Текст книги "Темница для разума (СИ)"

Автор книги: Елизавета Флоркинголд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 20 страниц)

Девушка вспомнила пару истории, единственную, на которую она пришла за месяц…

Она рванула с места в сторону двери.

– Куда же ты? – Человек в фартухе схватил за волосы и оттолкнул к стене.

– Мне тут не место, я работаю медсестрой в частной лечебнице в двадцать первом веке!

– Ты никакой не врач, ты больная. – Сказав это он развязал ремни на спине ее рубашки и застегнул на поясе. Послышался «клац», как в замке ремня безопасности, только этот запирался на ключ.

Жанну отвели в кабинет психолога, за дверями обнаружилась ее детская комната. Девушка так хотела взять одну из своих игрушек, обнять подушку или же просто выпить чай из того стаканчика, стоящего на столе… Но ее руки были связаны.

– Итак, попробуем разобраться в корне вашей проблемы, что вы видите?

– Свою комнату. – Ответила девушка, не зная, почему слушает голос.

– Что вокруг вас?

– Мои вещи. Тут полная коллекция фарфоровых кукол из журнала «Дамы Эпохи», мишка Тэдди, которого мне папа превез из Америки, игрушечная больница, кукла барби…

– Ваши родители очень любили вас, раз дарили все эти вещи.

– Да, я их единственная дочь и они желали мне только лучшего.

– Хорошо, продолжаем сеанс. Закройте глаза.

Девушка послушалась.

– Откройте, что вы видите теперь?

– Моих одноклассниц, они сломали мою игрушку из-за того, что у них такой не было. Но почему все вокруг стоит на месте?

– Это нормально. Припоминаете, что произошло в тот день?

– Да мой отец их прогнал. Он сказал, что мне не стоит бояться и всегда нужно рассказывать ему о своих трудностях.

– Отлично! Мы уже очень близко!

– Близко к чему…

– Не задавай вопросов, Жанна, закрой глаза.

Вновь послушала, уже сомневаясь.

– Что видишь теперь?

– Арсений Евгеньевич, мой бывший учитель по биологии. Он держит в руке мою зачетку, а там двойка, потому что я не назвала каких-то там белков, это такая чертовщина!

– Но ведь это необходимо знать, если вы учитесь на медсестру.

– Это всего лишь одна тема, мой отец помог мне с этим.

– Мы почти нашли то, что искали, а теперь закройте глаза.

И снова все повторилось.

– Что видите теперь?

– Диплом с отличием… Это мой выпускной.

– Возьмите его.

Жанна протягивает руку, которая на удивление не связана, к свернутому в трубочку диплому, как вдруг просыпается на операционном столе. Над ее головой висит огромное сверло, багровое от свежей крови, а тот самый человек в фартухе, держа что-то в руках, смотрит на нее.

– Мы нашли, вот он – корень вашей проблемы.

Говоря это, он показывает ей пульсирующий кусочек мозга, который сжимает в руке.

– Я же умру! – Подумала Жанна и тут же сказала это.

– Вы не доктор, откуда вам знать?

Она просыпается в холодном поту из носа идет кровь. Первым делом девушка хватает с тумбочки влажную салфетку и прижимает к носу.

– Джордж, ты сегодня будешь работать?

– Да, я чувствую себя намного лучше и могу выйти на работу.

Слышатся голоса за дверью.

Ну интерна Майлза тогда точно не было, так что сон закончился. Она с облегчением падает головой на подушку.

***

– Алиса, Алиса! Хи-хи-хи… Алиса найди меня!

Рыжеволосая, непойми как оказавшаяся в коридоре, осматривается по сторонам. Она ожидает увидить Инсанабили – эту вечно наровящую убежать девчонку.

– Алиса, не догонишь!

Она отчетливо слышит, как скрипит дверь склада и бежит туда. Силуэт в белом прячется между полок, продолжая при этом хихикать.

– Быстрее, быстрее! Не успела! Мы играем без тебя.

В узком проходе между полок с лекарствами она видит девочку с парой черных косичек в школьной форме. Она побежала дальше, Алиса следом, чертов коридор никак не хотел заканчиваться.

