Текст книги "Слишком грешен"
Автор книги: Эрика Ридли
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 19 страниц)
Глава 17
Эван застегнул брюки. Поразмыслив, он пришел к выводу, что поспешное бегство Сьюзен из спальни вообще-то спасло их обоих от очень большой и серьезной ошибки. Он сомневался, что только удар головой заставил ее произнести нужные слова, которые помогли остудить пыл мужчины, никогда не спавшего дважды с одной и той же женщиной.
Муж…
Хорошо, хотя и немного оскорбительно, что у нее, несомненно, нет никаких матримониальных планов насчет него. Плохо, что ее желание оставаться девственницей до первой брачной ночи – на которой его уж точно не будет! – помешало им заниматься любовью.
Встав с кровати, Эван огляделся по сторонам, чтобы убедиться, что он не оставил никаких следов своего присутствия в этой комнате. Давняя привычка! Несмотря на то что он никогда и не думал ложиться в постель с чужими женами, женщины в его прошлом не всегда были честны в этом отношении. Нет, он ничего не оставил после себя. Разве что крупицу собственной чести.
А вот гребешок мисс Стэнтон все-таки выглядывал из-за смявшихся складок балдахина. Вообще-то вся кровать была в беспорядке. Эван взял в руки крохотную гребенку, лениво размышляя о том, что подумают слуги об этом беспорядке. Возможно, решат, что их хозяин и хозяйка, устав от собственной спальни, решили поразвлечься в другой комнате. Эван усмехнулся. Насколько ему было известно, уродец-переросток занимался любовью где угодно, только не в спальне. Возможно, его жена не была «слишком больна, чтобы принимать гостей», а просто измучилась.
Эван вышел в холл. Раз уж он здесь, то можно поискать Олли. Конечно, слуги привыкли с незнакомцами держать язык за зубами, но о приходе Эвана они, без сомнения, сообщили хозяину. А если хорошенько подумать, то сейчас самое время поискать резную шкатулку, которую они выкопали в саду, – Олли-то рядом нет, так что никто не будет дышать ему в затылок.
Эван стал спускаться вниз. Первый шаг: проверить каминную полку в столовой, чтобы убедиться, что похожая резная шкатулка все еще там. Если ее не будет, можно считать, эту загадку он решил. Если она там… что ж, тогда придется продолжить поиски.
Столовая была пуста, но в камине все еще тлели угольки. Их света было достаточно, чтобы разогнать тени, так что Эван смог рассмотреть все, что стояло на каминной полке. Бутылка бренди. Забытая сигара. Канделябр с незажженными свечами, И та самая золоченая шкатулка для драгоценностей, которая всегда там стояла.
Вынув тонкую свечу из подсвечника, Эван наклонился, чтобы зажечь ее от умирающего уголька. Непростая задача. Когда свеча разгорелась, Эван разжег с ее помощью остальные свечи в канделябре и поставил тонкую свечу на место. В неровном оранжевом свете золоченая шкатулка казалась такой же, как обычно… если бы не два отличия.
Первое: крышка, украшенная драгоценными камнями, теперь была закрыта. Прежде она всегда оставалась полуоткрытой, чтобы можно было увидеть ее пустое, но красивое нутро. Второе. Черный комочек, застрявший в крохотном замке, был не чем иным, как… Неужели это грязь?
Это та самая шкатулка!
Взяв в руки неожиданно тяжелую шкатулку, Эван осторожно встряхнул ее. Она пуста. Даже не поднимая крышки, можно было не сомневаться в том, что внутри ничего нет, тем не менее Эван попытался приподнять тяжелую крышку. Заперта. Ему нужен ключ, чтобы открыть эту чертовщину. Он поискал ключ поблизости и… увидел Олли и его ручного пса. Стоя в дверях, приятели молча наблюдали за ним.
Эван замер на месте, его пальцы застыли на выемке между крышкой и ящичком.
Олли вошел в комнату.
