Текст книги "Огненная Кровь (ЛП)"

Автор книги: Элли Блейк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 23 страниц)

– Итак, брак со мной подобен казни.

– Надеюсь, лучше, чем казнь. – Он усмехнулся и стал ждать, но когда я не улыбнулась, он добавил: – Это было неожиданно. И я знаю, что ты этого тоже не ожидала.

– Нет.

Мы долго молчали. Холм, ведущий в школу, появился в поле зрения, и он сказал небрежно: – Не то, чтобы я не рассматривал эту возможность. Но я не думал, что это будет так скоро.

Я споткнулся, и Кай поддержал меня. Я повернулась к нему лицом. – Что?

Он не совсем встретился со мной взглядом. – Это немыслимо. Идея о том, что мы женаты.

– Немыслимо. Какое звонкое одобрение.

– Я думал об этом, это все, что я говорю. В очень отдаленном будущем. После нескольких сотен связей с…

– Сотнями других девушек. – Я махнула на него рукой. – Единственная причина, по которой ты решил жениться на мне, – это то, что ты однажды сядешь на трон.

– Ну, теперь, когда ты упомянула об этом, – он задумчиво потер подбородок, – это было бы выгодно.

– Я рада, что ты думаешь, что это смешно.

Его улыбка исчезла. – На самом деле я этого не делаю. Я просто освобождаюсь от испытаний. Ты понимаешь, что мы оба будем посвящены в мастера Огненной Крови? Это то, что нужно отпраздновать, обязательно.

– До или после церемонии, которая свяжет нас друг к другу на вечно?

Он положил палец на подбородок. – Возможно, после. Это будет напряженная неделя, спланировать свадьбу за такое короткое время.

Мой инстинкт говорил мне ударить его, но если бы я начала, я бы не остановилась. Кай либо лгал, либо лгал из-за упущения о столь многих важных вещах. Как я могла снова доверять ему?

– Я искушена идеей больше никогда не разговаривать с тобой.

– Это может сделать свадьбу довольно неудобной.

Я заставила себя сделать глубокий вдох и подумать разумно. Независимо от того, что он сказал сейчас, он был не из тех, кто собирался жениться. – У тебя должен быть план, чтобы избежать этого.

– У меня нет плана.

– Хорошо, придумай его. – Мои виски начали биться.

– Если ты можешь что-то придумать, во что бы то ни стало, то вперед. Мой план состоит в том, чтобы вернуть мой остров и дать королеве много внучатых племянниц и племянников в благодарности.

Я повернулась к нему. – Сначала я тебя задушу во сне.

– Теперь, это немного экстремально.

– Кай. – Я схватила его за край туники. – Будь серьезен хоть минуту. Как мы собираемся выбраться из этого?

Мы достигли подножия холма. На этот раз он не жаловался, что я порчу его одеждой. Он просто держал руки по бокам и уставился на меня. – Я не знаю.

Я отпустила его, и мы продолжили подниматься по склону, мой разум был в смятении. Королева загнала меня в угол, и была одна вещь, которую я ненавидела, это чувствовала себя в ловушке. Я приехала сюда, чтобы найти способ уничтожить Минакса, которого я выпустила, а не для того, чтобы моя жизнь перевернулась. Я видела испытания как способ проверить себя, овладеть своей силой и получить доступ к знаниям. Я не осознавала всей цены на это. Я знала, что мне придется принести клятву, чтобы стать мастером, но я не ожидала, что она будут включать в себя свадебную клятву.

Я также не знала, что делать с тем, что это я, а не Сейдж, остановила лаву. Если бы это даже было правдой. Я не знала, что делать с колыбельной. Я вообще не хотела об этом думать. Я все больше и больше чувствовала себя игрушкой в руках королевы. Стены сужались, и мне нужно было найти выход.

Кай, казалось, слишком охотно согласился на манипуляции королевы. Я хотела, чтобы он был таким же сердитым, как я, и тот факт, что он не был таким, заставлял его казаться врагом. Я знала, что это несправедливо, но я не чего не могла с этим поделать.

