Текст книги "Вены магии (ЛП)"

Автор книги: Эмма Хамм

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 16 страниц)

Она отодвинула спутанные лозы, увидела луг, что сиял золотом на солнце.

И его.

Эмонн сидел на пне в центре изумрудной поляны. Незнакомый меч лежал на его коленях, и Эмонн смотрел на него.

Он изменился. Кристаллов стало больше, но не только это. Он был на солнце без плаща, без ткани на лице. Эмонн был открыт миру, не отступал в страхе.

Она прижала ладонь к ближайшему дереву, чтобы не упасть. Сон, который ей показал Фионн, был правдой. Он стал больше кристаллом, чем мужчиной, но он все еще был ее. Она это ощущала.

Он, видимо, задумался, потому что не поднял головы. Она наступила на прутик, и он треснул под ее пяткой.

– Я просил уединения, – его низкий голос посылал дрожь по ее спине. – Мне не нужна компания, Уна.

Она не могла говорить. Он звучал так же, хотя время прошло. Это все еще был он.

Его плечи опустились, и он прорычал:

– Уна, сколько раз нужно тебе говорить?

Сорча смотрела, как он вставал, затаив дыхание. Он развернулся, и их взгляды встретились. Молния плясала между ними. Ветер шуршал на лугу, трепал его косу, что была длиннее, чем она помнила.

Но его глаза держали ее в плену. Словно физическое касание, шепот, обещание.

– Ты вернулась.

– Конечно.

– Спустя столько времени ты вернулась.

Он шагнул к ней, пошатнулся и замер, словно не знал, имел ли право трогать ее. Она издала сдавленный звук, а потом они побежали друг к другу. Она не знала, кто стал двигаться первым, но это не было важным.

Он обвил ее руками, одна ладонь приподняла ее голову, и его лоб прижался к ее. Он вдыхал ее.

– Я думал, что потерял тебя навеки, – его дыхание задевало ее губы.

– Как я могла остаться в стороне?

– Тут тебе опасно.

– Разве стоит жить, если мы не вместе?

Эмонн склонился, поднял ее за бедра, чтобы целовать без препятствий. Они изливали страдания, тоску, желания в поцелуе, что стирал те эмоции.

Она обвила ногами его талию, впилась пальцами в кристаллы на его плечах. Он был крепким, настоящим. Она жаждала его так долго. Наконец, она смогла прижать его к груди и вдохнуть его запах.

Ее спина ударилась о дерево, кора впивалась сквозь ткань платья, но ей было все равно. Сорча обвела его угловатую челюсть, сильную шею, задела глубокие трещины, которые не помнила.

Эмонн целовал ее, словно утопающий. Каждое касание его твердых губ и уколы кристаллов заживляли ее хрупкое сердце. Он не просто целовал ее губы, он поглощал ее.

Он отодвинулся на миг, хрипло простонал в ее горло.

– Я должен отпустить тебя.

– Прошу, не надо. Я только тебя вернула.

Ее слова порвали его контроль. Его ладони были всюду. Прижимались к ее спине, притягивали ее ближе к его телу, скользили по ее гладкому бедру. Ее платье раскрылось, и теплый воздух плясал на ее ногах.

Все нервные окончания в ее теле пылали, она ощущала только его. Его язык оставлял огненный след на ее горле и плечах.

Этот раз отличался от первого. Он не мешкал, не сдерживался, не позволял ей заполучить власть. Она как-то поняла, что этот миг был не о том, как они скучали. Это было не воссоединение или напоминание, что они существовали.

Он хотел клеймить ее своим прикосновением, потому что почти потерял ее.

Ткань ее корсета порвалась, Эмонн двигался быстро. Сорча охнула и выгнула спину.

Он опускался языком от ее горла к грудям. Она забыла, как дышать, когда он поймал ртом твердые соски. Их первый раз был таким сладким, что она не могла думать.

Теперь она ощущала, словно парила в море, и он был единственным плотом поблизости. Она сжимала его плечи, раскачивалась на волнах, которые они создавали.

Его ладонь скользнула под ее юбки, поднялась по бедру и сжала ее ягодицу. Он отодвинулся от ее груди, выдохнул ей на ухо:

– Я скучал.

– Хватит играть со мной, – выдавила она. – Сейчас, Эмонн.

– Мы только начали.

– Я изучу каждый дюйм твоего тела снова, но я не могу больше ждать!

