Текст книги "Сохраняя ее (ЛП)"

Автор книги: Элли Эверхарт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 21 страниц)

ГЛАВА 25

ПИРС

На следующий день после свадьбы, мы с Рэйчел отправились на Каймановы острова. Она понятия не имела, что мы едем в путешествие, и я хотел, чтобы оно стало неожиданностью. Вторым медовым месяцем. Мы обсуждали поездку, не уточняя, куда именно поедем, а потом она передумала, и решила провести больше времени вдвоем в нашем новом доме. Но от нас требовалось намного больше, после такой экстравагантной свадьбы мы не могли просто вернуться домой. СМИ все еще наблюдали за нами, и они ожидали, что мы отправимся в медовый месяц. Поэтому-то мы и отправились в Гранд Кайман на неделю.

По возвращении, я поймал себя на мысли, что хотел бы, чтобы мы остались там дольше. У нас было собственное частное бунгало, расположенное прямо на белом песчаном пляже с прекрасными видами вокруг. Очень уединенное местечко. Мы проводили все время на пляже или в постели. Рэйчел никогда не была на Карибском море, и ей оно понравилось. Погода была идеальной, океанская вода чистой и теплой, и, самое главное, мы никого не беспокоили.

Мне нравилось быть в отъезде. Нужно было расслабиться после того стресса, что я испытал, обнаружив в церкви фотографии. До сих пор не знаю, кто их оставил, и волнуюсь, что тот, кто бы это ни был, может сделать это снова. Я старался не думать об этом, пока мы были в отпуске, но вернувшись, и встречаясь с группой, не могу остановиться, чтобы не рассматривать каждого из участников, и гадать, кто же мог это сделать. Да кто угодно.

– Хороший кабинет. – Ройс входит в мой офис и оглядывается по сторонам. – Гораздо лучше, чем тот, который выделил тебе твой отец.

Мы с Ройсом собираемся пообедать. Он меня пригласил, предполагая, что мы друзья. Я не знаю, с чего он так решил, я же никогда его никуда не приглашаю. Именно Ройс тот, кто зовет меня то поужинать, то выпить, то еще что-нибудь. Хоть мы учились в колледже вместе, и он помог мне сбежать, я не считаю Ройса другом. Я всегда его опасаюсь.

– В какой ресторан мы идем? – спрашиваю его, собирая в папку документы.

– Я думал, мы поедем в мужской клуб. – Он ехидно улыбается. – Женатый мужчина, как ты, должно быть, сейчас жаждет поглазеть на других женщин.

– Я не собираюсь на обед в стриптиз-клуб, – отрезаю я. Место, о котором он говорит, является частным высококлассным клубом, в который я много раз ходил, будучи холостым. Женщины там очень красивые, но у меня нет желания даже смотреть на них. У меня есть своя красивая женщина дома, и она единственная, кого я хочу видеть.

Ройс садится напротив меня на стул.

– Пойдем, Пирс. Ты же не хочешь сказать, что ты планируешь быть с одной женщиной всю оставшуюся жизнь.

– Это именно то, что я тебе и говорю. – Я пишу себе записку, чтобы позвонить руководителю отдела маркетинга, когда вернусь. Он оставил мне сообщение, а я забыл ему перезвонить.

– Ты слишком молод, чтобы остепениться, и тебе нужны другие женщины. Рэйчел не может удовлетворить все твои потребности. Ни одна женщина не сможет.

– Она намного больше, чем просто мои потребности. – Я встаю и, обойдя стол, беру свое пальто с вешалки у стены. – Ты готов?

Синклер встает и подходит ко мне.

– Если она удовлетворяет все твои потребности, то чем ты занимался с Софией?

Я закрыл дверь своего офиса и понизил голос.

– О чем ты говоришь?

Он ухмыляется.

– В декабре прошлого года. После первого дня встреч, когда мы все отправились в отель на банкет, ты куда-то исчез вместе с Софией.

