Текст книги "Темница для разума (СИ)"

Автор книги: Елизавета Флоркинголд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 20 страниц)

– Д.дорогая?

Тишина. Откуда в подвале взялся холодный ветер? Он чувствует, как по руке бегут мурашки, оставляя за собой след иния.

– Ты тут?

Второй рукой он проводит по тому месту, где только что чувствовал холод, и на его пальцах остается намерзлый иней. Он все еще лежит с закрытыми глазами, но отлично чувствует.

– Не злись на меня и не вреди мне, прошу.

– Ты хочешь оставить меня?

Вовсе не ее привычный голос: измотанный, безнадежный, тихий, как тогда.

– Нет, нет, что ты, я ведь обещал, что мы всегда будем вместе.

– Но ты хочешь уйти отсюда. Тебе хорошо, ты можешь уйти.

– А ты разве нет? Мы ведь всегда ходили вместе.

– Я больше не могу идти. Оно держит мою душу, я не уйду отсюда, но мы можем быть счастливы здесь.

– Каждый день либо психолог либо хирург, постоянная изоляция… Это счастье?

– Но со мной ты счастлив везде, твои слова?

– Слова, которые оказались слишком нереальными.

Теперь этот холод сковал все тело, он почти подобрался до сердца, почти остановил его. Еще немного, он не смог не только слышать, но и видеть ее.

– Все будет хорошо, дорогой. Мы можем жить тут, и наши души никогда не угаснут. Вместе в нашем мире, невидимые для других.

– Это снова пустые мечты.

– Они совсем не пустые, просто несбыточные без твоих действий. Готов на все, да, а как же обещание умереть в один день?

– Тогда-то меня и забрали в больницу.

– Самое время ее покинуть, любимый.

– Да, покинуть, как скажешь…

– От сюда только один выход, и я жду тебя у двери.

– Забывашка, проснись, мать твою, пора на прием!

Не дожидаясь ответа, санитар схватил его за шиворот и поволок к лифту.

– Ты видела, что с ним происходило, даже на обед будить не стали. – Историк заговорил только тогда, когда санитар ушел.

– Ага, будто пол под ним светился красным. Это не только я видела?

– Они тоже, хорошо что мы в подвале только на день.

========== 10.Безсонница ==========

Видимо, привычка пить кофе по вечерам дала о себе знать, потому что Бобу совсем не спалось. Как назло именно эта ночь выдалась облачной, а включать свет не хотелось. Он лежал в абсолютной темноте и пробовал уснуть.

В голове все еще вертелся разговор с Картером. Когда они помогали Джорджу тот в полу сознании повторил надпись на стене.

– Общая практика магии и медицины? Бредня какая-то, как же сильно его ударили…

– Бред или не бред, но это то, чем занималась Инсанабили.

– Разве они со Штейном не делали все вместе?

– Конкретно это ее увлечение. Штейн иногда читал то, что написала его подруга, даже рассказывал остальным, но этот бред не имеет значения.

Гарлоу был уверен, что так оно и есть и ее писанина никак не помогла бы им с работой над существом, но теперь появилась другая проблема. Было ясно, что они оба сумасшедшие, были ими еще до начала лечения, и им нельзя было доверять такую работу. Возможно, кто-то из них испортил проект, просто он еще не нашел этих документов, и Боб знал, что это точно будет кто-то из них. Но кто именно?

Парень кинул мимолетный взгляд на свое запястье: даже во мраке красный крест отчетливо виднелся на его руке. Особая метка. Помеченные ею не умрут, словно любимчики существа, а имеют ли они право выбора?

Вряд ли мнение одного из работников больницы что-то значило для древнего существа, но сам Боб должен был узнать.

Штейн. Он несомненно ослеплен наукой, даже если сейчас не может ею заниматься. Интерн слышал, как пациент пытался объяснять какие-то законы физики и теоремы геометрии своим друзьям, даже если они ничего не понимали. Жалко немного этого гения, который поглощен идеей оживления трупов, и даже не задумывается, что его знания могли бы помочь в другой сфере.