– Чертовски трудно открыть шкатулку без ключа, не так ли? – промолвил он угрожающим тоном.
Эван не стал делать вид, что и не пытался ее открыть, и протянул руку к Олли:
– Ключ у тебя?
Олли забрал шкатулку у Эвана, поставил назад на каминную полку и стал наливать себе бренди. Эвану он спиртного не предложил. Что ж, это даже к лучшему, потому что в такой момент лучше держать голову ясной.
– Почему шкатулка заперта? – спросил Эван.
Олли осушил бокал и, не ответив, снова его наполнил.
– Потому что у нас нет ключа, – ответил желтоволосый дворецкий, войдя в комнату и встав возле хозяина.
У Олли напряглась челюсть, но он закрыл бутылку бренди и поднес бокал ко рту.
Эван повернулся к жилистому дворецкому.
– А, где ключ? – поинтересовался он.
– Не знаю, – ответил тот скрипучим голосом.
– Когда вы в последний раз видели его?
– Никогда не видели.
– Никогда? – недоверчиво, переспросил Эван.
– Не думаю, что у нее был ключ. – Слуга пожал костлявыми плечами. – Поэтому мы и держим ее открытой.
– А твое какое дело? – наконец спросил Олли, устремив на Эвана свой темный взгляд.
– А твое? – Эван кивком указал на шкатулку. – Эта чертова шкатулка пуста.
– Она только кажется пустой, – с лукавой усмешкой поправил его дворецкий. – Наверняка мы ничего не можем знать, пока не откроем.
Что ж, с этим не поспоришь.
– Если вы сгораете от нетерпения узнать, что внутри, на помощь придет простой молоток. Один-два удара – и все станет ясно.
Олли помотал головой.
– Никакого молотка, никакой лопаты, никакого топора, – заявил он. – Разве ты не чувствуешь, насколько она тяжела? Все эти тонкие золоченые штуки и изысканная резьба скрывают металлический корпус. В буквальном смысле слова. Это сейф, украшенный всей этой чепухой, чтобы придать ему вид безделушки.
Эван повернулся и снова посмотрел на безобидную с виду шкатулку. Он был в полном замешательстве. Блестящая идея! Сколько раз он видел такую же шкатулку на камине, но ему никогда ничего подобного в голову не приходило. Интересно, спросил он себя, в каком порту Олли приобрел это сокровище? И почему шкатулку продали без ключа?
– В замочной скважине застряло немного грязи, – лениво заметил он.
Дворецкий ухмыльнулся.
– Там хранилось рукоделие миледи, – сказал он. – Она любит…
– …играть в игры, – договорил вместо него Олли, бросив на своего ручного пса предостерегающий взгляд.
Кадык слуги на тощей шее вздрогнул, однако он не осмелился опровергнуть очевидную ложь хозяина.
Но почему тот солгал? Ну да, Олли – пират, так что врать ему приходится постоянно. Но обычно он лжет не Эвану, и, уж во всяком случае, ему никогда не приходило в голову сочинять такого рода глупости. Подумать только – намекнуть, что его жена зарыла в землю шкатулку для игр в пылу супружеской ссоры.
Эван нахмурился. Не может она быть так уж тяжело больна, если у неё хватило сил спуститься вниз с тяжеленой шкатулкой в руках, взять такую же тяжелую лопату, унести все это в каменный сад и закопать в землю. А поверх еще и надгробный камень положить.
Так, может, она просто… неловко чувствует себя в обществе? Или болезненно робка? Или предпочитает жизнь затворницы? Учитывая прошлое ее родителей, у нее не могло быть того, что обычно называют «счастливым детством».
Эван снова взял шкатулку и взвесил в руках. Нет, должен быть способ открыть ее!
– Могу я взять ее к себе домой на несколько дней? – спросил он.
– Нет! – отрезал Олли.
