Текст книги "Сказки и предания алтайских тувинцев"

Автор книги: Эрика Таубе

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 37 страниц)

– Там море, похожее на наше ядовитое море. Над ним клубится пар, как над ядовитым морем. Пойдемте посмотрим.

Отправились собака, кошка и юноша в путь, пошли к берегу.

– Если это действительно наше ядовитое море, то дерево должно загореться, – сказали они и сунули в воду кусок дерева, но оно не загорелось.

– Если это действительно наше ядовитое море, я обожгу переднюю лапу. – С этими словами погрузила собака в море лапу, но не обожгла ее. Погрузила она и вторую лапу и тоже не обожгла.

– Тогда я поплыву через море. Давайте поплывем все вместе!

Юноша еще колебался, но собака предложила привязать кошку ей на шею. Юноша привязал ей на шею кошку, и они втроем переплыли море. На другом берегу юноша и собака вырыли яму и легли в нее отдохнуть. А кошка бегала вокруг, ловила мышей и кормила уставших товарищей.

Однажды кошка осторожно прокралась к порогу хана и села, прижавшись к дверной раме. Как только хан вышел из юрты, чтобы облегчиться, она проскочила внутрь.

Увидев красавицу, сидевшую в юрте, кошка вскочила ей на колени.

Девушка воскликнула:

– Вот ужас! Откуда ты, моя кошка?

– От нашего юноши. Он столько скитался и голодал, что теперь еле жив. Мы едва добрались сюда. Скажи, как нам опять завладеть нашим красным ларцом?

– Ваш сияющий красный ларец заперт в маленьком алом храме. По обе его стороны стоят воины с оружием. Дойун Хара Самаган сам его охраняет. На рассвете он засыпает ненадолго, а всю ночь не смыкает глаз, – сказала красавица.

Тут кошка поймала большую белую мышь, и та запищала:

– Ах, не ешь меня! Не ешь меня, не ешь меня!

– Как же мне тебя не есть, когда мы умираем с голоду!

– Я ведь мышиный хан!

– Ну, если ты мышиный хан, собери всех своих мышей и приведи их сюда!

Громко свистнула мышь несколько раз, и сбежалось множество мышей.

– Послушай-ка, – сказала кошка, – я не трону теперь ни одной из вас. А вы за это выройте мне подземный ход отсюда до маленького алого храма, чтобы я могла пробраться в него. Да не забудьте прогрызть маленькую дырочку для выхода!

Огромная стая мышей в мгновение ока вырыла подземный ход к храму. Кошка скользнула в него и притаилась. Она надеялась, что девяносто трехлетний старец Дойун Хара Самаган вздремнет под утро, и ждала, спрятавшись в тени вооруженных воинов.

И действительно, в конце концов старец стал клевать носом, и кошка тотчас же прыгнула ему на грудь и выцарапала глаза. Старец выронил из рук ларец, кошка схватила его и нырнула в земляную норку. Когда она прибежала к юноше и собаке, никакого моря уже не было.

Юноша спрятал ларец за пазуху и ушел. Придя на прежнее место, он приоткрыл ларец, сделав небольшую щелку, и улегся спать. А когда проснулся, опять увидал вокруг алые храмы, город и людей, и все это было залито ярким светом. На пастбищах пасся в изобилии всякий скот, и вокруг шумело, как некогда, ядовитое море. Так юноша опять стал Солнечным ханом!

25. Аржу Буржу Хаан

Это было тогда.

Когда внешнее море было еще болотом;

Это было тогда.

Когда гора Сюмбер была еще холмом;

Это было тогда,

Когда пышное сандаловое дерево было еще листиком —

жили тогда старик со старухой. До пятидесяти лет не было у них детей. Они жили и сокрушались:

– Хоть бы довелось еще нам увидеть мокроухого ^[93]!

И вот, говорят, у старой женщины на пятьдесят пятом году родился сын.

Когда родился сын, забили они семь баранов и устроили, рассказывают, пир.

А потом старики стали рассуждать:

– Мы оба уже стары, скоро придет нам время умереть, как сможет этот мальчик, когда нас не будет, воспользоваться нашим имуществом для поддержания своей жизни? – И стали думать да гадать: «А мы вот как сделаем! Наполним мошонки от семи баранов и таким образом накопим семь мешочков золота и спрячем их в сундуке».

