Текст книги "Защищая ее (ЛП)"

Автор книги: Элли Эверхарт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 20 страниц)

Я недоверчиво улыбаюсь.

– Ты водил его по магазинам?

– Недолго. А вообще, большую часть поездки он проспал. – Пирс поднимает Гаррета из коляски и прижимает к груди. – Хотя, пока мы ходили по магазину, он кое-что для себя присмотрел.

– О, правда? – Я целую Гаррета в щечку. – И что же тебе купил твой папа?

Пирс указывает на корзину на полу, в которой находятся мини-футбол, бейсбол и баскетбол.

– Видимо, он любит спорт.

Я снова смеюсь.

– Да, и я уверена, его отец не имеет к этому никакого отношения. – Сажусь на диван и снимаю обувь. Я все еще чувствую себя уставшей. Врач сказал, это от потери крови, но потребуется время, прежде чем у меня снова появится энергия.

Пирс садится рядом со мной.

– Та коробочка на столе для тебя.

Она небольшая, завернутая в серебряную бумагу. Я осторожно ее беру.

– У тебя и для меня есть подарок?

– Он от нас обоих, – говорит Пирс, имея в виду себя и ребенка. – Давай, открывай.

Я разворачиваю бумагу, открываю крышку и разглядываю содержимое – золотую цепочку. На ней два золотых сердца: большое и маленькое.

– Большое от меня, а маленькое от Гаррета, – поясняет мой муж. – Это медальоны, в которые можно вложить фотографии.

– Пирс, это так мило. – Я обнимаю его. – Спасибо тебе. Мне очень нравится, и я буду постоянное носить его, не снимая.

– Я рад, что тебе понравилось. – Он меня целует. – И так же рад, что ты дома. Я скучал по тебе.

– Я тоже по тебе скучала.

Гаррет суетится и ерзает на руках Пирса.

– Вот это выражение лица для смены подгузников, – предупреждает он, вставая.

Я тоже поднимаюсь на ноги.

– Я поменяю.

– Нет, ты только вернулась домой. Просто отдыхай, ладно? Я сам все сделаю и тут же верну его тебе обратно.

Пирс поднимается наверх. Заметно, что ему уже гораздо комфортнее заботиться о ребенке. Может быть, было действительно хорошей идеей дать им пару дней наедине. Если бы я была здесь, то заняла бы его место, сделав Пирса простым наблюдателем. Но у него выдалась возможность попрактиковаться в уходе за малышом, и получается довольно хорошо.

– Здравствуй, Рэйчел. – Появляется Элеонора. Должно быть, она была на кухне. На ней темно-синие брюки и белая блузка с коротким рукавом, выглядящая более непринужденно, чем ее обычные костюмы и платья.

– Здравствуйте, Элеонора. – Я выдавливаю из себя улыбку, но она не слишком дружелюбная. Признаюсь, я все еще злюсь на нее за то, что она отреклась от своего сына. Я давно простила ей грубость по отношению ко мне. Она ведь совсем меня не знает, а с тем, кого не знаешь, быть грубым легко. Но обращаться подобным образом с собственным сыном непростительно.

– Как ты себя чувствуешь? – спрашивает она.

– Устала. Но со мной все будет в порядке.

– Мне очень жаль было услышать о твоих родителях.

Авария произошла более года назад, так что странно, что она выразила мне сожаление только сейчас, но, по крайней мере, и на том спасибо.

– Да, это было настоящим потрясением. – Замечаю, как она разглядывает во что я одета. На мне одно из платьев для беременных, с коротким рукавом, синее, хлопковое. Но независимо от того, что ношу, я всегда чувствую себя неряшливо рядом с Элеонор, из-за ее оценивающего взгляда.

– Ну, теперь, когда ты дома, я пойду соберу свои вещи. – Она встает и идет к лестнице, но я ее останавливаю.

– Элеонора, вам не обязательно уходить. Вы можешь остаться.

– В этом больше нет необходимости. Пирс стал довольно искусным в уходе за ребенком, и теперь, когда ты здесь, вдвоем вы справитесь на отлично.

Я с ней не спорю. Мне и правда хочется побыть наедине с Пирсом и Гарретом.