Когда мы подошли к карете, я сказала: – Я пойду пешком.

Его голос был удивлённым. – Уйдет больше часа, чтобы вернуться.

– Хорошо, – сказала я, отвернувшись. – Мне нужно побыть в одиночестве.

Глава 19.

На следующий день я стояла на белоснежном, каменном балконе королевы с видом на территорию замка. Гул возбужденной толпы плыл из открытой зоны внизу. Именно здесь королева обращалась к своим подданным во время фестивалей или других официальных мероприятий, и казалось, что весь остров появился для сегодняшнего объявления.

Мои ноги начали дрожать от желания бежать, чтобы избежать их взглядов. Я сказала себе, что это не что иное, как арена. Но никто не вопил, желая моей смерти.

Позади меня двери в тронный зал были широко распахнуты, позволяя морскому воздуху циркулировать среди шумных придворных, словно названный гость. Дворяне стояли группами, смотря на меня из-за вееров, или открыто глядя со смесью сомнений, шока и увлечения. Я пыталась выглядеть скромно и по-королевски, так как это была моя роль сегодня. Но иногда я не могла удержаться, глядя на одного из них, пока они стыдливо не отвернуться. В конце концов, я превосходила всех, кроме королевы – предположительно. И я была достаточно зла на то, что меня загнали в угол, чтобы воспользоваться этим фактом.

Я знала, что выгляжу не лучшим образом. После бессонной ночи у меня были темные круги под глазами. Каждый раз, когда я засыпала, мне снилось, что Минакс парит надо мной, его черные завитки тянутся к моей коже в притяжательной ласке. Я рывком просыпалась, дико глядя на тени, собранные в углах, задаваясь вопросом, почему это было так реально. После третьего кошмара я отказалась от сна. Я зажгла свечу и прислушивалась к ветру, грохочущему о створке, пока пыталась примириться с утверждением королевы, что моя мать была ее сестрой.

Я не могла этого принять. Это было невозможно.

Поэтому я перешла к размышлению о том, что мне нужно сделать дальше: пройти церемонию посвящения, о которой королева сообщит мне, через два дня. Тогда я смогла бы понять, как уничтожить Минакс. Затем сосредоточьтесь на том, чтобы найти способ избежать этой безумной помолвки с Каем. На данный момент мне придётся играть в игру королевы. Это была не арена короля Расмуса, но я была здесь, чтобы выступить.

Хотя, какая-то извращенная, часть меня хотела, чтобы я понравилась этим зрителям. Никто не ненавидел меня за мой дар. Фактически, судя по множеству восторженных и улыбающихся лиц, они казалось, более чем готовы обнять меня как потерянного наследника. Когда я впитывала их беззастенчивое одобрение, меня охватило болезненное желание. Если бы все было по-другому, это мог бы быть дом, который я всегда хотела. Впервые я подумала, как сильно это может помешать покинуть Судазию.

Я разгладила липкими руками юбку. Мое платье когда-то принадлежало королеве, но было изменено, чтобы соответствовать мне. Вышитые розы, листья и виноградные лозы тянулись поверх малиновой ткани в шедевре из золотой нити. У каждого стебля были идеальные маленькие шипы, которые выглядели такими резкими, что я почти боялся прикоснуться к ним, чтобы не порезаться до крови. У толстого золотого ожерелья был вид кружева. Несколько браслетов звенели вместе, когда я двигалась, и золотая филигранная корона – более скромная версия короны королевы – была приколота к моим поднятым волосам.

Кай стоял рядом со мной в дублете, который соответствовал моему платью, красный с золотой нитью. На его запястьях выглядывали белые манжеты, а черные брюки смешивались с полированными черными сапогами. Рубиновая серьга подмигивала с его уха. Справа от него стояли королева Налани и принц Эйко.

По сигналу королевы Кай сжал мою руку и потянул меня к перилам. Королева Налани обратилась к толпе. – Мои верные Судазианцы, семнадцать лет назад, я потеряла младшую сестру. Она оставила наше королевство со своей дочерью, чтобы никогда не вернуться. С тех пор я искала свою племянницу. Несколько недель назад наш верный друг, принц Кай с острова Тува, нашел мою племянницу и привез ее домой.

