Текст книги "Кровь черного мага 5 (СИ)"

Автор книги: Эрик Гарднер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 14 страниц)

Глава 15

В дверь продолжали настойчиво тарабанить. Мы переглянулись.

– Господин министр! – раздался голос секретаря. – У вас всё в порядке? Почему вы закрылись? Откройте немедленно!

– Понимаешь, кто по ту сторону двери, Барри? – тихо спросил я.

– Тоже трое мертвецов, – ответил кузен. – Давайте откроем дверь и ты их всех поджаришь?

– Так, погодите, – вмешалась Маделиф. – Надо всё это осмыслить…

– Хотите, чтобы за это время сюда всё министерство сбежалось? – с неодобрением произнес Карлфрид. – Уверен, что они тут все такие.

– В Министерстве работает около шести сотен сотрудников. Вы понимаете, чтобы внедрить в каждого подобное устройство, нужно иметь массовое производство, – возразила волшебница. – Скорее всего подмену сотрудников на мертвецов сделали только на руководящих должностях.

– Могу вас уверить, что в Богемии вполне могли создать массовое производство, – мрачно обронил Карлфрид и поглядел на меня. – Сожгите их всех к чертовой матери, Ваша Светлость.

– Эгихард это всегда успеет сделать, – непреклонно сказала Маделиф. – Предлагаю нам с вами применить заклинания, которые уничтожат верх одежды и мы увидим точно, с кем имеем дело.

– Вы мне не верите? – удивился Финбарр.

– Верю, господин Лехри. Но всё же, чтобы исключить даже минимальную возможность ошибки, предлагаю сделать по-моему. Не обижайтесь.

Маделиф поглядела на меня и я кивнул, соглашаясь. Оба мага стали выписывать в воздухе заклинания. Когда они закончили, то сделали знак Финбарру. Кузен повернул ключ в замке и распахнул дверь, быстро отойдя в сторону. Активированные заклинания светлых заставили одежду истлеть и нашему взору предстали знакомые шрамы.

– Теперь вы, Ваша Светлость, – произнесла мрачно Маделиф и они с Карлфридом отошли в сторону.

Язык пламени, сорвавшийся с моей ладони, обратил мертвецов в пепел, а на пол с металлическим грохотом упали три некромагических устройства.

– Может быть, их тоже лучше уничтожить? – спросил Карлфрид, поглядев на меня.

– Сохраню эти как образцы, остальные сбуду сжигать, особенно, если их тут действительно наберется шесть сотен, – заметил я и посмотрел на Маделиф. – Что дальше, госпожа Халевейн?

– Нужно проверить всех остальных. Господин Лехри, следуйте, пожалуйста, рядом со мной и определяйте, мертвец перед нами или нет.

Финбарр глянул на меня и, не увидев возражений, вышел с Маделиф в коридор, а мы с Карлфридом последовали за ними. Перед уходом я прихватил одну из папок с министерского стола и положил туда четыре некромагических устройства.

Маделиф стучала во все кабинеты подряд. Финбарр мрачно говорил, что живых там не имелось. Спустя наверное сотню сожженных, волшебница остановилась в коридоре, прислонилась к стене и закрыла глаза.

– Вы в порядке? – спросил Карлфрид.

– Да, но это катастрофа, – она посмотрела на нас. – А если кроме Министерства по делам магии подобное происходит в остальных? Или еще хуже – в Ландтаге и вместо премьер-министра и министров парламента – теперь армия мертвецов? Надо связаться с Ульрихом.

Мы ненадолго задержались в одном из кабинетов. Маделиф села в кресло за стол, на котором стоял телефонный аппарат, взяла трубку и, вытащив визитку королевского мага, позвонила в Кёнигсберг.

– Господин Прегиль, мне срочно нужно переговорить с Адельманом. Да, конечно, я подожду.

Я подошел к Финбарру, оставшемуся стоять на пороге в кабинет и с подозрением подглядывающему в коридор.

– Что-то чуешь, Барри? – спросил я.

– Не уверен, но почему-то мне кажется, что тут закончится так же, как предыдущем министерстве, – он обернулся ко мне и уточнил: – Я про пожар.

Я нахмурился.

– Ну, если кто-то готов сжечь несколько сотен готовых мертвых солдат, значит эти устройства действительно были сделаны без особых усилий.

