Текст книги "Сохраняя ее (ЛП)"

Автор книги: Элли Эверхарт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 21 страниц)

Мы пробираемся через толпу возле бара. Завернув за угол, в другую комнату, наталкиваемся прямиком на родителей Пирса.

Пирс останавливается, прижимая меня к себе.

– Мама, – обращается он к Элеоноре, игнорируя Холтона. – Как твои дела?

– Нормально, а твои? – Она слабо улыбается.

– Отлично. Я уверен, что отец сообщил тебе о моей новой работе.

Холтон прочищает горло, затем говорит Элеоноре.

– Я вижу, Прескотты только что прибыли. Нам нужно с ними поговорить.

Он пытается уйти, но она его удерживает.

– Мы поговорим с ними через минуту. Сейчас мы разговариваем с нашим сыном.

Голос у Элеоноры слишком резок. Интересно. Может быть, она не хочет ссориться с Пирсом. Может быть, она поступает таким образом назло своему мужу. Она не должна его беспрекословно слушаться. Если ей хочется поговорить со своим сыном, она должна это сделать и прекратить холодные и напряженные отношения между ними.

Элеонора меня видеть не рада. Улыбка, появившаяся, когда она увидела Пирса, медленно исчезла, когда она посмотрела на меня. Даже не поздоровалась со мной, поэтому это делаю я.

– Здравствуйте, Элеонора.

Она игнорирует приветствие и смотрит на мое платье.

– Вижу, ты наняла стилиста.

Я тоже бросаю взгляд на свое платье.

– Да, она помогла мне с покупками несколько недель назад.

– Ты не должна ходить с ней по магазинам. Это ее обязанность, найти то, что тебе нужно, и привезти для примерки.

– А я не возражаю против шоппинга с ней. На самом деле это было забавно.

Все, что я говорю, неправильно. Я знаю, потому что Элеонора выражает неодобрение, ведь мне запрещено сближаться с наемными работниками. Матери Пирса нравится ставить людей на иерархическую лестницу, с ней самой во главе, а все остальные, кто не достает до ее социального статуса, в самом низу, и она только может общаться с теми, кто находится на ее уровне. Интересно, на какой ступени этой лестницы я.

Она пристально смотрит на меня, затем поворачивается к Пирсу.

– Чем ты занимался помимо работы?

Его отец стоял как истукан, бормоча что-то себе под нос, и разглядывая гостей.

– Мы с Рэйчел купили дом.

Взгляд Холтона устремляется к Пирсу. Суженные глаза лишь еще сильнее подчеркивают сердитое выражение его лица.

– Зачем ты, черт возьми, купил дом? – он нападает на своего сына.

– Это то, что ты делаешь, когда женишься, – спокойно отвечает Пирс. – Ты покупаешь дом.

– Вы не женаты, – отрезает Холтон и морщится. Он верит в фальшивую историю наших отношений, хотя я точно знаю, он мечтает, чтобы она стала правдой.

– Мы не переедем в новый дом до свадьбы.

– Какой из них? – спрашивает Элеонора, как будто знает все дома, что выставлены на продажу. И я уверена, что так и есть, по крайней мере, касательно тех, что нам показывала Элана.

– С четырьмя спальнями, по соседству, – сообщает Пирс.

Холтон нервно смеется.

– Ты не серьезно.

– Это кирпичный дом, в колониальном стиле, расположенный в маленьком городке, примерно в получасе езды к востоку от вашего особняка.

Холтон, наконец, осознает, что Пирс не шутит, и я вижу, как его челюсть сжимается. Думаю, он сорвется и заорёт на Пирса, если мы окажемся в комнате, где нет людей, но, поскольку все как раз наоборот, он понижает голос и шипит:

– Черт побери, Пирс. Разве ты недостаточно сделал, чтобы уничтожить нашу семью?

– Отец, я не...

– Пирс, ты не можешь жить в таком доме, – перебивает его Элеонора.

– Это почему?

– Ты знаешь, почему, – сердится она. – Это выглядит не очень хорошо. Люди будут думать, что мы разорены.

Он терпеливо вздыхает.

– Никто не подумает об этом, мама. И мы с Рэйчел посмотрели несколько больших домов, но они нас не устраивали. Нам нужно было что-то поменьше.

– ОНА хотела что-то меньшее, – возмущается Холтон, глядя на Пирса. – Ты просто пошел у нее на поводу.

