Текст книги "Неистовство (СИ)"

Автор книги: Элизабет Дарк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 20 страниц)

– Сколько сечей было ребенку? – спросил Санас, подойдя к кровати.

– Не было и сечи, – угрюмо ответил отец семьи.

Окно располагалось всего в шаге от кроватки и, к удивлению Санаса, было открыто.

– Вы видели, в какую сторону улетела сова?

Парень молча указал рукой направление на северо-запад.

– Почему открыто? – спросил молебник, подойдя к окну.

– Жена настояла, – ответил парень. – Она наивно верит, что сова может принести сына обратно.

– А вдруг, – послышался тихий голос из дверного проема.

Девушка вошла в комнату, дрожащей рукой аккуратно погладила пустую кроватку и посмотрела на Санаса:

– Верните мое дитя, – слезы потекли по ее щекам. – Умоляю. Может, еще не поздно. Может, – она порывисто выдохнула. – Может, он еще жив.

Супруг подошел к ней и ласково обнял, та уткнулась ему в грудь.

– Мы на это надеемся не меньше вас. И сделаем все возможное, – ответил Санас и перевел взгляд на Никана. – Похоже ли это на перевертыша?

– Не уверен, – произнес капитан, пребывая глубоко в своих мыслях. Он повернулся к управляющей. – Сколько всего детей пропало?

– Уже девять, – уверенно ответила женщина.

– Девять, – задумчиво повторил капитан. – Есть догадка, но я не уверен. Идите за мной, обсудим, – капитан махнул рукой и направился к выходу из дома.

Санас еще раз взглядом обвел комнату. Он вдруг понял, что в комнате очень чисто для детской спальни.

– Вы убирали здесь после пропажи сына? – спросил он у родителей.

Девушка развернулась к нему и легонько кивнула.

– Ничего необычного не находили?

– Только перо той самой совы, – ответил парень.

– Отдадите мне его?

Супруг удивленно приподнял брови, а девушка снова кивнула и удалилась в другую комнату. Вернувшись через пару мгновений, она протянула Санасу длинное черно-белое перо:

– Возьмите, если оно вам как-то поможет.

Молебник забрал перо и сунул за пазуху. Широн только удивленно проследил взглядом за этими действиями.

– И зачем тебе перо? – тихо шепнул он Санасу, выходя за ним из дома.

– Вдруг запах меня куда-то приведет, – ответил тот.

Болотник снова удивленно приподнял брови.

– Ну, что? – спросил молебник, подойдя к капитану, который уже ждал с отрядом на улице.

– Возможно, это леший. Но его очень сложно выследить.

– Леший? – переспросил Широн. – На кой-ему дети? Он же мало чем отличается от меня.

– Только ты защищаешься утопленниками и колдуешь там, где есть вода. А леший защищается животными и колдует в лесах.

– Ну, так зачем ему могут понадобиться дети? – повторил вопрос Санас.

– Этого я знать не могу…

Солнце зашло за тучу, кожу тронул прохладный ветерок, с неба начали падать редкие капли дождя. Погода намекала на скорый конец сезона злого солнца. И на приближение очередной Черной луны. Санас поежился от этой мысли. Если он в скором времени не вернется в Церковный круг и не поможет Фиалке спрятаться – быть беде.

Капитан, невзирая на приближение непогоды, направился к выходу из села.

– Как мы будем искать эту нежить? – спросил кто-то из охотников, идя позади командира.

– Посмотрим, может найдем отголоски магии Нохра. Хотя это будет трудновато в компании с болотником, от него просто разит магией.

– Могу уйти, – улыбнулся Широн.

– Никуда ты не пойдешь, – отрезал Сан.

Охотники вышли из села и сразу свернули с дороги в лес в направлении северо-запада. Они шли молча, вслушиваясь и вглядываясь в окружение. Дождь забарабанил по листьям деревьев, земля стала намокать. Санас немного отстал от отряда, достал перо и понюхал. По обонянию ударил странный горьковатый запах. В носу засвербило, захотелось чихнуть. Но парень сдержался, снова спрятал перо и, немного подняв голову и закрыв глаза, глубоко вдохнул влажный воздух. И замер, пытаясь уловить хоть что-то похожее на запах пера.