Эван поставил шкатулку назад на каминную полку – отказ Олли ничуть не удивил его. Не важно, если там окажется всего лишь пригоршня табака в обычной табакерке. Олли не из тех, кто готов делиться принадлежащими ему вещами, если ему этого не хочется. Пожалуй, настало время сменить тему разговора.
– Ты собираешься вступить в команду капитана? – спросил он.
Темные брови Олли приподнялись. Он кивнул на свой еще не опустевший бокал:
– И бросить все это?
Эван наклонил голову, думая о том, сколько правды было в обещании капитана оставить их в живых, если они решат не принимать его предложения.
При обычных обстоятельствах он непременно поделился бы своими сомнениями с Олли. Однако Эван не был на сто процентов уверен, на чьей стороне Олли, если, конечно, он не на своей собственной стороне. К тому же он был уверен, что уже злоупотребил гостеприимством хозяина. Особенно с того мгновения, как они узнали о его нежданном и не объявленном слугами приходе и о последующем недостойном поведении в столовой.
– Ну ладно, тогда я ухожу домой, – сказал Эван и сделал шаг к двери.
Дворецкий отступил в сторону, не сводя с него внимательного взгляда своих крошечных глазок, а Олли даже и не подумал к нему повернуться: отвернувшись, он снова подливал бренди в свой бокал.
– Ступай, – лишь бросил он.
Вот и хорошо, подумал Эван, он и так чрезмерно задержался здесь.
Он вышел из столовой и, захлопнув за собой дверь, направился к черному входу. Отчасти потому, что задняя дверь выходила на дорожку, ведущую к его дому, а отчасти – по той причине, что Эван был не прочь бросить еще один взгляд на каменный сад теперь, когда ему было известно, что женщина, настолько хрупкая, чтобы вставать с кровати, предположительно занималась нетрадиционным садоводством.
Одно время он считал, что в третьей могиле похоронен Тимоти, но что об этом думали остальные? Не может быть, что все они разыскивали пустую шкатулку для драгоценностей.
Едва ли он мог спросить об этом Форрестера, не признаваясь в том, что он тоже был там ночью. А вот мисс Стэнтон… Эван проклинал себя за то, что упустил несколько прекрасных возможностей поинтересоваться у нее, что (или кто), по ее мнению, зарыто под пустым могильным камнем. Когда он увидит ее в следующий раз, то обязательно…
Запах жасмина… Вот и Сьюзен – прямо у задней двери.
Но при этом ее взгляд устремлен не на выход, а в противоположном направлении – туда, где находилась темная лестница, которая, как считал Эван, ведет в кладовую. Мисс Стэнтон, стоя спиной к нему и держась руками за каменные стены по обе стороны от нее, шагнула на первую ступеньку.
Эван осторожно приблизился к ней.
– Что вы тут?
Подскочив на месте, Сьюзен резко повернулась и толкнула его.
Эван не шелохнулся.
Она приложила палец к губам, широко распахнув глаза.
– Ш-ш-ш… – едва слышно прошептала она.
Эван молчал – скорее от недоумения, чем от желания повиноваться. Эта девушка ненормальная.
Сьюзен снова повернулась к темноте, и Эван решил уйти, как и собирался минуту назад.
Явно раздраженная, Сьюзен, похоже, совершенно забыла о том, как почти занималась с ним любовью. Она не спускалась вниз, но и не возвращалась в холл. Она вообще ничего не делала.
Эван терял время. Черт, почему он стоит рядом с ней, вместо того чтобы поскорее уйти? Ответа на этот вопрос у него не было. Эта девушка одержима мыслями о замужестве. Его вполне устраивает жизнь холостяка. Она от любых новых отношений ждет каких-то обязательств. Он всегда вступал только в те отношения, которые не требовали никаких обязательств. Так что, судя по всему, им не о чем говорить.
Эван уже совсем было собрался уходить, как вдруг ему вспомнилось, что у них еще есть тема для разговора, раз уж он решил забыть о задетой чести. Ему была ненавистна мысль о том, что Сьюзен, сбежавшая от него через несколько секунд после того, как достигла вершины наслаждения, с радостью ляжет в постель с каким-нибудь светским хлыщом – и только потому, что у него есть титул.