Пирс держит себя в руках, оставаясь внешне спокойным.

– Мы оба хотели. Нам не нужно особняк, слишком много ненужного места.

– И как вы планируете принимать гостей и устраивать вечеринки в таком маленьком доме? – интересуется Элеонора.

– У нас не будет таких грандиозных, как эта.

– Как Кенсингтон, ты обязан, – утверждает она. – И ты это знаешь, Пирс.

Я не могу поверить, что они разозлились. Не их дело, в каком доме мы живем. Они не имеют права так реагировать.

– Мама, возможно, мы могли бы поговорить о чем-то другом. Рэйчел ищет возможности для волонтеров. Почему бы тебе не рассказать ей о некоторых благотворительных комитетах, в которых ты председательствуешь?

Она смотрит только на Пирса.

– Я прошу тебя пересмотреть свою покупку такого дома. Это решение, затрагивающее нас всех, и с твоей стороны эгоистично думать только о себе.

– Это очень хороший дом, – сообщаю я, думая о том, что они совсем забыли – я здесь. – Четыре тысячи двести квадратных футов, так что это не мало.

Спустя пару мгновений, показавшихся мне вечностью, Элеонора поворачивает голову.

– Дом, в котором вырос Пирс, двадцать две тысячи квадратных футов. Поэтому, в сравнении с нашим домом, лачуга, которую вы купили, крохотная. До неприличия мала. И совершенно не то место, что подходит моему сыну. Дом – это все. То, где живет Пирс, говорит о моей семье. Но ты решила не считаться с правилами.

– Я не хотела вызывать никаких проблем, – говорю я Элеоноре. – Я просто…

– Тогда исправь все, позвонив своему агенту и сообщив ей, что вы не будете покупать этот дом.

– Мы этого не сделаем, – отвечает Пирс матери. – Нам понравился дом, и именно в нем мы будем жить.

– Твой отец прав, – признает Элеонора. – Ты всего лишь эгоистичный мальчишка. – Она разворачивается и уходит, позабыв о своем муже.

– Как ты смеешь расстраивать свою мать, – злится Холтон. – Держитесь от нас подальше, мы не хотим иметь с вами ничего общего. – Он мгновенно следует за своей женой.

И вновь я шокирована до глубины души тем, как ужасно они относятся к своему сыну. Не думаю, что когда-нибудь смогу привыкнуть к этому.

– Мне очень жаль, Пирс.

Он допивает свой бурбон.

– Все в порядке, я знал, что они так отреагируют.

– Тогда почему ты им сказал?

– Лучше узнать от нас, чем от кого-то другого. – Посмотрев на свой пустой бокал, Пирс ведет меня обратно к бару. – Мне нужен еще один.

– Ты иди, закажи, я просто подожду здесь, там слишком многолюдно.

Он уходит, и я стою в гостиной, полной людей. Никто из них не выглядит счастливым, находясь здесь. Их улыбки фальшивые, а смех звучит неискренне. Почему они проводят время с теми, кто им даже не нравится? Думаю, это связано с тем, что они богаты. Неудивительно, что Пирсу не нравится эта сторона его жизни.

– Ты Рэйчел?

Я оборачиваюсь и замечаю девушку, стоящую рядом со мной. Она очень красивая. Длинные светлые волосы. Яркие голубые глаза. Ей, может быть четырнадцать или пятнадцать лет, и она очень худая. На ней надето черное коктейльное платье с тонкими бретелями на плечах.

– Да, я Рэйчел, а ты?

– Кэтрин Сеймур.

Когда она произносит свое имя, я вижу сходство. Девочка очень похожа на свою маму.

– Приятно познакомиться. – Я улыбаюсь ей. – Я чуть раньше познакомилась с твоими родителями. У вашей семьи прекрасный дом.

Она равнодушно пожимает плечами.

– Ничего примечательного.

Это шутка? Большинство детей ее возраста все бы отдали, чтобы жить в таком доме.

– Ты учишься в старшей школе?

– Когда ты начала встречаться с Пирсом? – Она спрашивает таким обвинительным тоном, будто я встречаюсь с ее парнем.

– В сентябре прошлого года. Так в каком ты классе?

– Ты же знаешь, что не можешь быть с ним.

Я удивленно приподнимаю бровь.

– Извини?

– Он должен встречаться только с дочерью кого-либо из общества. С кем-то вроде меня.

– Тебя? Ты еще подросток.

Она расправляет плечи.

