Текст книги "Соблазнение Аида (ЛП)"

Автор книги: Эмма Хамм

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 15 страниц)

Герои заслуживали наказания. Они были ужасными, на них влияла воля богов, они прибегали к хитростям и жестокости.

Впервые в жизни она могла управлять ситуацией, которая изменит ткань мира.

– Хорошо, – сказала она. – Я была бы рада этому.

Аид выпятил грудь, и Кора надеялась, что это от гордости.

– Тогда пройди в двери, Кора. Увидишь, что мир тебе предлагает.

Он словно читал ее мысли. Она открыла дверь и прошла в тронный зал.

Относительно простая комната удивила ее. Она была в месте, где ее мать встречала смертных. Даже там было золото. Оно было будто жидкий металл на драгоценных камнях. А эта комната была вырезана из тьмы. Гладкий черный пол был как зеркало, пока Кора шла по нему. И было удивительно скользко, но она не упала. Черные колонны скрывал темный туман, кружащий среди них, словно призрачные змеи огибали камень.

В конце стояли два трона. Один был из черного камня, как вся комната. Дугой был из дерева и лозы, темные завитки покрывали каждый дюйм поверхности.

Героя еще не было в зале, и Кора повернулась и указала на трон из дерева.

– Это мой?

– Да, – Аид убрал ладони за спину и медленно пошел к своему трону. – Я подумал, тебе понравится такой дизайн. Он подходит?

Подходит? У нее не было слов, чтобы описать, как она ценила его внимание к деталям. Она была не просто богиней, она была от урожая и земли. Зная, что он потратил на это время, учел ее историю, Кора ощутила боль в сердце.

Он хотел, чтобы ей тут было удобно. Но он и сделал ей трон. Ее трон.

Она прижала ладони к сердцу и смотрела на него со всем счастьем в сердце. Она надеялась, что эмоции было видно в ее жесте и взгляде, потому что слова не вырвались изо рта.

Аид понял ее чувства. Он протянул руку и кивнул на троны.

– Идем?

Он вел ее к трону, и Кора ощущала, как делала первый шаг к настоящей жизни. Той жизни, которая была ей суждена. Она всегда хотела эту жизнь, но не мечтала, что таким будет ее путь.

Кора села на деревянный трон и ощутила, как тьма в ней летела. На троне расцвели цветы. Белые цветы с каплями нектара, падающими с их лепестков и собирающимися на полу как смола дерева. Она опустила ладони на подлокотники, шипы выросли между ее пальцев, острые и опасные.

Она посмотрела на Аида, тот сел на свой трон, отклонился и посмотрел на Кору с гордостью. Опасная королева, может, и не была такой, как он мечтал, когда женился на ней. Но эту женщину он получил.

Она посмотрела на дверь, ее голос стал громким, как гром:

– Впустите героя.

Двери открылись, и жуткий мужчина прошел в них. Если бы она не знала, что это должен быть Геракл, она подумала бы, что сам Зевс пришел к ним.

Геракл был только в набедренной повязке, шкура льва висела на плечах, и пасть была как капюшон огромного плаща. Лапы свисали у его рук, лежали на огромных бицепсах. Его широкая грудь вздымалась от каждого вдоха, мышцы торса двигались, как вода, когда он шевелился. Борода покрывала его лицо, хотя она видела под ней красивые черты.

Да, это был сын Зевса. И сильный.

Щурясь, Кора ждала, когда он пройдет по залу. Она взвешивала каждую деталь его облика.

Он не проявил страха, пока шел к ним. Его плечи были расправленными гордо, он стиснул зубы, щурясь. Эта решимость выделяла его среди мужчин, которых она видела раньше.

Он добрался до их возвышения, Геракл не стал опускаться на колено перед королем и королевой Царства мертвых.

– Выражаю глубокое уважение, – сказал он тихо и скромно. – Для меня честь получить пару мгновений вашего времени.

Она посмотрела на Аида и увидела ненависть на его лице. Ему не нравился смертный, хотя она не понимала, как сильно это было связано с его братом, а не поступками Геракла.

Герой выразил уважение. Многие смертные забывали об уважении в присутствии богов.

Кора склонила голову немного, отвечая на его уважение.