– Но вложить их каждому в грудную клетку – это ведь не так быстро? – возразил кузен. – Или я ошибаюсь?

– Если некромант не один, а он скорее всего не один, это займет не так много времени.

За нашими спинами наконец заговорила Маделиф, сообщая Адельману о сложившейся ситуации.

– Что ты думаешь насчет того черного мага? Это всё его рук дело? – спросил тихо Финбарр.

– Не уверен. Возможно за ним стоит кто-то еще.

Финбарр тихо прорычал проклятье. Маделиф, закончив разговор, поднялась.

– Ульрих просит побыстрее тут закончить и вернуться в Пруссию.

Мы все переглянулись.

– Побыстрее закончить? Это всё, что он сказал насчет мертвецов в министерстве? – с недоумением спросил Карлфрид.

– Он не стал уточнять, но я поняла, что нам всем надо срочно решать прусскую проблему и что после Совета в Пруссии нам придется туда отправиться. Кроме того, Ульрих попросил запечатать здание охранными заклинаниями, чтобы все документы сохранились.

Я взглянул на Омегу.

– Часа за три-четыре, думаю, управимся, – сказал я и, поймав на себе осуждающий взгляд волшебницы, добавил: – Они все мертвы, госпожа Халевейн. И мы их сейчас не убиваем, а освобождаем.

Мы продолжили наш путь по министерству. К счастью, пожар никто устраивать не собирался – просто в одно из окон затянуло дым с рождественской ярмарки от костров у лавок, где готовилась еда. Однако нескончаемый поток марионеток некроманта действовал на моих спутников подавляюще. Даже у Финбарра лицо слегка позеленело от испытываемого отвращения. За все время мы так и не встретили ни одного живого.

Часа через четыре мы спустились в подвал, куда нас повел по обнаруженному следу Финбарр, где нашли комнату с несколькими металлическими столами для вскрытия трупов, какие обычно бывают в прозекторской. На полу остались засохшие пятна крови. На одном из столов были свалены в кучу хирургические инструменты. Сделав свое черное дело, некромант даже не потрудился убрать за собой. Впрочем, может ему это и не было нужно. А вот было нужно, я до сих пор не понимал.

– Сколько тут было колдунов, Барри? – спросил я. – Нет ли знакомого запаха?

– Их было десять, тех, кто убивал и проводил операцию, – отозвался кузен и на его отразилось отвращение. – Но нашего знакомого тут не было.

Маделиф глянула на него.

– Вы уверены, господин Лехри?

– Да.

– То, что того черного мага тут не было, не говорит о его непричастности, – заметил Карлфрид.

После этого мы вышли из Министерства. Я с Карлфридом навел охранные заклинания. Маделиф, совершенно опустошенная, отстраненно смотрела на абсолютно мертвое здание.

– Пойдемте-ка, – я увлек всех в сторону ярмарки, в одной из лавок купил всем по двойной порции шнапса, и когда мы устроились за одним из столиков, протянул Маделиф стакан. – Выпейте, полегчает. А потом еще лучше поспите, пока я буду ехать.

– Вы сразу не переместитесь в Кёнигсберг? – чуть удивилась она.

– Мне тоже надо проветрить голову. Часа три вам на сон хватит. Еще бы я перекусил, но у вас двоих точно нет аппетита.

Карлфрид выпив, только криво улыбнулся, соглашаясь. Я поглядел на унылое лицо Финбарра и всё же заказал нам обоим жаркое из оленины. Пока мы ели, Маделиф отрешенно смотрела на веселящихся на ярмарке людей.

– Почему у работников министерства сохранялись эмоции? – спросила она задумчиво, словно ни к кому не обращаясь. – Некромантия так не действует.

– Это обман. Всего лишь память, которая осталась в мозгах. Имитация. Проигрывание знакомых ситуаций. Души там уже не было, поверьте мне, – я заказал для всех еще шнапса и дал ей полный стакан. – И как бы это скверно ни звучало, но этот проклятый некромант – чертов гений.

Маделиф взяла стакан и хмурясь поглядела на меня.

– Это значит, что вам с ним труднее будет справиться?

