Текст книги "Закат в раю. Часть 2"
Автор книги: Элизабет Хэран
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 13 страниц)
– Ну, расскажите же нам еще о столице! – воскликнула Тереза Кармишель, и все дамы хором присоединились к ее просьбе.
Зайдя в гостиничный бар, Макс тут же почувствовал что-то неладное: разговоры при его появлении тотчас смолкли, и в баре воцарилось откровенно враждебное молчание. Посетители пристально смотрели на него, кое-кто из них даже демонстративно отвернулся.
– Налей-ка мне пинту, Уэлли, – сказал Макс бармену.
Наливая пиво, Уэлли осторожно покосился на Макса. Тот озадаченно оглядывал своих приятелей, сразу же отводивших взгляды.
К Максу подошел Фрэнк Моррисон.
– А мы и не ждали тебя тут сегодня, – сказал он.
– Почему? Я всегда хожу на вечера.
– Ну, потому… – Фрэнк замялся.
– Потому что?.. – неприязненно спросил Макс. Эти косые взгляды уже начинали раздражать его. – Давай, говори, Фрэнк!
– Он, наверное, про статью в сегодняшней газете, – предположил Уэлли.
– Не видел я сегодняшней газеты, – ответил Макс и мгновенно понял, что Летиция зачем-то спрятала от него газету. Вот почему она весь день сама не своя! Макс почувствовал, как тревожно забилось его сердце.
Уэлли вышел из-за стойки с измятой газетой и положил ее перед Максом.
– Не хватало нам еще комиссии по правам человека! – донесся до Макса голос Билла Бойда.
– Цены на сахар падают, а нам сейчас, значит, нужно тратить деньги на починку бараков? – добавил Герман Киркбрайт и выругался.
– О чем это вы? – промычал Макс, открывая газету.
– Можешь ты наконец угомонить свою девчонку? От нее всем здесь житья скоро не станет! – воскликнул Билл.
– Черт подери! – взорвался Макс. – Нужно избавиться от нее! Мне надо было сделать это еще полгода назад!
– Спасибо, что подвез меня, Нибо! – уже в третий раз сказала Ева.
Старик улыбнулся при виде ее волнения и повернул коляску на главную улицу Джеральдтона.
– Ваш молодой человек проводит вас до дому, мисс Ева? – спросил Нибо.
– Ирвин вовсе не мой молодой человек, Нибо! И я не хочу, чтобы он провожал меня до Эдема. Он думает, что я живу у Мэри Фоггарти. Ты сможешь меня забрать?
– Я дождусь вас, мисс Ева. А пока схожу к Джексону Элрою, – ответил старик. Джексон жил в хижине у самой реки, на соседней улице. Как и Нибо, он когда-то работал у Патрика Хейла. По профессии он был кузнец, но из-за преклонных лет был вынужден оставить работу и теперь жил тем, что торговал в городе рыбой и овощами.
– Я помню, где это, Нибо. Приду, как только смогу, – сказала Ева и увидела у входа в мэрию Ирвина Рида. Ирвин, нервно озираясь, ждал у двери.
Следя краем глаза, не появится ли в зале Макс Кортленд, Джордан приглашал танцевать одну девушку за другой. Лекси стояла позади, ожидая, не выпадет ли шанс и ей. Она уже танцевала с несколькими молодыми людьми, но не думала ни о ком, кроме Джордана: в своем черном фраке и накрахмаленной белой рубашке он был прекрасен, как принц.
Силия еще танцевала со своим нареченным, когда Джордан подошел и пригласил ее на следующий танец. Уоррен посинел от злости, но в глазах у Джордана был такой решительный блеск, что Уоррен не решился ничего сказать и только недовольно засопел. Силия же была совершенно счастлива – сейчас у нее будет самый пленительный и красивый кавалер, когда-либо появлявшийся в Джеральдтоне.
– Вы потрясающе выглядите, – прошептал Джордан и привлек ее к себе. Он почувствовал, как Силия задрожала от волнения, и улыбнулся при виде такой непосредственности в выражении чувств.