Неудивительно, что, раздумывая об этом, Эван совершенно забыл о том, что его сюда привело. Дело не в том, что он скучал по Сьюзен. Вовсе нет. Скорее, он ей не доверял.
– Почему вы сказали Гарриет, что ее брат умер? – спросил он.
– Ш-ш-ш! – Махнув на него рукой, словно успокаивая расшалившегося ребенка, Сьюзен прошептала: – Это был не лучший мой поступок, признаюсь. Но сейчас не шумите, пожалуйста, и дайте мне послушать.
Эван смотрел на ер затылок.
Не ее лучший поступок? Что это означает, черт побери? Он-то ждал, что она будет все отрицать. Но этого не произошло. Стало быть, это правда. И как это понимать? Во-первых, он даже представить себе не мог, где она вообще могла познакомиться с Редом, особенно если учесть, что их встреча должна была состояться до ее приезда в Борнмут. Ну и, конечно, совершенно невозможно понять, кто мог ей сообщить о его смерти.
– А откуда вы узнали, что он?…
– Ш-ш-ш… – в третий раз прошипела она, призывая его к молчанию, а потом жестом подозвала к себе. – Вы что-нибудь слышите?
Раздосадованный тем, что мисс Стэнтон явно не скажет ему ни слова, пока он не выполнит фантазию, которая взбрела в ее взбалмошную голову, Эван наклонил голову и прислушался. Он очень старался – несколько долгих мгновений. Но потом сдался.
– Я ничего не слышу, – сказал он.
– Я тоже. – Сьюзен повернулась к нему, ее глаза стали почти такими же огромными, как линзы очков. – Интересно, что это значит?
Это значит, что она, судя по всему, совсем с катушек съехала.
Ну какие звуки могут раздаваться из кладовой? Крики фазанов, оживших после смерти?
– Я должна посмотреть, – прошептала Сьюзен. – Пойдемте со мной. Я не хочу идти туда одна.
Она сделала три-четыре шага в темноту, затем остановилась, оглянулась на него и жестом велела поторопиться.
Эван вздохнул. Если Олли застанет их за тем, что они шпионят за аккуратными рядами банок и оловянной посуды, ему придется несладко. Команда и без того подтрунивала над его странноватыми вкусами после того, как они с братом отказались есть помои, которые им подали в грязных мисках в их первую ночь на корабле. Он не стыдился того, что ему нравится хорошая еда, но он не хотел еще раз становиться предметом насмешек, особенно сейчас, когда ему лучше держаться подальше от капитана. И от дома Олли.
А вот мисс Стэнтон не переставала смотреть на него. Более того, она явно начинала не на шутку сердиться и взмахами руки призывала его спускаться вниз.
Ну ладно, так и быть. Но ей лучше поторопиться.
Эван быстро преодолел несколько ступенек, прошел мимо Сьюзен, задев ее плечом, и стал спускаться ниже. Посреди лестницы он вытащил единственную свечу из настенного подсвечника и пошел еще быстрее. Чем скорее он окажется внизу, тем скорее сможет вернуться наверх. Не похоже, что существуют какие-то причины, заставляющие ее пугаться того, что находится за углом. Это же кладовая, Господи…
Эван остановился так резко, что растопленный воск свечи закапал ему на пальцы. Но он этого почти не чувствовал. Все, что он видел, так это высокие каменные стены, влажные от времени и плесени. От кольца на стене тянулась толстая железная цепь, которая была пристегнута к тонкой лодыжке. Перепуганная владелица этой самой лодыжки покачивалась в дальнем углу, крепко обхватив колени руками, а ее рот был завязан грязным носовым платком.