Он отклонился и приподнял бровь.

– Я забыл, какая ты требовательная.

Сорча потянула за его косу так, что его голова отдернулась.

– Я оскорблена, что ты что-то забыл.

– Я не забыл твой вкус, – он склонился и облизнул ее губы. – Свет солнца и клубника.

Он возился с ремнем, чтобы освободиться. Сорча приготовилась, зная, что прошло много времени, и он был большим. Но он замешкался.

Эмонн убрал кудри с ее лба и поцеловал ее висок.

– Уверена? Тут много мягкого мха для твоей спины, и у нас есть время.

Потому она восхищалась им. Сорча подняла взгляд, улыбнулась.

– Да, я этого хочу.

– Слава богам.

Ее бедра с силой сжали его бедра, он погрузился в нее резким толчком. Она мечтала об этом миге много раз, но все это не могло подделать ощущение его ладоней, таких нежных на ее бедрах. Кристаллы пересекали его живот, терлись о ее живот с каждым движением его бедер. Он шептал ласковые слова ей на ухо с каждым движением мышц.

– Мое солнце, – стонал он. – Мой свет.

Она прижала ладони к его щекам, поцеловала его губы нежно до боли.

– Твой.

Она не могла быть еще ближе к нему, а хотела. Она впилась ногтями в его спину, задевая новые раны. Столько боли было на его коже, но она могла дать ему рай.

Она вытянула носки, отклонила голову к дереву.

– Эмонн, – выдохнула она.

Он провел ладонью по ее спине. Он прижал ладонь к ее шее, снова прильнул губами к ее губам.

– Я не могу затеряться в тебе.

– Кто так сказал?

Стон в ответ был едва слышным, его движения стали быстрее. Каждый раз он был все ближе к тому, чтобы коснуться ее души.

Свет вдруг вспыхнул за ее глазами. Оргазм произошел так быстро, что она не ощутила, как он накапливался. Звезды полетели с неба, взорвались на ее коже в один миг, и она задержала дыхание.

Он зарычал, уткнулся лицом в ее плечо, заканчивая.

Тяжело дыша, она сжала его крепче. Он обвил ее руками, прижимая так, что она едва могла дышать. Сорча смотрела на листву над ними, гадая, сможет ли отпустить его.

Ее ноги с силой сжимали его бедра, притягивая ближе. Она не могла отогнать чувство, что, как только отпустит, он пропадет. Слезы покалывали ее глаза.

– Прошу, пусть это будет настоящим, – говорила она в его макушку. – Только бы это не был сон, и ты не пропал, когда я посмотрю на тебя снова.

– Будем вдвоем надеяться, что это не сон, потому что я не переживу пробуждения.

– Не говори так. Ты чуть не умер.

– Я не могу умереть.

– Ты не непобедим, Эмонн.

– Ты со мной.

Он отодвинулся, и она посмотрела на его любимое лицо с испуганной любовью. Она погладила его пострадавшую бровь.

– Твой глаз, – охнула она.

– Пустяки.

– Болит?

– Не больше остальных.

Сорча видела боль в его глазах. Он боялся, что она откажется от него из-за его отличий. И она забыла, как сильно его прошлое влияло на его будущее.

Она склонилась и скромно поцеловала его в лоб. Она надеялась, что это нежное касание залечит шрамы на его сердце.

– Мне жаль, что тебе больно.

Его пальцы сжали ее бока.

– Mo chroí.

– Эмонн, не злись на меня за то, что я сделаю.

– Как я могу сейчас на тебя злиться?

Она отодвинулась, чтобы вытянуть руку и ударила его по лицу так сильно, что кристаллы на его щеке порезали ее ладонь.

Он вздрогнул и поднял ладонь к щеке.

– За что, безумная женщина?

– Не смей больше прогонять меня!

– То был бой! Ты умерла бы, если бы осталась!

– Это не тебе выбирать! – ее крик звенел над лугом. – Если ты рискуешь жизнью за меня, то и я так сделаю. И если попытаешься сделать так снова, я найду способ пронзить мечом твое сердце.

Он потрясенно моргнул.

– Ты мне угрожаешь?

– Не лишай женщину шанса быть рядом с ее мужчиной. Слышишь меня?

– Слышу.

– Повтори.

– Слышу, моя яростная жрица-друид, – он обвел ее губы большим пальцем.