Она протянула мне руку, и я сделала реверанс так изящно, как могла. Она одобрительно улыбнулась и повернулась к толпе.

– Возможно, вы слышали о трудностях, с которыми она столкнулась в Темпезии, о том, как она была заключена в тюрьму, как она боролась, чтобы выжить на арене Ледяного Короля, и как она в конечном итоге победила и растопила его трон, символ тирании Ледокровных. Я горжусь этим и очень счастлива, приветствовать ребенка моей сестры на родине и вознаградить ее жертвы. Мало того, что она вернулась, но я рада объявить, что она прошла испытания и будет инициирована как мастер.

Из толпы поднялось одобрения.

Королева улыбнулась. – Я прошу всех вас приветствовать ее и относиться к ней с той же теплотой и лояльностью, которые вы выказываете мне. Я представляю вам принцессу Руби Отрэра Элатус, дочь Роты, потомка Толлака и мою дорогая племянница и наследницу.

Из толпы вспыхнули приветствия. Я бессознательно вздрогнула. Все эти голоса соединились, чтобы создать шум, который нельзя было отключить. Мои руки зудели, чтобы прижаться к ушам.

Кажется, Кай почувствовал мой дискомфорт. Его рука подошла к моей нижней части спины, его плечо прижалось к моему. Он наклонился и прошептал мне на ухо. – Улыбайся.

Я вздрогнула и сделала, как он сказал. Радость толпу увеличивалась. Наконец я посмотрела на людей, видя их как людей, а не массу зрителей. Младенцев брали на руки, а маленькие дети сидели на плечах у своих родителей, чтобы лучше нас видеть. Некоторые люди махали пестрыми платками. Был настоящий праздник. Радость. Что-то внутри меня смягчилось и посветлело. Они были искренне счастливы из-за меня, из-за моего присутствия, моего существования. Я сморгнула влагу, когда изображение размылось.

Затем я увидела знакомое лицо, и моя улыбка стала широкой и подлинной. – Там Авер, – сказала я Каю, отчаянно махая. – И Джаро!

– Я их вижу, – сказал он в добром, но довольно утомляющем голосе, который заставило меня понять, что принцесса не должна была хлопать в ладоши таким недопустимым образом. Я остановилась на то, чтобы кивать и улыбаться им.

– Это моя самая большая надежда, – продолжила королева, – что наша принцесса найдет счастье в своем новом доме, и что однажды она будет править на моем месте. Для этого ей понадобится партнер, который был воспитан в наших традициях, и который будет направлять ее, когда она узнает о ее новой роли. Я очень рада объявить, что я дала разрешения принцу Каю попросить руки моей племянницы. И она с радостью согласилась.

Толпа посла еще одно приветствие, мои глаза были обращены к королеве. Она выглядела искренне счастливой. Нет, не просто счастлив. Окрыленный.

Неудивительно, что они обожали ее. У нее была вся красота и сила, прекрасные сильные черты и совершенная темная кожа, ее глаза и зубы сверкали здоровьем, ее корона сияла золотом на солнце. Ее выражение было сочетанием привязанности и озорства, когда она сказала: – Принц Кай, дай людям то, что они хотят. Поцелуй мою прекрасную племянницу.

– Как пожелает моя королева, – сказал Кай с кривой улыбкой, его руки изогнулись по моей талии, как, будто мы готовились танцевать вальс. Это не был наш первый поцелуй, но это заставило мое сердце неприятно прыгать, думая об этом как, о части спектакля. Я отодвинула свои опасения в сторону, чтобы отсортировать их позже.

Он поднял брови в немом вопросе, и я наклонила подбородок в ответ. Он придал меня ближе к себе, и его теплые губы встретились с моими в аккуратном поцелуе. Несмотря на мои нервы, моя кожа нагревалась, а кровь пульсировала в жилах. Казалось, что он показывает толпе, что он имел в виду, что он не был не согласен с браком, что он хочет меня ради меня самой, а не только раде моей короны. Хорошо сыграл, подумала я смутно.