– Вы тоже, – выпалила Силия и сильно покраснела. Джордан рассмеялся в ответ.
Никогда еще Силия не чувствовала себя так прекрасно, как сейчас, когда Джордан обнимал ее. Все ее мечты, казалось, стали явью: высокий, широкоплечий Джордан был самым прекрасным мужчиной в мире. От него исходил чудесный запах – аромат мужественности и лесной свежести. Силия склонила голову ему на плечо и с наслаждением глубоко вдохнула этот запах. Мягкая ткань его фрака касалась ее щеки и казалась ей удивительно нежной, а его большая рука согревала ее маленькую открытую спину. Это было восхитительно.
Танцуя с Силией, Джордан спиной ощущал сверлящий взгляд Лекси. Протанцевав с Силией два танца, он ловко отвел ее к мрачному Уоррену. Силия неумело пыталась скрыть свое разочарование, Уоррен заметил это и позеленел от злости и ревности. Тем временем Джордан подошел к Лекси и протянул ей руку – его глаза горели и манили. Лекси, хотя и уязвленная тем, что он так долго танцевал с Силией, не нашла в себе сил сопротивляться и, с гордостью чувствуя на себе ревнивые взгляды женщин, пошла вместе с Джорданом на середину зала.
Джордан и Лекси закружились в танце. Лекси была выше и крепче своей сестры, и сейчас они были самой заметной парой в зале. Оркестр играл танго.
– Вы прекрасно танцуете, Джордан, – прошептала Лекси, с презрением подумав о неуклюжих местных кавалерах.
– И вы, – ответил Джордан, прижимая ее к себе. Лекси почувствовала, что едва дышит от волнения. Джордан, ища Макса, бросал быстрые взгляды на дверь и заметил вдруг, как в зал вошли молодой человек и девушка. Девушка показалась ему немного знакомой, но танцующие пары помешали ему хорошенько разглядеть ее. Она повернулась, чтобы что-то сказать своему спутнику, и в этот миг Джордан наконец увидел ее лицо и остановился, не веря своим глазам. Это была Ева.
Ева прошла в зал, поманив за собой Ирвина – он уныло плелся за ней, как собака. Никогда в жизни ему не было так неуютно и неловко: Ирвину казалось, что все в зале только и делали, что глазели на него, на его плохо сидевший костюм и чужие, слишком большие для него ботинки, и от смущения Ирвину хотелось провалиться сквозь землю. Заметив, что многие недоуменно и насмешливо посматривают в его сторону, Ева решительно взяла его за руку и отвела в угол.
– Успокойтесь, Ирвин, никто вас здесь не укусит, – отрывисто сказала она, показав ему на стул.
– Я постараюсь, – ответил Ирвин, залился краской и неловко повернулся спиной к толпе.
– Как же мы будем писать о вечере? Вы даже взглянуть не хотите! – прошипела Ева, доставая из сумочки блокнот. – Мне нужно, чтобы вы смотрели в оба!
– Ева!
Ева, вздрогнув от неожиданности, подняла глаза. Перед ней стоял Джордан. Ева не смогла скрыть своего изумления.
– Я так и подумал, что это вы, – весело воскликнул он. – Вы… – он запнулся, желая сказать, что Ева сразу выделяется из всех гостей, – вы чудесно выглядите, – продолжал он, внимательно оглядывая ее всю, с ног до головы, от сияющих волос до изящных туфель. Джордан никогда еще не видел ее в женском платье и с непокрытой головой. «Платье, – подумал он, – простое и все же очень, очень элегантное».
– Благодарю вас, – смущенно ответила Ева. Весь этот день Джордан пробыл у Альберто Сантини, но она знала, что он собирается быть на вечере. Однако Ева полагала, что он будет слишком занят, оказывая знаки внимания городским барышням, и не обратит на нее внимание.
– Могу я вас пригласить, Ева?
Ее глаза широко раскрылись от удивления.
– Вы хотите танцевать… со мной?
– Именно так! – Джордан взял ее за руку и слегка потянул Еву к себе, не обращая внимания на ее слабое сопротивление.
