень сильно пошатнулось в последнее время, и такое вот «откровение» могло стоить ему если не жизни, то очередного сердечного приступа. Сам факт того, что когда-то дочь нагуляла ребёнка, а потом скрыла этот позор случайным замужеством, был не так страшен для пожилого отца, но вот новость о том, что целых шестнадцать лет его обманывала собственная жена, которой он доверял как себе, могла быть поистине роковой.
Взвесив все за и против, Вероника Григорьевна решила не посвящать в свои окончательно созревшие планы ни дочь, ни мужа. Единственным её «сообщником» мог быть теперь только сын Олег. Старые связи отца, а так же его собственные, которые он завёл ещё много лет назад, после окончания юридического факультета, серьёзно обросли и увеличились за это время, и Олегу ничего не стоило обратиться к знакомым работникам управления внутренних дел, чтобы разыскать нужного человека.
…У Олега Дзюбы никогда не было особенной привязанности к сестре, впрочем, Александра отвечала брату полной взаимностью. Ещё в детстве они втайне ревновали друг к другу родителей, сравнивая игрушки и одежду, а позже – суммы денег, которые отпускались им на карманные расходы. Между ними не было открытого противостояния, но и дружбы не водилось никогда. Гораздо больше, чем к сестре, Олег был привязан к Виталию, деля с ним юношеские, а потом и более взрослые «забавы».
Да, несмотря на их ссоры и стычки, Виталик был ему неплохим товарищем, а потом и партнёром… Ровно до того дня, когда в душу Олега впервые закралось сомнение в неверности жены. Он никогда не обольщался насчёт чувств Татьяны – их брак был, увы, не по любви, а по банальному «залёту», в результате действий Олега, которые можно было смело квалифицировать, как изнасилование. Но, поддавшись извинениям и признаниям в любви, Таня и не подумала призывать его к ответу, а покорно пошла со своим «насильником» под венец, когда узнала о беременности. Олег, действительно, любил жену, кроме того, ему очень льстило, что рядом с ним такая красивая женщина. В отличие от мужа, Татьяна полюбить его так и не смогла, однако, на развод не подала даже после того, как первая беременность окончилась трагически – почти сразу после свадьбы у молодой женщины случился выкидыш. Стать матерью она смогла лишь спустя три года – как бы в компенсацию, природа наградила их с Олегом сразу двумя сыновьями.
Внешность Олег имел вполне заурядную, если не сказать хуже, к тому же, обладал непростым характером, поэтому всегда трезво оценивал свои реальные возможности удержать возле себя такую привлекательную женщину – после рождения детей Татьяна ещё больше расцвела. Несмотря на то, что в первые десять лет семейной жизни супруга не подавала поводов для ревности, Олег бдительности не терял, и неутешительные перемены заметил сразу… Они произошли более двух лет назад, и всё это время он был подобен затаившемуся зверю. Наделённый природной интуицией, Олег понимал, что выяснения отношений, запреты и скандалы не принесут никаких результатов. Однажды выйдя из-под контроля, жена вполне могла найти другого любовника и уйти к нему навсегда…
Виталий же был сам заинтересован, чтобы их связь с Татьяной не выходила наружу… Партнёрство двух мужчин не предполагало внезапного разрыва, поэтому всё это время Олег тщательно и неторопливо готовил план мести. Месть предполагалась убийственной – лишившись и любовницы, и бизнеса, Виталий должен был уподобиться человеку с вырванным сердцем…
Он долго ждал момента, когда можно будет осуществить этот план… Но что-то пошло не так. Мясников всегда был любимцем женщин, вот и сейчас… проклятые бабы всё испортили.
…Это был его единственный прокол… Узнав от своего охранника о том, что Виталий закрутил роман с Юлией, Олег даже подумать не мог, насколько далеко простираются намерения его партнёра. Да, было странно представлять Мясникова с этой невзрачной девочкой… Олег тогда решил не придавать значения такому вот «бзику» Виталика… тем более, что доступа к личной информации шефа Юля не имела. Ключи от сейфа он всегда носил при себе… даже дома он не выкладывал их из кейса – вернувшись с работы, он обычно прятал кейс в домашний сейф. Он до сих пор не понимал, как Татьяне удалось сделать слепок с ключа…
Он догадался об этом слишком поздно. Это – его непростительная ошибка… Своим незаурядным мышлением он был обязан своему отцу – не зря Семён Ильич дослужился до своих чинов и должностей… Олег всегда гордился этим сходством, и вот теперь… так «лохануться» мог только самый настоящий идиот.
