Текст книги "Великодушные враги (Право на измену)"
Автор книги: Элизабет Стюарт
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 32 страниц)
2
Всю ночь напролет Джонет ворочалась с боку на бок, не смыкая глаз. Да и могла ли она уснуть, зная, что ее дядя вынужден где-то скрываться под холодным дождем, не имея пристанища? Могла ли она уснуть под одной крышей с Мэрдоком Дугласом? Боже, ведь даже кровать, в которой она сейчас беспокойно металась, будет принадлежать ему!
Время тянулось медленно, и девушка попыталась убаюкать себя воспоминаниями о детстве. Она даже воскресила в памяти лица своих покойных родителей. Хотя ни одного из них Джонет на самом деле не помнила, благодаря рассказам Роберта их образы были для нее живее и ярче настоящих воспоминаний.
Не было на свете человека храбрее и отважнее ее отца, никто не мог состязаться с ним в благородстве, остроумии и мудрости. Дэвид Максвелл был верным помощником своего старшего брата, а однажды даже спас ему жизнь во время стычки с англичанами на границе. Он умер вскоре после кровавого и рокового сражения при Флоддене [Флодденское сражение (1513) закончилось победой английской армии короля Генриха VIII над шотландскими войсками.], унесшего жизнь короля Якова IV и половины шотландского дворянства. Страна была ввергнута в пучину смуты, центральными фигурами которой стали овдовевшая и ожесточившаяся в своем одиночестве королева, малолетний король Яков V и честолюбивый, на все готовый красавец дворянин по имени Арчибальд Дуглас, граф Ангус.
Ангус завладел сердцем королевы Маргариты и пробрался к ней в постель. Увы, его истинная сущность открылась лишь много позже. Следующие двенадцать лет Шотландией правил регент Иоанн Стюарт, французский герцог Олбани. С трудом удерживая в узде самонадеянных и тщеславных Дугласов, он сумел сохранить в стране хрупкий, неустойчивый мир. Но как только Олбани отплыл домой, во Францию, амбиции Дугласов вспыхнули лесным пожаром.
Все это явилось результатом поспешного и необдуманного брака королевы, с горечью рассуждала Джонет. И вот теперь весь мир перевернулся с ног на голову, а всем, кто ей дорог, грозит беда.
Джонет представила прекрасное, благородное лицо Роберта. Он олицетворял собой всю ее семью, никакой другой ей и не требовалось. Джонет готова была безропотно вынести все, что бы ни уготовили ей Дугласы, но если бы что-то случилось с Робертом, она не захотела бы жить.
Внезапно ее внимание привлек шум, раздавшийся в гостиной. Там, на соломенном тюфяке у дверей, спала Сайбл, однако Джонет явственно расслышала мужской голос!
Она села в постели, прижимая к себе одеяло и изо всех сил прислушиваясь. Вот оно. Отрывистый шепот, слишком тихий, слов не разобрать. Потом крадущиеся шаги и предательский скрип открываемой двери. На пороге показалась чья-то фигура.
– Ну же, входи! Девочка проснулась.
Гвен! Джонет облегченно перевела дух. Но кто этот высокий мужчина, идущий за ней по пятам к огню камина?
Мужчина опустился на колено возле постели.
– Прошу прощения, милая, но у меня новости от Роберта. Он в безопасности и просил передать тебе свою любовь.
Не успел он договорить, как Джонет уже начала выбираться из-под сбившихся покрывал. Она узнала Дункана Максвелла, родственника и одного из ближайших друзей дяди. Забыв о приличиях, девушка спрыгнула с постели и опустилась на пол рядом с ним.
– О, Дункан, он и вправду в безопасности? О, Дункан… – Ее голос осекся, она обеими руками обвила его шею. – Ты даже не представляешь, до чего же я тебе рада!
– Успокойся, дитя мое, дай же ему слово сказать, – Гвен с мягким упреком разомкнула руки своей молодой хозяйки. Подхватив с постели капот, она набросила его на плечи Джонет. – И помни, говорить надо шепотом. Сайбл караулит у двери, но, не ровен час, у стен вырастут уши! – Расскажи мне все! – потребовала Джонет.