Инсанабили тоже порой озвучивает какие-то правила, пытается угадать судьбу, словно ворожея. Похоже, она мнит себя такой же профессионалкой как и Штейн, только в своей области. Но кто будет считать магию серьезной наукой?

За окном воет ветер и скрипят деревья в лесу. Почему он слышит только их скрип, а не шелест листьев? Почему он старается пожалеть их, и найти что-то хорошее?

Штейн обворовывал могилы, и у Картера есть доказательства. Без ведома родственников он забирал покойников к себе домой, резал их на части и снова сшивал. Да он просто опасен для общества: сегодня трупы, а завтра живые люди!

Инсанабили никого не заставляет верить в большинство своих бредней, но она напала на его брата, причем уже два раза.

Неужели, эта зараза хочет убить Джорджа, именно его и никого больше? Неужели, эти идиоты (да, они, ведь они тут работают, а Боб на стажировке) не могут запереть ее в карцер и привязать к стене?! Если она хочет убить Гарлоу, то почему он не может хотеть убить ее? Пусть это будет Инсанабили.

Она заслужила.

Она виновата в том, что Джордж сейчас лежит в своей комнате с перебинтованной головой.

Она.

Не его брат-близнец.

***

Ближе к полуночи Жанне надоело следить за существом и она пошла в свою комнату. Оно ведь такое всемогущее, недавно поело, к тому же скоро обретет тело, а ей нужно выспаться, ведь работы никто не отменял.

(Уже уходишь?)

Медсестра вздрогнула и обернулась. Это общалось с ними при помощи компьютера, у него не было голоса. Если бы оно могло говорить, то заговорило бы раньше.

(Только с теми, кто нужен мне или достоин разговора)

Ах, да, ведь они все с их дипломами и большим опытом работы недостойные. Дураки, неумелые новички, а вот самозванец Штейн с его безумной наукой достоин.

(Они всего лишь ключи)

– Тогда почему они так нужны тебе? – Жанна сама не заметила, как начала говорить с этим голосом.

(Ненужные ключи я могу выбросить, это докажет вам, что они больше не нужны, но тело, вы же помните, что после смерти первого добровольца мне понадобиться второй?)

– Да, найдем кого-то и заставим прочитать.

(Прочитать на чужом языке передо мной. Это может быть только кто-то из вас, кто был в тот день около меня)

– Хах, тот повешенный? – Нервная улыбка и тихий смешок. Она чувствует, что выглядит нелепо, хорошо что оно не видит.

(Живой. Выбирайте, и можете делать с ними что и когда хотите)

– Да зачем? Вы ведь скоро воплотитесь, завладеете телом и душой, душу выгоните, и мы больше не увидим…

(Их души мне не принадлежат)

– Посмотрим, как все сложится. Вам что-то нужно?

(Уже нет. До рассвета свободны)

Она сама не знала, почему была такой вежливой. Существо вселяло в нее страх. Не хотелось оказаться в палате как те двое.

***

Рейган заметил, как Жанна зашла в свою комнату, но не стал об этом сообщать. Следить за объектом – его основная работа, вот он и вернулся к ней. Почти целый день возился с непонятным созданием, а теперь даже уснуть не может! И все же он был рад, что никто так хорошо не справлялся.

Если те двое умрут, а такую возможность отбросить нельзя, то выбор падет на кого-то из персонала. Так кто же это будет? Ну точно не тот, кто больше остальных заботится об этом.

(Ты жалкая тварь, будь благодарен мне)

Уж точно лучше, чем о больных в тюрьме. Рейган не был уверен, почему сюда пришли остальные. Джейсон по доброй воле, со Штейном и его подругой все понятно, бывший психиатр увлекался исследованиями, а вот Алису Картер спас от большого срока.

(точно, это уже больше похоже на правду)

Она призналась ему, что чуть не убила пациента, так как работа сиделки изрядно потрепала ей нервы (а ты попробуй помыть двадцать стариков губкой, при этом слушая их жалобы!). Все знали, что она разбиралась в различных отравах, могла поставить человека на ту грань, когда отрава проявляет побочные эффекты, но не убивает. Тогда она чуток перегнула эту грань.

А он совсем уж загнул.

