Текст книги "Когда осенние печали. Часть 2 (СИ)"
Автор книги: Эвелина Пиженко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 23 страниц)
«Может, это и была судьба?»
Хотя, нет, пожалуй. Ведь он больше её не искал. Да, она заболела тогда, на следующий день… и за ней приехала машина. Но он мог найти её потом, уже в городе.
«Если бы захотел, то нашёл бы…»
Войдя в свою комнату, Аля прилегла на постель. Мысли об отце её ребёнка не оставляли. Она впервые в жизни примеряла на себя ситуацию, в которой курсант Морозов появился бы в её судьбе во второй раз. По всему выходило, что ни шикарной квартиры, ни обеспеченной жизни у неё сейчас бы не было. А, значит, надо выбросить эти мысли из головы и никогда к ним не возвращаться.
«А любящий муж?..»
Вот это у неё было бы точно.
Неожиданно отворилась дверь и на пороге появился Миша – он как будто прочёл мысли матери. Присев на кресло, он поднял на неё полный раскаяния взгляд.
«Мама… – голос парня был слегка виноватым, – Ты меня прости, ладно? Я всё понимаю… это не моё дело…»
«Да ладно… – Аля усмехнулась и, подложив под голову руку, устремила глаза в потолок, – Я не обижаюсь. Ты вырос… и тоже осуждаешь меня».
«Я не осуждаю…»
«А меня все осуждают. И бабушка… и дед… и отец. Вот и ты теперь…»
«Мама… – Миша быстро пересел на край кровати и взял в руку материнскую ладонь, – Я тебя очень люблю. И совсем не осуждаю».
«Осужда-а-а-ешь… – протяжно проговорила Александра, не сводя взгляда с дорогой хрустальной люстры, – Только вы никто… понимаешь?.. никто не знаете, как мне на самом деле живётся… Я тоже хочу быть счастливой, Миша. Твой отец хочет быть счастливым, и делает для этого всё возможное и невозможное. Выходит, ему – можно, а мне – нельзя?..»
…Она ещё что-то говорила… она уже и не припомнила бы сейчас, спустя три месяца всего, что сказала тогда сыну… Он молчал, а она всё говорила и говорила, оправдывая себя и свои поступки, обвиняя во всём Виталия и собственную судьбу. Она всё ещё говорила, когда на полуслове её неожиданно перебил сын.
«Мама, а кто мой настоящий отец?»
Миша и раньше пытался узнать, правда ли, что Виталий ему не родной отец… Но такой прямой вопрос он задавал впервые, и Александра в первый момент растерялась. Вопрос сына был в тон её сегодняшним мыслям, но она была совершенно не готова на него отвечать. Да и нужно ли это? Ведь тогда ей придётся объяснять, почему его воспитывает не родной отец, а чужой по крови мужчина. Не может же она признаться Мише, что зачала его при довольно пикантных обстоятельствах, от совершенно незнакомого парня, вследствие собственной непростительной глупости! И, если уж когда-нибудь придётся сказать ему правду, то версия должна быть вполне объяснимой с точки зрения её, Александры, морали.
Придётся что-то придумать… Но вот именно сейчас она не готова ответить на его вопрос.
«К сожалению, ты его знаешь», – она собрала в кулак всю свою невозмутимость.
«Знаю? – сын искренне удивился её ответу. – Кто?!»
«Виталий Иванович Мясников, кто же ещё… – непринуждённо пожав плечами, Александра прикрыла глаза. – Миш, не задавай мне больше этот глупый вопрос, ладно? И разбери, наконец, свою сумку».
***
Это было в конце августа. А в середине сентября Александра почувствовала уже знакомые симптомы… Вечер четырнадцатого числа прошёл в воспоминаниях… Именно в этот день, шестнадцать лет назад она совершила свою самую главную в жизни ошибку… Впрочем, от этой ошибки у неё родился сын – самый любимый на свете человечек… к тому же, единственный… Но, несмотря на материнскую любовь, Аля испытывала двойственные чувства. С одной стороны – Миша… Но, с другой стороны – вся её жизнь, с неудавшейся любовью, несбывшимися мечтами, неясным, очень туманным будущим. Эта раздвоенность мучила её, вызывая чувства и вины, и досады, и стыда – одновременно. Настроение резко пошло вниз… Жизнь казалась неудавшейся и загубленной. Ужасно захотелось выпить хотя бы глоток вина… Так было всегда перед очередным запоем.