К тому времени, как собрали они семь мешочков золота и спрятали их в сундук, их сын вырос в мужчину, и, значит, настало ему время заняться торговлей.

– О, мой мальчик, ты знаешь, как торгуют? – спросил его отец.

– Ну, конечно, знаю! – ответил он.

– Ну, коли так, бери с собой мешок золота, иди в город на базар и купи себе, что пожелаешь! – сказал отец, дал ему кошель денег и отослал ею.

Придя в город, сын не нашел решительно ничего, что бы ему захотелось купить. Выйдя из города, он встретил по дороге человека с сушеной рыбой в руках.

– Старший брат, а старший брат, откуда у тебя эта рыба? – воскликнул он, а тот ответил:

– Она у меня из лавки!

– А не продашь ты мне свою рыбу? – спросил сын стариков.

– Может быть, и продам, а что ты за нее дашь?

– О, я дам за нее мешок золота! – ответил он.

Тот спросил:

– А где же твое золото?

И сын вынул из-за пазухи мешочек из мошонки барана. Тогда человек отдал ему рыбу, забрал золото и ушел.

Что же было дальше? Когда родители спросили его: «Ну, какую ты совершил сделку?»– он сказал: «Я вернулся с рыбой!»

– Ах, если мы съедим ее втроем, то останемся голодными! Что нам делать с этой сушеной рыбой? – воскликнула мать, побила сына и забросила рыбу за стопу одеял. Но отец его сказал:

– В конце концов это то, что добыл наш единственный сын!

И вскоре отец опять дал ему мешочек золота и сказал:

– Пойди еще раз, попробуй себя в торговле и возвращайся!

Тот пошел и встретил по пути человека, несущего на руках кошку. Он спросил:

– Продашь свою кошку?

– Да уж ладно, продам, а что ты за нее дашь?

Юноша сказал:

– Я дам мешочек золота.

И когда тот спросил: «А где оно?»– он показал ему свое золото. И тот человек взял его золото, передал ему из рук в руки кошку и ушел.

Когда юноша вернулся домой вечером с кошкой на руках, мать побила сына и воскликнула:

– Ну на что она нам нужна? Уж лучше бы это была собака, которую можно держать на цепи! А мясо кошки даже в пищу не годится!

Тогда его отец сказал:

– И все-таки это то, что добыл наш единственный сын. Зачем ты бьешь его? – Так успокаивал он мать. А сын тогда подумал:

«Хоть бы они еще раз послали меня! Они сказали, что хорошо бы иметь собаку, которую можно посадить на цепь. Если бы мне довелось найти собаку и вернуться с ней домой!»

Через некоторое время они дали ему еще один мешочек золота. Сын пошел и увидел человека, который вел за собой собаку.

– Эй, старший брат, а старший брат, продашь свою собаку?

– Я-то продам, а что ты за нее дашь?

– Я дам тебе мешочек золота.

И когда тот спросил: «Где же твое золото?»– он показал ему свой кошель.

Тот человек дал ему свою собаку на поводке и, взяв деньги, ушел.

Вечером с собакой на поводке юноша вернулся домой.

– Ах, на что нам эта собака? – воскликнула мать и опять побила юношу.

– А не ты ли сказала, что хорошо бы иметь собаку, которую можно посадить на цепь? Раз ты так сказала, я и привел собаку! – сказал сын.

– Это вовсе не сын, рожденный нами, это какой-то шулму, он погубит нас и превратит нас в кучку белых костей!

Мать опять побила сына и сказала:

– Давай убьем его!

Но отец возразил:

– Как может человек убить рожденного им сына? Лучше изгнать его куда-нибудь в чужие края!

– Хорошо, так и сделаем! – сказала она.

Тут отец стал избивать сына.

– Вот тебе твоя рыба! – и сунул ее ему за пазуху. – А вот твоя кошка! – и сунул ее ему в одну руку. – А вот тебе твоя собака! – и сунул ее в другую, и изгнали они его в чужие края.

Он бродил и плутал без всякой цели и попал на берег моря. Без еды и питья лег он спать и тут почувствовал: что-то трется о его бок так, что он никак не может уснуть. «Что же это такое?»– подумал он. Взглянул – а это сушеная рыба, лежавшая у него за пазухой, протерла ему бок до самого легкого.