– Скорее сложнее устранить последствия его деятельности, – я указал на папку, где лежали некромагические устройства. – Мы не знаем, сколько всего таких устройств изготовлено и кто теперь их носит вместо сердца. Однако определенно назрел конфликт с Богемией, которого уже никак не избежать. Что думаете предпринимать?

– Это будет решать Объединенный Совет, в Пруссии как раз все собрались. Ждут только нас.

– А у вас есть какие-то прогнозы насчет этого?

– Все понимают, что ситуация скверная. В худшем варианте Богемия может выйти из состава страны. К каким последствиям это приведет – тут тоже несколько вариантов. Если она уйдет под «крыло» другого государства – дело плохо. Если попытается остаться независимой, мы разумеется приложим усилия, чтобы вернуть ее в союз.

– Первый вариант вряд ли возможен, – заметил Карлфрид. – Никто из государств не станет связываться с отщепенцами, которые чуть ли не в открытую занимаются черной магией. Их могли бы поддержать на юге, на африканском континенте, там, насколько я знаю, черная магия вполне законна. Но до тех стран далеко, да еще имеется естественная преграда в виде Средиземного моря.

– Жаль, что Чистослав вам не настолько доверял, чтобы рассказать о планах использования некромагических устройств, – заметила Маделиф.

– Да уж, – Карлфрид покривился в досаде. – Боюсь, если бы я что-то знал, меня бы устранили самым первым.

Они оба с мрачным видом замолчали. Мы с Финбарром переглянулись. Карлфрид, увидев, что мы с Финбарром закончили с едой, сказал:

– Что ж, теперь точно можно отправляться.

Я на несколько секунд задержался, расплачиваясь, и купил заодно рождественские пряники, подумав, что если оба мага проголодаются, перебьются в пути хотя бы этим.

– Вам какие? – спросил торговец.

– Без разницы. Хотя, вот тот с белым цветком и тот с рыцарем, – сказал я, подумав, что цветок напоминают маргаритку, которую Маделиф всегда ставила как подпись в своих охранных заклинаниях. Ну а рыцарь, казалось, был единственным из имеющегося, что подходило Карлфриду. Точнее, это был неправильный рыцарь, который охранял дракона. Еще один пряник в форме зайца был куплен для кузена.

Я нагнал своих спутников и со словами «Для поднятия настроения» вручил им по рождественскому угощению. Финбарр взял – и тут же издал странный всхлипывающий звук, а потом, не сдержавшись, захохотал.

– Харди, ты читал, что там написано?

– Нет, конечно. Мне просто показалось, что заяц тебе подойдет.

– Да-да, надпись карамелью «Моему шустрому зайчику», очень подходит, – кузен недобро прищурил глаза, пытаясь выглядеть сердитым. – А у вас что, Карлфрид? И хватит вам уже усмехаться!

Маг хмыкнул и показал ему свой пряник.

– Чуть получше: «Моему храброму рыцарю». Что вам досталось, Маделиф?

Волшебница, казалось, смутилась.

– Да ладно вам, все знают, что на таких пряниках пишут всякие банальности на грани пошлости, этим никого не удивишь, да, Ваша Светлость? – заметил Карлфрид.

– Вообще, этот пряник достался госпоже Халевейн лишь потому, что на нем есть цветок, похожий на маргаритку, как в ее подписи.

– Готов поспорить, что это на самом деле эдельвейс, Ваша Светлость, – Карлфрид хохотнул. – Попали вы.

– Что? – я с недоумением на него поглядел. – Я прекрасно знаю как выглядит эдельвейс и если художник, точнее кондитер, не умеет рисовать…

Я смолк, потому что Маделиф все-таки показала нам подпись.

– Ооо! – только и сказали дружно Карлфрид с Финбарром и первый добавил: – Это точно был эдельвейс.

«Моей любимой супруге, растопившей мое ледяное сердце» – прочел я и убийственно глянул на ухмыляющихся Карлфрида с Финбарром.

– Так, я понял, что шнапс был лишним, – процедил я сквозь зубы и сдержанно добавил: – Простите, госпожа Халевейн, но я действительно не читал, что там написано и не хотел вас смущать.

Волшебница кивнула и мы направились дальше.

– Ты пропал, Харди, – прошептал мне Финбарр.