– Вы хотя бы еще придете? Мы бы хотели видеть вас чаще, и я знаю, Гаррет хотел бы видеть свою бабушку.

Она улыбается, и я думаю, что это первая настоящая улыбка, которую я когда-либо у нее видела.

– Конечно, согласна. Позвони и дай знать, когда захочешь, чтобы я пришла. – Элеонора умолкает на секунду и признается: – Он прекрасный ребенок. Вы будете очень хорошими родителями.

Она только что сделала мне комплимент? Даже два?

– Спасибо, – говорю я, улыбаясь. – И, спасибо за помощь Пирсу в последние пару дней.

Элеонора кивает и поднимается по лестнице, а Пирс в это время спускается. Один.

– А где Гаррет?

– Спит. Я покачал его после смены подгузника, и он сразу заснул.

– У тебя хорошо получается.

– Да, – уверенно отвечает он. – Я думаю, что у меня действительно хорошо получается.

– Оу, твоя мама уезжает. Она пошла собирать вещи.

– Почему? – Беспокойство растекается по его лицу. – Что-то случилось?

– Нет, она просто решила, что ей уже пора. Но я предложила ей приезжать, когда захочет.

– Я поднимусь наверх и помогу ей с сумкой.

Пирс уходит, и через несколько минут они возвращаются обратно. Мы прощаемся, и Элеонора уезжает.

И, наконец, мы с Пирсом остались наедине с нашим сыном. Только мы втроем. В нашем доме. Я никогда еще не была счастливее.

ГЛАВА 5

ПИРС

Прошла неделя с тех пор, как Рэйчел родила и все постепенно начинает возвращаться в норму. Началась рутина. Кормление, смена подгузников и сон формируют нечто вроде графика, и мы поочередно берем смены, чтобы можно было поспать и отдохнуть.

Завтра мне уже придется вернуться на работу, так что больше я не помощник, но вечером займусь сыном и дам Рэйчел передышку. Она говорит, что отдых ей не нужен, но я знаю, что она устала. Это очень заметно. Я тоже устал, но привык. До знакомства с Рэйчел я спал всего три-четыре часа в сутки, так что сейчас все равно, что вернуться к своему старому распорядку дня.

Я был так занят малышом, что у меня не было времени разобраться с ситуацией Шелби. На прошлой неделе, когда она приехала в больницу, я заметил следы на ее запястьях, но не смог узнать, кто это сделал. Предполагаю, Ройс, но мне нужно от Шелби подтверждение.

Я звоню ей из своего кабинета, пока Рэйчел спит наверху.

– Привет, Рэйчел, – отвечает Шелби.

– Это не Рэйчел. Это Пирс.

– Почему звонишь ты? Что-то случилось с Рэйчел? Или ребенком?

– Нет. Мне нужно поговорить с тобой.

– Насчет чего?

– Ты знаешь причину. А теперь скажи мне, кто это сделал.

Она молчит, а потом еле слышно выдавливает из себя:

– Я не могу сказать. У меня будут неприятности.

– Не будут, я лично об этом позабочусь. Это был Ройс?

Шелби не отвечает.

– Шелби, я знаю, что это Ройс. Тебе не нужно его покрывать.

– Не вмешивайся, Пирс, пожалуйста.  Он не стабилен. Ройс жестокий, и я боюсь того, что он со мной сделает, если узнает, что я тебе сказала.

– Он оставил на тебе следы. Я просто скажу, что заметил.

– Нет. Оставь все это. Кроме того, я, вероятно, больше не буду с ним встречаться. Теперь, когда у него родился ребенок, у него не будет на меня времени.

– Он не заботится о ребенке, для этого у него есть няня. К тому же, его дочь родилась в июле, а отметины на твоих запястьях свежие. Когда это случилось?

– Пирс, я серьезно. Ничего не говори и не делай, иначе он за мной придет.

– Не посмеет. Я об этом позабочусь.

– Зачем тебе ввязываться?

– Потому что он поступает неправильно. Он не имеет права так с тобой обращаться. Не знаешь, поступал ли он так еще с кем-нибудь?

– Нет, но я не общаюсь с другими девушками, нам же запрещено.

Я слышу, как по лестнице спускается Рэйчел.

