Текст книги "Сохраняя ее (ЛП)"

Автор книги: Элли Эверхарт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 21 страниц)

– Будто у тебя есть выбор, – упрекает меня мама, снова оглядываясь на двери кабинета. – Твое своеволие и необдуманные поступки нанесут тебе вред, Пирс. И на этот раз я не могу тебя защитить.

Она разворачивается и уходит, оставляя меня в одиночестве в фойе.

Я медленно иду к кабинету отца. Коридор длинный, узкий и темный, и мне действительно кажется, что я иду на смертную казнь. В горле пересохло, сердце колотится, и мышцы болят от того, что так сильно напряжены.

Ненавижу себя за такую реакцию. Это безумие. В моем возрасте я должен жениться на той, кто мне нравится, а мои родители не вправе мне мешать. Но вместо этого я женился втайне, а теперь должен жить в страхе перед тем, что же будет дальше.

– Отец.

Я не стучусь, а просто открываю дверь. Он сидит за своим длинным столом из красного дерева, с опущенной головой. В руке зажата ручка, а перед глазами стопка бумаг. В офисе темно, включена только настольная лампа. Ее свет отражается на бумагах, и с того места, где я стою, мой отец выглядит как неясная мужская тень в костюме.

Он слегка приподнимает голову.

– Пирс.

Я рассматриваю его руки. По правде говоря, это бесполезное занятие. Я помню, что его пистолет лежит в ящике стола, и знаю, что он всегда заряжен. Если бы отец захотел меня убить, я не смог бы его остановить. Я знаю, что он готовит меня к тому, чтобы возглавить компанию, но, если верх возьмет ярость и гнев, он ни перед чем не остановится. Будет думать только о том, как от меня избавиться, чтобы больше не видеть.

Я неторопливо вхожу в комнату.

– Я разговаривал с матерью, и она сказала, что вы уже слышали о моей помолвке.

Он лениво откладывает в сторону ручку.

– Все верно.

Я умолкаю, не уверен, что дальше говорить. Честно сказать, я ожидал, что он будет орать на меня, пока я просто здесь стою, позволяя ему рассказать мне, какой я ужасный сын.

– Садись, Пирс.

Я осторожно опускаюсь на деревянный стул. Мне кажется, будто я снова маленький мальчик. Я сидел на этом стуле столько раз, сколько себя помню. Большинство наказаний связано с этим стулом. Здесь на меня кричали, что я бесполезен, критиковали по поводу и без. Я – сплошное разочарование. Недостаточно хорош. Недостаточно умный.

Этот стул вызывает во мне плохие воспоминания, и я уверен, что именно по этой причине отец велел мне сесть.

– Говори. – Я хочу, чтобы все уже закончилось. И так ждал слишком долго.

– Я тебя сюда не приглашал, Пирс, ты пришел, чтобы меня увидеть. С какой целью? Просто поздороваться? Ты должен знать, насколько невежливо являться без предупреждения, особенно в столь поздний час.

– Я знаю об этом, отец.

– Ты не ответил на мой вопрос. Какова цель твоего визита?

Я задыхаюсь, словно в кабинете вдруг закончился весь кислород. В груди судорожно что-то сжимается, сдавливая мои легкие и невозможно сделать даже крошечный вдох.

– Я знаю, что вы не одобряете ее, но я встречаюсь с Рэйчел.

– Девушкой, что мы с твоей матерью застали у тебя в квартире.

– Да, это она.

– Ты сказал, что она не что иное, как секс-игрушка. Кому-то захотелось разнообразия.

Я сжал кулаки, пытаясь не ударить его за то, как он обозвал Рэйчел.

– Я никогда так не говорил. Это слова Джека.

– Значит, он солгал мне?

Дерьмо. Что мне теперь сказать? Я должен защитить Джека. Он защитил меня, и я должен отплатить ему той же монетой.

– Джек не лгал, я сказал ему, что нас с Рэйчел связывает только секс, чтобы он оставил нас в покое. Если бы он знал, что я встречаюсь с ней, и у нас все серьезно, он бы мне запретил. Джек положил бы всему конец и сообщил о нарушении остальным. Он неоднократно предупреждал меня держаться от нее подальше.

– Но Джек не сделал ничего, чтобы тебя вразумить. – Мой отец берет ручку и крутит ее между пальцами. – Если бы ему это удалось, мы бы сейчас не разговаривали.