– Барри, может уже хватит? – я все еще сердился, с другой стороны понимая, что после шнапса и кузен и Карлфрид действительно расслабились и пришли в себя после всего, что они пережили в министерстве.

Финбарр бросил на меня какой-то странный взгляд и, покачав головой, ничего не ответил.

Мы сели в оставленный у входа в министерство «Бронко». Я бросил папку с некромагическими устройствами в бардачок. Ноткер, который все это время ждал в машине, вопросительно посмотрел на нас, но я молча завел мотор и повел внедорожник прочь из города, выбираясь на северо-восточное шоссе. Маделиф задумчиво распаковала свой пряник. В зеркале заднего вида я увидел, как округлились глаза у кобольда, увидевшего надпись, выведенную золотой глазурью на тесте под белым глазированным цветком.

– Эээ, – только и сказал кобольд.

– Его Светлость, решил нас приободрить, купив сладкое, – заметил Карлфрид. – Но про тебя, похоже, забыл.

Маделиф отломила кусочек пряника и протянула Ноткеру.

– Спасибо, госпожа Халевейн, – поблагодарил он. – Но я не в обиде на Его Светлость.

– Тебе, скорее повезло, Ноткер, – хохотнул Финбарр. – Харди купил пряники, не глядя на подписи. Кто знает, что досталось бы тебе?

Он показал кобольду пряничного зайца.

– Ооо, – только и сказал Ноткер.

– Барри, не начинай снова, – я покосился с неодобрением на кузена.

Кобольд поглядел на Карлфрида и тот показал свой пряник в форме рыцаря.

– Хм, мне теперь даже обидно, – заметил кобольд. – Хотя я догадываюсь, по какому принципу вы их выбирали, Ваша Светлость.

– Да? Ну так переместить на ярмарку, купи себе пряник, который бы по твоему мнению я мог бы тебе купить. Угадаешь – дам золотой.

– Я мигом!

Ноткер исчез и через пару минут снова оказался на своем месте между Маделиф и Карлфридом. Закрыв ладонью подпись на прянике, он показал мне глазированный рисунок.

– Готов поклясться, что вы купили бы мне это.

Я посмотрел на рисунок, на котором было что-то вроде пучка лаванды с примесью каких-то на мой взгляд лекарских трав.

– Угадал? – продолжил Ноткер, изучив выражение моего лица. – Потому что первое, о чем бы вы подумали, увидев это, что я увлекаюсь ботаникой и садоводством и разбираюсь в полезных травах. Не так ли?

– Хм, да, пожалуй.

– А теперь, барабанная дробь.

Ноткер убрал ладонь, открывая подпись, продемонстрировал всем пассажирам.

– «За то, что создаешь в доме уют, мое сладкое сокровище»! – пробасил Финбарр и захохотал так, что у него на глаза навернулись слезы.

Карлфрид засмеялся следом. Даже измученная Маделиф улыбнулась.

– Если опустить слово «сладкое», подпись вполне подходит Ноткеру, – заметила она.

– Держи сокровище, «мое сокровище», – произнес я и бросил кобольду золотой.

– Спасибо, Ваша Светлость, – Ноткер, довольный, поймал монету и спрятал в карман, распаковал пряник и отдал свою половинку Маделиф. – У меня с другой начинкой, госпожа Халевейн, не отказывайтесь. Чаю?

– Нет, спасибо, – Маделиф задумчиво смотрела на половину своего пряника с надписью.

– Ваш пряник что-то вас расстраивает, – заметил кобольд. – Хотите, принесу вам еще, с более веселой надписью?

– Все в порядке, Ноткер. Просто после посещения министерства, полного мертвецов, я словно получила весточку с того света, – тихо заметила она.

Я глянул на нее, поняв, что подпись оказалось в разы более неуместной, чем я думал ранее.

– Простите еще раз.

– Не ваша вина, что это вызвало воспоминания о моем погибшем супруге.

Я несколько секунд молчал, глядя на ночное шоссе и вспоминая наш последний разговор с Алойзиусом.

– Скажите, вы точно не ошиблись насчет того черного мага, что был на посвящении в герцоги? – спросил я. – Может быть, это всё же тот, у которого к вам счеты и который причастен к гибели вашего супруга и детей?