– Твой дядя в безопасности, с ним все будет в порядке, дай-то Бог. Как раз сейчас верные люди переправляют его на побережье. Он надеется попасть во Францию и добиться аудиенции у герцога Олбани. Там он найдет справедливость. – Дункан бросил обеспокоенный взгляд на Джонет. – Но для такого путешествия нужны деньги. Мы с Робертом сложили вместе все украшения, что были у нас при себе, но они немного стоят. Я-то думал раздобыть денег здесь, но раз Дугласы захватили замок, это будет, пожалуй, слишком рискованно.
– Не рискованно, а просто невозможно! – отрезала Джонет. – Они вломились в кабинет Роберта, украли все наши сбережения и заставили управляющего отдать им деньги, отложенные на хозяйство. Наш лорд-губернатор потребовал у меня шкатулку с драгоценностями. – Озорная улыбка заиграла на ее лице. – Я отдала ее с легким сердцем, поскольку самое ценное мы с Гвен уже успели к тому времени припрятать. Можешь их взять с моими наилучшими пожеланиями.
Дункан облегченно перевел дух.
– Стало быть, еще не все потеряно. Благослови тебя Бог, ты смышленая девушка! Мы улизнем прямо из-под носа у Мэрдока и его кровавых псов, или меня зовут не Максвелл!
– Но что произошло, Дункан? Мэрдок говорит, что Роберт напал на короля.
Дункан покачал головой.
– Сам не знаю, как это получилось, девочка. Темно было, мы скакали на юго-восток, гнались по пятам за грабителями и были уже в двух шагах от нашего угнанного стада, как вдруг стремглав врубились прямо в отряд королевской стражи. Клинки обнажились, стрелы полетели, мы так ни черта и не поняли, что произошло. В темноте и неразберихе несколько человек были убиты. Когда мы наконец разобрались, что перед нами Ангус, Роберт хотел все объяснить, но Мэрдок Дуглас попытался убить его на месте, и все, что мы могли сделать, так это спасаться бегством. Большинство наших людей были взяты в плен, но нескольким из нас удалось мечом проложить себе дорогу к свободе.
Он помолчал с минуту и вскинул глаза на Джонет.
– Это был нелепый случай, нелепый и ужасный, хотя, по правде говоря, я в случайность не верю. У меня есть собственное мнение о происшедшем. Думаю, нас нарочно заманили в это место.
– Я в этом не сомневаюсь, – кивнула Джонет. – Берил передан во владение Мэрдоку, и он подал Ангусу прошение об установлении опеки надо мной. Конечно, все это было подготовлено заранее.
– Скотина! – не сдержался Дункан. – Роберту это не понравится.
Несколько секунд Джонет сидела тихо. Благодаренье Богу, ее дядя остался жив и мог рассчитывать на верных друзей, готовых переправить его во Францию. Но мысль о том, что ей придется остаться в Шотландии и в одиночку противостоять Дугласам, приводила ее в ужас.
– Дункан, как ты думаешь, может быть… – начала Джонет. – Я хочу сказать… – Она замолчала и набрала в грудь побольше воздуху. – Можно мне поехать с тобой? Если, конечно, это не поставит под удар дядю. О, Дункан, не важно, насколько это трудно или опасно, лишь бы это не принесло вреда Роберту!
– Нет, девочка моя, это невозможно, – ответил он ласково. – Отсюда до побережья путь неблизкий, к тому же эти места – одни из самых труднопроходимых и опасных в Шотландии. В это время года здесь все заболочено, везде шастают бандиты, а уж человека, за голову которого назначена награда, разыскивает целая армия. Роберту надо будет спрятаться там, где им и в голову не придет его искать. И как ты думаешь, сможет ли он сохранить хладнокровие, если будет беспокоиться о твоих удобствах, пока мы ждем корабля? Нет, лучше уж…
– Да Бог с ними, с моими удобствами, Дункан! – перебила его Джонет. – Я прекрасно понимаю, что будет трудно. Знаю, что придется терпеть дождь, и холод, и усталость. Но дело того стоит, если мне удастся сбежать от Мэрдока Дугласа!