Когда он отступил, я поняла, что одна из моих рук нашла свой путь к его затылку. Он повернулся к толпе, ухмыляясь над их веселыми ура.

Когда я вышла из своего оцепенения, мое внимание привлекла высокая фигуру в капюшоне, явно мужчина по размеру, который двигалась против толпы. В то время как все остальные стремились, приблизиться к балкону, он поспешно прокладывал свой путь сквозь плотно упакованные тела, чтобы уйти. В движениях было что-то свирепое, почти отчаянное.

Я уставилась на его грубый плащ и капюшон. Был теплый день, и большинство людей были легко одеты. Не было необходимости…

Кто-то закричал. Голова дернулась к звуку, и толпу охватила паника. Кай застыл, и королева наклонилась над балконом, чтобы лучше посмотреть. Голосом опытного генерала она приказала своим охранникам внизу успокоить толпу. Между тем крики распространялись как инфекция, переходя от одного человека к другому.

Что вызвало эту реакцию? Память о скорпионах заставила меня сжать руки.

Потом я увидела это. Земля стала белой. Лед кристаллизовался по мере его распространения, растущая паутина сияющих штифтов, которые тянулись друг к другу с колючими усиками, объединившись в вязаное, белое одеяло, покрывавшее травянистый склон. Люди вели себя так, словно лед был смертельным ядом, они скользили, и падали и толкали друг друга с пути в отчаянии, чтобы отступить.

– Ледокровный! – Закричала женщина, а затем крик был взят охранниками, которые изо всех сил пытались подобраться к фигуре в капюшон, от которой все остальные пытались убежать.

– Не причиняй ему вреда! – Я попыталась кричать, но мой голос был хриплым от страха. Я знала, кто это был, я знала, почему он поймал мой взгляд, знакомые широкие плечи и гордый угол его головы. Мысль о том, что эти Огнекровные сделают с Ледокровным – с ним в частности, – была ужасающей. Он был на краю толпы и почти в лесной местности, покрывающей склон, когда первый охранник добрался до него.

– Нет! – закричала я.

Рука Кая упала мне на плечо. – Руби, что…

Я обернулась и сжала руки. – Это Аркус!

Охранники окружили его, и он был потерян из виду.

Глава 20.

Аркуса поставили на колени перед троном королевы. Не то, чтобы у него был выбор в этом вопросе. Охранники окружили его, по двое с каждой стороны и четверо со спины. Он не сопротивлялся, по крайней мере, с тех пор, как они провели его через двери и толкнули на пол. У меня закружилась голова от воспоминаний о том, как меня заставили встать на колени перед королем Расмусом, и сравнение заставило мой живот болеть.

Я стояла в дверях балкона, мое сердце пыталось вырваться из груди. Кай стоял чуть дальше, его лицо было непостижимо. Королева сидела на своем троне, а принц Эйко занял меньший трон рядом с ней.

Они сбросили капюшон с Аркуса, и я не могла не беспокоиться о том, что он должен чувствовать себя открытым. Когда я впервые встретила его, он постоянно скрывал свои шрамы. Когда он был коронован королем, он перестал их скрывать, но каково ему было, когда с него сняли капюшон враждебные охранники в стране, которая его ненавидит?

Однако он не проявил никаких признаков того, что он напуган или смущен. Его подбородок был высоко поднят, лицо его было пустым, но каким-то образом излучало неосторожное неповиновение. Я никогда не видела его с этой стороны. Если бы я не знала его, я бы подумала что он преступник, представший перед королевой за его отвратительные преступления. Его потёртый и изношенный капюшон соответствовал синей туники и свободным, черным, штанам из простой ткани. Не было ничего, что указывало, на то кем он был на самом деле.

– Кто ты? – Коротко спросила королева на Темпезианском. Я пристально смотрела на Кая, желая, чтобы он молчал. Но мои надежды были разбиты, когда заговорил Аркус.