– У него была другая внешность. Если бы на нем была личина, думаю, вы бы это поняли, Ваша Светлость.

– А если на нем была личина прежде, когда вы с ним сталкивались? – спросил я.

Маделиф чуть удивилась.

– В той старой ситуации это было бы бессмысленно.

– Но возможно?

Я увидел, как волшебница напряглась и как ее тонкие пальцы сжимаются в кулаки.

– Вы думаете, что то черный маг и есть мой старый враг? – едва слышно произнесла.

– Скорее, я этого не исключаю. Простите, что заговорил с вами на болезненную тему. Давайте лучше закончим. И вы поспите, как я вам рекомендовал. Ноткер вам еще шнапса принесет, да, сокровище? – я, прищурив глаза, глянул на кобольда из зеркала заднего вида.

– Ваша Светлость… – в голос кобольда закралась обида.

– Ты сам выбрал тот пряник, так что теперь придется страдать.

– Шнапса больше не надо, от нас и без того, наверное, пахнет алкоголем. Накануне Совета это…

– Да и черт с ним. Ноткер, ты меня слышал? Карлфриду тоже принеси – мне ваше состояние дороже, чем то, что подумают остальные. Финбарру не надо, он уже в норме, – я глянул в сторону смущенного кузена. – Что такое, Барри?

– Да так, припомнил твои методы по снятию стресса… – буркнул он, покосившись в сторону волшебницы.

– Понятно, – ответил я, на миг прищурив глаза и продолжил смотреть на дорогу.

– Черт… – тихо ругнулся кузен и больше уже ничего не сказал.

Ноткер наколдовал для Маделиф и Карфлрида стаканчики со шнапсом.

– Настоян на успокоительных травах, – добавил он. – Так что считаете это лекарством.

Опустошив стаканчик, Маделиф попросила у кобольда плед и дорожную подушку. Ее примеру последовал Карлфрид и оба вскоре заснули.

Финбарр, сидевший рядом, задумчиво смотрел на ночную дорогу и крутил в руках пряник.

– Подарю Ленели, – заметил он.

– О да, ей подходит. Шустрая, не то слово. – я хмыкнул. – Можешь тоже поспать, Барри, если хочешь.

– Да нет, обойдусь. Составлю тебе компанию в бодрствовании.

Я чуть улыбнулся и вдавил педаль газа. Мотор заработал чуть громче, но это нисколько не беспокоило спящих магов. Внедорожник плавно ускорился, летя по практически пустому шоссе. Финбарр всё же задремал через полчаса однообразной езды. А я смотрел вперед, во тьму, рассекаемую яркими фарами, и размышлял о том, что же все-таки задумал этот проклятый черный маг-некромант.

Глава 16

Финбарр проснулся, когда внедорожник пролетал через перемещающий туннель, и несколько секунд спросонья пытался понять, что происходит. «Бронко», вынырнув из туннеля, прямиком угодил снежную метель. Чуть в стороне от пустынного, занесенного снегом шоссе, едва виднелся королевский замок, освещенный прожекторами. Завывания ветра пробились в салон даже сквозь рычание мотора, разбудив Маделиф и Карлфрида.

– Знатно тут все занесло, пока нас не было, – заметил маг, глядя в окно. – Может, еще раз растопите снег, Ваша Светлость?

– Хотите плавать по улицам на лодке? – поинтересовался я.

Мы подъехали в охранному пункту и увидели, что там происходит что-то странное. Снаружи, подняв воротники пальто, стояли несколько хайдельбергских магов и спорили о чем-то со странной группой людей, одетых в яркие красные куртки. Я остановил внедорожник у шлагбаума и нажал на клаксон, поскольку на нас не обратили никакого внимания.

– Откройте шлагбаум! – выкрикнул один из магов.

– Вы не имеете права кого-то сюда пропускать! – возмутился один из людей.

– Это маги из Фризии и они должны участвовать в Совете. Пропустить!

– Это еще кто? – Карлфрид пытался разглядеть собеседников через сыпавшийся снег.

– Кажется мы вовремя, – сказала Маделиф. – Еще немного – и мы опоздали на очередную попытку захвата власти.

– Ух ты, – только и сказал я. – Так кто это, госпожа Халевейн?