– Да нет же, девочка, – повторил Дункан. – За стенами замка я не смогу отвечать за твою безопасность. Лучше тебе остаться здесь – пусть даже с Дугласами. Они не посмеют обидеть женщину.
– Здесь она тоже не будет в безопасности, – угрюмо вставила Гвен. – Дуглас уже поднял на нее руку. Расскажи это лорду Мьюру и послушай, что он ответит.
Дункан вздрогнул.
– Он тебя ударил?
Встревоженная прозвучавшей в его голосе яростью, Джонет торопливо ответила:
– Я… ничего страшного не случилось, Дункан. Он просто шлепнул меня по щеке. Всего один раз. Честно говоря, я сама его вынудила.
– Что раз проделано, легко и повторить, – зловеще буркнула Гвен. – Прислушайся к моим словам, Дункан Максвелл: леди Джонет должна покинуть Берил. Уж если не во Францию с лордом Мьюром, так хоть отошли ее на север к МакДональдам, родственникам матери. Горные кланы никогда не трепетали от страха перед Дугласами. И не станут, пока стоит Шотландское нагорье!
Дункан поднял руку:
– Погоди! Дай мне подумать.
Затем он повернулся к Джонет:
– Будешь готова к отъезду на рассвете? Да надень платье попроще, чтоб никто не заподозрил, что ты знатная леди.
Сердце Джонет учащенно билось.
– Конечно.
– Мы с моим человеком, Гордоном Максвеллом, попали в замок на телеге, груженной бочками с элем. Привезли дюжину полных бочек для Дугласов, а завтра повезем пустые обратно на пивоварню Кива. Если не побоишься, мы одну из них наполним прямо здесь.
Джонет задрожала, предвкушая приключение.
– Я не струшу, Дункан. И ты не пожалеешь, что взял меня с собой, обещаю!
* * *
Весь остаток ночи Джонет даже не пыталась уснуть. Она провела полчаса на коленях в молитве и еще час за разбором гардероба Сайбл в поисках платья, которое пришлось бы ей впору без особой подгонки.
Наконец появилась Гвен с известием о том, что внизу все готово. Наскоро простившись с плачущей Сайбл, Джонет отправилась по темным коридорам вслед за верной и неустрашимой Гвен.
Они добрались до конюшен без приключений. Джонет увидела Дункана, поджидавшего ее в полутьме у самого дальнего стойла.
– Быстро, – прошептал он, – времени у нас в обрез. Гордон нагружает телегу, ему помогает один из конюхов, а на часах у ворот стоит всего один полусонный Дуглас.
Он взял плащ Джонет и, сложив его, сунул на дно дубовой бочки, чтобы хоть немного смягчить ее ложе.
– Боюсь, ехать тебе будет не слишком удобно, милая, но зато мы вырвем тебя из лап Дугласов. Я пробил сбоку маленькую дырочку для воздуха, но все равно элем так и разит. Платок не забыла?
Джонет кивнула, протягивая ему сильно надушенный квадратик льняной ткани. Он предупреждал ее, что платок необходим.
– Ну, тогда прощайся. Когда замок проснется, нам бы лучше оказаться отсюда подальше. В горах у нас припрятаны лошади. Если поваренок, которого я послал, успел предупредить, будет лошадка и для тебя.
Джонет обернулась к молчаливой Гвен, впервые в жизни не находя слов. Она вдруг осознала, что именно эта простая и суровая старая горянка даже в большей степени, чем благородная леди Анна, по-матерински пригрела маленькую потерянную сиротку, когда ее привезли в замок Берил.
Слезы навернулись ей на глаза. Гвен и все остальные слуги буквально головой рисковали ради нее.
– Храни тебя Господь, мама Гвен, – прошептала Джонет, наклоняясь вперед и целуя сморщенную пергаментную щеку. – Пусть Пресвятая Дева пошлет тебе силы и утешение, пока мы не встретимся вновь.
– Ступай, ступай, дочка, да поскорее, а не то я разревусь, как сопливый младенец, – сердито пробормотала старуха.
