Текст книги "Где мы начали (ЛП)"
Автор книги: Эшли Муньос
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 19 страниц)
Глава 9
Калли
Саша жила в амбаре.
Снаружи он выглядел невзрачно – потертые серые доски с облупившейся краской, темная двускатная крыша. Но внутри все было отремонтировано почти идеально. Через панорамные окна проникал естественный свет, заливая паркет под ногами. Пространство смягчали толстые ковры, мягкие кресла и длинный угловой диван. Стены были обшиты гладкими панелями.
Я потягивала кофе, разглядывая обстановку и наслаждаясь криком петуха где-то неподалеку. В углу стояла жестяная банка с искусственными колосьями пшеницы, а рядом на своей лежанке свернулся клубком Макс. Гостевая кровать, на которой я спала, оказалась одной из самых мягких в моей жизни – и, судя по тому, что Лора все еще нежилась под одеялом, ее кровать была не хуже.
В целом, место было потрясающим, но мой взгляд раз за разом цеплялся за мелочи, от которых слегка перехватывало дыхание. У Саши повсюду висели фотографии моего отца и мои детские снимки… и даже совместные фото нас двоих. Мое сердце болезненно сжалось, когда я поднялась с кресла и, подошла к каминной полке, чтобы провести пальцем по одной из фотографий. На снимке я была в комбинезоне, с большим пляжным мячом в руках. Я помнила тот день.
Откуда у нее все эти фотографии?
– О, отлично, ты уже на ногах. – Саша зевнула за моей спиной. – Кофе нашла?
Я развернулась, подняв чашку.
– Да, спасибо, что позаботилась и даже сливки приготовила.
Она взбила одну из диванных подушек, и ее тонкий халат распахнулся, пока она не затянула пояс покрепче. Этим утром, без макияжа она выглядела на несколько лет старше. Я сначала дала ей около тридцати пяти, но теперь сомневалась.
– Чем будем завтракать? Я думала, может…
– Почему у тебя по всему дому фотографии моего отца? – перебила я, указывая на снимок на полке. – И мои? Что все это значит, и кем ты ему приходилась?
Ее руки опустились, подушка, которую она взбивала, выскользнула из пальцев. Я наблюдала, как выражение ее лица сменилось с заботливого на настороженное, отстраненное.
Она резко выдохнула, отбрасывая прядь волос с лица.
– Может, хотя бы позавтракаем, прежде чем разбираться с этим?
Она пересекла гостиную, быстро направившись к кухне.
Я последовала за ней, прижимая к себе кружку с кофе, будто это был спасательный круг посреди океана. Ее вопрос был риторическим, но часть меня так и подмывало огрызнуться, что завтрак может подождать. Было чертовски странно видеть здесь снимки моей жизни.
Скрипнул шкафчик, когда Саша достала кружку и налила себе кофе. Пока она молчала, я устроилась на скамье, вытянув ноги под ее кухонным уголком.
– Ладно, можешь хотя бы сказать, кем ты была для моего отца? Вы, похоже, были близки.
Она посмотрела на меня через плечо, натянуто рассмеявшись. Ее глаза наполнились слезами, когда она прислонилась к стойке и отхлебнула из кружки.
– Саймон и я… – Ее голос дрогнул, и мое дыхание словно застряло в груди. – Мы были вместе. В отношениях. Последние пять лет.
У меня на мгновение перехватило дыхание. Мой отец почти всю жизнь был один, если не считать мимолетных связей. Часть меня ненавидела, что я не увидела его в серьезных отношениях – улыбающимся, смеющимся, влюбленным. По тому, как он выглядел на фотографиях, я понимала – он любил Сашу. Острая, глубокая печаль пронзила меня, когда до меня дошло, как много я пропустила в его жизни.
– Я не знала… – тихо сказала я, уставившись в чашку.
Саша шагнула вперед и крепко сжала мою руку.
– За моими отношениями с твоим отцом стоит так много всего… больше, чем я могу сейчас рассказать, но вот факты – я любила его. Он жил здесь со мной. Поэтому тут миллион твоих фотографий. Он очень любил тебя. Он столько о тебе рассказывал…
Она отвела взгляд, губы задрожали, а по щекам потекли слезы.