Проверив все показатели, Рейган принялся снова перебирать бумаги. Еще один день работы с Гарлоу? Нет, спасибо! Если этот интерн еще раз что-то спросит и отвлечет его, он просто сойдет с ума! Хотя, в одном они были похожи: Боб не испытывал жалости к этим больным. Он мог говорить себе, что ему жалко, но Рейган видел, что никакой жалости нет. Парень был поумнее тех охранников, которые оставляли его наедине с больными.

Тот человек умирал от туберкулеза и уже с трудом ходил. Лечить зэка на пожизненном да еще и с тягой к курению не имело никакого смысла, и в отличии от того врача, который осматривал больного раньше, Рэйган прямо сказал ему об этом.

– Я не собираюсь тебя лечить, не собираюсь давать тебе лекарства, ты все равно скорее сдохнешь, чем проведешь день без самокрутки.

– Я знаю, но это могло бы облегчить мою боль.

– Ты эту боль заслужил, жалкий отброс общества, тебя кинули сюда на всю жизнь и теперь ждут, пока ты отбросишь коньки. Проваливай отсюда!

Вспоминать дальше не было смысла: он и так никогда не забывал, ведь светлая полоска на горле и его отражение в зеркале навсегда впились в память.

Перебирая бумаги, Рейган порезал палец. Он взял одно из тех лекарств, которые существо зарядило своей энергией, смазал им рану и она прошла!

– Невозможно! Штейн говорил, это ускоряет заживление, но не заживляет мгновенно!

(Не важно кто и что говорит, моя сила это вовсе не зеленый огонь)

В отличии от других Рейган слышал этот голос часто, так что спокойно на него отреагировал.

– Значит, ты можешь залечить любую рану без следов?

(да, и это моя сущность еще не вселилась в тело)

– Что же ты сможешь сделать, когда обретешь сосуд?

(мне больше не нужен будет уход, вы получите свою славу, я буду милостиво к вам. А еще я могу убрать этот шрам.)

– НЕТ! Это моя память, мой урок, я не хочу его забыть.

(интересный ответ, Рейган, если бы не те двое то ты стал бы самым подходящим экземпляром)

***

Проснувшись Алиса первым делом проверила комнату Джорджа, раз уж встала. Уже много лет она ненавидела уход за больными, даже отвести их в туалет или подать стакан воды было омерзительным занятием. Но Джордж все-таки был ее коллегой, да и не вредничал особо. Сейчас он спал и никаких психов, которые пытались бы его убить.

Она даже думала, что придется его успокоить или дать снотворного, а теперь скука… Девушка вернулась в свою комнату и легла напротив коллекции цветных флакончиков.

От нашатыря до отравы редчайших растений – она собирала коллекцию несколько лет. Самые любимые флакончики были помечены сердечком, один из них почти опустел.

Это была та самая отрава, которую чаще всего испытывала на себе Инсанабили. Она не очень-то раньше любила танцевать, но это заставляло девушку биться в конвульсиях. Алиса могла использовать флакончик за малейшую провинность, правда, на десятый раз пациентка уже не так сильно дергалась.

Ей даже показалось, что девушка притворялась в тот последний раз.

Но это только казалось, ведь она не могла промахнуться.

========== 10.Связи ==========

Боб проведал своего брата с утра. Тот сказал, что ему уже лучше, и завтра он выйдет на работу, но большего ответить не успел: Алиса потребовала, чтобы Боб приступал к дежурству. Вместе с ней он должен был отвести больных сначала в столовую, а потом назад в их палаты. Выводить их решили по очереди, так как лифт много не выдержал бы.

Сначала сестры. Они крепко держали друг друга, понимая, что скоро одна отправиться в карцер, а другая – в палату. Следом Зэд, Соломка и Чужая. Они втроем словно находились в других мирах и не заметили, как Боб отвел их и усадил за столы. Алиса осталась там, а он продолжил приводить больных.

Историк спокойно поехал в лифте, Жених бился головой об стену и просил у кого-то прощения. Механик и Артист напевали идиотскую песенку, Забывашка и 13-й успели сыграть в «камень-ножницы-бумага», последними были Штейн и Хамелеон.