– Ты чего? – послышался голос капитана.

Санас открыл глаза и посмотрел на друга.

– Пахнет тут здорово. Дождь и лес…

Никан улыбнулся, удивленно смотря на молебника:

– Нашел, когда запахами наслаждаться, мы вообще-то нежить ищем.

– Я это помню, – улыбнулся Санас в ответ.

Командир покачал головой и, развернувшись, стал догонять отряд, медленно шедший впереди:

– Лучше не отставай от отряда! – крикнул он Сану.

Парень хмыкнул и хотел было последовать совету, но резко остановился. В шаге от него сидел бурундук и смотрел прямо на него. Молебник медленно наклонился к зверьку и протянул руку, тот не попытался убежать и даже не отшатнулся. Зато Санас почувствовал знакомый запах, идущий от зверька. Горький аромат защекотал ноздри, парень нахмурился и попытался схватить грызуна, но тот ловко извернулся и побежал прочь.

– Медведь! – раздался крик одного из охотников.

Огромный бурый зверь бежал прямо на отряд. Охотники достали оружие, Широн поспешил ретироваться из зоны атаки хищника. Бешеный медведь встретился со стрелами, выпущенными лучниками. Громко зарычав, он кинулся на одного из охотников, но ему на защиту встал капитан. Казалось, он ни капли не уступал огромному зверю в силе. Несколько раз успешно отбив тяжелую лапу хищника, он ранил его в шею, что только еще больше рассердило медведя.

Санас решил воспользоваться суматохой и последовать за бурундучком, который все еще маячил между деревьев. Широн тихо отправился за молебником. Санас бежал за зверьком, пока не услышал тихий детский плач. Он резко остановился и прислушался. Болотник чуть было не врезался ему в спину:

– Ты чего?

– Тихо, – ответил Санас. – Ты это слышишь?

– Я слышу только медведя и отряд, а ты?

Но парень промолчал, пытаясь разобрать откуда доносится звук. Наконец он сорвался с места, наплевав на то, что скорость он взял явно нечеловеческую. Отряд оставался далеко позади и, судя по звукам, к медведю присоединились еще какие-то животные. А потому Сан не стал медлить. Если ребенок еще жив, то он любой ценой должен его спасти. Широн не отличался скоростью оборотня, а потому отстал.

Наконец Санас вбежал в еще более глухой лес, из-за густой растительности дождя почти не чувствовалось. Да и свет плохо проходил сквозь ветви. У широкого ствола старого дерева лежал ребенок, обвязанный зеленой колючей лозой, и рыдал. Парень сделал к нему шаг, но ствол дерева задвигался, и от него как будто отслоилась половина. У существа, которое теперь стояло напротив молебника, были полностью голубые глаза. Длинной в два человеческих роста, его тело состояло из коры, везде рос мох, из спины в разные стороны торчали ветви. Совершенно нечеловеческое лицо с длинными клыками-сучьями выглядело ни капли не дружелюбно.

====== Глава 2. Часть 6 ======

– Молебник? – скрежещущим голосом удивился проклятый. – Вот это сюрприз! Глупый зверек так тебя испугался, думая, что ты охотник. А ты просто несчастный молебник! – нежить громогласно захохотала. Его голос перемешался с криками плачущего ребенка.

– Зачем тебе дети? – спросил Санас, не обращая внимания на потехи существа.

– Ну, раз тебе интересно, – медленно проговорил проклятый. – Мной правит Нохра. Мой бог пришел ко мне во сне и сказал, что даст мне силу, несравнимую ни с чем, если я принесу ему на алтарь двенадцать непорочных детей. И я уже близок.

– А ты не думал, что люди позовут охотников?

– Плевать мне на них. Природа меня защитит. Не то, что ваш глупый бог, который даже ничего не делает для людей, – живое дерево самодовольно улыбнулось.

– И что ты будешь делать с силой, которую обещал тебе Нохра? – Санас незаметно сделал шаг в сторону малыша.

– Странные вопросы ты задаешь, мальчишка. Конечно, убивать! Убивать людей, охотников. Всех, кто попадется мне на пути! Это же так приятно – осознавать, что чья-то жизнь и смерть зависит только от тебя.