– Мне пятнадцать, а через шестнадцать недель исполнится шестнадцать лет.

– А Пирсу двадцать пять, почти двадцать шесть лет.

– Значит, у нас не такая уж большая разница в возрасте.

– Не тогда, когда тебе пятнадцать. – Девушка заметно нервничает. Мне не нравится ни ее тон, ни то, как она оглядывает меня сверху вниз, оценивая, как делали ее родители.

Кэтрин упирает руки в бедра.

– Ты никогда не будешь с ним, так что можешь уже не притворяться.

– Мы с Пирсом обручены, очень счастливы вместе, и не собираемся расставаться.

– Свадьбе не бывать, они ее не допустят.

– Кто они? О ком ты говоришь?

– Организация. – Она ехидно ухмыляется. – Что, он тебе не сказал об этом?

– Что тут происходит? – спрашивает Пирс, стремительно подходя ко мне. – Что тебе нужно, Кэтрин?

– Я просто поздоровалась с Рэйчел. – Кэтрин наклоняет голову и слишком слащаво ему улыбается. Она пытается выглядеть невинным ангелочком, но я не позволю ей дурить ни меня, ни Пирса.

– Кэтрин говорила, что мы не можем быть вместе, – сообщаю я Пирсу. – Она сказала, что какая-то организация не позволит нам пожениться.

Пирс начинает кашлять, чуть ли не задыхаясь.

– Ты в порядке? – Нахмурившись, я касаюсь рукой его плеча.

Он судорожно кивает.

– Да.

Я снова возвращаю свое внимание дочери Сеймуров.

– Итак, Кэтрин, о какой организации ты говорила?

Прежде чем она отвечает, начинает говорить Пирс:

– У Кэтрин очень развитое воображение. Всегда фантазирует, не так ли, Кэтрин?

Она улыбается ему. Кокетливой улыбочкой.

– Ты хорошо выглядишь, Пирс. Мне нравится твой костюм.

– Кэтрин, почему ты пойдешь и не найдешь кого-то своего возраста, чтобы поговорить?

– Позвони мне как-нибудь, – просит она, приближаясь к нему и проводя рукой по галстуку.

Пирс резко отступает назад.

– Кэтрин, – говорит он предупреждающим тоном.

Она улыбается и, уходя, постоянно на него оглядывается.

Я приближаюсь к Пирсу.

– Ничего себе, она влюблена в тебя по уши.

– Это длится последние три года. Я думал, что она перерастёт, но, похоже, все стало только хуже.

– Кэтрин уверена, что я не могу быть с тобой. Говорила что-то о том, что ты должен быть с дочерью кого-то из общества. Ты понимаешь, что она имела в виду?

– Я же сказал, у нее очень богатая фантазия. – Он отвечает быстро, сердитым тоном.

– Пирс, что-то не так?

– Нет, ничего. – Кивок в сторону дальней стены. – Джек и Марта пришли. Почему бы тебе не поговорить с ними? Мне нужно найти уборную.

Пирс уходит, а я направляюсь к Марте. При виде меня у нее появляется улыбка до ушей.

– Рэйчел. – Она обнимает меня. – Я так рада, что ты пришла.

Наконец-то, хоть кто-то рад меня видеть. Если бы я могла, то осталась бы стоять здесь, с Мартой, остаток вечера. Это единственное место, где я чувствую себя комфортно.

ГЛАВА 21

ПИРС

Я искал дочь Лиланда в течение почти десяти минут, едва сдерживаясь, чтобы завидев, не свернуть ей шею за то, что она сказала Рэйчел. Как Кэтрин узнала об организации?

Замечаю, как она идет по коридору в дальней части дома, противоположной тому, где гости. Я спешу туда, прежде чем девушка исчезнет в одной из комнат.

– Кэтрин. – Я знаю, она меня слышит, и все же продолжает идти. – Кэтрин, мне нужно с тобой поговорить.

Она оглядывается и улыбается.

– Идем ко мне в комнату.

– Определенно нет. – Я останавливаю ее перед дверью, которая, как я предполагаю, ведет к ней в спальню.

– Ты пришел за мной. – Она прислоняется к двери, выставив бедро. – Я знала, что нравлюсь тебе. – Схватив мой галстук, Кэтрин тянет меня к себе и поднимает голову вверх, словно ожидая, что я ее поцелую.