– Брат, – ответила она. – Приветствую в Царстве мертвых.

Первое слово послало рябь по Гераклу. Его плечи напряглись, он сжал кулаки. Возможно, его впервые в жизни кто-то застал врасплох. Он выглядел как герой. Большое тело. Смелость, с которой можно было преодолеть все испытания. Даже его черты были как у героя, и у него на плечах была шкура немейского льва.

Но ее слово об их родстве опустилось в его душу и пробежало рябью по телу. Он опустился ниже, голова почти прижалась к полу.

– Моя королева. Я долгие месяцы узнавал о тебе и твоей матери. Смертные поклоняются тебе больше, чем любой другой темной богине, и для меня честь встретить тебя.

Он не назвал ее сестрой, она это заметила. Но Кору больше интересовали другие его слова.

– Смертные?

– Да. В Элевсине поклоняются твоим учениям.

Учениям? У нее их не было, и она не давала смертным указания. Она была потрясена, что они знали, что она была тут.

Взглянув на Аида, Кора заметила, что он хмурился. Похоже, и он не знал, что смертные пустили слух о ее похищении. Она в тревоге повернулась к Гераклу, решив, что с этим нужно было скорее покончить.

– Чего ты хочешь, Геракл? – спросила она. Хоть Кора старалась не быть жуткой темной богиней, какой, по его словам, ее считали смертные. Она хотела быть светом в Царстве мертвых, а не добавлять ему тайн и страха.

– Я стараюсь загладить вину за поступки, за которые наказывают, – прохрипел он. – Я служу смертному царю Эвристею. Мне дали двенадцать подвигов, чтобы очистить душу. Так сказала Оракул Дельфы. Это мое последнее испытание, только это отделяет меня от чистоты.

Кем она была, чтобы мешать ему пытаться очистить свое имя? И двенадцать испытаний были большим количеством.

Тьма в ней шептала. Кора открыла рот, и за нее словно заговорил кто-то другой:

– Чем ты заслужил такие испытания?

Он посмотрел на нее, оторвав взгляд от пола. От сожаления в его глазах на ее глазах выступили слезы.

– Гера наслала на меня безумие. Она ненавидела меня с моего детства. Но в безумии и гневе, которые она наслала на меня, я убил жену. Убил своих детей, – он посмотрел на свои ладони, словно еще видел там кровь. – Я все еще слышу их крики.

Кора хотела его наказать. Хотела отказать ему в снисхождении и помешать очистить душу. Он убил их? Жену и детей?

Но тьма в ней не соглашалась. Кора опустилась на трон и позволила зловещей силе охватить ее. Геракл не был виноват. Он уже наказал себя сильнее, чем она могла. Гера тут была виновата.

Воспоминания вспыхивали в ней. Воспоминания о насмехающихся богах, о страхе, который сотряс ее от прикосновения бога.

Кора знала, как было, когда боги управляли ее жизнью, когда она ничего об этом не понимала. И потому она жалела Геракла. Он поступил ужасно, это изменит его жизнь навеки, но она не должна была стоять на его пути к искуплению.

– Какое твое последнее задание? – спросила она.

– Прийти в Царство мертвых и украсть Цербера, – он посмотрел на Аида, кивнул богу на троне. – Это последнее задание подтвердило, что Гера управляет Эвристеем. Я не могу красть у тебя, владыка Аид. Я подумал, что мудрее попросить о доброте.

Аид указал на Кору.

– Спрашивай у нее, мальчишка. Не у меня. Цербер охраняет ее сны по ночам, но ели она расстанется с ним, я дам тебе забрать зверя.

Кора не знала, хотела ли отпускать Цербера. Он был необычно хорошей собакой, чудесным товарищем для сна. Но она посмотрела в глаза Аида и поняла, что спать с ней отныне может и муж.

Взглянув на Геракла, она кивнула.

– При одном условии. Цербер не пострадает и вернется в течение месяца.

Геракл кивнул.

– Даю слово.

– Ни царапины, – Кора посмотрела на него с огнем в глазах. – Если я замечу, что пропал хоть волосок, я наполню твои легкие шипами, – шипы между ее пальцев стали длинными кинжалами. – Из твоих костей вырастут корни, и твои ноги останутся там, где я решу тебя оставить. Я могу пытать разными способами, Геракл. И очень долго. Царство мертвых не примет тебя после веков страданий.

