Текст книги "Темница для разума (СИ)"

Автор книги: Елизавета Флоркинголд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 20 страниц)

Из записей справа от окна Софи узнала не очень приятные подробности: его дважды вырвало, за то время, пока он поднимался. С каждым словом становилось все очевиднее что парень выпил и не мало.

– Открыл дверь квартиры ключами и там меня кто-то встретил. Совсем чужая женщина, что она делала в нашем доме? Вопила и орала! Обзывала меня всякими мерзостями, которые я не хочу вспоминать, затем схватила своими ногтями за шею и притянула к себе. Она вдохнула запах, ненормальная!

Уборщица уже знала, что в доме тогда никого не было, и этой женщиной была его жена – обычно ласковая и добрая. Видимо, он никогда особо с ней не ссорился, поэтому не узнал в пьяном угаре. Все это было в материалах дела.

– Я оттолкнул ее от себя совсем чуть-чуть, а она только громче заорала. Не помню что именно…

«Очнись, ты омерзительное животное! Успокойся наконец, иначе разбудишь ее.» – И она не кричала, а говорила шепотом, почти как змея. Этого не было ни в одном файле, наверно, тоже написал на стене, правда Софи не могла вновь найти этой записи.

– Та женщина вскочила и накинулась на меня, начала бить своими слабенькими ручонками, я попытался отойти от нее и оказался на кухне. Хотел защититься от нее, взял первое, что попало под руку…

(НОЖ)

и врезал ей. Тогда она испугалась, убежала куда-то, а потом я нашел свою жену… Наверно ты знаешь, в каком состоянии, все это знают. Она убили мою любимую, а обвинили в этом меня! Хочешь помочь мне? Найди ее, найди ту женщину, и сдай полиции!

– А как же ваша дочь? – Рука скользнула к выцарапанному над кроватью «Принцесса».

– Она прибежала на шум и увидела все это. Так напугалась, бедняжка, что выбежала из квартиры. Это я видел ее в последний раз, тогда остался один.

– Спасибо, что поделился этим. – Софи узнала достаточно, чтобы подтвердить версию экспертов. Она до последнего верила, что этот парень окажется хорошим, было в нем что-то… Но даже она смогла увидеть правду. Он сам выдумал амнезию, чтобы не принимать на себя убийство жены. Нет, не для суда, для себя и своих чувств. История завершилась, вот только Софи не могла смириться с одной деталью.

– Она не бежала. – Сказала девушка напоследок. – Ваша Принцесса подбежала к вам и обняла, думала, что убийца еще там, искала защиты.

Девушка ждала. пока санитар заберет второго или отправится за первыми больными. Забывашка молчал, снова погрузившись в свой мир.

«Смирись, заткнись!» – вопило нечто в его голове, но вот его ангел возврашался в свой Эдэм, а он так и не получил своего искупления. Нет, она была не тем ангелом, что должен был подарить забвенье, а тем, что приносил свет и ясность в его прошлое.

– Действительно побежала.

Софи не знала, как ей удалось это отгадать, но теперь все стало еще четче. Она не хотела ранить его – слова сами сорвались с губ.

– Она искала у вас защиты, а вы…

– Нет, пожалуйста, не надо! не напоминай! – Он, кажется, уже вспомнил. Он чувствовал, как нечто забирает его АМНЕЗИЮ, его дар.

– Вы ее…

Забывашка хотел столько всего сделать: накинуться на нее, позвать санитара, заткнуть уши или просто перекричать, но се эти мысли откинул. Вспомнилась одна из проповедей Зэд о чистилище, одной из главных идей которой была «мы должны все выстоять и вытерпеть, чтобы искупить грехи».

– Вы ее ударили ножом в правое плечо, и тогда она от вас побежала.

Джейсон ушел наверх. Девушка-Зомби, казалось, тоже этого ждала. Она открыла двери коридора, приглашая Софи выйти, так уборщица и сделала.

Зэд небрежно кинула ей вслед ключи, захлопнув дверь следом. Никто из больных даже не попытался выйти. Они знали, что время еще не пришло, ведь после той песни существо ненадолго ослабло, и им удалось пообщаться с тенями.