– Кэтрин. – Я отталкиваю ее руки. – В последний раз говорю, ты меня не интересуешь. Ты ребенок, я взрослый мужчина, так что найди себе сверстника.

– Мне не нравятся мальчики моего возраста, они отвратительны и совершенно незрелые. Я предпочитаю настоящих мужчин. – Она кладет руку мне на грудь, пристально глядя в мои глаза. – Таких, как ты, Пирс.

– Прекрати. – Я делаю шаг назад. – С меня достаточно. Ты смешна, и должна уже покончить со своими приставаниями.

– Если бы тебе было тридцать пять, а мне двадцать пять, все было бы в порядке, так какая разница? Всего-то десять лет.

– Я не об этом говорю. Есть более важные темы для разговора. – Оглянувшись, и проверив, что нас никто не слышит, я смотрю на Кэтрин. – Кто рассказал тебе об организации?

– Мой отец. – Она скрестила руки на груди, раздраженная, что я не поддался на ее заигрывания.

– Когда?

Кэтрин пожимает плечами.

– Не помню. Может, год назад? Почему тебя это волнует?

– Ты не должна знать о ней, пока тебе не исполнится двадцать лет.

– Мой отец говорит, что я выгляжу старше своего возраста. И умнее.

Я закатываю глаза.

– Он предупреждал, чтобы ты никому не рассказывала?

– Да, но я не всегда его слушаюсь. – Она касается лацкана моего пиджака и улыбается. – Не волнуйся, я не девственница.

Я потрясенно откидываю голову назад, опуская руки на плечи Кэтрин, и тем самым держа ее как можно дальше от себя.

– Мне нужно, чтобы ты меня выслушала, и очень внимательно. То, что сказал твой отец, должно остаться тайной.

– Эта девушка должна знать, что не может выйти за тебя замуж. Она должна знать правила.

Я удивлен, почему Лиланд не сказал дочери, что мы с Рэйчел уже женаты. Знание этого факта могло бы охладить ее одержимость мной. Но, возможно, Лиланд просто не захотел. Он считает поведение Кэтрин забавным и смешным.

– Рэйчел – моя невеста, – напоминаю я. – И мы поженимся, свадьба уже одобрена.

Она дуется.

– Но это не...

– Послушай меня! Если бы ты сказала Рэйчел об организации, и один из членов услышал это, твоего отца обязательно бы наказали!

– Значит, они ему меньше заплатят. Велика проблема.

– Нет. Наказание может быть куда хуже, твоего отца могут даже убить.

Кэтрин в ужасе вытаращивает на меня глаза.

– Мамочки…

Я не думаю, что это правда, но мне нужно заставить Кэтрин серьезнее относится к ситуации. Честно говоря, не знаю, что именно произойдет, если она расскажет Рэйчел о «Дюнамис». Ее отец точно будет наказан за ее действия, но я не в курсе, как именно. Организация постоянно напоминает нам, что любой из нас, кто расскажет о ней непосвященному, столкнется с суровым наказанием. Я не знаю, убьют ли они кого-нибудь из нас, но то, что они лишат жизни того, кто узнал об организации, стопроцентно. И хотя Рэйчел – моя жена, они все еще считают ее непосвященной и человеком не из нашего круга.

Я беру Кэтрин за подбородок, заставляя взглянуть на меня.

– Ты никогда не должна, НИКОГДА не должна рассказывать Рэйчел или кому-либо еще о существовании организации. Ты понимаешь?

Она слабо кивает.

Я отпускаю ее.

– Спокойной ночи, Кэтрин.

Уходя, слышу, как она кричит мне вслед.

– Ты все еще не можешь быть с ней!

Остановившись, я медленно оборачиваюсь. Несколько тягостных секунд мы смотрим друг на друга, а затем Кэтрин входит в свою комнату, громко хлопая дверью.

Чертова девчонка.

– Ты видел Кэтрин? – в коридоре появляется Лиланд, окликая меня.

– Да, она пошла в свою комнату.

Он проходит мимо меня.

– Ей нужно вернуться на вечеринку.

– Лиланд.

Сеймур останавливается.

– Что случилось, Пирс?

Я подхожу к нему ближе.

– Почему, черт возьми, ты рассказал Кэтрин об организации?

– Чтобы она не тратила свое время на мальчиков, с которыми не может быть.

– Это НЕ ТО, что ты рассказываешь своим детям в таком возрасте.

– Твой отец просветил тебя, когда тебе было шестнадцать лет.