…В тот раз ей удалось справиться с алкогольным влечением… Помогли успокоительные таблетки, которые достала для неё Вероника Григорьевна ещё весной у знакомого нарколога, и которые Александра тогда так и не решилась принимать, хотя мать настаивала категорически. Теперь же Аля добросовестно пропила их целых три недели, пребывая в состоянии полусна. Это состояние напоминало ей опьянение – такая же сухость во рту, такое же тяжёлое пробуждение, такое же сомнамбулическое существование, когда ложка идёт мимо рта, а при ходьбе пошатывает. Единственное отличие – отсутствие в крови алкоголя и признаков интоксикации. Пропив курс, Александра ещё почти неделю возвращалась в нормальное состояние. Ей даже стало казаться, что её жизнь не такая уж и серая. Вон сколько у неё нарядов! Правда, на дворе уже глубокая осень, и все платья скрыты за полами тёплого кожаного пальто… Но ведь она может просто зайти в кафе, раздеться и посидеть за чашкой кофе. И не обязательно делать это днём, когда там мало народу… Можно ведь сходить туда и вечером… послушать музыку, посидеть с загадочным видом… Глядишь, и найдётся желающий познакомиться с миловидной молодой женщиной… Ведь жизнь на самом деле замечательная штука! После приёма таблеток прошёл уже целый месяц, и с каждым днём она убеждается в этом всё больше и больше.
…В этот небольшой ресторанчик Аля пришла уже в третий раз. Она была здесь и на прошлой неделе, и позавчера. Ей очень понравилась здешняя атмосфера. То ли это, действительно, действие тех «волшебных» таблеток никак не закончится, то ли жизнь и вправду прекрасна, несмотря на все её заморочки… Так или иначе, настроение было приподнятым, и, заказав себе лёгкий ужин, Александра исподтишка разглядывала посетителей. Зал был небольшим, он вмещал около пятнадцати столиков, и половина их была пока не занята. Аля нарочно пришла в самом начале вечера: музыка ещё негромкая, а посетители не так пьяны. Ей нравилось ощущать себя загадочной и независимой. Деньги у неё есть, и она вполне может позволить себе такие вот «выходы в свет». Это очень удачная замена её прошлым запоям… Действительно, как хорошо смотреть на всё трезвыми глазами, слушать музыку, купаться в неярком свете настенных бра… и ждать, что кто-нибудь пригласит на танец…
Пожалуй, самое лучшее, что могла подарить ей судьба – эта независимость… и личная, и финансовая. Подавляющее большинство её сограждан еле-еле сводят концы с концами, а она и не работает, и может многое себе позволить. Ради этого она готова скрывать свою ненависть к Виталию и терпеть его присутствие в своей жизни. Тем более, что он понятия не имеет, как она теперь проводит своё свободное время.
– Привет!..
Голос показался знакомым, и Александра с удивлением подняла глаза на неожиданного соседа, присевшего к её столику.
– Привет… – она какое-то время пыталась вспомнить, где видела этого совсем ещё молодого человека.
– Ты что, меня не узнала?.. – положив перед собой сложенные локти, парень улыбался ей, как старый знакомый.
– Почему… – пожав плечами, Аля постаралась принять равнодушный вид, – Узнала. Здравствуй, Рома.
Глава 16.
Если бы Виталию Мясникову удалось увидеть со стороны собственную жизнь в эти последние полгода, он бы подумал, что смотрит кинофильм, в котором переплелись несколько жанров: боевик, детектив, приключения и мелодрама. События шли непрерывной чередой, сменяя друг друга, они насыщали и даже пресыщали его существование.
В июне, после того, как он поднял руку на жену, Виталий ожидал любой негативной реакции со стороны семьи Александры, и от неё самой – вплоть до заявления в милицию. Но, к его искреннему удивлению, супруга никуда не стала обращаться, а все последствия свелись к разговору с тёщей, в котором та лишь настоятельно попросила быть сдержаннее и благоразумнее в отношениях с её дочерью.