– Я не могу заставить себя убрать их. Ты была частью его, Калли. Даже если ты не понимала этого, в его сердце ты занимала больше места, чем кто-либо на свете. Даже больше, чем я. Я любила его, и благодаря ему полюбила и тебя.
Слеза скатилась с ресниц и скользнула по моему холодному лицу. Я даже не осознавала, что мое лицо стало таким холодным, руки тоже стали ледяными.
Саша шмыгнула носом, затем взяла мое лицо в ладони.
– Ты получила письмо от отца, да? После оглашения завещания?
Я кивнула, хотя в голове роились новые вопросы. Например, почему он ничего не оставил Саше? Или более важный вопрос – почему ее не было на похоронах? Она должна была знать о его болезни, ухаживать за ним до самого конца.
Саша пристально посмотрела на меня и понизила голос до шепота.
– Тебе нужно продать то место, Калли. Там слишком много скелетов в шкафу. Избавься от него, дорогая. Что бы там Уэс ни говорил – ты должна продать его. Хорошо?
Живот скрутило теми же узлами, что и в первый раз, когда я прочла слова отца с просьбой продать клуб. Это казалось странным. Зачем он хотел избавиться от того, что годами принадлежало семье? Что принадлежало его клубу?
– А если я оставлю его? – спросила я, слегка наклонив голову.
Губы Саши сжались, и ее хватка на моем лице усилилась – не до боли, скорее так, будто она боялась отпускать.
– Ты не можешь, дорогая. Твой отец еле пережил тот раз, когда тебя ранил враждующий клуб. Если оставишь ту землю – повесишь мишень себе на спину. Продай, возьми деньги и уезжай как можно дальше. На запад, найди какого-нибудь красивого банкира, заведи детей. Улыбайся, будь свободной, живи в безопасности. Это то, чего хотел твой отец.
– Но что, если…
Нашу беседу прервал громкий зевок Лоры, спускающейся по лестнице, а следом – рев мотоцикла, от которого задрожали стены.
Саша подскочила, ее лицо повернулось к окну, словно она нервничала из-за того, кто только что подъехал. Я внимательно наблюдала, как она потуже затянула пояс халата. Мои старые инстинкты тоже проснулись – отец всегда подавал знаки, когда нужно было опасаться того, кто вторгся на нашу территорию. Он хмурился, сжимал губы, постукивал пальцем. Со стороны это было незаметно, но я знала его слишком хорошо. Я не была знакома с Сашей чтобы понять что-то по ее мимике, но то, что она опустилась на колени и вытащила никелированный револьвер, а затем засунула его под пакет с хлебом, подсказало мне, что, кто бы это ни был, он опасен.
– Он постучит, а потом войдет. Не говорите ему ничего о себе. Даже имен. – Голос Саши слегка дрогнул, отчего у меня внутри все перевернулось.
Лора мгновенно оказалась рядом, вцепившись в мое запястье мертвой хваткой.
– Калли, спрячь свою татуировку. Надень свитер или что-то, но не вступай с ним в контакт. Он уже знает, что ты здесь, из-за машины, иначе я бы велела тебе прятаться наверху. Так он ничего не заподозрит. Не обращай внимания на все, что я скажу в ближайшие несколько минут.
Саша шагнула к двери, когда кто-то так забарабанил в ее входную дверь, что задрожали рамки фотографий. Макс залаял, но я щелкнула пальцами, показывая, что ему нужно сесть рядом со мной. Он послушался, угрюмо уставившись на дверь.
– Иди налей кофе. Надо вести себя так, будто мы ни черта не боимся, – прошептала я Лоре, чтобы она отпустила мое запястье. Она мгновенно пришла в себя и сделала, как я сказала, уткнувшись взглядом в стойку.
Саша распахнула дверь с широкой улыбкой, и внутрь вошел мужчина. Макс зарычал, но я положила руку на его голову, успокаивая.
