Текст книги "Ненавидь меня (ЛП)"

Автор книги: Эшли Джейд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 17 страниц)

Утро понедельника, и хотя понедельники, как известно, отстой… этот особенно плох.

Не сомневаюсь, что почти все видели это видео.

Вытираю потные ладони о клетчатую юбку, когда Нокс заезжает на школьную парковку.

Жду, что он начнет меня дразнить, особенно после предупреждения, которое сделал пару дней назад, но он молчит… за что я ему сейчас благодарна.

Внутри все опускается, когда он глушит двигатель. Больше всего на свете хочу убежать подальше от этой адской дыры и забыть обо всех и обо всем.

Нокс замирает, вертя ключи на пальце, словно ожидая, что я сделаю первый шаг.

Но я не могу.

Замираю на пассажирском сиденье джипа, не желая выходить.

Потому что знаю, что стоит мне это сделать, начнется настоящий ад.

Одинокая слезинка скатывается по щеке, чувствую себя такой униженной, что закрываю глаза, сжимая жемчуг, подаренный отцом.

Боже, как бы я хотела, чтобы он был сейчас здесь.

– Ты опоздаешь, – говорит Нокс спустя минуту.

– Я не против.

Его челюсть сжимается: – Бродяга…

– Ты, блядь, не понимаешь, – огрызаюсь в ответ, желчь подступает к горлу. – Мне нравилось быть неудачницей. Да, иногда это было отстойно, и мне было одиноко, но по большей части я оставалась незамеченной. Никто не обращал на меня внимания, и всем было наплевать на то, что я делала, – крепче цепляюсь за жемчужины. – А сейчас? Я никогда не смогу слиться со стеной. Никогда не смогу войти в класс и не думать, что шепот, который слышу, относится ко мне. Когда люди посмотрят на меня сейчас… в их глазах я уже не буду зажатой ботаничкой, которая носит жемчуг и получает хорошие оценки. Они будут видеть меня только с членом во рту. И подумают, что это все, чего я стою.

Он откидывается на сиденье.

– Ты права, – его голос отдается низким рокотом в ушах. – И что ты собираешься с этим делать?

Не понимаю, на что он намекает.

– Что ты имеешь в виду? Я ничего не…

– Вот именно, – огрызается, прерывая меня, – ты ни черта не можешь сделать с тем, что произошло, – он открывает дверь и выходит. – С таким же успехом ты можешь войти и признать это.

Господи. Он сумасшедший.

– Быть шлюхой?

– У девяноста девяти процентов девчонок, разгуливающих по школе, был член во рту, Бродяга. Ты, блядь, не особенная.

– Может, это и правда, но их не накачивали наркотиками и не записывали на пленку без их…

– Бу-бу-бу, блядь, – насмехается он, прежде чем заговорить серьезно. – То, что их восприятие тебя изменилось, не значит, что изменится и твое.

С этими словами он захлопывает дверь и направляется к машине Шэдоу.

Хотя Нокс и грубый мудак, в чем-то он прав.

Я не могу изменить то, что произошло, или то, что люди будут думать обо мне теперь.

Но могу изменить свою реакцию на это.

Я все еще могу быть ботаничкой, который носит жемчуг и получает хорошие оценки.

Кроме того, до окончания школы осталось всего несколько месяцев. Я больше никогда не увижу этих людей.

Вылезаю из джипа с гордо поднятой головой, игнорируя все шепотки и тычки пальцами, пока иду к своему шкафчику.

– Ты в порядке? – спрашивает Бри, когда я перекладываю учебники в рюкзак.

– В порядке.

И хотя это неправда… притворяюсь, что это так.

Потому что создавать вымышленный образ для окружающих – то, в чем я всегда была хороша.

– Выспался?

На лице Кена Ракмана отражается замешательство, когда тот открывает глаза и оглядывает пустое футбольное поле.

Он пытается пошевелиться, но это ему ничего не даст, потому что он прикован наручниками к игровому табло.

– Какого хрена? – борется с наручниками, но учитывая, что движения слабые, он еще не пришел в себя. – Что, черт возьми, ты делаешь, урод?

