Текст книги "Темница для разума (СИ)"

Автор книги: Елизавета Флоркинголд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 20 страниц)

– Посмотрели. Теперь доволен?

– Почти, я бы хотел спросить еще кое-что у вас.

– Хех, парень, я с трудом закончил ПТУ, так что не думаю что смогу чем-то тебе помочь.

– Это не касается лечения больных, я просто хотел знать, почему днем они все вместе сидят в одном коридоре, вдруг буйные кого-то покалечат?

– Им дают столько этих таблеток, что вряд ли на такое останутся силы. Кстати, раз уж ты заговорил о безопасности… Джейсону сегодня кто-то подсыпал снотворное, он вырубился, а палаты так и не закрыл. У меня есть запасные ключи, но как-то лень переться вниз, не мог бы ты их закрыть?

– А если они не захотят возвращаться в палаты?

– Посмотри, все спят.

На камерах было отчётливо видно почти всех больных: Зэд лежала на каркасе кровати с закрытыми глазами, Грусть свернулась комочком, выкинув подушку вон, Радость сегодня ночевала в карцере, Хамелеон спала на одеяле, укрываясь простыней, Соломка лежала в абсолютной темноте и даже немного хропела, Чужая дергалась во сне, Жених обнимал подушку, Историк перестелил свою постель на пол, 13-й спал не на своей, а на диванной подушке, Штейн полностью залез под одеяло и вертелся там, Механик и Забывашка лежали нормально, Артист крутился во сне, а Инсанабили дергала рукой одеяло, словно ища кого-то.

– Ну вроде бы спят. Ладно, я помогу вам.

Получив связку ключей парень спустился вниз. Брат и медсестра уже ушли в свои комнаты и никого из врачей на первом этаже не осталось. Джордж открыл дверь и оказался в коридоре для больных.

Никакого беспорядка и шума: вещи аккуратно сложены, а пациенты спят. Похоже, знакомство вымотало не только интернов, но и больных.

Первая палата Зэд. Он поворачивает ключ в замке и раздается щелчок.

– Спокойной ночи, мистер доктор.

– А ты разве не спишь? – С удивлением спрашивает Джордж.

– Мёртвые не спят, но вам не стоит волноваться, я просто вырублюсь, как обычно.

Следующая Грусть.

– Не надо, тетенька, не надо. – Говорит она сквозь сон, когда интерн прикрывает плохо закрытую дверь и запирает на замок.

Соломка спит так крепко, что не реагирует на него, Чужая ударила рукой в стену, но не смогла из-за бинтов сделать это сильно. Джордж подумал, она тоже проснулась, но это была больная рука и ничего больше. Хамелеон спит и Инсанабили тоже. Она такая милая, когда обнимает этого плюшевого мишку… Стоп, мишку?! Но разве можно пациентам брать с собой вещи, да и на камерах никакого золотистого мишутки не было! Он снова смотрит в небольшое окошко в двери, но теперь там темно, ведь луна спряталась за дождевые облака.

Штейн очень сильно ворочается, наверно ему снится кошмар, Историк бормочет во сне, Жених прижимается к невидимой красавице, 13-й перевернулся на бок так, что Джордж подпрыгнул, остальные тоже спят.

Я никогда не видел столько страданий и боли в один день, но с другой стороны, есть вещи очень серьезные, от которых невозможно избавиться без боли и потерь. Завтра я увижу тех, с кем работал мой брат. Он говорил, они ведут себя спокойно, но мне кажется, тоже будут кричать.

Мне не особо интересна история этой больницы, слышал только как-то раз что её основатель построил какую-то усыпальницу в подвале, но наверно люди тех времен перепутали склеп с моргом. Неудивительно, что тут так много страшилок, хотя где же им еще быть?

Закрыл комнаты и отдал ключи Федору. Как поздно, наверное, уже все спят, но я просто не могу уснуть! Быть может, не стоило гулять перед сном? Но если Историк советовал мне прогуляться он знал об этом, и это не мешает ему засыпать.

Мне кажется, в коридоре кто-то ходит. Я уже не ребенок, чтобы верить в призраков, скорее всего это один из врачей, но лучше пойти и проверить.