– Я серьезно, Эмонн. Больше так не делай.

– Я всегда буду твоим щитом. Я должен защищать то, чем дорожу. А ты – мое сердце, Солнышко.

Его слова впились в ее ребра, пробрались сквозь ледяную стену, что она возвела.

– Тогда позволь идти рядом с тобой и исцелять все раны.

Их губы соединились, дыхание смешалось, и ее язык ощутил вкус мяты.

– Я так рада вернуть тебя.

– И я.

Он прижался лбом к ее лбу, покачивался, пока она не скривилась от кристаллов. Только тогда он отошел, опустил ее ноги на землю и придерживал, пока она не отыскала равновесие.

Мох примялся под пальцами ее ног. Когда ее обувь слетела? Она огляделась в поисках потертых башмаков, что грели ее ноги всю зиму.

– Ищешь это?

Эмонн держал их, подцепив пальцами.

– Да, – Сорча протянула руку.

– Такие крохотные.

– Для тебя. Я куда меньше многих фейри, – она прыгнула, пытаясь выхватить их из его руки.

Он бросил башмаки в ее ладони. Сорча поражалась тому, как просто вернулась в эту жизнь. Она думала, будет сложнее связаться с ним.

Она словно не уходила.

Прыгая на одной ноге, она натянула обувь.

– Что случилось, пока меня не было?

– Могу задать тот же вопрос, – он ждал, пока она выпрямится, подхватил ее на руки и понес к пню.

Эмонн опустился с ней на коленях, его ладони гладили ее поясницу. Она тоже не могла перестать трогать его. Каждый новый порез нужно было исследовать, и она не видела все.

Она запустила пальцы в его волосы и потянула.

– Что случилось на острове?

– Фионн захватил замок. Его солдаты перерезали почти всех наших, любимые пали, потому что были без оружия.

– Как ты выбрался?

– Не знаю, – он покачал головой, убирая ее пальцы от своих волос. – Не помню. Уна говорит, я вытащил Окрас и разобрался с проблемой, но больше ни слова.

– Жажда крови? – она слышала о таком в легендах, но не думала, что это было реальным. Тревога сжимала ее желудок, словно кулаком.

– Куда хуже, солнышко. Он отступил к краю острова, но явно собирал войска для следующей атаки. Нас было мало, когда мы убежали в Другой мир. И мы много тяжелых месяцев пытались отыскать новый дом.

– Я думала, наш народ не мог вернуться в Другой мир? Ты говорил, изгнание вечно.

– Да, пока Высший король Благих фейри не постановит, что они прощены.

Сорча перестала дышать. Она не думала, что это было возможно, хотя стыдилась, что не подумала об этом сама. Он был старшим сыном, полноправным наследником трона.

– Ты сильно рисковал, – сказала она, качая головой.

– Я знал, что мне быть королем, как только сделал первый вдох.

– Ты решил бросить такую жизнь.

– Это не значит, что я не могу забрать ее.

Его ладони гладили ее спину, успокаивая. Но она хмурилась, ей было не по себе.

– Эмонн, этот путь непростой. Твой брат не сдастся, твой народ будет в смятении. Ты предлагаешь разделить свой народ надвое.

– Я знаю это. Я пять лет боролся, чтобы вернуть независимость и свой трон.

– Как это сработало?

– Я все еще в лесу без трона или короны.

Сорча так и думала. Она пыталась придумать, что сказать, чтобы помочь. Но она была не в своей стихии. Простушка из Уи-Нейлла мало знала того, что помогло бы королю фейри.

Она кашлянула.

– Что ты делал в это время?

– У меня армия дворфов, несколько гномов могут помочь делу, – он тряхнул головой, разочарованно усмехнулся. – Это очень маленькая армия, которая не может бороться с Туата де Дананн и эльфами. Удача не на нашей стороне.

– Ты встретишь их в лицо?

– Как еще мне сражаться?

Она теребила его косу, притянула поверх его плеча и потерла шелковые пряди пальцами.

– Я бы не хотела, чтобы ты сражался. Ты – король, разве нельзя решить это переговорами?

– Мы с братом не можем говорить о таком.

– Почему?

– Он не отдаст трон.

Она потерла пряди его волос снова, пытаясь вспомнить все легенды и мифы о фейри. Сорча никогда не была рассказчиком. Она предпочитала использовать ладони, слушать, засыпала, когда пелись баллады.

