Текст книги "Наследница мороза (ЛП)"
Автор книги: Элис Кова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 21 страниц)
Каллен нахмурился, но у него хватило здравого смысла ничего не сказать. В тот момент, когда Адела ушла, его руки обхватили Эйру за плечи, и он крепко прижал ее к себе. По сравнению с магией и морозом, Каллен был обжигающе горяч. Она хотела раствориться в нем, потерять всю свою форму и полностью положиться на него в совершенно бескостном состоянии. Она не смогла устоять перед его утешением ни на одну сладкую минуту.
– Как думаешь, ты могла бы хотя бы раз перестать пугать меня? – пробормотал он ей в волосы.
– Да ладно, если бы я это сделала, я бы тебе наскучила. – Она вдохнула его запах пота – сладость, соль и свежесть ветра над заснеженными горами. Каллен.
Он усмехнулся и покачал головой.
– Ты мне никогда не наскучишь.
– Как там все? – спросила она.
– Они в порядке, все в порядке. Однако другой корабль…
– Хорошо. – Эйра закрыла глаза и сделала еще один медленный вдох. – Ты помнишь, когда в последний раз вытаскивал меня из магического замороженного состояния?
– Как будто я когда-нибудь забуду. – Руки Каллена на мгновение сжались. Он обнимал ее так же крепко, как в тот день в комнате после второго судебного разбирательства, в тот день, когда она узнала, что ее родители не те, за кого она их принимала. – Как бы далеко ты ни зашла, я всегда буду готов вернуть тебя обратно в тот момент, когда тебе понадобится.
Ее веки закрылись, и Эйра тихо вздохнула. Спасательный круг. Полярная звезда. Не кандалы удерживали ее на месте, и не высокая стена окружала ее, а пунктирная линия на карте, укажет ей путь от края пропасти – страховочный трос, за который можно ухватиться, прежде чем рухнуть за край пропасти.
Эйра отстранилась. Их взгляды встретились. Что-то изменилось… переместилось. Дыхание стало более ощутимым и учащенным. Его пальцы вдавились в ее кожу чуть глубже. Воздух был немного разрежен. Вздымание ее груди напомнило ей, насколько они были близки.
«Поцелуй меня», прошептало ее сердце, достаточно громко, чтобы на мгновение ей показалось, что она произнесла эти слова вслух. Его взгляд метнулся к ее губам, будто она действительно это сделала.
– Каллен, я… – У нее не было возможности закончить, слова были украдены поцелуем, который вызвал обжигающий прилив до самых кончиков пальцев на ногах.
У нее вырвался вздох, когда знакомый вкус поглотил все ее чувства. Ощущение было похоже на возвращение домой, наконец-то в место, которое она когда-то знала, но которое изменилось со временем и расстоянием. Место, которое она теперь видела по-другому, но которое осталось запечатленным в ее сердце. Его руки потянулись к ее лицу, когда ее пальцы, сжавшись в кулаки, схватили его одежду и притянули его насколько можно ближе.
Время затаило дыхание.
Его губы приоткрылись, приглашая ее, и вырвался вздох. Она не поняла, кому он принадлежал, да и ей было все равно. Руки Каллена продолжали двигаться, теперь его пальцы были в ее волосах. Возможно, это был порыв от еще одного предсмертного переживания. Возможно, от напряжения, которое они усиливали с каждым рингом на палубе. От каждого взгляда на гамаки в тусклом свете нижних палуб. От каждого касания их тел во время еды… Все это копилось, копилось и копилось. Все это время с той ночи в Деревне чемпионов, когда им требовалось все, чтобы сдержаться.
Но что она позволит ему сделать с ней сейчас, если он попросит…
Он резко отстранился.
У нее вырвался неприличный стон.
– Почему ты всегда такой разумный?
– Один из нас должен быть таким. – Он заправил ей за ухо прядь волос, без сомнения, ту, которую только что выбил из прически. Движение было нежным, что резко контрастировало с тем, как он наклонился и прошептал ей на ухо: – Сомневаюсь, что Адела захотела бы, чтобы я запер дверь и взял тебя на ее этаже.