«Я могу понять тебя, – Вероника говорила приглушённым голосом, чуть поджимая губы и глядя зятю прямо в глаза, – понять, как оскорблённого мужа… Но, как мужчину, я тебя не понимаю. Да, я не оправдываю свою дочь. Аля наделала слишком много ошибок в последнее время… и, я должна отдать тебе должное, до этого дня ты проявлял максимум терпения… Но теперь… Мне, как матери, очень тяжело говорить сейчас спокойно, и, всё же… Виталик, наперёд я убедительно прошу… Больше так не поступай. Семён ничего не знает, и я не хочу, чтобы до него дошли слухи об этом твоём поступке. Во-первых, ему нельзя расстраиваться, а, во-вторых, не забывай, что пока в его власти заступиться за дочь. Ты знаешь, о чём я… И, поэтому, я прошу тебя, Виталик…»
«Я понял, Вероника Григорьевна… – сидя в кресле, Мясников смотрел на тёщу исподлобья, – Я постараюсь. И… спасибо за покровительство».
«Это не покровительство, – Вероника медленно покачала головой из стороны в сторону, – ты меня неправильно понял».
«Не покровительство? – в его взгляде мелькнула едва заметная ирония, – Тогда – что?»
«Это сделка».
«Сделка?!» – ирония сменилась откровенным удивлением.
«Разовая сделка, – судя по серьёзному выражению лица, тёща вовсе не собиралась шутить, – Аля прощает тебе побои и не пишет заявление… А ты… Ты прекращаешь все связи с женой моего сына».
Виталий хотел было что-то возразить, но, ещё раз взглянув на тёщу, понял, что все его оправдания будут напрасным сотрясением воздуха. Судя по всему, та знала об их связи с Татьяной, и не просто знала, а имела тому неоспоримые доказательства. И это было самой большой неожиданностью.
«Я всё понял, Вероника Григорьевна…» – он не стал ни отпираться, ни подтверждать её слова, и, усевшись поудобнее, непринуждённо закинул ногу на ногу.
«Пока об этом знаем только я и Аля, – Вероника для пущей убедительности подняла вверх указательный палец, – И, если ты не хочешь, чтобы в курсе был Олег…»
«Я понял вас, Вероника Григорьевна… – нетерпеливо кивнув, Виталий перебил тёщу на полуслове. – Понял».
«Послушай, Виталик… – видимо, уловив в его тоне недостаточную искренность, женщина чуть прищурила всё ещё красивые глаза, – Понять и выполнить просьбу – разные вещи. Я не хочу, чтобы в нашей семье разразился скандал… Но знай, что, как мать, я не допущу, чтобы моему сыну и впредь наставляли рога. И ты со своей стороны должен помнить, что у вас с Олегом слишком много поставлено на кон, чтобы вот так рисковать своим благополучием. Я знаю тебя… для тебя это так – развлечение. А Таня… о ней разговор особый, но я и тут согласна скрепить сердце, и чего мне это будет стоить, пусть тоже останется со мной …»
«Я всё понял… – в который раз повторив эти слова, Виталий заметил в глазах Вероники досаду, и тут же, упреждая очередную угрозу с её стороны, выставил вперёд раскрытую ладонь. – И принимаю ваши условия».
Он, действительно, понял, что оправдываться нет смысла. Он даже не стал выгораживать Татьяну. Видимо, у тёщи есть неоспоримые аргументы, раз она завела этот разговор… И самое лучшее сейчас не лезть на рожон, а согласно кивнуть головой…
«Вот и хорошо…»
Суда по тому, что лицо Вероники Григорьевны резко покраснело, а сама она судорожно вздохнула, этот разговор стоил ей неимоверного напряжения. Виталий, уже в который раз в своей жизни, уважительно подумал о матери своей жены – сколько он знал эту женщину, та всегда отличалась мужеством и рассудительностью в трудные минуты. Чего нельзя было сказать о её родной дочери.
