Текст книги "Звезды южного неба"

Автор книги: Элизабет Хэран

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 33 страниц)

Глава 32

– Я очень вам благодарна, Дэн, за то, что свозили меня к Ральфу, – сказала Эстелла, а потом, выглянув в иллюминатор, посмотрела на тень самолета, бесшумно скользившую под ними по красной земле равнины.

Внутри же самолета о тишине не было и речи. На фоне гула двигателя постоянно раздавались потрескивания, поскрипывания и, как казалось Эстелле, даже стоны старого фюзеляжа. Она подумала, всегда ли этот самолет издавал такие пугающие звуки, но решила не спрашивать об этом Дэна, боясь напоминать ему о той катастрофе, в которой погиб Уильям Абернати.

– Всегда рад! – ответил Дэн.

Но Эстелле казалось, что вождение самолета его вовсе не радует. Он вцепился в штурвал так, будто тот вырывался у него из рук. Эстелла подумала, что его стиль вождения совершенно не похож на стиль Мерфи, который управлял самолетом играючи, будто тот летел сам…

– Наверное, это мой последний вызов к больному. Но я бы очень жалела, если сегодня не полетела бы к Ральфу. И слава Богу, что это сделала, потому что бедняга Расти очень страдал.

Дэн бросил на нее такой выразительный взгляд, что Эстелла поняла, о чем он подумал еще до того, как это сказал:

– Вы в точности как ваш отец, Эстелла.

Его слова доставили ей удовольствие, которое, к сожалению, имело налет грусти.

– Знаете, я, правда считаю, что Росс очень бы хотел, чтобы вы остались в буше и продолжили его дело.

– И я бы этого хотела, но… не могу жить и работать среди людей, которые винят меня, по крайней мере, отчасти, в том, что он был так несчастен в личной жизни. Я просто этого не выдержу.

– Неужели вы серьезно решили вернуться назад в Англию?

– Не знаю… Раньше думала, что никогда туда не вернусь… – она даже не представляла себе, что будет вынуждена сделать это. Но, по крайней мере, если дело дойдет до этого, то у нее есть тетя Фло, к которой можно уехать.

– Надеюсь, вы останетесь, – сказал Дэн.

– Наверное, вы один такой, не считая, конечно, дяди Чарли.

– А как же… Мерфи?

– У меня так и не было возможности с ним поговорить. Но я сомневаюсь, что он будет рад меня видеть. Когда мы были там, на равнине, мы о многом говорили… откровенно рассказывали друг другу о нашей жизни… Поэтому он наверняка теперь удивляется, почему же тогда я не сказала ему, кто такая на самом деле. Ведь у меня была прекрасная возможность…

Дэн увидел свой шанс выяснить настоящий характер их взаимоотношений.

– В подобной ситуации… вы наверняка очень… сблизились.

– Так и было. Я никак не хотела смириться с мыслью, что мы там умрем, но Мерфи был уверен, что нас никогда не найдут…

– На Мерфи это совсем не похоже.

– При других обстоятельствах, думаю, он вряд ли бы был таким циничным… Но я сказала ему о ребенке… как раз тогда, когда он пытался посадить самолет. Даже не знаю, что на меня нашло… выпалить это в такой ответственный момент. Он был так потрясен, что даже не сообщил Чарли наши координаты. Сейчас с высоты я вижу, насколько огромна пустыня Симпсон, поэтому теперь понимаю, почему он считал, что нас не найдут.

Дэн выглянул в иллюминатор. Он знал, что поиски человека, потерявшегося на этой равнине, сродни поискам иголки в стоге сена.

– Во время посадки радио разбилось, – сказала Эстелла. – И это просто чудо, что Мерфи смог его наладить. Иначе мы там и погибли бы.

– К счастью, все закончилось хорошо, Эстелла, поэтому попробуйте забыть об этом и смотреть в будущее.

