Текст книги "Вены магии (ЛП)"

Автор книги: Эмма Хамм

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 16 страниц)

Ладони потянули ее за плечи, призрачные ладони холодили ее кожу.

– Сорча, – шептали они. – Дай нам утешить тебя.

– Я не хочу утешений. Я хочу ощущать боль.

– Ты не должна нести это бремя одна.

– Он нес мое бремя. Утешал меня, прогонял тревоги. Кто я без него?

– Ты – Сорча из Уи-Нейлла.

– Уже нет. Я оставила ту жизнь, бросив семью.

– Ты – Королева-друид Благих фейри.

– Что с королевой без короля? – она облизнула губы и повернулась к зеленому туману предков.

– Темное и сильное существо, пыл которой не сдержит мужчина. Ты понесешь меч как корону, хлыст как украшения, а доспехи как платье.

– Я не хочу больше сражаться.

Туман разделился. Темные волосы и пышное одеяние покрывали изящное тело Эфниу, но ее ступни были босыми. Она была с крохотными козьими копытами, что стучали по каменному полу.

– Внучка, – сказала она и раскрыла объятия. – Девочка моя, мне так жаль.

Сорча поднялась на ноги и бросилась в объятия. Эфниу пахла как сад роз. Она вдыхала запах бабушки, рыдая в ее плечо.

– Я не знаю, что делать.

– Позволь помочь, дитя. Ты не одна.

– Одна. У меня нет семьи, нет любимого, только народ, который ждет, что я поведу их, когда мне хочется только сжаться в кровати комком.

– У тебя есть мы, – Эфниу улыбнулась.

Низкий голос вторил ей:

– У тебя всегда были мы.

Сорча повернула лицо на плече Эфниу и посмотрела на деда. Балор, Торин, безымянный друид во многом ей помог.

– Что вы можете? Вы можете вернуть его из мертвых?

– Я предупреждал, – сказал он, печально качая головой. – История изменилась без меча. Нужны жертвы, и это не всегда просто.

– Я не знала, что потеряю его. Я не знала, что обменялась на это.

– Твое сердце такое большое. Если бы я знал, что тебе будет так больно, я бы помешал тебе выбросить меч.

Эфниу сжала ее.

– Еще не все потеряно. Ты нашла свой народ, и они заслужили такого лидера, как ты. Доброго, честного, того, кто заботится о них.

– Он был таким, – ответила она. – Он заботился о них, как не делал никто. Он понимал их так, как я никогда не смогу.

Балор и Эфниу с тревогой переглянулись поверх ее головы. Эфниу повела Сорчу глубже в туман.

– Моя милая девочка, позволь рассказать тебе историю.

– Мне не нужна история, бабушка. Мне нужно чудо.

– Истории могут быть такими, – скамья появилась перед ними. Эфниу опустилась туда, юбки собрались облаком вокруг нее. – Ты знаешь, что мы с Нуадой были в браке?

– Эту легенду я хорошо знаю.

– Истории людей не были полными. Нуада и мой отец бились веками. Они растерзали эту землю и всех, кто на ней жил. Фоморианцы не хотели отдавать Другой мир, а Туата де Дананн отказывались оставлять их. Простым решением было объединить наши народы браком. Я видела Нуаду раньше. Он был красивым, сильным, всем, что я желала видеть в мужчине. Даже для фоморианцев Туата де Дананн – красивые существа. Я желала его, и это ослепило меня. Я не видела его изъяны. Я вышла за него в холодный весенний день. Он развлекал меня какое-то время, я родила ему много сыновей. Но были другие женщины куда красивее меня. Не проклятые чертами животных, а одаренные красотой, какая была только у Туата де Дананн.

Сорча сглотнула.

– Так он ходил на сторону?

– Это ты мягко сказала. Я бы так сказала, чуть это несколько женщин. Он находил усладу в руках многих, пока я не обнаружила его неверность.

– Почему ты мне это рассказываешь?

– Нельзя доверять Туата де Дананн. Они странные, видят себя властелинами всего. Ты видела это со своим возлюбленным, как он отказывался слушать тебя, даже когда его народ бился насмерть.

– Он объяснял это мне. Это был их выбор.

– Огни войны можно раздуть слабым дыханием.

Сорча встала и покачала головой.

– Нет. Я не буду думать о нем плохо. Он был добрым, хотел лучшего своему народу, и хоть я не всегда соглашалась с его решениями, их мотивы были чистыми.