…Он ещё не совсем успокоился после скандала с Александрой и разговора с тёщей, как сюрприз преподнёс его родственник и партнёр по бизнесу Олег. Вернее, о готовящемся сюрпризе Виталий узнал самостоятельно, получив копии содержимого сейфа, так надёжно охраняемого Олегом. Он и раньше предполагал о готовящемся «заговоре», поэтому торопился получить подтверждения своим опасениям. Времени было в обрез – буквально пару дней. Виталий начал особо нервничать после того, как его связь с Таней была разоблачена женой и тёщей. Несмотря на заверения Вероники, он вполне серьёзно мог предположить, что эта информация дойдёт и до Олега… В конце концов, у самой Татьяны могли сдать нервы, и она могла во всём признаться мужу, и тогда…
Что «тогда» – можно было только предполагать. Зная коварство и хитрость Олега, Мясников был почти уверен, что тот не пойдёт на открытый конфликт и смолчит… но приготовленная им «расправа» будет быстрой и короткой – задуманный план воплотится в любой момент, и он, Виталий, не сумеет вовремя отреагировать и защитить как себя, так и свои материальные интересы.
Через два дня Олег вместе с Татьяной улетали на отдых в Египет. Доступ к сейфу с документами закрывался, и поэтому нужно было торопиться, как никогда.
…Юля… Юленька… Тоненькая, хрупкая секретарша, с головой бросившаяся в омут любви к Виталию, не моргнув глазом, предала своего собственного босса. Воспользовавшись доверием Олега Семёновича, девушка в обеденный перерыв отчаянно проникла в его кабинет и открыла дубликатом ключа святая святых адвокатской конторы – личный, заповедный сейф хозяина, который днём не закрывался на кодовый замок… Строго следуя полученным от Мясникова инструкциям, она торопливо изъяла нужную папку с документами – Виталий примерно знал, что искать, поэтому девушка безошибочно определила предмет поиска. Но изъять нужные бумаги было мало – с них было необходимо снять ксерокопии, а затем аккуратно положить на место. На всё про всё у Юлии был один единственный час, но Виталий решил подстраховать свою новую любовницу.
Предусмотрев всякие неожиданности со стороны Олега, Мясников нарочно затащил того в один из ресторанов, и продержал больше положенного – с обеда Дзюба вернулся с опозданием.
Вечером, сидя у Юли за кухонным столом, Виталий уже читал копии документов, которые Дзюба только готовил к подписанию. Судя по тексту одного из договоров, фирма-покупатель, с которой завод сотрудничал не так давно, поменяла своего учредителя, и одновременно собиралась увеличить закупки алкогольной продукции. Расчёты фирма производила не сразу, а через неделю после получения товара. Прежним хозяином фирмы был тот самый Кобелев, который с самого начала вызывал у Виталия подозрения. Но до сих пор эти подозрения не подтверждались – расчёты фирма Кобелева производила вовремя, да и суммы не были такими уж критическими. Объёмы же, указанные в новом договоре, были поистине огромными. Опоздай оплата всего лишь на неделю, завод получит серьёзные финансовые проблемы. А уж, если оплата не поступит вовсе, то последствия будут поистине катастрофическими. И, не загляни Виталий в этот договор, он бы и не узнал, что теперь этой фирмой управляет совершенно другой человек…
«Совпадение?.. Или эта замена произошла неспроста?..»
Но это было ещё не всё… Природное чутьё не обмануло Виталия и в этот раз. Среди скопированных Юлей бумаг оказались установочные документы на совершенно новое предприятие по производству алкогольной продукции, которое, судя по всему, собирался открывать Олег. И всё было бы ничего – никто не мог запретить Дзюбе заводить новый бизнес… Если бы адрес этого самого, нового, предприятия не совпадал с адресом прежнего ликёро-водочного завода.
«Вот сука…» – Виталий тогда не удержался от реплики и с силой припечатал кулак к столу – чашки с налитым в них чаем звонко подпрыгнули.
«Что такое, Виталий… Иванович?..» – несмотря на то, что у них была любовная связь, Юля никак не решалась назвать Мясникова по имени и на ты.
«Да нет, ничего…» – чуть качнув головой, тот не отнимал взгляда от текста.