– Да, и он совершил ошибку. Я был слишком молод, чтобы рассказывать мне нечто подобное.

– Кэтрин весьма зрелая для своего возраста.

– Она почти сказала Рэйчел об этом!

Лиланд молчит, но я вижу намек на улыбку.

– Это было бы позором. Ваша помолвка расторгается из-за простого недоразумения?

Я готов врезать ему прямо в переносицу.

– О чем ты, черт возьми, говоришь? Ты сделал это нарочно? Ты велел Кэтрин рассказать Рэйчел?

– Конечно, нет. – Он отступает. – Кэтрин просто не знала правил.

– Это твоя работа, рассказать ей о них!

– Я обязательно поговорю с ней. – Лиланд смотрит на дверь спальни дочери, но затем оборачивается назад. – Полагаю, ты слышал новости.

– Какие?

– Тебе избрали наказание. – Он ухмыляется. – Ну, оно все еще на стадии согласования с более высокопоставленными членами, но я уверен, что именно оно будет утверждено.

– Откуда ты знаешь?

– Твой отец мне сказал. Очень плохо, что вы двое не общаетесь. Возможно, он бы ввел тебя в курс дела.

– Что это? Какое наказание?

– Мне запрещено что-либо говорить. Теперь, извини меня. – Сеймур уходит, так и оставляя меня в неведении.

– Лиланд, подожди!

Он игнорирует меня, и стучит в спальню дочери.

– Кэтрин, открой дверь, твоя мать тебя ищет.

Она выполняет приказ, и он исчезает внутри.

Я всегда могу сказать, когда Лиланд лжет, и сейчас он говорил правду. Знает, что за наказание меня ждет, и отказывается мне сказать. Интересно, кто еще знает. Может, Джек?

Я торопливо возвращаюсь на вечеринку. Возможно, Рэйчел вовсю задается вопросом, где я пропал. Но меня не было не более пятнадцати минут. Вижу Джека у бара, он слишком громко смеется и становится объектом косых взглядов окружающих. Он явно пьян.

– Джек. – Я беру его под руку. – Мне нужно поговорить с тобой. Наедине.

– Где твоя невеста? – спрашивает он, спотыкаясь, когда я завожу его в кабинет, находящийся рядом с гостиной. – Она прекрасная девушка, серьезно. Марта уже ее любит, как свою дочь, только о ней и трещит.

Я тщательно закрываю дверь в кабинет.

– Какое наказание?

Джек садится в одно из кожаных кресел.

– Наказание за что?

– За женитьбу на Рэйчел, черт возьми, Джек, ты пьян?

– Пьян, да настолько, что поскандалил с твоим папашей. – Он хихикает.

– Ты разговаривал с ним?

– Еще чего. Он в ярости, что ты работаешь на меня, а я сказал ему отвалить на хрен. – Джек снимает свою обувь и начинает рассматривать. – Чертовы туфли, они все еще мне жмут.

Я беру одну из туфель и бросаю на пол.

– Джек, сосредоточься. Ты знаешь, каково мое наказание?

– Откуда, черт возьми, я это знаю? Только те, кто на самом верху, знают. —Он изучает обувь. – Я больше не обую их и останусь в черных носках. Если кому не нравится, они могут выставить отсюда мою задницу.

– Лиланд сказал, что знает.

– Знает, что? – Джек потирает ногу.

Я побеждено вздыхаю.

– Мое наказание. Лиланд сказал, что отец ему сообщил. Почему мой отец сказал именно Лиланду и никому другому? Или, как ты думаешь, другие знают?

Джек смотрит на меня, пожимая плечами.

– Нет. Я думаю, что Лиланд выклянчил эту информацию у твоего отца.

– Почему?

– Потому что твое наказание может повлиять на будущее «Кенсингтон Кемикал», а у Лиланда там шкурный интерес.

– С каких это пор у него личный интерес к моей компании? Что ты недоговариваешь мне, Джек?

– В прошлом году Лиланд и твой отец пытались заключить сделку между «Кенсингтон Кемикал» и «MDX Аэродинамикс».

– Какую именно?

– Я не знаю подробностей. Я даже и знать о самой сделке не должен был, просто услышал кое-что после одной из наших встреч. Но я не думаю, что она таки состоялась. Уже декабрь, в СМИ тишина, и как-то раз я услышал, что твой отец и Лиланд спорят, причем Холтон выглядел еще более злобным и раздраженным, чем обычно.