– И какой тебе от этого прок? – не унимался Санас, осторожно подступая к ребенку. – Почему нельзя просто жить с людьми в мире?

– Потому что люди слабые и жалкие. Меня от них воротит. Даже этот орущий зародыш только действует мне на нервы.

– Когда-то таким зародышем был и ты.

– Верно, – удивленно согласился проклятый. – Но меня, в отличие от него, даже в таком возрасте никто не мог обидеть. Иначе оставался с дырой меж глаз, сделанной моими ветвями!

Санас молча сделал еще шаг.

– Не торопись, малец, – осекла его нежить. – Не в моих правилах болтать с людьми. Но ты первый, кто стал разговаривать, а не читать молитвы и убегать. Смелости тебе не занимать. Но пора на покой, – дерево сгорбилось, глаза засветились ярче, стало понятно, что проклятый готов атаковать. – Готовься поздороваться со своим светлым богом!

Дерево молниеносно кинулось в сторону молебника. Санас присел, уклоняясь от древесных лап. Чтобы отпрыгнуть подальше, потребовался сильный рывок, и оборотень сам не заметил, как его глаза зажглись желтым.

– Что? Ты не человек? – пробасил проклятый.

Но оборотень не ответил, он быстро проскочил за спиной дерева к ребенку и разорвал колючий плющ, связывающий мальчика. Существо с разворота ударило парня, откидывая от ребенка. Санас отлетел, встретившись спиной со стволом соседнего дерева, и напоролся боком на острый сломанный сук, порвав рубашку. Из раны пошла густая кровь, ветвь вошла довольно глубоко. Парень застонал, доставая ее.

– Ну, что же ты? – прошелестело живое дерево. – Раз уж вышел против меня, так покажи, на что способен!

Санас встал, из горла выкатился животный рык. Парень заметил, как за спиной лешего прошмыгнул Широн и, взяв ребенка в руки, скрылся за ближайшим деревом. Тот развернулся, услышав тихий хруст веток.

– Не отвлекайся, – по животному зарычал Санас.

Дерево хотело было последовать за болотником, но Санас схватил его за ветвь спины наполовину обернувшейся рукой и обломал ее. Проклятый закричал, из кустов, видимо на помощь лешему, выбежал обычный лесной волк. Парень, азартно хохотнув и полностью приняв вид оборотня, зарычал на лесного жителя. Тот заскулил, поджал хвост и скрылся в ближайших кустах.

– Вот как, – сказало дерево, увидев перед собой оборотня поистине гигантских размеров. – Ты бы составил хорошую конкуренцию моему мишке.

Из бока волка текла бурая кровь, на шее осталась висеть не порвавшаяся от натяжения цепь с кулоном Архона. Она немного душила Санаса, но парень не обращал внимания. Дерево кинулось на волка, схватив его за шею. Оборотень же впился когтями под кору проклятого и мощными задними лапами стал бить лешего по морде. Тот зло рыкнул и откинул пепельного зверя от себя. Санас, снова оказавшись на земле, встал и резко подскочил к нежити. Теперь леший стал казаться оборотню неповоротливым боровом. Он оббежал его сзади и кинулся на спину, обламывая лапами ветви и раздирая зубами то, что предположительно было шеей. Кора летела в разные стороны, волк почувствовал вкус крови. Леший громко закричал и упал на спину, придавив оборотня своей тушей. Волк взвизгнул, в глазах помутилось. Дерево встало и побежало прочь, Санас, тряхнув головой, кинулся за ним. Какое-то время он преследовал проклятого, но неожиданно леший остановился, оборотень не придал этому значения и с разбега снова прыгнул ему на спину, пытаясь перегрызть шею. Но перед деревом оказался небольшой обрыв, два проклятых кубарем покатились вниз, приземлившись в широкий, но неглубокий ручей. Оба встали, сверху обрыва на спину Санасу кинулось два обычных волка. Тот выгнулся и перекусил одного напополам. Другой отскочил сам, поняв силу оппонента.

Над ручьем начал подниматься зеленоватый туман. Санас удовлетворенно хмыкнул. Они оказались на какой-никакой воде, а, значит, болотник здесь имеет силу. Из тумана стали появляться утопцы. Они начали нападать на животных, прибывающих на помощь лешему, и на самого проклятого. Утопших становилось все больше и больше. Леший рычал и отбивался, как мог, но мертвецы брали большинством.