Он вовсе не собирался посвящать Юлю в свои дела. Его просьба помочь ему добыть документы из сейфа партнёра была обоснована им очень туманно.
«Я хочу развестись с женой, Юленька… – лёжа в постели, он провёл кончиками пальцев по лицу девушки, – Но я боюсь потерять бизнес… Ведь Олег может просто из мести устранить меня как партнёра… лишить моей доли… Он грамотный юрист, и мне с ним не тягаться».
«Развестись?.. – от волнения у Юли перехватило дыхание, – Зачем развестись?..»
«Ну, как зачем?.. – он томно смотрел на неё из-под полуопущенных ресниц, – Я хочу начать новую жизнь…»
Он произнёс эти слова таким многозначительным тоном, что девушка невольно покрылась лёгким румянцем. Чувствуя, как тело бросает в жар, она не сводила с мужчины вопросительного взгляда.
«Разве это возможно?..» – она прошептала это одними губами, и было непонятно, что она имеет в виду.
«В нашей жизни всё возможно, Юленька… – её явное замешательство ему понравилось, и, чуть привстав, он тут же наклонился к её уху, – Нам ведь будут нужны деньги, правда?.. Иначе на что мы будем жить?..»
Уговорить девушку добыть документы из сейфа босса после таких слов уже не стоило никакого труда. Юля делала это свято веря, что действует в их общих с Виталием интересах.
После того, как работа была выполнена, и составлен план, Виталий ещё несколько раз приезжал к Юлии домой – Татьяны не было в городе, а Юля была так нежна с ним, так готова на всё…
Утешаясь с молоденькой секретаршей Олега, он часто представлял на её месте Татьяну… Вспоминая про Таню, каждый раз Виталий чувствовал, как внутри что-то предательски переворачивается…
Нет, в отличие от Юли, Таня – любимая женщина… Они, конечно, поссорились… но он знал, что, как только Таня и Олег вернутся из отпуска, он найдёт способ с ней увидеться. Пожалуй, он ещё никого и никогда не любил так, как Татьяну. В жене Олега удивительным образом сочетались и ум, и красота, и непередаваемое женское обаяние…
«И досталась же этому уроду…»
Вновь вспоминая о партнёре, Виталий озабоченно сдвигал брови. Времени на раздумья совершенно не было – судя по всему, Олег приготовил ему качественную «подставу». Об этом говорили документы на новое предприятие – Виталий, в них, увы, не фигурировал ни в какой ипостаси.
«Что ж, Олежек решил завладеть всем единолично…»
…За те две недели, что Олег планировал провести на Египетском побережье, нужно было продумать все возможные и невозможные варианты этой самой «подставы»… и не только продумать, но и обыграть решившего устранить его партнёра.
Времени даром Виталий не терял, и в день, когда Олег с Татьяной вернулись с отдыха, у него уже был готовый план собственных действий. Отдав в отдел реализации распоряжение не выписывать продукцию абсолютно никому без его ведома, Мясников терпеливо дожидался, когда интересующий его оптовик приедет за очередной партией алкоголя. Виталий не доверял никому, поэтому весь контроль осуществлял лично, используя минимальное количество помощников, совершенно не посвящённых в истинную суть дела. Он прекрасно понимал, что любой его подчинённый может быть человеком Дзюбы, специально «завербованным» за определённую ежемесячную сумму.
Поэтому, когда к нему в кабинет пришёл очередной экспедитор, чтобы получить его подпись в разнарядке, Виталий тут же вызвал к себе главного бухгалтера.
«Ирина Игоревна, оплата уже прошла?» – кивнув на отгрузочные документы, Мясников невозмутимо посмотрел на главбухшу.
«Нет, – та ответила ему искренним удивлением, – Виталий Иванович, они же у нас берут алкоголь на реализацию. Вот уже полгода…»
«Принесите мне договор».
Он снова не ошибся – договор, который принесла Ирина Игоревна, был новым, подписанным уже не Кобелевым, а совершенно другим человеком, новым владельцем фирмы-покупателя. Это был именно тот договор, который был заранее составлен и лежал в сейфе Олега.