– Мне нужно идти. Я позабочусь о Ройсе, и больше он тебя не побеспокоит.

Кладу трубку, выхожу из кабинета, а перед дверями стоит Рэйчел. Я тут же целую ее.

– Почему ты не отдыхаешь?

– Гаррета нужно покормить. Я за его бутылочкой.

– Я могу это сделать.

– Нет, все в порядке, я сама справлюсь. Мне нравится его кормить. И держать на руках. – Она ласково улыбается. – Мне просто нравится проводить с ним время.

Я улыбаюсь в ответ.

– Я знаю, что справишься. – Рэйчел счастлива быть матерью. Я прежде никогда не видел ее такой светящейся. – Раз уж ты встала, не возражаешь, если я ненадолго отлучусь? Хочу заехать в офис на пару часов и посмотреть, что пропустил и с чем придется работать, после того, как меня так долго не было.

– Конечно, езжай.

Я снова целую ее, и направляюсь к выходу.

– Тогда скоро увидимся.

Сейчас семь вечера, так что Ройс должен быть дома. Я звоню ему, когда иду к машине.

– Ройс, это Пирс. Чем занимаешься? Я хотел бы заехать, поздороваться.

– Поздороваться? Ты живешь от меня в сорока пяти минутах езды!

– Я уже еду к тебе, ты дома?

– Да. Виктория на каком-то благотворительном мероприятии, а я должен проводить время с дочерью, что бы это ни значило. В любом случае, за ней присматривает няня, так что приезжай.

– До скорой встречи. – Пока я еду к Синклеру, звонит мой второй телефон. Телефон «Дюнамис». В груди все тут же сжимается, как всегда, когда они звонят.

– Алло? – Я слышу запись и ввожу свой номер.

Запись продолжается:

– Скоро вы получите задание. Оно будет вам дано в течение следующих четырех – восьми недель. Вы не должны покидать пределы города, пока не получите и не завершите задание.

Телефон выключается, и я бросаю его на сиденье. Месяц назад мне уже было дано одно задание. Я должен был избавиться от полицейского отчета с участием одного из наших наемников. Тот убил одного из членов клуба и оставил улики. Дело оказалось сложным, трудоемким, но могло быть и хуже. Надеюсь, что в следующий раз мне снова придется избавляться от документов или что-то в этом же роде.

Я проезжаю въезд в поместье Ройса. Он живет в особняке, куда переехал, как женился на Виктории. Восемнадцать тысяч квадратных футов, и Виктория украсила его в стиле, который мне жутко не нравится, но естественен для богатых людей; белая мебель, стеклянные столы, хрустальные люстры, дорогие картины на стенах. Дом холодный и стерильный, как операционная.

Горничная приветствует меня у двери и проводит в кабинет Ройса. Он не работает, поэтому мне невдомек, зачем ему нужен офис.

– Добрый вечер, Пирс. – Синклер встает из-за стола, чтобы меня поприветствовать. – Я слышал, у тебя родился ребенок.

– Да, сын. Его зовут Гаррет.

– Мои поздравления. – Ройс снова садится за стол. – Жаль только, что у меня не сын.

Я сажусь напротив него.

– Не говори так. У тебя прекрасная дочь.

– Что, черт возьми, мне делать с дочерью? Я сказал Виктории, что она может забрать Сэйди себе, а мне родит еще ребенка, только уже мальчика.

Неудивительно, что Ройс плохо обращается с девушками-коллегами. Он не уважает женщин, даже собственную дочь.

– Как ты назвал своего сына? Гаррет? – Он хихикает. – Может быть, Гаррет и Сэйди поженятся, когда вырастут. Мы должны все обустроить прямо сейчас. Сразу после колледжа, как только твой сын станет полноправным членом организации.

– Думаю, еще слишком рано даже обсуждать свадьбу, – говорю я, стараясь не реагировать на его слова. Но внутри у меня разливается паника. Я должен освободить Гаррета от его обязанностей. Он не может быть в «Дюнамис».

– Другой ребенок, вероятно, мальчик, – бубнит Ройс себе под нос.

– Какой еще ребенок?

– Что? – Он с недоумением смотрит на меня.

– Ты только что упомянул другого ребенка.

Синклер выпрямляется и откашливается.