Как вдруг поворот. Маленькая девчонка влипает в полку и падает на пол, медсестра останавливается около нее. Она достает из кармана ампулу и привычными движениями наполняет шприц, который схватила с той же полки, ее содержимым.

Один укол прямо в затылок. Девочка начала задыхаться, со рта пошла пена. Ее сарафанчик превратился в дорогое платье, а лицо резко начало взрослеть.

Это была Марина – некогда однокласница, потом жена какого-то бизнесмена. Как-то раз, спустя четыре года после выпуска, они встретились. Лучшая студентка и какая-то проститутка. Она посмела упрекнуть Алису в никчемной зарплате, назвала нищенкой. Марина всегда была первой, и тогда она стала первой жертвой.

Девушка превратилась в женщину, а женщина – в скелет. Алиса наступила на череп, который тут же расыпался в прах. К черту таких шкур в самую приисподнюю! Одной больше, одной меньше – никто не заметит.

– Хочешь здесь работаь, хочешь? Тогда поцелуй меня в задницу! – Раздался хриплый голос позади.

Недолго думая девущка взяла тот же шприц и набрала в него уже другую отраву. Она обернулась и увидела перед собой совсем другой коридор, впрочем тоже со стенами из полок.

Там стоял старый дед, за которым она приглядывала. Тот самый уебок, из-за которого ее уволили. Надо было работать с ним по той же схеме, а не душить, тогда-бы все сложилось по-другому.

Недолго думая она пошла к нему, и этот дедуган тоже побежал! Она гналась за ним, то и дело поворачивая, пока не поняла, что бегает по кругу. Тогда девушка просто пошла в обратном направлении, остановилась.

Сейчас она немного подождет, а тогда он сам придет к ней в руки. Алиса сделает все как нужно и отправит его на тот свет но… Когда дедок все же возвращается девушка откидывает шприц в сторону и накидывается на него. Она хватает своими руками тощую, сморщеную и поддатливую шею, содрогается от омерзения. Это дряблое тело она мыла и кормила в течение нескольких месяцев… А сейчас пальцы нажимают и раздается хруст, как от поломанной ветки. Дед затих.

– Алиса, Алиса, хэй, Алиса!

Еще больше голосов. Жалкие немощные старикашки, зазнавшиеся мамаши из поликлиники, тупые коллеги и шумные соседи. Она не поскупилась на отраву для каждого. В конце всего этого действия полки обрушились, обнажив зеркала. Аиса увидела себя окруженную трупами, но в этом сне для нее не было ничего нового.

***

Джейсон стоял перед большой старой кроватью и с замиранием сердца смотрел на лежащего в ней человека. Бледная женщина больше походила на невыспавшуюся, чем на больную, но это пока не откинуть одеяла. Ее ноги… Он даже во сне чувствовал от них запах гниения. Несмотря на все перевязки и толстое пуховое одеяло он видел перед собой гнилую кожу, а местами нечто белое толи гной, толи кость.

Ему тогда было пятнадцать, и на тот момент врачи уже третий год говорили родителям, что гниющую плоть надо отрезать. Сначала палец, затем до колена потом вся нога… Вообще-то можно было остановиться на пальце, но его мать так боялась этой операции, что постоянно оттягивала момент, все надеялась, что оно само пройдет.

С каждым ее вдохом все живое в нем, все то, что спало эти годы, просыпалось. Он знал, что события эти давно произошли и прокручивая их у себя в голове уже давно ничего не чувствовал, но сейчас, когда все было таким реальным… Он больше не мог делать вид, что ему все равно.

Она повернула голову в его сторону, хотела что-то сказать. В фильме это была бы долгая речь на две-три минуты, и ему все равно, даже если бы мать говорила о какой-то банальщине, он хотел это услышать.

Но этого не произошло. Она замолчала, даже не закрыв глаз. Ее дыхание оборвалось.

Сейчас санитару Джейсону, как и пятнадцатилетниму Джею, показалось, что болезнь покинула тело матери и стояла перед ним. Он не мог описать, как она выглядела, знал только что сейчас эта тварь злобно ухмыляется.