– О нет! – воскликнула Сьюзен. Обежав вокруг Эвана, она упала на колени перед изможденной девушкой со светлыми косами и бледной кожей. – Кузина Эмелина, что они с тобой сделали?
Эван едва не выронил свечу.
Так это леди Эмелина?!
Он думал… думал… Нет, признаться, его мозг не был готов быстро переварить эту информацию, но что ему точно не пришло в голову, так это то, что несчастная женщина перёд ним – жена Олли.
Эван стал шарить пальцами по щелям между камнями в поисках ключа.
– Не старайтесь. – Не сводя глаз с дрожащей кузины, мисс Стэнтон стала осторожно развязывать узел на перепачканном платке. – Пугало носит ключи с собой.
– Пугало? – переспросил Эван, недоуменно моргая.
– Я вынужден носить ключи с собой, потому что вы везде суете свой нос, – раздался сверху скрипучий голос дворецкого.
Несмотря на то что Эван сразу же узнал этот голос, он был почти готов увидеть настоящее пугало в дверях. Почему бы и нет? Еще несколько часов назад он абсолютно утерял ощущение реальности.
Но нет, между ними и лестничным колодцем стояли дворецкий и Олли.
– Почему ты приковал жену к стене в подвале? – спросил Эван, не в силах скрыть охвативший его шок.
Олли ничего не ответил.
Зато его ручной пес – дворецкий – ухмыльнулся.
– А вы знаете место получше, где бы ее можно было приковать? – спросил он.
Эван сжал кулаки. У него чесались руки от желания ударить по самодовольной физиономии лакея, но он сдержал это желание. В конце концов, это слуга Олли. И они находятся в доме Олли. Поэтому Эван повернулся к хозяину:
– Сними с нее цепь!
– Нет!
Как и прежде, Олли ответил быстро и равнодушно. И было ясно; это его последнее слово.
Что хуже всего, Эван ничего не мог с этим поделать. Конечно, можно было освободить пленницу и выкрасть ее из дома, но тогда его обвинят в нарушении закона и повесят. А женщину вернут мужу.
Мисс Стэнтон поднялась на ноги, сжимая в руках носовой платок.
– Зачем вы завязали ей рот? – крикнула она. Ее испуганные глаза пылали яростью.
Эван невольно восхитился ею в это мгновение. Она явно в ужасе, но отважно выступает против громилы-переростка, хотя и знает, что бессильна перед ним и не может его остановить.
– Почему ты завязал ей рот? – повторил Эван вслед за Сьюзен: не было сомнений, что парочка мерзавцев и не собирается отвечать на ее вопрос.
Олли приподнял брови, но промолчал. Он не обязан никому отвечать. Леди Эмелина принадлежит ему. Все. Независимо от того, что Эван и мисс Стэнтон думают о его поведении. Олли напомнил им об этом, не произнеся ни слова.
– Зачем? – снова выпалил Сьюзен. – Она уже… она не должна…
– Дело в том, – проговорил дворецкий, бросая угрожающий взгляд в сторону хозяйки, – что миледи громко кричит.
В жилах Эвана застыла кровь.
– Мистеру Оливеру не так уж нравится ее наказывать. – Слуга усмехнулся, глядя на свою хозяйку: – Что скажете, миледи?
– Она… она… – выдохнула мисс Стэнтон, прижимая платок к груди. – Она не виновата! Это я вывела ее отсюда! Я за это могу ответить…
Олли пересек темницу и выхватил из ее рук платок, а потом наклонился к жене:
– Ты ведь больше не шумела, любимая?
Помотав головой, леди Эмелина глубже забилась в угол.
– Нет? В таком случае… – Выпрямившись, он повернулся к Мисс Стэнтон.
Действуя под влиянием импульса, Эван схватил ее за руку и привлек к себе. Но, едва осознав, что сделал, отпустил руку. Однако Сьюзен осталась стоять рядом с ним – бледная, дрожащая.
Казалось, Олли стал раза в два больше.