«Насколько я понимаю, от фирмы осталось одно название? – посмотрев на экспедитора, Виталий тут же перевёл взгляд на главного бухгалтера. – Почему я не в курсе, что у них поменялся владелец?»
«Я не знаю… На договоре стоит подпись вашего заместителя, – женщина пожала плечами. – Он имеет право подписывать любые документы».
«Вы понимаете, что это значит?!»
«Виталий Иванович, а что здесь такого? Это та же фирма, просто другой владелец. Они внесли поправку в договор, вот и всё».
«Ирина Игоревна… – Мясников смотрел на неё исподлобья, – Вам, как главному бухгалтеру, должно быть известно, что лучше иметь дело со старым партнёром, если он просто сменил вывеску… а не со старой вывеской, под которой теперь работает совершенно незнакомый нам человек».
Властью директора Мясников запретил отгрузку продукции до полной оплаты, и уже через несколько минут разговаривал по телефону с разъярённым Олегом.
«Виталя, что за дела?! – судя по тону, партнёр был вне себя, – Почему ты отказал покупателю?!»
«Потому, что я его не знаю, и отдавать товар на такую баснословную сумму без предоплаты не намерен».
«У нас с ними договор, ты что, маленький ребёнок, чтобы не понимать последствий?!»
«О чём ты, Олег? – Мясников усмехнулся в трубку, – О каких последствиях ты говоришь?»
«Мы можем заплатить неустойку за нарушение договора…»
«Что значит неустойка по сравнению с суммой, которую мы можем потерять, если этот твой покупатель вдруг испарится вместе с нашей продукцией?»
«Да с чего ты взял, что он испарится?!»
«Сон мне такой приснился…»
Виталий хорошо представлял сейчас себе лицо Олега, его злобно прищуренные глаза, узкие, поджатые губы… Ссора вышла громкая, но Мясников своего решения не отменил. В тот же вечер ему позвонила Татьяна, и слово в слово повторила речь своего мужа. Спорить с ней Виталий не стал, но предложил Олегу альтернативное решение: самому поехать в город, в котором находилась фирма-покупатель, чтобы лично присутствовать при разгрузке товара и удостовериться, что вся продукция прибыла по назначению в уже знакомые склады.
Он прекрасно понимал, что это пустая затея – фирме ничего не стоило уже после отъезда Олега вывезти весь алкоголь и разбросать по городским ларькам, затем благополучно повесить на ворота склада плакат «Сдаётся в аренду», а после… раствориться, как сахар в кипятке. Теперь он знал наверняка, что новый хозяин фирмы – подставное лицо, на которого просто переписали документы. И, что, исчезни товар без оплаты, Кобелев будет совершенно ни при чём: он свой бизнес продал… да хоть в карты проиграл, к нему уже не придерёшься. И не докажешь, что вся игра была затеяна Олегом ради одной цели: подвести завод под банкротство. После того, как окажется, что большая партия продукции похищена, и средств на оплату собственных счетов и кредитов, а так же выплату заработной платы нет, дирекции ничего не останется, как объявить завод банкротом… И что, получив деньги за им же украденную и тайно проданную партию водки, Олег выкупит собственное предприятие вторично, но уже в одном лице…
Виталий знал наверняка, что так и будет, однако, настоял на отъезде Олега. Для этого у него были две причины.
Первая заключалась в том, что Виталий решил идти ва-банк. Поздний визит к тестю он решил нанести в тот же день, как уехал Олег. Фуры с продукцией должны были прибыть в пункт назначения только утром, поэтому, нацепив на лицо маску отчаяния, Виталий перешагнул порог Семёна Ильича. Ему очень хорошо удалось сыграть роль обеспокоенного родственника. Не заботясь о том, что тесть только недавно выписался из больницы, Мясников выдал ему всё как есть – и об отгруженной продукции, и о подставном лице, и о том, что Олег уехал для контроля, и сейчас ему якобы грозит опасность. Умолчал он лишь об одном – о том, что сам Олег замешан в этой афере. Просьбу к тестю «пробить» по своим милицейским каналам личность нового хозяина фирмы-покупателя Виталий сопровождал тревожными взглядами и тяжёлыми, лихорадочными вздохами.