– И зачем это я все время таскаю ее за пазухой! – воскликнул он, схватил ее и сразу швырнул в море.

А потом взял юноша на руки кошку, повел на поводке собаку и снова, не зная, куда направиться, стал бродить вокруг. И попался ему навстречу старец на белом коне и спросил его:

– Эй, откуда ты?

– Ах, я тот, кто бродит вокруг с кошкой на руках и собакой на поводке!

И тот сказал:

– У этого моря есть хан, и зовут его Белым Хааном лузутов. Он приказал мне: «Приведи мне юношу, ведущего на поводке собаку и несущего кошку на руках». Я возьму тебя с собой!

Заплакал юноша:

– Он убьет меня! Что ж мне теперь делать, как мне быть?

– Ну, не плачь! Привяжи собаку и кошку к этой иве и оставь их здесь! – сказал старик; и когда юноша исполнил это, взял его к себе в седло.

– Закрой глаза! И открой их, когда я скажу: «Гляди!»– сказал старик, и они поскакали прямо в море.

Когда старик сказал: «Гляди!»– юноша посмотрел вокруг и увидел золотой храм на острове в море, а в этом храме сидел хан. Старец сказал:

– Иди туда, хан будет принимать и угощать тебя три дня, а потом спросит тебя, чего ты пожелаешь, и скажет: «Если ты хочешь золота, оно у нас есть. Если ты хочешь серебра, оно у нас есть. Если хочешь одежду, вот одежда; если хочешь взять скот, вот и скот!» А ты тогда скажи: «Ничего я не возьму, ничего этого мне не надо! А если уж вы хотите подарить мне что-нибудь, то дайте мне вот этот ваш ларец!»– и погляди при этом на четырехугольный красный ларец, что стоит на высокой стопе ханских одеял.

И действительно, хан три дня угощал юношу, а потом спросил его: «Чем же одарить тебя?» И юноша, вспомнив совет старца, ответил: «Ничего мне не надо!» Оглядевшись, он увидел на сундуке красный ларец, маленький и четырехугольный.

– О, если хотите мне что-нибудь подарить, то подарите мне вот это!

Хан поднялся на ноги, взял ларец и подарил ему. Юноша сунул его за пазуху.

Потом пришел старец, сказал: «Закрой глаза!» Посадил его к себе на лошадь. Они вошли в море и снова вышли из него и увидели собаку и кошку на привязи.

Старец спросил юношу:

– Что дал тебе хан?

– О, я попросил у него ваш красный ларец, и он дал мне его! – сказал юноша.

– Дай мне его, пожалуйста, – сказал старец и взял у юноши ларец.

– Если ты меня спросишь, что там внутри, мой мальчик: там единственная дочь хана по имени Намхын Гызыл Уруг – Маленькая румяная девушка, а это – сияющий красный ларец. Если ты отправишься в гору, там найдешь свою страну и хана по имени Аржу Буржу. Когда дойдешь до середины безлюдной и блеклой степи, принадлежащей этому хану, где летают одни только вороны, отомкни замочек ларца и, не заглянув в него, ложись спать!

И еще сказал старец:

– Ты, конечно, все думаешь: почему хан отдал этот ларец? Единственный сын этого хана играл, приняв обличье рыбки, и попал в руки человека. Прошло уже три года, и вот ты принес эту рыбку. И его мать видела, как ты отпустил ее в море.

И пошел тогда юноша с ларцом за пазухой далеко в степь, дошел до самой ее середины и, приоткрыв замочек, но не заглянув в ларец, улегся спать.

И услыхал он вдруг громкие крики и страшный шум. Проснулся он и увидел, что в большом дворце, прекрасном, как дворец хана, сидит румяная девушка.

– Ой, ай, случилось что-то ужасное!

Юноша вскочил и хотел бежать, но девушка обняла его и сказала:

– Эй, куда ты бежишь? Тому, кто хан, не надо ведь спешить на работу! Твое имя теперь – Гызыл Хаан – Красный хан!

Она предложила юноше надеть шубу, подбитую собольими шкурками, и велела ему сесть на почетное место на золотой трон.

А вокруг юрты кипело море, которое называлось Бушующим стремительным ядовитым морем. И там стал жить наш юноша, такой счастливый.