– Откуда ты это знаешь?

– Одна из других коллег сказал мне, блондинка, что всегда носит браслет из поддельных бриллиантов на лодыжке. Я спросил ее, не видела ли она тебя с кем-нибудь, она ответила, что ты взял карту бронирования Софии. – Ройс широко улыбается. – Вот почему ты не хочешь, чтобы я спал с ней? Заявил на нее свои права?

Я резко бросаю пальто на стул.

– В ту ночь я не был с Софией.

Его брови удивленно приподнимаются в ответ на мой гневный тон.

– Расслабься, Пирс, я не скажу Рэйчел.

– Я говорю тебе, ничего не было.

– Тогда зачем ты брал ее карту?

– Она почувствовала себя плохо и не могла выполнять свои обязанности. Я просто отдал ей свою комнату, чтобы она могла отдохнуть.

– Конечно, все так и было. – Он улыбается и похлопывает меня по плечу. – Потому что мы оба знаем, какой ты святоша. – Ройс застегивает пиджак и смахивает с него ворсинку. – Разве София не знакома с Рэйчел? – снова ехидный смешок. – Довольно извращено для тебя, Пирс. Черт, лучшая подружка, я уверен, Рэйчел этого не одобрит.

Фотографии. Был ли Ройс тем, кто их подкинул? Он подложил их в комнату?

Я смотрю ему прямо в глаза.

– Ты, черт возьми, сделал это, не так ли?

– Какого черта? – Он отступает, отряхивая пиджак. – О чем ты говоришь?

– Фотографии! Ты подкинул их в комнату Рэйчел в церкви!

– Какие фотографии? – Ройс – искусный лжец, но сейчас я думаю, он говорит правду. Выглядит смущенным, и это не наигранно, как будто он действительно не знает, о чем я говорю.

– Кто-то оставил фотографии в комнате Рэйчел перед свадьбой. Это были фотографии меня и Софии в ту ночь, в отеле. На них видно, как мы вместе входим в комнату.

– И что сделала Рэйчел, когда увидела фотографии?

–Она их не видела, я нашел их прежде, чем это сделала она.

– Так кто-то надеялся, что она увидит их и отменит свадьбу, – утверждает он.

– Да, но кто это сделал?

– Твой отец, – небрежно предполагает Ройс, снова садясь в кресло.

Я остаюсь стоять.

– Нет. Это был не он. Это был кто-то еще. Но кто? Кто мог сфотографировать нас в ту ночь?

– Никто, это запрещено. На таких мероприятиях не разрешено фотографировать, и они напомнили всем об этом на встрече.

– Я такого не помню. Но, независимо от этого, кто-то нарушил правила, потому что фотографии были сделаны той самой ночью, по крайней мере, меня. Кто бы это сделал?

– Кто-то, кого не волнуют нарушения правил. – Он замечает мое выражение лица и искренне говорит: – Пирс, клянусь тебе, это не я. Да, я нарушаю правила, но этого я не делал. – Откинувшись на спинку кресла, Ройс делает паузу, чтобы подумать. – Камера должна была быть очень маленькой, чтобы ее можно было скрыть. И она должна была быть вмонтирована в стену или на потолок, чтобы ее никто не увидел. – Он медленно улыбается. – Я знаю, кто это был.

– Кто?

– Твой босс, создатель лучшего в мире оборудования для наблюдения.

– Нет, – говорю я, быстро отвергая эту идею. – Джек не сделал бы такого. Он никогда этого не сделает.

– Он единственный, у кого есть подходящее оборудование, и это имеет смысл. Он твой наставник, он должен тебя поддерживать и направлять. Заставлять тебя следовать правилам организации, и жениться на Рэйчел определенно против этих правил. – Ройс пожимает плечами. – Джек просто заботится о себе. Ты облажался и выставил его в плохом свете. С этими фотографиями он пытался убрать Рэйчел из твоей жизни, чтобы заслужить уважение других членов.