«А раньше вы о чём думали?! – схватив телефонную трубку, Дзюба-старший привычно сдвинул брови и чуть выдвинул вперёд нижнюю челюсть. – Зачем же вообще тогда товар отгружали, если были такие подозрения?!»
«Так сам Олег и настоял! – Виталий театрально развёл руками. – Я был против».
Он понимал, что, останься Олег в городе, такого эффекта бы не получилось – связавшись с ним, Семён Ильич услышал бы от сына массу аргументов в пользу того, что Виталий перегибает палку. Теперь же всё выглядело так, что Мясников из кожи лезет вон, чтобы спасти и бизнес, и своего шурина.
Уже к полуночи сведения были получены: действительно, фирма, проданная Кобелевым, была куплена подставным лицом, по чужому, ранее утерянному паспорту. Связавшись рано утром по сотовому телефону с Олегом, Мясников «просветил» того на предмет им же созданной «подставы» и отдал распоряжение по поводу возврата «спасённой» продукции.
Эффект был потрясающим: спаситель-зять в один приём снискал себе прощение за все грехи, заодно отвёл от верного банкротства свой завод.
Виталий понимал, что Олег ему этого не простит, и что теперь нужно срочно приступать к другому плану…
Второй же причиной была Таня… И, если первый вечер и первую ночь Виталий провёл у Семёна с Вероникой, то на следующий день, пользуясь тем, что Олег задержался в поездке, он позвонил Татьяне и назначил свидание.
Приезжать к ней домой Виталий побоялся – дети могли рассказать о его неожиданном визите. Поэтому он подобрал Таню в одном из переулков, затем, покружив по городу, заехал в какой-то незнакомый двор и заглушил машину.
«Танька… – пересев к ней за заднее сиденье, Виталий лихорадочно целовал лицо женщины, – Танечка… Я так соскучился…»
«Я должна тебя ненавидеть, но… – закрыв глаза, она плакала в его объятиях, – Я тоже ужасно соскучилась…»
«Поедем в отель? Я сейчас позвоню…»
«Я не могу, – она с сожалением покачала головой, – дети одни… Я не стала их отвозить к Веронике Григорьевне… Она всё знает про нас, она бы догадалась…»
«Интересно, кто ей сказал… – усмехнувшись, Виталий снова зарылся лицом в волосы Татьяны, – Впрочем, сейчас это неважно... Я не могу без тебя... я не хочу тебя терять... Таня...»
«Мы теперь не сможем видеться… Нам нужно либо расстаться, либо…»
«Я что-нибудь придумаю…»
«Я тоже не могу без тебя… – Татьяна говорила горячо, лихорадочным шёпотом, время от времени вытирая мокрое лицо ладонью, – Когда я узнала, что ты с Юлей…»
«Откуда ты узнала? – чуть отстранившись, он взял в ладони её лицо. – Кто тебе сказал?!»
«Олег… А ему сказал его сотрудник, он видел вас… Вы вместе выходили из конторы…»
«Господи, Таня… – Виталий вздохнул с видимым облегчением. – Да мало ли кто и с кем выходит… Что за глупые выводы?!»
«Вы шли в обнимку… и ты… – Таня от волнения сглотнула, – Ты её целовал…»
«Чёрт… – он произнёс это слово с досадой, но было непонятно, что разозлило его больше – невольный свидетель их с Юлей отношений, или то, что он не смог сразу как-то объяснить ситуацию. – Чёрт… Таня, если бы ты сразу мне это сказала, я бы всё тебе объяснил…»
«Что – объяснил? – она спросила это с грустной улыбкой, – Что молоденькие девушки нравятся тебе гораздо больше?!»
«Да что ты заладила! – он хлопнул себя ладонью по колену, – Таня, если бы ты только выслушала меня, этих недоразумений бы не было!»
«А что… ты хочешь сказать, что между вами ничего нет? – усмехнувшись, она откинулась на спинку и подняла вверх глаза».
«Хорошо… – как бы собравшись с мыслями, Виталий вдруг резко посерьёзнел. – Только выслушай меня спокойно. Ладно?..»