– Такое сразу не забудешь, Дэн. Когда Мерфи упал, кость, которую я вправила, вышла наружу… И мне никак не удавалось остановить кровотечение. В общем, пришлось признать, что он умрет у меня прямо на глазах. Я боролась с этой мыслью, как трусиха… потому что приходила в ужас, представляя, что останусь там совсем одна. Но и мысль потерять его была для меня невыносима. Думаю, в подобных ситуациях между людьми устанавливается крепкая связь. Это трудно выразить словами, но теперь Мерфи для меня всегда будет кем-то особенным. Думаю, что наше положение можно сравнить с положением солдат на войне, когда они изо всех сил стараются выжить и каждый день сталкиваются с возможностью умереть рядом друг с другом. У них образуется связь, которую уже ничто не разорвет.

– Думаю, вы правы, – сказал Дэн, наконец, до конца разобравшись в отношениях Эстеллы и Мерфи. Он почувствовал облечение, узнав, что связь между ними образовалась в результате смертельной опасности, и в ней не было ничего более глубокого.

– Знаете, Эстелла, если вы все-таки решите остаться… а я надеюсь, что так и будет, то можете всегда полностью полагаться на меня.

Эстелла удивленно посмотрела на Дэна, и он понял, что должен успокоить ее по поводу его «проблематичного образа жизни».

– Я подошел к поворотной точке в своей жизни и должен измениться, а это значит, должен перестать пить. Я не настолько глуп, чтобы считать, что это будет так просто, но, думаю… если очень постараюсь, и мне помогут мои друзья, то у меня все получится…

Эстеллу очень обрадовали слова Дэна.

– Да вы просто молодчина!

– Знаете, мне очень нравятся маленькие дети… и, кажется, я отлично с ними управляюсь.

Эстелла задумалась, к чему это его заявление.

– Знаю, я совсем не идеал, но каждому ребенку нужен в жизни мужчина, как пример для подражания…

Во взгляде Эстеллы промелькнула обида.

– Я собираюсь дать своему ребенку все, что необходимо.

– И из вас выйдет чудесная мать. Я просто хотел сказать, что если у вас будет мальчик, то о некоторых вещах он сможет поговорить только с мужчиной. И я предлагаю быть этим мужчиной. Знаю, у вашего ребенка будет Чарли… но я бы хотел стать для него чем-то вроде дяди, – на самом деле ему больше хотелось стать для ребенка отцом, но он не хотел торопить события. – Если вам когда-нибудь понадобится поговорить с кем-нибудь по душам или будет нужна помощь или поддержка, то вы всегда можете рассчитывать на меня.

Эстелла была поражена.

– Спасибо, Дэн. Это очень мило с вашей стороны, – она знала, что следующие несколько недель будут особенно трудны для него. – Я не знаю, что ждет меня в будущем, но если смогу помочь вам в то короткое время, которое еще здесь пробуду, то смело обращайтесь ко мне.

Дэн слегка улыбнулся ей, но Эстелла решила, что он был смущен. Она не знала, что Дэн остался доволен их разговором… и почувствовал облегчение, так как сказал ей все, что хотел. Он считал, что выложил свои карты, и теперь все зависело от нее.

– Кстати, вы связались с Чарли по радио? – спросила Эстелла немного позже.

– Я связался с баром, но мне ответила Эдна.

– Ох! А я думала, что Чарли будет, как говорится, сидеть верхом на своем радиоприемнике.

Дэн улыбнулся.

– Я тоже так думал, но Эдна сказала, что он занят какими-то делами с Марти. Я не стал вдаваться в подробности, потому что Эдна не очень хорошо умеет обращаться с радиоприемником, но даже представить себе не могу, чем они там занимаются.

Как только Эстелла выбралась из самолета, она заметила, что ее дом как-то изменился. Прощаясь с Дэном, она обратила внимание, что на переднем крыльце спиной к ней сидит на корточках какой-то мужчина. Ей показалось, что он измеряет рулеткой какую-то рейку. Эстелла также увидела у боковой стены штабель досок, а перед парадной дверью – несколько банок с краской и целый набор столярных инструментов. Подойдя ближе, она также услышала, что кто-то работает на крыше.

Человеком на крыльце оказался Марти. Он услышал, как она подходит, и, поднявшись, повернулся к ней со строгим выражением лица.