Его глаза расширялись от каждого слова.

– Я не подведу тебя, королева Царства мертвых.

Она облизнула губы и решила, что этого хватит. Она резко свистнула, дождалась, пока Цербер не вбежит в тронный зал. Он зарычал на Геракла, но прошел к ней и сел рядом.

Она погладила его спину и приказала Церберу:

– Иди с Гераклом. Докажи этому смертному царю, что сына Зевса нужно простить за его прошлые ошибки. Как только царь увидит тебя, напугай его. И вернись ко мне домой.

Все три головы Цербера улыбались.

Она указала на Геракла, и зверь прошел к герою.

– Спасибо, – сказал еще раз Геракл. – Это честь.

– Да.

Она дождалась, пока он не ушел, улыбнулась и спросила:

– Ну? Как я справилась?

ГЛАВА 28

– Ты была идеальной, – ответил он. Аид не знал, как связать девочку, которую он впервые встретил, и эту восхитительную богиню перед ним.

Она потрясала. Сильная. Уверенная в своих словах, в том, что могла делать, что хотела. Геракл не мог ничего поделать, пока его судила эта богиня.

Она мило покраснела от его слов.

– Я не была идеальной, – сказала она. – Если бы я была идеальной, я не дала бы ему Цербера. Он убил жену и детей, Аид.

– Под влиянием Геры, – ответил он. Отклонившись на троне, он посмотрел на дверь, куда ушел его любимый пес. – Цербер не впервые покидает Подземный мир. Как думаешь, почему его так боятся смертные?

Он решил, что все будет хорошо, хоть и было странно отпускать Цербера. Пес не навредит тем, кто не должен пострадать. И он легко мог порвать Геракла на куски, если полубог не даст его питомцу вернуться.

Теперь он хотел вернуться к разговору до того, как этот бред произошел. Он хотел увидеть жар в ее глазах и любопытство, которое мог утолить только он.

Аид остановил эти мысли. Ее любопытство мог утолить не только он, но он убил бы любого, кто попробовал бы. Никто не тронет и пальцем его жену.

Кора приподняла бровь и спросила:

– Что ты думаешь о том, что смертные уже говорят обо мне так, словно я послала им весть из Царства мертвых?

– Думаю, это означает, что твоя мать знает, где ты, – ответил он. – Это был вопрос времени.

И Деметра обрушит наказание на его голову, он это понимал. Богиня урожая могла сильно навредить, если хотела, и она точно хотела навредить ему.

Аид получил не так много времени с Корой. И тревога сдавила его, его потрясло осознание, что ему придется биться, чтобы сохранить ее с собой.

Он встал с трона и опустился на колени перед ней. Король Царства мертвых был на коленях перед королевой, еще сидящей на троне.

– Мы сегодня много отвлекались, – сказал он, надеясь, что она поймет подтекст. – Ты готова уйти в свои покои?

Он ожидал, что она растеряется от его вопроса. Может, она спросит у него, что он имел в виду, хотел ли он вернуться на ужин.

Кора всегда удивляла его.

Она приподняла бровь и спросила:

– Ты про сон или что-нибудь еще?

Ее слова вызвали огонь между его ног. Он тут же стал до боли твердым.

– Ты первая заговорила об этом, жена моя.

– Думаю, да, – она посмотрела на шипы между своих пальцев, и они погрузились в трон. – Но мне все еще любопытно. И вряд ли кто-то будет скучать по мне за ужином.

Он понимал это. Он старался держать Кору подальше от Минты, но видел, как нимфа смотрела на новую королеву. Ему не хватало, чтобы они стали ссориться. Или встретились.

Лучше всего было держать их как можно дальше друг от друга. И он почетно сделает Кору своей женой по-настоящему. В первый раз.

Уже не Дева.

– Вряд ли они заметят наше отсутствие, – ответил он.

Ему было все равно, заметят ли они. Пусть спрашивают. Он гордо скажет им, что то, что случилось с его женой за закрытыми дверями, было личным делом.