На незнакомце был потертый жилет, а под ним – закатанная красная рубашка, открывающая татуировки на руках. Повсюду были изображения мрачного жнеца, змей, какой-то военный символ, которого я не знала, и еще несколько потускневших узоров. Но этого хватило, чтобы узнать в нем члена «Рейдеров Смерти».
От страха по коже побежали мурашки, пальцы сами потянулись к револьверу, лежащему в сантиметрах от меня.
– Думал, ты заглянешь ко мне вчера, – сказал мужчина, заходя в дом Саши, словно был здесь хозяином. Грязные ботинки оставляли следы, а жирные волосы были стянуты черной банданой. Загорелая, обветренная кожа, густая щетина. На вид он был ровесником моего отца. Хотя, черт, я не видела его семь лет – наверное, он постарел. Я отогнала эту мысль, чтобы сосредоточиться на происходящем передо мной, несмотря на болезненный ком в горле.
Саша отвернулась, когда он приблизился и сжал ее подбородок.
Я не понимала, что происходит, но видела – он ей неприятен, она не хотела, чтобы он прикасался к ней.
Будто почувствовав мой пристальный взгляд, он резко поднял глаза и уставился на меня.
– Кто твои подружки?
Я сильно сомневалась, что этот мужчина был достаточно умен, чтобы понять, кто я такая, основываясь на фотографиях, развешанных по всей комнате – ни на одной из них мне не было больше пятнадцати.
Саша улыбнулась, жестом представив нас.
– Это Шейла, дочь моей знакомой. Они с подругой тут проездом, просто остановились на ночь, но я уговорила их немного задержаться.
Мужчина подошел ближе, и у меня перехватило дыхание. Мне не нравилось, что он так близко, все внутри кричало схватить пистолет.
Его потемневшие глаза задержались на обнаженных ногах Лоры, а затем он очень медленно перевел взгляд на меня.
Испачканным машинным маслом пальцем он ткнул в мою сторону.
– Ты мне кого-то напоминаешь. Почему?
Макс залаял так громко, что звук отразился от стен, и мужчина выругался.
– Черт, это что, лошадь тут у вас?
Я была благодарна Максу, что он отвлек его, но взгляд мужчины снова вернулся ко мне. Я пожала плечами, хотя в горле стоял ком. Саша засмеялась, потянув его за жилет, но он не отводил глаз.
Я наконец выдавила из себя, чтобы прервать затянувшееся молчание:
– Я здесь впервые, понятия не имею.
Саша мельком глянула на пакет с хлебом, затем на меня. Посыл был ясен.
Если он пошевелится, пристрели его.
– Нет. Я тебя откуда-то знаю… Нос, губы… Я тебя узнаю.
Мое сердце бешено колотилось. Он был там в тот вечер? Он был одним из тех мужчин в фургоне?
– Паук, хватит пугать девчонку. Она сказала, что не знает тебя, – поддразнила Саша, снова потянув его.
Наконец, он сдался и повернулся к Саше. И через секунду его губы прижались к ее, а руки зарылись в волосы, углубляя поцелуй. Саша попятилась, уводя его подальше.
Я переглянулась с Лорой, молча приказывая оставаться на месте. Ее глаза были огромными, а пальцы дрожали, сжимая кружку.
Пока Паук и Саша целовались, его взгляд еще раз метнулся в мою сторону – и тут в воздухе раздался громкий звук еще одного двигателя.
Паук оторвался первым.
– Ты ждешь кого-то из них?
Губы Саши выглядели распухшими, когда она покачала головой.
– Нет. Саймон умер. Я не появлялась в их клубе с тех пор.
Когда я услышала, как легкомысленно она назвала моего отца по имени, я испытала ощущение, словно меня ударили в живот. Она что, играла на две стороны?
Паук внимательно посмотрел на нее, затем повернулся к двери. Его челюсть напряглась, когда звук приблизился, а потом добавились еще два. Мое сердце в ужасе забилось в поисках спасения. Я поймала себя на том, что отчаянно надеюсь увидеть Киллиана или Уэсли – даже если сейчас мы воюем, они никогда не причинят мне вреда.