Комментарий к 11. Ангел Искупления

Навесной замок на дверях только ночью.

========== 11. Зеркала ==========

Жених очень долго смотрел на это маленькое чудо, которое стало началом его новой жизни. Золотое кольцо с красным сердцем – не лучший ли символ их нового брака? Вполне реальное, он проверял это, роняя его на пол. Другие тоже заметили, но что-то никто не спросил откуда и даже не попробовал украсть.

Санитар Джейсон старался смотреть куда угодно, только не на его руку. Он быстро сводил пациента в туалет и обратно, после чего захлопнул дверь и отвернулся. Чужая напуганно отскочила от него, как Голум от огня, а Зэд убрала его руку с кольцом прочь и заговорила.

– Они дали мне ключ, крепкий ключ. Когда настанет ночь он будет твердым, как сталь.

– Как хорошо, что они все еще здесь и пытаються помочь нам с побегом.

Девушка-зомби посмотрела на Штейна так, словно впервые увидила. Она совсем забыла, что именно этот парень в основном всем руководит.

– Они так и не сказали мне, что делать. Наверно с Инсанабили заговорили бы. Стоит сказать ей что…

– Нет, не нужно. Еще рано. Сегодня очень важная ночь, лучше не отвлекаться.

И снова все проигнорировали кольцо Жениха, что очень его расстраивало. Будто все они не верили, что он видел свою невесту, а теперь, когда появилось доказательство, не хотели замечать.

***

В этот раз Соломка проснулась не от крика санитаров и не от стука в дверь. Вообще, было такое чувство, что спала она слишком долго. Солнце не просто пробивалось в палату через маленькое окно с решеткой, его свет заполнил помещение, от чего голова кружилась.

Встав с кровати, девушка подошла к двери. Она посмотрела под ноги и с ужасом обнаружила, что под полупрозрачным серым полом еще больше света и нету ему конца. Сквозь соседние стены можно было просмотреть такие же палаты, а через ту стену, где находилось окно – еще больше света.

Казалось, сделай она один неверный шаг и все это треснет, после чего пациентка психбольницы полетит в бездну. Соломка осторожно приоткрыла дверь и вышла в коридор, в надежде найти что-то, что развеет мираж.

Но коридор был таким же безжалостно-прозрачным, словно все помещение весело в воздухе. Тут не было белых стен и темных углов – спрятаться было негде, а тот свет, который люди часто воспринимали как чудо, окружал это хрупкое место, грозясь сломать как только придет время.

За шахматным столом сидела женская фигура в черной смирительной рубашке. Похоже, единственный непрозрачный объект в этом месте… Соломка подошла к ней и спросила:

– Ведь это все сон, галлюцинации?

– Нет. – Ответила девушка, не желая поворачиваться. – Они просто ушли.

– Пациенты ушли? Как так?! Просто взяли и…

– Да, пока их очередь в кабинетах не придет, не все проводят время в палате, как ты.

За эти пару минут солнце (где бы оно не находилось) сдвинулось. Люди никогда не замечают настолько мелких изменений, но тут его лучи прошлись по всем углам и предметам, словно разрезая их, и теперь, заметив это, Соломка не могла оторваться. Каждую минуту свет вновь и вновь прошивал здесь все насквозь, слишком много света.

– Ох, как же я хочу побыстрее оказаться в кабинете Майлза.

– Неужели, оно так сильно на тебя влияет? Не переживай насчет этого, у нас много времени. Ты еще успеешь найти способ разорвать «связь сиамских близнецов».

Трещина на стене… просто показалось, но выглядело угрожающе. Как вообще эта девушка могла так спокойно себя вести, находясь в этом нигде? Соломка так и не поняла кто это – чем-то похожа на Зэд, а чем-то и на Грусть.

– Мне очень надо в тот кабинет, я даже готова добровольно пойти.

– Да что с тобой, Астрал, может помочь?

Рука незнакомки начала крошиться, осколки стекла вновь собирались во что-то непонятное, чего незваная гостья видеть не желала. Только сейчас она поняла, где действительно находиться, но как она тут оказалась?