– Я здесь для того, чтобы работать! – воскликнула она. Признаваться в том, что она танцует неумело, скованно и напряженно, ей не хотелось. – Я пишу отчет для газеты и…
– Один танец, Ева! Давайте, если хотите, предположим, что это практическое исследование для вашей статьи!
– Послушайте, Джордан, я не шучу! – испуганно воскликнула Ева.
– А если уж вы не можете оторваться от вашей работы, то возьмите у меня интервью, – продолжал он, увлекая ее за собой.
Ева не успела понять, как они оказались на середине зала. Его сильные руки уверенно направляли.
– Я очень плохо танцую, – тихо сказала она.
– Значит, вы хорошо притворяетесь, – ответил Джордан, непринужденно ведя ее через зал. Он только сейчас заметил ее женственную фигуру, до этого момента всегда скрытую под свободными мужскими рубашками. Загремела музыка. Ева не могла поверить своему счастью – танцевать ей оказалось необыкновенно легко, намного проще, чем просто ходить. Джордан с гордостью за нее отметил, как она на глазах обретает уверенность в себе, казалось, она расцветает в его сильных руках.
– Выше голову! – прошептал он. Ева улыбнулась и кивнула в ответ.
Сбоку на них, изумленно вытаращив глаза, смотрели Лекси и Силия.
– Невероятно! Это же Евангелина, – растерянно прошептала Силия.
– Вот сейчас она действительно стала немного похожа на женщину, – язвительно ответила Лекси. – А как ты думаешь, мама?
Летиция внимательно следила за тем, как Евангелина и Джордан плавно скользят в танце. Джордан смотрел на девушку так, как будто видел ее в первый раз, и это не ускользнуло от внимания Летиции.
– Она отлично выглядит, – прошептала Летиция. – И я всегда знала, что за этой мальчишеской внешностью рано или поздно обнаружится очень красивая женщина.
В ответ старшие дочери переглянулись и с недоумением посмотрели на мать.
В зал медленно вошел Макс. Он уже выпил с Фрэнком Моррисоном, и настроение у него было совсем не праздничное: Макс собирался отыскать Летицию и отправиться домой. Оглядывая зал, он перевел взгляд на танцующие пары. При виде Джордана Хейла Макс в изумлении открыл рот, а в следующее мгновение он осознал, что Джордан танцует с Евангелиной.
Рассудок его помутился, лицо побагровело от досады и гнева. Летиция, глядя на мужа, с ужасом поняла, что сейчас произойдет что-то ужасное.
– О боже! – прошептала она и упала на стул, расплескав вино.
– Ты задумала погубить меня! – раздался дикий крик Макса.
Оркестр смолк. Танцующие пары остановились, и все глаза обратились к Максу. Наступившую тишину нарушало только его хриплое, яростное дыхание.
Услышав голос отца, Ева ощутила страшную слабость. Краска сбежала у нее с лица, голова слегка закружилась, но она усилием воли заставила себя стоять, высоко подняв голову. Статья, конечно, уже напечатана, мельком подумала она, хотя самой газеты она еще не видела. Ева знала, что отец придет в ярость, увидев статью, и полагала, что готова к этому, но никак не могла ожидать, что столкновение с отцом произойдет и присутствии Джордана.
Ева слышала глухой стук собственного сердца – ей казалось, этот звук слышит весь зал. Взглянув на Джордана, совершенно сбитого с толку дикой вспышкой Макса, Ева с ужасом представила себе, что сейчас он узнает, что она родная дочь Кортленда. Еве было бы проще признаться, что она больна проказой. Спасти ее сейчас могло бы только чудо.
Глава 19
– Кто позволил тебе совать свой нос в мой барак? – завопил Макс на весь зал. – Отвечай мне!
От этого крика Ева подскочила от страха и беспомощно взглянула на Джордана, внимательно смотревшего на Макса. Взгляд Джордана был полон презрения и ненависти, и страх Евы, что ее происхождение станет известно Джордану, стократно усилился. Ева молчала, не в силах вымолвить ни слова от охватившего ее ужаса.