========== 3. Новый день по ту сторону двери ==========

Комментарий к 3. Новый день по ту сторону двери

Истории от лица больных будут скакать от персонажа к персонажу

Забывашка проснулся минут за десять до того, как Джейсон пришел открывать двери. Он не помнил где находится, но догадывался, что его так называют, ведь амнезия преследовала какое-то время, достаточно долгое, чтобы прицепилось такое прозвище.

Парень нервно огляделся по сторонам: маленькая комната с решетчатым окном в стене и кроватью около двери. Обстановка и тишина вокруг его нервировали, и Забывашка подбежал к двери. Его руки схватились за решетку, он попробовал вырвать ее, хотя что-то подсказывало, что это бесполезно.

– Ты как будильник, только сегодня что-то пораньше.

– Кто тут?! – Напуганный парень отскочил от решетки и посмотрел на стену, думая что это она с ним заговорила.

– Историк, пациент из соседней камеры.

– Пациент? Так это больница…

– Да, не тюрьма, хотя очень похоже.

– А откуда ты знаешь, что я боюсь попасть в тюрьму?

– Да ты рассказал мне как-то раз.

– И сколько же времени я тут сижу?

– Не знаю, хоть у меня и нет амнезии, но в этом месте время потерялось. И да, не советую тебе сегодня ссориться с Джейсоном, просто не кричи и не бейся, иначе опять получишь двойную дозу успокоительного.

Забывашка не понимал о чем речь, пока в коридор не вошел высокий мужчина в белом халате. Он по очереди открывал двери, а вслед за ним ходила медсестра с подносом.

– Пациент номер двенадцать. Ага, вот ваши! – Прощебетала кучерявая девушка, когда бугай открыл его камеру.

Она протянула Забывашке какие-то непонятные таблетки и он их выпил, как и советовал Историк, а после этого все начало понемногу проясняться.

Парень, как и несколько других пациентов, вышел в коридор, на ходу поздоровавшись со Штейном и Чужой. Его сознание не могло выдать много информации о тех, кто его окружал: «безумный, но добрый гений, однорукая напуганная девица» – ничего больше.

Все расселись по углам и начали заниматься своими делами, он тоже что-то делал, но почему-то выронил это время из головы, словно его и не было.

– Скоро? Уже полчаса тут стоим! – Жаловалась девушка за дверью

– Вроде все, можно идти.

«На завтрак» дополнил он слова медсестры Жанны. Да, теперь парень вспомнил, что ее надо называть «медсестра», а Джейсона «санитар» иначе они сделают что-то плохое, а еще, что память возвращалась к нему утром кусками каждый день, но вечером опять улетала.

Пациенты всей толпой пошли на завтрак, их сопровождали две медсестры, санитар ушел к карцерам.

Еда в тарелке была такой серой, что больной отвернулся от нее на секунду.

– Папа, я не буду этого есть! – Тонкий детский голосок полоснул по его сознанию, словно ножик, но тут же затих.

Во время завтрака Забывашку накрыла волна спокойствия и еще одно воспоминание: фиолетовые таблетки нельзя пить на пустой желудок, их дают толи после обеда, толи после ужина.

В зал ввели еще девушку из карцера, она была сестрой той, что сидела около Забывашки, и кинулась ее обнимать, улыбаясь во весь рот. Сестрёнка посмотрела на неё печально, но не оттолкнула. Так они и стояли, пока санитары не оттащили их в разные стороны.

Один из больных заперся в туалете и воевал с Джейсоном, который отчаянно пытался «выбить эту долбанную дверь», но Забывашка решил не наживать себе проблем и просто вернулся в коридор пациентов. Вслед за ним зашла еще одна девушка из карцера.

– Могли бы и покормить, жлобы. – Огрызнулась она, поправляя свои короткие волосы.

– Вот сначала подумай над своим поведением, а тогда проси есть. – Также грубо ответила санитарка.

***

– Сначала Грусть, затем Зэд. – Объявил Джейсон, выводя из коридора грустную девушку, чью сестру поместили в карцер. Через пять минут увели и вторую больную.

– Соломка, хочешь еще раз сыграть, пока нас не повели на процедуры? – Предложил Штейн, расставляя чёрные шашки.

– Почему бы и нет?