– Черт, их несколько. Мне нужно убираться отсюда. Но чтобы сегодня ты была в моей постели. Поняла? – Он шлепнул Сашу по заднице, будто ей нужен был наглядный пример. Она смотрела на него пустым взглядом, но я заметила, как тряслись ее пальцы, когда она убирала прядь волос, и как дрожала нижняя губа, пока она смотрела, как он уходит.
Паук завел мотоцикл и умчался через задний двор, избегая главной дороги. Через несколько секунд перед домом, подняв облако пыли, остановились три байка. Саша вытерла глаза, затем взъерошила волосы, будто пытаясь избавиться от ощущения его пальцев.
Дверь оставалась открытой, и через несколько мгновений внутрь вошел Уэсли, за ним Киллиан. Третьего мужчину я не знала. Макс снова залаял, и на этот раз я убрала руку, позволяя ему обнюхать гостей.
Я ненавидела себя за то, что искала взгляд Уэса, и еще больше – за то, что он проигнорировал Сашу, сразу посмотрев на меня. Он замер на пороге, как будто ему нужно было разобраться в том, что только что произошло.
– Кто, черт возьми, только что был здесь, Саша? – Его голос звучал яростно, как шторм в океане.
Я судорожно вздохнула, мне нужна была секунда, чтобы прийти в себя. Пальцы онемели от того, как сильно я сжимала кружку.
Саша казалась такой же потрясенной, когда прошептала в ответ:
– Паук. Он услышал вас и смылся.
Взгляд Киллиана скользнул по мне, а затем опустился, словно мягкое одеяло, на Лору. Он сделал три шага к нам, оказавшись с другой стороны стойки, к которой прижималась Лора. Он беспокоился не обо мне. Киллиан знал, что я справлюсь с незваным гостем, даже если это член того самого клуба, который похитил меня в восемнадцать лет. Но в глубине души я понимала – он встал там ради моей подруги, и часть меня хотела поблагодарить его за это. Прямо сейчас я была слишком зациклена на себе, чтобы позаботиться о Лоре.
Уэс в считанные секунды пересек комнату, а третий остался у двери, наблюдая за дорогой через окно.
– У тебя в доме был гребаный «Рейдер смерти», когда здесь Калли?!
Я вздрогнула от его громкого, злого голоса.
Саша опустила голову, будто ей было стыдно.
– Я забыла, что он ждал меня вчера. Я услышала, что она в городе, а ты запретил ей тут останавливаться, поэтому привезла их сюда и забыла о встрече.
Уэс провел рукой по своим темным волосам. На его лице отразилось беспокойство, в движениях сквозил страх. Я хотела, чтобы мне что-нибудь объяснили, но знала – никто этого не сделает. Это были дела клуба, а я в клубе не состояла.
– Он узнал ее? – Голос Уэса дрогнул, и это был единственный признак того, что где-то глубоко внутри еще жил парень, которого я когда-то любила.
Саша покачала головой, но я кивнула. Уэс прищурился, глядя на нас.
– Так что, черт возьми? Узнал или нет?
Я развела руками, будто взвешивая варианты.
– Ну, он сказал, что я кажусь знакомой… но не вспомнил, откуда.
Лора фыркнула, подходя ближе, и я заметила, как сжалась челюсть Киллиана, когда она приблизилась.
– Нет, он ее узнал. Может, не имя, но лицо – точно. Саше пришлось чуть ли не танцевать для него, чтобы он перестал пялиться на Калли.
Это было худшее, что можно было сказать Уэсу. Я поняла это сразу, по тому, как его брови сошлись, а взгляд стал ледяным.
– Собирай вещи. – Он сказал это мне, но смотрел на Сашу так, будто она каким-то образом подвела его.
– Уэс, я не знала… – начала она, но он перебил.
– Не знала?! – прорычал он.
Я вздрогнула, Лора тоже, и хотя до этого я никогда не слушалась своего тупого бывшего, сейчас я сорвалась со стула и бросилась наверх, а за мной следом – моя лучшая подруга и пес.