– Не устал туда-сюда ходить? – Алиса посмотрела на двух последних больных, а затем на Гарлоу.

– Нет, теперь я могу навестить брата?

– Сначала поешь, а перед этим проверь морг, чтобы там точно ничего не осталось.

Раздосадованный интерн спустился обратно.

«Интересно, что же это Штейн без своей подруги путешествует» – подумал он, и вдруг понял, что ее из морга не выводил.

Неужели, она опять сбежала? Решила навестить его брата, чтобы закончить начатое? Какая-то часть души уже рвалась с места, но Боб остановился. Она бы не рискнула днем туда идти иначе ее…что, опять отправят в карцер? Да это уже не в первый раз! Действительно, с наказаниями в этой больнице большие проблемы…

Тихий удар. Что-то стукнулось внутри одного из холодильников. Естественно, они уже не работают, а то, что Джордж там якобы видел приведение – бред, но когда что-то внутри начинает шевелиться…

Он и сам не заметил, как оказался около того самого холодильника, но смело открыл дверь, не на секунду не сомневаясь, что там нет призраков.

Их там и не было, зато Инсанабили спала внутри. Конечно, семь одеял, кого-то выгнали. Нашлась пропажа, значит, Джорджу ничего не угрожает. И все же как Картер наказал ее за это? Один день в морге, и то не полный! Ну Боб придумал наказание получше.

***

– Как так тринадцать? А где же четырнадцатый?

– Будем считать что она временно пропала.

– Прекрати, Гарлоу, знаешь, что Картер сделает с нами когда узнает, что она сбежала?

– Она не сбежала, а пропала. Лежит запертой в одной из камер морга, если точнее. Хватит запирать ее в комнате, как маленького ребенка, это не работает!

– Не работает, я согласен.– Присоединился Джейсон к их разговору. – Скажем Картеру, чтобы ее отвели на терапию последней.

***

Соломка подошла к Штейну и легонько дернула его за руку.

– Инсанабили с тобой?

– Нет, кажется, я потерял ее в столовой.

– Значит это она… ох и не повезло же, Боб он…

Выражение лица Штейна резко изменилось. Он как мог спокойно спросил:

– Так что же он сделал?

– Это…это…жестоко…

– Скажи мне, где она.

– Я…б…боюсь…

– Врачи ничего об этом не узнают.

– Не врачей, существо…

– Как ты…

– Это Астрал рассказывала, даже она боится это красное нечто.

Встревоженность сменилась страхом.

– Значит, ты с этим знакома. Что-же, тогда подумай сама: хочешь ли ты остаться здесь с этим, или сбежать? – Но страх он спрятал глубоко внутри, пока тот не натворил проблем.

– Если есть шанс…но причем тут она?

– Я без нее сбегать не собираюсь, она должна покинуть это место как можно скорее.

– Но она сейчас заперта в морге и не может…

– В морге?! Он что ли оставил ее там?

– Да, и хочет попросить Картера, чтобы тот назначил ей процедуру в самую последнюю очередь.

– Черт, надо как-то вытащить ее оттуда.

– Они не послушают тебя, осталось только ждать вечера.

– Что? Нет…

– Просто подожди, чем больше ты мешаешь, тем больнее будет.

От этого чужого и холодного голоса Штейн вздрогнул, и его сил на ответ не хватило.

***

13-й и Хамелеон сразу отправились по кабинетам. Джейсон остался с Гарлоу дежурить (это ведь было его любимое занятие) и остальные тоже разошлись.

– Как думаешь, их когда-то выпустят на улицу? Возможно, под предлогом работы или встречи с родными…

Рассуждения Джейсона удивили Боба. От кого угодно, но только не от своего сегодняшнего напарника он ожидал этого вопроса.

– Мы ведь то же самое спрашивали, вы нам отвечали, что без вариантов.

– Просто когда это все закончится оно обещало их исцелить, значит, нам придется приспосабливать их к жизни. Не знаю насчет других, Штейну, Инсанабили и Механику уже вряд ли что-то поможет… А вот за 13-го я бы вступился.