– Что… что все это значит? – нервно спросила Эстелла. Ей пришло в голову, что горожане решили ее выселить и теперь чинили дом Росса, чтобы выставить его на продажу…

– Я привез оставшиеся материалы для ремонта дома, – деловито сказал он. – И нам нужно поговорить об оплате.

– Оплате?

– Именно, – лаконично ответил Марти. – Строительные материалы стоят дорого.

Эстелла непонимающе посмотрела на него. Его взгляд был совершенно непроницаемым, что ее очень нервировало. Эстелла хотела напомнить ему, что у них была договоренность по поводу оплаты, но боялась разозлить его еще больше. К тому же она не могла поверить, что Марти нарушил свое обещание. Хотя сейчас это не имело значения, потому что, если горожане не захотят, чтобы она оставалась в Кенгуру-кроссинг, то ей не понадобятся никакие строительные материалы.

Эстелла решила, что ради обмана Марти притворился, что забыл о ее работе над Звездочетом, а поскольку у них не было письменного договора, то она не могла ничего доказать.

– Сколько… я вам должна? – спросила Эстелла тихо.

– Давайте посмотрим… – ответил Марти, заглядывая в счет, который показался ей очень длинным. Он сделал вид, что складывает написанные там цифры, а потом вдруг стал рвать его на мелкие кусочки. – Ничего! – воскликнул он с улыбкой. – Вы мне заплатили сполна.

Эстелла выдохнула с облегчением, но все равно не могла понять, зачем Марти заставил ее так волноваться.

– А я вас напугал, да? – сказал он, явно получая удовольствие от всего происходящего.

– Это точно, – ответила Эстелла. – Так что же здесь происходит? И кто это там так шумит? – она слышала, как с крыши раздавался какой-то грохот.

– Ну, вряд ли это Чарли, – сказал Марти, скорчив гримасу. – Когда дело касается физической работы, он обычно где-нибудь лодырничает.

Эстелла знала, что это чистая правда. Он так и не сделал ничего из того, что она просила.

Войдя в дом, Эстелла тут же почувствовала запах краски. Пройдя вместе с Марти на кухню, она увидела там Чарли с кистью в руке. Его лицо и одежда были заляпаны, а сам он осматривал плоды своего труда с ухмылкой удовлетворения. И, надо сказать, поработал он на славу.

– Вот это да! – воскликнул Марти, с широкой улыбкой оглядывая стены кухни. – И ты сделал все это… сам?

– Конечно, сам! – ответил Чарли, гордо подняв подбородок и расправив плечи. – Не такой уж я бесполезный… – он с шутливой угрозой посмотрел на Марти. – Это всего лишь маленькая кухня. Но мы еще поговорим о том, чем ты занимался все это время. – Чарли повернулся к своей племяннице. – Ну, как тебе это нравится, Эстелла? У Марти так мало краски на складе… что выбирать, собственно, было не из чего…

Красивый оттенок сиреневого на стенах делал кухню больше и светлее. Эстелла была поражена, как простая покраска могла все изменить.

– Очень красиво… но…

В заднюю дверь вошли Кев, Фрэнсис и Марджори.

– А, вы вернулись, – сказал Кев.

Увидев Эстеллу, он расстроился, что заставило ее смутиться еще больше. Ничего не понимая, Эстелла смотрела по очереди на каждого из ее незваных гостей, надеясь, что кто-нибудь объяснит ей, что здесь происходит.

– Я сшила для кухни новые занавески, – сказала Марджори, явно слегка нервничая. – Этот материал у меня уже давно… Правда, он не совсем подходит по цвету, но в нем есть немного сиреневого… поэтому, думаю, они будут неплохо смотреться, – она продемонстрировала Эстелле занавески, стараясь не смотреть ей в глаза.

Бросив взгляд на занавески, Эстелла поняла, что они отлично подойдут для кухни.

– Не понимаю, зачем вы их сшили, – она не могла ничего принимать на веру, так как помнила, что произошло прошлым вечером.

Марджори бросила взгляд на мужчин, а потом ответила:

– Мы просто хотели… немного украсить ваш дом.

Эстелла посмотрела на Марти, который вдруг опустил голову. Кев, Фрэнсис и Марджори также, казалось, смутились.