– Как ты могла напечатать такую чушь! – Макс швырнул на пол скомканную газету. – А этого простофилю Кина, который пригрел тебя в своей газетенке, нужно вышвырнуть вон из города!
– Верно! – промычал из-за спины Макса Фрэнк Моррисон.
Джордан тут же понял, что в Gazette опубликована новая статья Евы и что статья эта снова рассказывает о том, как Макс обращается со своими канаками. Бесстрашие этой девушки восхитило его, и он ощутил безмерную гордость за нее, за ту смелость, с которой она выступила в защиту несчастных, и немедленно принял решение защищать и поддерживать Еву всеми силами.
Макс продолжал кричать на Еву, казалось, поток этого дикого, бешеного гнева никогда не иссякнет. Макс был страшен, злоба и ненависть, словно струились из его прищуренных серых глаз. Хотя Макс и уступал ростом Джордану, он все же был крупным мужчиной и производил сейчас особенно устрашающее впечатление. Еве понадобилось все мужество, чтобы не спасовать перед ним – она дрожала, как лист, ощущая внутри себя страх и полную беспомощность.
– Да понимаешь ли ты, что ты творишь? Какие беды ты на нас всех навлекаешь? Вся моя жизнь идет прахом из-за твоей глупости! Этого ты хочешь? – Лицо Макса побагровело и исказилось нелепой, уродливой гримасой: создавалось впечатление, что на его лице внезапно проступила вся его внутренняя скверна.
– В этом нет вины Евы, – громко сказал Джордан. – Вы сами довели себя до этого. А сейчас оставьте девушку в покое.
Макс свирепо взглянул на Джордана.
– Что эта девчонка смыслит в нашем хозяйстве? – рявкнул он. – А ты? Ты сам только начал работать!
Ева с ужасом понимала, что теперь весь гнев отца готов обрушиться на Джордана.
– Да, я признаю… я ничего не понимаю в тростниковом хозяйстве… – испуганно пролепетала она.
Макс гневно сверкнул на нее глазами, и Ева почувствовала, что взгляд отца лишает ее последних сил. В этот момент Джордан придвинулся ближе к ней, и она внезапно ощутила, как его близость придает ей силы и мужество.
– Я только знаю, что так ужасно обращаться с людьми нельзя! Бить их, морить голодом… Это недостойно человека, считающего себя джентльменом! Да ты и не джентльмен! Ты изверг! – закричала она.
Макс с отвращением посмотрел на нее и, покачав головой, вновь спросил себя, как это мерзкое существо может быть его родной дочерью.
– И я породил тебя! – с отвращением сказал он. – Ты… ты дрянная дочь, дурное семя!
Ева задохнулась от ужаса. В мгновение ока самые худшие ее опасения стали реальностью. И все же как отец мог произнести эти мерзкие, недостойные слова? Она растерянно взглянула на Джордана. Он смотрел на Макса так, как будто ослышался или по крайней мере неверно понял его слова.
Макс увидел в глазах Евы беспомощный ужас и страх и тут же понял все и перевел взгляд на оглушенного Джордана, смотревшего на Еву, как будто не узнавал ее.
– Не знал, значит? – воскликнул Макс с наслаждением, упиваясь эффектом. – Да, признаюсь, этим своим произведением мне гордиться не приходится! Так что не возражаю, если она уйдет к тебе, – прошипел он. – Неплохая парочка, вот уж два сапога пара!
Ева пошатнулась, как от удара. Лицо ее стало белее мела, в глазах заблестели слезы. Джордан непроизвольно протянул руку, пытаясь поддержать ее, но Ева, в смятении оттолкнув его, повернулась и бросилась к выходу. Весь зал с изумлением смотрел ей вслед.
Летиция была не в силах пошевелиться от стыда и ужаса и почти ничего не видела от слез. Первый порыв – бежать за дочерью, утешить и успокоить ее – сменился апатией и отчаянием: Летиция понимала, что сейчас Ева не захочет слышать от нее слова утешения. И в то же время Летиция знала, что у младшей дочери, кроме нее, нет никого на свете.