…Просьбу матери помочь найти некоего Александра Морозова, приблизительно тридцати пяти – тридцати шести лет, в своё время окончившего военное училище в их городе, Олег выслушал вначале довольно скептически. Зная свою сестру, он вполне обоснованно предположил, что Алька могла наврать и в этом случае… Но потом, поразмыслив, изменил своё мнение. Он тоже давно догадывался, что Виталий вовсе не отец его единственному племяннику, но эта тема его не интересовала, к тому же было очень трудно представить себе кандидата в Мишкины отцы: в юности сестра встречалась только с Виталием, других парней у неё просто не было. Поэтому версия о случайном сексуальном партнёре была вполне оправданной.
Теперь же, в свете последних событий, любая информация, касающаяся его бывшего приятеля, могла оказаться полезной… Об этом говорил и его личный опыт. Олега не так беспокоило будущее племянника, как способ отомстить Мясникову уже другим, неожиданным для того способом. Обратившись к знакомым из отдела розыска, он не очень надеялся, что человек с такими данными, как у «мифологического» Александра Морозова, действительно, существует… а, если существует, то пока непонятно, как можно будет распорядиться полученной информацией… Но одно он знал точно: эта информация рано или поздно может ему пригодиться.
К его удивлению, запрос дал положительный результат, и уже через несколько дней Олег приехал в дом к родителям. Улучив момент, когда рядом не было отца, он протянул Веронике Григорьевне сложенный вчетверо лист.
– Вот, – приглушив голос, он наблюдал, как мать разворачивает бумагу, – Морозов Александр Иванович. Тысяча девятьсот шестьдесят третьего года рождения… Проходил обучение… годы сходятся… Фамилия и имя очень распространённые. Там, у них, в училище, сразу три Морозовых учились в этот период… Но Александр – один.
– Может, действительно, он… – кивнув сыну, Вероника Григорьевна тоже заговорила шёпотом, – А где он сейчас?
– Вот же, читай… – Олег пальцем показал на строчку, – В настоящее время проживает… улица… дом, квартира…
– Так он здесь и живёт?! – мать обрадованно взглянула на сына поверх очков. – Смотри-ка… я думала, что уехал…
– Уезжал, но потом уволился из армии и вернулся… Видишь?.. В настоящее время является владельцем строительной фирмы… женат… имеет сына…
– Как ты думаешь?.. – Вероника Григорьевна снова бросила на Олега пытливый взгляд. – Он?..
– Понятия не имею… – тот усмехнулся, – Мама, всё это лишь со слов самой Альки… а как там было на самом деле, мы не знаем. Может, она и имя придумала, и фамилию.
– Нет. Олежек, она не обманывает… – женщина энергично замотала головой, – Аля не обманывает… Нам теперь главное узнать – этот ли Александр…
– Пусть она с ним встретится… – Олег пожал плечами, – Посмотрит хотя бы со стороны, вспомнит… он или не он… Надеюсь, не совсем из памяти стёрся?..
– Ой, что ты!.. – Вероника отчаянно замахала рукой, – Она и слышать не хочет!.. Запретила его искать, боится, что до Виталика дойдёт… Ведь никто не знал, кроме неё и меня… И ты никому не говори пока, слышишь?! Не дай Бог, ещё отец узнает…
– Так зачем ты его искала тогда? – сын удивлённо посмотрел на мать, – Пятнадцать лет никому не говорила, а теперь вдруг…
– Это на всякий случай… – Вероника Григорьевна сняла очки и чуть прикусила дужку. – Сам видишь, что у них с Виталиком творится… он на развод подаст того и гляди… Да и Аля тоже… нашла себе какого-то мальчишку… Миша никому не нужен, кроме нас с отцом. А мы… мы не вечные…
– Да ладно тебе. Мишка уже взрослый.
– Да что ты, Олежек! Пятнадцать лет – взрослый?! А в жизнь как вступать?.. Плечо нужно, а его нет. У тебя свои мальчики, да и не до того тебе… – женщина тяжело вздохнула и снова подняла на Олега взгляд. – Ты вот что… Ты про то, что узнал, пока никому не говори… Но, если с нами что-то случится, отдай эту бумагу Мише, и тогда только всё ему расскажи… На Алю у меня надежды нет.