Я быстро скинула пижаму, натянула шорты и топ, запихнула оставшиеся вещи в сумку. Затем крадучись подошла к перилам, чтобы подслушать.
Саша снова извинялась, а Уэс размахивал руками.
– А если бы он понял, кто она? Ты хотела защитить ее, а вместо этого бросила прямо в пасть гребаному льву!
Саша шагнула вперед, толкнув его в грудь.
– А ты? Ты отказался обеспечить ей безопасность, запретив останавливаться где-либо!
Уэс усмехнулся, снова проводя рукой по волосам.
– Чтобы она уехала!
Саша обернулась, ища поддержки у Киллиана.
– Что мешало ей остановиться в Роланде или Колдере? Оба города теперь территория «Рейдеров», она даже не поняла бы, что в опасности. Ты не продумал все, Уэс, и теперь злишься, потому что кто-то проскользнул мимо твоей защиты. Ты не можешь лишить эту девушку того, что ей принадлежит.
Уэс смотрел в сторону достаточно долго, чтобы разговор затих. Киллиан ответил на звонок, поглядывая на нас. Лора уже собрала вещи и гладила Макса, пока мы ждали. Наконец Уэс поднял глаза и встретился взглядом со мной, затем перевел его на мою подругу.
– Вы поедете сзади.
Лора сжала мою руку, и я чуть не поперхнулась.
Неужели он имеет в виду то, о чем я подумала? Медленно поднявшись, я вцепилась в перила, сверля его взглядом. Он, кажется, понял, что я собираюсь сказать, потому что опередил:
– Я не доверяю тебе, что ты не сбежишь. Поэтому ты едешь со мной.
Я начала протестовать, качая головой, но Уэс свирепо посмотрел на меня, стиснув зубы.
– Это не обсуждается, Ривер. Тащи свою задницу сюда. Сейчас же.
Это имя.
Дыхание перехватило, когда это имя пронзило меня и ударило в самое сердце. Лора ободряюще потрепала меня по плечу, что помогло сосредоточиться на движении. Я схватила чемодан и начала спускаться по лестнице. Я не хотела садиться на его мотоцикл. Не могла представить, что снова окажусь так близко к нему. Почему он выбрал меня, а не Лору? Но это не имело значения. Я не хотела связываться с «Рейдерами Смерти», а учитывая, что мы уже столкнулись с ними в мотеле, в котором собирались остановиться, а теперь и у Саши, я готова была уехать с бывшим, куда бы он не решил – лишь бы подальше от них.
Мы обменялись с Сашей номерами, к явному недовольству Уэса, но она была добра ко мне, и, несмотря на странную связь с «Рейдерами», она мне нравилась. Она крепко обняла меня, как, наверное, сделала бы моя мать, и проводила.
На улице я швырнула вещи в багажник, затем обняла Лору.
– Держись близко, я прослежу, чтобы ты не потерялась.
Она кивнула и взяла у меня ключи, пока я помогала Максу забраться на заднее сидение.
Уэс ждал у своего байка, стоя, как бог, облаченный в кожу и джинсы. Он наблюдал, как я нерешительно подхожу к нему. На мне были сапоги на каблуках, но шорты оставляли ноги открытыми. В детстве я обожгла икру выхлопной трубой отцовского мотоцикла и с тех пор поклялась, что больше не повторю этого.
Уэс поймал мой взгляд, пока я водила пальцами по кожаному сидению позади того места, где будет сидеть он.
– Помнишь, как ездить пассажиром, да? – насмешливо спросил он, протягивая шлем.
Я практически родилась на заднем сидении мотоцикла, и он это знал. Закатив глаза, я выхватила у него шлем и сама застегнула, не прибегая к его помощи. Но я никогда не ездила с ним. Во время наших отношений у него не было байка, даже после вступления в клуб он не катался – или, если катался, я не знала. Видеть его сейчас, оседлавшим железного коня, было странно. Внутри все сжалось от волнения, такого сильного, что грозило тошнотой.