Немного поколебавшись, Летиция все же решила найти Еву и двинулась к дверям, но Лекси цепко схватила мать за руку:
– Не надо! Пусть идет! Она сама во всем виновата!
До слуха Летиции смутно доносились перешептывания публики.
– Я не могу сейчас оставить ее одну! – воскликнула она, высвобождая руку, и, провожаемая любопытными взорами публики, торопливо побежала к выходу.
Евы нигде не было видно, она буквально растворилась в темноте. Летиция позвала ее несколько раз, пробежала между рядами колясок и фургонов, но никого не нашла – даже люди, нанятые, чтобы присмотреть за лошадьми, столпились в вестибюле и наблюдали за балом.
Джордан вышел на улицу через ближайший выход – через кухню и заднюю дверь. Глубоко вдыхая ночную прохладу, он попытался успокоиться и погасить бушевавший внутренний жар и быстро зашагал в темноте, отчаянно пытаясь уяснить себе все случившееся.
«Как это возможно? Ева… дочь Макса Кортленда?» – снова и снова спрашивал он себя, безнадежно пытаясь примирить отвращение к Максу с уважением, которое питал к Еве. «Ева родная сестра Лекси? И Силии?» – думал он. Осознать все это было совершенно немыслимо.
– Джордан! – раздался крик.
Поначалу он не расслышал, что его кто-то зовет.
– Джордан!
Обернувшись, Джордан увидел перед собой Летицию: обойдя здание в напрасных поисках Евы, она увидела в тени деревьев его одинокую фигуру.
– Я не могу поверить… Значит, Евангелина ваша младшая дочь? – растерянно спросил он.
– Прошу вас, не будьте к ней строги, Джордан! Она сама не считает себя членом нашей семьи! Мы ведь не воспитывали ее! И она не любит Макса так же сильно, как и вы!
Путаные объяснения Летиции только рассердили Джордана.
– Воспитывали вы ее или нет, не важно! Как она могла скрыть это от меня! – воскликнул он и, не говоря более ни слова, ушел прочь.
Летиция, совершенно убитая горем, закрыла глаза. Боль Евы ощущалась сейчас ею, как своя собственная, и за страдание дочери она винила лишь одного человека – своего мужа. Если бы он любил ее так, как вначале, совершенно по-другому могла бы сложиться их жизнь! «Как, – спросила она себя в сотый раз, – как так вышло? Отчего Макс так безумно увлекся Катэлиной Хейл?»
– Летиция! – донесся до нее крик Макса. – Мы едем домой!
Летиция оглянулась и увидела у коляски Лекси, Силию и Уоррена. У освещенного входа стоял Макс. Небольшая группа зрителей, в том числе ее партнеры по бриджу, находились рядом, оживленно обсуждая что-то.
– Летиция! – вновь закричал Макс в темноту. Летиция заметила, что он даже не повернул голову, когда звал ее.
«Ждет, что я побегу за ним, как послушная собака!» – со злостью подумала она.
– Я никуда не поеду с тобой! – крикнула она, не обращая внимания на посторонних.
Это откровенное неповиновение явно поразило Макса.
– Да ты опять пьяна! – громко сказал он, поворачиваясь к ней.
Понимая, что муж желает публично унизить ее, Летиция закипела от ярости.
– Нет, я не пьяна! – закричала она. – И очень жаль!
– Тогда езжай домой сама, как знаешь! Допейся хоть до белой горячки, мне наплевать! – рявкнул Макс. Запрыгнув в коляску, он хлестнул лошадь и через мгновение исчез в темноте.
Добравшись до Уиллоуби, Летиция обнаружила, что ворота заперты. Еще одна пощечина, еще одно унижение. Силия, Уоррен и Лекси стояли рядом. Летиция осознала, что такой злости она еще некогда не чувствовала.
– Уоррен, я была бы вам очень признательна, если бы Силия и Лекси могли бы провести ночь у вас в доме, – неожиданно сказала Летиция. Сестры в изумлении посмотрели на нее, а потом друг на друга.
– Разумеется… миссис Кортленд, – растерянно ответил Уоррен, явно пораженный, что Летиция позволяет себе такое нарушение всяких норм приличия.