Девушка села напротив него и начала расставлять свои фигуры.

«Засунь эти кружки в свои уродливые рыбье глаза!»

Отведя взгляд от полированной доски, Соломка начала игру, стараясь смотреть на фигуры, а не на то, что в отражении.

Со счётом 2:0 (первая партия была до завтрака) началась третья игра, ей сегодня однозначно везло. Мысли текли спокойно и ясно, несмотря на то, что она приняла утром таблеток, и тут вопрос, который выбил ее из колеи.

– А что у тебя с волосами? – Спросил Забывашка.

Она помнила свои роскошные золотистые волосы, как каждый день проводилась по ним расческой сто раз и заплетала в хвостики. Так же помнит, как часами стояла перед зеркалом, хотя мечтает об этом забыть, как этот олух о том, что каждый день задаёт ейодин и тот же вопрос.

– Ты, идиот, уже достал меня! – Историк не раз говорил ей уважать болезнь Забывашки, но она больше не могла.

Началась драка, которую пришлось унять двум медсестрам. Соломку долбанули приличной силы разрядом из шокера, который эти дамы просили в подарок у Картера. Предупредили что в следующий раз отправится в карцер, кому-то приспичило в туалет, они вывели его, потом привели и все пошло как обычно. Забывашка дулся на неё, но он скоро забудет, а она нет.

Не забудет как та девушка из зеркала начала двигаться по своей воле. Тогда Соломка еще думала, что скоро встретит новую подругу, возможно даже сестру… Как же блондинка ошибалась.

«Ты думаешь, мне приятно изо дня в день повторять твои действия и твою жизнь?! Нет! Если ты еще раз возьмешь эту гребаную расческу в руки, я тебя убью!»

Врачи сказали, больная сама разрезала себе живот стеклом, хотя по факту это и была она, только другая. С тех пор Соломка ела то что любит другая, никогда не брала в руки расческу и следовала всем ее указаниям.

«Скажи им, чтобы не лезли в твои разборки!»

Но сейчас она не могла её послушать, поскольку санитарки никогда не забудут такой дерзости. Здесь хотя бы есть другие больные, с ними девушка может поговорить, может спрятаться… А в карцере изолированная останется одна со своей подругой, которая и есть она, только другая.

***

После процедуры вернулась только Зэд – Грусть увели в карцер. Следующих забрали Историка и Радость.

Кто-то из пациентов подошел к радио, и включил новости.

»… Мы только что получили информацию из госпиталя, куда вчера были отправлены жертвы ДТП. К сожалению, один пострадавший скончался, состояние остальных стабильное. Полицейские утверждают что виновником трагедии был…

водитель автобуса, который сел за руль в нетрезвом состоянии.

Несколько пострадавших очнулись, они говорят

что он просто пытался разминуться с грузовиком, потому что им заплатили.

Мы будем держать вас в курсе новостей».

– Эй! – Крикнул недовольный Механик, когда радио выключили (в целях безопасности оно стояло вплотную к стене, куда уходили провода, но переключатель оставался доступным). – Это был мой единственный…

Но стоило ему увидеть, кто это сделал, как парень заткнулся: радио выключила Чужая. Она сняла бинты со своей руки и просто вырвала ручку переключателя.

– Так, спокойно, все будет хорошо.

В прошлый раз девушка чуть не задушила его, он тогда почти отключился. В таком состоянии этой леди даже робот был не по чем.

– Я не хотела… – По глазам Чужой потекли слезы, в то время как рука продолжала вынимать начинку из радио.

– Ты слышала, успокойся, расслабься. – Помогала Инсанабили.

– Авария! Огонь! Они! Я не могу не могу…

– Подумай о пляже, это всегда тебя успокаивало. – Посоветовал один из пациентов.

Девушка на секунду задумалась, и воспользовавшись этим 13-тый одним прикосновением вырубил ее.

– Очнется через пару минут.

Фокусник подошел к девушке-зомби едва не прыгая от любопытства.

– Ты видела их, новых врачей?

– Видела… одного… из них. – Отвечала вяло Зэд, толи устав после терапии, толи испытывая приступ апатии, так и не вставая с пола.

– И как он?

– Стандартный… воин… чистилища.