А тем временем вышли на охоту два охотника этого Аржу Бур– жу Хаана. Ранили эти охотники джейрана и стали преследовать его, и один из них обратил внимание на капли крови, потерянные джейраном.

– О, какая алая кровь у джейрана! Есть ли на свете женское существо с лицом такого цвета? – спросил он.

– Ну как же, такая женщина есть. Если ты спросишь, что находится там на юго-западе, где клубится красный дым, так знай, это то, что называют Ядовитым морем, это оно кипит и дымится. Птицы не могут пролететь над ним, ничто живое не может переплыть его. Даже железо, попав в него, плавится. И все же посреди этого моря живет Намхын Гызыл – Маленькая румяная, супруга хана, которого зовут Гызыл Хаан, не так ли говорят?

– Коли так, пойду я к моему хану и расскажу ему об этом, – сказал первый охотник и поспешил к Аржу Буржу Хаану.

– Ну, охотник, что случилось? – спросил тот.

И охотник ответил:

– Мы стреляли в джейрана и ранили его и шли по его следу. А кровь у него такая алая! Я спросил у своего спутника: «Какая алая кровь у этого джейрана! Есть ли на этом свете женское существо с лицом такого цвета?» И он ответил: «Такая женщина есть. У Намхын Гызыл, супруги хана по имени Гызыл Хаан, живущего посреди Ядовитого моря, такое лицо!»

– Я покорю и убью его, а потом пойду и завладею этой женщиной! – сказал Аржу Буржу и собрал своих людей. Собрав своих людей, он спросил старших из них, тех, кому было за пятьдесят:

– Не знаете ли вы, как переплыть море, которое зовется Ядовитым?

Они сказали:

– О, если птица пролетит над этим морем, она сгорит и упадет. Если в него опустить дерево, оно тут же сгорит, и даже если в него попадет железо, оно сразу же расплавится. Поэтому нет никакого средства переплыть это море!

Но тут старуха Дойну Хара, девяносто одного года от роду, сказала:

– Ну как же это нет никакого средства?

– А какое есть средство? – спросил хан.

– О, есть одно средство: надо найти дерево Дондууд Бом, на котором раз в год гнездятся вороны.

– Где ж найти такое дерево? – спросили ее, и старуха Дойну Хара, девяноста одного года от роду, ответила:

– Расспросите астрологов и математиков во всех монастырях, они найдут его!

Созвал тогда хан всех астрологов и сказал:

– Ну-ка, на чьей земле стоит дерево Дондууд Бом, на котором гнездятся вороны? Разыщите его! Тот, кто не найдет его, поплатится головой!

Потом он собрал всех этих астрологов в одном доме и запер выход. А они, эти ламы, чертили свои гороскопы, но ничего не находили.

И тогда все они встали и убежали. Осталось только семеро лам. Один из этих семерых лам был слеп, у другого не было рук, у третьего – ног, это были семь слабых и больных созданий.

На следующий день пришел хан и спросил:

– Нашли вы дерево?

– Ах, мы ничего не знаем!

– Ой, ой, куда же делись все астрологи?

– Мы ничего не знаем, мы – несчастные, без рук и ног, – отвечали они.

– Тогда вы, семеро, и найдите его! А если не найдете, завтра поплатитесь головами! – сказал хан и оставил всех семерых в грусти и тоске.

Один лама, сделав астрологические расчеты, сказал:

– Вообще-то есть средство выбраться отсюда живыми. Прежде, когда мне были ведомы астрологические гороскопы и расчеты, я умел превращаться в птицу и летать. Но теперь я все забыл. Ничего уже не осталось в голове!

Он чертил гороскопы и вдруг среди ночи вспомнил нужное число. Тогда семеро лам превратились в семь птиц и вылетели в окно.

Улетели они и, когда решили переночевать на берегу моря, увидели, значит, большое дерево с густой листвой. Они сидели, спрятавшись в густой листве этого развесистого дерева, и, когда уже пожелтела на небе утренняя заря, они услыхали разговор двух воронов, сидевших на дереве.

– О друг, о друг, – говорил один ворон, – сегодня я предвижу большую добычу. Как только наступит утро, мы выклюем жир из четырнадцати глаз и наедимся досыта! – так говорил он.