При этих словах Эйру обдало новой волной жара, но она была заглушена возобладавшим здравым смыслом.
Эйра встала. Все тело ныло. Делать что-то большее, чем быть пластилином в его ладонях и целовать, было слишком, учитывая боль, пронзившую ее. Она споткнулась.
– Ты уверена, что можешь стоять? – Каллен был рядом с ней, одной рукой обнимая ее за спину, а другой держал ее за руку для поддержки. – Ты могла бы…
– Я в порядке, просто измотана. – Она устало улыбнулась ему в попытке успокоить. Было трудно не коснуться его лица и снова не потеряться в его объятиях. Но… – Я хочу посмотреть, что произошло. – Она могла позволить себе лишь несколько секунд убежать от действительности.
– Я могу понести тебя, – предложил он.
Эйра задумалась. Она ощутила свое шаткое состояние. Она не осознавала, сколько магии использовала в разгар событий. Но теперь, когда все прошло, и накал страстей покидал ее… ей казалось, что она провела пять дней без сна, все это время бежав без остановки.
– Просто подстрахуй, мне надо справиться самой. Я смогу, – решила она. Какой бы заманчивой ни была идея оказаться в его объятиях, она хотела передвигаться самостоятельно.
Если бы они с Аделой поменялись бы местами, Адела бы пошла. Эйре тоже надо было идти самой.
Каллен не стал сопротивляться. Он крепче обнял ее за талию, и она воспользовалась его поддержкой, когда они вышли из каюты Аделы на палубу, покрытую последствиями битвы.
Глава 25
Первое, что привлекло ее внимание, было оранжевое свечение в темном ночном море.
Океан горел.
Нет… не океан. Остатки другого судна тлели, пока его медленно поглощали бушующие волны.
Напротив входа в каюту Аделы стоял круг пиратов. Эйре было не видно, что было в центре круга, но если Адела была среди них, то ситуация была под контролем.
Эйра оглядела палубу в поисках друзей. По словам Каллена, с ними было все в порядке. Она сомневалась, что он стал бы целовать её, если бы это было не так… но всё равно почувствовала облегчение, когда её взгляд упал на маленькую группу, которая стала для неё целым миром. Далеко ходить не надо было, они стояли на одном из двух трапов по обе стороны от входа в каюту Аделы.
Они были в синяках и поцарапаны. Тонкая струйка крови тянулась от виска Оливина к кончику подбородка. Но он, казалось, был больше сосредоточен на Йонлине, который достаточно решительно отвергал беспокойство старшего брата, так что Эйра решила не переживать о нем. В худшем состоянии среди них была Ноэль.
Она сжимала свою руку в верхней части, почти у плеча, без сомнения, ограничивая приток крови к глубокой ране, которая тянулась от предплечья почти до пальцев. Она улыбалась, превозмогая боль, но Эйра видела по напряженному лицу, насколько крепко были сжаты ее зубы. Элис уже работала над заживлением раны. Судя по тонким шрамам и глубоким оспинам, она работала уже некоторое время.
– … геройствовать, – говорил Дюко, когда они приблизились.
– Ну, что я могу сказать? Для меня естественно быть в центре внимания. – Ноэль облокотилась на него, пока Элис продолжала свою работу. Она прислонилась к боку Дюко. Его руки обвились вокруг ее плеч, словно он мог защитить ее от боли.
– Ну, сделай так, чтобы это перестало происходить естественно.
Ноэль взяла его за руку, направляя ее к предплечью, которое Элис уже залечила. Она провела его пальцами по коже, которая теперь была приподнятой и шишковатой. Слабо светящиеся точки на лбу Дюко приподнялись.
– Любовь моя… – прошептал он. Это почти остановило Эйру. Она знала, что они были близки… но то, как он произнес эти слова, было совершенно другим уровнем интимности и понимания. Это заставило ее сердце сжаться, а руку слегка напрячься на талии Каллена.