– А вдруг это не тот человек? – Олег недоверчиво хмыкнул. – Всё ведь может быть… Ты ж его никогда не видела.
– А я посмотрю! – Вероника с готовностью кивнула, – Я теперь знаю, где его искать… Я со стороны посмотрю, и сразу скажу – он или нет!
Решив, что мать может выдать себя по неосторожности, наблюдая со стороны за Морозовым, Олег пообещал, что достанет его фотографию. Уже через пару дней он показывал Веронике Григорьевне фото мужчины, сделанное на улице специально нанятым частным детективом.
– Вот, что получилось… – Семён Ильич отлучился из дома, и Олег спокойно положил на стол несколько увеличенных снимков. – Снимал на ходу, мне потом ребята из отдела помогли увеличить…
– Слу-у-у-шай… – Вероника внимательно вглядывалась в незнакомые черты. – Мне кажется, что это – он… Смотри… и овал лица… и нос, и разрез глаз… даже улыбка, как у Миши… Олежек, это – он!
– Возможно, ты и права… – Олег тоже напряг зрение, – Я бы сказал, что ты, скорее всего, права… Похож…
– Я должна увидеть его вживую!.. – женщина не отводила взгляда от фотографии, – Олег, я просто обязана его увидеть…
– Зачем?
– Я должна понять… – Вероника Григорьевна для пущей убедительности приложила к груди руку, – Я должна понять, что это за человек… я должна увидеть его семью…
– Думаю, что тебе это ничего не даст… Тем более, что у меня сейчас совсем нет времени. У меня огромные проблемы, мама…
Олег уже был не рад, что ввязался в это «расследование». В конце концов, у него собственная семья и собственные неприятности, которые с каждым днём только набирают силу. И ему сейчас вовсе не до семейных тайн… Он и так помог матери выяснить всё о предполагаемом отце племянника. Ему самому вполне хватит полученной информации, так что он спокойно может умывать руки.
Однако, Вероника Григорьевна упрямо твердила, что должна посмотреть и на жену, и на сына Морозова, чтобы составить о них хотя бы предположительное мнение. Она так загорелась этой идеей, что Олегу пришлось пообещать ей достать и их фотографии, пока мать, действительно, не поехала в гуманитарный лицей, где работала Анна и учился Дмитрий – именно так звали членов семьи Александра.
Повторно обратившись всё к тому же детективу, он через несколько дней удивлённо вглядывался в красивое женское лицо… Женщина на фото явно была ему знакома, но он никак не мог вспомнить, где и когда он мог её видеть. Смущало и имя – Анна…
…Внезапная догадка настигла его уже по дороге к родителям. События пятнадцатилетней давности всплывали в памяти одно за другим.
«Нет… таких совпадений просто не бывает…»
Аня… Анечка, с которой он познакомился на танцах в деревне, куда приехал вместе с Виталиком тогда… в ту давнюю осень… Девушка, из-за которой «вляпался» сам Виталик… и за которой он сам гонялся ещё какое-то время…
Да, это она – Аня… Он её, наконец, вспомнил… Выходит, что она вышла замуж именно за того самого парня, от которого Сандра родила ребёнка?!
Но так не бывает… Это – случай один на тысячу… на миллион…
И, тем не менее, по всему выходило, что это – так.
Он не стал рассказывать матери всех подробностей, просто отдал ей фото Анны и Дмитрия…
– Теперь это – наша с тобой тайна, сынок… – убирая все фотографии в конверт, Вероника Григорьевна взглянула на сына. – Запомни… Если что с нами…
– Да понял я, понял… – Олег нетерпеливо перебил мать, затем удивлённо кивнул на маленькую латунную пуговицу, которую та собиралась бросить туда же, – А это – что?..
– А это… – Вероника едва заметно усмехнулась, – Это – пуговица с формы этого парня… Она тогда оторвалась, и Аля привезла её с собой…
– А зачем она тебе?
– Ну как?.. – мать непонимающе посмотрела на него поверх очков, – Это же доказательство… пуговица Мишиного отца…
– Ты что, хранила её столько лет?!