– Как же это? – спросил второй, и первый сказал:

– К этому времени выяснится, что дерево Дондууд Бом, на котором гнездятся вороны, не найдено, и мы наедимся жира из четырнадцати глаз!

– А где же это дерево?

– Да вот тут! – сказал первый и улетел.

Семь птиц сделали на дереве отметку, полетели обратно в дом хана и уселись там.

Пришел хан и спросил:

– Ну, нашли вы его?

И они сказали:

– Мы нашли его!

Теперь он послал старуху Дойну Хара, девяноста одного года от роду, с восемью десятками повозок, запряженных волами. Прибыли на место, а там стоит высокий железный тополь. Когда его спилили, то хватило, говорят, поклажи на все восемьдесят повозок, запряженных волами.

– Возьмите все это и сгрузите у Ядовитого моря, – сказала старуха. Так они и сделали. А когда привезли они туда дерево и сгрузили его, из него связали плот. И когда этот плот погрузили в море, убедились, что он не горит в нем.

Старуха Дойну Хара, девяноста одного года от роду, уселась на плот, сказала:

– Я поплыву, разузнаю все, а потом вернусь! – и отчалила. На том берегу она вытащила плот и привязала его. А потом пошла, хромая, к аилу хана.

Там стоял бронзовый храм с запертой дверью.

Старуха подружилась с девушкой Намхын Гызыл, помогала ей носить воду и рубить дрова и, дождавшись дня, когда хан отправился на охоту, сказала:

– Немного мне осталось жить на белом свете, что, если мне пойти поклониться в этот ханский храм?

Девушка на это ответила:

– О матушка, в этот храм нельзя войти ни одному человеку! Никто, кроме хана, не должен открывать его, и ключ от него находится в огниве хана.

В один прекрасный день хан вернулся с охоты и, развязав свой кушак, оставил его вместе с огнивом. Подкараулила это хромая старуха, подползла и утащила из огнива хана ключ от храма. Спрятала она сияющий красный ларец за пазуху и убежала.

А юноша опять проснулся посреди голой степи, к ноге его была привязана собака, к руке – кошка. Исчезли Ядовитое море и юрта, и девушки тоже уже не было – все исчезло. Так перехитрила его старуха Дойну Хара, девяноста одного года от роду.

Кошка принялась ловить мышей и кормить ими юношу и собаку. Однажды собака взбежала на гору и закричала – ведь они все трое научились понимать язык друг друга:

– О, давайте уходить! На северо-западе, там, где заходит солнце, вздымаются пары нашего Ядовитого моря!

Все трое снялись с места и пустились в путь. Пришли они к морю, а оно кипит, и никак через него не переправиться. Плавать умела только собака, а юноша и кошка и знать не знали воды, и они сказали:

– Что же нам делать?

– Ведь когда-то это море даровал нам сам Лузут Хаан, и быть того не может, чтобы мы сгорели в нем, – сказала собака и сунула в море переднюю лапу – лапу не обожгло. Сунула она в море вторую переднюю лапу, и с ней тоже ничего не случилось.

Прыгнула собака в море и поплыла как ни в чем не бывало. Выйдя из моря, она сказала юноше:

– Привяжи кошку покрепче к мой голове!

И с кошкой, привязанной к ее голове, собака переплыла Ядовитое море и побежала к храму хана. Потом вырыла в земле ямку, и обе они в ней спрятались.

На рассвете, когда хан вышел из юрты помочиться, кошка под полой хана проскочила в юрту и пробралась за пазуху к девушке.

– Ой, кошка, откуда ты взялась? – воскликнула та, узнав свою кошку.

– Эй, а где красный ларец? – спросила кошка.

– Твой красный ларец внутри того храма. Старуха Дойну Хара обхватила его обеими руками и никогда не спит. Сидит всю ночь и держит его вот так, что ты тут поделаешь? И нет туда входа.

Тем временем кошка услыхала, что хан возвращается, и опять скользнула к порогу.

Тут сказала Румяная девушка:

– Что бы ни случилось, отнеси это юноше! – и дала ей белый платок, завязанный тремя узлами.

Кошка взяла его в зубы и прыгнула на порог и, когда хан вошел, опять проскочила под его полой, принесла завязанный платок и дала его собаке. Собака схватила платок и, посадив кошку себе на голову, переплыла море.