Мужчина накинулся на это незримое нечто и начал его бить, на удивление оно было осязаемым.

– Будь сильнее, будь сильнее! – Зазвучал в голове крик отца, который его тренировал.

Он продолжал кричать, а Джейсон со всех сил старался держать удар, как вдруг голос переменился.

– Будь сильнее твоих обид, и не позволяй им манипулировать тобой. – Это говорил 13-й! Говорил стоя в том же костюме что и на его Дне Рождения!

Вот так он и проснулся на полу около помятой подушки. Сон с бешеной скоростью вращался в голове и не хотел уходить, не хотел отпускать его.

Тогда санитар сел за стол, достал листок бумаги и написал одно письмо. Запечатав его, он отнес конверт на склад и положил в камеру с вещами 13-го.

***

Рэйган этой ночью не спал. Вообще, другие чаще приходили днем, а он оставался ночью. Такой себе Федор для этого нечто.

Дежурство проходило спокойно, но ближе к рассвету пациенты начали выть. Санитар не мог различить какие-либо слова, только несколько голосов, пытающееся что-то спеть. Он мог бы пойти туда и разобраться с ними, но не сделал этого по двум причинам.

Во-первых, нельзя оставлять существо без присмотра, особенно тогда когда оно вот-вот должно переродиться.

Во-вторых, у него не было ни малейшего желания знакомиться с этой массовкой.

А вот существо не на шутку разозлилось. Оно начало биться о стенку гроба, истошно вопить и завывать. Рэйган кинулся к нему, но его опередила целая орда душ.

Да, он знал этих ребят. Вот как раз те души, которые оно поглотило и теперь призвало на службу. Как-то раз красное нечто даже сказало, что душ как таковых уже нет, просто какая-то часть его сущности принимает форму того или иного человека, используя память этой души. Оно, кажется, не хотело об этом говорить, так как быстро удалило текст того сообщения, но Рэйган успел его прочитать.

И вот все эти души, кем бы они ни были, окружили гроб не давая ему проходу. Они что-то шептали на разных языках, и звучало оно не намного лучше той песни. Пытались его успокоить.

Впервые за все время Рэйган почувствовал себя лишним в этой больнице. Ему захотелось уйти. Словно почувствовав это, существо напомнило о себе болью в запястье. Значит, оно его не отпустит, придется ждать до финала.

***

Пожалуй, единственный человек, который не вспомнил своего кошмара в ту ночь, это Маилз. Он давно уже научился сдерживать свои эмоции и защищать свой разум от страхов.

***

Темной-темной ночью в темном-притемном коридоре стальная цепь упала на пол и дверь, которую та сдерживала, заскрипела.

Картер переступил порог операционной и включил свет. Всего лишь стол и пустые полки – не лекарств не инструментов. В ближайшее время тут предстоит провести операцию, в результате которой кто-то умрет.

Некоторые могут подумать, что это жестоко, но цель оправдывает средства. Вообще когда больницей заправляла его тетя операции тут проводились регулярно, так что это еще цветочки.

Главрач проверяет лампы над операционными столом. Одна из них не работает, надо заменить. Пускай итог этой операции ясен, но он хочет, чтобы все было идеально. Последний кошмар, посетивший его этой ночью, явно дал понять, что осечек быть не должно. Очень интересный сон, которым он не хотел делиться.

Когда все необходимые инструменты и материалы перенесены со склада в операционную Картер ее закрывает. Он направляется в свой кабинет, садится за стол и начинает проверять документы. После окончательного пробуждения существа ему бы хотелось перевестись в другую больницу не такую изолированную. А этот их семейный бизнес, этот полуразрушеный некогда госпиталь, который выкупил муж его тетки, пускай он остается во власти того нечто, и денег никаких не надо, настолько это место отвратительно.

Стук в дверь. В такое позднее время можно сделать вид, что никого нет. Вряд ли тот, кому нужно спуститься к существу, стал бы стучаться.

– Входите. – Говорит главрач и тем самым возвращает не самое приятное воспоминание.

В кабинет заходят Штейн с Инсанабили, повторяя события того дня. В такую же темную ночь, когда уже почти все было готово, она крепко сжимала руку своего друга и боялась что-то сказать, тогда они сказали это вместе.