Из леса раздались голоса охотников. Санас понял, что оставаться оборотнем ему больше нельзя и резко сменил облик, сев в воду и схватившись за кровоточащий бок. Утопленники тем временем раздирали гноящимися руками кору лешего. Дерево бешено откинуло очередного мертвеца и кинулось на сидящего в воде Санаса. Тот не успел даже толком подумать, что делать, как перед ним приземлился Никан и широким размахом полоснул лешего поперек тела. Проклятый отлетел, казалось даже земля затряслась при его ударе о каменистое дно ручья. Никан одарил Санаса явно недобрым взглядом, но промолчал и, перехватив меч в другую руку, двинулся к лешему. Сверху посыпались стрелы, раня и без того уже немало покалеченного проклятого. Леший понял, что в этой схватке он проигрывает и попытался встать. Но Никан рубанул его по ногам, отсекая стопы. Дерево снова грузно упало в воду. Последнее, что оно увидело перед тем, как лишиться деревянной головы – улыбка Санаса.

Животные сразу стали разбегаться. Утопленники попадали, растворяясь в исчезающем тумане. Из-за дерева над обрывом вышел болотник со спящим ребенком на руках и аккуратно спустился к ручью.

– Как это он уснул в таком шуме? – спросил кто-то из охотников.

– Я нашел сонную траву, – ответил Широн. – Его крики слишком привлекали внимание лешего.

Бок Санаса все еще кровоточил. Видимо в человеческом образе его умение исцеляться действовало куда хуже. Никан подошел к другу:

– Покажи, – он присел рядом, Санас убрал руку. – Глубокая… Мне нужна перевязка.

Один из охотников достал из небольшой сумки на плечах рулон ткани и какую-то жидкость, и передал командиру.

– Это что? – опасливо спросил Санас.

– Просто обеззаразит, но будет больно.

Капитан зубами открыл бутыль и полил ее содержимым на перевязочную ткань. В боку больно запекло, когда Никан приложил к ране ткань и стал обматывать тело друга. Санас скривился, а капитан лишь хмыкнул. Когда перевязка была окончена, Никан встал и помог подняться Санасу.

– Ну что, двигаем в село? – спросил молодой охотник с сумкой на плече, но капитан не ответил.

Он пристально смотрел на Санаса злым взглядом. Тот в свою очередь боялся даже шаг сделать.

«Неужели он видел меня в образе? Неужели я поздно обернулся? Почему тогда сразу не обезглавил?»

– Ты, – вдруг зло произнес капитан и перешел на крик, – совсем с ума сошел?!

– Чего? – удивленно переспросил молебник.

– Сказал же от отряда не ногой! Какого тебя понесло вглубь леса? Если бы не Широн, мог и без головы остаться!!!

Отряд удивленно смотрел на командира. А Санас даже забыл, как дышать. Он никогда не видел Никана таким. Да и не думал, что капитан может таким быть. Ведь до этого он всегда, в любой ситуации, оставался сдержанным.

– Прости, Ник, – наконец выдавил из себя парень.

Тот выдохнул и, перестав хмуриться, повернулся к Широну:

– Спасибо. Не думал, что когда-нибудь скажу такое проклятому. Но спасибо.

Болотник озадачено выпучил глаза на капитана.

«А ведь я почти ничего не сделал», – отправил он мысленный посыл Санасу.

«Пусть лучше думают, что все сделал ты».

– Капитан, – осторожно обратился другой молодой охотник, – может, уже отправимся обратно в село?

Никан хотел ответить, но Санас его перебил:

– Пока рано. Леший говорил об алтаре Нохра. Говорил, что ему нужны двенадцать детей. Он похитил лишь девятерых. Если он собирался принести их в жертву одновременно, то, возможно, другие дети тоже еще живы. А если он уже принес их в жертву… То от них должно остаться хоть что-то, люди не умирают совсем без следа. Мы должны убедиться, мертвы они или их еще можно спасти.