– Так говоришь, будто всю жизнь его знаешь. Может, ты его родственник?

Возможно, он бы посмеялся над этой шуткой, или врезал бы интерну за такие намеки, но Джейсон поступил иначе. Он совершенно переменился в лице и вновь стал тем самым грозой-всех-психопатов, откинув остатки сомнений.

– Он мне вообще никто, это было всего лишь предположение.

– Тогда вот тебе мое предположение: что если мы такие же инструменты, как и они, только помеченные другими марками?

– Мы работаем слишком близко к этому, чтобы быть просто инструментами. Вообще, лучше о таком не думать, иначе закончишь как Штейн.

– Тише, я же сказал, просто предположение.

Джейсон сделал шаг вперед. Казалось, сейчас он точно треснет Боба, но все оказалось куда проще. Санитар развернулся в сторону лестницы и смотрел туда несколько секунд, пока навстречу не выбежала Хамелеон. Он схватил ее и мгновенно связал руки, после чего поднял девушку, которая все еще дрыгала ногами в воздухе, и поставил на пол только когда подошла Жанна.

– Куда ты побежала и зачем? – Медсестра схватила ремень смирительной рубашки и потянула на себя. Девушка упала на пол, все еще продолжая бежать. Тогда Жанна ударила ее шокером по затылку, это привело больную в чувство.

– Не заставляйте меня говорить то, что вам не нужно. Это больно вспоминать…прошу…

Сказав это, она упала лицом в пол и начала рыдать.

– Хорошо что Алиса этого не видит. – После этих слов Жанна включила рацию. – Доктор Картер, она рыдает на полу. Не думаю, что стоит тащить ее к вам.

– Все равно до конца сеанса осталось немного, верни ее в камеру.

– Как скажете.

Девушка вновь повесила рацию на пояс.

– Хэй, парни, помогите мне ее дотащить.

В итоге тащили Боб и Джейсон, а Жанна просто открыла дверь.

– Фу, оставила после себя лужу соплей. Убери это, будь добра. – Обратилась она к Софи, которая как раз вбежала в главный холл.

– Не могу, Джейсон просил меня сидеть с помощником Майлза, пока тому не полегчает. Я и так опоздала из-за этого дурацкого автобуса, прошу прощения.

– Позови другую уборщицу, это не займет много времени. Мне уже надо отвести пациента назад, я не могу этого сделать.

– Хорошо, как скажете.

***

Софи пришлось не только звать коллегу, но еще и переодеваться. Она наконец-то поднималась на второй этаж, и тут столкнулась с Алисой.

– Здраствуйте.

– Добрый день, Софи. – Этот бейджик ей нарисовала сама же Алиса, когда принимала на работу. – А разве вы не отвечаете за уборку первого этажа?

– Джейсон попросил меня присмотреть за помощником доктора Майлза, но я опоздала и…

– Ничего страшного не случится с тем интерном, я недавно проверяла, он спокойно лежит и читает. Но не думаю, что Джейсону стоит знать об этом. Как насчет того, чтобы устроить небольшой «перерыв», и давай уже на «ты»?

Это удивило Софи. К обслуге тут относились не намного лучше чем к больным, разве что не лечили принудительно. Сама же Алиса со дня ее первой смены упорно не замечала Софи среди прочих. Да и зачем оно ей?

– Если вы… если ты не против.

– Я только за, дорогуша.

Девушка схватила уборщицу за рукав и повела в свою комнату.

Розовое покрывало на кровати, подушки с кисточками, разноцветные флакончики и большое зеркало придавали стандартной комнате для персонала восточной атмосферы.

Алиса нажала кнопку на чайнике и усадила гостью на край кровати. Та чувствовала себя крайне непривычно в такой уютной обстановке.

– Тебе хоть доплачивают за то, что ты с кем-то сидишь?

– Нет.

– Тогда почему ты взялась за это?

– Я… просто не хочу оказаться на улице, мне очень нужна эта работа. Понимаешь?

– Понимаю. Я, если не считать практики, работала сиделкой в течении трех лет. Противно вспоминать, ведь мой диплом с отличием большего стоил, но все, кто брал меня на работу, не видели во мне ничего, коме глупенькой миленькой медсестрички.