– Доктор Картер, мы больше не будем учавствовать в эксперименте.

– Осталась последняя деталь, отступать глупо и поздно. – Ответил он, посчитав это за шутку. – Отдохните, выспитесь, все равно вы не работаете с больными. Завтра вечером мы все соберемся в подвале, дочитаем это заклинание и можете быть свободны.

Инсанабили шагнула вперед.

– Я видела призрака во сне. Он сказал мне, что это существо опасно, а еще перевел то заклинание.

– Зачем нам знать его перевод, главное правильно прочитать!

– Да потому что тот, кто скажет его до конца, отдаст свои тело и душу во власть этому, после чего оно заберет тело и обретет материальную форму. Я не самоубийца и не буду этого читать.

Если уж эта девчонка упиралась во что-то, то всегда стояла на своем, а ошибки осознавала слишком поздно.

– А ты, Штейн, неужели поверишь ее снам?

– Да, верю.

– А вы хоть понимаете какие могут быть последствия?

– Вы расскажете всем о том, что мы создавали монстра. Нас за разворовование могил посадят в тюрьму, впрочем, такая судьба ждала многих моих сородичей.

– Нет, если вы откажетесь от этой работы то на вас повиснет клеймо безумцев раз и навсегда! Никто и никогда не поверит в то, что вы говорите, какими бы убидительными не были ваши слова, вас будут воспринимать как идиотов, которые ничерта не понимают, а слова «когда-то эти двое были студентами мединститута» вызовут лишь смех.

Молчание. Он подумал, что добился нужного результата, но ничего подобного. Штейн подошел к Инсанабили и обнял ее, она уже почти плакала, но в его объятиях успокоилась.

– Мы отказываемся от этой работы. – Повторили они незадолго до того, как познакомиться с больными.

Видение исчезло, Картера разбудил стук. Он подошел к окну и посмотрел на кладбище, которое отлично было видно с этой стороны.

Над могилой повешенного психолога вспорхнула черная тень, как оказалось, это был не призрак, а всего лишь ворон. Главрачу вспомнились те слова, что Инсанабили говорила когда наблюдала как тело увозят в морг.

«Никуда не уходя,

Спит оно и ждет свой час,

И взирает так сурово…

От двери операционной

К нам, больным, крадется снова

Тени мрачная гряда,

И увы те наши роли,

Что взяли себе тогда,

Не исчезнут никогда.»

И тогда он задумался, касается ли это их, врачей, и станет ли его роль проклятием за стенами больницы.

========== 11. Один-на-один ==========

Благодаря разговору с братом заявление Майлза не так сильно поразило Джорджа. Психолог сказал, что сегодня ему надо отлучиться по делам на целый день, а Гарлоу будет работать один. Такая же ситуация была у Боба. Из медперсонала, кроме двух интернов, остался Джейсон, остальные спустились в подвал.

Первым на прием пришел Жених. К огромному удивлению Джорджа он выглядел относительно нормально, словно сегодня утром его не нашли под дверью собственной палаты. Это делало сегодняшнюю ночь еще более нереальной и глупой.

– Доброе утро, Жених.

– Вам тоже, интерн Джордж. Что, доктор Майлз занят сегодня?

– Тебе не стоит об этом беспокоиться, я уже видел как проходило твое лечение и могу с этим справиться. Давай начнем. Закрой глаза.

На удивление сегодня он ни разу не ошибся, Джордж даже завязал пациенту глаза, думая, что тот подглядывает.

– Что-же сегодня ты не ошибался. Приятно видеть, что лечение приносит пользу. Я позову Джейсона, чтобы он отвел тебя в палату.

– Погодите, я тоже хотел бы провести такую процедуру с вами, если вы не против, всего один предмет.

– Хорошо.

– Только верните мне его потом, обещаете?

Гарлоу не знал, что там мог найти этот пациент, но налаживание доверительных отношений никогда не было лишним. Что-то внутри него протестовало (и этот тоже попытается тебя грохнуть!) и в то же время еще одно успокаивало (они не смогут, я не позволю). Это второе Джордж воспринял за здравый смысл и оно победило.