Взяв полицейскую дубинку отца, хлопаю ее концом по своей раскрытой ладони.

– Мне нравится называть это – отплатить той же монетой.

Из-за сонливости, вызванной торазином, который я подсыпал ему в бутылку с водой перед школой, его речь невнятная. Подумывал о том, чтобы накачать его снотворным, как они это сделали с Аспен, но хочу, чтобы он запомнил каждый момент.

– О чем ты говоришь?

Останавливаясь, осматриваю дубинку.

– Я слышал, ты немного повеселился с моей сводной сестрой в эти выходные.

Он фыркает: – Скорее, она немного повеселилась со мной, если ты понимаешь, о чем я…

Бью его дубинкой по щеке и ухмыляюсь, когда струйка крови сочится из его рта.

– Почему тебя это волнует? – выплевывает, его лицо искажается от боли. – Все знают, что ты ненавидишь Аспен. Черт, если уж на то пошло, я оказал тебе услугу, урод.

Наклонившись, приближаюсь к его лицу: – Я не нуждаюсь в твоих услугах.

На его лице снова появляется замешательство.

– Ладно. Принято к сведению. Но я все равно не понимаю, почему ты защищаешь ее.

Бью по другой щеке открытой ладонью, потому что такой человек, как он, не заслуживает моих кулаков.

– Слышал, ты поступил в Нотр-Дам.

Он приподнимает бровь: – Да… да, поступил. Но какое, блядь, это имеет отношение к делу?

Пронзительный вой прорезает воздух, когда бью дубинкой по его правому колену, наслаждаясь хрустом, который оно издает.

– Поздравляю, чувак. Жаль, что ты не будешь играть за них в футбол.

Или за кого-нибудь еще.

По его крупной фигуре пробегает дрожь.

– Мне жаль, Нокс. Это то, что ты хочешь услышать?

Нет. Слишком поздно извиняться. Что сделано, то сделано.

– Пожалуйста, – умоляет он, когда снова поднимаю дубинку над головой, – я сделаю все, что ты захочешь, Нокс. Все, что угодно.

Делаю паузу, решая немного позабавиться с ним.

– Что угодно?

Он энергично кивает: – Все, что угодно, чувак. Только не заканчивай мою карьеру из-за какой-то сучки, которая не нравится ни одному из нас.

Вздыхаю: – Ты какое-то время не сможешь играть, но я ударил только один раз в правое колено, так что есть все шансы на полное восстановление.

Он выдыхает с облегчением: – Да.

– Но раз уж ты предлагаешь мне все, что захочу… наверное, мне стоит воспользоваться предложением, да? – Вставая между его ног, поглаживаю подбородок. – Решай, решай.

Он тяжело сглатывает: – Что бы это ни было, я с тобой, – и начинает сыпать предложениями: – Хочешь, чтобы я трахнул кого-нибудь для тебя? Будет сделано. Хочешь, чтобы помыл твой джип? Без проблем. Хочешь, чтобы угощал тебя обедом каждый день до конца года? Ты получишь и это, братан. Черт, я даже буду растирать тебе ноги…

– Хочу, чтобы ты отсосал мне.

Его лицо искажается в отвращении: – Какого хрена? Я не педик.

Выдерживаю его взгляд.

– Почему нет? Это то же самое, что ты заставил Аспен сделать с тобой после того, как эти сучки накачали ее наркотиками, – пожав плечами, указываю на дубинку. – Но раз ты отказываешься, мне придется закончить начатое.

Он настороженно смотрит на меня: – Ладно.

Прикладываю ладонь к уху: – Что?

Он опускает голову: – Я сделаю это.

Расстегивая свободной рукой молнию, придвигаюсь ближе: – Ты также проглотишь мою сперму как хороший мальчик?

Он выглядит так, будто его вот-вот стошнит.

– Господи.

– Так? – огрызаюсь, вынимая член из штанов.

Его глаза закрываются: – Все, что ты захочешь.

Достаю телефон и нажимаю кнопку записи.

– Тебе ведь понравится сосать этот большой член, правда? – Когда он не отвечает, хватаю его за затылок: – Скажи мне, как сильно тебе понравится сосать его.