– Я король Арелий Арканус, сын Акура, правитель Темпезии и ледяного трона. – Его подбородок поднялся в бесконечность, и его голос, глубокий, как океаны, такой дорогой и знакомые, был в то же время настолько холодным и отдаленным, что дрожь прошлась по моей коже.

Придворные, которые нервно бормотали, были поражены внезапной тишиной, словно лезвие топора разорвало все нити звука. Воздух был вытянут из комнаты, и теперь он пребывал в разрывающих легких двадцати или около того дворян, которые все вместе затаили дыхание.

– Если бы ты был каким-нибудь другим Ледокровным, – жестко произнесла королева, – я бы спросила, что за неудачное стечение обстоятельств, привело тебя в землю твоих врагом. Но я должна предположить, как правитель земли, которая убила моих людей, – голос ее дрогнул, она ударила кулаком по подлокотнику трона, затем встала, ярость охватила ее лицо, излучая тепло от всего ее тела, что даже члены ее двора, ахнули от натиска. – Что ты пришел, с каким-то смертельно ошибочным намерением нанести вред мне или тем ко близко мне!

– Навредить вам? – сказал он с сердитым замешательством. – Я приехал по вашей просьбе. Я получил письмо сразу после отъезда Руби, требуя моего присутствия здесь. В нем содержались завуалированные угрозы, которые подразумевали, что она будет в опасности, если я не приеду немедленно.

– Я не посылала такого письма! – нетерпеливо сказала она.

– Это была ваша королевская печать.

– Невозможно! Можешь ли ты предоставить это письмо? – Она указала на его плащ.

– У меня его нет.

– Как удобно.

– Если бы я хотел причинить вам вред, – сказал Аркус с ледяным спокойствием, – разве не послал бы я убийцу? Зачем мне рисковать собой?

– В само деле, если ты достаточно глуп, чтобы добровольно прийти в мой дом, ты можешь быть достаточно глупыми, чтобы рисковать чем угодно. Позвольте тебя уверить, ты совершил ужасную ошибку.

– Я соглашусь, королева Налани, что я был дураком, приехав сюда, – сказал Аркус. Мышца дергалась в челюсть. Его отказ смотреть на меня говорил о многом. Если бы он просто рассердился, он мог бы взглянуть или скривить губы. Вместо этого он смотрел вперед с прохладным, металлическим презрением. В его выражении не было и намека на его чувства, кроме этого крошечного подергивания в его челюсти, которую он не мог контролировать. Он видел объявление, и поцелуй. Я закрыла глаза, когда порыв сожаления поднялся из горла в живот. Ему должно быть больно и яростно.

Опять же он знал меня слишком хорошо, чтобы подумать, что я обещаю себе кому-то, всего через несколько недель после расставания с ним. Даже если его первоначальная реакция была шоком, он скоро понял, что я была загнана в это. Он должен был понять.

Придворные, казалось, поняли, что им нужно в какой-то момент дышать. Разговоры снова начались, тихо, но пылко, пока не стало казаться, что тронная комната изобилует шепотом мышей.

– Убирайтесь, все! – Королева повернулась, махнув рукой к двери. Изгнанные придворные удалились в короткий срок, шарканье их ног звучала так же, как у испуганных грызунов.

Только мы с Каем остались. Во всяком случае, никто не заметил. Разумеется, не королева Налани и Аркус, которые были заперты в битве взглядов, ни один из них не был готов уступить.

– Сколько? – Потребовала королева.

Аркус ждал. Когда никаких разъяснений не последовало, он спросил: – Сколько чего?

– Сколько кораблей? Сколько кораблей и сколько солдат в пути, чтобы напасть на мое королевство?

– Ни одного. Никого нет в пути. Я приехал на одном корабле, как вы и велели. В вашем письме.

Она насмехалась. – Ты оскорбляешь меня. – Она шагнула вперед. – А я не допускаю, чтобы оскорбления оставались без ответа.

Она потянулась и ударила его по лицу ладонью, ее кольца оставили тонкие порезы, из которых покатилась голубая кровь.