– Даю слово.

– Тогда закройте глаза и не подглядывайте.

Еще один вариант: пациент просто сбежит или что-то украдет. Он отпадает через секунду, когда Жених кладет на ладонь Джорджа что-то холодное и маленькое, а тогда сжимает его руку в кулак.

– Что это, интерн Джорж?

– Хм, это напоминает какую-то железяку. Угадал?

– В коком-то роде это металл. Можете открыть глаза и посмотреть.

Парень взглянул на свою ладонь, на ней блестело золотое кольцо с маленьким рубином в форме сердца.

– Обручальное? Не хочу знать, как и когда ты украл его со склада, вообще-то я должен был его изъять и отправить тебя в карцер… Но раз уж дал слово забирай его, только если тебя с ним заметит кто-то другой я не виноват.

Жених взял украшение и надел его на палец. Слишком заметно, Джейсон точно отберет его в ближайший час.

Следующая Радость. Глядя на нее Джордж впервые понимает, что это действительно Радость. Эта полненькая девушка среднего роста со светлыми волосами чуть длиннее плеч.

Он вспомнил фотографию, где сестры стояли в белых рубашках. Их сфотографировали после того, как переодели. Именно она улыбалась от всей души, а та, что была высокой и худощавой, грустно смотрела на младшую и обнимала ее.

Она не должна была грустить, просто не могла от природы! Джордж как никогда раньше приблизился к разгадке этого, и чтобы провеить свою теорию предложил Радости пройти небольшой осмотр (оставалось надеяться, что нерентген аппарат работает исправно).

– Как скажете док… то есть интерн Джордж.

Осмотр показал небольшие отклонения, в следствии которых она просто не могла грустить. Это не чудо и не уникальный случай, такие люди действительно встречались. Возможно, если бывало такое, то болезнь работала и в обратном направлении.

Но почему перепады настроения зависят друг от друга? Этого он не мог объяснить.

И вдруг Чужая. Она же вчера посещала Майлза!

– Джейсон, ты ошибся.

– Нет никакой ошибки, у нас возникла черезвычайная ситуация с одной из пациенток, так что они поменялись местами.

Сенас проходил точь-в-точь как с Майлзом, но для Джорджа он пролетел в щитаные секунды. Он все думал о том, что же за существо прячется в подвале, почему его брат ему не рассказал раньше и насколько оно опасно. Появилось странное чувство, что через больницу проходит невидимая нить, которая вот-вот порвется.

Дальше Инсанабили. Джейсон привел ее с заранее завязаной смеритильной рубашкой. Гарлоу ожидал от нее грубости, какой-то подлости, но сегодня она вела себя спокойно.

– Как завтрак?

– Кофе был не очень, по словам Боба, а так все хорошо.

– Никто не истерил сегодня?

– Нет, необычайно спокйный день.

– Любишь лазить по коридорам ночью?

– Нет… Стоп, что?!

– Это ведь ты со своим братиком по коридору лазил ночью.

– Ну во-первых не лазил, а шел, потому что мне можно в любое время там ходить. А во-вторых кто бы спрашивал.

Пациентка хотела ему что-то высказать в ее взгляде виднелся адский огонь, но она успокоилась и замолчала. Сегодня все они были еще страннее чем обычно.

Сеанс прошел без осложнений, Инсанабили даже попыталась улыбнуться, но улыбка была толи фальшивой толи саркастической. Напоследок Гарлоу хотел спросить, не вернулись ли к ней ее друзья.

– Услышать их сейчас так же тяжело, как не порезать руку о разбитое окно в заброшке. – Ответила она и расхохоталась.

Он понимал, что тени все еще мерещаться больной, ведь именно с ними были связаны все пророчиские ведения Инсанабили, только вот сказать «они здесь, потому что ты видешь прошлое незнакомого тебе человека» интерн не мог, и они оба знали об этом.

Последнее, что пробовала сделать девушка – уговорить Джорджа отпереть замок на ремнях смерительной рубашки. Хорошо, что ключ был только у Джейсона, ведь если бы она не уговорила его, то наверняка бы как-то украла.