– Судя по цветам, люди Померанской графини. Теперь понимаю, почему нас торопил Адельман.

Мы проехали через арку ворот во внутренний двор. На этот раз он был забит автомобилями. Карлфрид, не сдержавшись, пробормотал ругательство. Припарковав «Бронко» посреди двора, потому что парковочные места давно закончились, мы вышли из внедорожника и спешно вошли внутрь, спасаясь от метели. Внутри на нас дохнуло теплом и к нам шагнул один хайдельбергских магов.

– Господин Адельман просил вас проводить, как только вы появитесь, – сказал он. – Следуйте за мной.

– Что происходит? – спросила Маделиф. – Я видела людей графини Померании.

– Тут еще графиня Мекленбурга. Мы собрались для совета, как заявились эти две особы со своими людьми. Впрочем, сейчас сами все поймете.

– Барри! – к нам метнулась низкая фигурка на высоченных каблуках с неизменной сумкой для фотоаппарата. – Наконец-то!

– Ленели! – Финбарр обнял подбежавшую журналистку.

– Вы как всегда сногсшибательны, госпожа Фогель, – заметил я.

– Харди! – возмутился кузен.

– Я лишь про то, как твоя супруга умудряется не навернуться, – я кивнул на ее обувь. – Кстати, вы идете с нами, возможно сейчас ваш фотоаппарат пригодится. Только не забывайте, что меня фотографировать не нужно.

– Я помню, Ваша Светлость.

– Вот и отлично.

Провожатый повел нас куда-то наверх. Голоса, жарко спорящие о чем-то, мы услышали еще на лестнице. Маг распахнул дверь и мы все вместе вошли внутрь, оказавшись в вытянутом зале, все пространство которого занимали расставленные стулья. Под деревянным, с искусной резьбой потолком, висели золотые люстры, ярко освещая пространство. В начале зала, подскочив со своих мест, что-то возмущено выкрикивали маги.

– Вы не имеете права тут распоряжаться!

– Да и находиться тут тоже!

– Неужели⁈ А теперь сядьте и дайте мне наконец сказать! – услышали мы не слишком приятный женский голос. – Это в особенности вас касается, господин Прегиль! Вы слишком долго подавляли нас.

Первый мой порыв идти к месту происходящего резко испарился. Я остановился и, оглядевшись вокруг, кивнул своим спутникам на один из последних незанятых магами и людьми в красных куртках рядов стульев, и наткнулся на полный недоумения взгляд волшебницы.

– Вы не вмешаетесь? – спросила Маделиф.

– Я? С чего бы? Да и вы разве напротив послушать как отчитывают Базилиуса? Заодно поймем, что происходит.

Мы все уселись. Впереди маги тоже с неохотой, но опускались на свои места. И мы наконец увидели небольшое возвышение с установленным на него троном, у которого стояла женщина лет пятидесяти в алом платье. По бокам от трона стояло еще несколько кресел, которое занимала дама чуть помладше и придворные в алых куртках. Маги уселись, остался стоять только Базилиус Прегиль.

– Повторяю, вы имеете права садиться в это кресло, – повторил королевский маг.

Однако графиня, демонстративно проигнорировав предупреждение, заняла трон.

– Кресло? Вот как? Вам даже сама констатация факта, что трон может занять кто-то другой, кроме вашего почившего короля, кажется неприемлемой? Или, может, быть у вас вдруг появился какой-то альтернативный вариант престолонаследования?

Прегиль поджал губы от досады, повернулся к залу, обводя его хмурым взглядом, и вдруг увидел нас. Лицо его вытянулось от изумления. Он открыл рот, собираясь что-то сказать. Но я ему подмигнул и сделал знак сесть. Он плюхнулся на свое место, наклонился к сидевшему рядом Адельману и шепнул тому что-то на ухо. Ульрих обернулся и, обнаружив нашу компанию, поглядел с недоумением на Маделиф. Но тут вновь заговорила графиня и оба мага повернулись к ней.

– Насколько я знаю, маги не должны вмешиваться в управленческие вопросы, – сказала она. – Помогать да, вы должны. Но правитель должен был сам решать, как распоряжаться унаследованной им властью. Вы же взяли на себя слишком много, господин, Прегиль! Надоумили Фридриха взять в состав Пруссии Мекленбург и Померанию, наплевав на наши традиции и законы. На наши потребности! И все ради своих честолюбивых планов завладеть обоими морями, построить порты, прорыть каналы и затем взяться за создание вашего амбициозного проекта «Новая Ганза».