– Нет, – крикнула я, бросаясь вперед и падая на колени рядом с ним. Его голова едва двигалась, когда королева ударила его, но теперь он отпрянул назад, как, будто моя близость набросилась на него горящим хлыстом. Он держал голову и глаза, смотря вперед, не признавая меня вообще.

– Аркус, – вздохнула я и потянулась к нему. Неужели он действительно обвинил меня во всем этом?

– Очевидно, что была какая-то… ошибка, – сказал он. – Я уйду до рассвета, и в качестве компенсации за свое нежелательное присутствие я оставлю много сокровищ из своего королевства, которое я собирал в качестве подарков. Надеюсь, это будет приемлемо для вас.

– Это будет неприемлемо, – едко ответила королева. – Ты скажешь мне, сколько кораблей и сколько солдат на пути, чтобы вторгнуться в мое королевство. Ваша команда будет допрошена. И один из них будет, умрет каждый день, чтобы ты раскрыл мне эту информацию.

– Больше нет кораблей, – сказал Аркус, уже менее спокойным тоном, когда она начала угрожала его команде. – Нет никакого планируемого вторжения, никакого акта агрессии. Я приехал сюда практически один, только с несколькими матросы, чтобы управлять кораблем.

– Из-за моего письма, которое я не писала, и ты не можешь его показать.

– Забудьте о письме, – сердито сказал Аркус. – Очевидно, ваша печать использовалась без вашего согласия. – Он повернул голову, чтобы взглянуть на Кая суженным, умозрительным выражением.

Королева Налани горько рассмеялась. – Моя печать всегда остается на моем пальце. – Она подняла руку, чтобы показать тяжелое золотое кольцо. – И какой сказкой ты будешь кормить меня дальше? Что у тебя возникло непреодолимое желания для исследования? Возможно, твое любимое хобби картография и ты хотел заполнить свои карты? Обязательно скажите мне. Какую ерунду ты ожидаешь, что я проглочу? – Она опять села на свой трон, склонив голову в сторону, насмешливо подражая заинтересованному слушателю.

– Возможно, мы могли бы поговорить наедине…

– Единственная частная аудиенция, которой ты будешь наслаждаться со мной, будет в твоей тюремной камере, где я буду использовать некоторые древние, но очень эффективные средства извлечения информации из твоих лживых ледяных губ. Это мои близкие и доверенные члены семьи: мой муж, моя племянница и ее будущий муж. – Я не пропустила, как глаза Аркуса сузились над словом племянница, и его ноздри вспыхнули от фразы будущей муж. – Более приватную беседу чем эта, ты не получишь.

– Тогда я почтительно отказываюсь отвечать на любые вопросы, пока вы не захотите слушать разумно.

– Нет ничего уважительного в том, чтобы отказывать мне, – ответила она. Когда она продолжила, кровь отлила из моего лица. – Говори или умрешь, сейчас же. Я легко могу отразить твое вторжение в его буквальном зарождении. Я не верю, что на твоем троне есть явный наследник, не так ли? Твоя смерть бросит твой двор в хаос. Я не хочу ничего больше, чем смотреть, как волки разрывают друг друга на части без вождя их стаи.

Аркус сделал успокаивающее вдох. – Моя смерть может привести к тому, что мы оба хотели бы избежать.

– И что это?

– Война.

– И кто сказал, что я хочу этого избежать? – Ее голос и выражение в ее глазах были такими великолепными и ужасными, что мне пришлось отвести взгляд. – Я наслаждаюсь возможностью отомстить за моих падших людей. Начнётся война сейчас или позже. Мы готовы.

Ее поведение было настолько жестоким, что я снова подумала, может ли Минакс быть здесь, но я не могла его почувствовать.

– Это смелый разговор, – ответил он, – но ни ваш флот, ни ваша армия не сравниться с моей. Не то, чтобы это имело значение, поскольку я не хочу оспаривать вас или вашу власть в вашем королевстве. Я просто хочу мирно уйти.

– Единственный путь, по которому ты уйдешь отсюда, – сказала она, наклоняясь вперед, – это на похоронной лодке, которая будет отправлена в море. И я не дала бы никакому Ледокровному, большей честь, и меньше всего тебе.