Ноэль погладила Дюко по щеке.
– Теперь ты не единственный, у кого боевые шрамы. Теперь мы оба «монстры». – То, как она произнесла это слово, выдавало, что оно было отголоском того, что он, вероятно, не раз произносил.
Эйра никогда не видела, чтобы Ноэль смотрела на кого-то так, как она смотрела на Дюко. Они любили друг друга. В отличие от Эйры, Ноэль двигалась тихо и целенаправленно. Дюко оставался непоколебимым рядом с ней. Они решали проблемы по мере их возникновения. Эйра надеялась, что именно их Элис использовала в качестве героев для своей истории. Они были единственными, у кого все получилось правильно.
Возможно, Эйре тоже следовало бы присмотреться к ним. Она явно была более чем готова снова перейти черту и исследовать чувства.
– Ты никогда не будешь монстром, – пробормотал Дюко и поцеловал Ноэль в висок.
– Меня вполне устраивает, что так думают мои враги.
Он усмехнулся.
– Эйра. – Оливин первым заметил ее приближение. Он перестал обращать пристальное внимание на младшего брата и встал. – С тобой все в порядке?
Она кивнула.
– Я в порядке, просто устала. – Возможно, это было связано с тем, что мысли об отношениях были свежи в ее голове, или из-за покалывания губ, но Эйра никогда так хорошо не осознавала, насколько сейчас близок к ней Каллен. Как крепко он обнимает ее. Часть ее хотела оттолкнуть его… а другая часть хотела обнять его еще крепче.
Что послужило напоминанием о том, что, несмотря на их терпение и понимание, ей нужно было посвятить разбору своего сердца столько же времени, сколько и магии.
– Что с вами случилось? Тут, на корабле? – спросила Эйра. – Я все время была в каюте Аделы.
– Она обеспечивала твою безопасность? – спросила Лаветт. Независимо от того, какой хаос разворачивался вокруг нее, она всегда была проницательной. Всегда искала новую информацию и важные детали. Было время, когда Эйру это раздражало, но она начала восхищаться девушкой за это. Никогда не сбиваться с ритма и всегда сохранять равновесие – было целью Эйры.
Эйра не видела смысла лгать.
– Я помогала ей поддерживать корабль в целостности.
– Адела позволила тебе управлять «Штормом»? – Слова Дюко были по-прежнему мягкими, но уже без нежности. Он явно пытался понять, что Эйра едва успела осмыслить сама. Удивление и благоговение смешались с ужасом.
– Я просто помогла ей утолщить лед на корпусе. – Эйра слегка отступила. – Но Адела сказала: «Пока я не вернусь, он в твоих руках».
– Понятно. – Дюко, казалось, не был убежден, но шум, поднявшийся в кругу пиратов позади них, прервал разговор.
Раздался взрыв радостных криков, а затем мешанина движений. Пираты набросились на то, что было в центре. Масса людей двинулась, образовав клубок конечностей, хватающих и тянущих, и когда они отступили, показался человек.
Он был раздет догола и связан толстой веревкой. Рельефные отметины, как шрамы, так и татуировки, покрывали его плечи – замысловатая работа линий, которая напомнила Эйре «Световорот», но формы были другими. Это были не многослойные круги и тонкие линии, а более жесткие формы. Они выглядели как руны в Колизее и на воротах.
Он свирепо смотрел на Аделу. А королева пиратов, в свою очередь, смотрела на Эйру с легкой, танцующей на губах улыбкой.
– Я думаю, мы оставим это на ее усмотрение, – объявила Адела. Все замолчали.
– Ее? – ошеломленно переспросил один из пиратов.
– Да, именно она управляла «Штормом» во время нападения. – Это заявление вызвало ропот среди пиратов. Они обменялись недоуменными взглядами, которые снова были обращены в сторону Эйры.
Она выпрямилась.
– Это лютенц из Карсовии.
Позади нее Варрен втянул воздух, пока Адела говорила.