– Он не знал, что все продолжалось так долго. Он думал, что я только начал с ней встречаться.

– Я нанял Джека для наблюдения за тобой в сентябре прошлого года, когда уехал в Европу. Я заставил его следить за каждым твоим шагом до моего возвращения. И он никогда не упоминал эту девушку, пока я не спросил его о ней той ночью, когда застал ее в твоей квартире. Поэтому он либо некомпетентен в своей работе, либо беззастенчиво мне лгал. А учитывая, что он эксперт в области шпионажа, я предполагаю, что он врал, как сивый мерин.

Проклятье. Я не ожидал, что Джек будет вовлечен. Мой отец и так его ненавидит, и я не хочу, чтобы их вражда усугубилась из-за меня. И не хочу, чтобы мой отец сообщил о нем организации, обвинив в пособничестве мне.

– Он не врал, отец, я скрывал Рэйчел ото всех. Мы всегда оставались дома и никуда не выходили.

– Возвращаясь к тому, зачем ты приехал. Поскольку ты, похоже, не можешь сам объяснить внятно, я предполагаю… – Отец делает долгую паузу и продолжает, когда я уже готов вытрясти из него всю душу. – Ты здесь, чтобы сказать мне о помолвке с девушкой. Случайно проговориться, будто бы я не слышал об этом до сих пор, несмотря на то, что об этом трезвонили в финансовых новостях, а также в нескольких крупных газетах.

– Я знал, что ты уже обо всем слышал, так что нет, я здесь не поэтому.

Рука отца зависает в воздухе с вытянутым вверх указательным пальцем.

– Позволь еще попытку. Ты хотел ткнуть мне в лицо тем, что за моей спиной совершил глупость, и что, как ты прекрасно знаешь, опорочило нашу фамилию, семью и компанию.

– Все не так. Объявление о помолвке компании никак не повредит. А что касается нашей семьи, мой брак с Рэйчел тем более не запятнает репутацию Кенсингтонов. Она очень умная женщина, из хорошей семьи. Через несколько недель она получит магистерскую степень, и станет более образованной, чем даже моя бывшая жена.

Отец ничего не говорит. Он просто смотрит на меня, постукивая ручкой по столу. И этот звук, медленный, устойчивый ритм, вызывает у меня дрожь.

Я не могу спокойно сидеть и ждать, когда он соизволит заговорить.

– В чем дело, отец?

Он молчит еще пару минут, а затем, наконец, говорит:

– Ты не можешь думать, что на самом деле собираешься жениться на этой девушке.

– О нашей помолвке объявлено. Свадьба будет, иначе, как ты сказал ранее, опровержение опозорит семью и нанесет ущерб компании. Нарушение обязательств приведет к тому, что люди сочтут меня безответственным и ветреным человеком, не умеющим держать свое слово. И что подумают наши клиенты, зная, что я будущий генеральный директор «Кенсингтон Кемикал»?

Отец резко выпрямляется в кресле.

– Ты действительно не понимаешь, да, Пирс?

Я сжимаю кулаки.

– Объясни, отец, что именно.

– Самый большой позор для нашей семьи – это не то, что ты помолвлен, а с КЕМ. – Наклонившись вперед, отец кладет руки на стол, его глаза сужаются от гнева. – Ты, мой сын, объявил всему миру, что Кенсингтон трахает какой-то кусок дерьма родом из Бог-знает-где.

Я тоже наклоняюсь вперед, готовый врезать ему по челюсти, если он еще раз скажет, что-нибудь оскорбительное о Рэйчел.

– Не обращайся с ней так, как с остальными. И я НЕ просто объявил всему миру, что трахаю ее. Я объявил, что мы ОБРУЧЕНЫ.

Он вскакивает с кресла и хлопает кулаком по столу.

– Ты не женишься на ней! Мы найдем способ минимизировать ущерб, нанесенный твоим объявлением, и ты будешь наказан мной в первую очередь. И также организацией за несоблюдение правил!

Я тоже встаю, чтобы быть с отцом лицом к лицу.

– Нет правила, запрещающего мне на ней жениться.

– Будет через пару дней.

– Возможно, но на данный момент его не существует.