Другие ждали возвращения Историка: он всегда ярко и в деталях описывал важную информацию.

Не все больные относились к врачам негативно: одна из сестер с интересом наблюдала как ее лечат, Чужая и Соломка верили в своё исцеление, что их избавят от лишних проблем, Историк относился к ним нейтрально, а Механик и Артист считали чем-то вроде наблюдателей, но не тиранами.

Это касалась отношения в целом, однако даже самого доброго пациента можно было вывести из себя и разозлить. Медперсонал тоже относился к этому по-разному: кто-то дразнил больных, кто-то наоборот искал пути их успокоить. Все врачи были разными и всем пациентам хотелось узнать, какими же окажутся эти.

Больные начали перешёптываться между собой, угадывая, что же их ждёт в кабинетах. Артист услышал, что их зовут Боб и Джордж, что каждый из них помогает в работе с пациентами, и что до этого они нигде не работали.

– Один точно не будет нас дразнить. – заверяла Инсанабили. – Он боится буйных, только я не помню, какой именно.

От разговоров всех отвлекла Соломка, которая все это время сидела в стороне от этого сборища. Она толкнула Артиста и якобы «случайно» показала ему красные пятна на чёрной рубашке. Закатив рукав он обнаружил несколько царапин, сделанных ногтями, но при этом довольно глубоких.

– И как это у тебя получается?!

– Я… это…

Историка привели раньше времени, и в душе Соломка благодарила высшие силы, когда тот вручил Артисту свистнутый из кабинета карандаш.

– Как ты его достал?

– Ловкость рук и сила хорошей болтовни.

Заметив его, другие налетели на Историка с расспросами, и тот с удовольствием ответил, что интерн Маилза немного добрее самого психолога, ну и чуток невнимательнее, а после завел рассказ об украденном карандаше. В это время Соломка подошла к Инсанабили и показала ей раны.

– Нельзя чтобы Маилз это увидел, иначе тебя отправят к Картеру. – Тихо прошептала она.

Девушка завела Соломку в ее камеру, а сама ушла в свою. Там из набивки матраса она достала осколок стекла и отрезала кусок простыни, который передала Соломке через дыру в стене под кроватью.

(Вы же сделаете так, чтобы камеры не видели? Мои друзья, вы сделаете это, я знаю)

– Кровь уже не идет?

– Нет…

– Тогда вытри ее остатки и одень мою одежду, а потом, когда придешь, поменяемся назад.

– А если тебя вызовут первой?

– Я и так у Картера бываю почти каждый день.

***

– Соломка и Чужая!

Теперь уже Грусть рассказывала историю о помощнике Картера, правда без особых эмоций. Штейну однако это было не интересно: он и так знал, что его там ждет. Парень вошел в «комнату» Инсанабили. Он хотел поговорить с ней до очередной встречи с врачами.

– Ты сегодня слышала, как что-то гремело в подвале?

– Да, но совсем недолго. Похоже, сегодня он пользовался тем, что уже знает, а не искал что-то новое.

– Извлекал энергию? – Предположил парень.

– И уже использовал ее на Радости. – Подтвердила его подруга.

– Эти новенькие они могут нам помочь, если узнают, может…

– НЕ ГОВОРИ ИМ! Еще рано… – Тут, при нем, глаза Инсанабили выражали все те тревоги и переживания, которые обычно прятали.

– Это твои друзья тебе сказали?

– Да, я им верю, они не могут ошибаться.

– Хорошо, я промолчу, тем более мне сегодня к Картеру, просто у меня дурное предчувствие.

– У меня тоже, каждую секунду, проведенную здесь.

***

– Жених и 13-тый!

Еще двое больных ушли на прием.

Историк умостился на диване и, засмотревшись на очередную партию в шашки, задумался о чем-то своем. Радость незаметно села рядом, забиваясь в самый угол диванчика.

– Ты не сильно занят сейчас?

– Что?! – он немного напугался от неожиданного вопроса. – А, нет, не занят.

– Тогда расскажи мне сказку.

Просьба, которую он слышал от многих, но только не от Зэд и не от нее. Сестры никогда не интересовались тем, что происходило вокруг, они все время пытались возобновить связь друг с другом.