– Это капитан корабля, который напал на наше судно. – Адела указала на связанного мужчину с кляпом во рту. – Что ты хочешь, чтобы мы с ним сделали?
В какую игру играла Адела? Пыталась ли она вбить клин между Эйрой и другими пиратами? Нет… такого не могло быть. Если бы Адела хотела, чтобы команда невзлюбила ее, она бы вообще никогда не позволила проявить к Эйре хоть какое-то уважение.
– Убей его, – холодно сказал Варрен. Эйра оглянулась. Глаза юноши были затравленными и такими же холодными, как и его слова. Он уставился на человека из Карсовии так, словно тот даже не был человеком.
Лютенц… (как предположила Эйра, обозначал какого-то рыцаря или лидера Карсовии, учитывая, что Адела назвала его капитаном), со своей стороны, казался совершенно равнодушным к резкой реакции Варрена. На самом деле, по верхним краям его кляпа растянулась улыбка, извиваясь вокруг него, когда он схватил ткань зубами, и слюна стала стекать с его подбородка. В его глазах стоял зловещий и жестокий блеск.
Он должен был понимать, что умрет. Как еще он мог быть достаточно спокоен, чтобы улыбаться, а не пресмыкаться перед Аделой и ее командой? Мертвецу нечего терять… нет причин сообщать какую-либо важную информацию. Выражение его глаз напомнило ей о Столпах. У них тоже была та же безумная и дикая аура.
Сходство придало ей сил выпрямиться. Еще больше она была благодарна, что не приняла предложение Каллена понести ее. Такие мужчины, как этот, даже мертвые, были последними, перед кем она хотела бы проявить слабость.
– Ну? – снова спросила Адела с легким нетерпением.
– Он никак нам не может быть полезен? – Эйра сомневалась в этом, но все равно должна была спросить.
– Принимаешь желаемое за действительное, девочка. – Адела постучала тростью. – Он нам так же полезен, как порванный парус.
– Императрица Карсовии не заключает сделок, – добавил Варрен. Эйра оглянулась на него. Теперь Лаветт держал его за руку. Его лицо все еще было искажено ненавистью. Он выглядел также, когда впервые рассказывал им о шахтах.
Она снова перевела внимание на связанного мужчину. Если она правильно оценила, и он был так же верен своей империи, как Столпы были верны Ульварту, этот человек, без сомнения, сделает все, что в его силах, чтобы покончить с собой, не дав использовать себя против своих. С чего он решил, что его жизнь стоит так мало, а жизнь кого-то другого – так много? И что это за место такое Карсовия, что оно требует такой преданности?
Он ни за что не присоединится к команде, а значит, не сможет заслужить свое место. Все ресурсы на «Шторме» были тщательно распределены и должны были сокращаться, учитывая, как долго они были в море. Он не даст им информацию…
– Он умрет. – Два слова подвели итог ее умозаключению.
– Да, да, – нетерпеливо промурлыкала Адела. – Мы знали это. Как он умрет?
Любопытство Эйры относительно мотивов Аделы разгорелось еще больше. Чего королева пиратов рассчитывала добиться, уступая ей таким образом? Конечно, не любви ее команды, судя по их взволнованным и смущенным лицам.
Ее осенило. Должно быть, это испытание.
Адела была не просто чрезмерно осторожна. Она все просчитала, и было ясно, что она не в ладах с Карсовией, учитывая ее требование к Эйре убить человека, отвечающего за шахты со вспышками. Адела, должно быть, хочет убедиться, что Эйра не питает никакой любви к другой империи. Для Аделы не имело значения, что Эйра утверждала, что никогда не слышала о Карсовии, пока не прибыла на Меру, когда она также доказала во время их многочисленных дискуссий, что она хорошо разбирается в мировых делах. Возможно, она добилась такого успеха, что Адела не была по-настоящему уверена, что Эйра ничего не знает.