– Если вы не слышали ничего такого, что требовало бы расследования, мисс Стэнтон, – заговорил он, – то я вынужден сделать вывод, что вы пришли сюда исключительно по своей инициативе. То есть напрямую нарушили мое… предложение… поступили именно так, как не должны были поступать… Может, вы передумали насчет того места, где бы вам самой хотелось обитать?
Настала очередь Сьюзен яростно закивать головой.
Эван открыл от изумления рот.
– В таком случае, – продолжил Олли, словно ничего не произошло, – я предлагаю вам немедленно вернуться в отведенные вам покои. Или я отправлю вас в другое помещение.
Сьюзен качнулась – Эвану на мгновение показалось, что она вот-вот упадет в обморок, – и, бросив последний отчаянный взгляд на забившуюся в угол кузину, стала подниматься вверх по ступеням.
– Ну а теперь ты, Ботуик, – медленно проговорил Олли. Густая черная борода не могла скрыть того, что его лицо исказила ярость. – Не лучше ли и тебе отправиться восвояси?
Да-да, конечно, так оно и есть. У него нет под рукой пистолетов, никаких спасательных средств, и ни единого шанса выиграть эту битву. И это несмотря на то, что при мысли о бездействии его подташнивало.
– Не терроризируй мисс Стэнтон, – проговорил он.
– «Не терроризируй» – сказал ты? – спокойно повторил Олли, поигрывая цепью, которой приковал жену. – Да я всего лишь предложил, чтобы она не проводила время в подвале, вот и все.
Эван бросил еще один беспокойный взгляд на дрожащую молодую леди в углу помещения.
– Как бы это ни было омерзительно, я не могу запретить тебе обращаться с женой, как ты хочешь, – произнес он после небольшой паузы. – Однако какими бы непостижимыми ни были мотивы, заставившие тебя посадить жену в подвал, я уверен, что визит дружески расположенного к ней человека никому не помешает.
– Не пойми меня неправильно. – Темные глаза Олли зловеще сверкнули. – Я не мог согласиться на большее. По сути, я дал понять мисс Стэнтон, что был бы счастлив оставить ее с Эмелиной. На неопределенное время.
Глядя на то, как Олли нахмурил свои густые черные брови, сомневаться не приходилось: он угрожал всерьез. И леди Эмелина и мисс Стэнтон в опасности. И опасность исходила от человека, который мог с ними сделать, черт возьми, все, что ему заблагорассудится.
Леди Эмелина всхлипнула, но тут же зажала себе рот руками. Судя по тому, как дрогнули брови Олли, это не осталось для него незамеченным. И нарушение наверняка не останется безнаказанным. Самодовольная ухмылка на физиономии дворецкого говорила о том, что тот получает удовольствие от власти, которою имеет над своей хозяйкой, и оттого, что Эван бессилен перед ним.
Буль все проклято! Но он и правда решительно ничего не мог сделать для того, чтобы защитить леди Эмелину и мисс Стэнтон.
Ни-че-го!
Сьюзен направлялась по песчаной тропе к городу. Да, им не удалось спасти прошлым вечером леди Эмелину, однако мистер Ботуик был так разгневан тем, в каком состоянии находится ее кузина, что Сьюзен была уверена: в будущем она вполне может рассчитывать на его помощь. Не исключено, что он спасет их обеих.
Само собой, это вовсе не превращало его в подходящего претендента на ее руку. По сути, как раз полезность мистера Ботуика и превращала его в человека, который меньше всего подходил на роль предполагаемого мужа. Сьюзен прекрасно понимала, что честный, порядочный, законопослушный человек не может для нее сделать абсолютно ничего! Зато мистер Ботуик как раз из тех людей, от которых многое зависит.
Не успела она как следует обдумать и этот свой вывод, как перед ней из воздуха материализовался его мертвый брат.
– Я не знаю, что случилось со шкатулкой, – поспешила она сообщить призраку, не дожидаясь его вопросов.