– Хорошо, о чем именно? О том, как повара на кухне за мной следят, или как двое пациентов нарисовали рога портрету Картера на втором этаже… Их тогда спихнули в карцеры…

– Я и так знаю эти истории, к тому же мне не хочется слушать что-то о больнице, хочу уйти от сюда, хотя бы в мечтах.

– То есть, обычным рассказом тебя не удивить?

– Нет.

– Тогда у меня для тебя есть особая история, история о загадочном рисунке. Итак, в одном университете был необычный класс: из тридцати человек училось только десять, среди них и были наши герои. Они редко общались с кем-то, разве что давали списать, и вряд ли им суждено было встретиться.

Но однажды один из них заболел, а второй, когда пришел в лекционный зал, заметил что задняя парта свободна.

«Посижу-ка я там, подальше от всех» – подумал он.

Студент сел за парту, достал листок, и карандашом начал записывать все, что было на доске.

– Карандашом? Но зачем, если есть ручка?

– Даже отличники иногда что-то забывают, не перебивай.

– Ладно, прости.

– Так вот пишет он значит, и вдруг видит какие-то странные линии, убирает лист, а под ним на парте нарисован человек с болтами в шее. Другой бы рассмеялся над такой дуростью, особенно на их факультете, но этот студент подумал: «тьху ты, здесь столько ошибок!», и нацарапал свои исправления.

Через неделю хозяин парты вернулся в школу и с удивлением заметил, что кто-то сидел на его месте. На перемене он вышел в коридор, и увидел там девушку, вокруг которой собралось пол класса. Они все смеялись над ней, а она выронила из рук свою тетрадку и убежала прочь. Когда он поднял эту тетрадь, то на ее страницах увидел точно такой же чертеж, тогда он догнал эту девушку, и протянул ей тетрадь с двумя словами: «помоги мне». Так они стали лучшими друзьями.

– Но ты же говорил, что рисунок нарисовал студент.

– Я имел ввиду студентку, просто эту историю рассказываю впервые, и у меня не было времени ее исправить.

– И все равно она получилась просто великолепной!

– Да, просто супер! – Подтвердили остальные пациенты, собравшиеся вокруг.

***

– Забывашка и Хамелеон.

Некоторые люди удивлялись тому, как 13-тый легко их побеждал. Он знал все болевые точки, да и вообще, все точки на теле человека. Правда тут пациенты его не боялись, так как он был на их стороне.

Уборщицы пришли, чтобы убрать осколки радио. Одна из медсестер зашла в палату и все больные тут же выстроились в ряд. Та уборщица, которая, наверно, раньше тут не была, не отводила от него взгляда и дергалась, боясь что он на нее накинется, и тогда даже весь персонал не поможет.

Когда уборка закончилась, он подарил ей цветок, который успел скрутить из проводов. Она вышла из их коридора и выкинула его, все еще побаиваясь пациента из 13-й палаты.

Семья тоже его боялась, хоть он ничего и не делал, поэтому и запроторила сюда, так же как и Историка, только его родственники хотели получить квартиру. Их диагноз прост, как дверь, ведь его попросту нет, но за их содержание тут отлично платят, вот почему у них нет шансов выбраться, если только не сбежать.

***

Даже за обедом разговоры не прекращались. В основном говорили о новеньких и о поломанном радио, до замены которого остатки здорового ума точно их покинут. После полудня приходило какое-то спокойствие. Толи это таблетки так действовали, толи тот факт, что почти все уже были на приеме.

– Хэй, Штейн, у меня гениальная идея! – Заявила Радость, обнимая его. – Мы можем распилить решетку, и вылезти в окно.

– Ничего не выйдет. – Спокойно ответил он, отцепив от себя девушку.

– Почему?

– Уборщицы каждое утро меняют постель, когда мы завтракаем. Они точно увидят это.

– Но сейчас к нам пришли новенькие, и под эту шумиху все может выйти.

– Не сегодня, Смешинка, и не сейчас. Лучше скажи мне, как ты себя чувствуешь?

– Все просто замечательно!

– А ты, Историк?

– Я? Ну спина болит, это от старости.

– Возможно…я спрошу остальных.

Через пол часа они с Инсанабили опросили всех больных.

– Ну что там?