Это кажется правдоподобным, но такого не может быть. Джек не сделал бы этого. Ему нравится Рэйчел. Он хочет, чтобы я был с ней. Он хочет, чтобы я был счастлив. И не раз говорил мне об этом. Он бы не выдал меня так. Я знаю, что он этого не сделает.

Ройс лениво зевает.

– Мы собираемся обедать или нет?

– Нет. – Я открываю дверь офиса, внезапно чувствуя себя взволнованным и напряженным. – Тебе нужно уйти. У меня дела.

Ройс встает с кресла, пожимая плечами.

– Тогда я, пожалуй, пойду в стрип-клуб.

– Твоя воля, иди. – Я уже жду не дождусь, когда он уйдет.

– А ты чем планируешь заняться? – Он смеется. – Убить Джека?

– Еще не знаю, но не говори никому об этом.

Синклер выходит из моего кабинета.

– Ройс, – окликаю я его, останавливая. – Никому ничего не говори.

Он улыбается.

– Твой секрет со мной в безопасности.

Я знаю, что его слова – ложь, но у него нет причин говорить об этом с кем-либо. Он раскрывает тайны, когда это приносит ему пользу, а эту информацию использовать Ройс не сможет. Но он все равно будет рад обернуть ее против меня. Ройс любит вести счет, и, если он делает тебе одолжение, ты становишься ему должен. Помогая мне жениться на Рэйчел, он оказал мне огромную услугу, но просьба о молчании касательно фотографий – нечто другое, поэтому, когда-нибудь в будущем, мне придется ему заплатить.

Я поспешно иду в офис Джека, пытаясь сохранять спокойствие. Теория Ройса может быть совершенно идиотской, и я не хочу обвинять Джека за то, что он, возможно, не сделал. Когда я добираюсь до его кабинета, он стоит у двери с двумя своими подчиненными.

– Пирс, ты уже вернулся, – восклицает Джек, едва меня завидев. – Это все на сегодня, – говорит он сотрудникам, и они уходят. Следующий вопрос снова адресован мне: – Как прошел медовый месяц?

– Хорошо, очень хорошо. – Я иду в его кабинет. – Могу ли я с тобой поговорить?

Он присоединяется ко мне, прикрывая дверь и с подозрением глядя на меня.

– Что с тобой произошло? Ты ведешь себя странно. Что-то случилось?

– Фотографии, – тихо говорю я, потому что дверь закрыта не плотно. – Ты сделал эти фотографии?

– Пирс, зачем мне...

– Ты единственный человек, у которого есть камеры, достаточно маленькие, чтобы их спрятать. Ты сделал это, Джек? Скажи мне!

Он не отвечает, но я вижу, как он думает, будто пытается придумать оправдание. Причину, по которой он это сделал. Очередную ложь.

Ройс был прав. Это Джек.

– Как ты мог так со мной поступить? – Я буквально срываюсь на крик.

Он тут же закрывает дверь своего офиса.

– Ты не у себя дома, будь добр, попридержи голосок.

– Скажи мне, почему ты это сделал, – требую я, а мое тело словно горит, мне кажется, что я вот-вот взорвусь. – Я доверял тебе, Джек, и ты предал меня. Ударил в спину! Я спросил тебя об этих фотографиях, и ты мне солгал!

Джек стоит прямо передо мной, сверля меня тяжелым взглядом.

– Я СКАЗАЛ тебе, чтобы ты понизил свой тон. Я все объясню, но тебе реально нужно заткнуться. – Он тяжело дышит, глаза у него потемнели от гнева. – Сотовый телефон.

– Что?

– Дай мне свой сотовый телефон.

– Я не могу. Мы должны...

– Дай мне свой проклятый сотовый телефон!

Я лезу в карман и отдаю ему свой телефон. Он берет его вместе со своим собственным, и направляется к сейфу, расположенному в стене. Набирает код, открывает дверцу и оставляет телефоны внутри. Затем возвращается, и, схватив меня за руку, подталкивает к двери.