Сорча пыталась вспомнить подходящую историю, выбрала легенду, которую слышала давно. Кормак Ульфада, мудрый Высший король людей, его умные решения сохранили ему трон.

Ее глаза замерцали, в голову пришла идея.

– Он и не обязан.

Эмонн склонил голову, с любопытством глядя на нее.

– Что ты задумала?

– Это твой народ, Эмонн. Ты проявил себя королем. Фионн не имеет права на трон. Почему ты обязан бороться за свое?

– Мы это делаем. Боремся за свое.

– А если биться не надо? А если твой народ сделает выбор за тебя? Они пойдут за тобой без войны, без крови, без смерти. Нужно лишь дать им вариант – следовать за достойным лидером.

Он потрясенно моргнул.

– Сколько ты узнала, пока тебя не было?

– Узнала? Я была дома с отцом и сестрами.

– Они в порядке? – Эмонн погладил ее подбородок, морщины тревоги проступили на его лбу.

– Они живы.

– Ты исцелила чуму?

Гордое выражение на его лице наполнило ее сердце до краев. Он верил в нее, когда ее семья не думала, что она могла творить чудеса.

– Откуда ты узнал? – спросила она.

– Я всегда знал, что ты сможешь.

– Без твоей помощи.

– Тебе нужна была моя помощь?

Сорча покачала головой.

– Видимо, нет.

Он провел пальцем по ее лбу до кончика ее носа.

– Я не был тебе нужен, чтобы исцелит чуму. Ты могла сама спасти свой народ.

– Мне сказать это же тебе?

– Я был бы рад.

– Я с тобой не согласна, Эмонн. Вся эта смерть не нужна. Сколько воинов должно умереть, чтобы вы обменялись тронами?

Он вздохнул и уткнулся лицом в ее шею. Она ощутила, как его твердые губы прижались к ее ключице.

– Человеку такое не понять. Туата де Дананн не сдаются, и Фионн желал трон всю жизнь. Он не пустит меня в свой замок с улыбкой.

– Ты пытался с ним говорить?

– Хватит, Сорча. Позволь мне насладиться тобой в моих объятиях еще пару мгновений, а потом ты попытаешь исцелить все мои раны.

Она обняла его, а в голове кипели мысли. Фионн хотел знать, где был Эмонн. Если он вторгался в ее сны, то подозревал, что его близнец был ближе, чем ему хотелось. Но насколько близко был Эмонн?

– Мы возле Замка Света?

Он вздохнул.

– Прямо над ним, mo chroí. Так близко к дому моей семьи, что я ощущаю его магию в воздухе.

– Что ты планируешь, Эмонн? – ее сердце забилось сильнее в груди, так быстро, что он ступал пальцем по ее коже в такт с ударами.

– Еще бой, чтобы покончить со всеми боями. Я не могу дальше так с ним сражаться. У него бесконечный запас солдат, и они продолжают приближаться к нашему укрытию.

– Тогда тебе нужно найти крепость.

– Крепость? – он отклонился и посмотрел в ее глаза. – Сначала ты предлагаешь поговорить с ним, а теперь – крепость?

– Что в Замке Света делает его особенным? – спросила она. – Он сильный? Там есть те, кто тебе поможет? Или дело в семейных узах?

– В замке ничего особенного.

– Тогда найдем новый замок. Новое место, куда убегут те, кого обидели, – она подвинулась на его коленях, план уже формировался. – Если не хочешь говорить с ним, собирай армию из тех, кто борется по своей воле. Сообщи, что ты существуешь. Что великий король хочет вернуться на трон.

– Ты предлагаешь переворот.

– Я предлагаю нечто большее, – сказала она, радуясь идее. – Я предлагаю создать второй трон. Высший трон.

– Мне нравится образ твоих мыслей.

– Не каждый мужчина послушал бы женщину.

– Я знаю, что нельзя игнорировать мудрость женщин. Хотя я не всегда с тобой согласен, mo chroí, я не буду отказываться от твоих мнений.

Ее сердце пело от счастья.

Эмонн улыбался, как волк, и улыбка была хитрой.

– Почему бы нам не перестать думать на время?

Он отклонил ее, и спина Сорчи легла на мягкий мох. Эмонн устроился между ее ног и улыбнулся.

Она улыбнулась в ответ, счастье бурлило в груди.

– Мох удобный.