– Ты думаешь, Лиланд был тем, кто отменил сделку?

Он кивает.

– У меня предположение, что он отказался вести дела с твоим отцом после того, как ты женился на Рэйчел. Лиланд думает, что она мусор. Он даже так называет ее. Да и большинство присутствующих сегодня здесь думают так же об остальных за пределами стен дома, так что ничего удивительного.

Это правда, но она переполняет меня гневом, что люди так думают о Рэйчел.

– Если сделка сорвалась, то почему мой отец сказал Лиланду о моем наказании? Ему же все равно.

– Почему ты спрашиваешь меня об этом дерьме? – Джек поднимает ногу и поправляет свой носок. – Я понятия не имею, правда ли это, просто теория.

Мне нужно подумать об этом. Какую сделку Лиланд мог заключить с моим отцом? Я знаю, что они хотят заполучить контракты с военными. Так это было целью? Работать вместе, чтобы получить правительственные контракты?

– Я должен был работать на Лиланда, – говорю я, думая вслух.

– Работать на Лиланда? Зачем тебе работать на этого мудака?

– Мой отец настаивал. Но почему Лиланд хочет, чтобы я работал на него, если ему отвратительна сама мысль, что я с Рэйчел?

– Ага. – Джек оглядывается по сторонам, потирая ладонью подбородок. – Это не имеет смысла, но что-то изменилось.

– У тебя есть идеи, что именно?

– Может быть, но я не хочу делиться ими с тобой.

–Джек, скажи мне.

Он рассматривает меня, затем вздыхает.

– Опять же, это просто теория, но, если Лиланд хотел, чтобы ты работал на него, возможно, это потому что сделка с «Кенсингтон Кемикал» все равно будет заключена. Что случится, если Рэйчел уйдет.

– Ты говоришь, что это мое наказание? Нет. Это не имеет смысла. Зачем им заставлять нас играть большую публичную свадьбу, если они просто заставят меня позже развестись с ней?

Выражение лица Джека помрачнело, его глаза потемнели и встретились с моими.

– Я ничего не говорю о разводе.

У меня перехватило дыхание.

– Нет, они этого не сделают! Мой отец не позволит им, он нашел бы другой способ. У него нет проблем с убийством людей, которых он не знает, но он не навредит моей жене. Остальные тоже этого не сделают.

– Возможно, но Лиланд хотел бы, чтобы он сам сделал это, особенно если это принесет пользу его компании.

– Джек, нет, это слишком. Он этого не сделает.

– Тебе пора уже видеть людей такими, какие они есть, Пирс. Лиланд никак не связан с Рэйчел, он не обязан о ней заботиться, что развязывает ему руки.

– Дерьмо. – Я сжал кулаки, готовый сорваться с места и, выйдя за двери, убить этого мудака. – Я не позволю ему к ней даже приблизиться.

– Пирс. – Джек встал передо мной. – Держи себя в руках, это просто предположение. Я могу и ошибаться. Но, как я уже предупреждал много раз, никому не доверяй.

Я стою, пытаясь собрать мысли воедино.

– Ты действительно считаешь, что мое наказание будет таким?

Он пожимает плечами.

– Возможно, твое наказание не имеет ничего общего с Рэйчел, что объясняет, почему Лиланд может себе позволить прийти за ней. Он должен будет взять дело в свои руки.

– Но это повлечет неприятности с организацией. Со всей этой свадебной шумихой в прессе, Рэйчел становится известной. Если Лиланд что-то с ней сделает, журналисты начнут расследование, а это последнее, чего хочет организация. Он не стал бы так рисковать?

– Черт побери, Пирс. У меня нет ответов на все твои вопросы. – Джек снова садится и надевает туфли обратно на ноги. – Я просто здесь тусуюсь, и то, что ты мне веришь, радует старика. – Он встает, поправляет одежду и обувь, и подходит ко мне. – Пора начинать думать, как они. Как все остальные делают. Ты должен постоянно подвергать сомнению действия своих сподвижников, внимательно прислушиваться к тому, что они говорят, искать скрытые мотивы. Я знаю, что дерьмово так жить, но это именно то, что тебе нужно делать. Каждый за себя, и ты имеешь дело с безжалостными ублюдками, которые пойдут на все, что угодно, лишь бы продвинуться вперед. Я много чего сделал хренового в своей жизни, чтобы добраться туда, где я сейчас, и не жалею об этом. Будь иначе, эти ублюдки пришли бы за мной. Они уже не уважают меня, поэтому я уверен, что, черт возьми, они не позволят мне победить. Я глотки грыз за все, что у меня есть, и теперь у владею одной из самых успешных компаний в мире. Но этого не случилось бы, если бы я не играл грязно.