Аид не хотел тратить время. Он склонился и подхватил ее с трона, помог ей обвить ногами его пояс. Вздохнув, он посмотрел на ее губы, уверенный, что его глаза пылали.

– Ты давно не целовала меня, жена.

– Это я могу исправить, – прошептала она.

Кора склонилась и поцеловала его так свободно, как еще не было. Может, это было от предвкушения того, что их ждало.

Она прикусила его нижнюю губу, потянула так, что искра боли скользнула по его шее. Кривясь, он прикусил ее в ответ, радуясь ее вскриком. Кора шлепнула его по плечам.

– Заманчиво, – прошептал он.

– Да, – ответила она. – Я это и делаю. Обожаю проводить время, соблазняя Аида.

Он зарычал в ее губы и вышел из тронного зала. Он целовал ее, пока шагал. Поглощал ее губы, их пухлую мягкость.

Он не знал, встретился ли им кто-то по пути. Не важно, он не собирался останавливаться, даже если бы другой бог прошел в Подземный мир. Пусть воюют среди душ.

Кора была важнее всего этого сейчас.

Он толкнул дверь ее комнаты ногой, дал двери захлопнуться за ними. Аид уложил ее на кровать заботливо, не спеша, чтобы ей было удобно. Уютно.

Он склонился над ней, смотрел на ее тело и каштановые кудри, разметавшиеся вокруг нее. Аид застыл. Она была девственницей. Он еще не был с девственницей. Все женщины, которые были в его постели, были опытными в любви, и они хотели увидеть, какой была ночь с королем.

Кора не была такой. Она была невинной, как в день, когда родилась, и он знал, что, если на нее давить, она испугается.

Он жалел, что не слушал Посейдона, когда он говорил о девственницах. Зевс тоже так делал. Может, он…

Нет. Аид исправил себя. Его братья не знали, как заниматься сексом с женщинами, которые им нравились, еще и с девственницами. Они, наверное, брали, что хотели, и не переживали за бедных женщин, которые страдали ради их утех.

Он хотел, чтобы она наслаждалась. Если ей будет хорошо, она захочет повторить это. Она захочет, чтобы он… Ему нужно было перестать думать и начать действовать.

Он не спешил, склонился над ней и прижал ладонь к ее шее. Он легонько обвел ее тонкую шею, смотрел, как его пальцы двигались на ее загорелой коже. Он прижимал пальцы к веснушкам там.

– Когда я впервые тебя увидел, я захотел провести вечность, считая их, – сказал он.

– Зачем тебе тратить время на это?

– Чтобы знать, сколько звезд на твоем теле, – он был не против узнать, сколько галактик было на ее коже. Если бы мог, он бы весь вечер считал их.

Она таяла под ним, и Аид знал, что будет не так тяжело, как он думал. Эта женщина была его половинкой. Частью его души, которая была разорвана. Он говорил ей такое, когда они встретились в саду.

Может, в том мифе было больше правды, чем он думал. Казалось, они были одним целым, и он долгое время ждал ее.

Он скользнул ладонями по ее бокам, поцеловал ее снова. Двигал языком с ее языком, стирая ее тревоги и страхи. Когда его ладонь поднялась по ее ребрам, по изящным костям к ее груди, она не напряглась. Она выгнулась к нему, тихо вздохнув, и звук разнесся эхом по его разума.

От ощущения ее под руками сердце Аида колотилось. Ее тихие вздохи, пока она целовала его, вызывали дрожь в его руках. Он не был достоин ее внимания. Он не имел права забирать не свое.

Но, может, Кора знала это.

Она приподнялась к его ладоням, крепко сжала его плечи.

– Я хочу, чтобы ты забрал это, Аид, – прошептала она. – Я хочу, чтобы ты взял меня.

Ей не нужно было больше ничего говорить.

Аид направил все внимание на нее. Ласкал ее тело губами, ладонями и языком. Он направлял ее, шептал слова поддержки и похвалы, изучая вкус и ощущение ее тела. Может, она не знала так много, как он, может, даже не знала, что мужчины делали с женщинами, но он хотел убедиться, что она была готова к нему.

Аид не хотел причинять ей боль. Даже если этим причинял себе неудобства.