– Что⁈ – возмутился Прегиль. – Откуда…

– Ваш король, хотя и был с определенными странностями, однако в последнее время словно очнулся от вашего задуривания грандиозными планами. В нашей переписке он многократно называл вас обезумевшим колдунишкой.

– Как вы позволяете себе меня оскорблять? – Прегиль снова поднялся.

– Я всего лишь цитирую слова вашего короля, – графиня улыбнулась так, словно она уже одержала словесную победу над магом. – Я могу показать переписку и вас я не оскорбляла.

Прегиль промолчал и снова сел на место.

– Так я продолжу, – произнесла графиня. – На протяжении трех лет с тех пор, как наши графства ушли под управление Пруссии, с наших земель вывозились ценные ресурсы, с нового года вы хотели ввести грабительский налог, существующий в Пруссии.

– Проклятье, этой дамочке палец в рот не клади, – только и сказал Карлфрид и поглядел на Маделиф. – Надеюсь, в ваших списках кандидатов она не фигурирует?

– Нет. Как и вторая. Они обе, кстати, кузины, происходящие из одного дворянского рода.

– Однако ее даже упрекать за подобный скандал не в чем, если она говорит правду, – заметила Ленели. – Если ее беспокоит благополучие своих поданных, по-моему она вполне достойная кандидатка?

– Не все так просто, Ленели, – заметила Маделиф сдержанно.

– Кстати, Ваша Светлость, ее можно фотографировать? Госпожа Халевейн, защита ведь на мне по-прежнему и никто не заметит?

Мы с Маделиф одновременно кивнули и Ленели мгновенно достав фотоаппарат из сумки принялась увлеченно снимать.

– Но потом вы и вовсе зашли так далеко, куда ни один из светлых еще не заходил! – произнесла графиня, вцепившись руками в подлокотники трона. – Вы, нарушив все свои принципы, заключили договор с черным магом! И даже хуже того – с драконом! И это когда Фридрих происходил из древнего рода рыцарей, которые когда-то сражались с драконами!

– Ну, началось, – я со скукой поглядел в потолок, разглядывая резьбу.

– Может быть, пора вмешаться? – спросил Карлфрид. – Пока даму окончательно не занесло и она не оскорбила вас так, что можно было объявлять войну?

– Я все-таки послушаю еще.

– У нас всё под контролем, госпожа графиня, – мрачно сказал Прегиль. – И я вам очень рекомендую тщательнее подбирать выражения.

– Я не боюсь вашего черного герцога, – произнесла графиня. – Если вы позабыли – мы с кузиной Шарлоттой происходим из рода Грайфинов. Наш графский титул все время путают с этой частью фамильного имени. Наши предки сражались с такими как он.

– Вот именно, предки, – сказал Прегиль. – В вашем роде магические способности давно угасли. Так что можете даже не вспоминать о деяниях своих предков.

Я поглядел на Маделиф и Карлфрида.

– Это то, о чем я думаю? У нее в роду были драконоборцы?

– Не совсем. У них есть семейная легенда, что родоначальники рода когда-то могли превращаться в грифонов, на которых летали рыцари-маги, чтобы бороться с драконами.

Я живо припомнил один из своих снов. Алые точки, несущиеся ко мне и превращающиеся в фигуры всадников – грифонов и оседлавших их магов, что атаковали странным оружием.

– То есть, они были по сути оборотнями? – спросил удивленно Финбарр.

– Да. Только превращались в грифонов, – сказал Карлфрид.

– И вы мне не сказали? – я поглядел на магов.

– Господин Прегиль все верно сказал, магии в их роде не осталось. Они утратили свои способности много сотен лет назад, – сказала Маделиф. – А часть историй и вовсе походит на приукрашенные многочисленными подвигами легенды.

– Это не важно, – ответила между тем графиня Прегилю. – Вы ступили на темный путь и мы должны все исправить.

– Это конечно занятно, – вмешался Ульрих Адельман. – Вы три года терпели условия Пруссии, а теперь, чтобы прибрать власть, так «успешно» приплели сюда историю про дракона и темный путь?