– Мы хотим, чтобы вы остались… если, конечно, не против, – сказал Марти. – Мерфи заявил, что ваш отец был бы горд, если бы вы заняли его место… и Майкл прав.

– Это Мерфи сказал?

– И не только это, – ответила Марджори. – Он сказал, что мы все любили Росса… и должны воздать должное его памяти… приняв его дочь и внука.

– Но если вы так не думаете, то это будет неправильно, – печально заметила Эстелла.

– Вы застали нас врасплох своим вчерашним заявлением, – сказала Марджори, – но Мерфи помог нам одуматься, пока не стало слишком поздно. Ведь еще не поздно, правда? Вы останетесь?

Эстелла была буквально ошеломлена переменой их настроения.

– И так думаете все вы?

Каждый в ответ кивнул.

– Прошлой ночью я читала дневник своего отца… – глаза Эстеллы наполнились слезами. – И не только поняла, как он относился к этому городу, но и узнала, как много все вы для него значили. Вы были его семьей… и я думаю, что теперь понимаю, почему моя мать не смогла здесь жить… К этому городу надо привыкнуть… А моя мама была, да и сейчас остается светским человеком. Ей нужны толпы народу, вечеринки, модные магазины… Но тогда мать поступила так, как считала нужным. Думаю, она совсем не понимала, как сильно страдал мой отец. Я тоже этого не понимала, пока не прочла его дневник. К сожалению, уже нельзя компенсировать ему эту боль, но я могу продолжить его дело, мечту и ухаживать за всеми животными, которых он так любил…

Все с облегчением вздохнули, и Эстелле показалось, что на глазах дяди Чарли блеснули слезы, хотя он и отвернулся в сторону, сделав вид, что рассматривает стены.

– Я приехала в Кенгуру-кроссинг… в надежде узнать своего отца, познакомившись со всеми вами, – добавила Эстелла, переводя взгляд с одного на другого.

– Мы будем рады поделиться с вами тем, что о нем знаем, – сказал с улыбкой Кев.

Эстелла улыбнулась в ответ.

– И вы не поверите, что иногда затевал Росс… – добавил Фрэнсис. Вдруг все услышали грохот и какой-то крик с крыши дома.

– Это наверняка Уэгз, – сказал Фрэнсис. – Он застилает крышу новыми листами железа… Но я в жизни не видел человека, который был бы таким неуклюжим при работе с молотком, – он выглянул из задней двери наружу. – Ты не мог бы работать потише? Мы здесь, между прочим, разговариваем…

– Между прочим, вы обещали мне помогать! – пожаловался сверху Уэгз.

Фрэнсис закатил глаза.

– «Вы обещали мне помогать!» – передразнил Фрэнсис. – Словно большой ребенок! – добавил он шепотом.

Эстелле показались эти слова довольно странными, ведь Уэгз был мужчиной просто огромных размеров. Он был выше Чарли и шире в два раза. Руки Уэгза были настолько мускулисты, что он не мог держать их по бокам, как обычный человек, и они торчали в стороны, как плавники, а его огромные ладони, казалось, всегда готовы что-то схватить. Когда нужно было разгрузить или загрузить грузовик припасами, Уэгз делал это играючи, но Эстелла представила себе, как он теряется, когда нужно делать что-то, требующее точности и аккуратности.

– Знаешь, Уэгз боится высоты, – сказал Чарли.

Эти слова немного пристыдили Марти.

– Я сейчас к тебе поднимусь, – крикнул он в дверь.

– Помните, как однажды Росс сидел в баре, а потом вышел на задний двор в туалет… – взволнованно сказал Кев.

– Ты имеешь в виду тот вечер, когда вомбат прижал поленом дверь туалета? – спросил Марти, и его глаза весело блеснули.

– Ну да. И Росс никак не мог выйти, – Кев рассмеялся. – Он просидел там всю ночь, а никто и не знал.

– На следующее утро Росс клял меня, на чем свет стоит, – сказал Чарли, улыбаясь воспоминаниям. – Конечно, в мужском туалете пахнет отнюдь не розами, но откуда же я мог знать, что он там застрял? Я думал, он ушел домой. Росс сказал, что кричал всю ночь, но мне стоит только лечь спать, я уже ничего не слышу.