И когда он убедился, что она была готова, Аид направился в нее медленно. Дюйм за божественным дюймом он вошел в ее тело. Он не погрузился сразу, хоть ему и сильно хотелось.

Устроившись над ней, он склонился и прижался губами к ее губам.

– Ты в порядке?

Кора кивнула.

– Да.

– Хочешь, чтобы я… – он не мог закончить.

– Да! – она почти прокричала. – Ради Олимпа, двигайся!

И он сделал это.

Аид помог ей найти ритм, который подходил обоим, и они вместе достигли нирваны. Он оставался медленным, уверенным. У него были тысячи лет, чтобы изучить тело женщины, и каждый год готовил его к этому моменту. Чтобы она насладилась.

Кора обвила его ногами, отклонила голову. Глаза расширились от шока, она смотрела на него, словно он был владыкой Царства мертвых. Словно она впервые видела его таким.

Улыбаясь, Аид погрузился в нее сильнее. Глубже. Направляя ее на волнах оргазма, пока он искал свой. Только тогда он позволил себе достичь пика.

Аид обмяк на кровати рядом с ней, накрыл их обоих одеялом. Он подоткнул края и прижал Кору к сердцу. Она прильнула к нему, прижалась щекой у его сердца.

– Знаешь, – хитро прошептал он. – Ты уже не дева.

– Полагаю, да, – рассмеялась она. – Думаю, ты постарался тут.

– Я не знаю, могу ли дальше звать тебя Корой, – Аид водил ладонями по ее рукам, успокаивая и убирая мурашки. – Ведь это будет как звать тебя ложью.

– Значение моего имени не связано с моим статусом девы, – Кора сделала паузу и добавила. – Или связано. Что ты предлагаешь?

Он долго думал об этом. Было много имен, которые подошли бы к ее статусу королевы, но редкие позволили бы народу ощутить ее истинную силу.

Он остановился на единственном имени. Только оно звенело в нем правдой.

– Персефона, – сказал он.

– Я такое еще не слышала, – она постучала задумчиво по подбородку. Кора спросила. – Что оно означает?

Лицо Аида вспыхнуло, и он был рад, что свет был тусклым, и она не видела, каким красным было его лицо.

– Вестница смерти.

Он не знал, посчитает ли она это глупым. Она же была дочерью богини урожая. Но имя пришло к нему легко, как и облик Подземного мира.

Вестница смерти была не самым точным именем, но люди будут бояться ее. И это было правдой. Она не была богиней, собирающей души или вредящей им, но она была королевой Подземного мира, и она играла роль во всем этом.

– Мне это нравится, – сказала она. – Мне очень нравится.

– Персефона, – повторил он. Слово будто расцветало во тьме вокруг них. – Моя королева.

ГЛАВА 29

«Персефона», – думала она. Имя подходило.

Она еще не привыкла к нему, конечно. Она почти всю жизнь была Корой, но это были временные трудности.

Но все в Подземном мире теперь звали ее Персефоной, и это было приятно.

«Королева Персефона».

«Вестница Смерти».

Она могла привыкнуть к тому, что ее так звали.

Персефона шла по полям Элизия, говорила с героями, которых встречала. После встречи с Гераклом ей было интересно узнать больше о смертных, связанных с Олимпом.

Какими были их жизни? Какие подвиги они совершили?

Какие ужасные поступки совершили?

Многие старались быть благородными в жизни. Они хотели быть хорошими, чтобы об их историях говорили веками. Других сбили с пути боги.

Чем больше Персефона смотрела в их жизни, тем больше понимала, какими ужасными были олимпийцы. Они путали жизни смертных, словно те были куклами. Заставили одного влюбиться, чтобы другой не любил его в ответ. Послали нимфу, чтобы ее изнасиловали, а потом прокляли ее волосами из змей. Истории героев снова и снова сплетались в ужасный гобелен боли.

Персефона не знала, сколько еще сможет услышать. Какие истории этих людей порвут ее сердце?

Она водила пальцами по пушистой пшенице на поле. Она подставила лицо солнцу, чтобы успокоить боль в груди. Но это не убирало желание все исправить. Она знала, что виноват был ее народ.