– Ты действительно заслуживала большего, раз тебя пригласили в частную клинику, правда у меня другая ситуация. Я просто не могу работать на другой должности.

Вода закипела. Алиса остановила девушку и та замолчала, сложив руки на коленях. Хозяйка комнаты положила два чайных пакетика в чашки с котиками, залила их водой, и одну чашку протянула Софи.

– Продолжай.

– У меня не было денег на высшее образование да и никогда не будет, меня не хотят брать на более высокие должности, зная мое досье.

– Выросла в детдоме, я читала. Это совершенно не аргумент.

Уборщица выпила немного чая и ей полегчало. Наконец-то она прониклась атмосферой и почувствовала себя дома, а не в идеально убранной квартире.

– Я оказалась там, потому что моих родителей убили. – Честно призналась она. – Тела папы так и не нашли, а мама была похоронена на местном кладбище. Я не помню событий того дня, мне об этом рассказывали, но тот факт, что я одна осталась жива, людей отталкивает.

– У тебя просто не было выбора, бедняжка. Понимаешь, я тоже не могла нормально заниматься тем чем хочу, и три года работала наравне с троечниками-второкурсниками. Но теперь моя жизнь наладилась и если тебе понадобится помощь только скажи. Можешь считать, что ты растрогала меня, дорогуша, прямо до глубины души.

– Не уверена что когда-то воспользуюсь твоим предложением…

– Да брось, медсестрой меня тут для красоты называют, а так с моей подписью можно ставить любой диагноз и выписывать любой рецепт. Ты подумай, еще может пригодиться.

Дальше их разговор перешел в более дружескую беседу. Так они выпили пару чашек чая, а потом Софи вспомнила про Джорджа, и с Алисой ей пришлось распрощаться.

***

Уже четвертая пара пациентов отправилась к врачам. Значит, обед был близко. Кажется, где-то в коридоре больных была щель, через которую в помещение заливалась вода, потому что Зэд умудрилась где-то наколупать штукатурки, развести ее водой и разрисовать лицо. Бобу уже не хотелось говорить с Джейсоном, так что он сам отвел ее в душевые.

Он решил не заводить девушку в душ, а просто поставить перед раковиной и умыть. Было такое чувство, что Гарлоу возиться с ребенком, а не с больной.

– Демону нужна жертва, так отдай меня ему. Кого бы оно не выбрало, они не хотят умирать, а для меня это спасение.

– Так ты проводила какой-то ритуал? – Штукатурка не хотела отмываться.

– Я хотела помочь остальным.

Раздался скрип. Посмотрев в зеркало перед Зэд Боб заметил, что душевая открылась. Капли воды срывались на решетчатый пол, больная тоже смотрела на это и все ее тело замерло.

– Вы ведь тоже слышите, вы понимаете меня?

Бобу показалось, будто его собственное сердце практически не билось. Он почувствовал, как холодные капли воды стекают по подбородку, на секунду даже увидел самого себя, отмывающего лицо больной. Она слышала какой-то шепот, который прекратился вместе с этим видением.

– Отпустите меня, так всем будет лучше.

Вода из душа хлынула потоком, который резко приобрел красноватое свечение. Сам не зная почему, Боб прижал к себе Зэд и повернулся лицом к потоку. Его толкнуло на стекло, послышался треск. Гарлоу был уверен, что эти осколки сейчас его поранили, но боли не было. А потом все успокоилось, вода снова стала нормальной и воцарилась тишина.

– Боб, что там случилось?

Услышав крик Джейсона Зэд пришла в себя.

– Что вы наделали? Зачем? Отпустите меня! Я должна была умереть, за что?!

Вбежав в душевую Джейсон увидел, как интерн стоял около треснувшей раковины и разбитого зеркала. На керамических краях помимо трещин были следы крови, все вокруг залила вода, а Зэд орала как никогда раньше.

Для него не было ничего зазорного в том чтобы схватить ее и затолкнуть обратно в палату (Зэд и карцер в его сознании все еще не совмещались) для большей надежности санитар запер ее там, другие больные молча смотрели на это: они тоже слышали крики и толи боялись, толи все еще не отошли от испуга.