– Иначе я бы тебя туда не опустил.

– Солнце теплое.

– Оно видит тебя и улыбается.

– Ты ощущаешься так знакомо, – потрясенно сказала она, коснулась новых кристаллов возле его глаза. – И при этом по-другому.

– Хватит слов, mo chroí.

И она молчала, пока искала все новые раны, оставляла след на его теле снова.

* * *

– Вот, милая.

– Спасибо, Уна, – Сорча взяла протянутую миску с рагу из кролика. От одного запаха желудок заурчал. Она не помнила, когда в последний раз ела, но такой была работа целителя.

Они сидели у маленького костра. Боггарт была на ее коленях, Циан и Уна спорили, как правильно готовить кролика. Сорча горевала с ними, когда только пришла. Они многих потеряли. Теперь все собрались поесть и восстановить связи.

Маленькие костры трещали в тени горы вокруг них. Группы дворфов сидели у костров, в поздний час они почти не шевелились. Сорча догадывалась, что они разделились по семьям. Дворфы были молчаливыми, не хотели говорить с ней.

Хотя они догадывались лучше других фейри.

Маленькая женщина-дворф наткнулась на Сорчу, фыркнула и буркнула:

– Теперь тут и друиды?

Сорча потрясенно уставилась на нее.

Они после этого держались подальше от нее. Она не знала, были ли дворфы среди тех, кто прогнал ее народ, но догадывалась, что они повлияли на решение. Друиды были опасными для фейри. Люди были способны на магию, что отрицала логику.

Она ела рагу и искала взглядом Эмонна в толпе. Он стал играть военачальника, как только прошел в лагерь. Его внимание уходило на общение с дворфами, которых он звал «генералами». Она думала, что то были главы семей.

Боггарт потянула ее за рукав и указала.

Сорча проследила за ее пальцем, увидела ту же женщину-дворфа у края теней. Она не выглядела напуганной, было что-то еще. Она мрачно смотрела на Сорчу.

– Я могу тебе помочь?

– Не думаю.

– Ты ранена? – спросила Сорча. – Я целитель.

– Друиды не исцеляют дворфов.

– У тебя проблема, потому что у меня кровь друида?

– Твой вид принимает плохие решения. Я помню истории, когда у вас был доступ к Другому миру. Воровали магические предметы. Использовали их против друг друга, пока случайно не убили важного фейри. Я знаю все, и я тебе не доверяю.

– Что ж, – Сорча опустила миску в сторону и крепче обняла Боггарт. – Может, тебе будет спокойнее знать, что я не следую старым традициям. Меня не растили друидом, и магия – новое для меня.

– Разве? – дворф кивнула на ее миску. – Тогда почему ты оставила немного еды?

– Уже не голодна.

Маленькая женщина закатила глаза и закинула бороду на плечо.

– Делай, что хочешь. Но я буду следить, чтобы ты не занялась своими шалостями.

– Я не хочу ничего с этим делать.

Но это была ложь. Дворф читала ее разум, Сорча поняла это. Ей хотелось взять миску и бросить остатки в огонь. Она всегда так делала, даже в детстве. Она всегда бросала остатки в огонь, даже если ту еду мог съесть кто-то еще.

Слова расцвели в ее разуме, будто чернила, проступившие на страницах ее книги. Скаля зубы, она взяла миску, бросила остатки еды в костер.

– Пируйте, старые предки. Я благодарю вас за еду, что вы дали, и за убежище, что вы предложили моей душе. Я почитаю память о вас этой простой едой. Благословляю.

Огонь закружился в воздухе, и Сорча увидела в языках пламени фигуры. Она не узнавала лица, но расслабилась при виде них. У них были синие краски на лицах, как у женщин в ее видении.

Она сжала кулаки.

Дворф цокнула языком.

– Видишь? Друид от друида недалеко ушел. Повезло тебе, что я – не мой дед, или ты уже лишилась бы головы.

– Почему никто этого не сделал? Я вижу волны дворфов, словно смотрю на океан, но никто и пальца на меня не поднял.

– Потому что мы умираем, – женщина-дворф указала пальцем на свою семью. – И если ты можешь это остановить, покончить с этим безумием, то ты должна жить. Иначе? Прочь с нашего пути.

Тьма поглотила маленькую женщину, она ушла к своему костру.

Сорча покачала головой.

– Они все такие?

– Да, когда защищают свое. Так ты – друид, милая?