– Мне понравится сосать твой большой член, – хрипит сквозь зубы. – А теперь мы можем покончить с этим дерьмом?

– Открой, – инструктирую я. И он нехотя открывает рот. – Боже, Кен, – выдыхаю, подходя ближе. – Кто бы мог подумать, что ты такая шлюха?

Злобно ухмыляясь, выпускаю струю мочи ему в рот. Он что-то бормочет и давится, прежде чем вытереться.

И тогда я снова и снова бью дубинкой по его другому колену, сминая до тех пор, пока от него не останется только дряблая кожа. Хватаю его за подбородок, заставляя посмотреть на меня полными слез глазами и мокрым лицом.

– Если кто спросит, на тебя напали двое мужчин в лыжных масках, так что ты не смог разглядеть их лиц.

– Да пошел ты, – рычит он. – Я скажу полиции, что это был ты.

– А я позабочусь о том, чтобы мой отец – отчим Аспен и агент ФБР – узнал, что ты с ней сделал, – указывая на телефон, бросаю на него ледяной взгляд. – Я также опубликую видео, которое снял. То, на котором все выглядит так, будто на этот раз хуесосом был ты.

Похлопываю его по щеке: – Может, теперь у тебя и не будет футбольной карьеры, но ты все еще можешь сохранить репутацию. Не говоря уже о том, что я только что избавил тебя от позора, связанного с неудачной попыткой пробиться в НФЛ, что, давай посмотрим правде в глаза, было неизбежно. Теперь люди будут смотреть на тебя с жалостью и думать о тебе, как о том, кем ты мог бы стать, а не как о неудачнике. Но если ты расскажешь кому-нибудь правду… ты будешь просто лохом, которому в свободное время нравится сосать член и которому надрали задницу за то, что он воспользовался чьей-то сестрой, – вижу, что успешно донес свою мысль, когда он склоняет голову. – Отлично.

Насвистывая, перекидываю дубинку через плечо и иду по футбольному полю.

– О, и Кен? – окликаю я.

Он прищуривается: – Что?

– Отвечая на твой вопрос, ты не можешь трахаться с Аспен, потому что она моя.

А значит, я единственный, кто может причинять ей боль.

На следующий день новость о несчастном случае с Кеном и двумя мужчинами, которые напали на него, когда он вчера вечером тренировался на футбольном поле, распространяется по школе как лесной пожар.

Теперь мне остается уладить еще одно дело, чтобы восстановить справедливость.

После обеда я нахожу Стейси и Трейси у их шкафчиков. Стиснув зубы, подхожу к ним.

Несомненно, мое присутствие сбивает их с толку, и они обмениваются любопытными взглядами.

– Мы можем тебе чем-нибудь помочь? – спрашивает Трейси.

Прислонившись к шкафчику, скрещиваю руки: – Я слышал, что это вы снимали то видео.

Стейси невинно хлопает ресницами: – Какое видео?

Трейси обменивается улыбкой с подругой: – Мы понятия не имеем, о чем ты говоришь.

– Очень жаль, – пренебрежительно бросаю и поворачиваюсь, чтобы уйти. – Я думал, что это было довольно круто, но если это были не вы…

– Подожди, – щебечет Стейси.

Голос Трейси понижается до шепота: – Это были мы.

Стейси хихикает: – Я имею в виду, очевидно. Я опубликовала это в своем Instagram.

– У Нокса нет Instagram, – сообщает Трейси, сморщив нос. – Он слишком крут для этого.

Достаю телефон, делая вид, что меня больше не волнует этот разговор, зная, что это только еще больше заманит в мои сети.

– Пока. Мне нужно уладить кое-какие дела.

– Подожди, – произносит Стейси.

– Что?

Она обменивается нервным взглядом с Трейси, прежде чем заговорить: – Просто… ты никогда не подходишь и не разговариваешь с нами.

Ни хрена себе. Две надоедливые пизды, которые прячутся за косметикой и фильтрами, думают, что их дерьмо не воняет, когда оно, блядь, воняет.