Кстати, не зря Джордж подумал о Джейсоне. 13-й тоже вспомнил санитара, стоило ему сесть на кушетку.

– Ему сегодня нездоровиться, интерн Гарлоу, видимо что-то плохое приснилось.

– Не знаю, что ему там снилось, но драки с вами вряд ли прибавят ему хорошего настроения.

– Он вполне мог перенести неприятные события днем в свой сон ночью.

– Ты разве разбираешься в психологии?

– Учил совсем чуть-чуть.

– Надо же, и для чего?

Пациент застеснялся и перевел взгляд на пол, затем на полочки Майза. Глаза остановились на небольшой игрушке, которая сидела на самом краю.

– Раньше работал аниматором, и решил немного подучить детскую психологию, чтобы малыши не скучали. Я выучил более сотни фокусов, которые длились не больше полу минуты, это для самых маленьких. Прочитал несколько книг, чтобы всегда отвечать на вопросы «почему?», которые задавали дети постарше, и даже парочка номеров для подростков, чьи роители все еще нанимают клоуна на День Рождения.

– Надеюсь, не они стали причиной твоего прибывания сдесь.

– Нет, это мои родственники. Их беспокоило состояние моего душевного здоровья, и они уговорили меня пройти осмотр.

– Тогда давай начнем сеанс, и возможно это Рождество ты встретишь уже с ними.

И снова никаких отклонений. Гарлоу надеялся, что его брату так же повезло, и он не подхватил эстафету того, на кого набрасываються сумасшедшие.

Половина персонала больницы не пришла на обед. Одна уборщица пожаловалась на лифт, который слишком громко скрипел при работе. Больные ели спокойно, даже не реагировали на шуточки Джейсона.

– Впервые за несколько дней такое затишье. Поверить не могу, что сегодня не происходит никакой чудесии.

– Что-то странное таки произошло, хорошо что не с тобой. – Ответил Боб. Он смотрел на свой обед, но никак не осмеливался взять ложку в руки.

– А что случилось? Джейсон говорил, что-то с Соломкой, она не пришла сегодня на мой прием и в столовой ее тоже нет.

– Осложнение, очень серьезное. Надеюсь, после этого ее болезнь пойдет на спад. Сейчас она в палате отлеживается. Не думаю, что она в состоянии передвигаться. Хочешь поговорить об этом? Тогда дождись конца рабочего дня, мне нужно немного отойти от произошедшего.

Джордж вернулся в кабинет весь поглощенный своими мыслями. Чтобы Боб испугался чего-то? Да он без проблем припарировал лабораторных крыс и трупы с морга! Возможно, лечение живого человека было для него немного непривычно, и все же не до такой степени. Джордж дал себе слово, что поговорит с ним, что бы не случилось сеодня.

Артист не прдал внимания тому, что интерн о чем-то размышляет. Он и сам ушел мыслями глубоко в свой мир, из которого не желал возвращаться. Стоило Джорджу ео потревожить, как парень вскочил на ноги, схватил в руки ленейку и вызвал соперника на дуэль.

Пускай такое поведение и не привело ни к чему опасному, Гарлоу все-таки позвал Джейсона. Тот не стал церемониться и застегнул ремни на Артисте и еще посоветовал вколоть успокоительное для надежности.

Завершал этот трудный рабочий день Историк. Как всегда загадочный и добрый он спокойно отвечал на все вопросы, даже те, которые терапии не касались.

– Так вы хотите знать, что это была за песня? Трудно сказать, даже я едва помню ее слова, а другие и вовсе забыли.

– Значит вы не записывали ее и не разучивали. Тогда как так получилось, что все сложилось в одну композицию? Мы не в Диснеевском замке живем в конце концов.

– Это вы верно подметили, док. Мы просто подошли к дверям и запели, как в том мюзике. Увы, в жизни такие явления не сулят ничего хорошего. Может, вы бы хотели спросить, с какой целью мы это пели?

– Пожалуй, ты опережаешь мои мысли.