Глаза Уны были огромными. Луна отражалась в их радужных глубинах, два пруда были чересчур исполнены надеждой, как казалось Сорче.

– Да. Мой дед нашел меня, пока я была дома.

– Семья? Со стороны матери?

Сорча хмыкнула, тихое сопение Боггарт дрожало у ее шеи.

– Я не знаю, насколько можно ему доверять. Он, казалось, знает слишком много о моей жизни, но ему было все равно на мой выбор. Все это было очень странно.

– Хорошо, что есть те, кто понимает.

– Он меня не понимает. Он не понимает мир, – она фыркнула. – Я ведьме доверяю больше, чем ему.

– Ведьме? – Уна вздрогнула. – Ведьмы опасные создания.

– Уж я-то знаю. Но она помогла мне попасть сюда, и я думаю, что в ней может быть немного крови друида.

– Значит, друиды возвращаются, – голос Уны стал странным, шепотом на ветру. – Так и должно быть. Другой мир обретает предыдущее состояние. Высший король займет трон. Друиды придут через порталы. Меньшие фейри присоединятся к их семьям и перестанут жить в страданиях.

– Мы на это надеемся.

Циан плюхнулся с другой стороны костра. Он встряхнулся, и с него полетели брызги воды.

– Тот мальчишка ничего не слушает.

– Эмонн? – спросила Сорча.

– Ага. Возомнил, что мы уходим. Всей армией! Уходим от ближайшего места к замку.

– Куда мы идем?

– Спроси его. Он мне ничего не говорит.

Сорча встала, искала взглядом Эмонна среди звездочек костров.

– Он там, милая, – Уна указала на то, что было раньше платформой, а теперь стало дырявым, словно покрытым ртами. – Там, где все это началось.

Она не понимала ее слова, пока не сообразила, где они были. Платформа, столб и мужчина со следом веревки на шее.

– Нет, – покачала головой Сорча. – Не может быть.

– Он решил остаться тут. Напоминать себе день за днем, почему он так борется.

– Тут они его повесили?

– Мы стоим на том же месте, где стояла его семья годы назад. Они смотрели, как он качается на веревке, часами, а потом ушли в замок и уснули, – Уна шмыгнула носом. – Я все еще не знаю, как они это сделали. Они заставили меня уйти с ними, и ни у кого даже кошмара не было. Их мальчик остался со стихиями, не мог дышать, и все звери Другого мира грызли его. А им было все равно.

Сорча не могла это терпеть. Ее ноги понесли ее к платформе, где Эмонн стоял и смотрел на небо. Никто не глядел на него.

Они смотрели на нее.

Она грациозно шла сквозь толпу. Ее юбки сияли в свете луны, становясь белыми и серебряными.

– Призрак, – пробормотал кто-то.

– Бин сидхе.

– Нет, друид.

Ветер трепал ее волосы, бросал кудри на ее лицо, пока она смотрела на него. Он не ответил на ее появление. Его спина была напряжена, кулаки – сжаты.

Он знал. Он всегда знал, когда она подходила к нему. И он точно знал, что она собиралась с ним спорить.

Сорча тихо поднялась по гнилым ступеням и прижала ладонь к его спине.

– Эмонн.

– Ты меня не переубедишь.

Она улыбнулась.

– А зачем даже пробовать? Это была моя идея, mo chroí. Мы уходим отсюда?

– Я не буду оставаться на этой проклятой земле ни минуты дольше.

– Я пойду за тобой куда угодно.

– Путь будет непростым.

– Тогда хорошо, что тебе будет помогать целитель.

Его плечи приподнялись от вздоха. Он повернулся к ней, обвил ее руками и прислонился подбородком к ее лбу.

– Я не думал, что возможно скучать так, как я скучал по тебе.

– Я бы скучала по потерянной конечности. Так я и ощущаю себя, когда ты не со мной.

– Спасибо, что ты рядом.

– Я уговорю тебя пообщаться с твоим братом, Эмонн.

– Попробуй, но я не поддамся.

Она кричала в голове слова поддержки. Не ему, а себе. Сорча знала, что только разговором можно было закончить эту войну без дальнейшего кровопролития. Они должны были понять, что земля войны не выдержит.

Но пока что она обняла Эмонна, надеясь, что он поймет.

Он выпрямился, подвинул ее под руку.

– Мужчины и женщины Подгорья!