Впереди появился сад. Зеленые деревья цвели так ярко, что Персефона подумала, что даже слепой мог ощутить их яркость. Тяжелые красные плоды свисали с веток, и листья волочились по земле.

Сначала она решила, что это были яблоки. Но подошла и поняла, что это было нечто интереснее.

Гранаты.

С сияющей улыбкой Персефона побежала к саду, вытянув руки. Она давно не ела гранат. Она видела их пару раз, когда навещала смертных с мамой, и успела попробовать этот вкусный сок, но Деметра ненавидела их.

Даже нимфам нельзя было трогать гранат. Ее мать считала этот плод злым.

Она поймала один тяжелый плод, сорвала с ветки. Ей нужен был нож, чтобы разломить его. К сожалению, она не брала нож с собой.

– Я бы его не ел на твоем месте, – голос был робким и более уставшим, чем она ожидала в полях Элизия.

Персефона развернулась, сжимая гранат в руке.

– Почему?

Мужчина за ней был довольно красивым. Золотые кудри падали на глаза, простой белый хитон открывал сильные ноги, которые несли его по полям. Он держал корзину с ножницами, несколько гранатов были уже собраны, белое покрывало лежало с ними.

Он разглядывал ее синими глазами.

– Ты, должно быть, Персефона.

Да, но он не ответил на ее вопрос.

– Почему мне нельзя есть плод?

– Если съесть что-то из сада в Подземном мире, не сможешь уйти, – он сорвал еще гранат, осторожно опустил его на белую ткань в корзинке. – И вряд ли ты хочешь застрять тут навсегда.

Она не слышала о таком правиле. Хмурясь, Персефона посмотрела на невинное дерево. Оно не предупредило ее, что гранат был отравлен, ведь только из-за этого можно было застрять в Царстве мертвых.

Она отдала гранат странному мужчине.

– Тогда берите.

– Спасибо, – он забрал гранат из ее ладони, добавил его к другим. – Осторожнее тут, Ваше высочество. Много темного скрывается в Царстве мертвых.

Он обошел ее и устремился дальше по ряду, искал идеальные гранаты. Она отметила, что он легко замечал, какие были самыми яркими и точно самыми вкусными.

– Кто ты? – крикнула она.

Садовник замер, оглянулся.

– Аскалаф. Сын Ахерона.

Ахерон? Река скорби?

Она не знала, что у рек могли быть дети. Но в Царстве мертвых было много невозможного. Она хотела бы задать ему больше вопросов о его роде, его матери, о его делах в саду. К сожалению, садовник уже пропал из виду.

Как ей узнать детали об этом месте, если никто не рассказывал ей свои истории?

Выдох раздражения вылетел из ее рта, она не сдержалась. Персефона знала, что была слишком стара для такой реакции, но люди были такими сложными!

Она смотрела, как странный мужчина уходил, а потом покинула те поля. Аид был сегодня занят, ему нужно было много сделать, чтобы он смог снова гулять с ней. Он хотя бы пришел к ней прошлой ночью, как и должен муж.

Вскоре она попросит его остаться после. Она понимала, что он был занят. Он управлял всем Царством мертвых. Но он точно не будет против, если останется на пару ночей в неделю? Цербер еще не вернулся, и она ощущала себя одиноко в большой кровати и незнакомой комнате.

Она прошла через портал полей в Царство мертвых. Черный песок шуршал между пальцев ног, замедляя ее.

Зато она могла подумать. Но она могла только это в Подземном мире. Думать и ждать, пока Аид будет свободен.

Может, это и было проблемой.

В дальнем конце реки Стикс расцвел яркий свет. Портал открылся в мир смертных, впустил кого-то в Царство мертвых. Странно, ведь этот портал был не обычным для душ. Персефона нахмурилась. Кто мог пройти.

Цербер ворвался и побежал к ней на скорости десяти лошадей. Песок летел из-под его лап в воздух.

Смеясь, Персефона упала на колени, протянула к нему руки.

Зверь Царства мертвых врезался в нее, все три языка вывалились, он сбил ее на землю и стал лизать ее лицо.

– Я тоже скучала, малыш, – она все время хихикала. – Как ты уже вернулся?

– Я его забрал, – Гермес прошел в портал следом и присоединился к ним, криво улыбаясь. – Вижу, он уже нашел самого любимого жителя Царства мертвых.