– Так вот мы пели, чтобы успокоить душу вашего ныне покойного предшевственника. Он так хотел узнать, что происходит вокруг. Мы объяснили ему как могли быстро, чтобы он мог со спокойной душой лететь на свет, или куда там отправляються покойники.

– Но вам что-то мешало. Было такое чувство, что вы боритесь с этим нечто.

– Оно не хотело отпускать его душу, желало оставить себе. Даже не знаю, как Инсанабили во все это ввязалась… Она ведь ненавидела его и была на том последнем сеансе, когда бедолага покончил с собой. Мы все прекрасно знаем, что оно и за нашими душами ведет охоту, и зачем спасли другого, когда должны были думать о себе… Нет, на это у меня нет ответа.

– На сегодня сеанс окончен, хорошего тебе дня.

– Вам тоже, док, особенно если надумаете прогуляться подвалом.

========== 11. Ангел Искупления ==========

Утром абсолютно все, даже Зэд, проснулись с головной болью. Они ходили словно в тумане и смутно помнили вчерашнее события. На удивление был среди них тот, кто остался в своем уме и мог в малейших деталях все рассказать, вот только никто его не спрашивал, ведь это был Забывашка.

Он и сам никому не хотел рассказывать, даже если у него были друзья (он все еще забывал это). Мысль о том, что они вот так стояли и пели, казалась слишком безумной даже в голове умалишенного.

На завтраке парень не встретил почти ни одного врача, кроме санитара и новеньких. Теперь, когда столы опустели, там сидел персонал, который обычно завтракал после больных.

Она села к нему абсолютно случайно – искала место поближе к выходу. Когда Софи поняла, куда попала, она едва не вскочила из-за стола, но забывашка придержал ее.

– Не делай так, а то и тебя посчитают сумасшедшей.– Прошептал он, после чего отпустил руку.

– Хочешь сказать, вас всех сюда посадили только за то, что вы орали посреди столовой? – Спросила она. В голосе чувствовалась нотка тревоги и щепотка сарказма.

– Некоторых да, кто-то за дело.

Интерес победил страх. Софи закинула хвост своих светлых волос за плечо и подвинулась ближе к Забывашке. Это выглядело так странно: около них сидела только Зэд, которая вообще не обращала внимания на окружающих. Сегодня все ее внимание сосредоточилось на каше, которую она кое-как жевала.

– А за что тебя?

Но тут их заметил Джейсон и вежливо попросил Софи сесть за другой стол.

После завтрака санитар повел первых двух на второй этаж и тут у Софи появилось немного времени. Уборщица носила с собой ключи от всего первого этажа, так как в разные дни ее посылали в разные комнаты. Воспользовавшись моментом, она открыла дверь и вошла в тот самый коридор. Все внимание пациентов сосредоточилось на этой чужой кукле, которая не принадлежала к их миру.

Ничего не объясняя им она подошла к Забывашке и взяла его за руки. Остановить девушку не пробовали толи потому, что не считали опасной, толи потому, что не отошли от шока.

– Мне нужно знать, что произошло в ту ночь. Я никому больше не расскажу, обещаю.

Глядя в ее глаза Забывашка понимал, что не может соврать. Софи была светлым ангелом в этом месте и ему хотелось бы сделать что-то приятное для девушки. пока они еще здесь.

– Это долгая история, зайди в мою палату, я расскажу тебе.

– Но ведь камеры…

– Моя не показывает ничего. Там кое-что случилось позавчера.

В коридоре уже слышались шаги Джейсона. Она могла подождать до отбоя или еще раз рискнуть и полезть в документы. И все же Софи последовала за своим сомнительным другом. Оставалось надеяться, что другие ее не выдадут.

Удивившись тому, как он забыл закрыть дверь, мужчина как ни в чем ни бывало клацнул ключом в замке. Уборщица стояла в палате, ее глаза начали привыкать к полумраку комнаты, которую освещало лишь небольшое окошко. Лампочка тут перегорела, но Забывашка не спешил об этом сообщать.

И вот, когда они уже должны были начать разговор, в палату вошла Зэд. В кое-то веки ее волосы были собраны в хвостики, пускай и завязаны куском простыни. Она выглядела немного более ухоженной и живой чем обычно, но голос все еще звучал отстраненно.