Я победно усмехаюсь, и он это замечает. Я вижу, как его грудь ходуном ходит, и слышу, насколько тяжелое у него дыхание.

– Что ты хочешь сказать, Пирс? – выдавливает отец сквозь стиснутые зубы.

– Я говорю... – Расправив плечи, я смотрю ему прямо в глаза. – Я уже женился на ней.

Он тоже выпрямляется, его глаза словно приклеены к моим. И он молчит. Слишком сердит, чтобы говорить. Слишком сердит, чтобы скрыть, что он чувствует. Его лицо, выражение которого обычно трудно прочесть, теперь как раскрытая книга. Он не просто злится, он в растерянности. Шокирован. Потрясён до глубины души.

Впервые в жизни я чувствую, что одержал над ним верх. Похоже, он загнан в угол и не может найти выход. Увидев его таким поверженным, я ощущаю восхитительное чувство контроля и прилив сил.

Мне бы наслаждаться победой и молча, но я не могу. Мне нужно его добить.

– Мы с Рэйчел поженились в Лас-Вегасе в прошлые выходные. Жаль, что ты и мама не могли присутствовать, но надеюсь, что вы не пропустите нашу свадьбу в марте. Приглашения будут отправлены в ближайшее время. И убедись, что получил их. Невежливо заявляться без предупреждения, – я бросаю ему его же слова. – Спокойной ночи, отец.

Развернувшись, я выхожу из кабинета, не оглядываясь назад. Я сказал, зачем пришел сюда, и теперь ухожу, прежде чем он сможет меня остановить. На этот раз последнее слово осталось за мной.

Никогда не забуду его взгляд. Это был настоящий шок. Он пытается понять, что произошло. Не может поверить, что я наплевал на его авторитет. Что я даже мог подумать, чтобы попытаться обрести свою собственную жизнь. Жизнь, которую он не контролирует. Жизнь, в которой я счастлив.

Это только начало долгой войны между нами. Но сегодня? Я чувствую, что выиграл первую битву.

ГЛАВА 4

ПИРС

Возвращаясь обратно в лофт, я ощущаю, что возбуждение и волнение, возникшее от того, как я разговаривал со своим отцом, быстро сменяется сожалением. Я не должен был разговаривать с ним таким тоном. Да и вообще, нужно было придумать план получше, чем просто бездумно его провоцировать. Теперь наказание, планируемое им для меня, станет в миллион раз хуже. Я знал, что он будет в ярости от моего брака, но усугубил ситуацию, похваставшись тем, с какой легкостью обманул его. Да, хуже уже ничего не придумаешь.

Поднявшись на лифте наверх, вижу, что свет выключен, за исключением одной маленькой лампы на боковом столике. Рэйчел, должно быть, заснула. Уже очень поздно, и я знаю, что она устала после поездки.

Сняв пальто, бросаю его на кресло и иду в спальню. Видеть Рэйчел в моей постели, здесь, в моей квартире, позволяет мне снова дышать. Я был очень сильно напряжен всего несколько мгновений назад, но увидев ее, спящую, постепенно расслабился. Она моя безопасная гавань. Мой комфорт. Мой дом.

Я снимаю пиджак и сажусь на стул в углу. Пришлось надеть костюм, потому что это единственная приемлемая для них одежда. Раньше я носил только их, но теперь, благодаря Рэйчел, мне нравится носить джинсы и футболки. Стянув с шеи галстук, расстегиваю рубашку и продолжаю раздеваться до боксеров.

Ложусь в постель, стараясь не разбудить свою жену. Она лежит спиной ко мне. Обнимаю Рэйчел за талию и прижимаюсь к ней, глубоко дыша, позволяя ее присутствию меня успокоить.

– Пирс? – я слышу ее тихий шепот.

– Прости, что разбудил тебя, – шепчу в ответ, целуя ее в обнаженное плечо.

– Все нормально. – Рэйчел поворачивается ко мне лицом. – Как все прошло?

Я провожу пальца по ее щеке.

– Давай не будем об этом говорить сейчас. Нам нужно поспать.

– Ты идешь завтра на работу?

– Я не знаю.

И это правда. Я не знаю, ехать туда или нет. Не хочу устраивать разборки с отцом прямо в офисе. Это было бы совершенно непрофессионально и неуместно, так как наши сотрудники не должны все это наблюдать. Но завтра у меня запланированы встречи, и люди рассчитывают на то, что я появлюсь.