Глубоко вдохнув, я поставила ногу на подножку, осторожно положила руку ему на плечо и перекинула ногу, опускаясь задницей на кожаную обивку. Сидение оказалось теплым, когда я устроилась. Его большая, грубая ладонь скользнула по моим икрам, проверяя, правильно ли я поставила ноги. Я подавила желание прижаться к его спине. Наоборот, я старалась отодвинуться как можно дальше. Можно было держаться за поручни сзади – мне не нужно было прикасаться к нему, чтобы оставаться в безопасности.
Двигатель взревел, и Уэс подтянул меня за колени, прижав бедрами к себе. Таким образом он молча давал понять – держаться мне придется за него, а не за поручни.
– Только не потеряй Лору. Она не местная, может заплутать, – крикнула я ему в ухо, пытаясь отвлечься от его действий.
Он слегка кивнул, провернул ручки газа и сцепления, и как раз в тот момент, когда мы уже собирались тронуться с места, я обхватила его руками, сцепив пальцы на животе. Было так странно снова прикасаться к нему, не говоря уже о том, чтобы ехать за его спиной. Но отрицать было глупо – это выглядело… правильно. Мотоцикл подходил ему, как ничто другое.
Мы понеслись по дороге, ветер развевал волосы у меня за спиной.
Я решила игнорировать легкий трепет в груди и бабочек, вспорхнувших в животе, когда волнение наполнило меня, как распускающийся цветок. Я бы ни за что не призналась, как сильно скучала по езде на мотоцикле. И уж точно не сказала бы, что находиться так близко к Уэсу, когда ветер дует в лицо, было сродни полету.
Уэс ехал по шоссе, пока не свернул на знакомую дорогу. Это был объезд к его старому дому, что меня смутило. Я думала, он там не живет – он возненавидел это место после того, как переехал. Но, возможно, я ошибалась.
Мы проехали поворот, ведущий к моему старому дому, и продолжили ехать по грунтовке, пока не оказались рядом с заросшим полем, которое когда-то было его передним двором. Сорняки в рост ребенка окружали трехэтажный, заброшенный дом. Казалось, весь мир забыл о его существовании. Уэс замедлил ход, объехал дом, направляясь к заднему двору, где располагалась наша детская «штаб-квартира» на дереве, и к границе, когда-то разделявшей наши владения.
Мой взгляд метнулся вверх, проверяя цел ли наш старый домик. Сосновые доски все еще держались, будто время их не тронуло. Я перевела взгляд прямо перед собой, гадая, куда мы едем, если не к его дому.
Под колесами хрустели трава и песок, пока мы приближались к узкой дороге между нашими участками. Раньше здесь не было ничего, что мешало бы нам свободно перемещаться. Именно так в девять лет я беспрепятственно проникала в его домик на дереве. Однако теперь наши земли разделял блестящий металлический забор. Уэс затормозил, приблизившись к небольшому участку забора, который начал раздвигаться, когда он нажал кнопку на маленьком брелоке.
Это было куда технологичнее, чем во времена моего отца. У нас были враги, но он предпочитал защищать территорию ближе к дому. Десять акров – слишком много для контроля… по крайней мере, так я слышала в одном из его разговоров. Теперь я едва держалась за Уэса, когда скорость снизилась. Я выпрямилась, наблюдая, как мы проезжаем забор, поднимаемся на холм – и перед нами предстает старая отцовская хижина.
Меня накрыло волной эмоций. Я думала, Уэс везет нас к себе, но теперь поняла – мы будем здесь одни. Не знаю, что пугало больше. Я скучала по этому месту, мне хотелось увидеть его снова… но жить здесь? Ни за что.
Уэс заглушил двигатель, достал телефон, делая вид, будто я не сидела на мотоцикле за его спиной. Это задело меня за живое, и я спрыгнула, используя его плечи и подножку, чтобы сохранить равновесие. Лора остановилась рядом с нами и припарковала машину. Я уставилась на входную дверь, чувствуя, как в животе завязываются узлы.
– Что это за место? – мягко спросила Лора, выходя с Максом из машины.