– Не обращай внимания, ничего особенного.

Он что-то скрывает. И я знаю, что именно. Его настигла расплата за свое рискованное поведение.

– От тебя беременна еще кто-то, –  утверждаю я. – Одна из наших коллег?

Все девушки находятся на контроле над рождаемостью, но не всегда гарантия сто процентов.

Ройс мне не отвечает. Смотрит так, будто хочет сказать, но не может.

– Кто она, Ройс?

Тут он наклоняется вперед, положив руки на стол, и его глаза сужаются.

– Если я тебе скажу, то ты никому ни слова. Никогда! Если расскажешь, я клянусь, я тебя убью.

– Не угрожай мне, – предупреждаю я, глядя на него. – Если не хочешь говорить, не говори. Это был просто вопрос.

Он вздыхает и откидывается на спинку кресла, потирая рукой челюсть.

– Я не могу держать все в себе, и должен рассказать хоть кому-нибудь. – Снова пристально смотрит на меня. – Да, ты прав, от меня забеременела еще одна, но не из коллег. Просто девушка, которую я встретил в прошлом году во время предвыборного тура. Мы поужинали, выпили и оказались у нее дома.

– Сколько лет этой девушке?

Он равнодушно пожимает плечами.

– Я не знаю. Может, двадцать один, двадцать два года?

– Ты видел ее после той ночи?

Ройс немного колеблется, затем признается:

– Да. У нас был короткий роман.

– Когда все закончилось?

– Как только я узнал, что она беременна. – Он смотрит на стол, стиснув челюсти. – Эта сучка должна была быть на противозачаточных. – Его тон внезапно становится враждебным. Агрессивным. – Я велел ей от него избавиться. Послал ей более чем достаточно денег, чтобы сделать аборт.

– Но она не сделала, – я понимаю, в чем его проблема.

– Нет! – Синклер резко вскакивает с кресла. – Она обещала, но не сделала этого! Чертова сука! – Хлопок кулаком по столу. – Как она могла так поступить со мной? – Ройс начинает расхаживать по комнате из угла в угол.

Я никогда еще его таким не видел. Переход из нормального состояние в практически безумное всего за одно мгновение. Шелби права, он не стабилен. Мы не общались с ним последние несколько месяцев. Как он сказал, большую часть прошлого года Ройс провел в поездках. Предвыборная кампания, следовал по пятам за одним из наших кандидатов в президенты. Организация готовит его к тому, чтобы он когда-нибудь сам стал президентом, и часть его обучения – наблюдение за действиями другого кандидата.

– Ройс, успокойся.

Он резко оборачивается и бросается ко мне, снова ударяя кулаком по столу.

– Я не буду успокаиваться! Эта сука собирается разрушить мою жизнь! Я планирую стать гребаным президентом Соединенных Штатов, и не могу позволить, чтобы какой-то незаконнорожденный ребенок все испортил!

– Что ты хочешь этим сказать?

– Я говорю, что она сдохнет. Я еще не успел договориться, потому что только все узнал. Все эти месяцы я думал, что она сделала аборт, так что намеревался оставить ее в покое. А на прошлой неделе велел одному из наших фрилансеров проверить, как она поживает. Убедиться, что никому обо мне не рассказывала. И вчера он мне доложил, что нашел ее, живущую в каком-то маленьком городке, беременную! Она же сказала, что сама обо всем позаботится! – Он срывается на крик, его лицо краснеет, глаза чернеют от ярости. – Но она, блядь, солгала мне!

Он падает обратно в кресло.

Я терпеливо жду, пока Ройс успокоится, и спрашиваю:

– Когда она должна родить?

– Я не знаю. Может быть, в конце сентября, начале октября. Кого это на хрен волнует? К тому времени она будет мертва. И ее ублюдок тоже.

– Ройс, нет. Оставь ее в покое.

Он хватает со стола нож для вскрытия писем и тычет им в меня.

– Ты хочешь сказать, что не сделал бы так, будучи на моем месте? Какая-то баба угрожает твоему браку, твоему будущему, а ты просто позволишь ей жить дальше?

– Она ничему не угрожает, и оставила тебя в покое. Она, наверное, просто хочет ребенка и не собирается рассказывать ему о тебе.