– Кажется, ты очень напряжен. – Рэйчел кладет голову мне на грудь и обнимает меня. – Предполагаю, что все прошло не очень хорошо. Что сказали твои родители?

– Я не хочу говорить об этом прямо сейчас, мы позже поговорим.

Она поднимается и целует меня.

– Пирс, извини.

– Тебе не за что извиняться. Мои родители не очень приятные люди, но я не могу их изменить.

Ее голова снова опускается на мою грудь.

– Я люблю тебя.

– Я тоже тебя люблю. – Обнимаю Рэйчел и слышу, как ее дыхание замедляется, когда она снова засыпает. Я же еще лежу в течение часа, и только потом, наконец, засыпаю.

На следующее утро мой будильник, как обычно, срабатывает в пять часов. Я выключаю его, не собираясь так рано в офис. Если я сейчас туда поеду, то единственным, кого там встречу, будет отец. Будет лучше, если я подожду, пока другие сотрудники не придут на работу, тем самым создавая барьер между мной и ним.

Я возвращаюсь в кровать и снова просыпаюсь уже в семь. Сегодняшний день будет адом, и чем скорее он начнется, тем скорее закончится. Сегодня я позвоню Джеку и узнаю, сможем ли мы встретиться. Еще один разговор, которого я боюсь и который нужно пережить.

– Мне нужно на занятия, – сообщает Рэйчел, перевернувшись набок.

Внимательно смотрит на меня, поэтому я наклоняюсь и целую ее.

– Они начнутся в десять, а только семь утра.

– Знаю, но я должна подготовиться, это займет полчаса, и еще я хотела провести некоторое время в библиотеке.

Я опускаю руки на ее талию и притягиваю к себе.

– Ты собираешься оставить меня в постели в полном одиночестве?

Рэйчел игриво улыбается.

– Ты же опаздываешь на работу.

– У меня медовый месяц.

– Думаю, что, если все будет продолжаться так и дальше, нам придется его пропустить.

– Мы определенно не пропустим наш медовый месяц. – Я неторопливо оставляю нежные поцелуи на ее шее. – Выберем какое-нибудь место, где сможем быть одни и проводить весь день в постели.

– Пирс, это же невозможно. Все думают, что мы помолвлены, а не женаты. Мы не можем отправиться в медовый месяц до свадьбы.

– Но мы все еще можем отправиться в путешествие. Никому и знать не обязательно, что это медовый месяц. – Я просунул руку под шелковую ночную рубашку, которую купил специально для Рэйчел. Она коротенькая, на тонких бретелях. Я не был уверен, что она будет ее носить, как только мы вернемся из Вегаса, потому что она обычно надевает в постель хлопчатобумажную пижаму. Но я надеюсь, что Рэйчел будет надевать ее почаще, потому что выглядит в ней невероятно сексуально.

Она кладет руку мне на шею, нежно массируя затылок.

– Куда бы ты хотел поехать?

– Нет, куда бы хотела поехать ты? – Я целую Рэйчел в губы. – Я отвезу тебя куда угодно.

– Ну, я нигде особо не была, так что даже не знаю.

– Как насчет Италии?

Ее глаза расширяются, и она недоверчиво улыбается.

– Ты серьезно? Италия?

Я негромко смеюсь.

– Судя по твоим словам, я полагаю, ты всегда хотела поехать в Италию.

– Да! С огромным удовольствием.

– Тогда мы туда и поедем. Через пару недель после твоего выпуска.

– Но мы пропустим Рождество.

– Да, я совсем забыл о нем. Ты хочешь вернуться на Рождество в Индиану?

– Не знаю. Я думала, что мы должны провести Рождество с твоими родителями, так как на День благодарения едем к моим.

– Вот прямо сейчас говорю тебе, что мы не будем проводить Рождество в поместье Кенсингтонов.

– Ты думаешь, через месяц они все равно будут на тебя злиться? Все организую.

– Позволь мне поговорить с мамой, может быть, в этом году я смогу пропустить Рождество. Мне бы очень хотелось на некоторое время уехать. Я могу сказать родителям, что это подарок к выпускному. Они знают, как много я работала в прошлом году, и, сказав им, что еду в Италию, не думаю, что они сильно возражали бы из-за пропущенного Рождества.