– Ты не должна оставаться с отцом одна! – испуганно вскликнула Силия. – Поедем с нами, мама!
– Нам с твоим отцом нужно кое-что обсудить. Наедине, – ответила Летиция, не сводя глаз с дома.
Дочери, уловив железные нотки в ее голосе, вновь испуганно переглянулись – никогда раньше они не видели на лице матери такого злого, решительного и мстительного выражения.
– Я открою ворота, – сказал Уоррен, спрыгивая на землю и подавая руку.
– Не беспокойтесь, Уоррен. Я пойду по аллее, – ответила Летиция, выходя из ландо.
– Осторожнее, мама! – умоляюще воскликнула Лекси.
– Все будет хорошо, девочки. Мне… просто нужно привести мысли в порядок.
Идя к дому, Летиция увидела, что в гостиной горит свет, и с облегчением поняла, что Макс еще не спит – она не собиралась ждать до утра. Уже подойдя к веранде, она заметила в тени около конюшни какое-то движение. Это был Элиас, распрягавший лошадей.
– Элиас, как ты себя чувствуешь? – тихо спросила она, подходя к нему.
– Я в порядке, миссис, – коротко ответил он и опустил голову.
Двигался он медленно и осторожно, и Летиция сразу поняла, что каждое движение причиняет ему сильную боль.
– Твои раны не воспалились?
– Нет, Зета промывает их соленой водой. Каждый день.
От воспоминания о полосах содранной кожи на спине Элиаса Летицию бросило в дрожь.
– Мне очень жаль тебя, Элиас. Ты не заслужил того, как с тобой поступили. И никто не заслуживает, чтобы с ним так обращались. – Элиас по-прежнему смотрел в землю, и Летиция вдруг увидела в его курчавых волосах седину. «Он уже немолод», – подумала она. – Меня просили кое-что передать тебе, – прошептала Летиция. Никто не мог услышать их сейчас, но все же эта предосторожность была не лишней. – Джордан Хейл хотел бы, чтобы ты работал у него. Он сказал, что будет хорошо платить тебе и защитит тебя от Макса.
Элиас с недоверием посмотрел на нее:
– Вы не хотите, чтобы я больше работал на вас?
Летиция заметила в его глазах отблеск мучительной неопределенности. «Он думает, что его увольняют в наказание…»
– Конечно хочу! Но я забочусь о твоем благе, – ответила она и подумала, как ей будет не хватать Элиаса. – Там тебе будет гораздо лучше и никто тебя не обидит. Джордан Хейл хороший человек, Элиас. Я бы хотела, чтобы ты ушел к нему. – Летиция почувствовала, что готова заплакать. Элиас служил у нее очень долго, но сейчас нужно было, чтобы он ушел.
– Нехорошо оставлять вас, миссис, – покачал головой Элиас.
Летиция никогда не сомневалась в преданности Элиаса, и преданность эта делала все, что произошло с ним, еще более непростительной.
Не вмешайся она тогда, Макс мог бы забить его до смерти.
– Спасибо тебе, Элиас… но, пожалуйста, подумай над моими словами. В Эдеме никто не будет обращаться с тобой так жестоко. А я стану навещать Гэби Мэллоу, так что мы с тобой будем видеться, – сказала Летиция и неожиданно для себя протянула Элиасу руку. Элиас посмотрел на руку, потом взглянул Летиции прямо в глаза. Летиция улыбнулась – ей захотелось ободрить Элиаса, показать ему, что он не наемный слуга, а друг, о котором беспокоятся и заботятся. Элиас еще раз посмотрел на протянутую руку и неуверенно пожал ее своими загрубелыми, мозолистыми пальцами. В свете луны их руки были похожи на фарфор и уголь, и Летиция неожиданно ощутила, как гармонично могли бы жить вместе люди разных культур.
В первый раз с тех пор, как его привезли в Австралию с родных Соломоновых островов, Элиас увидел проблеск надежды.