Ее грубоватый шотландский диалект становился заметнее в минуты сильного волнения. Она глубоко вздохнула. Девушка была растрогана, услышав, сколько чувства вложила Гвен в свои последние слова: «Бог в помощь».
Джонет повернулась к Дункану, он поднял ее и усадил в тесный пивной бочонок. Крышку забили, и девушка оказалась в удушающей беспросветной тьме, словно в склепе. Такое положение ей предстояло терпеть ближайшие несколько часов.
– Горе тебе, Дункан Максвелл, если с девочкой какая беда приключится, – раздался снаружи голос угрюмой Гвен.
– Помолись за нас, женщина, – сурово ответил Дункан. – Надеюсь, я не свалял дурака, послушавшись тебя.
И тут Джонет услышала шепот Гордона:
– Все готово.
У нее закружилась голова, когда они подняли бочку на воздух. Последовал произнесенный тихо и обращенный к ней приказ:
– Ну, а теперь чтоб ни звука, милая. Головой заплатим, если нас поймают.
Следующие несколько минут показались Джонет вечностью. Сидя, скрючившись, в замкнутом, пропитанном парами эля пространстве, она попыталась понять, когда же они выехали из конюшни. По раздавшемуся снаружи натужному кряхтению и последовавшему за ним тупому удару, от которого у нее скрипнули зубы, девушка догадалась, что бочку взвалили на телегу. Потом наступила какая-то неестественная тишина.
Ей было дурно от запаха эля, зловещая тишина угнетала. Она слышала неистовое биение собственного сердца, стенки бочки как будто сжимались вокруг нее.
Наконец телега, накренившись, тронулась, и Джонет заставила себя дышать ровно. Ее приключения только начинались, а она уже была испугана до полусмерти. «Надо будет взять себя в руки, а не то я на всех навлеку погибель», – решила она.
Время тянулось нескончаемо, Дункан всего лишь раз сделал остановку, чтобы удостовериться, что Джонет в порядке. Она сумела ответить ему со всей бодростью, на какую была способна, но, услышав, что придется ехать в бочке еще два часа, едва удержалась, чтоб не застонать. Осторожный Дункан, конечно, прав: ради глотка свежего воздуха не стоило рисковать быть замеченными одним из патрульных Дугласа.
И вот телега со скрипом остановилась, заточению Джонет пришел конец. Дункан вышиб крышку бочонка, и она жадно впилась глазами в нависшее над нею угрюмое небо Шотландии и неровную гряду холмов на горизонте. Джонет вдыхала воздух всей грудью, словно находилась в цветущем розовом саду у себя в Бериле.
Дункан опустил ее на землю, поддерживая за талию, пока ее затекшие ноги не стали вновь ей повиноваться.
– Лошади здесь, девочка, но сможешь ли ты ехать верхом? Я не решился просить дамское седло. Если бы кто об этом прознал, по нашему следу тут же пустили бы гончих.
Выбравшись из бочки, Джонет сразу почувствовала себя значительно лучше.
– Разумеется, – самоуверенно ответила она. – Да я поеду задом наперед с завязанными глазами, если это приведет меня к Роберту.
Дункан подвел к ней крупного гнедого коня и помог взобраться в чужое седло. Джонет понимала, что завтра будет чувствовать себя разбитой, но в эту минуту ее душа была переполнена ликованием: она ощущала под собой отличного скакуна, к тому же радостно было сознавать, что ненавистные Дугласы остались далеко позади.
Усиливающийся ветер дунул ей в лицо, ничуть не охладив ее пыла. Это был теплый южный ветер из Англии, напоенный запахом сырой земли и пробуждающейся природы. Вдохнув его, Джонет ощутила опьяняющий вкус свободы.
Дождь прекратился; тройка отважных принялась осторожно прокладывать себе путь по бездорожью. Молчаливый Гордон уехал вперед на разведку. Дважды он торопливо возвращался, направляя их в объезд, так как впереди были замечены солдаты Дугласов.