– Мне бы хотелось, чтобы мои родители были такими же понимающими, как твои.

– Поверь мне, я не думаю, что мои родители такие, какими ты их себе представляешь. Единственная причина, по которой они согласятся с поездкой, состоит в том, что они видят, насколько мне с тобой хорошо. Я в курсе, что мои родители не согласны со множеством моих решений, но, в конце концов, они просто хотят, чтобы я была счастлива.

Целую Рэйчел.

– Значит, ты счастлива?

– Очень.

Я снова целую Рэйчел, – это все, что нужно, чтобы заставить нас забыть о работе, колледже и сосредоточиться друг на друге. Я стаскиваю с нее ночную рубашку, и мы начинаем день весьма интенсивно, сначала в постели, потом в душе.

Позже Рэйчел отправляется в Нью-Хейвен, а я – в офис. Подойдя к своему столу в кабинете, я удивлен, увидев, что ничего не изменилось. Папки с бумагами, которые были там в прошлую пятницу, все еще на месте, и также на столе лежат электронные таблицы, распечатанные только этим утром. Поэтому, думаю, я все еще здесь работаю.

– Пирс, встреча в 1А вместо 1Б. – Я вижу в дверях Маршалла, одного из маркетологов. – Нам пришлось поменять комнаты, потому что так решил ваш отец.

Я киваю.

– Спасибо, я скоро приду.

Напрягаюсь, когда он упоминает моего отца. Часть меня задавалась вопросом, появится ли он здесь сегодня. Мне казалось, что отец останется дома, строя коварные планы в отношении меня.

Встреча начинается через несколько минут, поэтому собираю то, что мне понадобится, но, когда уже выхожу из своего офиса, звонит сотовый телефон. Организация? И у меня плохое предчувствие, что да. Возвращаюсь обратно и закрываю дверь.

Я отвечаю на звонок, и вместо того, чтобы прослушать запись, как обычно, я слышу, как со мной говорит человек. Глубокий и вкрадчивый голос просит назвать мой личный номер. После того, как я диктую его, то слышу:

– В настоящее время правящий совет рассматривает детали вашей связи с Рэйчел Эванс.

Просто услышав, как они называют ее имя, меня пронзает страх. Я не хочу, чтобы она была с ними связана. Я даже не хочу, чтобы они знали, что она существует. Очевидно, что организация будет преследовать ее, но до сих пор я убеждал себя, что все это моя личная проблема. Что они сосредоточатся на мне, и я приму наказание, а потом все закончится. Но мне нужно смотреть правде в глаза – Рэйчел отныне является частью всего этого ужаса. Она ничего не знает и, вероятно, никогда не будет, но теперь на ней клеймо.

Меня переполняют вина и паника, когда я осознаю, что сделал. Привел Рэйчел во все это. О чем, черт возьми, я думал? Как я мог быть таким эгоистичным? Я был настолько сосредоточен на том, чтобы сделать ее частью моей жизни, думая, что смогу удержать ее в стороне от организации? Думая, что она никогда не узнает о них, а они о ней? Это невозможно, будучи замужем за мной. Раньше она была просто обычной девочкой, училась в колледже и жила своей жизнью. Но теперь Рэйчел моя жена, и организация все знает о ней. Понятия не имею, что они будут делать.

Глубокий голос снова произносит:

– Пирс. Ты все еще здесь?

– Да, я слушаю.

– В это воскресенье состоится встреча, на которой мы обсудим, что будем делать дальше с вашими отношениями с госпожой Эванс. Встреча состоится в сто восемьдесят второй локации и начнется в полдень. Конечное время не дано. На этом сообщение заканчивается.

Телефон отключается, и я бросаю его на стол.

– Дерьмо! – Потираю лоб, но это не уменьшает бешеной пульсации в глазах.

Кто-то стучит в мою дверь.

– Пирс?

– Да, входите.

Снова Маршалл.

– Просто дайте знать, когда будете готовы начать встречу. Мы не хотели бы начинать без вас.

– Давайте, я буду через минуту.

Схватив свой телефон, прячу его в карман пиджака, а затем пытаюсь настроить себя на деловой лад. Я даже не знаю, почему собираюсь идти на эту встречу. Прямо сейчас мне нужно думать о том, как защитить Рэйчел. Но я не уверен, как мне это сделать, потому что не знаю, что они планируют.