– Много наслышана о вас, господин Адельман, – графиня улыбнулась. – Вы ведь тоже были не прочь заполучить власть, не так ли? И вам это успешно удавалось. На нынешний момент в подчинении Хайдельберга больше всего магов, земель и людей. Но маленькое болотное герцогство, которое вы думали прежде проглотить одним махом, внезапно оказалось вам не по зубам. Более того, отрастило само такие чудовищные зубы, что вы трусливо поджали хвост.

Маделиф сжала подлокотники кресла почти как графиня и сказала:

– Допускаю, что возможно нам троим это слышать вполне…

– Приятно, – подсказал запнувшейся волшебнице Карлфрид. – Графиня поставила сейчас на место Адельмана ничуть не хуже вас.

– Но напоминаю, что мы заключили договор со всеми Главами Гильдий и должны действовать заодно.

– Мы и действуем заодно, госпожа Халевейн, – отозвался я, чуть прищурив глаза. – Имейте терпение. Хочу услышать, какие требования она предъявит. А она их предъявит, будьте уверены.

– Вы переходите все границы и оскорбляете нас, – сказал Адельман.

– Нет, я всего лишь хочу привести вас в чувство.

– Напоминаю, что у нас есть действующий договор, – произнес сдерживая себя Адельман и стараясь сохранить вежливый тон. – Люди не вмешиваются в магические дела. И не потому что мы не хотим. Только лишь по соображениям, что это от вас далеко.

– Тогда может магам прекратить лезть в процессы управления обществом и то же экономикой?

– Глупое заявление. Этими науками маги вполне владеют, – сказал Прегиль. – Поэтому еще раз призываю вас освободить трон, который вы не вправе занимать, даже если бы являлись кандидатом на него номер один. А это не так. Напоминаю, что в законе Пруссии прописано, что его может занимать только претендент мужского пола.

– Вы сейчас серьезно? – графиня расхохоталась. – Вы ради соблюдения этого дремучего закона хотите посадить на трон дракона?

– Эм… – только и сказал я и поглядел на Маделиф. – Кажется вы с нами этот вопрос обсуждали. Скажите, что вы нашли кандидатов мужского пола. Госпожа Халевейн?

– К сожалению нет, Ваша Светлость, но я хотела надавить на Прегиля и изменить законодательство.

– Вы меня прямо успокоили сейчас.

– Зато теперь понятно, из-за чего дамочка взъелась, – хмыкнул Карлфрид.

Я наткнулся на округлившиеся желтые глаза кузена. Рядом с ним, позабыв о фотоаппарате, таким же ошарашенным взглядом на меня смотрела Ленели. А потом увидел Ноткера, который достав золотой явно прикидывал, как будет смотреться мой профиль на монете.

– Ноткер, еще раз так сделаешь, заберу обратно, – я недобро сощурил глаза.

Графиня между тем закончила смеяться. Лицо ее посерьезнело, приобрело какое-то неприятное выражение. Крючковатый нос действительно стал напоминать клюв хищной птицы.

– Нет, вы слишком много забрали у нас господин Прегиль. Поэтому мы не только всё вернем, но заберем в ответ. Как вам Королевство Померания–Мекленбург и входящая в него земля Пруссия, лишившаяся всех прежних королевских привилегий? По вашим законам на трон нельзя посадить королеву. Но по нашим – можно. И роль королевского мага я вам, увы не предложу. Прусская Гильдия будет ликвидирована. А кто будет входить в новую гильдию королевства Померания–Мекленбург, я сама решу.

– Дамочка окончательно зарвалась, – Карлфрид нервно поерзал на месте.

Развязка приближалась. И мы ждали, что на все это ответят Прегиль, Адельман и остальные главы Гильдий. Но тут двери в начале зала распахнулись и внутрь зашла высокая девушка в черном платье, строгом и в то же время вызывающе коротком, демонстрируя длинные стройные ноги. Длинные золотисто-рыжие волосы были убраны с деловую прическу. За девушкой шло двое магов. Не веря глазам, мы все уставились на нее. Она между тем в повисшей тишине подошла к трону и, уперев руку в бок, другой махнула так, словно хотела прогнать назойливую муху.