– Чужая еле двигается, но мне кажется, это успокоительное, а так все хорошо.

– У тех, что я опросил, тоже все хорошо, только проблемы со сном и спиной.

– Обычно такое происходит когда оно довольно, и не требует жертв.

– Значит, той крови ему все еще хватает.

– Хватает кому? Картеру? Мне кажется, этот кровопийца никогда не устанет нас мучеть!

Разговор друзей прервал Историк, и они тут же замолчали.

– Да. Картер. Тот еще упырь. – Первой от шока отошла Инсанабили.

– Как граф Дракула! – Подхватил Штейн.

– Ну, тебе виднее, это же твой предок жил с ним по соседству.

– Будто мы воюем целую вечность.

«Они точно что-то знают, но не говорят нам. Ох уж эта парочка, чудаки, лучшие друзья еще с универа… Они и правда как брат с сестрой» – подумал Историк, но вслух сказал только:

– Приятно знать, что вы в хорошем настроении.

========== 4. Ночное происшествие ==========

Джордж вышел в коридор и звуки прекратились. Он осмотрелся вокруг: никого на фоне белых стен, только двери и лестница. Он даже подумал, что звук идет из операционной, но быстро откинул эту идею, так как дверь была под замком.

Опять что-то звякнуло. Теперь он был уверен, что это не галлюцинация. Парень пошел по коридору прямо к источнику звука – складу.

– Федор, ты опять воруешь боярышник?! – Он мельком слышал, что сторож довольно часто посещает склад ночью.

Но вместо ответа в него полетели бутылки с лекарствами. Джордж был шокирован: даже от пьяного сторожа он не ожидал ничего подобного. Один из флаконов попал ему в голову, после чего на правый глаз начала капать кровь. Все это произошло так быстро, что Джордж не успел не увернуться, не прикрыть лицо рукой. В глазах начало двоиться и парень упал на пол. Мимо него пробежала фигура в черном, он не мог точно сказать, кто это, но был уверен, что один из больных.

– О Господи, что тут случилось? – Первой на шум прибежала Жанна, за ней Маилз и Федор, а потом и остальные.

– Тут был кто-то из больных…не знаю, кто именно. – Все, что смог выдавить из себя Джордж.

– Почему в коридоре столько шума? – Картер пришел последним. Увидев рану на лбу Джорджа, он сильно занервничал.

(я чувствую кровь, которая пролилась совсем рядом)

– Кто-то из пациентов пробрался сюда и напал на него.

– Так чего ты ждешь, Жанна? Бери с собой Джейсона и немедленно проверять палаты!

– Я еще не отошел после снотворного.

– Ладно, Алиса, ты тоже с ними, быстрее!

Алиса, Жанна и Джейсон спустились вниз, а Боб вытер кровь с лица Джорджа.

– Просто царапина, братишка.

– И правда, ничего серьезного. – С облегчением вздохнул Картер, посмотрев на название разбитой бутылки. – Тут и так все в хлам разбито, думаю, Жанна будет не против если ты возьмешь ватку и зеленку.

Федора оставили убирать весь этот бардак, а Маилз с братьями Гарлоу согласились ему помочь. Джорджу и правда очень повезло: никаких застрявших во лбу осколков или выбитого глаза. Через десять минут он чувствовал себя намного лучше.

А тем временем медсестры с Джейсоном спустились на первый этаж. Дверь в коридор пациентов была открыта, но сами палаты закрыты.

– Думаешь, новенький забыл запереть одну из дверей? – Поинтересовалась Алиса у Жанны.

– Нет, замок кто-то взломал. – Она достала осколок иголки из замочной скважины.

– Надо посмотреть, кто из них спит, или, может, какая дверь еще открыта.

– Не надо! – Резко отрезал Джейсон. – Стоило мне вырубиться ненадолго, а тут уже Бедлам… ВСЕ ПРОСНУЛИСЬ ЖИВО!

В палатах от этих криков кто-то упал с кровати, а некоторые подбежали к окнам и посмотрели в коридор. Джейсон быстро открыл все двери и вытолкал больных к медсестрам. Зэд, Чужую и Забывашку сразу вернули в палаты: их состояние не позволяло им вытворять подобных фокусов.