– Насколько ты, блядь, наивен, Пирс? Сучка в курсе, что я миллиардер. Как только ребенок родится, она продаст свою историю всем таблоидам, а потом придет ко мне за деньгами.

– Она уже могла это сделать. У нее нет причин ждать, пока родится ребенок.

– Ты не сможешь меня отговорить. Она для меня обуза. Я не могу рисковать, позволяя ей жить.

– А ты ее не убьёшь. Она же носит твоего ребенка, ты всерьез собираешься убить собственного ребенка?

– Это не ребенок. Это гребанная ошибка.

Я не могу поверить, что он это сказал. Мне хочется избить его до потери сознания. Вероятно, эта моя сверхчувствительность возникла после того, как я провел неделю дома со своим сыном, которого я люблю больше всего на свете и сделаю все, чтобы его защитить. Но даже если бы у меня не было Гаррета, я бы все равно не понимал Ройса.

– Если ты не хотел ребенка, то надо было пользоваться презервативом. Ты взрослый человек, Ройс, и перестань вести себя как подросток. Возьми на себя ответственность за свои действия.

– А я это и делаю. Я убираю беспорядок, что сам сотворил. Избавляюсь от нее.

– Я не позволю тебе этого сделать. Это неправильно, и ты это знаешь. Ты же отец. В соседней комнате спит твоя маленькая девочка. Ты никогда не навредишь Сэйди, так почему ты вообще думаешь об убийстве своего второго ребенка?

– Это не одно и то же, – тихо говорит он.

– Нет, одно и то же! Это все еще твой ребенок! Пожалуйста, Ройс, просто позволь ему родиться. Осталось всего несколько недель, подожди и посмотри, что будет дальше. Держу пари, она оставит тебя в покое.

– Я не могу так рисковать. – Его голос стал заметно спокойнее, но он по-прежнему напряжен, спина прямая. – Возможно, если бы у меня на кону не стоял президентский пост, это была бы другая история. Но я не могу рисковать своим будущим. Я собираюсь стать президентом. И никто мне не помешает.

– Займись чем-нибудь другим. Пусть кто-нибудь присмотрит за той женщиной, чтобы она никому ничего не рассказала. Дай ей денег за молчание, да что угодно. Только не убивай.

– Мне надоело тратить на нее время. Я сделаю заказ завтра. Он должен быть выполнен в течение недели.

Как он мог так поступить? С женщиной на девятом месяце беременности. Со своим ребенком! Как он мог не понимать, что это неправильно?

Я колеблюсь, потому что знаю, что не должен этого делать, но я в отчаянии.

– У Джека на тебя кое-что есть.

– Да? И что? У него на всех нас кое-что есть.

– Он использует это против тебя. Я скажу ему, что ты собираешься сделать, и он тебя остановит.

– Какое, черт возьми, ему до этого дело?

– Потому что он против убийства беременных женщин.

Ройс громко смеется.

– Большинство людей против, пока не загнаны в угол.

– Я серьезно, Ройс. Я скажу Джеку, и заставлю его тебя остановить, если ты не согласишься все отменить.

Раздаётся стук в двери.

– Кто там? – кричит Ройс.

Дверь открывается и женщина, как я полагаю, няня, входит с ребенком.

– Ваша жена хотела, чтобы вы пожелали дочери спокойной ночи.

Он раздраженно кивает.

– Ладно, давайте.

Няня передает ему ребенка, завернутого в розовое одеяло.

– Не могли бы вы дать нам минутку? – обращаюсь я к женщине.

Она кивает и выходит, закрыв за собой дверь.

– Посмотри на нее, Ройс. Посмотри на свою дочь.

Сэйди проснулась и смотрит на него, как Гаррет смотрит на меня, пристально, внимательно, изучая его лицо, будто запоминает его черты. Она очень милый ребенок. На месяц старше моего сына, но лишь немного крупнее его. Миниатюрная, с тонкими прядями светло-каштановых волос и большими карими глазами.

– Это не одно и то же, – тихо отвечает он, глядя на нее.

– Они оба совсем еще маленькие. Они оба твои. Просто у них разные матери.

– Вот именно по этой причине я и должен это сделать.