Юноша, встретив собаку, развязал платок и увидел, что там еды на три года.

И его собака и кошка – все втроем они наелись досыта.

Потом собака опять поплыла с кошкой на голове, они добрались до своей ямки и залегли, значит, в ней.

Так они спрятались. А кошка принялась ловить мышей. Одна мышка, когда она поймала ее, заговорила:

– О горе, горе! Пощадите мою жизнь! Не убивайте меня! Я дам вам вместо себя других мышей. Я ведь мышиный хан! – вот что сказала мышь.

– Ого, еще чего! Я умираю с голоду, – сказала кошка. – Я тебя съем! – крикнула она и только хотела загрызть ее, как мышь снова взмолилась:

– О горе, горе, пощади мою жизнь! Я – хан!

– Ну, если ты хан, – сказала кошка, – то созови своих мышей!

И как только эта мышка издала писк, вся местность вокруг покрылась мышами. И тогда кошка сказала:

– Да ты и впрямь хан! Проройте мне отсюда подземный ход к тому железному храму и проделайте в нем дыру, из которой было бы видно лицо старухи Дойну Хара.

– О, это можно! – ответил мышиный хан, и множество мышей принялись рыть землю; пыль поднялась столбом, и вскоре мыши скрылись под землей. Кошка шмыгнула за ними и увидала, что под землей уже вырыт ход, и, продвигаясь по нему, она добралась до отверстия, выходившего в храм. Выглянув из него, она увидела черную старуху Дойну, сидевшую в храме и державшую вот так красный ларец.

Кошка подкараулила момент, когда старуха отвернулась. Она выскочила, отбежала и уселась в тени от старухи. И вдруг она бросилась на нее, прыгнула ей на плечи и выцарапала ей оба глаза.

Старуха завопила в страхе: «Ай, ай!»– и уронила на пол ларец. Кошка ухватила ларец зубами и побежала по подземному ходу к собаке. Собака приняла у кошки ларец, посадила кошку себе на голову, переплыла Ядовитое море и вернулась к юноше.

Юноша, собака и кошка снова отправились бродить втроем и добрались до обширной степи.

Проснувшись, они увидели вокруг себя Ядовитое море, ставшее в три раза больше.

Ядовитое море Аржу Буржу Хаана высохло, а потом погибла в пламени вся его земля. Осталась принцесса лузутов – Маленькая румяная девушка, которая стала еще краше. С улыбкой, от которой озарялась сиянием вся внутренность юрты-дворца, она поднялась и пошла ему навстречу.

26. Дочь Лузут Хаана

В давнее время бедный юноша пас как-то семь своих желтых коз на берегу большого озера. Эти семь желтых коз было все его имущество. Пока он бродил там, два китайца, рыбачившие неподалеку от него, поймали золотую рыбку. Юноша сказал им:

– Продайте мне вашу рыбку!

Китайцы спросили:

– А что ты за нее дашь?

Юноша ответил:

– Я дам одну из семи моих желтых коз.

Сделка состоялась. Юноша вернул золотой рыбке свободу – пустил ее в воду – и продолжал пасти оставшихся у него шесть коз. Вернувшись вечером в свой черный хадгыыр, он лег спать.

На следующий день, проснувшись рано утром, он нашел под своим одеялом суку с торчащими вверх сосками. Испуганный юноша вскочил с постели, забросал ее камнями и прогнал ее. На следующее утро он опять нашел под своим одеялом суку и опять прогнал ее камнями. А когда он пришел на третий день, под его одеялом оказалась девушка замечательной красоты, а вокруг нее было сияние, как от солнца и луны. Забыв все на свете, юноша глядел потихоньку на девушку, не отводя глаз. Ему не хотелось будить ее, но девушка сама проснулась. Юноша спросил, кто она такая, и девушка сказала ему только: «Я – твоя суженая». Так они познакомились, полюбили друг друга и стали жить вместе. Одно лишь было плохо: юноша никак не хотел разлучаться со своей красивой женой. Чтобы весь день глядеть на нее, он перестал выгонять своих коз на пастбище, перестал охотиться на мышей и сусликов, а проводил весь день в своей юрте.