– Я нашел ее, – сообщил мертвый мистер Ботуик. Он летел рядом с ней, пока она шла вниз по тропе. – Шкатулка находится в столовой Олли.
Сьюзен приподняла очки.
– И?…
– И теперь, – с готовностью ответило привидение, – вы ее украдете.
Сьюзен споткнулась о камень.
– Вы смеетесь ладо мной? – возмутилась она. – Вы даже понятия не имеете о том, как сейчас на меня злится этот монстр. Да если он застанет меня за попыткой украсть шкатулку с драгоценностями, то руки мне отрежет!
– Едва ли, – возразил призрак.
– Или язык, – добавила Сьюзен.
Мертвый мистер Ботуик поморщился.
– Вполне возможно, – пробормотал он.
Сьюзен остановилась. Казалось, Даже ветер на мгновение затих.
– Что вы этим хотите сказать? – поинтересовалась она. – Что значит «возможно»?
Призрак заколыхался в воздухе.
– Ничего, – поспешил он заверить ее. – Ровным счетом ничего. А теперь ступайте и принесите шкатулку.
– Нет, мне кажется, вы говорили о чем-то определенном, – покачала головой Сьюзен. – У меня сложилось впечатление, что вы хотели сказать: «Вполне возможно, мисс Стэнтон. Вполне». А это означает, что у вас есть причина так говорить.
– Прошу вас, давайте поговорим о шкатулке, – взмолился мертвый мистер Ботуик.
– Нет! – отрезала Сьюзен. Прищурившись, она посмотрела на мерцающее привидение. Уже не в первый раз ей показалось, что мертвый мистер Ботуик говорит ей не всю правду. К тому же его не особо волнует моральная сторона дела. Короче говоря, она ему не доверяла. Как ни странно, у нее сложилось впечатление, что и он ей не особо доверял. Но что-то же их связывало!
– Прошу вас, обратите на меня внимание! – Призрачная фигура опять заколыхалась. – Совершенно необходимо, чтобы вы спрятали шкатулку в таком месте, где ни Олли, ни его слуги никогда ее не найдут.
– Почему? Что в ней лежит?
Привидение бросило на нее раздраженный взгляд:
– Совершенно не важно, что в ней лежит!
– Да почему это я должна рисковать жизнью из-за того, что не важно?! – спросила она прямо, понимая, что даже легкая ирония может довести его до бешенства. Впрочем, мертвый мистер Ботуик заслуживал того, чтобы его припугнули. Его полуправда и опасные поручения сейчас не для нее, она просто не выдержит всего этого.
Сьюзен бросилась вперед.
Ред просил у нее лишь того, чтобы она передала его сообщение и посмотрела, как его сестра отреагирует на ее слова. Да это сущие пустяки по сравнению с авантюрой в каменном саду! Ей просто повезло, что живой мистер Ботуик ее остановил. А если бы гигант и пугало увидели, что она направилась к…
Сьюзен поежилась. Ей даже не хотелось представлять того, что могло бы произойти в каменном саду, если бы не мистер Ботуик. Она вообще не хотела возвращаться в Мунсид-Мэнор.
Не обращая внимания на мертвого мистера Ботуика, Сьюзен остановилась у начала тропы, ведущей наверх, и оглядела город. Сегодня никто не вышел из дома, чтобы бросить в нее камень: сегодня ее старательно игнорировали, как это было в прошлый раз, когда она осмелилась высунуть нос из дома. Глупая она женщина, потому что не приняла предложения мистера Ботуика. Падшая женщина, потому что так страстно целовала его.
Сумасшедшая женщина, потому что разговаривает с призраками. Но по крайней мере это известно только ей самой и больше никому.
– Так что скажете? – Кажется, мертвый мистер Ботуик завершил свой монолог. – Вы сделаете это?