Раздраженный, бросаю на нее укоризненный взгляд: – И? К чему ты, блядь, клонишь?

– Нам просто любопытно, почему ты сегодня это сделал, вот и все, – бормочет Трейси, отводя взгляд.

Стейси кусает нижнюю губу: – Ты правда думаешь, что то, что мы сделали, круто?

Трейси толкает ее локтем в бок, несомненно, предупреждая о том, как отчаянно она себя ведет.

Пожимаю плечами: – Возможно.

– Аспен такая надоедливая, – говорит Трейси, закатывая глаза. – Вечно ходит, задрав нос, как будто она лучше всех.

Кто бы говорил.

– К тому же она толстая, – добавляет Стейси.

Аспен не толстая. Впрочем, рядом с этими двумя и скелет покажется пухлым, но это не имеет значения.

– Точно, – набираю сообщение, сообщая Шэдоу, что у меня есть планы после школы. – Мне пора.

– Подожди, – говорит Стейси, когда я снова порываюсь уйти.

– Что?

Она облизывает нижнюю губу. Возможно, ей кажется это сексуальным, но это не так.

– Нам стоит как-нибудь потусоваться вместе.

Трейси бросает на подругу яростный взгляд. То ли потому, что ее отчаяние смущает, то ли потому, что она ревнует, что Стейси сделала это раньше нее, не знаю… но готов рискнуть.

Медленно скольжу взглядом по ее миниатюрной фигуре: – Что ты делаешь после школы?

Она выглядит застигнутой врасплох, прежде чем ответить: – Ничего.

– Мы собирались пойти в торговый центр, – бормочет Трейси.

Перевожу взгляд на нее, одаривая дерзкой ухмылкой: – Очень жаль. Я думал, может, мы втроем могли бы расслабиться.

Потому что они обе сыграли не последнюю роль в том, что произошло той ночью… а это значит, что я собираюсь трахнуть их обеих.

Трейси, которая минуту назад выглядела отстраненной от обсуждения, внезапно оживляется: – О, – она смотрит на Стейси, – я имею в виду, что мои родители на неделю улетели на Бора-Бора. Весь дом в моем распоряжении.

Наклоняюсь ближе: – Приглашаешь?

Она краснеет: – Да.

– Встретимся у моего джипа после школы. С вами обеими.

С этими словами разворачиваюсь и иду по коридору, замечая Аспен, стоящую у шкафчика в нескольких шагах от меня. Судя по раздраженному выражению ее лица, она явно подслушала наш небольшой разговор.

– Сегодня я не смогу подвезти тебя домой, – заявляю, проходя мимо нее.

Она выглядит так, будто я вонзил нож ей в сердце.

Хорошо.

Лео: Как поживает моя девочка?

Быстро печатаю ответ.

Аспен: Отлично.

Положив телефон на стол в кафетерии, ковыряю вилкой салат, желая, чтобы это были глазные яблоки Нокса. Прошло два дня с тех пор, как я застукала его за планированием тусовки со Стейси и Трейси.

И хотя не думала, что мы внезапно стали друзьями, и не ждала, что он будет защищать меня в школе, я не ожидала, что он начнет тусоваться с двумя сучками, которые накачали меня наркотиками на вечеринке и подставили под изнасилование.

А ведь я на мгновение поверила, что Нокс был тем, кто выбил дерьмо из Кена, а не два случайных грабителя, как тот утверждает.

Хотя мне следовало бы догадаться. Нокс злой, мстительный убийца.

И я буду ненавидеть его каждой частичкой своего сердца и души до последнего вздоха.

Мой телефон вибрирует от очередного входящего сообщения, и изо всех сил сдерживаюсь, чтобы не швырнуть эту чертову штуку через всю комнату.

Лео: Все в порядке?

Стиснув зубы, набираю ответ.

Аспен: Все в порядке.

Швыряю телефон на стол.

Ну, если не считать одного мудака, который заслуживает, чтобы ему отрезали яйца бензопилой.

Схватив вилку, снова протыкаю салат.

Надеюсь, Стейси и Трейси заразят его бородавками.

Телефон загорается от очередного сообщения.