Дворфы встали. Сорча смотрела на их ряды и гадала, скольких они потеряли. Пять лет сражений? Или пять лет сражался Эмонн, а они были тут лишь несколько недель?

Старые и новые шрамы виднелись на их лицах, потертая броня давила на них. Ржавчина покрывала края, царапины портили поверхности.

– Мы долго боролись. Вы честный народ, но я должен попросить еще кое о чем.

Ответом был тревожный гул.

– Завтра мы покинем эту землю. Я не буду рисковать и дальше нашими жизнями. Мы отправимся на родину нашей семьи. В старый замок, где Туата де Дананн впервые коснулись земли.

– Куда? – крикнул кто-то.

Эмонн прижал Сорчу к груди.

– В замок Нуады Среброрукого!

Радость от этих слов могла докатиться до Замка Света? Они отправлялись в священный дом Нуады?

Она взглянула на Эмонна.

– Это мудро?

– Куда еще нам идти?

– Куда угодно. Я не хочу злить твоего деда.

– И я, – он отпустил ее, взял за руку и повел вниз со ступеней. – Но выбора нет. Как ты и сказала, бой не может длиться вечно. Мне нужен новый трон, пока я не верну свой.

* * *

Они ехали днями по просторам Другого мира.

Сорча стала узнавать горы и холмы. Вершины, по которым она карабкалась в детстве, были покрыты мерцанием, фейри и яркими красками. Цветы тянулись к ней листьями. Трава обвивала ее лодыжки, если она замирала, гладила кожу, которую находила.

Эмонн задал бодрый шаг, и все устали. Он не приходил к Сорче, хоть она понимала, почему. Дворфы занимали почти все его внимание.

Чем больше она смотрела на них, тем больше гадала, как он собрал такую армию. Они не любили друг друга, тем более – его. Коротышки быстро затевали драки.

На управление ими уходили все его силы.

Он не забыл ее, Сорча была в этом уверена. Она, наконец, вернулась в Другой мир. Эмонн был занят, но не отдалился.

Сорча повторяла эти слова в голове. Они стали поэмой, гимном, что крутился в ее разуме.

После долгой разлуки.

Она оглянулась. Длинная шеренга дворфов тянулась по горе, как река. Был редкий солнечный день, сделавший поля волнами зеленой травы. Камень выпирал из земли, подражая белой пене.

Уна и Циан держались возле нее, другие из Гибразила – неподалеку.

Камни хрустели за ней, но Сорче не нужно было оглядываться. Пука был куда младше остальных. Его безграничная энергия сделала его гонцом, приносящим вести об их продвижении.

– Мы останавливаемся, – хмуро сообщил он.

– Это плохо?

– Возможно. Зависит от того, что вы думаете об этом путешествии.

Ветер стал сильнее, трепал длинные волосы Сорчи.

– Что ты имеешь в виду?

– Мы прибыли.

– И скоро.

Она оглянулась на него, сидящего на камне с хмурым видом. Когда он так повзрослел? Она видела морщины тревоги на его лице, знала, что у него был повод бояться.

– Помоги остальным, – сказала она. – Они нужны нам рядом, когда мы дойдем до замка.

– Ты хочешь их впереди?

– Будет мудро, если его семья будет рядом с ним.

– Думаешь, он считает нас семьей? – Пука покачал головой и спрыгнул на землю. – У тебя большие идеи в голове, но ты все еще не понимаешь Туата де Дананн.

– Думаю, предрассудки и завели ваш вид в такую ситуацию. Теперь иди к ним и встреть меня впереди. Далеко это?

– Далеко.

Она пронзила его взглядом.

– Домналл.

– За гребнем, – буркнул он. – Вблизи сама увидишь. Он остановил всех, чтобы они посмотрели на замок раньше, чем мы пойдем куда-либо.

Уна тяжело дышала, подходя к ним.

– Мы останавливаемся?

– Прости, но нет.

– Ах, но есть надежда. Мы знаем, где он остановится на ночлег?

– Он дошел до замка, – Сорча посмотрела на неровный край горы, по которому они шли. – Он за тем гребнем.

– Тогда лучше идти.

– Пука, сколько раз мне повторять, чтобы ты помог остальным?

– Ты мною не командуешь.

Сорча повернулась и поймала мальчика за ухо. Его вопль напоминал раненого щенка.