– Ты пытался разговаривать с лешим? – полуутвердительно, полувопросительно сказал капитан, выдохнув в голос. – И как я сразу не понял, что ты и его пытался вразумить…

– Я покажу, откуда Широн забрал ребенка изначально, – не обращая внимания на Никана, продолжил молебник и, развернувшись, стал аккуратно взбираться по склону обрыва.

Отряд последовал за ним. Дойдя до дерева, под стволом которого был найден ребенок, охотники остановились и начали осматривать территорию. Санас не мог понять, почему леший оставил мальчика здесь, пока не заглянул в разрез в коре, из которой вылез леший. Внутри дерева виднелось странное голубоватое свечение.

– Ник, здесь что-то есть.

Капитан подошел. Увидев свечение, вставил меч в ствол, поддевая толстую кору, и надавил на него. Кора потрескалась и со скрипом разлетелась в разные стороны. Взгляду открылась голубая субстанция, наполняющая огромное полое дерево изнутри.

– И что это? – спросил Санас.

– Переход, – ответил капитан. – И куда нас перебросит – неизвестно.

– Выходит, он хотел перенести ребенка туда? – спросил охотник со шрамом.

– Видимо, – ответил Широн.

Мальчик на его руках тихо спал. Санас посмотрел на ребенка и хотел было уже зайти в переход, как его остановил Никан, положив руку на плечо:

– Первым зайду я. Потом ты, – капитан развернулся к отряду. – За Сансетом двое лучников и четверо мечников. Остальные останутся здесь вместе с болотником. Ждите до захода солнца. Если мы не вернемся, отправляйтесь в село.

После этих слов командир незамедлительно зашел в ствол дерева и исчез в голубоватой мокрой дымке. Санас расстроенно сдвинул брови. Если бы он мог не скрывать свою темную суть от охотников, он бы помог куда больше. Но ничего не поделаешь. Он прошел за Никаном, сознание пошатнулось, в глазах поплыло, и его буквально выкинуло на землю. Он встал на ноги, отряхивая одежду от грязи. А подняв взгляд, увидел перед собой статую. Худая высокая фигура стояла на небольшом пьедестале. Балахон полностью скрывал тело, и лишь под капюшоном виднелся череп с длинными клыками. Санасу показалось, что провалы глаз скелета засветились, но он пару раз моргнул и видение исчезло.

– Сансет! Сюда! – послышался голос Никана.

Парень обернулся и увидел, что напротив статуи стоят два ряда плит по шесть в каждом. В первом ряду на плитах лежали шесть девочек разных возрастов, на втором – двое мальчиков. Поляну окружали непроходимые колючие вьющиеся растения.

Никан стоял над одной из девочек, рукой пытаясь нащупать пульс на шее. Санас быстро подошел, за ним потянулись и другие выброшенные из портала охотники.

– Жива? – спросил молебник.

– Жива, но в глубоком сне. Сердце бьется очень медленно и дышит через раз. Нужно забрать всех детей и вернуть в село. А алтарь разрушить.

Неожиданно сердце Санаса будто сдавили тиски. Он снова обернулся на статую. Она, старая, немного потрескавшаяся и обросшая мхом и травой, гордо стояла на покосившемся пьедестале. Казалось, она смотрела прямо на молебника. Ему снова померещилось свечение под провалом капюшона, но Санас, тряхнув головой, прогнал морок.

Охотники достали веревки. Опутав ими статую, они стали раскачивать ее, пока та не начала трескаться и не упала, разломившись напополам. Никан вытащил меч и со всей силы вогнал острие под капюшон. Когда голова статуи развалилась на части, слух Санаса пронзил ужасный визг. От неожиданности он дернулся и зажмурил глаза.

«Санас. Мальчик мой. Мое творение».

Эхо разбудило Санаса. Он открыл глаза и обнаружил, что вокруг ничего нет. Совсем ничего. Только чернота. Он стоял в пустоте. Не было ни земли, ни неба, ни леса, ни охотников.

– Где я? – выдохнул рокочущим голосом парень.

Удивившись собственному рычанию, парень оглядел себя и понял, что сейчас он в образе волка. Какая-то дрожь прошла по телу.

– Что происходит? – прошептал он себе под нос.

«Мой волк. Мое уникальное создание».

– Что за голос? Кто ты? Покажись! – крикнул парень в темноту.