– Ты лишняя в этом мире. Хочешь остаться – плати.

– Э-э-э…

Совсем не готовая к такому повороту Софи посмотрела на Забывашку. Тот отошел от нее, предоставляя девушке выбор. Их дружба вновь превратилась во вражду, так, словно она была санитаркой, но такой, на чьи слова никто не обратил бы внимания.

– И чем же я должна заплатить? – Подыграть ненормальной – это все, что оно смогла придумать.

– Одолжи мне свои ключи.

Девушка-зомби протянула вперед руку, тогда она как никогда была похожа на тварей из фильма «Ходячие». Глаза, как бы ни хотелось это списать на игру теней, полностью почернели, а тело словно окутал какой-то черный дым.

– Я не мо… заче…как ты… – Несколько вопросов слепились в один, ноги начали подкашиваться. Зэд злорадно улыбнулась.

– Не загружай себя лишними подробностями, просто сделай то, что тебе говорят.

Уборщица шагнула к умалишенной и тут ноги окончательно вышли из строя. Заметив это, Забывашка подхватил ее и помог не упасть. Больная злобно глянула на своего товарища по несчастью, словно задавая вопрос. Он бы хотел сказать, что забыл ответ, но на самом деле его не знал. Просто помог этой девушке, той, которая была его личным ангелом.

– Вот.

Пальцы Зэд крепко схватили ключи и она поспешно удалилась из палаты. Софи успела увидеть, как кто-то из больных дал ей кашу, на которой она сделала слепок нескольких ключей.

«В любом случае у них не из чего делать эти ключи, никто не поможет им с дубликатами. Безумный план». – Успокоила себя девушка в мыслях.

– Теперь, надеюсь, мы можем поговорить.

– Да, но это очень долгая история, а я плохо помню. Если что-то непонятно, не переспрашивай меня. АМНЕЗИЯ не позволит мне вспомнить все, а если и вспомню, то не переживу. Смотри на стены, там все записано. На стенах, на полу, и даже на камере.

Только сейчас она заметила, что Забывашка действительно украсил всю свою комнату надписями. Правда, в полутьме разобрать подчерк очень сложно, как и понять хронологию этих записей. К тому же, она убирала здесь два дня назад! Неужели, за это время он успел такого начудить? Хотя проводя весь день в палате некоторые люди могут.

– Начинай, я слушаю. – Даже если не удастся собрать всю картину, хотя бы кусочки у нее будут.

Забывашка усадил гостью на кровать, сам сел рядом на пол. Парень поднял свой взгляд на нее и начал рассказывать, как ребенок, который вынужден выдать себя с потрохами.

– В тот вечер я поехал с друзьями отдыхать. Что было до этого не помню, да и не важно оно. То утро и тот день проходили как обычно, в них не было ничего особенного. Мы отмечали какой-то праздник, не городской, я так думаю, и не народный, а наш, потому что в баре не было никаких особых украшений. Да, наверно годовщину работы, удачную сделку или еще что…

Голова вновь начала угрожающе болеть. Внутри словно когтями скреблись. Оно молчало и хотело, чтобы он молчал тоже. Забывашка чувствовал, как это держит над ним свои когти, грозясь отобрать его АМНЕЗИЮ.

Все или ничего. Вспомнить или забыть.

– Тебе плохо?

Софи встала с кровати и усадила на нее забывашку. Она гладила его по голове, хоть это совсем не помогало, но он сделал вид, что полегчало, и продолжил.

– После этого все пошли по домам. Я шел один или ехал…там, смотри под окном, я размышлял над этим, когда смотрел туда.

Девушка подошла к указанному месту, разбирая каракули, выцарапанные ногтями. Это дало ему время и шанс совладать с болью.

– На…

– Не напоминай мне, просто читай.

Автобус. Он поехал на общественном транспорте, а машину с собой и не брал, видимо знал, что в тот вечер будет не в состоянии ее вести. Это вовсе не играло ему на руку.

– Тогда я зашел в подъезд, поднялся к дверям своей квартиры. Поднимался очень долго, лифт не работал.