Кстати, испугом отделались и Боб с Жанной, хотя Джейсон был уверен, что интерну перепадет больше. Он, кажется, видел несколько дыр на халате коллеги. Но раны не было, а значит либо ему показалось, либо санитар сошел с ума.

Джейсон выбрал первый вариант.

========== 10. Больничный ==========

В этой лечебнице отпуск был не такой уж и радужной перспективой. С самого утра все были заняты своими делами, а Джордж не мог ничего делать. Стоило ему попробовать встать, как голова сразу начинала идти кругом. Он уже мог кое-как дойти до столовой, но Алиса запретила ему ходить по больнице.

– Твой брат отлично справляется, отдыхай.

– Ну я же не могу весь день просто лежать и ничего не делать!

– А я не могу за тобой бегать. У тебя есть разрешение от Картера на больничный, а мне нужно работать.

Джордж поверил, хотя спустя час видел Алису в коридоре. Наверно, именно ее попросили за ним присмотреть.

Чуть позже в коридоре воцарился полнейший хаос: какая-то пациентка (крик был женским) вырвалась из рук Жанны и побежала черт пойми куда. В этот раз Джордж не стал выходить и спрашивать, что случилось, так как потрясений в последние дни ему хватало.

Парень уже успел перечитать «базовый курс психологии» – один из нуднейших учебников, который ему принес Майлз, когда пришла Софи.

– Извините за опоздание.

– Ничего страшного. – Отмахнулся Джордж и с радостью спрятал учебник куда подальше.

– Скажите, чем я могу вам помочь.

– Принеси мне чай и может какой-то бутерброд.

– Как скажите.

Вернулась Софи не только с едой, но и с пачкой бумаг.

– Это попросил передать ваш брат.

– Досье пациентов, отлично!

Мысль о том, что сегодня есть шанс узнать что-то новое, а не просто пролежать в комнате, взбодрила интерна. Он пересчитал папки: пять штук. Боб предупреждал, что не сможет достать все документы, но это почти половина.

– Тут их история болезни?

– Да, это… ну попросили с документами помочь.

Джордж не мог ей сказать, что брат втайне взял эти бумажки, а Софи чувствовала, что это ее шанс узнать о том самом больном, который прицепился к ней в морге. Она рассказала интерну эту историю и попросила рассказать об этом пациенте.

– Принцесса… так разговаривает Забывашка. Хорошо, я покажу вам его досье, если найду, но пообещайте что никому не расскажете.

– Обещаю. – Честно ответила девушка.

***

Коридор без врачей. Даже как-то непривычно… Другие больные заняты своими делами, но сейчас его это не волнует. Они забрали его мальчика, оставив горе-отца одного в этом проклятом месте. Ему нужно убежать, ведь здесь слишком много воспоминаний.

Мужчина подходит к двери и стучит в нее. Санитар стоит на расстоянии двух шагов и смотрит в окошко.

– Вы можете открыть дверь и провести меня в правый коридор. – Говорит он как можно вежливее.

– Мне помочь вам или…

– Я сам справлюсь, просто отведите меня туда.

Дверь открывается, санитар берет больного за руку и спокойно отводит к правому коридору. Больной почти на сто процентов уверен, что мужчина хочет его прибить, но не делает этого. Что пугает в больнице больше ограничения свободы так это они – эти чертовы санитары.

Картер стоит около двери, кидая взгляд на наручные часы. Он думает о том, что на месте главврача повесил бы настенные над коридором и надеется, что после ухода своей тети на пенсию займет эту должность.

***

Везение Джорджа оказалось не таким большим, как он думал: пятая папка принадлежала пациенту, который умер задолго до того, как Гарлоу окончил школу. Однако, его история заинтересовала интерна. Интересно, а был ли в то время здесь Историк, и как бы он рассказал об этом?

***

Парень чувствует, как его ноги трясутся, а сердце бешено колотится. У него правда вышло, он остался один! Эта старая карга позвала Картера (он и сам не в восторге от своей тетки) и тот мигом кинулся на второй этаж, даже не вспомнив о больном. Ах, вот бы тоже самое случилось на прогулке, но это уже слишком заоблачные мечты.