– Хранила… Аля хотела выкинуть… а я – спрятала. Мало ли что…
…Вернувшись домой, Олег сразу почуял неладное. Вопреки обыкновению, сыновья не выбежали к нему навстречу... В детской было пусто… Ни детей, ни Татьяны не было ни в гостиной, ни на кухне… Несмотря на поздний час, квартира встретила его тёмной прихожей и непривычной тишиной.
Кажется, впервые за последнее время он пожалел, что забрал у жены сотовый телефон. Он не знал, где она сейчас и не мог с ней связаться… Он мог бы ещё предположить, что Таня с детьми ушла в гости, в театр, в кино, ещё чёрт знает куда… Но что-то в окружающей его обстановке говорило о том, что её отсутствие имеет под собой совершенно другой смысл… и что ждать её не стоит… ни сегодня, ни завтра, ни через неделю…
…Он со злостью открывал все шкафы, комоды, тумбочки… Там, где ещё утром висела одежда её и детей, сейчас качались лишь пустые вешалки… опустевшие ящики издавали какой-то особенный звук, отдающийся в мозгу зловещим эхом.
Нет, так быть не должно… Она не могла уйти, ей просто некуда уйти… не бросила же она его, в конце концов, ради Виталия… Ведь Виталий сейчас – ничто… Он – никто, он больше не акционер и не владелец их завода… Буквально на днях он сам, добровольно, уступил свои акции Лозинской… Он их даже не продал, Олег знает об этом наверняка… Да, Лозинская сохранила за ним пост директора, но это временно… Он, Олег, уже знает, как сместить Мясникова с этого поста… И теперь ему не помешает никто – ни жена, ни секретарша, ни сам Виталий…
Но её нет. Выходит, Татьяна ушла к нищему любовнику?! Бред…
…Схватив телефонную трубку, Олег торопливо набирал знакомый номер.
– Где Татьяна?.. – он не стал ни здороваться, ни объяснять цель своего звонка.
– Олежек… ты, что ли?! – Виталий был, кажется, искренне удивлён звонку бывшего партнёра.
– Слушай… – внутри всё кипело, и Дзюба из последних сил сохранял более-менее спокойный тон. – Ответь мне только на один вопрос… Где Татьяна?! Они у тебя?!
– Кто – они?..
– Таня с детьми… дай ей трубку!
– С чего ты взял, что они у меня?..
– Их нет дома…
– А я при чём?
– Я всё знаю… – самообладание изменило ему, и Олег заорал во весь голос. – Я всё о вас знаю!.. Она у тебя!.. Дай ей трубку!
– Ну, раз ты всё знаешь… – Виталий внезапно поменял тон и заговорил как-то равнодушно, – Раз ты всё знаешь, зачем тогда звонишь?..
– Где дети?! Я сейчас приеду!..
– Приезжай…
…Всю дорогу к дому, где теперь жил Мясников, Олег ругал себя, на чём свет стоит. Он даже не знал, что в его личном лексиконе столько изощрённых оскорблений… Пока он, как дурак, помогал матери искать какого-то там Александра Морозова, его собственная жена воплощала план побега… В самом деле, ведь не в одну минуту она собралась и ушла вместе с детьми…
…Лифт был занят, и на этаж, где располагалась квартира Виталия, он взлетел за считанные секунды. На звонок жал, не отрывая пальца от кнопки…
– Где они?! – ворвавшись в квартиру Мясникова, Олег с ходу оттолкнул открывшего ему хозяина и пролетел в комнату, затем в спальню, – Где?!
– Их здесь нет, – Виталий насмешливо наблюдал за передвижениями своего гостя, – можешь не искать.
– Где?! – подскочив к сопернику, Олег схватил его за грудки и с силой тряхнул, – Где Таня?!
– У меня её нет… – не в пример ему, Мясников выглядел невозмутимым и даже не пытался сопротивляться, – И, вообще… давай, поговорим, как мужик с мужиком…
– Где она?.. – зловеще выговаривая каждое слово сквозь зубы, Олег сделал шаг вперёд – попятившись, Виталий оказался прижатым к стене, но снова повёл себя на удивление спокойно.
– Ты её не найдёшь…
– Ты так решил мне отомстить?.. Да?! – Олег всё ещё сжимал футболку на груди своего соперника, – Ты решил так возместить свои убытки?!