– Не стоит, я пойду обратно в палату, немного полежу и приведу мысли в порядок.

Угрожающее нечто вновь превратилось в пальцы.

Больная вернулась в свою палату, все еще опасаясь, что эта девушка заметит, что она делает через стену.

Соломка начала осматривать комнату и почти сразу нашла то, что искала, стоило только присмотреться: прямо под кроватью растекалась лужа крови, в которой виднелась другая палата, где стены не были прозрачными.

Девушка прикоснулась к поверхности лужи и полетела вниз. Где-то там она услышала крик – это Астрал шлепнулась обратно в свое измерение перед входом в подвал.

Значит, отражение-двойняшка заставила ее пролить кровь, а затем таки поменялась с ней местами. Но как, как, черт возьми, эта зеркальная дева смогла взять ее под контроль, ведь Соломка убрала с палаты все отражающее поверхности!

Она смотрела на лужу несколько минут, ничего не понимая, дергаясь от каждого шороха, боясь вновь провалиться в это хрупкое и ненадежное измерение. Вместо привычного отражения все еще виднелся стеклянный каркас, а блеск того параллеьного солнца из другого мира отражался в глазах…

***

Мир погрузился во тьму и теперь казался совсем другим. Боль все еще не утихала зато свет пропал раз и навсегда. Пусть так и будет, даже если многие люди бояться вечной тьмы. Пусть будет темнота, пусть будет холод, только не тот свет, нет, его она насмотрелась и этого хватит на всю жизнь.

Чьи-то крики и ругань. Толи санитара, толи Боба, она уже не понимает. Пустые глазницы накрывает новая волна боли когда осколки стекла от туда вытягивают, а раны обрабатывают чем-то вонючим и жгучим.

И хотя это нечто большее, чем обработка царапин, операционную для этого не открыли. Соломка уже догадывается, для кого уготована такая участь – точно не для нее.

Боб зматывает голову бинтами, очень крепко. Наверно со стороны это выглядит… А какая разница, она этого не увидит! Наверно, не увидит так же и своего дома, если когда-то окажется на свободе, вот такая вот неприятная жертва чтобы избавиться от Астрал, зато теперь Соломка ее не видит, ведь все проблемы начались с того, что она увидела, как кто-то движется в зеркале.

***

– Это была моя дочь, она сама выбежала из дома…

После такого рассказы Забывашки об обломках его прошлого пролетали мимо ушей. Еще несколько минут назад Боб сам вынужден был вынимать осколки стекла и обрабатывать раны. Он был уверен на все сто что этими же осколками больная порезала себе руки, после чего всадила их в глаза.

– Все хорошо, интерн Боб. – Заверила она его, когда пыталась встать и схватиться за Джейсона. – Главное что ее больше со мной нет.

Капли крови на полу уже подсохли. Лишь бы уборщицы смогли это все отмыть!

– … я считаю, это уже что-то. Мне надо записать воспоминания на листок я бы был благодарен… ТЕБЕ ЗА КАЖДУЮ КАПЛЮ ЕЕ КРОВИ.

Гарлоу подскочил со стула и посмотрел на своего пациента. Недолго думая, интерн отвел его на электрический стул и включил самый маленький разряд, чтобы слегка разогнать дурь, которая витала в голове психа.

На днях он задал Картеру один вопрос, о котором вспомнил, когда они с братом обсуждали ужастики. Почему они никогда не ложат мокрую губку на голову тех, кто получает удар током, как в тех фильмах о казни на электрическом стуле? Ответ был прост: существо питается энергией страданий, словно вампир, оно следит за тем, чтобы жертвы не умирали – ему не выгодно терять пищу.

Вновь посомтрев на Забывашку, который слегка дергался, Боб подумал, что эта зараза пронизывает все: от инструментов и психотропных препаратов до баночки йода в аптечке сторожа. Сжалившись над больным интерн не стал поднимать напряжения, а просто дал тому отлежаться и отпустил в палату.

Остальные терапии не отпечатались в его памяти. Может, там не произошло ничего особенного, а может они просто померкли на фоне Соломки. После того, как рабочий день закончился, Боб выполнил свое обещание и рассказал брату о случившемся.