– Тебе ничего не нужно делать. Просто позволь ей родить и посмотрим, что дальше будет. Если эта женщина до сих пор к тебе не пришла, сомневаюсь, что это изменится после рождения твоего ребенок. Оставь ее в покое, Ройс.

Сэйди булькает и улыбается ему. Он закрывает глаза, как будто не хочет видеть ее улыбку. Но она продолжает издавать забавные звуки, и Ройс снова открывает глаза. А когда видит ее, его тело постепенно расслабляется, а выражение лица смягчается.

– Ты отец, Ройс. Я знаю, ты не хочешь навредить невинному ребенку и его или ее матери.

– Черт, – бурчит он себе под нос, глядя на Сэйди, затем вздыхает. – Хорошо, ты выиграл. Я подожду, пока она родит, и посмотрю, что из этого выйдет. Но если она кому-нибудь расскажет, она умрет, а ребенок останется сиротой. Я не собираюсь его признавать. И ты должен пообещать мне, ни слова Виктории. Или кому бы то ни было.

Я согласно киваю и встаю.

– Я никому ничего не скажу. Мне пора домой, так что оставляю вас наедине.

Ройс не прощается, когда я ухожу. Уже оказавшись в машине, понимаю, что забыл спросить его о Шелби. Но сейчас не время поднимать этот вопрос. После того, как Ройс рассказал мне о своей интрижке, моим приоритетом стало спасение женщины и ее ребенка. Мне придется найти другой способ выручить Шелби.

Я не знаю, что стряслось с Ройсом, но он начинает меня пугать. Становится кем-то другим. Кем-то опасным. Он никогда особо не был заботливым и сострадательным, но сегодня был чертовски разъярен, и вел себя так, словно лишение жизни другого человека не имело на него никакого влияния. Как будто он теряет всю свою человечность. Все это из-за его жажды власти. Его ненасытной потребности стать президентом.

Когда я возвращаюсь домой, Рэйчел с малышом уже спят. Иду в детскую и долго смотрю на Гаррета, спящего в своей кроватке. Он такой маленький. Невинный. Беспомощный. Я убью любого, кто попытается причинить ему вред.

Интересно, та женщина, с которой Ройс спал, беспокоится о своей безопасности? Знает ли она, какой Ройс на самом деле? Может, поэтому она и переехала в тот маленький городок, где вынуждена жить и прятаться. Вероятно, она боится за свою жизнь и жизнь своего ребенка.

Ройсу лучше не лгать мне и отступиться. Думаю, он так и сделает. Я видел выражение его лица, когда он держал на руках свою дочь. Такой взгляд у всех нас, отцов. Взгляд, говорящий, как сильно вы любите своего ребенка. Пока Синклер будет помнить это чувство, то оставит ту женщину и ее ребенка в покое. По крайней мере, я на это надеюсь.

На следующий день, на работе, ко мне в кабинет заходит Джек. Они с Мартой отдыхали в Европе, так что я не видел его как минимум пару недель. Даже скучал по нему. Он стал мне кем-то вроде отца, и я действительно рад был его возвращению.

Он ставит коробку сигар на мой стол.

–Добро пожаловать в папаши! – Я встаю, обхожу стол, и Джек хлопает меня по плечу. – Поздравляю.

– Спасибо. У нас мальчик. Мы назвали его Гаррет.

– Да, я слышал. Марта позвонила Рэйчел, как только мы вернулись домой.

– О, а я и не знал. Она уже спала, когда я вернулся домой.

– Рэйчел сказала, что ты ездил в офис вчера вечером. Какого черта ты здесь забыл? Ты должен быть дома со своим сыном. Эти младенческие годы слишком быстро проходят, Пирс, и ты не захочешь их пропустить.

– Меня здесь и не было. Я был с Ройсом.

– Ройсом? Почему ты был с Ройсом?

Я пообещал Синклеру, что никому не расскажу о женщине, беременной от него, и должна сдержать слово, иначе он причинит ей вред. Но я могу хотя бы рассказать Джеку о Шелби.

– У тебя найдется минутка? – Я прохожу мимо него и закрываю дверь, затем возвращаюсь, глядя ему в лицо.

Он бегло проверяет свои часы.

– У меня встреча через пять минут, но говори.