– Что мне делать с Лиландом?

– Смотри по обстоятельствам. Ты ничего не знаешь наверняка, и не хочешь, чтобы Рэйчел что-то подозревала. Когда ты встретишь Лиланда на собраниях, будь дружелюбен, усыпи его бдительность, отвлеки от Рэйчел и посмотри, как он отреагирует. Посмотри ему в глаза, на его рот. Ищи малейшие признаки, потому что они самые показательные. Судя по его реакции, ты узнаешь, что он замышляет.

– Возможно, у меня уже есть ответ, – медленно цежу, вспоминая мой предыдущий разговор с ним. – Перед разговором с тобой, я столкнулся с Лиландом, и он сказал, что было бы обидно, если бы что-то случилось с Рэйчел. Он был саркастичным, словно насмехался, что доказывает, он что-то задумал.

– Нет, это ровным счетом ничего не доказывает. Черт возьми, Пирс, что я только что сказал? Тебе нужно думать так же, как они! Уметь обмануть. Схитрить.

– О чем ты говоришь?

– Лиланд просто играл с тобой. Хотел, чтобы ты думал, будто он придет за Рэйчел. Если это действительно то, что он запланировал, он никогда в таком не признается. Ты должен был раньше мне рассказать об этом. Вот дерьмо!

– Ты сказал, что это неважно.

– Да, но, по крайней мере, хоть что-то. – Он вздыхает. – Может быть, Лиланд просто хочет заставить ее уйти от тебя или развестись. – Тут Джек умолкает и пару секунд напряженно кусает губу. – Да, это имеет смысл. Они знают, что ты не бросишь ее, но она может оставить тебя, если ей будут представлены доказательства.

– Доказательства чего?

– Того, что ты обманываешь ее. Или делаешь что-то, чего она не одобряет.

– У них никогда не будет таких доказательств. И твоя теория до сих пор не объясняет, почему Лиланд предложил мне работу.

– Может быть, он хотел выказать благодарность твоему отцу. Холтон прикрыл спину Лиланда в одном финансовом скандале пару лет назад.

– Полагаю, это вариант, но я все еще беспокоюсь, что Лиланд может что-то придумать.

– Тогда присмотри за Рэйчел, или это сделаю я. Установлю камеры на машине. Узнаем, если кто-то будет преследовать ее.

– Ты можете сделать это как можно раньше?

– Пусть ее машина в понедельник будет у меня в офисе. – Джек открывает дверь. – Пойдем, я уверен, что наши жены задаются вопросом, где мы, черт возьми, пропали.

Мы встречаемся с ними в гостиной.

Рэйчел улыбается и выглядит намного счастливее, чем, когда мы приехали, вероятно, потому, что она разговаривает с Мартой, единственной приятной здесь женщиной. Остальные даже не пытаются поговорить с Рэйчел. Вместо этого они косятся на нее и сплетничают.

– Где ты был? – спрашивает меня Рэйчел. – Я начала думать, что ты меня бросил.

– Извини, я задержался, здороваясь с некоторыми знакомыми.

– Все в порядке. Марта составила мне компании.

– Мы можем удочерить ее, Джек? – Марта смеется. – Я люблю эту девушку, и всегда хотела еще одну дочь.

– После всех головных болей, что дали нам наши девочки? – Он испуганно качает головой. – Двоих уже было много.

– Когда-нибудь ты встретишься с нашими дочерями, – говорит Марта Рэйчел.

– Да, я бы с удовольствием. А у них есть дети?

– Нет, – отвечает Джек. – И им лучше поторопиться, я хочу увидеть внуков, прежде чем умру. А так, как я пью, это может статься в любой момент.

Марта закатывает глаза.

– Думаю, мы отправимся домой, – говорю я, обнимая Рэйчел за талию.

– Ты уверен? – она внимательно на меня смотрит. – Мы пробыли здесь совсем чуть-чуть.

– Я знаю, но у меня болит голова, а здесь очень шумно.

– Хорошо. – Обняв Марту, Рэйчел улыбается. – Надеюсь скоро тебя увидеть.

– Да, мы вместе пообедаем.