– Это просто ужасно! Ты же говорил, что существо может вылечить всех, тогда почему оно допустило такое?

– Один из исследователей этого говорил, что оно лечтит только ради пищи.

Теперь младший брат посмотрел на него так, будто Боб тоько что сознася в убийстве.

– И ты правда хочешь оживить вот это?

Он хотел сказать «да, конечно, важна ведь не его цель, а результат», но язык не поворачивался. Они так и стояли молча, пока в ворота лечебницы не позвонили.

========== 12. Затишье ==========

Жених лежал на кровати и все еще любовался кольцом. Рубин светился мягко-красным цветом поздней ночью, а к рассвету вспыхнул кровавым оттенком. Теперь он понимал, что Маргарет дала ему необычное кольцо. Оно позволяло видеть намного больше, чем эти метки.

Ах, то, что происходило вчера, казалось таким фантастическим! Интерны с медсестрами пошли забирать лекарства и продукты у поставщиков, а другие врачи не смели высовываться из их кабинетов. Всю больницу окутали тени, и заметила их не Инсанабили, а именно Жених.

Пока остальные решали свои проблемы на втором этаже он наблюдал, как черная орда сражается с красной – все это походило на кукольное представление для детсадовцев. Черные силуэты не имели шансов на победу, это с самого начала было понятно, и все же они сражались – тянули время.

А их лучшая подруга, та, на которую они так рассчитывали… Что же она сделала свой выбор и, сама того не подозревая, помогла красному существу, пытаясь добраться до него.

***

Историк был одним из тех, кого не отправили в карцер – изолированных палат всего семь, так что более-менее спокойных больных просто заперли в обычных комнатах.

Прошел час, второй, третий, но ничего не менялось. Никто не открывал двери, не приносил еду, и даже не настаивал, чтобы пациенты приняли таблетки. На втором этаже слышались шаги, как-то раз донесся даже шум, когда что-то мелкое рассыпалось по полу, но нижний этаж полностью умер.

Уборщицы и повара тоже куда-то пропали, словно весь мир забыл о четырнадцати душевнобольных и позволил им немного отдохнуть.

Парень знал, что это было слишком мягкое наказание, даже без еды и воды. Всего-лишь запереть под замок? Нет! В этот раз они очень сильно разозлили Картера, так что крик его слышали даже вороны в лесу. Он точно готовил для них что-то новое, намного страшнее электрического стула.

***

13-й уже приспособился к карцерам и не чувствовал себя настолько скованным. Он так же почти не ощущал боли, хотя каждого из них оглушили зарядом шокера. Здесь, в мягкой палате, звуки с верхнего этажа переставали существовать, зато отлично слышался подвал.

Там внизу что-то выло скреблось и хохотало. Эти звуки граничили с воплем погибающего зверя и триумфальным криком воина.

***

В последнее время жизнь Забывашки окрасилась в такие яркие краски, что даже амнезия отступила. Сидя в своей палате, но чувствуя себя не лучше чем те, кого отправили в карцер, он не отводил взгляда от своей руки.

Им почти удалось сбежать и единственное, из-за чего план рухнул – ошибка Инсанабили. Вместо того, чтобы повести их дальше, она пыталась взломать замок в кабинет Картера и пробраться к тому, кто оставил на них эти знаки.

С одной, самой очевидной стороны, она поступила неправильно, даже в неком роде их предала. Девушку захватили ее интересы, какие-то старые обиды и она бросила всю группу, зная что Штейн поддержит ее, а не поведет остальных. Но это только одна сторона.

Ведь с другой чем бы оно ни было каждый ощущал его присутствие. И какие были гарантии, что оно не найдет их после побега? Существо было настолько сильным, что смогло разогнать иллюзию теней над врачами, так что же ему помешает поймать их в любое время дня и ночи?

***

– Маленькая мерзкая девчонка, и зачем я пошел за ними? Надо было соглашаться на побег с Артистом или вообще не бежать! Идиот! Идиот! Идиот!