– Нет, – не раздумывая, ответила Сьюзен, даже не попроси в его, вкратце повторить речь, которую она, к счастью, таки не услышала, погрузившись в собственные размышления. – Нет, я не сделаю этого. А если мне что и нужно, так это найти себе друга. И желательно живого. Человека, к которому я могла бы заходить в гости до следующих выходных. А потом судья отвезет меня в Бат.
Мертвый мистер Ботуик посмотрел на нее с сомнением.
– Друга? – переспросил он. – Но в городе вас никто не любит.
– Благодарю вас, – ледяным тоном проговорила мисс Стэнтон. – А я-то и не заметила. Зато ваш брат достаточно хорошо ко мне относится, – выпалила она и прикусила язык. Она вовсе не желала привлекать внимание призрака к их отношениям. Если между ними вообще были какие-то отношения.
На лице мертвого мистера Ботуика вновь появилось подозрительное выражение.
– Не доверяйте ему, – заявил он.
Закатив глаза, Сьюзен пошла прочь от призрака и от города. Мертвый мистер Ботуик не сразу полетел следом, а стал наблюдать за ней на расстоянии. Сьюзен старалась не замечать его и все внимание сосредоточила на расстилающемся перед ней пространстве. Она продолжала путь по берегу, так же сильно опасаясь его первозданной красоты, как и черных туч, угрожающе нависших над горизонтом.
Потемневшее море выглядело так же, как чувствовала себя Сьюзен. Беспокойным. Встревоженным. Неуверенным. Прибой обрушивался на берег, а затем волны поспешно отступали назад, как будто страшились того, что пересекли невидимую границу песка. Но уже через секунду темная пена вновь накрывала берег, а потом снова убегала в море. Ботинки Сьюзен намокли. Интересно, это море вышло из берегов, или она забыла об осторожности? Как бы там ни было, ей следует внимательнее смотреть под ноги.
Разумеется, она не доверяла мистеру Ботуику. Хуже того, она не могла доверять даже себе, когда находилась рядом с ним. Попросить его приютить ее на ночь будет равносильно просьбе лишить ее невинности. Именно это придет в голову горожанам, которые и без того недолюбливают ее, а ей не нужно, чтобы о ней сплетничали в Бате. Особенно теперь, когда именно семейные связи служат мощным фактором, вынуждающим Олли оставить ее в живых. Во всяком случае, ей так казалось.
Но сейчас Сьюзен так нужна была подруга! Кто-то, кого уважают. У кого есть чистенькая комната для гостей.
Сьюзен даже в голову не приходило, кто мог подойти на эту роль. Она в отчаянии оглянулась на ставший далеким город, а затем перевела взгляд на море. Да она бы с радостью забыла о своих обычных требованиях и согласилась остановиться в простой гостинице, если бы такая здесь была. Ах, ну да, и если бы у нее были деньги. Вероятность их получения с каждым часом становилась все более зыбкой.
«Ассамблея состоится совсем скоро», – напомнила себе Сьюзен. Ну а уж как только она окажется в Бате, имя Стэнтонов вернет ее домой. Пять дней в чистилище, а затем – свобода для нее и спасение для леди Эмелины.
Она сможет вытерпеть еще пять дней, У нее нет выбора.
Сьюзен отступила назад, до того места, где сухой песок соприкасался с влажным, и, повернувшись, пошла по направлению к лодке мистера Ботуика.
Возможно, мертвый мистер Ботуик все еще летал где-то вокруг нее, возможно – нет. Сьюзен этого не знала, и ей было все равно, потому что впереди она увидела знакомое лицо. Открытое, честное лицо очаровательного полицейского-контрактника с Боу-стрит, с которым Сьюзен познакомилась на обеденном приеме в доме леди Уипплгейт. Внезапно налившиеся свинцом ноги Сьюзен перестали ее слушаться и словно приклеились к песку.
Хорошая новость: Джейни все-таки каким-то образом тайком отправляла ее письма в Лондон. Иначе красавец полицейский не приехал бы спасти ее до того, как случится катастрофа. Ну а плохая новость?…
Полицейский был мертв.