Он заходит в одну из душевых кабинок и смотрит вниз. Под ногами простирается ржавая решетка, а под ней – огромная яма. Эти душевые, в отличии от туалета и некоторых пристроек, остались тут еще со времен госпиталя. Тогда грязная вода стекала в небольшой ручей.

Откручивать ржавые болты приходится пальцами, этому трюку он научился по воле случая. Проблема в том, что решетка одна на все три душа, и ему приходится забегать в каждую кабинку.

Где-то там вверху тетка просит горе-племянника встретиться с археологами, которых к ним подослали спонсоры. Даже на первом этаже можно услышать его крик – санитар возмущен у него нет ни малейшего желания тратить свое свободное время на этих «искателей костей». Больной замечает, что голос Картера звучит не просто громко, а ужасающе.

Под первой кабинкой образуется достаточно большая дыра. Не подумав о высоте, пациент прыгает вниз. В ушах стоит крик его ребенка и его миленькое личико, которое разлетается в дребезги.

Черт! А лететь оказалось-то не так то мало. Его тело падает в воду с очень громким всплеском, он пытается ухватиться руками за что-то, но хватает лишь осенние листья.

Мысли о том, что его услышали, покидают голову, когда лучик света постепенно отдаляется, а бурное течение несет все дальше. Он чувствует себя Алисой, летящей сквозь нору Белого Кролика, но никак не промокшим насквозь больным, который бежит из психушки. Больница остается далеко позади.

***

– Я нашел его дело, как и обещал, вот, держи.

Читая историю про больного, который представлял что кукла – это его мертвый сын, Джордж потерял счет времени. И пускай все было написано нудным текстом, его сознание рисовало это как легенду.

– Софи, ты свободна, дальше я сам справлюсь.

– Что же сегодня все так хотят устроить мне выходной?

Она сказала это якобы случайно, но Джордж услышал в ее голосе тревогу.

– Нашли что-то необычное в истории Забывашки?

– Он… убил свою жену. А казался таким… милым. – Только и смогла выдавить из себя девушка.

– Он не помнит этого, у него амнезия. Судя по записям того времени, причиной стала травма за два месяца до убийства. Никаких судимостей до этого.

– Может быть такое, что он не хотел ее убивать?

– Если бы хотел не старался бы вспомнить. Я знаю, что многие маньяки обожали и в тоже время ненавидели своих жертв, но Забывашка… Нет, он не мог, я уверен что не смог бы.

На этом их разговор и закончился. До обеда Джордж успел не только отнести документы назад, но и зайти к Майлзу.

– Вообще-то Боб просил не напрягать тебя. – Недовольно ответил тот, когда Джордж захотел помочь. – Но Историк… Да уж, он точно не набросится и не покусает.

Половина сеанса прошла спокойно. Интерн даже помогал его провести и казалось, уже не чувствовал боли, будто никаких ушибов и травм не было.

– А вы слышите это?

– Что именно? – Майлз осмотрелся по сторонам.

– Кто-то скребется в подвале и стучит.

Джордж не слышал звуков в подвале, зато уловил скрип лифта этажом ниже. Это был не тот лифт, что вел в морг, звук был намного ближе.

– Но между нами и подвалом еще целый этаж. Лучше попробуй продолжить свой рассказ.

– Как скажете, доктор Майлз. Знаете, я очень волнуюсь, будто вместе с Ронни пропал мой дар рассказывать истории.

– Он тоже погиб, Историк. – спокойно ответил Майлз. – После неудачной попытки побега его нашли в ручье. Он почти всю ночь провел в холодной воде, так что не удивительно, что заболел на пневмонию.

– Ох, что же это со мной, голова совсем дырявая. – Рассеяно посмотрев по сторонам, Историк почесал затылок и посмотрел на Джорджа. – А вы слышали этот голос?

– Иногда я слышу шаги на нижнем этаже, но никаких голосов.

– Возможно после удара головой… Можете не верить, но я честно просил Инсанабили не делать этого. Если мне не изменяет память, она напала на вас…