– Ройс снова обижает коллег. В частности, одну из них.

– Подругу твоей жены?

– Да. Ты знаешь ее как Софию, но ее зовут Шелби.

– И ты уверен, что это был Ройс?

– Уверен. Я спросил Шелби, не он ли это, она промолчала, но и не отрицала.

Джек качает головой.

– Оставь это. Не вмешивайся, Пирс.

– И позволить ему продолжать издеваться над этими девушками?

– Он что, со всеми так поступает? Или только с этой?

– Я не знаю. На последней вечеринке «Дюнамис» я видел других девочек и не заметил на них ни синяков, ни шрамов, так что, возможно, он издевается только над Шелби. Ее я видел на прошлой неделе. У нее были отметины на запястьях, где он насильно связал ее. Что я могу сделать, чтобы его остановить его?

– Ничего. Просто забудь.

– Я не могу. Джек, ты говорил, что у тебя есть на него компромат. Так используй его. Заставь остановиться.

Джек вздыхает.

– Я не могу. И ты тоже не можешь ничего сделать. Он под защитой, Пирс. Он их выбор на пост президента, и, хотя все еще чертовски далек от него, он показывает больше потенциала, чем любой из кандидатов, бывших у нас в прошлом. Он нужен им, и Ройс это знает. Может делать все, что захочет, а они даже не подумают его наказывать. А что насчет издевательств над коллегами? Организация никого из членов за это наказывать не будет. Их могут отругать и велеть больше так не делать, но ничего серьезнее не случится. Эти девочки сами по себе.

– Это неправильно, – говорю я, качая головой.

– Мне очень жаль, но так оно и есть. Ты не можешь помочь этой девушке.

– Что, если я заключу какую-то сделку с организацией? Сделку, чтобы ее вытащить?

– Нет. Держись от этого дерьма подальше. У тебя уже и так проблемы из-за женитьбы на Рэйчел. Не создавай новых, пытаясь спасти девушку-коллегу. Ты муж и отец, Пирс. Подумай о своей семье. Ты не можешь подвергать себя риску.

Он прав, но я все еще хочу сделать хоть что-нибудь, чтобы помочь Шелби. Она милая девушка, которая просто пыталась помочь оплатить медицинские счета своего отца, и теперь заперта в этой жизни навсегда.

– Так, когда же я увижу твоего ребенка? – тон Джека меняется, и он улыбается. – Марта уже обчищает магазины с детской одеждой и мягкими игрушками. Кстати, она считает твоего сына своим внуком, пока мы не дождемся своих.

Я негромко смеюсь.

– Ей не нужно ничего покупать. Ему всего неделя от роду, и он слишком мал для игрушек.

– Это не имеет значения, она ничего не может с собой поделать. Так, когда мы можем приехать?

– Не знаю. Пусть Марта позвонит Рэйчел, и они все сами решат.

– Договорились. Мне нужно все же попасть на встречу. – Он поворачивается, чтобы уйти, но потом останавливается и смотрит на меня. – Я рад за тебя, Пирс. Ты хорошо выглядишь. Вид усталый, но довольный. И ты счастлив.

– Да, так и есть. – Я широко улыбаюсь, вспоминая Гаррета. – Ты был прав, Джек. Он приносит свет в мою темноту. Как и Рэйчел. И теперь я более чем когда-либо полон решимости освободить его от организации.

Он медленно кивает.

– Ты так и сделаешь, но не беспокойся об этом прямо сейчас. Просто наслаждайся отцовством. Кстати, твои родители знают о внуке?

– Да. Мама помогала, пока Рэйчел была в больнице. А мой отец все еще со мной не разговаривает.

– Он придет в себя. Наверно. – Джек открывает дверь. – Увидимся позже. И сегодня пораньше отправляйся домой, проведи время с семьей.

После его ухода я возвращаюсь к работе, но все время отвлекаюсь, размышляя о том, как помочь Шелби. Но я и правда ничего не могу сделать. Даже если бы это было так, я бы все равно остерегался вмешиваться, потому что, как сказал Джек, это может принести мне неприятности, а я не могу рисковать. Я – муж и отец. У меня есть семья. И я не могу подвергать их или себя смертельному риску.