– Стейк. – Джек указывает на Рэйчел, приподнимая бровь. – Средней прожарки.

Она негромко смеется.

– Да, именно такой.

– Спокойной ночи, Марта, – обращаюсь я к Марте. – Джек, увидимся в понедельник.

Мы возвращаемся к передней части дома. Я делаю знак горничной, и мы ждем наши пальто. Затем говорю камердинеру, чтобы подогнал мою машину.

– Вы покидаете нас так скоро? – ко мне подходит Лиланд.

Я улыбаюсь так дружелюбно, как только могу.

– Да, нам нужно уйти. Но, возможно, мы могли бы встретиться в следующий раз, когда ты будешь в городе.

– Я не против, созвонимся.

Он не отреагировал на мое приглашение или мою улыбку. Ничего странного. Никаких изменений в выражении лица. Ничего.

– Рэйчел, было приятно встретиться с тобой, – говорит он, пожимая ей руку.

Опять же, ничего экстраординарного. Он ведет себя совершенно нормально.

Горничная приносит наши пальто, мы прощаемся с Лиландом и выходим к машине, которая ждет нас на подъездной дорожке.

Я молчу по дороге домой. Говорю Рэйчел, что это из-за моей головной боли, но в действительности потому, что я усиленно думаю. Пытаюсь выяснить, что же произошло сегодня вечером. Может у меня паранойя? Я так не думал, пока был на вечеринке, но теперь эта мысль прочно обосновалась у меня в мозгах. Лиланд не навредит Рэйчел. Потому что он знает, если он это сделает, я убью его, даже не задумываясь.

Поэтому он просто решил меня разозлить или напугать. Он делает так все время. С кем угодно. Я знаю это, так почему позволил ему меня зацепить? Джек прав. Мне нужно быть настороже с остальными. Мне нужно видеть их притворство и быть таким же лицемерным. Я не хочу, но, если не буду, я не выживу.

Прошло почти две недели, и ничего не произошло. Я имею в виду, что никто не следил за Рэйчел. Джек установил камеры на автомобиле, и я следил за ними, но ничего необычного не видел.

На прошлой неделе я встретил Ройса и рассказал ему о Лиланде. Не знаю, должен ли я был это делать. Помню, что доверять Ройсу опасно, но я не могу доверять никому из них, а мне нужна была информация, но Ройс всегда, кажется, знает то, чего не должен. Он может заставить людей говорить и выбалтывать секреты, поэтому иногда он может быть очень полезен.

Ройс сказал мне, что компания Сеймура заполучила два правительственных контракта, но информация еще не объявлена ​​публично. Итак, если это правда, то Лиланду не нужна помощь, которую предложил ему мой отец. Автоматически это означает, что у него нет мотивов преследовать Рэйчел.

Когда я рассказал Ройсу о моих подозрениях касательно Лиланда, он рассмеялся и сказал, что у того есть много чего, о чем нужно заботиться, и это не моя любовная жизнь. Он прав. К тому времени, когда наш обед закончился, я убедил себя прекратить подозревать Лиланда во всех смертных грехах.

С тех пор я почувствовал некоторое облегчение, но все еще нервничаю из-за моего наказания. Сеймур сказал, что решение принято, но еще не одобрено. Так, когда же это случится? Почему так долго? Мне жаль, что они просто не накажут меня и покончат со всем. Я не хочу, чтобы наказание висело над моей головой в течение следующих шести месяцев или не дай бог, еще дольше.

– Я нервничаю, – признается Рэйчел, сжимая мою руку.

– Я знаю, дорогая. – Поднимаю ее руку и целую тыльную сторону ладони.

Мы сидим в кабинете врача. На днях Рэйчел назначили встречу, и теперь мы ждем получения результатов. Она так беспокоилась о них, что едва спала. Я тоже. Постоянно в метаниях между желанием иметь ребенка или нет. Есть плюсы и минусы для обеих сторон, но обычно минусы перевешивают из-за организации, и того, как она повлияет на будущее моего ребенка.

– Добрый день. – Врач входит в кабинет, закрывая за собой дверь. Она поздоровалась с Рэйчел, затем обратилась ко мне: – Я доктор Перкинс, а вы, полагаю, жених Рэйчел?

– Да, Пирс Кенсингтон.

Я раньше не встречался с этим доктором. Я предложил пойти с Рэйчел в назначенный для нее день, но она хотела пойти одна.