– Историк, подойди ко мне. – С легкой ухмылкой сказал санитар следующему больному.

– Будить нас посреди ночи это какая-то новая терапия? – Поинтересовался он.

– Не строй из себя дурака, ты прекрасно знаешь, что кто-то пробовал украсть лекарства со склада!

– Вы думаете, это я сделал?

– Нет, но ты точно знаешь кто это был. – Джейсон схватил его за запястье и строго посмотрел на Историка, ожидая от него ответа.

– Знаю…

– Ну так говори, если не хочешь сидеть в карцере до конца своих дней!

– Тени… это были тени, они открыли дверь палаты.

– Ага, и замок тоже они взломали!

– Нет, замок сломал уже человек.

– Кто это был?!

– Я не рассмотрел…

– Все с тобой ясно. Жанна, отведи его в карцер!

Историк не сопротивлялся, просто спокойно пошел за Жанной. Они настолько привыкли к его такому поведению, что девушка сомневалась, стоит ли его как-то держать, но на всякий случай взяла за руку.

– Соломка!

– Я ни за что не пошла бы туда, где так много стекла, так много отражений… Я не хочу снова сделать себе больно…

– Оставь ее в покое, Маилз сказал, она боится зеркал и всех отражающих предметов.

– Это может быть хорошая игра, симуляция, чтобы нас обмануть!

– Это правда, Джейсон. – сказала она ему шепотом. – Она больна, даже Картер это признал, надеюсь, это никак не повлияет на…

– Я понял. – коротко ответил он, переборов свои подозрения к больной. – Возвращайся в палату.

Соломка зашла назад, Алиса заперла за ней дверь.

– Штейн, подойди сюда!

К Джейсону Штейна подвел Жених, придерживая за руку.

– Что с ним?

– Он от боли мучается уже два часа.

– Это все его чертовы лекарства! Я говорил Картеру, что все так и будет, теперь он доволен?

– Не знаю, спросишь у него сам.

Отвести больного к Картеру он поручил только что вернувшейся Жанне. Механика, Артиста и 13-го тоже отпустили: они не особо общались со Штейном, и никогда бы не влезли ради него в неприятности.

– Инсанабили, замок взломали иголкой. – Обратилась Жанна к еще одной пациентке. Девушка спросони что-то бормотала, но медсестра так и не разобрала, что именно.

– Она даже не была у Картера вчера, откуда у нее могла быть иголка? – Со вздохом ответила Грусть.

– Зато одна из вас была. Может, это ты решила поднять себе настроение?

– Но это не помогло.

– Все с тобой ясно, тоже в карцер!

– Ты прав, Джейсон, а еще разбуди ее сестру и отведи сюда. Придется менять их местами раньше времени. Инсанабили, свободна! Эй!

Девушка уже закрыла глаза и чуть не уснула просто посреди коридора.

– Возвращайся в палату! – Крикнув это, Алиса толкнула девушку в ее комнату, и закрыла за ней дверь.

========== 4. Повседневная рутина ==========

Этот рабочий день начался для Боба с ошеломительной новости: сегодня у дверей пациентов дежурил Картер на парочку с Джейсоном, а он работал вместе с Алисой. Интерн даже не заметил, когда успел позавтракать и выпить кофе и не понял, удалось ли ему поспать после того инцидента.

– Ты не удивляйся, новенький, у меня тоже есть высшее образование и я с легкостью могу заменить Картера, но работа медсестры мне больше по душе.

– Так интересно колоть им всякие лекарства?

– Нет, ставить их на место. Я не должна тебе этого говорить, но иногда мы проверяем на них новые препараты, поэтому спонсоры щедро платят нам.

Договорив она внимательно посмотрела на Гарлоу, ожидая его ответа. И он, пожалуй, сказал бы что это неправильно и жестоко, но, черт возьми, один из них напал на его брата! Да, они больные, но это не значит, что им можно творить все что угодно. Ведь поэтому они здесь, правда?

– Они слишком много себе позволяют иногда, главное не переборщить.

– О, с этим никаких проблем! – Она слегка улыбнулась. – Мы уже не первый год работаем и знаем, как с ними обращаться. Так что, начинаем рабочий день?

– Ну, а куда мы денемся? Кто первый?