Нужно поговорить с Джеком. Я звоню его секретарю, и она говорит, что он на встрече, но все равно соединяет меня с ним, говоря, что он очень ждал моего звонка.

– Пирс, где ты, черт возьми, был? – Джек злится, как я и подозревал.

– Тебе тоже привет, Джек.

– Сегодня в полдень у меня дома. И будь там, иначе я убью тебя прежде, чем это сделает твой отец. – Он просто бросает трубку.

Сегодняшнее утро стремительно катится к чертовой матери. И я уверен, что дальше все только ухудшится.

Я иду на встречу, надеясь, что она успокоит мой разум. Встреча касается маркетинга, и я действительно должен на ней, присутствовать чтобы слушать, а не участвовать. Маршалл обсуждает вопросы с отделом продаж, и я уже слышал их раньше, но он хотел, чтобы я присутствовал и поддержал некоторые его решения.

Встреча заканчивается через час, и, хотя знаю, что дал несколько дельных советов, я даже не помню, о чем именно. Я слишком отвлечен, чтобы работать сегодня. Возвращаюсь в свой кабинет, и опять звонит телефон. На этот раз рабочий.

Я поднимаю трубку.

– Пирс.

– Пирс, это я, твоя мать. Мне нужно знать, в какое время ты будешь здесь в четверг.

Это, должно быть, какая-то шутка. Она же не может думать, что я появлюсь в их доме на День благодарения.

– Пирс, ответь мне, у меня нет времени ждать целый день.

– Мама, учитывая произошедшее за последние несколько дней, и, более конкретно, прошлой ночью, я предположил, что ты догадаешься, – меня не будет у вас в четверг.

– Это День благодарения. Несмотря на то, что происходит, наша семья должна быть вместе на обеде в честь такого праздника.

– И отец с тобой согласен?

– Твой отец ничего мне не говорил. Знаешь, ему безразличны все эти праздники, поэтому он возлагает их организацию на мои плечи, и это включает в себя составление списка гостей.

– А включает ли твой список гостей Рэйчел?

– Список гостей такой же, как и в прошлом году, и в позапрошлом. – Таким образом, она подразумевает только себя, моего отца и меня. – Итак, в какое время ты будешь здесь?

– Прости, мама, но у меня свои планы.

– Пирс, ты не пропустишь День благодарения.

– Да, пропущу, и, скорее всего, Рождество тоже. Но я надеюсь, что ты и отец насладитесь праздниками. До свидания, мама.

Она вешает трубку, не попрощавшись. Я попытался было вежливо отказаться от ее предложения, но это было трудно сделать, когда она исключила Рэйчел. Поэтому я сделал все возможное, чтобы оставаться спокойным и окончить разговор, прежде чем он перерос в полномасштабное сражение.

Просматриваю документы, лежащие на своем столе. Но не могу достаточно сконцентрироваться для того, чтобы понять их содержание. Я мог бы встать и уйти домой, а завтра отправиться в путешествие. Но прежде мне нужно сказать отцу, что меня не будет. Я мог бы и не говорить, но зачем ухудшать наши отношения еще больше.

Дверь в его кабинет закрыта, поэтому я стучусь, чего прежде никогда не делал.

– Отец, я могу войти?

Кажется, я услышал «да», поэтому и вхожу, закрывая за собой дверь. Он сидит за своим столом. Я сажусь напротив него.

– Что тебе нужно? – Он кладет локти на стол и соединяет руки, образуя форму пирамиды. Слегка опускает голову, так, что его подбородок находится прямо над кончиками пальцев и смотрит на меня.

– Я хотел предупредить, что сегодня уйду пораньше и буду отсутствовать всю оставшуюся неделю.

– И что? – Отец ведет себя намного спокойнее, чем прошлой ночью. Но это не очень хорошо. Пугающее спокойствие, потому что это ненормально. Отец не должен быть таким спокойным.

– Я уезжаю за город на праздник, – поясняю я.

– В воскресенье состоится собрание.

– Да, я знаю о нем, и буду присутствовать. – Слегка прочищаю горло. – Тебе известно что-нибудь насчет моей ситуации?

– Нет. – Его губы поджимаются, так он пытается скрыть ухмылку. – Но должен сказать, я с нетерпением жду этого собрания.