– Может, всё-таки, пройдёшь?.. – несмотря на видимое спокойствие, в глазах Виталия мелькнул недобрый огонёк, – Я думаю, нам есть, что обсудить.
– Я с тобой ничего обсуждать не собираюсь! Где моя жена и дети?!
– Смирись, Олежек…
– Она тебе не нужна… ведь не нужна!.. – некрасивое лицо Олега исказила злобная гримаса, – Ты это всё из мести, ну, скажи, скажи… Из мести же?!
– Я Таньку давно люблю… и она меня любит. Смирись, Олег… – Мясников чуть прищурился, – Я смирился с потерей бизнеса… А ты смирись с потерей жены и детей.
– С-сука… – это слово заглушил звук удара – размахнувшись, Олег впечатал свой кулак в скулу Виталия. – Ты как шакал… исподтишка увёл добычу… да?!
– Кто бы говорил… – тяжело дыша, Виталий не спешил отвечать ударом на удар, лишь в ответ схватил противника за лацканы дорогого пальто, – Настоящий шакал – это ты… Думаешь, я не знаю, что ты давно уже хотел меня устранить?!
– Да я убрать тебя мог… так, что и следов бы не нашли… – с силой оттолкнув Мясникова, Олег невольно шагнул назад и теперь стоял, широко расставив ноги и сжимая кулаки, – А я всё тянул… думаешь, я не знал, что у вас с Татьяной шашни?! Я всё знал… с первого дня знал…
– Так чего же ты… – Виталий в ответ тяжело усмехнулся, – Если знал…
– Я всё ждал, когда ты сам её бросишь… ты же не можешь ни с кем долго быть… Ты и сейчас не будешь с ней долго… ты же бросишь её… бросишь… – не сдержавшись, Олег снова кинулся на противника с кулаками.
На этот раз тот ответил крепким ударом – не удержав равновесия, гость отлетел к противоположной стене.
– Не брошу… – Виталий смотрел на него исподлобья, – Даже не надейся… И Таню с детьми не ищи… Захочет – сама тебе позвонит.
Глава 21.
Когда Анюта в первый раз приехала на квартиру Казаковых, она была готова ко всему: и к дерзости своего ученика Максима, и к придиркам его «заботливого» папаши, и даже к его личному контролю… Но она совершенно не думала, что её репетиторство будет иметь такие неожиданные последствия.
К её удивлению, Максим вёл себя довольно сносно, ограничиваясь едва заметной снисходительной улыбкой, которой он сопровождал все домашние уроки. Анна изо всех сил старалась побороть кипящее в душе неприятие ситуации, мысленно уговаривая себя, что в первую очередь она – учитель и наставник, и уж в последнюю – обиженная женщина. Вначале они договорились, что занятия будут проходить раз в неделю, в среду вечером, но уже во второй её визит младший Казаков сам попросил о дополнительном занятии в выходной день. Анна не знала, радоваться такой просьбе или нет. В глубине души она чувствовала какой-то подвох, но и отказать не могла, решив, что таким образом период репетиторства сократится вдвое.
Она всё рассказала мужу, и в первый момент ожидала от него справедливого протеста, но Александр неожиданно смолчал, только стал серьёзнее.
«Ань, ты прости меня… – вечером он подошёл к жене и обнял за плечи, – Это я во всём виноват. Не надо было тогда разбираться с этим пацаном…»
«Саш, да ты ни при чём… – Анна грустно усмехнулась, – Это было заранее спланированное наказание, и накричала я на тебя, в общем-то, зря. Так что не казни себя. Отработаю… Жаль, что бесплатно, но, в конце концов, я не потеряла работу. А представь, если бы я уволилась? Меня могли бы просто не взять ни в одну приличную школу».
«Разве бывают неприличные школы?» – слегка повеселевший Саша рассмеялся и, чуть наклонившись, поцеловал жену.
«Я неправильно выразилась… – Анна тоже улыбнулась, – Школы, конечно, все приличные, слава Богу. Но наш лицей очень престижный, и я не хотела бы его менять; к тому же, у меня большая загруженность, практически нет «окон», а всё это влияет на зарплату. А, представь, приду я в новый коллектив, дадут мне минимум часов, и буду я сидеть в учительской, одни и те же тетрадки по пять раз проверять от нечего делать…»