И тут же напротив себя, шагах в десяти, он увидел тот самый балахон. Из-под капюшона на него смотрел скелет со светящимися мертвым синим цветом глазами. Санаса затрясло, но он постарался не подать виду. Что-то давило на него, ему безумно хотелось пригнуться, прижать уши, спрятаться. Но он стоял ровно и смотрел в глаза существу.

«Вижу. Ты знаешь, кто я», – послышалось тихое эхо от скелета.

– Я не намерен тебя бояться, – ответил волк, немного нахохлившись. – Хотя ты и пытаешься навязать мне это своей магией.

Скелет резко пролетел вперед и остановился у самой морды оборотня. Существо раскрыло пасть, в которой была лишь чернота, и зашипело на волка. Ноги парня дрогнули, по телу вновь прошла волна страха, но он не отступил и остался стоять нос к носу с повелителем тьмы. Тот в свою очередь довольно хохотнул.

– За-бав-но, – протянул скелет, смотря в желтые глаза.

– Что ты хочешь от меня? – тихо рыкнул Санас в ответ.

– Хочу узнать тебя получше. Ты ведь сам пришел к одному из моих подданных. Сам принял силу, что я даю в придачу к безумию.

– Я не безумен!

– И в этом твоя уникальность. Ты не теряешь себя в ночь моей власти. Хм…

Скелет немного отпрянул от него. Костистая рука поднялась, ее пальцы скользнули в густую шерсть волка. Цепь на его шее тихо звякнула.

– Теперь ты принадлежишь нам обоим, – прошипел скелет, смотря на золотой глаз в солнечном ореоле.

– Зачем ты призвал меня, Нохра? – оскалился волк.

– Чтобы ты знал, что я наблюдаю, – голос скелета напоминал то ли шелест листьев на ветру, то ли шипение змеи. – Я вижу тебя. Видел, как ты пришел к врагам и стал считать их друзьями.

– Лишь одного.

– Ты хочешь захватить там власть. Хочешь, чтобы за тобой шли и люди, и нелюди. Но хватит ли тебе ума и сил?

Волк промолчал. Синие глаза внимательно наблюдали.

– Я не буду мешать тебе, – бог тьмы замер, а потом заговорил очень быстро: – Но, если вдруг ты передумаешь дружить со светлыми праведниками, лишь подумай обо мне, позови, и я дам силу, которая позволит призвать меня в ваш мир, – скелет шумно выдохнул и снова заговорил медленно и шипяще: – И я избавлю всех, кого называют нежитью, от страданий и притеснений. А ты станешь сильнейшим во всем мире.

– И люди погибнут? – спросил оборотень, обретая наконец уверенность в ногах.

– Большинство – да.

– Почему, если ты так ненавидишь Архона, ты сам не придешь в мир и не истребишь людей? Без моей помощи?

– Ненавижу? – глазницы скелета немного расширились. – Ошибаешься, мальчик. Я люблю брата теми остатками разбитого сердца, которые он когда-то проклял.

Санас ненадолго замолчал.

– Но… – начал он.

– Не пытайся понять меня, волк.

– Почему именно мне ты готов дать такую силу?

– Потому что вижу, что ты точно сможешь принести жертву, которая нужна для моего перехода. Ужасную кровавую жертву.

Волк насупился.

– Не злись, мой мальчик, – продолжил темный бог. – Я не буду заставлять тебя. Мне нравится то, чем ты сейчас занят. Я с интересом наблюдаю за твоей судьбой.

Капюшон заволокло черной дымкой. Тьма вокруг Санаса задрожала и рассыпалась.

Открыв глаза, парень снова обнаружил себя стоящим на поляне. Никан обернулся и посмотрел на друга:

– Ты как? Бледный какой-то.

Санас быстро заморгал, пытаясь прийти в себя.

«Что это было? Видение? Сон? И сколько времени прошло? Ощущение, что мы разговаривали очень долго. А по виду – всего пара мгновений».

– Видать, рана дает о себе знать, – сказал охотник со шрамом, беря спящую девочку сечей шести на руки.

Капитан кивнул:

– Нужно быстрее возвращаться в село.

– Я справлюсь, – повторил Санас излюбленную фразу Фиалки.