– С тех пор как мы проделали этот путь впервые, они стали плодиться как кролики, черт бы их побрал. Еще немного, и нам придется залечь. Ничего не поделаешь, попробуем наверстать время ночью.
В тот вечер они проспали несколько часов, а затем вновь двинулись вперед через болота и поросшие кустарником холмы. Луна играла в прятки с тучами, ветер шуршал в зарослях вереска, словно по ним бродило привидение.
При других обстоятельствах Джонет была бы до глубины души взволнована скачкой сквозь ночь, но сейчас она прекрасно понимала, что это не игра. Они всего на шаг опережали Дугласов, и ей оставалось лишь молить Бога, чтобы так было и дальше.
Именно поэтому она решила разделить унесенное из замка сокровище пополам с Дунканом, чтобы он мог продолжать путь со своей долей, если с ней самой случится что-то непредвиденное.
Вторые сутки миновали, ничем не отличаясь от первых. Джонет вскоре так утомилась, что перестала замечать течение времени. Она ехала, куда было велено, а в недолгие часы, отведенные для отдыха, засыпала, свернувшись жалким клубочком на земле. Иногда ей удавалось подремать, сидя в седле. Но когда смертельная усталость грозила сломить ее, она напоминала себе о том, что ждало ее впереди: Роберт Максвелл и путешествие во Францию.
Удача изменила им за несколько часов до рассвета третьего дня. Продвигаясь по темной опушке густой сосновой рощи, они внезапно наткнулись на группу людей, расположившихся лагерем на краю оврага. Были это Дугласы или просто шайка разбойников, им некогда было о том гадать. Дункан подхватил поводья коня Джонет и потянул его за собой на дно расселины, скользя по жидкой грязи.
– Быстро, доченька, скачи что есть мочи на тот конец оврага, – приказал он. – Тут не больше мили. Увидишь ручей направо от себя, а слева будет лесистый склон. На краю леса стоит заброшенная пастушья сторожка. Жди там.
Джонет не могла поверить своим ушам.
– Как?
– Наши лошади выбились из сил. Кто бы это ни был, спастись от них бегством нам не удастся. Мы можем только убить нескольких, а от остальных скроемся, затерявшись в темноте. Поезжай скорее, девочка моя. В бою ты будешь только обузой.
– Но…
– Вперед! – яростно скомандовал он. – Они уже здесь.
Джонет развернулась, пришпорила коня и стремглав пустила его в галоп, не разбирая дороги. Позади себя она слышала шум погони, затем раздались замирающие вдали крики и звон скрещенной стали.
Девушка судорожно цеплялась за седло, опасаясь того, что ждало ее впереди, но в голове у нее продолжали звучать слова Дункана. Он сказал горькую правду. Она и в самом деле была для них обузой. Но если она не сумеет проехать милю в темноте без посторонней помощи, напомнила себе Джонет, значит, она никчемная дура, сполна заслужившая все то, что получила от Дугласов.
Расселина стала шире. На небе, освещая Джонет путь, показалась ущербная луна. Девушка увидела перед собой тот самый поросший лесом склон, что описал ей Дункан, и, вновь пришпорив усталого коня, послала его вперед. Потом вдруг и ночь, и лес, и луна – все качнулось и поплыло у нее перед глазами: конь оступился, шарахнулся в сторону, и Джонет неожиданно для себя вылетела из седла.
Перевернувшись в воздухе, она больно ударилась при падении и несколько минут, оглушенная, пролежала сбоку от тропинки в грязи, задыхаясь и не в силах понять, что же произошло.
Наконец Джонет села. Да, она упала и больно ударилась, но все-таки она жива и, слава Богу, еще может двигаться.
Ее конь с трудом поднялся на ноги в нескольких футах от нее, поводя боками и фыркая. Его тяжелое дыхание громко раздавалось в окружавшей их тишине. Девушке опять стало страшно. Если Дункану и Гордону не удалось сбить этих людей со следа, они будут здесь через минуту. Надо как можно скорее увести отсюда коня.