Лео: Мы можем увидеться позже? Уверен, я смогу поднять тебе настроение.

Аспен: Сегодня занимаюсь с Вайолет.

Чувство вины колет в груди, потому что я знаю, что Лео всего лишь пытается заставить меня улыбнуться, и он не виноват, что его племянник Сатана.

Быстро отправляю еще одно сообщение.

Аспен: Но я свободна после.

Лео: Это свидание. Заберу тебя после того, как мой брат ляжет спать.

Аспен: Звучит неплохо.

Лео: Выше нос, милая. Что бы тебя ни расстраивало, пройдет. Я уверен в этом.

Обычно я восхищаюсь позитивным отношением Лео ко всему, но сейчас это просто выводит из себя.

Не могу рассказать ему правду о том, что случилось на вечеринке. Он взбесится, втянет отчима, расскажет матери, которая как королева драмы взорвется, и моя жизнь станет только хуже.

Я просто хочу жить дальше и забыть, что это когда-либо происходило. Чего не желает делать вся школа, потому что каждый до сих пор только об этом и говорит.

– Аспен, – шепчет Бри с другого конца стола.

– Что? – огрызаюсь, но тут же жалею об этом, видя, как она съеживается.

Бри не заслуживает моего гнева. На самом деле, она и Вайолет – единственные люди в этой дыре, которые не относятся ко мне как к больной проказой и не говорят о случившемся, за что я им очень благодарна.

Она опускает взгляд на наполовину съеденную тарелку с едой: – Ничего. Просто… ты сегодня больше режешь, чем ешь.

Она права. Но у меня просто нет аппетита.

Открываю рот, чтобы извиниться за то, что набросилась на нее, но телефон оживает от очередного сообщения.

Уже готова сорваться на Лео, но тут вижу, что все остальные в кафетерии тоже проверяют телефоны. Внутри все переворачивается, потому что, когда вся школа получает массовую рассылку, это никогда не бывает хорошо.

– Очень надеюсь, что это не террористы, – шепчет Бри, доставая телефон.

– Я тоже… – начинаю, пока не вижу сообщение с неизвестного номера. Или лучше сказать… видео.

Раздумываю, стоит ли включать, ведь это может быть какой-то вирус. С другой стороны, когда Лео покупал мне телефон, он приобрел и антивирус, так что я рискую и нажимаю на кнопку.

У меня отвисает челюсть, когда вижу Стейси и Трейси, сидящих на кровати в одних лифчиках и трусиках.

– Если вы хотите этот член, – говорит глубокий, знакомый голос, – то прикасайтесь друг к другу и целуйтесь.

Какого черта?

Девушки обмениваются нервными взглядами, затем хихикают и прижимаются друг к другу губами.

Камера приближается к ним.

– Молодцы, девочки, – произносит чей-то голос, похожий на моего сводного брата, когда их языки сплетаются в небрежном поцелуе. – Теперь сними с нее лифчик и пососи сосок.

Трейси делает в точности, как ей говорят.

По кафетерию разносятся смешки.

– Ни хрена себе, – восклицает кто-то. – Этот чувак мой чертов герой.

Бедняжка Бри похожа на помидор, но, как и все мы, она не может оторвать взгляд от экрана телефона.

Голос Нокса срывается: – А теперь ты скажи спасибо, сними с нее трусики и поцелуй ее пизду.

Девушки замирают, в их глазах мелькает сомнение.

– Серьезно? – говорит Стейси через минуту, демонстрируя обнаженную грудь.

– Давайте, дамочки, – кричит парень за соседним столиком, и все смеются, – не останавливайтесь.

– Я думал, вы хотели повеселиться? – спрашивает Нокс.

– Мы хотим, но… – Стейси делает паузу, глядя на подругу. – Даже если бы мы согласились, мы бы не позволили тебе снимать это.

– Но я думал, вам нравится все снимать? – насмехается Нокс, и я не могу не заметить тень на стене. Похоже, он поглаживает себя. – Ты хочешь этот член или нет?

– Давай, Стейси, – подбадривает Трейси, – не похоже, что ты не делала этого раньше. Помнишь Париж?