Он подошел к одному из малышей и взял его на руки. Мальчик сечей трех-четырех на вид выглядел изможденным. Бледная кожа и синяки под глазами, не свойственные детям, давали понять, что ребенок нездоров.

Охотники с детьми стали выходить обратно через голубоватый переход. Зная выталкивающую силу прохода, Санас постарался не упасть, чтобы не ранить мальчика. Очутившись в лесу, отряд отправился в село. Дождь уже закончился, но небо все еще закрывали серые тучи. Грязь липла к ботинкам. Несколько раз за путь Никан озадачено смотрел на друга, видимо, чтобы убедиться, что тот не упал без сознания.

Санас же всю дорогу думал о встрече с Нохра. Такого он никак не ожидал – сам Темный бог вмешивается в его жизнь.

«Он жаждет свободы. Жаждет истребить людей. Обещает дать мне силу, взамен на кровавую жертву. Но при этом говорит, что любит своего светлого брата. Ничего не понимаю, что за любовь такая особенная? Надо будет узнать у Фиалки, может она вычитала что-то, что объяснит мне хотя бы часть сказанного Нохра».

Наконец добравшись до села, отряд встретили ошарашенные стражники и шокированная управляющая. Она сразу сказала отнести детей к лекарю, а женщинам села дала распоряжение перевязать раненых охотников и накормить отряд. Весть о возвращении детей пролетела по селению с невероятной скоростью. Уже к вечеру лекарь с помощью лечебных настоек разбудил пятерых детей, а мальчик, усыпленный Широном, проснулся сам. Лекарь обещал, что к следующему утру разбудит остальных. Этой ночью в таверне села Бирун не прекращали подниматься кружки с брагой за здоровье отряда охотников.

Следующее утро началось у Санаса с того, что он вышел на улицу из дома управляющей, где ему выделили комнатку на ночь, дабы выветрить из головы вчерашний алкоголь. Однако спокойно развеяться ему не дали – на пороге его встретила группка женщин, которая тут же кинулись благодарить его за спасение детей. Они плакали, улыбаясь, кланялись, называли его святейшим и праведным. Парню все эти слова скребли по сердцу. Все они никак не вязались с образом Нохра, засевшим в его памяти.

Позавтракав и попрощавшись с управляющей города, отряд отправился обратно в Круг. Всю дорогу назад среди охотников не прекращались разговоры о том, что они ведут в святая святых настоящего проклятого. Как на него там отреагируют? Убьют сразу или сначала помучают? Половина сходилась на том, что ему дадут шанс, ведь он помог победить лешего и тем самым спас детей. Старые охотники же куда более скептично относились к такому товарищу. Они полагали, что с нежитью предпочтут расправиться сразу. Широн старался не обращать внимания на все эти разговоры. Но по выражению его лица было понятно, что он готов к худшему, слабо надеясь на свободную жизнь.

Санас стал более молчаливым. Он вдруг понял, что как всегда были и будут охотники, которые готовы убивать любую нежить без особых на то причин, так и будут проклятые, яростно ненавидящие весь род людской – таким тоже не нужны причины для убийства невинных людей. Но ведь Широн, Фиалка и даже некромант Картер показали своим примером, что не вся нежить хочет воевать. Фиа даже просила тогда не убивать Марка, хотя понимала, что чувствует Санас. Теперь неплохо было бы найти хотя бы пару человек, готовых принять проклятых, готовых понять, что с ними можно жить бок о бок.

Никан периодически смотрел на друга, пытаясь понять причину его молчаливости, и изредка перебрасывался фразами с Широном и отрядом.

За три дня до Черной луны охотники вернулись в город. Как всегда, на входе в город никто из привратников не стал проверять отряд камнем. Но охотники все же взяли Широна в плотное кольцо, якобы из соображений защиты жителей от него. Хотя Санасу думалось, что защищать как раз стоит его от жителей. А потому был рядом.

Никан зашел в дом с глазом на стене, а отряд остался ждать его на улице. Ни один из них не считал правильным оставлять Широна, пока никто не знает о том, что в городе проклятый.