Врачи не прогадали, посадив Механика в карцер: он был зол на себя и на всех вокруг. Он разгонялся, как это возможно в такой маленькой камере, после чего снова и снова бился головой о стену. Палата не издавала не единого звука, только молча поглощала все эти удары.

– Как хорошо работал этот механизм, хоть его программа изначально была странной. Мы действовали слажено и почти добились цели, но вдруг она… а потом он… и я…

Парень посмотрел на свои костлявые ручонки, ему казалось, время вокруг замедлилось и он может увидеть, как кровь медленно течет по венам.

– А-а-а ненавижу! Ненавижу ее! Ненавижу их! Ненавижу себя!

Пациент вцепился руками и зубами в обивку, начал тянуть и пробовать порвать ее, но этому тощему пареньку всегда не хватало сил.

– О Боже… Божечки, Божечки… неужели, я так и згину тут…

Теперь Механик сполз на пол, оставляя след из слюны на стенке, и начал хныкать.

– Оно точно накажет нас, и Картер накажет… Я знаю, они сделают это…

Недавно бушевавший психопат теперь сбился в комок и боялся даже поднять голову. Он с нетерпением ждал, когда его механизм окончательно выйдет из строя.

А мягкие стены все так же поглощали все звуки, словно океан маленькую каплю.

***

Артист воспользовался преимуществами карцера и залез на потолок. Он был готов висеть там целыми днями, лишь бы до него не добрались. Тело бывалого фокусника все еще дергалось и вовсе не от заряда электрошокера.

– Беглецы!

Одно слово, сказанное Джейсоном. Оно до сих пор витало в его голове. Осознание того, что побег почти удался, и что какая-то железная дверь все испортила.

Теперь он, как и многие другие, ждал наказания. Самого страшного, которое они даже не могли себе представить.

Обычно после их побегов доза таблеток удваивалась как и стычки с санитарами, но никто и никогда не отменял приемов у врачей. После каждой неудачной попытки в коридорах бродило что-то невидимое, словно стерегло их.

А в этот раз ничего. Абсолютная тишина и покой. Но ведь должны же быть какие-то звуки, как всегда после побега, это закон!

Поэтому Артист исполняет еще один свой фокус, позволяющий слышать все, что творится этажом выше, и он не ошибается: они там обсуждают весьма неприятные вещи.

– Как же мы это сделаем? – Спрашивает Жанна. – Чтобы совпадало с лечением и…

– Да зачем тут гадать? Главное найти подходящий яд, а там от малейшей царапины летальный исход. – Успокаивала Алиса.

– Все еще не верится, что мы хотим его убить. – Голос одного из интернов.

– У меня уже давно руки чесались. – Признался Джейсон. – Жаль, что я не учился на хирурга… Ну хоть разрешите мне привести его.

– Веди, если для тебя это так много значит. – Рыжеволосая не сильно горит желанием делать это за него. – Но не сейчас, дай подготовить все необходимое.

Перепуганный Артист падает на пол, мгновенно вскакивает на ноги и хватается за маленькое окошко. Увы, он не знает как некоторые фокусники проходили через такие маленькие отверстия, и все что может сделать – смотреть в коридор, ждать, пока кого-то из них поведут туда.

***

Зэд лежит в палате молча. Ни жажда ни голод ее не беспокоят. На руках все еще видны красные следы от укусов и царапин. Она ведь могла и не спускаться по веревке, а просто выпрыгнуть с окна, как полет с высоты может навредить зомби?

И все же она не сделала этого. Сидела там, как дура, уставившись в пол. Она надеялась, что побежит вместе с остальными.

Не стоит себя обманывать, говоря что та безумная парочка была необходима остальным двенадцати. Любой дурак смог бы привязать веревку к стулу из комнаты отдыха, спуститься по ней с окна и побежать куда глаза глядят.

Девушка снова и снова возвращалась к этой мысли. Она не могла найти ответ: почему? Почему все эти идиоты, включая ее, стояли как вкопанные? Почему никто силой не оттащил Инсанабили, и даже не попробовал уговорить Штейна идти дальше?