Он с нетерпением ждет моего наказания? Конечно. Он же меня ненавидит.

– Я полагаю, они каким-то образом навредят мне, но что касается Рэйчел, они оставят ее в покое, правильно? – Я не знаю, почему спрашиваю об этом отца. Наверное, потому что у него есть свои внутренние источники информации, но так как он ими не делится, мои попытки узнать свое будущее бесполезны.

– Обычно они не вредят жене члена общества.

– Они знают, что я женился? Ты сказал им?

– У меня не было выбора. В качестве членов организации мы обязаны сообщать любую информацию, имеющую отношение к нашим соратникам. Разве Джек тебя этому не учил?

– Я знаю правила, и я предполагал, что ты им расскажешь.

Я действительно хотел, чтобы организация узнала о моем новом статусе, так что это не проблема. Но меня тревожит, с какой легкостью мой отец сообщил мне об этом. У него нет желания защищать своего сына. Он хочет, чтобы я был наказан как можно сильнее.

– Значит, ты утверждаешь, что они не причинят ей вреда? – снова спрашиваю я, возвращаясь к моему предыдущему вопросу.

– Это не типичная ситуация. Я не знаю, причинят ли они вред девушке.

Я смотрю ему прямо в глаза.

– А ты?

Он противно хихикает.

– Пирс, ты серьезно думаешь, что я бы убил твою жену?

Я не произносил слово «убить», так что тот факт, что он упомянул его, говорит о многом. Но я уверен, отец этого не сделает. Хотя и переживал несколько часов назад, что он убьет меня, своего сына. Но позже, хорошенько подумав, я понял, что слишком остро на все реагирую, будучи в состоянии паники, как объяснить родителям, что я женился без их согласия.

– Несмотря на то, что ты обо мне думаешь, я не монстр, Пирс. – Он улыбается, но как-то натянуто.

Его слова, и то, как отец смотрит, вынуждают меня забеспокоиться. Мне нужно срочно отсюда выбраться. Поднимаюсь со стула.

– Мне пора. Увидимся в воскресенье на собрании.

– После чего тебе нужно будет заехать в офис. Ты выбился из графика, и я требую, чтобы ты наверстал все на следующей неделе.

– Значит, ты все еще хочешь, чтобы я здесь работал?

– Почему бы и нет?

– Ну, я думал, что, возможно, ты уволишь меня, если не одобряешь мое решение жениться на Рэйчел.

– Я знаю, как тебе нравится здесь работать, сын. Я бы не отнял у тебя все это. – Улыбка снова появляется на его лице. – И как уже сказал, я не монстр, а твой отец, и хочу только то, что лучше для тебя.

Я медленно киваю.

– Да, хорошо. Прощай.

Поспешно выхожу из кабинета отца. Останавливаюсь у своего офиса, забираю пальто, а затем еду в лофт. Что это было? Почему отец так себя вел? Он не кричал, не ругался и даже не наказывал меня. А ведь он делал это постоянно. Играл со мной в игры разума, оставляя меня гадать, что же он делает и зачем. Это психологическая война, и он в ней эксперт. Как мой отец, он все знает обо мне. Мои сильные стороны. Мои слабости. И он использует против меня эти знания. Я уверен, отец не собирается спустить мне с рук, что я женился на Рэйчел. Так что же он собирается сделать?

Когда прихожу домой, то достаю чемодан и собираю одежду. Упаковываю джинсы и повседневные рубашки, потому что мне кажется, что люди не носят костюмы на ферме. Но я все же беру один на ужин в четверг.

Когда упаковываю обувь, слышу вызов домофона. Это Джордж, охранник.

– Мистер Кенсингтон?

– Да, Джордж.

– Внизу вас ждет мистер Синклер, могу ли я его пропустить?

– Да, я встречу его в вестибюле.

Ройс, должно быть, вернулся из Вегаса. Но зачем он явился? Нам нужно дистанцироваться друг от друга, пока мы не уверены, что никто не подозревает о его участии в моем бегстве и женитьбе.

Когда я спускаюсь в вестибюль, то вижу другого мистера Синклера. Это Арлин, отец Ройса.

– Пирс. – Он энергично пожимает мою руку. – Мне жаль, если я тебя потревожил. Просто позвонив в твой офис, и узнав, что ты дома, я приехал, чтобы с тобой поговорить.