– А то мы не знаем! – рассмеялся Марти.

Эстелла улыбнулась.

– А помните тот случай, когда Росс заставил вас гоняться по всей равнине за тем вараном? – сказала Марджори, беря в руки тряпку, чтобы протереть кухонное окно, на которое попала краска.

– Зачем? – спросила Эстелла.

– У этого варана вокруг лапы намотался кусок колючей проволоки от забора, – стал объяснять Марти, – ну а Росс… это же Росс… Он переживал за него, потому что лапа у того распухла.

– Мы ловили его несколько часов… да по такой жаре, – сказал Кев, качая головой. – Могу поклясться, что пустыню Симпсон мы обежали раза два.

– Так вы его поймали? – спросила Эстелла, думая о том, как мучилось бедное животное.

– Поймали, в конце концов, – сказал Фрэнсис. – А какой же он оказался злющий… Никакой благодарности!

– Рада, что вам удалось его поймать, – сказала Эстелла, понимая, каким облегчением это было для ее отца. – Варан мог умереть от заражения крови, если бы проволока разрезала его кожу.

– Именно так и сказал ваш отец, – заметил Кев, улыбаясь и погладывая на остальных.

Эстелла смутилась.

– А через пару дней его поймал какой-то абориген и приготовил себе на ужин, – захохотал Чарли, не замечая помрачневшего лица Эстеллы.

– Может быть, это был совсем другой варан, – сказал Фрэнсис, толкая локтем Чарли.

– Между прочим, именно тот самый… – ответил Чарли, не понимая, почему Марджори бросает на него такие гневные взгляды.

– Ладно, давайте лучше поговорим о деле, – сказал Кев, решив, что, судя по выражению ужаса на лице Эстеллы, будет лучше сменить тему разговора. – Так какого цвета будет детская?

– У Марти на складе есть только белая, сиреневая и желтая краска, – сказала Марджори. – Поэтому мы решили, что для стен детской отлично подойдет желтая, раз мы еще не знаем, кто у вас родится – мальчик или девочка. Как думаете? А у меня для занавесок есть ткань лимонного цвета.

Глаза Эстеллы снова наполнились слезами.

– Спасибо вам всем, – сказала она.

– Это нам надо благодарить вас за все то, что вы для нас сделали, – сказал Марти. – Теперь, когда мы одумались и пришли в себя, понимаем, как нам повезло, что вы к нам приехали.

– По крайней мере, хотя бы у Мерфи хватило ума понять, какое вы прекрасное приобретение для нашего города, – сказал Кев.

– Кстати, о Мерфи… Мне нужно с ним поговорить, – вспомнила Эстелла.

В больнице у палаты Мерфи Эстелла встретила Кайли.

– Я слышала, как прилетел старый самолет доктора Дэна, – сказала девушка, улыбаясь.

– Мы сели совсем недавно.

– Мерфи будет очень рад вас видеть, мэм, – сказала Кайли. – Он очень-очень волновался.

Вместе с Эстеллой они заглянула в палату. Мерфи еще спал.

– Он спал, когда я заходила к нему сегодня утром, – разочарованно проговорила Эстелла.

– Бетти сказала, что он не спал всю ночь, мэм.

– У него болела нога?

– Да, болела, но, думаю, он волновался за вас, мэм. Я слышала, что вы дочь Росса Купера.

– Да, Кайли. Мне очень стыдно, что я держала это в секрете от тебя, потому что ты так хорошо ко мне относишься…

– Все в порядке, мэм. Я понимаю, почему вы никому здесь этого не говорили.

Эстелла подумала, что, наверное, Кайли понимала это лучше, чем кто-то другой. Ей самой пришлось бороться с огромным количеством предрассудков, пока она училась на медсестру и когда начала работать здесь.

– Спасибо тебе за твое великодушие. Не хочу будить Мерфи. Он наверняка страшно устал.

Она повернулась, собираясь уходить.

Мерфи открыл глаза.

– Эстелла! – позвал он ее.