И сказала однажды его жена:

– Хорошо, что ты так любишь смотреть на меня, но никуда не годится то, что ты и коз своих не пасешь, и на охоту за мелким зверем не ходишь. Коли и дальше так пойдет, нам скоро и жить будет не на что! Надо же нам как-то жить! Поэтому нарисую-ка я тебе свой портрет.

Сказав так, она нарисовала для юноши на бумаге свой портрет, дала ему и отпустила его.

Юноша пас своих коз, охотился на сусликов и другую мелкую дичь, и вдруг ему захотелось посмотреть на свою жену. Он вытащил портрет, спрятанный за пазухой. Но как раз в этот момент поднялся сильный вихрь и вырвал портрет из его рук. Долго бежал юноша, плача, вслед за портретом своей жены и в конце концов потерял его из виду. Но, вернувшись в этот вечер, он не стал рассказывать своей жене о том, что случилось.

А портрет тем временем летел и летел и прилетел в ханство далекого хана. Его нашли люди, отправившиеся на рыбную ловлю. Они были очарованы красотой изображенного на нем существа и стали говорить: «Ни дать ни взять, вот это – подходящая супруга для нашего хана!» Посмотрел хан на этот портрет и сказал:

– Ну, если есть такой портрет, значит, должна быть и такая девушка. Уж я разыщу ее во что бы то ни стало!

Он собрал десять тысяч своих солдат и послал их на все семь сторон.

Ханские солдаты отправились в путь и стали обшаривать все, что хоть сколько-нибудь напоминало человеческое жилище. Через семь лет поисков лошади их исхудали и потеряли все свои силы, как и они сами, но молодой красавицы они так и не нашли. Некоторые из солдат, отправившиеся на север, считали, что им нельзя возвратиться домой с пустыми руками, и бесцельно слонялись по краю. Однажды ночью они увидали вдали свет и пошли на него. Вышли они к бедному черному хадгыыру и крикнули: «Придержите собак!» И тут вышла как раз во плоти и крови та женщина, на поиски которой они отправились, и сияла она, как луна и солнце. Тогда они передали ей приказ хана, и юноша не знал, что ему делать: «Если я не отдам ее, это будет стоить мне головы, а если я ее отдам, то сам не смогу жить». Опечалился он, но его жена сказала:

– Не печалься! Слушайся моего слова! Иди по той дороге, по которой они поведут меня! Но не потеряй следа! Через несколько дней ты придешь к озеру, вода которого иссякла, а дно стало клейкой грязью. Там ты найдешь перья многих разных птиц. Наклей грязью эти перья на свое платье. А потом иди дальше, спрашивай всех, где юрта-дворец хана, и иди туда. А там я буду знать, что делать дальше.

И вот солдаты доставили девушку к хану, и он сделал ее своей любимой женой. И, упоенный и очарованный ее красотой, не в силах расстаться с исходившим от нее сиянием, как от луны и солнца, он только и делал, что сидел возле нее. Но одно было плохо: эта его жена никогда не смеялась. И чтобы заставить ее смеяться, собирались сюда все поэты и певцы, все, кто умел играть на игиле и ударять по струнам довшуура, но никто не мог вызвать даже одной-единственной ее улыбки.

Однажды хан сидел, как всегда углубившись в созерцание своей жены, вошли слуги и доложили ему:

– Там за дверью лысый бедняк, весь оклеенный птичьими перьями. Он говорит, что хотел бы встретиться с вами.

Едва услыхав это, жена хана разразилась звонким смехом.

– Ну и чудное же это, наверное, создание, если моя жена, едва услыхав о нем, уже смеется. Увидев его собственными глазами, она наверняка станет смеяться еще больше. Пусть он порадует мою супругу, ведь она вообще никогда не смеется. Быстро введите его сюда!

Тогда ввели юношу. Едва увидев его, женщина повалилась от смеха на пол юрты. Она смеялась до полного изнеможения. Потом она сказала:

– Что за смешное существо! Посмотри, как он одет! Посмотри на эти наклеенные перья! Я не могла удержаться от смеха.

Обрадованный хан сказал юноше:

– Надень на сегодня мое ханское платье, а я надену твое! Я хочу потешить мою супругу!