– Ясное дело, – буркнула она, столкнула с себя Цербера и заставила его сесть смирно на песке. – Геракл закончил?

– Гера отпустила его, если ты об этом, – Гермес закатил глаза. – Еще один сын Зевса улизнул.

Персефона не знала, можно ли было так это описать. Геракл пострадал из-за богов, и он мог лишь пытаться загладить вину за свою жестокость. Гера поступила с ним плохо. Они поступали плохо со всеми героями из полей Элизия.

Хмурясь, она посмотрела на Гермеса, вставая.

– Я рада, что Цербер ему помог. И, когда придет время, мы встретим его в Царстве мертвых, и он займет место среди других героев.

Гермес отмахнулся.

– Да-да. Ты можешь говорить, что хочешь, моя дорогая Кора.

– Теперь я – Персефона, кстати.

Он окинул ее взглядом.

– Интересный выбор имени. Кто его тебе дал?

Она не хотела говорить, что ее назвал Аид. И это сделал не он. Он предложил имя, но она его приняла как свое. Если бы ей не нравилось, они придумали бы иное имя.

Как Гермес осмеливался осквернять это воспоминание!

Она фыркнула и опустила ладонь на ближайшую голову Цербера.

– Я не знаю, что ты решил тут устроить, Гермес, но ты привел моего пса. Уже можешь идти.

– Зачем идти, когда становится интереснее? – Гермес выглядел так, что ему не хотелось доверять.

Персефона не могла понять. Может, дело было в его поведении. Его взгляд бегал, глаза смотрели во все стороны, пальцы дергались, ехидный тон явно искал сплетни.

Она доверяла интуиции. Гермесу нужно было покинуть Царство мертвых. Сейчас.

– Я не знаю, почему тебе интересно, – она прищурилась и холодно улыбнулась ему. – Гермес, уверена, ты знаешь, что мне не нужно просить тебя покинуть Царство мертвых. Я могу заставить тебя уйти.

– Как же, маленькая королева? – он прищурился, намекая, что был не против ссоры с ней.

Пусть попробует.

Она сжала пальцами загривок Цербера, он низко зарычал.

Гермес сосредоточился на псе, который любил Персефону больше всех. Он поднял ладони.

– Ладно. Я пойду. Не нужно спускать на меня пса. Я знаю, когда меня не хотят.

Вряд ли, ведь он спорил с ней насчет отбытия. Желудок Персефоны сжался. Его глаза блестели хитро, словно он что-то затевал, о чем она не знала. Еще тайна. Еще уловка, чтобы разозлить ее или расстроить.

Персефона сжала Цербера еще раз и резко сказала:

– Идем, – и отвернулась от посланника богов, стараясь не оглядываться.

Но он окликнул ее, смеясь:

– Ты уже встречала Минту?

Она говорила себе идти. Ей не нужно было слушать его историю. Геката успокоила ее. Между Аидом и Минтой уже ничего не было, иначе он не приходил бы в постель Персефоны.

Да?

Цербер заскулил, когда она развернулась, словно пес предупреждал ее не веселить Гермеса. Она должна была его послушать. Она кричала в своей голове не смотреть на него. Не спрашивать, что он имел в виду.

– Я встречала Минту, – ответила она. – Она – нимфа. Я – богиня и королева Царства мертвых. Я знаю, на что ты намекаешь, но я не поведусь на твои ядовитые слова.

Гермес пожал плечами.

– Я просто хотел знать, встречала ли ты ее. Остальное ты додумала, ваше высочество.

Персефона фыркнула и покачала головой.

– Я не знаю, почему Аид пускает тебя в Подземный мир.

Может, это была последняя попытка с его стороны, или Гермес продумал весь разговор. Он закончил их беседу вопросом:

– Ты не переживаешь из-за нее?

– Нет, – рявкнула Персефона. – Мне не о чем переживать.

Она развернулась и пошла прочь. Его смех обжигал ее уши, и ее мутило. Ее почти тошнило. Она хотела выпустить жуткие чувства из тела с рвотой.

Худшая часть? Вернувшись в свой замок, в свои красивые покои, которые она теперь звала домом, Персефона не могла выбросить его слова из головы.