– Я думала, ты спишь, – сказала Эстелла, входя в его палату.

– Наверное, я задремал, но услышал твой голос, – ему показалось, что он видит сон. – Как прошел ваш полет?

– Без приключений, к счастью…

Мерфи нахмурился.

– А как там пес Ральфа?

– Плохо, – Эстелла села рядом с его кроватью. – Я рада, что отправилась туда и осмотрела его. Между прочим, мы пролетали над нашей полосой. Ее прекрасно видно с воздуха.

Мерфи слегка улыбнулся.

– Ты ее построила… поэтому это твоя полоса, – он посмотрел через окно на самолет Дэна. – Не могу поверить, что не слышал, как садилось это старое дребезжащее корыто.

Ему также не верилось, как он мог уснуть, ожидая возвращения Эстеллы и Дэна, когда каждая секунда, пока их не было, казалась ему часом.

– Должно быть, ты устал. Очень волновался за меня, да?

Мерфи бросил на нее сердитый взгляд.

– Могла бы дать мне чуть больше времени, чтобы я успел привыкнуть к мысли, что ты полетишь с Дэном.

Эстеллу тронула его забота. Заметила она в его голосе и собственническую нотку…

– Извини, Мерфи. Но мне действительно нужно было лететь.

Он понял, насколько предана Эстелла своему делу. Это была одна из тех черт ее характера, которые так ему нравились.

– А тебе не страшно было снова оказаться в самолете так скоро?

– Я была просто в ужасе… Но если бы не полетела сегодня, то, может быть, уже никогда бы не решилась, – Эстелле показалось, что у Мерфи очень усталый вид, и ей стало стыдно, что он так волнуется за нее. – Я только что была у себя дома и обнаружила, что наши горожане приводят его в порядок. Уэгз чинит крышу, а Марджори сшила новые занавески. Дядя Чарли покрасил кухню…

– Не может быть! – глаза Мерфи широко раскрылись от удивления. – Чарли! Занимается физическим трудом! Наверное, впервые в жизни!

– Мне тоже так показалось, – сказала Эстелла, но, может быть, благодаря именно этому старания дяди приобретали особое значение.

– Я видел, как мимо больницы проносили строительные материалы, и еще подумал, что это они там затеяли… – сказал Мерфи.

– Спасибо, что поддержал меня перед ними, Мерфи. Это очень благородно с твоей стороны…

– Я просто напомнил им о некоторых вещах, которые они, вероятно, забыли. А остальное было за ними. В основном это хорошие люди. Поэтому они бы сами пришли к тому же выводу, даже без моей помощи… в конце концов. Только они могли опоздать, если бы думали слишком долго.

– Я знала, что это их расстроит. Просто была не готова к такой резкой реакции.

– Они никак не ожидали, что ты объявишь им, чья ты дочь.

– Мне следовало тебе первому сказать об этом… и я хотела.

Мерфи молчал какое-то время.

– Так почему же не сказала?

– Я пыталась… там, в пустыне. Сначала очень переживала из-за нашего отчаянного положения, но когда решила, что все бесполезно и мы там умрем, выпалила это, но ты как раз потерял сознание. Прошлым вечером я приходила в палату, чтобы все рассказать тебе первому, но ты спал. В общем, я каждый раз неправильно выбирала время… Но это не оправдание. Прости меня, Мерфи. Ужасно, что ты узнал все от других…

– Слухи в буше разносятся быстрее, чем мухи слетаются к павшему животному.

Эстелле показалось, что в его голосе было разочарование.

– Кто… кто тебе сказал?

– Это неважно.

– Ну, кто бы это ни был, он пришел сюда сразу после собрания, – Эстелла могла только догадываться, зачем этому человеку нужно было так спешить.

Мерфи не ответил, а мысли Эстеллы снова вернулись к тому человеку, который снабжал Мэй спиртным. Что-то здесь было не так, и она была полна решимости это выяснить.

– Теперь, когда все всё знают, я чувствую такое облегчение, – сказала Эстелла. – И очень сожалею, что не сказала правду с самого начала.