Как и вчера, в разговоре с тестем, он рассказал ей почти всю правду: и о своих подозрениях насчёт Олега, и о том, что нужно было торопиться… и о том, что, кроме Юлии ему некому было помочь.
«Ты сама не оставила мне шансов, когда отказалась помочь открыть сейф… Что мне оставалось делать?! Да, пришлось немного пофлиртовать… Но теперь ты знаешь, что всё это было не зря… Твой муженёк, действительно, готовил мне капкан. Уже через месяц завод объявили бы банкротом. А ещё через месяц у него был бы единоличный хозяин – твой муж. Если ты считаешь, что у меня был другой выход – скажи, какой. И я навсегда исчезну из твоей жизни…»
…Таня плакала долго и горько. Обида и ревность смешивались с прощением… Ведь, действительно, у Виталия не было другого выхода… Слишком много было поставлено на кон… Но теперь… теперь им есть, о чём подумать… Ведь он любит её искренне… любит, и не хочет отдавать никому… Никому на свете… Им придётся что-то решать, ведь дальше так продолжаться не может. Вот только Виталий всё утрясёт с бизнесом…
***
Вернувшись в город, Олег был вне себя от ярости. Его план сорвался, да ещё как… Виду он не подавал, напротив, поблагодарил Виталия за проявленную бдительность, заодно выслушал монотонную речь Семёна Ильича, в которой тот обвинял сына в халатности и излишней доверчивости.
Понимая, что «прозрение» пришло к Виталию не на пустом месте, Олег сразу смекнул, что получить нужные сведения могла помочь только Юля… Решив до поры до времени не раскрывать своей осведомлённости, он, как и прежде, вполне дружелюбно общался со своей секретаршей, так, что та ничего не заподозрила.
Сам же Виталий тоже почти сразу охладел к девушке, и после примирения с Татьяной больше к ней не приезжал. Он всё реже появлялся в адвокатской конторе, а при встрече с Юлей ссылался на ужасную загруженность.
Впрочем, он, действительно, был теперь очень загружен… а ещё озабочен свалившейся на них с Олегом новостью.
Один из новоиспечённых холдингов, объединяющих предприятия по производству продуктов питания, а так же алкогольной продукции, нешуточно заинтересовался их заводом. Об этом Виталий узнал от знакомого бизнесмена, случайно присутствовавшего при одном довольно приватном разговоре. Сначала Виталий подумал, что это снова – происки Олега. Но вскоре оказалось, что Олег тут вовсе не при чём, и сам встревожен таким повышенным вниманием крупной корпорации к их пусть и не очень большому, но довольно прибыльному предприятию. Пока это были лишь слухи, тревога была небольшой. Виталию она даже показалась кстати – после инцидента с подставной фирмой они с Олегом были в состоянии холодной войны, но теперь вынужденные разговоры и взвешивание всех за и против сглаживали обстановку.
Они даже пришли к выводу, что слух оказался всего лишь слухом – прошло уже около месяца, а ничего не происходило.
Однако, в начале сентября, на одном из форумов, к Виталию Мясникову подошла худощавая, одетая в дорогое, стильное платье женщина с холодным и расчётливым взглядом. Это и была хозяйка «Агропродторга», холдинга, о котором и шла речь, Изабелла Юрьевна Лозинская. Поздоровавшись с Виталием, она прямо, без обиняков, предложила ввести завод в состав её объединения.
«Вы же понимаете, что, раз я положила на вас «глаз»… – Лозинская многозначительно улыбнулась, – То от своего уже не отступлюсь. Так что давайте всё решим быстро и полюбовно».
Судя по напористому, безапелляционному тону, женщина была с настоящей деловой, практически смертельной хваткой. Несмотря на то, что Виталий морально был готов к подобному предложению, оно вызвало у него справедливый протест. Стараясь быть как можно вежливее, он попытался перевести разговор в шутку… Но не тут-то было. Бизнесвумен Лозинская проявила свой железный характер.
«Мальчик, не дёргайся. Сделаешь так, как хочу я, будешь в шоколаде. Не сделаешь – в дерьме», – она произнесла эти слова негромко, с очаровательной улыбкой, глядя ему прямо в глаза стальным, холодным взглядом.