– Вы, кажется, возлагаете на меня ответственным за смерть Огнекровных в Темпезии. Вы должны знать, что никто не умер от моей руки или моего приказа во время моего первого правления и моего нынешнего. Это был мой брат, Расмус, который отдавал приказа об уничтожении Огнекровных в Темпезии. Я не Расмус.

Королева оглянулась вокруг. – Ты видишь его здесь? Должна ли я его наказывать?

– Мой брат мертв, – заявил Аркус.

– В самом деле. Итак, бремя репараций ложится на тебя.

– Тогда скажите мне, что вам нужно. Какая репарация удовлетворит вас?

– Твоя смерть.

Его рот стал твердым. – Будьте благоразумны.

– Твой брат не был благоразумным. Почему это требуется от меня?

– Потому что вы лучше, чем он.

Она откинула голову назад и засмеялась. – Теперь ты действительно меня забавляешь. – Она сделала резкий жест охранникам. – Отведите его в тюрьму. Заприте его в самую маленькую, самую плохую камеру, которую сможете найти. Не утруждайте себя чисткой.

– Вы совершенно несправедливы! – воскликнула я, вставая на ноги. – Он сказал вам, что не несет ответственности за смерть Огнекровных, и он не лжет. Он спас меня из тюрьмы…

– Этого достаточно, – огрызнулась королева.

– Он организовал восстание, которое закончилось смертью его брата и разрушением трона. Со мной. Он был моим союзником!

– Хватит, – сказала она жестко, а затем охранникам: – Отведите его.

– Если вы возьмете его, возьмите меня тоже. – Я протянула свои запястья охранникам, но смотрела прямо на королеву. – Оденьте кандалы и заприте меня рядом с ним. Если вы цените меня так мало, что игнорируете мою искреннюю просьбу о справедливости, тогда у меня нет желания быть вашим наследником или служить одним из ваших мастеров. Настоящим я отрекаюсь от своего права наследовать ваш…

– Я сказала достаточно! – Королева все кричала. – Ты думаешь, я не посажу тебя в тюрьму рядом с ним?

– Я совершенно уверена, что вы это сделаете! – Я подошла к Аркусу, практически крича в лицо королевы. – И я лучше буду там, чем поклянусь служить монстру, подобному тебе. Это будет не лучше, чем, когда я была заключенным короля Расмуса!

Ее рука откинулась назад, и вдруг мое лицо было повернуто в сторону, и моя щека горела, когда звенящая пощечина эхом прошлась по комнате.

– Любовь моя, – тихо сказал принц Эйко, его тон явно ласковая попытка успокоить ее.

– Не трогай ее, – огрызнулся Аркус с предупреждающим взглядом на королеву.

Руки Кая опустились на мои плечи, потянув меня назад к грудь. Возможно, это был защитный жест, но в моей ярости я интерпретировала это как попытку заставить меня замолчать.

– Нет! – сказала я, отталкивая его. – Не пытайся успокоить меня или убедить, что я должна принять это. Это неправильно, и я не буду этого делать.

Мы с королевой смотрели друг на друга, оба тяжело дыша, жара в комнате множилась и раздувалась, пока я не увидела, что один из охранников вытирал пот со лба.

Наконец, брови королевы расслабились, ее губы потеряли былое сжатие, и на ее лице появилась неохотная улыбка.

– Если у меня и оставались сомнения в том, что ты ребенок моей сестры, – сказала она, с чем-то вроде восхищения, в глазах, – сейчас я отбросила их. Ты, несомненно, дочь Роты.

– Я не позволю вам причинить ему боль, – сказала я, дрожа от реакции на ее неожиданное изменение в настроении.

Она смотрела на Аркуса, отвлеченным взглядом. Наконец, она издала долгий вздох. – Отведите его на вверх северной башни. Я хочу, чтобы его постоянно охранили шесть охранников. Убейте его, если он попытается убежать. – Она повернулась ко мне. – Я предупреждаю тебя, Руби, когда я решу что делать, даже ты меня не остановишь.