Оглядев скромный одноэтажный дом из бревен, я попыталась улыбнуться.
– Это хижина моего отца. Мы часто приезжали сюда, когда я была маленькой.
Я не стала упоминать, чем было это место для меня и Уэса. Никому не нужно было об этом знать. И уж точно я не собиралась ворошить старые воспоминания.
Макс залаял на грызуна у дерева и рванул за ним. Лора бросилась вдогонку, оставив меня наедине с Уэсом. Он поставил свой байк на подножку и пошел к двери.
Хижина была построена из бревен, которые мой дед рубил своими руками. У нее была старая красная жестяная крыша и облупившаяся зеленая дверь. Все это было в аварийном состоянии, включая веранду, когда-то полностью закрытую, а теперь зиявшую пустыми рамами. Кресла-качалки, стоявшие рядом, сгнили и покрылись плесенью.
– Здесь не идеально, но хотя бы безопасно, – пробурчал Уэс, открывая дверь и входя внутрь.
Я вошла следом, кашлянув, когда переступила порог. Все было покрыто толстым слоем пыли и обильно затянуто паутиной. Место явно было заброшено, и хотя часть меня хотела привести его в порядок, но воспоминания были слишком тяжелыми.
– Уэс, я не могу здесь остаться… Просто позволь мне остановиться в городе, в мотеле. – Я готова была рискнуть, если он не хотел нести за нас ответственность, что было очевидно.
Его глаза осматривали пространство, как будто он пытался понять, что можно исправить. Он наклонился, поднял опрокинутый стул, затем смахнул пыль тряпкой из заднего кармана.
– Все нормально. Просто протри пыль – и будет сносно.
Он игнорировал настоящую причину, но я не собиралась ее озвучивать.
Я повернулась, схватила его за локоть и заставила посмотреть на меня.
– Почему тебя вообще волнует моя безопасность? Ты же хочешь, чтобы я исчезла из твоей жизни, помнишь? Разве не проще будет, если «Рейдеры» найдут меня? Ты получишь свой клуб обратно.
Его взгляд упал туда, где мы соприкасались. Я бы предположила, что это никак на него не повлияло, если бы не расширившиеся зрачки и чуть приоткрывшиеся губы, когда он сосредоточился на моей руке.
– Как ты вообще можешь такое спрашивать? – прошептал он, и его голос ласково коснулся моего сердца, хотя не имел на это права.
Он покачал головой, вырвался и отступил.
– Ты причинила мне боль, Калли. Разбила гребаное сердце семь лет назад. Да, мне потребовалось время, чтобы забыть тебя, но, будь уверена, я это сделал. Но я также пообещал твоему отцу, что, если ты вернешься, я обеспечу твою безопасность. Я не обязан предоставлять тебе жилье в городе или что-то еще, но я всегда буду защищать тебя.
Я готова была крикнуть, что это он разбил мое сердце, вступив в клуб. Он знал, что мы не сможем быть вместе, если он это сделает. Это было мое единственное условие, когда он начал сближаться с Киллианом и отцом. Он пообещал. Даже после того, как я пыталась принять это. Но в глубине души я знала – у нас ничего не выйдет. Дорога всегда вела обратно – к тому, откуда я родом. К этому проклятому месту.
– Уэс, пожалуйста… Сними свой запрет, дай мне остаться в городе. Только не здесь.
Внезапно он обернулся, пригвоздив меня жестким взглядом.
А затем, в одно мгновение, Уэс толкнул меня к стене и навис надо мной, заломив руки за голову. От этого движения мой топ задрался, и то, как бесцеремонно он обращался с моим телом, было так знакомо, что у меня закружилась голова.
– Неужели ты настолько избалованная принцесса, что не можешь переночевать в пыльной хижине? – Его нос скользнул по моей щеке, а колено втиснулось между ног, пока все его тело не прижалось ко мне. – Или это потому, что ты вспоминаешь, как мы проводили здесь время… может, ту ночь, когда я впервые трахнул тебя?