Как бы сильно она не старалась ответить, ничего не получалось, и как бы крепко зубы не впивались в плоть, Зэд ничего не чувствовала, даже вкуса крови.

Как вдруг одна мысль таки пришла в голову: они все не настоящие, просто куклы, которые играют спектакль на сцене чистилища для нее. Врачи, больные, существо – все иллюзия, созданная лишь для того, чтобы усилить ее страдания в этом театре абсурда.

Ей захотелось, чтобы кто-то ущипнул ее и разбудил ото сна. Даже не ущипнул, а резанул ножом до самых глубоких вен.

***

Радость не могла перестать испытывать положительных эмоций даже в такой ситуации. Она все еще улыбалась, обнимая подушку в своей палате, и смотрела в окошко. Уже три часа так просидела и не надоедало.

Ее улыбка была не такой как раньше. Всего пару дней назад во время любого приступа счастья она находила хоть один повод радоваться. «По крайней мере, сестра жива» или «ну зато сегодня на завтрак был салат из овощей».

Нынешняя улыбка Хэппи больше напоминала маску – пустая, под ней не было ни капли настоящей радости, только приказ быть веселой, потому что ее сестре было сейчас настолько хреново, что никакой баланс не заставил бы ее улыбаться.

Но Алла улыбалась, потому что она была настоящей Радостью, той, которая всегда была в хорошем настроении до того дня, когда злая соседка прокляла двух девочек.

***

Рука ужасно чесалась и дергалась под ремнями смирительной рубашки. Даже если она была отдельным разумом, сейчас у них было одно желание – бежать к чертям из этого места.

Чужая чувствовала себя маленькой мышкой, запертой в огромной коробке с мягкими стенами. Ей приходилось бывать в карцере всего три раза: первый, когда она попыталась стянуть повязку, второй – по прихоти Джейсона и третий сейчас.

До этого сама девушка считала наказания несправедливыми, но сейчас понимала, что для такого были реальные основания. Стоило Джейсону выйти из своего полутранса, выскочить в коридор и закричать «беглецы!», как она тут же набросилась на него.

Это была до сих пор не изведанная ею сила, которая порвала повязку и заставила руки действовать синхронно. Переживания не только за себя, но и за всех больных, которые были ей почти что братьями и сестрами.

Она начала душить его, а рука и не пыталась сопротивляться. Как бы этот бугай не толкал ненормальную, она не прекращала. А когда Рейган на парочку с Бобом таки оттащили ее в карцер, тот идиот наверняка еще очень долго не мог отдышаться.

Но прошло время и слабость вернулась. Чужая сделала это – переступила через себя и на несколько минут стала здоровой, но ее жертва была напрасна и все вернулось на свои места.

***

Соломка ничего не видела, но сразу узнала эту огромную подушку, в которую ее запихали. И все равно, что глаза пекли, что ее ударили током, что еду не приносили, а побег не удался. Главное, сейчас ее окружала абсолютная тишина, и никаких подруг с той стороны зеркала.

***

– Простите меня, пожалуйста, простите… – Хамелеон продолжала это шептать даже после того, как кто-то ударил ее шокером, в полусонном бреду.

Она единственная, кто так и не проснулся до вечера, или же девушка просто боялась просыпаться. Во снах ее преследовал мужчина в клетчатой рубашке и рваных джинсах, в его руке висел ремень.

– Иди сюда, Марта! – Кричал он. – Слушайся дядюшку, и проблем у тебя больше не будет!

Но даже там, в этом ночном кошмаре, находиться было приятнее чем здесь.

***

– Маленькая дрянь, отвечай! Я знаю, что ты там!

Грусть нарушила тишину на первом этаже. Едва очнувшись она кинулась к окошку и уставилась на ту дверь, за которой обычно спала Неизлечимая.

Инсанабили подошла к своему окну, но ничего не говорила.

– Что, язык проглотила, или тебе его отрезали? Знаешь, а хоть бы и так мне не жалко! Из-за тебя мы все снова оказались в этих палатах и никто не знает, что будет дальше.

– Вы и так никогда не знали, будущее закрыто для нас. – Выдавила из себя собеседница.