– Никто не знает намерения фейри.

– Я не дам вам искажать мои мысли! – закричала она. – Я люблю его!

Эфниу отпрянула.

– Мы не пытаемся тебя запутать, Сорча. Мы пытаемся приземлить тебя.

– Оскорбляя его?

– Рассказывая о его роде. Даже величайшие из них были с изъянами. Потому я оставила Нуаду. Так ты была создана. Ты многого не знаешь в этом мире.

– Я знаю, что доверяла ему, и он был способнее других в правлении своим народом.

– Смог бы он один? – спросил Балор. – Или он был великим, потому что ты стояла рядом с ним?

– И то, и другое. Ответ – мы лучше, когда мы вместе.

Два фоморианца переглянулись, Эфниу улыбнулась.

– Она так похожа на меня.

– Она больше, чем ты была, чем ты есть.

– Она верит в него, когда я не верила в Нуаду.

– Тогда мы тебе поможем, – Балор повернулся к Сорче. – Твоего возлюбленного сложно полюбить, и я не уважаю его род. Но я уважаю тебя. Если он заслужил твое доверие, то заслужил и мое.

– Спасибо, – сказала она. – Я не знала, что пыталась завоевать ваше одобрение воспоминаниями о своем мертвом муже.

– Это не так. Мы пришли, потому что твоя душа звала на помощь, и ты должна простить нас за то, что мы винили его. У нас был плохой опыт с теми, у кого кровь фейри.

Она медленно опустилась на скамью.

– Похоже, такое у многих. Даже их народ не доверяет друг другу.

– И на то есть причины. Фионн Мудрый сидит на троне, который он построил изо лжи и рек крови. Его близнец помогал бы короткое время, а потом тоже обратился бы к злобе, что существует в его душе.

Сорча узнала слова пророка. Балор мог видеть будущее или знал того, кто мог. Ее разум бурлил, и она сказала:

– Это Неблагая королева увидела в моем будущем.

– Твой путь всегда был в крови.

– Что случилось бы, если бы я не выбросила меч? – фоморианцы даже не моргнули от ее вопроса. – Балор, что случилось бы?

Он замешкался на миг и сдался.

– Капли крови стали бы рекой. Невиданная война охватила бы Тир-на-Ног. Через пятьдесят лет к войне присоединились бы Неблагие, когда беженцы отправились бы на их земли.

– А Эмонн?

– Его знали бы как Кровавого короля. Его армии победили бы после того, как ты умерла бы от старости.

Во рту Сорчи пересохло.

– Неблагая королева была права. Судьба фейри зависела от моих решений.

– Так всегда было.

– Что теперь? Мы ничего не изменили. Эмонн мертв. Фионн на троне, а Благие фейри так и не стали лучше.

Эфниу склонилась и сжала ее ладони.

– Они увидели перемены. Они увидели тебя.

– Я – не фейри.

– Фейри не нужен лидер-фейри. Им нужен тот, кто поведет их в это сложное время, кто исправит ошибки и будет бороться за них.

– Я больше не хочу бороться.

– Порой выбора нет, – сказала Эфниу. – Мы должны делать то, что правильно для нашего народа. И твой народ все еще рассеян по Тир-на-Ногу, некому объединить их.

Ладони Сорчи дрожали. Она не хотела делать это. Эмонн мечтал вести свой народ. Она была целителем, а не королевой.

– Я не готова вести фейри.

– Мы поможем.

Она невольно ощутила подозрения к душам друидов вокруг нее.

– Зачем вам помогать? Вы всю жизнь пытались управлять фейри. Может, теперь вы пытаетесь исполнить то желание.

Балор фыркнул.

– Мы мертвы. Даже если бы мы могли управлять фейри через тебя, что толку? Мы хотим видеть, как наш род убирает брешь между нашими видами. Одному сложно исцелить старые раны всех фейри. Но королеве? Королева могла бы убедить всей фейри, что друиды достойны возвращения.

– Я спрошу еще раз, дед. Сколько друидов еще дышат?

Он задумался на пару мгновений, словно тянулся к оставшимся душам, что еще пылали жизнью.

– Много. Хотя многие не знают, что они друиды.

– Где они?

– Рассеяны по землям, справляются с магией, как могут, чтобы не вызвать подозрения у людей.

В голове появлялся план. Она хотела помочь народу Эмонна, но и своему тоже.

– Если я это сделаю, если поведу этот народ, думаете, они станут терпимее к друидам?

– Да.

– Мне нужно, чтобы вы направляли меня. Помогали с каждым выбором, потому что я хочу объединить наши народы. Друидов и фейри.

– На это уйдет много времени.

– Тогда мне нужно больше воды из Котла Дагды.

Решимость схватила ее душу, словно меч выбрался из ножен. У нее снова была цель. Причина жить. Даже если Эмонн был мертв, она могла продолжить его работу.

Балор заерзал.

– Ты хочешь стать бессмертной? Хоть твой возлюбленный мертв?

– Я не стану делить свое тело с другим, и я никому не доверяю, кроме своего рода, продолжение своей судьбы. Принеси мне воды, Балор, и я посвящу жизнь тому, чтобы привести домой наш род. Эти залы будут снова полными друидов.

Эфниу подняла ладонь, души окружили их. Сорча видела их лица в зеленом тумане. Мужчины, женщины и даже дети смотрели на нее с одобрением или страхом.

Ее бабушка улыбнулась.

– Тогда мы будем шептать тебе на ухо и направлять твою руку, пока ты будешь вести свой народ. Но сначала тебе нужно собрать армии. Разнести весть, что, хоть Эмонн мертв, ты остаешься.

* * *

Толпа была полна фейри. Дворфы, пикси, блуждающие огни и многие другие, которые боялись за своих жизни. Они не знали, стоит ли оставаться, когда король исчез.

Мог пройти месяц, другой. Или год со смерти Эмонна, с потери ими лидера. Их королева оставалась в замке, ветер уносил ее рыдания. Они горевали с ней, одевались и завесили все черным. Но время скорби прошло.

Королева созвала их.

Сорча стояла на крепостном валу. Ветер трепал ее волосы, создавая красное, как кровь, облако. Она ждала, чтобы они притихли. Они перестали ерзать, шепот пропал, и они смотрели на женщину, которую знали милой, доброй и дающей.

– Король мертв, – ее голос ударил по толпе, его несли магия и души друидов, повторяющие ее слова дальним рядам толпы. – Но его работа не завершена. Узурпатор сидит на троне Благих фейри, пока его народ мучается и умирает. Мы не потерпим это.

Она ощущала волнение толпы как ток. Они глядели на нее с надеждой, и она, наконец, поняла, что Эмонн ощущал, когда шел в бой. Чувство было пьянящим, могло лишить ее разума.

– Мы горевали месяц. Целый месяц сожалений, печали и страха. Хватит! Пора действовать, и мы не позволим этой атаке на наш народ остаться без ответа.

Несколько блуждающих огней запищали, гул дворфов присоединился к их одобряющим трелям.

– Пусть все знают, я объявляю войну.

Ее народ закричал. Они подняли руки в воздух, некоторые уже держали мечи. Они желали мести, как и она.

Сорча сжала кулаки, и магия друидов росла, они сделали ее голос еще громче.

– Я требую крови. Требую отмщения. Фионн Мудрый должен знать наши имена, ощущать, как дрожит земля под его ногами, пока наши армии идут к его городу. Мы уничтожим аристократов и заменим их своими!

Они кричали, она такого еще не слышала. То был крик народа, страдавшего всю жизнь.

Сорча понимала их желание, ощущала его кипение в своей груди. Ей нужно было, чтобы и они это ощущали, а потом поняли правду их ситуации.

– Но мы будем принимать умные решения на пути. Я не потеряю никого из вас из-за тех, кому до нас нет дела, – она смотрела на свой народ и вздохнула. – Вы пойдете за друидом. Я знаю многих из вас лично, но не всех. Заявляю вам, я – не человек.

Эфниу предложила показать власть, и Сорче не нравилась эта идея. Фейри нужно было доверять ей, а не бояться. В конце все друиды согласились. Сорча была не одной из них, и они будут бояться только того, чего не знали.

Толпа снова притихла, глядела на нее, ожидая что-нибудь великое.

Она вдохнула и потянула за нити, которые соединяли их всех. Она потянула немного, чтобы они даже не ощутили. А потом она привязала все их нити к себе.

Сорча боялась, что это будет жутким оскорблением. Она забрала их имена, их воспоминания и мечты и привязала нитями к себе. Вплела их в свою душу, создав гобелены времени. Без их ведома.

Теперь она видела, что это им не вредило. Теплое сияние ее души, часть, что еще хотела исцелять, разнеслось по толпе. Это взбодрило их, ослабило хватку страха, вдохнуло жизнь в фейри, которые сильно боялись будущего.

Они это ощущали. Толпа пошевелилась, выпрямила спины, головы поднимались и смотрели на женщину, которая стояла отдельно от них. На месте, за которое она осуждала Фионна.

– Я не смогу одна, – сказала она. – Я – повитуха из мира людей, у меня нет опыта боя. Приказы вам без таких знаний приведут к гибели. Я прошу вас о двух вещах. Первое, любые ваши лидеры, которые хотят быть в моем совете, могут прийти в главный зал. Остаток месяца я буду планировать атаку на Фионна и его замок. Всех, кто придет с советом, выслушают, накормят и приютят. Второе, остальные должны пустить весть. Наша армия уже велика, но я хочу, чтобы она была оглушительной волной, обрушивающейся на золотую армию. Мы потушим Замок Света и наполним его нашей магией. Скажите остальным, что тут – убежище для них. Раненых или слабых исцелят. Старые найдут укрытие для отдыха. Остальные будут тренироваться для войны.

Усталость давила на ее кости. Она стояла сильно и величаво, а душа рассыпалась.

Эмонну понравился бы вид толпы, кричащей, словно с ними говорил лидер. Они делали шаги к тому, чтобы вернуть свое.

Она направляла его неправильно. Эти существа не хотели политических разговоров. Они хотели крови и смерти.

Сорча ни разу не ощущала себя такой далекой от них.

Она отвернулась от толпы, спустилась по лестнице и направилась в главный зал. Она останется там, сколько нужно.

Уна и Циан ждали ее. На их лицах была тревога, ведь они знали, что это значило.

Пикси протянула чашку чая.

– Вот, милая. От нервов.

– Спасибо, – Сорча взяла напиток и выпила одним глотком. Он обжигал язык и нёбо, но боль была приятной. – Они придут?

– Надеюсь. Они хотят отомстить королю, лишившему Эмонна жизни.

– Я совершила ошибку? Я не хочу, чтобы они считали меня слабой, но я не могу без них.

– Они решат насчет тебя на военном совете. Если покажешься слабой там, они поверят, что ты слабая. Если нет, они поддержат твои решения.

– Чудесно, – Сорча опустилась на стол. – Я почти не могу управлять исходом. Если их предложения будут слишком жестокими, я их не поддержу.

– А если ты их не поддержишь, они начнут сражение без тебя.

– Там много групп фейри, – Сорча вздохнула. – Они плохо сражаются вместе.

– Точно, – согласилась Уна.

Циан поднялся на скамью, а потом на стол. Он сел рядом с ней, короткие ноги свисали.

– Это первый шаг ко всему. Они будут хищными. И захотят тебя проверить.

– Это я понимаю.

– Не сдавайся всех их прихотям. Они хорошие внутри, но хотят, чтобы их народ был защищен.

– Я согласилась на еще одну войну длиной в век? – спросила она.

– Не знаю. Ты не проживешь дольше века. И я надеюсь, ты не будешь биться старушкой в сражении, где, возможно, и не удастся победить.

Сорча нащупала в кармане сосуд жидкости, который друиды оставили на столике у ее кровати. Она не думала, что выпьет это. Это могло исцелить тысячи.

Она подняла сосуд к свету, смотрела, как радуга отражается в молочной жидкости.

– А если мне не придется переживать из-за возраста?

– Это…? – охнула Уна.

Циан уставился на бутылочку.

– Где ты это взяла?

– Это важно?

– Реликвии Туата де Дананн пропали до того, как возникло второе поколение королей. Когда первое исчезло, они забрали реликвии с собой. Дагда тщательно скрывал котел.

– Он у друидов. И, подозреваю, всегда был у них.

– Почему? – Циан замотал головой. – Почему он отдал его друидам?

– Может, он доверял им. Они хранили это в тайне все эти годы, и никто не знал, что он у них.

– А теперь они дали это тебе? Для чего?

Сорча нежно сжала бутылочку.

– Они дали мне это впервые, чтобы исцелить чуму кровавых жуков. Они сказали, это исцелит тысячи или сделает одного бессмертным.

– Бессмертным? – Циан быстро заморгал. – Ты смогла бы жить долго? Как мы?

– Думаю, даже больше.

– Зачем Дагда дал это друидам? Глупый фейри, они использовали бы это против нас! Стали бы всесильными!

– Они этого не сделали, – Сорча выдохнула. – Они его не использовали. Только дарили тем, кто менял будущее в лучшую сторону. Наш народ помогает.

Она посмотрела на бутылочку, откупорила ее и осушила. Как в первый раз в галлюцинации друида, жидкость бурлила в ее горле, опустилась холодом в желудок. Она не ощущала изменений. Мир казался прежним в ее глазах.

Но она уже не была прежней.

Циан кашлянул.

– Простите, госпожа. Я не хотел плохо отзываться о вас или вашем народе.

– Я помогу, чем смогу, чтобы восстановить этот мир до изначальных целей. Доброта, честь, уважение. Все законы, по которым живут Благие фейри, были искажены, чтобы подходить Фионну. Я хочу, чтобы все вернулось таким, каким задумывалось.

Новый голос присоединился к ним, гулкий и низкий:

– Браво. Я не смог бы сказать лучше.

Сорча вскочила на ноги. Прибывший был красивым, высоким для дворфа, но все еще не доставал ей до плеча. Бусины украшали короткую ухоженную бороду. Золотая корона была на его голове.

Она кивнула.

– Господин дворф, рада знакомству. Вы прибыли на военный совет?

– Верно. Если ты поведешь мой народ в бой, то я должен участвовать в решениях.

– Ваш народ? – она взглянула на корону. – Вы – король дворфов?

– Да. Но ты, милая, можешь знать меня Ангусом.

– А ты можешь звать меня Сорчей.

Он приподнял брови.

– Я еще не встречал человека, который по своей воле легко отдает имя фейри. Ты знаешь, что в плохих руках это может привести к беде.

Она потянула за его нить, и он удивленно вздрогнул.

– У меня есть свои хитрости.

– Ткач, – выдохнул он. – Я думал, твой род был мертв.

– Многие так думали. Но это не так.

– И я рад. У моего отца было много друзей в твоем виде. Мы их боялись, но всегда были рады, когда они сражались на нашей стороне.

Она кивнула и указала на столы.

– Присядем?

– Другие еще не пришли?

– Я не знала, что были другие, – она убрала руки за спину, пока они шли к столу, что был выбран для совета. – Об этом уже говорили?

– Признаюсь, не знаю. Но, думаю, многие захотят влиять на войну. Мы долго ждали шанса отомстить Фионну.

– Странно, я слышала, что вы не хотели отправлять свои отряды.

– Не с Эмонном, – он кашлянул. – Простите, миледи, вы были близки. Но я бился бок о бок с ним на поле боя, я знаю, как он сражается. Он безрассуден, не переживает за свою жизнь. Это ему помогало, но я не хотел вверять свой народ тому, кто не заботится об их жизнях.

– Он изменился. Эмонн думал о жизнях своего народа, а не своей под конец. Потому рискнул приехать к Фионну.

– Ах, – Ангус кивнул. – Тогда прости, что неправильно судил о нем. Какой твой план?

– Их много, и я послушаю мнение военного совета, а потом решу.

– Думаю, мнений будет много.

Дворф сел, упер локти в стол и посмотрел ей в глаза.

– Начнем?

* * *

Хоть она ценила их пыл, Сорча не думала, что лидеры фейри будут такими громкими.

Она сжимала голову и смотрела на потертое дерево стола, пока мужчины и женщины перекрикивали друг друга. Головная боль пульсировала между глаз, бегала по ее шее с каждым ударом сердца.

Они не могли ни с чем согласиться. У каждого лидера был свой взгляд на атаку, на армию, куда идти, в какой день сражаться.

И с каждым днем лидеров было все больше. Сорча не ожидала, что столько фейри прибудет в замок. Повара были загружены, поля увядали, и драки возникали в тавернах почти каждый вечер.

Она пыталась привязать их к ней, но не успевала за всеми уследить. Каждый раз, когда она покидала совет и бродила по улицам, она замечала еще фейри, которых не соединила со своей сетью.

Она медленно выдохнула. Каждый миг она напоминала, что просила от них. Они пришли сюда по ее просьбе, и она обязана была уважать их.

Они возглавляли свой народ давно. Они знали эти земли, как она не могла. Но она все еще не осознавала, как много они знали.

Голоса друидов шептали ей на ухо:

– Мы могли бы принять эти решения часы назад.

– Дай помочь, Сорча. Фейри только замедляют процесс.

– Будет дольше, ведь их все больше. Решай сейчас и скажи другим, что они опоздали.

Она надавила на виски.

– Я так не могу. Они заслужили выбирать будущее.

– Это плохо кончится, Сорча. Ты должна управлять ими.

– Я не буду влиять на их взгляды своими силами.

– Тогда мы умрем раньше, чем они договорятся!

– Так тому и быть! – Сорча встала и ударила кулаком по столу. Лидеры фейри притихли, удивленно взглянув на нее. – Мы достаточно спорили.

– Мы все еще не решили, – прошипел брауни.

– Тогда я прошу вас решать скорее, или я решу за всех нас.

– Не имеешь права, – проворчала пикси. – Ты – не фейри, только катализатор войны, которая назревала веками.

Сорча закатила глаза.

Одна из торфяных фейри провела когтями по столу.

– Я не соглашалась слушаться прихоти друида!

– Согласилась, когда прошла в те двери и прибыла на мой военный совет!

– Как ты смеешь!

Крики зазвенели снова. Некоторые заявляли, что только из-за Сорчи все собрались там. Другие соглашались, что она не имела права быть их лидером.

Сев со стуком, она смотрела на происходящее и гадала, где ошиблась. Она не должна была полагать, что эти существа умели рационально мыслить?

– Они и не умеют, – зло сказал друид ей на ухо. – Почему, по-твоему, они изгнали нас годы назад?

Она тосковала по Эмонну. Он знал бы, что делать. И они так не срывались при нем. Они боялись за свои жизни, боялись тех пыток, с которыми он мог заставить их жить.

– Госпожа! – крик Уны разнесся эхом по коридорам, и дверь распахнулась. – Я пыталась остановить ее, но она не слушает!

– Кто? – Сорча встала и прижала ладонь к ножу на бедре.

Женщина, вошедшая в комнату, была до боли красивой, на нее было сложно смотреть. Золотые волосы соперничали с солнцем, струились по ее плечам до талии. Солнце сияло на ее коже, придавая ей потустороннее свечение.

Сорча взглянула на кончики пальцев женщины, обрадовалась, что пятна стали серыми. Эльва, похоже, избавлялась от зависимости. Или не занималась такими делами в пути.

– Супруга короля, – поприветствовала ее Сорча. – Я не ждала тебя тут увидеть.

– Я прошу личной аудиенции.

Фейри уставились на нее. Ангус громко рассмеялся.

– Прости, но этого не будет. Мы просили того же, и вы убили нашего короля.

– Я его не убивала, и я прошу уважать мое положение, дворф.

– Какое положение? Подстилки гадкого короля?

Румянец появился на скулах Эльвы, и Сорча знала, что это было не от смущения. От фейри исходила паника. Она была тут, скорее всего, без разрешения.

– Идите, – сказал она фейри. – Оставьте нас.

– Госпожа, я не могу согласиться на такую глупость.

– Выйди, Ангус. И все вы.

Она отчасти ожидала, что они откажутся. Но они встали, с неохотой покинули комнату. Остался только Ангус.

– И ты, – приказала Сорча.

– При всем уважении, миледи, я останусь. Кто-то должен остаться на страже.

– Уна останется.

– Пикси?

– Они хорошо умеют защищать тех, кого любят. Прошу, уточни у лидера пикси, против ли она.

Он с ворчанием покинул комнату. Она заметила, как он замешкался, закрывая дверь. Он смотрел на них как можно дольше, пока двери не закрылись.

Уна дрожала в углу, напрягшись всем телом, глядя на женщину, которую она помогала растить. Сорча поймала ее взгляд и кивнула.

Пикси бросилась вперед и обвила руками талию Эльвы. Слезы полились по ее щекам, и ее лавандовые крылья бились так сильно, что ветер сбил со стола кубок.

– О, милая! Я не думала, что снова тебя увижу!

– Здравствуй, – робко сказала Эльва. Ее ладонь осторожно прижалась к спине Уны. – Рада тебя видеть.

– Мне так жаль. Я должна была уберечь тебя. Убежать с тобой и не оглядываться. Но твоя мать была уверена, что ты станешь королевой! Она не дала тебе быть ребенком, и она не хотела, чтобы я долго была рядом с тобой. Я должна была стараться лучше!

– Уна, ты никак не могла изменить мое будущее, – Эльва нежно отодвинула пикси в сторону и скривилась от слез на щеках Уны. – Я не люблю прикосновения.

Сорча смотрела с места во главе стола, уперев локти в стол, опустив подбородок на кулак.

– Я бы очень хотела услышать твою историю. Но не сейчас.

– Да, времени на рассказы о прошлом нет, – согласилась Эльва. – Спасибо за личную аудиенцию.

– Насколько возможно в такое время. Прошу, присаживайся. Я бы предложила тебе еду и напитки, но ты вряд ли согласилась бы.

Эльва опустилась на стул напротив Сорчи, поправила юбки.

– Другие не согласились?

– Многие не ели, пока не стали вовлечены в дело. Как только они поймут, что мы серьезно говорим о войне, они поселятся в моих садах.

– Я не знала, что повитухи способы на такое величие.

Улыбка Сорчи была хищной.

– Я не знала, что супруге можно путешествовать без разрешения.

– Твой язык быстрее, чем я помню, – Эльва опустила голову. – Да, Фионн не знает, что я тут.

– Как скоро он поймет, что ты уехала?

– Думаю, он уже знает, но он не подозревает, что я отправилась сюда.

– Почему?

– Он все еще верит, что я его люблю.

Сорча склонилась, сцепила пальцы и прижала их к губам.

– А ты хоть когда-то?

– Любила его? Нет.

Обидно. Сорча видела, как Фионн был привязан к красивой фейри. Хоть это казалось невозможным, он был нежным с супругой. Почти.

Эльва увидела, как эмоции мелькнули на лице Сорчи.

– Правда. Он меня любит.

– Как такое возможно?

– Думаешь, он не может такого? Он просто мужчина, как и остальные.

– Он признался в вине мне перед тем, как убил Эмонна.

Эльва кивнула.

– У него кошмары о той ночи. Ему снится клинок, что вонзается между его плеч, и он лишается всего, пока Эмонн смотрит.

– Таким был его план.

– Я так и подозревала. Они не оставили друг другу выбора.

– Они не могли видеть дальше своих различий.

– Оба выбрали свои пути.

Сорча ощущала родственную душу в Туата де Дананн перед ней. Они обе знали опасности встречи, но понимали, почему все так произошло. Они обе скорбели из-за боли, которую причинили друг другу близнецы.

– Зачем ты пришла? – спросила Сорча.

– Предложить помощь.

– Ты хочешь пойти против короля? Помочь собрать армию, что одолеет его?

– Я хочу свободы, – исправила Эльва. – Я хочу принимать решения сама, чего не делала раньше.

Свобода. Они все бились за это. Сорча хотела свою свободу, но теперь она была королевой не своего народа. Но она могла хотя бы помочь Эльве.

– Тогда тебе рады в моих стенах. Уверена, ты понимаешь мои сомнения насчет тебя тут, и что я назначу личного стража.

– Понимаю.

Сорча отклонилась на стуле.

– Ладно, Ангус, можешь вернуться.

Двери тут же открылись, и дворф прошел в комнату уверенной поступью.

– Я знал, что понадоблюсь, миледи.

– Ты подслушивал. Я не люблю тех, кто не знает, когда они нужны, а когда – нет.

– Я хотел убедиться, что тебе не навредят. Королеве нужен защитник.

Сорча заставила ровно смотреть на него.

– Этой королеве не нужен. Ты будешь личным стражем Эльвы. Прошу, напомни остальным, что она – гость, а не пленница.

– Буду рад.

– Позаботься о ней и убереги ее.

Эльва встала, провела ладонями по юбке и замерла.

– Да? – спросила Сорча. – Это не все?

– Я думала, ты захочешь знать. Он держит Эмонна возле трона. Кристальную фигуру боли.

– Как напоминание его народу, что случается, когда они идут против короля.

– Нет, – Эльва покачала головой. – Думаю, это напоминание для него.

– Для чего? – спросила Сорча.

– Не знаю.

Мысль была неприятной, и Сорче такое слышать не хотелось. Она желала, чтобы Фионн был одним из злодеев старины. Тем, кто хотел только мучить, которого нужно было одолеть.