– Взвесь все за и против, – продолжала Летиция, крепко сжимая второй рукой руку Элиаса. – Джордан велел передать тебе, что он не торопит с ответом. Но я буду очень беспокоиться за тебя, пока ты находишься здесь.
Элиас поднял взгляд на Летицию. Он едва мог поверить, что кто-то мог с таким участием отнестись к нему.
– Я подумаю… – сказал он. Голос его стал хриплым от волнения.
Летиция почувствовала, как на глаза ее навернулись слезы.
– Спокойной ночи, Элиас!
– Спокойной ночи, миссис!
Элиас проводил ее долгим взглядом. Он не знал, что сзади, из-за кустов бугенвиллии, за ними с недоброй улыбкой наблюдал Мило Джефферсон.
На кухне Летиция застала Зету и Джабари. Оба были расстроены, и Летиция тотчас догадалась, что Макс накричал и на них.
– Идите спать, – приказала она.
– Но… мистер Кортленд… он велел нам…
– Я поговорю с ним, Джабари, – перебила его Летиция. – Ступайте спать, сейчас же.
Макс, вытянув перед собой ноги, лежал в кресле. В руке он держал стакан, рядом на столе стояла почти пустая бутылка из-под рома.
– Зета, еще бутылку… и поживее! – гаркнул Макс, услышав шаги за спиной.
– Тебе, я думаю, уже достаточно, – холодно сказала Летиция.
Макс выпрямился и, брезгливо выпятив верхнюю губу, медленно повернулся к жене. Его удивило, что она трезва, но от этого ее поведение каким-то образом показалось ему еще более невыносимым.
– А, так это моя чудесная непослушная жена! – сказал он с иронией. – Ну как, очень понравилось выставить меня на всеобщее посмешище?
– Мне? Да я готова была провалиться сквозь землю, когда ты ворвался в зал и начал кричать на Евангелину!
– И что, ты хочешь, чтобы я помалкивал? – Макс вскочил на ноги. – После того, как она вымазала меня грязью? Расписала про меня… будто я какой-то… рабовладелец?
– Вот ты сам и обрисовал себя! Да, ты ведешь себя с рабочими, как самый настоящий рабовладелец, и сам это прекрасно понимаешь! Ты сам знаешь, что ты сделал с беднягой Элиасом! А сейчас ты кричишь на меня, как на собаку! – закричала Летиция, пытаясь унять бившую ее нервную дрожь. Она отвернулась и, собираясь с духом, стояла несколько секунд, скрестив на груди руки. Ради того, чтобы сохранить мир в семье, она долгие годы молчала. А сейчас, когда настало время, ей было очень нелегко высказать ему все.
– Знаю, ты спрятала от меня эту вшивую газетенку! – продолжал Макс, буравя жену налитыми кровью глазами. – Что, ты думаешь, тебе поможет этот скандал?
– У тебя теперь неприятности посерьезнее той статьи, Макс. Я ухожу от тебя, – прошептала Летиция.
Казалось, что Макса внезапно ударили хлыстом.
– Стоять, будь ты проклята! – взревел он, вскочил и со всей силы хватил кулаком по столу. Летиция испуганно вскрикнула. – А Евангелина… – Макс чуть покачнулся на ногах, – поедет назад в Сидней! Я отправлю ее отсюда, даже если мне самому придется тащить ее всю дорогу. Я не собираюсь мириться с ее фокусами! И она мне больше не дочь! Бог свидетель, с этого момента я лишаю ее всех прав на мое имущество – прежде всего на Уиллоуби.
Летиция почувствовала, что настало время защитить Еву и открыть мужу свои настоящие, давным-давно похороненные в глубине души чувства. Сейчас, решившись, она уже не боялась его и ощущала в себе только странное спокойствие и непоколебимую решимость.
– Ты и не можешь лишить наследства чужого ребенка. Как я благодарна Богу за это! – воскликнула Летиция. Подумав, что, быть может, ей скоро придется горько пожалеть о сказанном, она все же почувствовала восхитительное облегчение – груз, давивший на нее два десятилетия, наконец упал с ее плеч.
Несколько мгновений Макс стоял, ловя ртом воздух и ошеломленно глядя на жену. Летиция подумала, что он сейчас упадет в обморок.