– Ой вот только не надо переводить тему! Просто скажи, что ты всех нас подвела, это единственное, что ты сейчас можешь сделать.

– Вас никто не просил там оставаться.

– Правда? – Грусть со всей силы ударила кулаком в дверь и даже не заметила, как на костяшках пальцев выступила кровь. – А как же «подождите еще немного», «мы должны уничтожить это, прежде чем уйти», «кроме нас никто не справиться»?

Инсанабили опустила взгляд и едва сдержалась, чтобы не отвернуться от окна.

– Я правда так говорила?

– Да, а еще так смотрела на тот замок… Ты была одержимой, детка, как наркоман на фестивале марихуаны! Ну что, я дождусь от тебя этих слов или нет?

– Отстань ты от нее!

– И ты туда же, Штейн? Защищаешь свою подружку, даже когда она не права.

– Я не защищаю я знаю, что она это делала не просто так. Думаешь, хотела разлить кофе на документы или окно разбить? Нет, она пыталась остановить то существо из подвала.

– Значит, та хреновина для нее превыше всего!

– Ошибаешься, она боится ее, даже больше чем все мы потому что…

Двери коридора скрипнули и все трое мигом отошли от своих палат.

========== 12.Переполох за закрытой дверью ==========

– Жанна, пошли со мной. – Рэйган отвлек девушку от приготовлений.

Она отошла от инструментов и отправилась за ним. Если Алиса была полностью поглощена грядущим событием, то Жанна относилась к этому нейтрально и спокойно оторвалась от дел.

Они проследовали во второй кабинет Картера, взгляд мимолетом упал на царапины около замка и маленькие капли крови на темно-синем ковре. (Беглецы! Беглецы! Беглецы!) Уже привычной дорогой эти двое проследовали к лифту, активировали его и спустились.

Все шло как обычно, но стоило Жанне переступить порог подвала, как она почувствовала, что с ней твориться что-то неладное. Недавний кошмар вновь расцвел в ее воспоминаниях со всеми подробностями. Хорошо, что она останется тут, и не будет участвовать в операции, ведь когда дело дойдет до чего-то важного может оказаться, что кое-кто сдал экзамен на двойку.

– Сядь на стул. – Приказал Рейган, и она послушно села.

Видение все сильнее и сильнее стучало в окошко сознания. Но ведь Рейган давно ее знал и уж точно не носил грязный фартук.

– Я думала, этой штуке уже не нужна помощь. – Призналась медсестра, поглядывая на гроб.

– Нужна. Совсем чуток, чтобы хватило сил на проведение ритуала.

Он подошел к стеклянному шкафчику, открыл его, и начал копаться в контейнере с инструментами.

– И что же мне делать?

– Просто сиди спокойно. – Мужчина вытащил от туда скальпель из нержавейки и показал Жанне. – Видишь это? Та самая вещь, которая станет причиной его смерти.

– Мне отнести наверх?

– Конечно, я же должен сидеть здесь и присматривать за гробом. – Он подошел к девушке и она привычно вытянула руку, чтобы взять предмет.

Как вдруг резкая боль по всему запястью. Глаза жанны округлились от ужаса, когда она осознала, что с ее руки сочиться кровь.

«Нам же говорили, как остановить сильное кровотечение, но я не помню!» – лицо побледнело и девушка едва не упала.

Рейган спокойно вытащил скальпель и положил на гроб. Красный туман начал сочиться сквозь щели и окутал этот предмет.

Медсестра хотела закричать, выругаться на Рейгана, пожаловаться Карету, в конце-концов, но вместо этого встала как вкопанная и завороженно смотрела на то, как кровь исчезает со скальпеля, а красноватое свечение впитываеться в инструмент.

«Оно настолько сильно, что даже может проявлять себя вне хранилища» – Подумала она. Кровь залила руку и начала капать на пол, но метка красного креста по-прежнему ярко выделялась на этом фоне.

– Чего ты стоишь, дура?! Иди перевяжи рану и бегом наверх! – Окликнул ее Рейган. В выполнениях приказов существа он не видел ничего зазорного.