– Лифт! Быстро!

Я открываю дверь, и он проходит мимо меня по коридору. Джек идет быстро, и я спешу его догнать. Когда мы подходим к лифту, он прикладывает свой пропуск к панели на стене, и двери разъезжаются в стороны. Мы заходим, и когда двери за нами закрываются, Джек снова прикладывается к уже другой панели, и кабинка начинает спускаться. Он не нажимал ни одной кнопки на нижние этажи, поэтому я не знаю, куда мы едем, но лифт продолжает спуск, вниз и вниз, как будто никогда не планирует останавливаться. Наконец двери открываются в длинный коридор из бетона. Джек ничего не говорит, когда я следую за ним по коридору, входя в комнату. Она маленькая, и тоже из бетона. Бетонные стены. Бетонные полы. А в центре – стол и четыре стула.

– Садись, – приказывает он.

Мы оба садимся, и я осматриваю пустую комнату.

– Джек, где мы, черт возьми?

– Глубоко под землей, где нас никто не услышит. Отслеживающие устройства? Прослушивающие? Ни одно из них здесь не работает.

– Почему мы...

– Просто заткнись и послушай. – Джек смотрит на меня через стол. – Я сделал эти фотографии, и я нанял человека, чтобы тот подкинул их в церкви.

Я вскочил.

– Джек, почему...

– Я сказал тебе, сядь!

Я чертовски сильно хочу убить его, но также хочу услышать его объяснения, поэтому опускаюсь на стул.

– Я кое-что слышал, – говорит он. – Ходят слухи, что ее убьют.

У меня внутри все леденеет, мое тело становится как камень, когда все мышцы напрягаются. Кровь шумит в ушах, адреналин переполняет каждую клеточку, когда я слышу, как его слова повторяются в моей голове. Ее собираются убить.

– Никто мне прямо ничего не сказал, – продолжает Джек. – Я просто увидел бумаги. Приказ правящего совета о том, что Рэйчел будет устранена в мае.

Я глубоко вздыхаю.

– Где ты видел эти бумаги?

– В зале заседаний, я присутствовал при очередном разбирательстве, а во время перерыва, идя по коридору, заметил, что дверь в одну из комнат слегка приоткрыта. Там в задней части был бар, и я жизнь готов был продать за спиртное, так что пробрался туда, но увидел на полу листок бумаги, как-будто кто-то его бросил. И вот тогда я увидел заказ.

– Когда именно это произошло?

– Прямо перед вашей свадьбой.

Я ожесточенно луплю кулаком по столу.

– Почему, черт возьми, ты мне ничего не сказал?

– Потому что ты не можешь контролировать свой проклятый характер. Когда ты злишься, то принимаешь необдуманные решения, которые, в конечном итоге, только ухудшают ситуацию. Если бы я сказал тебе, ты бы неистовствовал, погубив и себя и ее. Заказ оказался фальшивкой, но если бы он был настоящим, мой план спас бы вас обоих.

– Какой план? Фотографии?

– Да, они бы спасли Рэйчел, и она отказалась бы от свадьбы. Что касается вашего настоящего брака, она бы развелась с тобой, и сделай она это, была бы в безопасности.

– Нет. – Я качаю головой. – Ты бы этого не сделал, Джек. Ты бы так не предал меня.

– Предал тебя? – Он щелкает пальцами перед моим лицом. – Разве ты не слышал, что я только что сказал? Если бы это было так, я бы спас твою неблагодарную задницу! Я бы спас Рэйчел! А вместо этого рисковал собственной задницей!

– Что ты имеешь в виду, будь это правдой? Откуда ты знаешь, что это не так?