Джонет осторожно поднялась. В голове у нее стучало, болезненно ныл ушибленный бок. Она сделала несколько неуверенных шагов. Ноги болели, но зато, слава Богу, они не были сломаны, и ей оставалось лишь молиться, чтобы и конь оказался не в худшем состоянии.
Нащупав поводья, девушка осторожно, с ласковыми уговорами повела коня вперед. Похоже, он стал припадать на правую переднюю ногу, но все-таки шел. Волна боли и дурноты вдруг накатила на Джонет, и она обхватила руками шею четвероногого друга. Она не могла себе позволить лишиться чувств. Господи, только не здесь!
Тепло и сила, исходившие от мощного тела животного, вселили в нее бодрость. Головокружение постепенно отступило, и Джонет перестала цепляться за коня. Надо было двигаться дальше. Прошло уже несколько минут, и каждая из них могла стать роковой.
– Пошли, Мальчик, пошли, – бормотала она, натягивая поводья.
Конь покорно следовал за ней. Так они, хромая, добрались до конца расселины и укрылись в густой тени на опушке леса. Приглушенное журчание ручья донеслось до нее сквозь тьму. Сторожка! Где-то тут недалеко должна быть пастушья сторожка!
Джонет медленно продвигалась вперед, напряженно вглядываясь в темноту. Вот она! Неясные контуры заброшенного низенького строения замаячили впереди за деревьями.
Дрожащими руками девушка привязала коня сбоку от сторожки. Ребра у нее к этому времени стали болеть нестерпимо. Хоть бы там, внутри, нашелся какой-нибудь табурет, а еще лучше – тюфяк, на котором она могла бы расположиться. Она, конечно, сможет снова сесть в седло, если немного передохнет.
Вход в хижину зиял перед нею непроглядной чернотой. Если здесь когда-то и была дверь, всякие воспоминания о ней давно уже улетучились. Джонет нерешительно переступила через порог, надеясь, что глаза привыкнут к отсутствию света. Под ногами с шорохом прошмыгнула мышь, и она торопливо шагнула подальше от двери. Потом все стихло.
По спине у нее побежали мурашки. Какой-то глубинный первобытный инстинкт подсказывал Джонет, что она не одна в сторожке. Звук ее собственного учащенного дыхания громом отдавался у нее в ушах. Девушка попыталась не дышать. Кто-то еще затаился в темноте, но не спешил себя обнаружить.
Джонет судорожно перевела дух и отступила назад к двери. Может быть, если она просто попятится и выйдет отсюда, они – кто бы ни были эти «они» – оставят ее в покое и дадут ей уйти.
Она не успела. Что-то таинственное двинулось вперед с бесшумной скоростью нападающей змеи. Едва слышный шелест одежды стал для Джонет единственным предупреждением. Сильные руки обхватили ее и оттащили подальше от двери, широкая ладонь зажала ей рот. Она попыталась вырваться, но крепкие руки незнакомца обхватили ее словно стальными обручами и прижали к сильному, мускулистому мужскому телу. У нее не было ни единого шанса одержать над ним верх.
– Ни слова, – прошептал грубый голос прямо ей в ухо. – Не то я перережу тебе горло. Ясно?
– Еще кто-то идет, – раздался второй голос в нескольких футах от нее. – О, дьявол, ну и заваруха! Если это наш человек, надо будет побыстрее от нее избавиться.
Джонет отчаянно пыталась освободиться от руки, зажимавшей ей рот. Она не могла умереть! Только не так, не сейчас! Не от рук каких-то негодяев, на которых она случайно наткнулась в темноте, спасаясь от Дугласов.
Страх придал ей сил, она извивалась в объятиях незнакомца, стремясь высвободить руку и двинуть локтем ему под ребра. Но тот был ловок как кошка. Предугадав ее движение, он повернулся всем телом и протащил ее за собой, оторвав от пола и еще крепче прижимая к своему боку.
После перенесенного удара при падении на землю такое положение стало для Джонет сущей пыткой. Боль волнами расходилась по всему ее телу. Она услышала свой собственный мучительный стон, заглушенный его ладонью. Потом тошнотворная тьма окутала ее, и лишь сильные руки убийцы удержали ее от падения на пол.