– Грусть. – Сказала она одновременно Бобу и Жанне в динамик.

– Стоп, она ведь вчера была у нас…

– Джейсон сказал, это она напала на твоего брата, так что мы должны узнать все подробности.

Девушка вошла в кабинет и рухнула на стул. Как бы Боб хотел, чтобы Джордж сейчас был рядом. Ее выражение лица… Это не только безнадежность и грусть, но так же какой-то страх…

– Ну, Грусть, рассказывай нам, как все было.

– Я… – выдохнула больная и ненадолго остановилась. – хотела увидеть сестру, или хотя бы поговорить с ней. Мы очень мало общаемся и скучаем друг за другом.

– А почему ты полезла именно на склад? Есть много других способов попасть в карцер.

– Ну… я…там бы меня точно заметили…

– И это все? А как ты объяснишь нападение на интерна?!

– С…с…случайность…

– Сейчас проверим.

Алиса подошла к шкафчику и достала от туда красный флакон, налила одну столовую ложку этого вещества в стакан и разбавила водой.

– До дна. – Сказала она и подошла к Грусти.

Ей не понадобилась помощь Боба, хотя Грусть и начала вырываться, пыталась вылить содержимое стакана или выплюнуть. Нажав на пару точек, Алиса заставила ее все проглотить.

– Это вещество действует на нервную систему, и делает проявления лжи более явными. А теперь повтори все, что сказала.

– Я хотела увидеть сестру, поэтому и сделала это.

Алиса удивленно подняла брови и осмотрела Грусть.

– А для чего напала на Джорджа?

– Так получилось. Он попался под руку. Я испугалась.

– Грусть, Грусть… Ты же понимаешь, что тебя посадят через один карцер от сестры, и ты не сможешь с ней говорить, так хоть с другими могла общаться.

– Зачем ты напала на моего брата?

– Случайно. – Сказала Грусть уже немного тише.

– Почему?

– Он оказался. Не в том месте. Не в то время.

И тут Боб чуть сам не сошел с ума: он видел, что она едва не кричит от боли, говорит короткими фразами чтобы не закричать. Ему не нужно было учиться на психолога чтобы понимать, что сейчас она врет. Да, Боб хотел, чтобы они с братом жили разными жизнями, но все же семейство Гарлоу всегда было дружным и ценило друг друга. Ему очень хотелось врезать этой больной и он держался с последних сил.

– Раз уж ты так хотела попасть на склад, я выпишу тебе двойную дозу лекарств, парочку успокоительных и три вида психотропных препаратов.

– Нет. – Резко прервал ее Боб, что очень удивило медсестру, ведь она видела, что он готов прибить эту затейницу.

– Не ей, сестре.

– Что? – Хором вскрикнули Грусть и Алиса.

– Не ей выпиши рецепт, а ее сестре. От ее идей пострадал мой брат, думаю, это будет честно.

– Ладно, прислушаюсь к совету новенького, а если он ошибется… Ну что же, они с братом только учатся.

– Причем тут моя сестра?!

– А причем был мой брат?

– Это не честно, это даже не я делала! – Поняв, что сказала, больная закрыла рот рукой.

– Кто же тогда?

– Я не знаю, санитарка Алиса, но кто-то попросил меня взять вину на себя, а потом пришел санитар Джейсон…

– Кто это тебе сказал?

– Я не рассмотрела, там было темно и голос, он словно шел изнутри, отовсюду, и в то же время его слышала только я.

– Это больше похоже на бред, кто мог залезть в твою палату?!

– Все так и было, я не вру! – Грусть упала на колени и умоляюще посмотрела на обоих.

– Ей нужно больше снотворного, запишу вместо психотропных. – Подвела итог Алиса. – А сейчас возьмем у нее кровь, ты же умеешь это делать?

– Да. – Сказал Боб, не интересуясь зачем, он просто хотел побыстрее закончить с этой больной.

Следующей привели Соломку, насчет которой Картер оставил некоторые наставления, в связи с новыми деталями истории ее болезни. Наставления эти были не самыми приятными, но Боб был не в том состоянии, чтобы смягчать терапии: он знал, что его брата чуть не пришиб кто-то из них, и он был намерен показать этому «гению» что ничего хорошего в этом нет.