– Это был тест, члены высшего уровня меня проверяли. Учитывая, что я твой наставник, они хотели выяснить, предам ли я организацию, чтобы уберечь тебя от страданий, если бы они убили Рэйчел. Этот фальшивый заказ бросили прямо у бара, зная, что я пойду туда, чтобы выпить. Они знали, что я его прочитаю, а затем ждали, что я попытаюсь спасти ее, таким образом, предав организацию. Я клюнул на приманку, попытался спасти ее, не подозревая, что на самом деле происходит. К счастью, никто не узнал, что я сделал. Рэйчел никогда не находила эти фотографии, поэтому свадьба состоялась, как и планировалось. Ваша свадьба была моей проверкой. Это был мой шанс заставить Рэйчел все отменить и развестись с тобой, тем самым спасая ее. Но насколько «Дюнамис» знает, я ни во что не вмешивался. Я позволил вам пожениться, зная, что произойдет в мае, и зная, что это тебя уничтожит.

– Они проверяли тебя на лояльность. Хотели удостовериться, что ты верен им, а не мне.

– Да, но я не знал об этом до свадьбы. Когда я стоял возле церкви, наблюдая за тем, как вы двое садитесь в лимузин, чтобы ехать на прием, мне позвонили. На телефон «Дюнамис». Человек на другом конце сказал мне, что не было никакого намерения причинить ей вред, и это было просто испытание, и я его прошел, но затем он меня предупредил.

– Насчет чего?

– По правде, он предупредил всех нас, чтобы мы никогда не вмешивались в их планы, потому что, если мы это сделаем, мы будем наказаны и, возможно, убиты. Слава богу, они не узнали об этих фотографиях.

– Я рассказал о них отцу, – признаюсь я.

Джек подскакивает со стула.

– Ты что?

– Я ничего ему не объяснил, только намекнул, чтобы посмотреть, как он отреагирует. Он не знал, о чем я говорю, поэтому я стал вдаваться в подробности.

– Ты сказал кому-то еще?

– Да, Лиланду и Ройсу.

– Твою мать, Пирс!

– Они не подозревают, что ты к этому причастен. Ну, может быть Ройс, но он не может этого доказать, и у него нет причин говорить об этом кому-либо.

– Ему и не нужна причина. Ройс делает все что угодно, только для того, чтобы вызвать проблемы. Парнишка прибабахнутый на всю голову. – Он качает головой. – Не имеет значения, у меня есть много чего, чтобы его шантажировать. Если он когда-нибудь захочет стать президентом, он будет держать язык за зубами, я поговорю с ним об этом позже. И Лиланд слишком глуп, чтобы меня подозревать.

– Почему ты сделал фотографии меня с Шелби?

– Я фотографировал в ту ночь всех подряд, вдруг мне когда-нибудь пригодятся снимки. Для шантажа. Иногда тебе нужно спасти себя или заставить кого-то замолчать, и единственный способ это сделать – шантаж.

– Значит, ты планировал и меня шантажировать?

Он равнодушно пожимает плечами.

– Может быть, если бы до этого дошло. Я думаю, что ты порядочный парень, Пирс, но, когда тебя загоняют в угол, ты способен на что угодно. Все мы такие. Это то, как мы обучены. Никто не верен. Никто тебе не друг. Никому не доверяй.

– Откуда ты знаешь, что Рэйчел не пострадает? Ты не можешь доверять тому, что они говорят.

– Нет, но у меня есть информация, что... – Джек щурится, глядя мне в глаза. – Не смей никому рассказывать об этом.

– И не собирался. Говори.

– Недавно я выяснил личность одного из членов правящего совета. Он слышал, что твое наказание еще не утверждено, но оно не коснется ее.

– Лиланд сказал, что все уже решено окончательно. Он сказал мне об этом несколько месяцев назад.

– Он сказал, что решено, но не одобрено. И если наказание не одобрено, тогда они могут передумать.

– Они все еще могут прийти за ней.

– Да, но я не думаю, что они это сделают. – Джек делает паузу. – Я снабжал их информацией.

– Теперь ты шпионишь за мной? Для них?