Пока отряд ждал, мимо проходили толпы людей. Молебницы, молебники и простые горожане. Охотники немного расслабились и растянулись вдоль дома, но все еще наблюдали за прислонившимся к стене Широном. Он снова открыл дневник девушки и внимательно водил глазами по строчкам. Старый охотник со шрамом на лице вдруг поднял руку и закричал, смотря куда-то вниз по улице:

– Архина!

К нему подбежала девушка с шелковистыми светло-рыжими волосами, рассыпанными по плечам:

– Добрый день, уважаемый Джозеф.

– Добрый, – разулыбался мужчина. – Вы вернулись от матушки?

– Да.

Нежный голос незнакомки щекотал слух Санаса. Он заинтересованно смотрел на девушку, надеясь увидеть ее лицо. И сам не заметил, как стал приближаться к ней со спины.

– И как она? – продолжил охотник.

– Ей лучше, – почти пропела рыжеволосая соловьиным голосом. – Правда, ей все еще требуется постельный режим. Но она уже может самостоятельно ходить, наконец стала улыбаться!

– Я очень рад за нее, – кивнул Джозеф. – И за вас. Но почему же вы вернулись?

– Я и так очень долго пробыла там, – голос девушки погрустнел. – Настала пора вернуться к службе.

– Архина! – вдруг послышался далеко за спиной Санаса женский требовательный голос.

– Ой, мне пора! – быстро проговорила рыжая девчонка. – Было приятно вас увидеть!

Она резко обернулась и чуть ли не влетела носом в грудь Санаса. Испуганно отшатнулась и подняла на него восхитительные ореховые глаза. На скулах девушки россыпью пестрели маленькие веснушки. Розовые губки снова улыбнулись.

– Ой, извините. Я такая невнимательная, не заметила вас, – обратилась она к Санасу, смотря на него снизу-вверх.

«Какое милое создание», – пронеслось у парня в голове.

– Ничего, я, наверно, слишком тихо подошел, – улыбнулся он в ответ.

Щечки вдруг залились краской, девчушка на мгновение отвела взгляд.

– Архина! Сколько можно тебя ждать? – снова послышалось за спиной.

– Еще раз простите! – снова подняла она глаза и обошла парня, направляясь к зовущей ее женщине.

– До встречи, – неожиданно для самого себя сказал ей вслед Санас.

Девушка удивленно обернулась и еще раз подарила парню очаровательную улыбку.

А когда она уже скрылась за поворотом улицы, Санас закрыл глаза и, как наяву, вспомнил длинные рыжие волосы, развевающиеся на ветру. Только что его обнимала и целовала возлюбленная. Такая родная и такая нежная.

«Нет, Санас, эта девушка – не Анита», – подумал он, открывая глаза. Запах трав ударил по носу. Этот запах так завораживал и так манил когда-то.

Но видение, навеянное воспоминаниями, рассеялось, когда наконец Никан позвал весь отряд, включая Санаса с Широном, за собой. Они прошли через домик и оказались в саду, в котором не было ни души. Спустя совсем немного времени к отряду вышли трое старейшин в синих рясах с узорами. Одним из них был Тисан.

Никан поприветствовал их первым:

– Добрый вечер. Уважаемые, задачей молебника в нашем отряде было найти проклятого, который не побоится прийти и заявить о том, что он не желает больше воевать с людьми, как и не желает им зла, – капитан на мгновение замолк.

А Санас продолжил за него:

– Приветствую, – он почтительно склонил голову перед старейшинами. – И я нашел такого проклятого. Это Широн, – он положил на плечо парня руку. – Он болотник, – старейшины заохали, Тисан округлил глаза, смотря на проклятого. – И он стал жертвой людской неграмотности и невежественности. Он подружился с девушкой из деревни. Ее бабушка была тяжело больна. Являясь опытным травником, Широн помог той девушке вылечить старушку. Деревня же, увидев выздоровление бабушки, сочла это ведьмовским колдовством. И люди своими руками сожгли невинную девушку на костре.

Санас замолчал, но старейшины в ответ не проронили ни слова. Никан тоже не перебивал. Широн вдруг сунул руку за шиворот, отряд напрягся, хватаясь за рукояти мечей. Но болотник всего лишь достал маленькую книжицу в мягком переплете, с торчащей из нее ромашкой. Он, не выходя из круга «охранников», протянул книгу вперед и сказал: