Текст книги "Извращённое чувство (ЛП)"

Автор книги: Эмили Макинтайер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 20 страниц)

41. ЯСМИН

Моя голова раскалывается, пока я сижу у стены со связанными за спиной руками и кляпом во рту.

По лицу стекает кровь, и я чувствую пульсирующую боль в верхней части головы, где, я уверена, есть ушиб.

Мой желудок скручивает и выворачивает наизнанку, вызывая рвотный позыв, но, поскольку у меня во рту кляп, я стараюсь сдерживаться, не желая, чтобы меня вырвало и пришлось проглатывать всё обратно.

Дерьмовый помощник Джулиана, Иэн, расхаживает по другой стороне большого склада – того самого, на который Джулиан привозил меня, когда учил водить машину, – и, держа в руке пистолет, разговаривает по телефону, жестикулируя свободной рукой.

Здесь также ещё один мужчина, но я вижу его только боковым зрением с того места, где меня привязали и прислонили к стене. Он старше, с сединой на висках, одет в рубашку цвета хаки и темные джинсы. Он тоже вертит в руке пистолет, как будто ему скучно и он чего-то ждет.

Не уверена, чего именно.

Иэн вешает трубку и встает между мной и таинственным мужчиной.

– Он приедет, – сообщает он.

Мужчина оживляется.

– Откуда ты знаешь?

Иэн смотрит на меня, слегка прищурившись.

– Потому что он любит её. Он принесёт лампу, не волнуйся. Я знаю Джулиана как свои пять пальцев.

От неожиданности у меня сжимается сердце, потому что я предполагала, что Джулиан замешан в этом. Я должна была подумать головой, должна была поверить в наши чувства и во всё, что он сказал.

Он любит меня. И он придет, чтобы помочь.

Мужчина решительно кивает.

– Надеюсь, ты прав.

– Дэррин, я говорил тебе ещё в Египте. Беспокоиться не о чем. Он изменился. Стал мягче. Он принесёт лампу, чтобы освободить девушку, и он ничего не сможет сделать, чтобы заполучить и то, и другое.

– Это не совсем так.

Моё сердце уходит в пятки, когда я вижу Джулиана. Он стоит в передней части склада, держа в одной руке длинный металлический посох, а в другой – серебристый футляр с лампой. Он выглядит сильным и уверенным, как будто ему всё нипочём. В этот момент я чувствую, как внутри меня зарождается надежда.

Он пришёл за мной.

Иэн поворачивается к Джулиану и улыбается.

– Босс, рад, что ты смог приехать, – говорит он. Его взгляд падает на чемоданчик. – Это лампа?

Он продвигается вперед, пока не оказывается прямо перед Джулианом, но Джулиан отступает на шаг, подбрасывая длинный посох тыльной стороной ладони так быстро, что я едва успеваю это заметить, и грубо тычет им Иэну в грудь.

Иэн отшатывается, рука, в которой он держит пистолет, поднимается, чтобы потереть грудь, прежде чем направить его на Джулиана, его рука заметно дрожит, даже с того места, где я нахожусь.

Паника охватывает меня, и я пытаюсь закричать сквозь кляп, но выходит только приглушенный звук. Джулиан окидывает меня быстрым взглядом, затем снова смотрит на Иэна.

– Все это ужасно разочаровывает, – произносит Джулиан, растягивая слова. Он переводит взгляд на мужчину, который сидит, прислонившись спиной к стене, словно смотрит фильм. – Привет, Дэррин.

Дэррин ухмыляется.

– Джулиан Фарачи. Жаль, что мы встретились при таких обстоятельствах, но это бизнес, – он встаёт, берёт пистолет, который лежит рядом с ним, и направляется ко мне. – Ты понимаешь.

Джулиан наклоняет голову.

– Конечно.

Холодный металл прижимается к моей голове, слезы текут по щекам, грудь сжимается, потому что, через что бы я ни прошла за всю свою жизнь, я никогда не чувствовала себя такой беспомощной и слабой, как в этот момент.

– Отдай лампу, Джулиан. Не заставляй меня причинять боль этой девушке.

Джулиан сглатывает, и я замечаю вспышку паники в его глазах, когда они встречаются с моими.

Мой желудок сжимается, нижняя губа дрожит под матерчатым кляпом.

Мой муж проходит вперед, полностью обходя Иэна, и бросает футляр от лампы на пол посреди комнаты.

– Она ваша.

– Ты, предатель! – кричит Иэн, ударяя ногой по земле. – Ты так легко отказываешься от всего, ради чего мы трудились, ради неё?

– Похоже, ты сейчас ведёшь себя очень лицемерно, Иэн, – Джулиан делает шаг к нему. – Это не я направляю пистолет на своего босса.

Ещё один шаг.

– Ты предал меня, – выплёвывает Иэн. – Я был верен тебе долгие годы. И как только у тебя появилась тёплая киска и сучка, которая делает, как ты говоришь, ты бросаешь меня, как будто я ничто?

Джулиан делает глубокий вдох и перекатывает металлический прут на тыльной стороне ладони, как дирижерскую палочку.

– Итак, Иэн. Я предупреждал тебя о том, что произойдёт, если ты проявишь неуважение к моей жене.

Иэн смеётся, размахивая руками в воздухе.

– У меня есть пистолет, мудак. Я мог бы убить ее и трахнуть её труп у тебя на глазах, и ты бы ни хрена не смог сделать.

– Я влюбился в неё и не собираюсь извиняться за это, – говорит Джулиан, глядя на меня. – Я не жалею о том, что полюбил тебя. Жаль только, что мне потребовалось так много времени, чтобы осознать это.

Мое сердце сжимается, и я понимаю, что даже без его объяснений по поводу завещания он бы никогда на это не пошел. Не после всего, что мы пережили.

Хотя сейчас это не имеет значения.

– У нас был план, – шипит Иэн.

– Планы меняются. Ты же понимаешь, Иэн, что я никогда не позволю тебе навредить ей.

Глаза Иэна темнеют.

– Ты больше не можешь мной командовать.

Джулиан кивает, глядя на Дэррина, который стоит надо мной с пистолетом у моего виска.

– И, полагаю, это ты уговорил Иэна на это в Египте?

Дэррин пожимает плечами.

– Что уж сказать? Он пришёл ко мне на встречу, а вместо этого ушёл с новым другом. Послушай, мы не хотим причинять вред твоей жене. Мне просто нужна лампа. И тебе, конечно, придется умереть, чтобы мы могли быть уверенными, что в дальнейшем ты не доставишь никаких неприятностей.

Нет.

Внимание Дэррина переключается на то место, где Джулиан поставил лампу, и я пользуюсь случаем, потому что не могу удержаться, ударяю головой по его руке и отбрасываю пистолет в сторону.

Он падает на пол, а затем начинается суматоха.

Громкий крик, а затем ощущение покалывания в волосах, когда меня резко дергают, заставляя встать.

Я всхлипываю, зажмуривая глаза от боли.

Внезапно меня снова сбивают с ног, пронзительный крик эхом разносится по высоким потолкам склада, и я приземляюсь на бок, ощущая сильную пульсацию от падения. Я переворачиваюсь и вижу, что Рия навалилась на Дэррина, ее кулаки то и дело бьют его по лицу.

Я должна почувствовать облегчение, но все, что я чувствую, – это панику из-за того, что она здесь.

В опасности.

Из-за меня.

Должно быть, она последовала за Джулианом.

Застонав, я пытаюсь сесть, но не могу из-за связанных рук и ног, поэтому вместо этого переворачиваюсь на спину, резко выдыхая от того, каким разбитым кажется мое тело, когда я это делаю. Вокруг меня раздаются громкие звуки, но я плохо слышу, мой разум затуманен шумом от драки.

– Принцесса, – раздается шепот справа от меня, а затем меня снова толкают и заставляют сесть. Эйдан сидит передо мной на корточках, его челюсть напряжена, а взгляд потемнел и стал тяжелым.

Его руки скользят по моему телу, и я сдерживаю рыдание, которое хочет вырваться наружу, потому что я не знаю, что, твою мать, происходит, но я точно знаю, что люди, которых я люблю больше всего на свете, все здесь, пытаются помочь мне, и я не хочу, чтобы кто-то из них пострадал.

Он вынимает кляп у меня изо рта, и у меня сводит челюсть, когда я делаю глубокий вдох и поворачиваю голову в ту сторону, где Джулиан смотрит на Эйдана, пока тот развязывает меня. Одна рука освобождается, затем другая, кровь приливает к моим пальцам, вызывая покалывание.

– Эйдан? – я задыхаюсь. – Что… Как?

– Мы проследили за Джулианом, – он указывает на Рию.

Я начинаю кивать, но прежде чем успеваю сосредоточиться на том, что он имеет в виду, в воздухе раздается резкий выстрел, и время останавливается.

Рия падает в сторону от того места, где она била Дэррина, хватаясь за живот, сквозь ее пальцы течет кровь.

– Нет! – кричу я, горе переполняет меня при виде этого зрелища. Я начинаю бороться с веревкой, Эйдан пытается снять их с моих лодыжек. – Нет, пожалуйста, – всхлипываю я.

Справа от меня происходит потасовка, и я обращаю туда свое внимание, видя, как Джулиан подбрасывает металлический прут и бьет им Иэна по ногам, его колени хрустят, когда он ударяется о бетонный пол, а пистолет вылетает у него из рук.

Отчаяние захлестывает меня, когда я оглядываюсь на свою лучшую подругу, которая лежит на полу, и я не могу думать, не могу видеть, не могу дышать от боли, которая, кажется, разрывает на части.

Как только мои лодыжки освобождаются, я ползу по холодной земле туда, где лежит Рия, пытаясь вытереть слезы дрожащими пальцами.

– Нет, нет, нет, – повторяю я, добираясь до неё и прижимая свои руки к её рукам, пытаясь остановить кровотечение. – Ты не можешь этого сделать. Тебе нельзя этого делать, Ри.

Позади меня какая-то суматоха, но мне наплевать, что там происходит, я верю, что Джулиан одержит верх. Мне нужно сосредоточиться на моей лучшей подруге, которая истекает кровью на полу передо мной.

Внезапно за моей спиной кто-то появляется, и Джулиан приседает, обхватывая меня руками и поворачивая к себе, чтобы проверить, как я.

– Ты в порядке? – спрашивает он.

– Я… я… – заикаюсь я сквозь слезы. – Пожалуйста, Джулиан. Помоги ей. Я не могу…Я не могу потерять и ее тоже, пожалуйста…

Рядом раздается стон, и Джулиан застывает, когда к его виску прижимается пистолет, а за его спиной стоит покрытый синяками Дэррин.

Дэррин сплевывает, кровь капает на пол рядом с ним.

– Не заставляй меня причинять боль кому-либо ещё, – говорит он.

Джулиан игнорирует его, и я едва могу говорить от паники, которая разрывает меня изнутри. Он берёт моё лицо в ладони, его челюсть напряжена, а глаза ясны.

– Помнишь, что я тебе говорил? Моя любовь к тебе опасна, amore mio.

Я качаю головой, прижимаясь к нему, еще сильнее надавливаю на живот Рии, мои пальцы скользкие от крови.

– Я не могу позволить этому случиться. Я не могу позволить… Она не может умереть.

– Я не могу помочь вам обеим, – продолжает Джулиан. – Уходи.

Я даже не в состоянии понять, что он говорит, или что происходит, или почему он это делает.

– Нет, Джулиан, пожалуйста…

Он смотрит мне за спину и резко кивает, наклоняя голову в сторону, в то время как Дэррин сильнее прижимает пистолет к его виску.

– Я проявляю железное терпение сейчас, Джулиан. Мне не нужно убивать их, только тебя.

И тут чьи-то руки обхватывают меня сзади, Эйдан тащит меня назад, подальше от двух людей, которых я люблю больше всего на свете.

– Нет! – кричу я, пытаясь вырваться из рук Эйдана. – Не делай этого!

Лицо Джулиана становится серьезным, он опускает голову, его рука судорожно сжимает металлический прут, который он держал в руках с тех пор, как вошел сюда.

– Ты не сможешь спасти их, принцесса, – выдавливает Эйдан. Он кряхтит, на мгновение замирает и прижимает меня к себе, наклоняется к полу и хватает что-то, прежде чем вытащить меня наружу.

В воздухе раздается выстрел, и я прижимаюсь к Эйдану, горе разливается по моим венам и охлаждает кровь, пока все не покрывается льдом, и я не немею.

Мой отец мёртв.

Рия близка к смерти.

Джулиан мёртв.

Эйдан сажает меня в машину, и я икаю от боли, тупо глядя перед собой, пока он это делает. Мое внимание привлекает серебристая вспышка, и если бы я еще могла что-то чувствовать, возможно, мне было бы небезразлично, что, несмотря на все это, Эйдан каким-то образом заполучил лампу. Но вместо этого я просто чувствую оцепенение.

***

Мы находимся в небольшом домике на окраине Бадура, и последние несколько часов Эйдан пытается заставить меня поесть.

– Принцесса, тебе нужно поесть, – говорит он.

По моей щеке скатывается слеза, и я отворачиваюсь от куска пиццы, который он держит, и смотрю в сторону.

– Я не могу, – шепчу я.

Он вздыхает, проводит рукой по волосам и бросает пиццу на столик рядом с кроватью.

– Всё будет хорошо. Теперь мы вместе, и у нас есть лампа. Всё будет нормально.

В моей груди словно образовалась чёрная дыра, которая с каждым вдохом становится всё больше, поглощая всё на своём пути и оставляя после себя пустоту, стирающую все острые грани.

– Конечно, – шепчу я, тупо уставившись в стену.

Джулиан любил меня. А теперь он мёртв.

И Рия…

Как я до такого докатилась?

Всё, чему я научилась за последние несколько месяцев, всё равно заканчивается тем, что я теряю всё, что по-настоящему важно, так в чем, блять, тогда смысл?

Эйдан встаёт, диван скрипит, когда он двигается, и он подходит, чтобы взять свой телефон со стола в углу. Лампа стоит в футляре рядом с ним, словно это просто ещё один предмет мебели.

– Принцесса.

Я игнорирую его.

– Принцесса, – повторяет он. – Посмотри на меня.

Я не смотрю. Не могу. Вид Эйдана напоминает мне обо всём, что я потеряла, и от этого мне становится дурно. Меня тошнит от него.

Он вздыхает, приближается и целует меня в макушку.

– Мне нужно сделать пару звонков. Я скоро вернусь.

Дверь за ним закрывается, и я остаюсь в тишине. Через некоторое время до меня доносится звук его разговоров по телефону.

Кому, твою мать, он может звонить в такой момент? Неужели ему всё равно, что Рия только умерла? Мы пережили ужасную трагедию, а он продолжает заниматься своими делами и звонить.

Впервые с тех пор, как я здесь, что-то прорывается сквозь пелену, окутавшую меня, и я чувствую гнев.

Я вскакиваю с кровати, подхожу к двери, распахиваю её и выхожу на улицу, чтобы найти его, чтобы высказать ему всё, что думаю, потому что очевидно, что он уже не тот мальчик, с которым я росла и которого любила.

Я не вижу Эйдана, но когда я делаю шаг вперёд, из-за угла доносится его голос.

– Да. Она сломлена, мама. Я не могу заставить её согласиться на что-либо прямо сейчас.

У меня перехватывает дыхание. Он говорит обо мне?

– Да, всё прошло по плану. Дэррин и Иэн справились. Это было грязно, но… Я знаю, что это опасно, мам, но я же сказал тебе, что всё в порядке. Нам больше не нужны Дэррин или Иэн, и уж точно не нужны «Sultans». У меня есть эта лампа, и, уверяю тебя, она того стоит. Дай мне только уладить здесь все дела, и я заберу тебя.

Его слова ударяют меня в грудь, и я, спотыкаясь, отступаю на несколько шагов, мои внутренности скручиваются и увядают, как опавшие с ветвей листья.

Нам больше не нужны «Sultans».

Врываясь обратно в коттедж, с бьющимся где-то в горле сердцем и скручивающимся в узел желудком, я пытаюсь схватить лампу, не желая, чтобы кто-то еще использовал меня в своих интересах.

Возможно, я потеряла всё, но я не позволю ему отнять у меня и это.

И пошел он нахуй за то, что держал меня за дурочку. Все эти годы? Боже, мысль о том, какой я, должно быть, была доверчивой, пронзает мой желудок, вызывая тошноту.

Добравшись до крайнего столика, я спотыкаюсь и хватаюсь за серебряный футляр, металл шершаво касается моих пальцев, а затем ныряю в карман сумки Эйдана в поисках чего-нибудь. Денег или чего-нибудь ещё, что поможет мне выбраться отсюда и оказаться достаточно далеко в безопасности.

Мои пальцы касаются холодного металла, и сердце замирает, когда я обхватываю предмет рукой и достаю из его сумки.

Пистолет.

О мой Бог. Кто он?

– Принцесса.

Его голос выводит меня из оцепенения, и я оборачиваюсь, видя, что он стоит в дверях, его широко раскрытые глаза переходят с пистолета в одной моей руке на лампу в другой. Он медленно заходит, держа руки перед собой, закрывает дверь и направляется ко мне.

– Что ты делаешь? – спрашивает он.

Моя рука сильно дрожит, когда я поднимаю дуло и направляю его на него, слезы застилают мне глаза.

– Было ли что-то из наших отношений реальным, Эйдан?

Он наклоняет голову, осознавая, что я услышала его разговор.

– Давай просто остановимся на секунду.

– Ответь мне! – кричу я, мои внутренности выворачиваются наизнанку, пока от них ничего не остаётся.

Он сглатывает, медленно кладёт телефон на стол.

– Ты должна понять, Яс… моя мама и я, мы прожили свою жизнь ни с чем.

Мои ноздри раздуваются от жжения, нарастающего в глазах, потому что осознание того, что мужчина, которого, как я думала, я любила большую часть своей жизни, просто использовал меня, чтобы заполучить мое состояние, – это глазурь на этом гребанном торте.

Мой отец был прав, когда советовал мне быть осторожной.

– Значит, всё это время между нами было только что? Ты использовал меня, чтобы заполучить моё состояние?

Он облизывает губы и придвигается ближе.

– Ты мне небезразлична.

И на этом с меня хватит.

Угождать людям и жить для других. Мне больше нет дела ни до чего, кроме горя, которое раздирает мою душу на части, пока она не увядает и не превращается в неузнаваемый комок обугленных останков.

– Опусти оружие, принцесса, – мягко говорит Эйдан, подходя ко мне, пока дуло не упирается ему в грудь. Он нежно проводит своими руками по моим. Но затем они напрягаются, и он сгибает мое запястье так, что, кажется, будто оно вот-вот сломается. Я резко вскрикиваю и спотыкаюсь, но сжимаю в руке пистолет, даже когда он пытается вырвать его у меня.

– Я не хочу причинять тебе боль, – выдыхает он, пытаясь отобрать у меня оружие.

Я теряю самообладание, бросаюсь вперед и бью его головой в лицо, острая боль пронзает мой череп, когда он отшатывается, из его носа течет кровь.

Мои руки дрожат, когда я поднимаю пистолет и направляю ему в грудь.

– У тебя больше нет власти причинять мне боль, Эйдан.

И затем я нажимаю на курок, ничего не чувствуя, когда он падает на пол.

42. ДЖУЛИАН

Пластиковый брезент шуршит у меня под ногами, пока я хожу взад-вперед, глядя на двух мужчин, которые думали, что могут войти в мой дом, причинить боль моей жене и остаться безнаказанными.

Изабелла, шипя, ползает у моих ног.

Дэррин без сознания, огнестрельное ранение в бок медленно отнимает у него жизнь. К несчастью для него, это только усилит давление извивающегося тела Изабеллы. Он должен был знать, что я не позволю ему уйти после того, как он использовал Ясмин в качестве приманки. Как только я увидел, что она скрылась за дверью и её оттащили в безопасное место, я начал действовать, размахивая посохом и разбивая ему коленные чашечки. Когда Дэррин упал на пол, его рука, сжимавшая пистолет, соскользнула, и он навредил сам себе.

Полагаю, это облегчает мою работу, но я бы солгал, если бы сказал, что не получил бы от процесса большего удовольствия, если бы он был в курсе того, что я собираюсь сделать.

Иэн, с другой стороны, окровавлен и ранен, с изуродованным лицом, но бодр и не сводит глаз, наблюдая, как я медленно прохаживаюсь перед ними. Они оба раздеты догола, сидят на полу спиной друг к другу, связанные веревкой.

Изабелле не нравится вкус хлопка.

– Это по правде крайне неприятная ситуация, – размышляю я, останавливаясь и глядя на них. – Мне всё равно, что вы пытались забрать лампу или перешли мне дорогу. Предсказуемо, на самом деле. Почти как в учебнике. Заноза в заднице и алчный ассистент объединяются, чтобы попытаться перехитрить человека, которого они любят и ненавидят, – я улыбаюсь. – К несчастью для вас, у этого человека мстительный дух и домашнее животное, которое он не любит оставлять голодным.

Наклонившись, я глажу Изабеллу по голове. Иэн дергается изо всех сил, но не может пошевелить конечностями, из его разбитого и кровоточащего рта вырываются приглушенные звуки.

– К счастью, я питаю слабость к людям, которые мне были не безразличны, даже когда они хотят причинить мне боль, – я поджимаю губы. – На самом деле, это комплекс. И я как раз сейчас работаю над его преодолением.

Я подхожу ближе, пока не оказываюсь прямо перед Иэном, его глаза, широко раскрытые и наполненные ужасом, не отрываются от моих.

Из его рта течёт кровь.

– Но потом ты прикоснулся к моей жене, – выпрямившись, я подхожу к коробке с мышами, рядом с которой лежит пила для резки костей. Я прищелкиваю языком, переводя взгляд с одного варианта на другой. – Какой сложный выбор, – я хватаю пилу для костей, берусь за большую ручку и возвращаюсь к Иэну. – Что ты там сказал?

Взяв кончик пилы, я вжимаю его во внутреннюю поверхность его бедра, медленно проводя по его плоти, наслаждаясь тем, как его изломанное тело дергается от боли.

– Ты сказал, что трахнул бы её труп?

Он пытается заговорить, но его губы так изуродованы тем, как я бил его своим посохом, что ему трудно это сделать.

– Не беспокойся, – говорю я, опуская пилу на его маленький член. – Будет только немного больно.

Острый порез сквозь эластичную плоть и мучительный крик спустя, его бесполезный член падает на землю, отделенный от тела, из раны хлещет кровь. Я двигаюсь быстро, понимая, что он, скорее всего, скоро потеряет сознание от боли или, возможно, от потери крови, и хватаю его отрезанный член, разжимая его изуродованные губы, засовывая его ему в рот, пока его глаза закатываются, а тело дико дергается, прежде чем он перестает двигаться.

Выпрямившись, с липкими и красными руками, я поворачиваю шею, глядя на двух кусков дерьма, которые думали, что могут угрожать Ясмин и остаться в живых.

Я возвращаюсь и поднимаю коробку с мышами, роняя костяную пилу, которая теперь испачкана кровью, прежде чем направиться к двум бесчувственным телам. Не уверен, живы они или мертвы, но на данный момент это не имеет значения.

Кладу грызунов им на колени и поворачиваюсь к Изабелле, удивленно приподнимая бровь.

– Проголодалась?

Изабелла подползает к ним и обвивается вокруг их обмякших тел.

Я не уйду, пока не буду уверен, что они оба мертвы.

А затем, после долгого душа, где я смываю с себя грехи, я направляюсь в гостевую спальню, где мой дежурный врач ухаживает за Рией.

К счастью, с ней всё будет в порядке. Просто ей предстоит долгое восстановление и много отдыха.

Я прохожу через холл и направляюсь к лестнице, когда входная дверь с грохотом распахивается, заставляя меня обернуться, мой желудок сжимается.

В дверях стоит Ясмин, ее волосы растрепаны, а одежда грязная и порванная. Но она здесь. И она выглядит потрясенной, увидев меня.

Она вваливается в прихожую, вся в синяках и крови, зажав под мышкой серебряный футляр с лампой.

– Ясмин, – выдыхаю я, застыв на месте.

Ее рот приоткрывается, с губ срывается плач, когда она роняет футляр и бросается в мои объятия.

Я закрываю глаза и ловлю её, притягивая к себе, в то время как ее руки и ноги обвиваются вокруг моего тела, и она рыдает, уткнувшись мне в шею.

– Я думала… Я думала, ты умер, – говорит она.

– Ш-ш-ш, – успокаиваю я, проводя руками вверх и вниз по ее спине, и мне кажется, что моя грудь вот-вот взорвется от того, что она снова в моих объятиях. – Ты думаешь, я позволил бы смерти прийти за мной, зная, что ты там с другим мужчиной?

Она покрывает поцелуями мою шею и лицо, а затем отстраняется, пристально глядя на меня.

– Как ты мог отослать меня? Как ты мог так поступить со мной? Ты сказал, что никогда не позволишь мне уйти.

Я вздыхаю, крепче обнимая её.

– Я бы сделал для тебя всё, что угодно, в том числе и отпустил бы тебя. Неужели ты до сих пор этого не поняла?

Она шмыгает носом, качает головой, её пальцы щекочут мне затылок.

– Я не хочу жить без тебя.

Она медленно скользит вниз по моему телу, и я отодвигаю ее назад, держа за руки, пока обнимаю, мои глаза отчаянно исследуют каждый сантиметр ее тела, чтобы убедиться, что она цела. Что, несмотря на то, что она прошла через невероятное испытание, она не настолько сломлена, чтобы я не смог её восстановить.

– Как ты здесь оказалась? – спрашиваю я, проводя ладонями по её телу, проверяя, нет ли переломов. – Где мальчишка?

– Я приехала на такси. И Эйдан мёртв.

Ее голос звучит монотонно, и я отшатываюсь, мои брови взлетают вверх.

– Повтори?

Она, кажется, безразлична ко всему происходящему, что на нее не похоже, но я смирился с этим, осознав, что она потеряла отца, думала, что потеряла свою лучшую подругу и мужа, а теперь потеряла первого парня, которого когда-либо любила. Ей нужно время, чтобы прийти в себя, и я буду рядом, чтобы поддержать её. В конце концов, я здесь, чтобы собрать все её частицы воедино.

– Мне так надоело, что люди указывают мне, как поступать, – она пожимает плечами. – И он не дал мне уйти, хотел причинить мне боль и забрать лампу, поэтому я сделала то, что должна была сделать, – она замолкает, глядя на меня из-под полуопущенных ресниц. – Мне понадобится твоя помощь, чтобы всё убрать.

Я смахиваю волосы с её лица и киваю.

– Я позабочусь об этом.

Она сглатывает, глядя в пол. Я протягиваю руку и поднимаю её подбородок, чтобы её блестящие глаза встретились с моими.

– Ты бы хотела увидеть свою подругу?

Она ахает.

– Рия жива?

– Да.

Теперь слёзы текут из её глаз, и она прикрывает рот руками, кивая.

– Ты спас её. Ты отослал меня, чтобы спасти её.

Это правда, хотя меня чуть не убило, когда я увидел, как парень уводит ее, брыкающуюся и кричащую. Я не мог сосредоточиться на спасении ее лучшей подруги и усмирении Дэррина одновременно, пока она была там. Это должно было быть либо то, либо другое.

И я не мог позволить ей потерять еще одного человека, которого она любит, даже если это означало освободить её и поверить, что она вернется домой.

Я прижимаюсь свою ладонь к ее щеке, привлекая ее к себе. Она улыбается, приподнимаясь на цыпочки и касаясь своими губами моих.

В груди становится тепло, сердце гулко бьется о ребра.

Я провел всю свою жизнь, чувствуя себя ничтожеством. Потратил бесчисленное количество лет и убил множество людей, и всё ради того, чтобы одержать верх и стать кем-то большим.

Кто бы мог подумать, что всё это время всё, что мне было нужно, – это она.

Моя жена.

И она заставляет меня чувствовать себя самым могущественным мужчиной в мире.