Он просто следовал старым обычаям и верил, что это было правильно для его народа. Слепой и глупый, он принимал решения, которые могли ему и не нравиться, потому что они были правильными. Фионн был сложным.

Почти таким же сложным, как его брат.

Сорча кивнула.

– Ангус, прошу, проведи ее в одну из гостевых комнат. Отправь Уну помочь ей и оставь двух стражей у ее двери. Она получит все, что пожелает. Завтра утром приведи ее на военный совет.

– Понял.

Дверь за ними закрылась со стуком, который ослабил напряжение в ее шее. Сорча подняла ладони и потерла голову, вздыхая, когда боль отступила.

Балор появился на одном из стульев, склонился и взял кубок вина.

– Ты хорошо постаралась сегодня.

– Разве? Ничего не достигнуто.

– Зато ты начала заслуживать их доверие.

– Дав им кричать?

– Им нужно выпустить недовольства. Будущее тяжелое, и они нервничают.

Сорча кивнула.

– А нервные фейри ведут себя ужасно.

– Точно.

Она отклонилась и смотрела, как он вдыхал сладкий аромат. Она еще не видела, чтобы он или Эфниу ели, вряд ли они могли, но запахи еды и напитков ему нравились.

– Что бы ты сделал? – спросила она у него.

– Давно пошел бы воевать.

– Сколько погибло бы?

– Тысячи. Земля была бы растерзана, посевы – испорчены, выжжены, земля – растоптана моей армией. Мы срезали бы все деревья для хвороста, убили бы всех зверей для еды, уничтожили бы шахты, чтобы другие армии не получили ресурсы.

– Ты убил бы Тир-на-Ног вместе с Фионном?

Балор кивнул.

– Старые обычаи были жестокими.

– Есть только они?

– Решать тебе, дорогая. Этот народ заслуживает хоть одного сражения. Подумай, как хочешь это сделать, а потом выноси решение.

Она отклонилась на стуле и смотрела на потолок. Решение было серьезным, и она не ждала, что все хорошо кончится.

* * *

Освободившись от военного совета на пару часов, Сорча стояла на краю утеса, где Эмонн читал поэзию. Ее душа болела. Этот синяк она не могла исцелить.

– Там так много народу, – сказала она ветру, надеясь, что он отнесет ее слова к его душе. – Десятки лидеров, сотни кланов, тысячи воинов, готовые выступить от твоего имени. Хотела бы я, чтобы ты видел это, муж мой.

Он бы гордился. Он стоял бы на вершине горы с ней и смотрел бы на море. Наверное, пошутил бы, что они еще могли оставить это место и убежать.

Она улыбнулась. Он провел бы ладонью по ее голове, накручивая ее кудри на свои пальцы. Ему всегда нравились ее волосы.

Камни захрустели у трещины в стене за ней. Ее чуть не залатали, но Сорча попросила их оставит трещину. Хоть это была слабость, куда могла пробраться армия врага, она не могла лишиться этого места.

– Уна, – вздохнула она. – Я просила не трогать меня.

– Тогда хорошо, что я – не Уна, – низкий голос звучал как топот копыт. Сорча уловила запах свежей травы.

Сорча напряглась.

– Мака.

– Да.

– Ты давно со мной не говорила.

Почему фейри пришла сейчас? Почему Туата де Дананн прибыла перед боем?

Камни шуршали за ней. Мака встала рядом с ней, глядела на бьющиеся волны, сцепив ладони за спиной. Их рыжие волосы спутывались, и Сорча уже не могла различить, где чьи локоны были.

– Ты хорошо постаралась, – сказала Мака. – Лучше, чем я ожидала от человека.

– Друида.

– Как хочешь. Друид.

Сорча облизнула губы, не хотела смотреть на Маку.

– Я не выполнила нашу сделку. Ты пришла забрать мой долг?

– Нет. Ты превзошла мои ожидания и совершила невозможное. Хоть Эмонн не вернулся к моим детям, исход был таким, как я надеялась.

Сорча посмотрела на нее, удивленно приподняв брови.

– Ты хотела, чтобы Эмонн начал войну?

– Я хотела вернуть его домой. Я ожидала, что он какое-то время будет сражаться с моими детьми, но потом согласится, что возвращение в Тир-на-Ног – единственный способ спасти его народ. Я не ждала, что он полюбит тебя и захочет забрать трон.