– Я прекрасно понимаю, почему ты держала это в тайне. Кажется, я уже говорил тебе раньше, что такие маленькие и изолированные городки, как Кенгуру-кроссинг, привлекают к себе людей с тайнами.

Эстелла подумала, что он говорит о себе… и о Дэне.

– Ты, наверное, не помнишь… Но когда был под воздействием морфия, то рассказал мне о Томе и Лауре.

На лице Мерфи отразилась паника. Оказывается, он это забыл.

– Я рада, что ты мне все рассказал, – сказала Эстелла. – Тогда было самое время освободиться от этой боли. Ты слишком долго носишь это бремя вины.

– Думаю, настало время простить себя за то, что случилось тогда.

– Тебе не за что себя прощать. То, что случилось с Лаурой, – не твоя вина. И теперь, когда прошло столько времени и Том смог смириться с ее смертью… я уверена, что он тоже с этим согласится.

– Так и есть.

Эстелла поразилась.

– Около полугода назад я получил от него письмо. Он просил меня… – Мерфи едва мог выговорить это, – просил простить его за то, что винил во всем меня. Том написал, что всему виной тогда был шок…

Эстелла сжала его руку, и Мерфи посмотрел ей в глаза.

– Эстелла, теперь ты будешь относиться ко мне по-другому?

– Из-за того, что случилось с Лаурой? Конечно, нет.

– Нет, я хотел сказать… между нами действительно что-то произошло, пока мы были там, на равнине, или это все мое разыгравшееся из-за морфия воображение?

– Я думала об этом. Ты мне на самом деле стал ближе… Но это, наверное, в порядке вещей после того, что нам пришлось вместе пережить… Тебе так не кажется?

– Нет. Я однажды застрял на равнине с Уэгзом, но у меня не появилось к нему никаких глубоких чувств, – он улыбнулся.

Улыбнулась и Эстелла, но ее сердце бешено колотилось.

– А как нам узнать, являются ли наши чувства лишь следствием обстоятельств? – спросил он.

– Думаю, время покажет, – ответила Эстелла.

– Я всегда все говорил начистоту, поэтому, думаю, не стоит менять эту привычку. Ты понравилась мне с первой минуты, как только я тебя увидел.

Эстелла вспомнила их первую встречу и то, как неприветливо и даже грубо он себя вел. Она нахмурилась.

– А мне показалось совсем другое.

– Знаю, я очень постарался это скрыть, – проговорил он с хитрой улыбкой, – но, честно говоря, я боролся со своими чувствами, потому что не верил, что заслуживаю счастья, когда Том так страдает. Еще я думал, что ты не захочешь оставаться в буше надолго… И у тебя на пальце было обручальное кольцо. Но после того, как мы чуть не погибли, я понял, что счастье скоротечно. Если не схватить его, то можно упустить свой шанс. А я не хочу упускать даже малейшей возможности прожить с тобой всю жизнь.

Эстелла не знала, что ответить, так как считала, что Мерфи слишком торопил события.

Он заметил смущение на ее лице.

– Если у тебя нет ко мне тех же чувств, то можешь во всем обвинить шишку у меня на голове, и все, что я тут сейчас сказал, свалить на нее… и забыть об этом, – сказал он, и его веселая полуулыбка напомнила ей прежнего Мерфи.

Эстелла улыбнулась в ответ.

– Не надо делать скоропалительных заявлений, о которых ты будешь жалеть, когда поправишься, – сказала она.

– Я никогда не буду жалеть, если признаюсь, что каждый раз, когда тебя вижу, мое сердце начинает бешено колотиться… и я чувствую то, чего никогда раньше не чувствовал.

Эстелла на мгновение запаниковала. Впервые она вдруг поняла, что, боясь снова испытать боль, еще не готова доверить кому-то свое сердце. К тому же ей нужно было думать о ребенке.

– Прости, Мерфи… Но я не могу говорить о будущем, пока… пока не разберусь со своим прошлым.

Мерфи с горечью подумал, что, возможно, у нее еще остались чувства к бывшему мужу… или она надеется снова сойтись с ним ради ребенка.

– Конечно, – сказал он, почувствовав, как сжалось его сердце. – У нас полно времени.