– Это называется быть двойным агентом, и я снова рискую своей задницей, поэтому, может быть, ты мне доверишься и скажешь «спасибо»?

– Если бы я доверял тебе, я бы сказал, но ты ясно дал понять, что я этого делать не должен. Так что ты им сказал?

– То, что с присутствием Рэйчел в твоей жизни, ты стал более сосредоточенным и более приверженным организации.

– Это не имеет смысла.

– Еще как имеет. Твой постоянный страх, что они могут причинить ей вред, – это способ держать тебя на грани. До того, как появилась Рэйчел, у них не было возможности тебя стимулировать. Если ты отказываешься от задания, они не смогли бы угрожать причинить боль кому-то, кого ты любишь, потому что ты никого не любил. Они даже не могли угрожать убить тебя, потому что, к сожалению, перед знакомством с Рэйчел, я думаю, ты, возможно, принял бы смерть с радушным облегчением, поэтому их угрозы ничего бы не значили.

– Супер, Джек. Теперь они заставят меня делать еще более ужасные вещи, угрожая убить Рэйчел, если я этого не сделаю.

– Нет. Назначения выбираются случайным образом. Когда твой номер появляется, ты получаешь любое назначение, следующее в списке.

– Итак, возвращаясь к тому, что ты сделал. Ты говоришь, что пытался расстроить свадьбу, чтобы спасти Рэйчел.

– И тебя, но я должен был сосредоточить свои усилия на Рэйчел, потому что, если бы я сказал тебе, что происходит, ты бы орал об организации на весь белый свет, и вы бы оба умерли прямо в церкви.

– Ты уверен, что они не придут за ней?

– Мы не можем быть уверены в чем-либо, когда дело доходит до них. Они делают то, что хотят. Ты это прекрасно знаешь.

Я не понимаю, следует ли мне верить в историю Джека, но это слишком сложная конструкция, чтобы придумать на ходу. Подделка документа? Тестирование чьей-то лояльности? Это именно то, что сделала бы организация.

– Даже если они сказали, что Рэйчел в безопасности, я все еще чувствую, что это не так, – признаюсь я Джеку. – И я не знаю, как ее защитить.

– Начни с основ. Установи систему сигнализации. Размести по дому камеры. Дай ей тревожную кнопку в виде брелока. Вам обоим нужно купить сотовые телефоны, чтобы она всегда могла до тебя дозвониться. Скажи ей, что все это необходимо из-за твоего состояния. Люди с деньгами чаще подвергаются ограблениям и нападениям. Это общеизвестный факт, поэтому, если ты скажете ей об этом, она не будет подвергать твои слова сомнению.

– Что еще я могу сделать?

– Заведите ребенка.

– Зачем? Что бы его забрали?

– Это свяжет ее с тобой еще сильнее. Если у нее будет ребенок, они с большей вероятностью примут ее. Они не навредят матери твоего ребенка.

– Это не повод...

– Это не единственная причина, но это то, что нужно учитывать.

– Ты хотел, чтобы она развелась со мной всего неделю назад, и теперь ты хочешь, чтобы мы завели ребенка?

– Я пытаюсь спасти ее, Пирс, и я пытаюсь спасти вас обоих. Иногда приходится идти на решительные меры, чтобы это сделать. Я не хотел отнимать ее у тебя, но развестись с ней лучше, чем знать, что она мертва, не так ли?

– Да, конечно.

– Теперь, когда мы знаем, что документ не реален, тебе нужно делать вид, как будто этого всего никогда не было. Живи с ней как обычно.

Я не отвечаю.

– Пирс. – Джек молчит, пока я не устремляю на него взгляд на него. – Я знаю, что ты хочешь детей. По крайней мере, одного ребенка точно. Прекрати себя обманывать.

– Я уже сказал Рэйчел, что мы попробуем. Я просто... я не могу перестать беспокоиться о будущем своего ребенка.