Мне не было больно от того, что он держал мои руки, или от того, как мое тело было прижато к стене. Но возвращаться к воспоминаниям о той ночи и всем последующим ночам было все равно, что полоснуть ножом по груди и вырвать сердце. Конечно, я не хотела вспоминать ни одну из наших ночей, проведенных вместе. Но он ошибался – я думала не о нашем первом разе здесь. Я думала о последнем.
Я попыталась вырваться, чтобы прекратить этот допрос, но он держал крепко, а его другая рука скользнула к моему бедру.
– Помнишь, что ты говорила, когда моя голова исчезала у тебя между ног?
Зачем он это делал? Я не хотела об этом думать. Было больно вспоминать, окунаться в прошлое, когда я изо всех сил пыталась двигаться вперед. И он вел себя так, будто мы только спали здесь. Будто забыл, что сделал это место домом. Нашим домом.
Я вызывающе покачала головой.
– Не хочешь вспомнить, как умоляла тебя трахнуть? – Его колено сильнее надавило мне между ног, дразня, провоцируя толкнуться бедрами и потереться о него.
Его горячее дыхание обдало мое лицо, когда он прошептал:
– Я помню, как ты хватала меня за волосы и кричала, чтобы я глубже вошел языком, чтобы я пососал твой клитор. Помнишь, как я перевернул тебя на живот, раздвинул твои ягодицы и начал кружить по…
– Калли! Тут сзади есть стрельбище и мишени для метания топоров! Это место такое дикое, но мне нравится! – крикнула снаружи Лора, направляясь к дому.
Уэс отпустил меня и отступил назад, не сводя с меня пристального взгляда.
Когда Лора оказалась на крыльце, он фыркнул, и в его взгляде появилось презрение.
– Надеюсь, ты будешь вспоминать это всю ночь, Калли. Все это. Надеюсь, ты поймешь, почему тебе стоило держаться подальше, а потом проснешься в этой развалюхе и осознаешь, насколько ты здесь неуместна. Ты уехала – и не должна была возвращаться. Сейчас ты создаешь мне проблемы, так что сделай одолжение – оставайся здесь, как хорошая маленькая принцесса, если только не готова сдаться и убраться домой.
С этими словами он ушел, его ботинки гулко стучали по паркету, а миллионы пылинок поблескивали в лучах солнечного света, падавших из открытой двери.
Лора замерла в дверях, ее лицо побледнело. Очевидно, она слышала его последние слова. Потом в дом ворвался Макс с громким лаем, и мои силы закончились.
Я сползла на пол и смотрела, как пес перешел в режим поддержки, положив голову мне на колени. Моя лучшая подруга пристроилась рядом, и мы уставились на обшарпанную хижину, не зная, что делать.
Первой заговорила Лора.
– То есть, чтобы внести ясность, если мы вернемся к Саше, будут проблемы?
– Ага, – вздохнула я.
Она что-то пробормотала про себя.
– И мы все еще в черном списке?
– Именно так, – я провела пальцами по шелковистой шерсти Макса, пытаясь успокоиться.
– Ну, это же полный бред. Мы обязаны дать сдачи этому придурку. У нас есть еще полдня – давай сходим к риелторам.
Словно кто-то с нами станет работать.
Лора, кажется, почувствовала мое настроение и, подхватив меня под руку, помогла встать.
– Не может быть, чтобы Уэс держал всех под контролем. Он не настолько вездесущий. Давай поищем кого-то в Вашингтоне или хотя бы в соседних городах.
Я злилась, что оказалась в такой ситуации, потому что понимала, насколько она щекотливая. Нельзя просто поехать в другой город и найти риелтора. Если он окажется связан с конкурирующим клубом – начнется война. Они не должны знать, что клуб продается. Но какие варианты оставил мне Уэс?
Мне нужно было найти способ перехватить инициативу.
Саша так отчаянно хотела, чтобы я продала клуб… наверняка она знает кого-то, кто мог бы помочь.
Решение принято. Я свяжусь с ней, но буду осторожна. Уэс не может контролировать все – пора кому-то объяснить ему это.