– Я говорю тебе, что делать, потому что тебе нужно научиться уважать старших. Иди за остальными, пока я не оставила след сапога на твоем заду.

– Ты не посмеешь.

– Проверь, щенок.

Он хмуро глядел пару мгновений, а потом опустил плечи, сдаваясь. Сорча повернула его ухо и отпустила его.

Уна хихикала.

– Скоро он будет подлизываться к тебе.

– Ему нужно слушаться.

– Он почти влюбился в тебя, а ты на него не смотришь.

– Ясное дело, – Сорча закатила глаза. – Он – ребенок!

– Я не предлагала поддерживать его.

Две женщины пошли по горе. Сорча протянула руку Уне, хоть знала, что пикси не призналась бы в слабости. Они вместе побрели по каменистой тропе.

Уна задыхалась. Легкие Сорчи пылали. Ей было стыдно, что она устала, ведь пейзаж был красивым, и ей хотелось любоваться им.

Гора была пугающей. Отвесные скалы обрывались пустотой, тут не было меток, чтобы ориентироваться по ним. Тут давно никто не был.

Они миновали пару дворфов, сидящих на камнях. Они пили воду из фляг. Красные щеки и потные лица показывали, как сильно Эмонн давил на них в пути.

– Почему все так нервничают? – спросила Сорча.

– Говорят, замок с призраками.

– Замок Нуады? Почему?

– Знаешь о фоморианцах?

Сорча выросла на историях о зверолюдах, что бились с Туата не Дананн. Века войны уменьшили количество и тех, и других, хотя было много романтических историй между ними. Две культуры любили сражаться друг с другом и любили нарушать правила.

– Я знаю о них.

– В легендах людей не говорится, что они проникли в наш мир, но они это сделали. Замок Нуады был первым, что они захватили, и они правили там век, а потом все потеряли. Там многие умерли, – Уна выдохнула. – Говорили, призраки ходят по коридорам с головами козлов и телами людей.

– Так замок заброшен?

– Более того, он проклят. Даже Неблагие не ходят сюда.

– Чудесно. И что в таком замке показалось Эмонну хорошей идеей?

Уна сжала руку Сорчи.

– Нуада Среброрукий был последним Высшим королем. Ты не поняла, да? Королем может быть кто угодно. Народ опустится на колени перед любым в короне. Но Высший король Благих фейри – это нечто другое. Он – истинный правитель, признанный самой землей. Королей может быть много, но Высший – один.

Сорча протяжно выдохнула, прогоняя напряжение из тела. Логично, что Эмонн был высшим королем. Он был первым сыном, не поддавался старым традициям. Его взгляды могли пойти на пользу его народу.

Во что она ввязалась?

Они миновали вершину горы, и Сорча чуть не упала на колени. Замок Нуады Среброрукого был на вершине ближайшей горы. Стены тянулись из скалы, поддерживали замысловатые башни. Потрепанные знамена трепал ветер. Камень соединялся с замком, и казалось, словно он вырос из горы.

Попасть туда можно было только по обсыпающемуся мосту, камни с которого падали как вода. Вороны на нем смотрели на жалкую армию.

– Жуть, – отметила Сорча. Белые птицы поднялись с башен замка и кружили сверху.

– Боюсь, внутри будет даже хуже.

– Как давно там никто не жил?

– Веками.

Сорча вздохнула.

– Тогда он разваливается.

– Армии будет лучше, если есть занятие. Он умно привел нас сюда, пока ждет, что придут остальные.

– Они придут? – Сорча взглянула на Уну. – У меня была такая идея, но я не знаю обычаи фейри. Они последуют за ним?

– Думаю, у них нет выбора. Высший король Благих фейри управляет всеми нами.

Сорча смотрела на дворфов. В центре поля, словно гора, стоял Эмонн и глядел на замок. Она видела его решительную позу, то, как он уперся ногами в землю. Ветер бил по нему, но он не двигался, не реагировал, даже когда дворфы опускали с лязгом сумки.

Он переживал не меньше нее.

Нежно сжав, Сорча отпустила руку Уны и пошла сквозь толпу фейри. В этот раз они не шептали, что друид был среди них. Они просто смотрели, как странная рыжеволосая женщина шагала мимо них.

Она встала возле Эмонна, кроха рядом с его огромным ростом, и смотрела на странных птиц, кружащих над головами.

– Мы это сделали, – сказала она.