– Мы, должно быть, разминулись. Я вернулся всего несколько минут назад. Идемте наверх.

Мы поднимаемся на лифте, и когда заходим в лофт, я забираю его пальто.

– Выпить не желаете?

– Нет, спасибо. – Синклер-старший садится на диван. – Я пришел, чтобы спросить, слышал ли ты что-нибудь от Ройса.

Я сажусь в кресло рядом с диваном.

– С воскресенья, нет.

– Мы с Грейс тоже не разговаривали с ним, и теперь начинаем волноваться.

В отличие от моих родителей, родители Ройса действительно заботятся о нем. Грейс и Арлин много лет дружили с моими родителями, но между ними нет ничего общего. Арлин хоть и владеет, и управляет одной из крупнейших фармацевтических компаний в мире, но он очень твердо стоит на земле, а не парит в небесах, как мой отец. И не смотрит свысока на людей без денег, как это делают мои родители. Еще он очень поддерживает своих сыновей. Его жена, Грейс, тоже. Грейс – одна из тех заботливых, любящих матерей, которую я очень хотел иметь, когда был ребенком.

Ройс не понимает, как ему повезло с родителями. Он не относится к ним уважительно и с заботой, что меня всегда дико раздражало. Когда мы учились в колледже, его родители приезжали на выходные, а он проводил их в комнате с очередной своей девушкой, совершенно наплевав на то, что его отец и мать приехали с ним повидаться. Или, если они заезжали в течение недели, чтобы вместе поужинать, Ройс был в стельку пьян. Иногда я выбирался поужинать с Грейс и Арлином, когда их сын был слишком пьян, чтобы идти. Я помню, как однажды сидел с ними в ресторане, отчаянно желая поменяться с Ройсом местами. Я бы с радостью отдал своих родителей в обмен на его.

– Ройс, вероятно, все еще в Лас-Вегасе, – сообщаю я его отцу.

– Он там, но я не знаю, где именно. Вчера вечером позвонила какая-то женщина, которая, я считаю, проститутка, и заявила, что Ройс должен ей денег. Если это правда, у него могут быть серьезные проблемы.

Вегас – это не то место, где вы захотите задолжать людям деньги. У этой проститутки, вероятно, есть сутенер, и он может быть связан с преступной группировкой. А связываться с такими людьми точно не стоит.

– Простите, Арлин, но я не знаю, что вам сказать. Я не видел Ройса с субботы. В воскресенье говорил, но недолго.

Он вздыхает и качает головой.

– Я не знаю, что делать с этим мальчиком. Его брат – такой ответственный молодой человек, а Ройс – полная противоположность. Мы с Грейс не воспитывали мальчиков по-разному, поэтому я не понимаю, как они могут настолько отличаться друг от друга. Мы надеялись, что ты повлияешь на Ройса, когда вы вместе уехали в колледж.

– Арлин, я не был в колледже святым.

– Никто не бывает, и мы не ожидали, что Ройс вдруг станет. Мы просто хотели, чтобы он немного повзрослел. Приложил немного усилий, чтобы у него было хорошее будущее. Посмотри на себя, Пирс, ты трудолюбивый, самостоятельный и ответственный.

Вот яркий пример того, насколько Арлин отличается от моего отца. Тот скорее сгорит заживо, чем похвалит меня, но Арлин только что это сделал, причем не единожды.

Он продолжает:

– Если бы Холтон ушел на пенсию сегодня, ты мог бы войти в совет директоров и возглавить компанию. Если я уйду на пенсию, Ройс даже не догадается как управлять нашей корпорацией, несмотря на то, что у него степень бакалавра в колледже Лиги Плюща. И я не унижаю своего сына, меня просто беспокоит, что он разрушит свое будущее, если продолжит жить, как живет сейчас.

– Вы хотите сказать, что они могут передумать сделать его сенатором?

– Нет, это все еще в их планах. Хотя мы с Грейс против. Последнее, что нужно Ройсу, – это жить жизнью политика. Деньги и власть, больше ничего. Это то, чего он жаждет, но противоположность тому, что ему нужно. Он выбрал неправильный путь, и мы с Грейс не можем заставить его остановиться. Алкоголь. Наркотики. Женщины. Все должно закончиться, или он уничтожит сам себя.