***

– Нет, ну как это так? Столько ждать… а теперь вы говорите, что не надо? Надо, еще как!

– Отрава может все испортить, энергии существу будет недостаточно и что тогда? Оно не спросит виноватого, а устроит проблемы всем нам.

– Ну и для кого я собирала столько ядов?

– Для детектива, который расследовал дело об убитом старике. Наверно, ты уже и забыла, как чуть не попала в тюрьму.

– Нет, все еще помню.

– Тогда в назначенное время иди в операционную и без всяких фокусов.

Не дав ответить, Картер выставил Алису из кабинета. Девушка вернулась в свою комнату, достала из кармана флакон, но так и не поставила его на полочку.

Сначала существу нужна была кровь, потом смерть, теперь смерть без каких-либо ядов, а что дальше? Может оно вообще захочет, чтобы все жители этой больницы совершили массовый суицид!

– Извени, могу ли я войти?

На пороге комнаты рыжеволосой стояла Софи.Она все еще не сняла своей униформы и черт знает зачем надела, ведь сегодня весь дополнительный персонал не работал. Девушка выглядела столь же нервной и усталой как сама Алиса.

– Конечно, проходи, а что у тебя стряслось?

Уборщица почти сразу упала на край кровати, она уже открыла рот, но так и не осмелилась ничего сказать.

– Вляпалась во что-то?

Немного задумавшись, Софи кивнула.

– Не волнуйся, что бы там ни было, я не расскажу Картеру. – В подтверждение своих слов Алиса закрыла дверь комнаты и шторы на окне.

– Это связано с мой сегодняшней работой. Я решила принести больным еду, ведь весь персонал куда-то пропал, и у меня состоялся небольшой разговор с одним из них.

Пальцы машинально открыли железную коробочку с белым порошком внутри.

– Что это?

– А, так, сахар со столовой. Так что же за разговор?

Как ни в чем не бывало медсестра подошла к чайнику и включила его. Она также достала две чашки, насыпала туда немного чая, а в одну из них еще и ложку «сахара».

– Я обычно пью без…

– Не говори глупостей, сладкое всегда поднимает настроение да и одна ложка для фигуры не вредна.

На секунду рука дернулась, будто Алисе и правда было жаль это делать, но она уже предвидела грядущий разговор с Картером и последствия, которые повлечет за собой этот рассказ, если он выйдет дальше больницы.

– В общем я говорила с Забывашкой, то есть он сам заговорил со мной… Остальные игнорировали мое присутствие, будто в их мире весь первый этаж пустовал. И некоторые слова, фразы… казались мне слишком знакомыми. Я решила немного лучше изучить его дело, точнее жертв этого происшествия.

– И что, взяла документы с нашего архива?

Кнопка клацнула. Чайник закипел.

– Да.

– Конечно же это не хорошо, но раз уж тебе так интересно…

Воды хватило ровно на две чашки.

– Это еще не все. Там были фотографии жертв – мертвой жены и дочери.

– Помню, помню, три ножевых в грудь у матери и одно в плечо дочери. Когда-то я сортировала эти самые бумажки…

Алиса протянула чашку Софи, но девушка не осмеливалась сделать глоток. Ее руки задрожали, она поставила чай на столик.

– Выпей, успокойся, и продолжишь рассказывать.

Но уборщица будто и не слышала ее. Дрожащие пальцы расстегнули пуговки на черной рубашке, девушка спустила один рукав и показала едва заметный белоснежный шрам от ключицы до шеи.

– Я хочу тебя кое о чем попросить, Алиса, как ты и обещала любая помощь. Выпиши его отсюда.

– Выписать, зачем? Он же покалечил тебя и убил твою мать! Как еще после этого можно что-то чувствовать к такому…

– Да ты посмотри на него он страдает день и ночь, сожалеет о содеянном. Ему не нужны таблетки и терапии ему нужно прощение, а мне семья. Хоть кто-то родной в этом мире, на кого можно положиться. Каждый день, засыпая в том приюте, я молилась о том, чтобы у меня появился родной человек, каким бы он ни был. Или хочешь сказать, что он не человек больше?