– Что это значит? – задыхаясь, прохрипел он в конце концов.
– Ты умный человек. Подумай сам. – Летиция развернулась и вышла из комнаты.
Макс никогда не чувствовал по отношению к Еве особой теплоты, но всегда приписывал это тому, что сам не занимался ее воспитанием, однако мысль, что она могла не быть его дочерью, что Летиция могла ему изменять, никогда еще не приходила Максу в голову.
Летиция вышла на веранду, но не успела пройти и десяти шагов, как Макс настиг ее, схватил за руку и рывком развернул лицом к себе. Взглянув ему в глаза, она мгновенно поняла его невысказанную мысль.
– Ты подумал, что ее отец один из твоих… так называемых друзей? Нет, ты ошибаешься.
Глаза Макса расширились.
– Так это чужак? Кто-то из приезжих? – Макс посмотрел на жену, как на шлюху, и она услышала в его голосе брезгливое отвращение.
– Нет. Я всем сердцем любила отца Евы, – ответила она. Казалось невероятным, какое глубокое удовлетворение доставили ей эти слова.
Макс молчал. Отступив на шаг, он смотрел на жену, будто не узнавая ее.
– Как ты самодоволен! Ты, видимо, даже не можешь представить себе, что я могла любить кого-то, кроме тебя… – сказала она.
– Ты не могла любить еще кого-то! Ты моя жена!
– Уже много лет ты не был мне мужем, Макс. Ты сам знаешь это. Вот почему я пила. Вот почему я страдала от одиночества. Все эти годы я была одна, одна, как… Мы уже ничего не значим друг для друга, и нет смысла продолжать весь этот фарс.
– Кто ее отец? – закричал Макс, не желая произносить само имя Евы. Ярость и оскорбленная гордость душили его.
– Ты никогда не узнаешь этого, – решительно ответила Летиция.
Макс поднял руку.
– Если ты хоть раз ударишь меня, я вместе с дочерью сделаю все, что в моих силах, чтобы погубить тебя, – спокойно сказала Летиция.
Макс глядел на нее безумными глазами: слова жены едва доходили до его сознания. Разве это его Летиция? Разве это та послушная, верная Летиция, никогда не смевшая не только угрожать, но даже спорить с ним? Нет, он раньше не видел этой женщины!
– Я намерена списаться с родителями и как можно скорее вернуться в Новую Зеландию. Нашему браку конец! – воскликнула она и повернулась, чтобы уйти.
– Не все так просто, Летиция! Я не отпущу тебя! И я точно не дам тебе увезти Александру и Силию!
Она посмотрела на него, с холодным презрением подумав, как легко можно предвидеть все его слова и поступки. «Нужно идти до конца».
– Девочки уже достаточно взрослые, чтобы решать сами за себя. Да и я тоже. Не отпустить меня ты не сможешь. И не беспокойся – от тебя мне ничего не нужно. Я прошу тебя только об одном – я хочу, чтобы правду о своем отце Евангелина узнала от меня.
Летиция повернулась, забыв, что стоит на верхней ступеньке лестницы. Сделав шаг, она внезапно почувствовала, что под ногами у нее ничего нет. В этот же миг Макс, желая задержать ее, ринулся за ней и попытался схватить ее за руку, но случайно еще сильнее подтолкнул ее. Летиция попыталась удержаться за перила, но наступила на подол платья и, отчаянно вскрикнув, потеряла равновесие.
Онемев от ужаса, Макс смотрел, как Летиция медленно падает вниз по лестнице.
– Летиция… – крикнул он осипшим от страха голосом. Раздался отвратительный глухой удар. Наступила страшная тишина.
Несколько секунд Макс стоял не в силах двинуться с места. Наконец он мотнул головой и бросился вниз по лестнице. Внизу лежало неподвижное тело Летиции. Луна освещала струйку крови, струившуюся из раны на голове. Несмотря на весь выпитый ром, Макс внезапно почувствовал, что совершенно трезв, и остановился на месте, боясь подойти и проверить, жива ли его жена.