– На хрен организацию, не позволяй им собой руководить. Ты уже победил их однажды, женившись на Рэйчел, и ты сможешь сделать это снова. Ты можешь уберечь своего сына от всего этого дерьма. У тебя есть, как минимум, двадцать лет, чтобы придумать, как это сделать.

– Даже если бы я мог, я все еще боюсь. Что, если я стану как ОН? Что, если у меня будет сын, и я буду вести себя с ним, как вел себя отец со мной?

Джек выдыхает и откидывается назад.

– Ты не он. И никогда не думай, что станешь таким же.

Я медленно киваю, но беспокойство все еще есть. Я бы ненавидел себя, если бы относился к своему ребенку так, как относились ко мне. Но что, если я не смогу по-другому?

Джек встает и идет к двери.

– Нам нужно убраться отсюда. Наши проклятые телефоны могут зазвонить, и не дай бог, если мы не сможем на них ответить. – Он закатывает глаза, потянувшись к двери.

Я останавливаю его, прежде чем он ее откроет.

– Джек, если ты снова узнаешь подобную ​​информацию, я хочу, чтобы ты мне сразу все рассказал.

– Ты не сможешь с ней справиться.

– Джек. – Я встаю перед ним. – Я не уверен, что верю во все, о чем ты мне сейчас сказал.

– А я и не ожидал от тебя слепой веры, – отвечает он небрежно. – Ты всегда должен сомневаться в том, что тебе говорят. Всегда интересно, если кто-то говорит правду.

– Но тот заказ был фальшивым, правильно? Ты бы не солгал об этом, не так ли?

– Конечно, нет, мне нравится Рэйчел, и я не хочу смотреть, как ей причинят вред. Ты знаешь, как сильно я ненавижу, когда они причиняют боль невиновным. Теперь давай убираться отсюда.

Мы поднимаемся наверх и возвращаемся к работе. Когда я сижу за своим столом, все время думаю об этом тесте. Зачем они проверяли Джека? Думали, что он слишком близок со мной? Воспринимает меня больше как сына, чем своего протеже? Это правда, что он относится ко мне таким образом, но никто об этом не знает, кроме меня. И моего отца. Он ненавидит тот факт, что у нас с Джеком такого рода отношения. Так, может, мой отец предложил этот тест? Но предложение пришло от членов более высокого уровня, а моему отцу, как и мне, не дозволено разговаривать с ними.

Для теста была причина. Они не доверяют Джеку. Или, может быть, это я не должен ему доверять. Что, если заказ все же был реальным? Или эта история, которую Джек рассказал мне, была просто оправданием, почему он оставил эти фотографии для Рэйчел?

Я действительно не могу доверять никому, кроме себя. Я не могу безоговорочно верить в то, что кто-то что-то говорит. Но я верю, если они действительно захотели нанести вред Рэйчел, они бы уже это сделали. Зачем им ждать? Причин нет.

Все это не значит, что я не буду принимать меры предосторожности, когда дело касается ее безопасности. Я беру телефон и звоню в охранную компанию, делая заказ на установление сигнализации и камер во всем доме и периметру участка. Затем я звоню Рэйчел и поясняю, что это делается для того, чтобы обезопасить нашу семью, потому что преступники часто нацеливаются на людей с деньгами. Как и предсказал Джек, она не подвергает сомнению мои слова и даже, похоже, испытывает дополнительную уверенность в себе.

Что касается другой меры безопасности, которую он предложил? Ребенок? У меня все еще есть проблемы, но я много думал об этом, и я знаю, что это то, чего я хочу. Рэйчел может и не забеременеть, я очень хочу хотя бы попробовать.

Иногда ничто из этого не кажется реальным. Жизнь в нормальном доме, в нормальном районе. Женитьба на Рэйчел. Планирование ее беременности. В течение многих лет я представлял себе такую ​​жизнь, но никогда не думал, что она у меня будет. И теперь, когда я это обрел, я буду сражаться за нее, не на жизнь, а на смерть.