«Ты не переживаешь из-за нее?».

Аид доказывал снова и снова, что ей не стоило переживать. Он смотрел только на нее, и она жаждала его прикосновений ночью. Он целовал ее так сладко, что она не могла представить, что это было ложью. Он дал ей новое сильное имя.

Но да, Гермес.

Персефона переживала из-за Минты.

ГЛАВА 30

Персефоне было стыдно признавать, что слова преследовали ее всюду.

«Ты не переживаешь из-за Минты?».

Нет, она не хотела переживать из-за нимфы, ведь была богиней. Но разве ее не вырастили нимфы? Потому она, а не другая богиня заинтересовала Аида? Он пытался заменить свою бывшую любовницу?

Она знала, что мысли были опасными. Они гнили в ее разуме, сеяли семена сомнения глубоко в полях ее сердца.

Она стала искать то, чего не должна была. Знаки, что Гермес был прав, и она была слишком наивной. Слишком слепой. Она видела как-то раз, как они говорили в поле. И хоть Аид дико размахивал руками с безумным взглядом, она не знала, была ли это ссора возлюбленных.

Минта смотрела на Аида за ужинами с другими богами и богинями. Она накручивала волосы на палец, игриво улыбаясь. Когда она замечала взгляд Персефоны, она улыбалась еще шире. Словно у нее была тайна, которую богиня не знала.

Персефона знала, что многое преувеличивала. Она должна была перестать так думать и просто спросить у Аида, что происходило. Она не говорила с ним толком о Минте, и ей нужно было услышать его уточнение.

Но одержимость не проходила.

Наконец, она покинула замок и пошла к Стикс. Может, если она постоит там, где они впервые смотрели на Царство мертвых, она вспомнит, почему доверяла ему.

Черный песок восхищал так же, как в первый раз. Души с их голубым сиянием на берегах… восхищали. Они были милыми и чистыми, и она хотела спасти все.

Может, ей нужно было попросить Гекату и Танатоса поиграть с ней. Она могла получить от них пару монет и вернуть себе то состояние, в каком была, когда только открыла свои чувства к Аиду.

Она еще не дала тем чувствам имени. Ее ревность мешала другим эмоциям проявить силы.

Она заметила движение у портала. Еще кто-то? Сколько живых приходило в Царство мертвых за день? Они прибывали чаще, чем она верила. Подземный мир должен быть местом, куда не могли пойти смертные, пока не умирали.

Трое мужчин вышли на песок, и первого она узнала.

– Геракл? – спросила она, потрясенно качая головой. – Я не думала, что вскоре тебя увижу.

Он низко поклонился.

– Моя королева. Благодаря вам, моя душа была очищена раз и навсегда.

– И я рада слышать это, – она хмуро посмотрела на его друзей. – Но ты вернулся с гостями в этот раз.

Геракл повернулся и указал на двух других мужчин, и они подошли ближе.

Они были красивыми, лучше многих смертных, кого она видела за свою жизнь. Они не могли затмить Геракла в бою, она была уверена. Они были мягче. Тоньше. Может, творческие натуры, а не воины.

Один был светлым, как свет луны, его голубые глаза были яркими, бледные волосы были лишены красок. Другой был смуглым, черные волоса падали кудрями на лоб. Он следил за ней. Может, слишком пристально.

Геракл указал на первого, красавца, похожего на луну.

– Это Тесей, – он указал на другого. – Это Пирифой. Они попросили меня показать им путь в Подземный мир, и теперь моя клятва Тесею завершена.

Она видела, как он прищурился, глядя на двух других мужчин. Что-то мелькнуло между ними, но она не могла понять, что это было за предупреждение.

Геракл снова поклонился ей.

– Если выслушаешь их просьбы, эти два болвана будут благодарны. Но я должен попрощаться, дева Подземного мира.

– Я теперь Персефона, – исправила она.

– Знаю, – ответил он. От искры в его глазах она покраснела. – Для меня ты всегда будешь священной девой.

Он прошел в портал и пропал. Персефоне казалось, что она не увидит его снова, пока он был жив, хотя он унесет мужество Зевса даже в смерти. Но она будет скучать по жару и жизни в его венах.