Когда на следующее утро хан в этом странном одеянии отправился на охоту, жена сказала всем военачальникам и чиновникам:

– Ах, с тех пор как явился этот лысый, я не ведаю сна! Этот человек принес мне большое горе! Завтра он вернется. Он весьма искусный волшебник. Может даже случиться, что он примет обличье хана, когда вернется. Может быть, он дойдет до того, что станет уверять: «Я – хан». Одно хорошо только: он никак не сможет сменить свою одежду. Вы узнаете его по одежде. Подкараульте его и, где бы он ни появился, сразу же убейте его!

Она выставила стражу из солдат и сама время от времени проверяла ее. Вечером на всем скаку возвратился домой хан в своей странной одежде, радостный и с богатой добычей. И тут со всех сторон кинулись к нему солдаты и схватили его. Хан закричал сердито:

– Что вы делаете? Я – ваш хан, все вы – мои подданные!

Но солдаты сказали:

– Ох, мой Гурмусту! Ну все точно так, как предсказала наша властительница: он действительно опасный волшебник! Он изменил свой голос под голос нашего хана и принял его облик! Если мы не поспешим убить его, он погубит нашего хана и его близких!

И, не обращая внимания на причитания и крики хана, они тут же убили его.

Теперь ханша вывела из укрытия своего настоящего супруга, одетого в одежды хана, и сделала его властителем страны. А потом прекрасная женщина, от которой, как от луны или солнца, исходило сияние, сказала:

– Я тебе еще одного не сказала: я младшая дочь Лузут Хаана. Не ты ли спас меня, когда я в облике золотой рыбки резвилась в мелкой воде и попала в руки людей? Поэтому мне захотелось и тебя порадовать, и, чтобы принести тебе счастье, я превратилась в девушку и пришла к тебе.

И так стали они жить вдвоем как властители этой страны, говорят, в мире и радости.

27. Два брата, или Старик Эренцен

Да, в давнее время жил, говорят, старик. И было у него два сына – большой и маленький. И была у них мачеха.

«Старик – плохой человек. Если бы я была женой этого юноши!»– такие заносчивые мысли были, говорят, у их мачехи. И когда старик однажды отправился на охоту, соблазнила она ночью младшего сына, эта, значит, женщина, говорят.

– Что же это такое, вот уж позор! Ах, что ты сделала? Соблазнить меня, собственное дитя! Возможно ли такое на свете? Я еще не слыхал никогда, чтобы кто-нибудь соблазнил своего собственного ребенка! – закричал юноша, избил женщину и убежал.

Женщина сидела, рыдая, до прихода старика, не смыв крови с лица и головы. Вернулся старик и спросил:

– Ах, беда, что случилось?

– Это твое дитя, алмыс-шулмус. Разве я не относилась к ним всегда как к своим собственным детям? Твой младший сын соблазнил и так избил меня! – отвечала она.

– О, худо, если это правда! – сказал старик. – Такой поступок дитя человеческое совершить не может. Уведите и расстреляйте его.

И он велел старому человеку и юноше увести его, дав им ружье.

Шли они себе, шли. Добравшись до пустынной, необитаемой степи, старик и юноша стали советоваться:

– Ну как нам убить этого мальчика? И как мы будем жить, убив такого прекрасного мальчика? Лучше скажем, что он убежал и скитается теперь где-то.

– Да что здесь особенного, братья! Если вы велите мне скитаться, я так и сделаю. Отпустите меня! А сами идите и скажите: «Мы его убили!»

Старик вытащил из-за пазухи платок и слиток золота размером с лошадиную голову и дал ему со словами: «Ну, теперь отправляйся, а твою лошадь мы заберем!»– И с этим они ушли.

Старший брат пошел с двумя товарищами на охоту. Во время охоты он заметил, что по безлюдной белой степи бродит какой-то мальчик, посмотрел он в подзорную трубу, и показалось ему, что мальчик похож на его младшего брата.

– О друзья, там блуждает человек, похожий на моего единственного младшего брата. Пойдем туда и поглядим, кто это! – сказал он.

Пошли они туда, а это и в самом деле его младший брат.

– Ой, брат мой, что с тобой стало! Почему ты бродишь здесь?

И ответил тогда младший брат:

– Не родная она мне мать, а злая мачеха, потому и была так жестока со мной. Она так-то и так-то налгала моему отцу, сказала, чтобы он застрелил меня или выгнал из дому, и тогда отец мой сказал: «Пусть его застрелят!» Вот так я и попал сюда, но люди отпустили меня.