– Вот черт, – восклицает кто-то. – Что, черт возьми, случилось в Париже?

– Судя по звукам, там было какое-то лесбийское месиво, – отвечает другой парень, и кафетерий разражается смехом.

– Я всегда знала, что они больше чем подруги, – говорит Вивиен, член группы поддержки, сидящая за другим столом.

Закатив глаза, Стейси укладывает Трейси на спину и снимает с нее нижнее белье.

Мгновение спустя ее голова исчезает между ног подруги, и видео обрывается.

– Какого черта? – кричит группа парней. – Вечеринка не удалась.

Бри смотрит на меня: – Можно с уверенностью сказать, что теперь все будут обсуждать это видео.

– Да… – слова застревают в горле, когда вижу, как в кафетерий входит Нокс.

Он складывает руки на груди, его темный взгляд устремлен на меня, когда мой телефон вибрирует от очередного сообщения. На этот раз от него.

Нокс: Не за что.

Когда поднимаю глаза, его уже нет.

Понятия не имею, что должна сказать, когда подхожу к джипу Нокса после уроков.

Должна ли я поблагодарить его за то, что он морально испорчен и отплатил им той же монетой?

Несмотря на то, что они это заслужили, я просто не могу заставить себя радоваться этому.

Выкладывать сексуальные видео с кем бы то ни было – неправильно, минус на минус не всегда дает плюс.

Мои губы слегка подрагивают. Но Боже, как же приятно наблюдать за тем, как эти сучки получают по заслугам.

Звуки ругани отвлекают меня от мыслей. Мои глаза расширяются, когда вижу Нокса и Шэдоу, дерущихся перед его джипом.

– Я знаю твой голос, придурок, – кричит Шэдоу, вонзая черный ноготь ему в грудь. – Ты сказал мне, что был занят.

Затягиваясь сигаретой, Нокс выглядит скорее раздраженным, чем злым.

– Я и был занят.

– Да. Занят двумя дурами, которые сосали и трахали твой член, – внезапно Шэдоу дает ему пощечину. – Не могу поверить, что ты мне изменил.

Нокс смеется, как будто истерика его девушки что-то забавное.

– Как это может быть изменой, если мы не вместе?

О, Боже.

Шэдоу снова бьет его по лицу, да так сильно, что сигарета вылетает из его рта.

– Ублюдок.

Ноги двигаются сами по себе, когда я делаю шаг в их сторону.

– Ладно, хватит. Некоторых из нас нужно подвезти домой.

Шэдоу обращает на меня свой яростный взгляд: – Отвали.

Открываю пассажирскую дверь джипа: – Не злись на меня, потому что твой не-бойфренд трахнул кого-то еще, – всаживаю нож чуть глубже, поскольку никогда не была ее фанаткой. – Вообще-то… сразу двух.

– Ты сучка-членососка.

Она бросается на меня, но Нокс хватает ее.

– Иди домой, Шэдоу.

– Между нами все кончено, – она тычет в него дрожащим пальцем. – Я серьезно.

Его суровый взгляд наполняется жалостью, и это только усугубляет порез, который он наносит в следующий момент.

– Да? Мы, блядь, и не начинали.

Нижняя губа Шэдоу дрожит, и мне становится жаль ее, когда она убегает к своей машине.

– Господи, – шепчу я, когда он забирается на водительское сиденье. – Она действительно расстроена.

Очевидно, что ее чувства к Ноксу на много световых лет превосходят то, что он к ней не испытывает.

– Она это переживет, – заведя двигатель, он подносит к губам новую сигарету. – Она, блядь, всегда так делает.

– Значит, у тебя вошло в привычку изменять ей?

Его рука крепче сжимает руль.

– Она делает мой член твердым, но это не значит, что он принадлежит ей. Я могу трахаться с кем захочу.

Я всего лишь пытаюсь вывести его из себя, но потом понимаю: – Ты их трахал?

Его губы кривятся, когда он выезжает с парковки.

– Мой член тебе тоже не принадлежит, Бродяга.

– Поверь, – отвожу взгляд в окно, – я не хочу иметь ничего общего ни с тобой, ни с твоим членом.