– Если ты так сильно хотел встретиться с королевой морей, то ты должен умереть в ее владениях, – заявила Эйра. В словах не было никаких эмоций. Любая вина или раскаяние, которые Эйра могла испытывать, задушенные, исчезли. Ее глаза встретились с глазами мужчины. – Скажи мне, лютенц, насколько ты хороший пловец? Как долго сможет продержаться твоя магия?
Его единственным ответом был тихий смешок, едва слышный сквозь кляп. Глаза пылали.
– Отдай его морю! – заявила Адела.
Каллен сжал ее крепче.
– Эйра, если ему суждено умереть, то дай ему быструю смерть.
– Быстрая смерть – это больше, чем они заслуживают. – Тон Варрена с каждой секундой становился все более пропитан ненавистью, его хмурое выражение лица усиливалось. – Они не предлагают лёгкую смерть бедным, слабым, немощным. Это роскошь, которой они не заслуживают.
– Я не сказал делать это из доброты, – возразил он. Удивление заставило ее поднять на него глаза. Тон Каллена изменился, искажая то, что, как ей казалось, она знала. В нем была вся хитрость его тщательного планирования как лорда, но легкость в выполнении того, что должно быть сделано. Как будто он наконец-то освободился. – Что, если он выживет? Посмотрите на руны на его теле.
– Запретная магия, – пробормотал Варрен. Хотя это вызвало у Эйры еще большее любопытство. Значит, странные татуировки не просто для галочки…
– Последнее, чего мы хотим, это рисковать информацией о нашем возвращении. – Каллен встретился с ней взглядом. – Если тебе так угодно, позволь мне сделать это.
Она оглянулась на Варрена. Он продолжал свирепо смотреть на лютенца, но бездействовал и не возразил против идеи, что лютенцы каким-то образом способны выжить. Если Каллен действительно хочет… Темная, грешная жилка в ней хотела посмотреть, сделает ли он это… сможет ли…
– Делай, – сказала она, слегка заинтересовавшись, что у него на уме.
– Можно? – обратился Каллен к Аделе.
– Я оставила выбор за ней.
Каллен вытянул руку, и его магия уплотнилась. Его хватка вокруг нее усилилась, когда мужчина начал брызгать слюной. Мышцы на его горле вздулись вместе с глазами, а лицо стало фиолетовым. Эйра почти видела, как вокруг его лица образуется пузырь в туманных потоках инея, исходящих от палубы.
Она была не единственной, кто практиковался… Каллен украл воздух у мужчины.
Безымянный лютенц не сводил с нее глаз, продолжая ухмыляться. Его жесткая ухмылка становилась все более и более дикой, пока шли его последние секунды. Как будто он мог каким-то образом перенести взгляд смерти с себя на нее. Эйра сжала Каллена немного крепче.
Глаза мужчины закатились, и он ссутулился.
– Уберите этот мусор с корабля. – Адела повернулась и медленно пошла обратно в свою каюту.
Слова Аделы подтолкнули команду к движению, поднеся человека к борту. Они перебросили его в темное море через перила с грацией мешка с мусором, чтобы его больше никогда не видели.
Глава 26
Эйра лежала без сна в гамаке, пока корабль продолжал свой курс, направляясь к далекому острову, бухте Черного Флага, где, как упоминала Адела, они пополнят запасы, прежде чем продолжить путь в Карсовию. Но ее мысли все еще были в море позади.
Пронзительные глаза лютенца стояли у нее перед глазами. Не имело значения, куда она смотрела, или закрывала веки, она видела его холодный, почти нечеловеческий взгляд. Что так начисто лишило человека всего, что, хотя бы отдаленно, напоминало душу? Какая преданность требовала такой цены за человечность, и почему так много людей было готово заплатить ее? Это были вопросы, которые не давали ей уснуть. Она искала ответ… который не была до конца уверена, что хочет найти.
В конце концов, она отказалась от сна.
Эйра спустила ноги с края гамака и устроилась поудобнее. Скрип корабля заглушал ее шаги. Но она даже не проверила, кто еще мог проснуться. Она не пыталась быть незаметной.
На палубе, конечно, были пираты. Работали. Но сейчас они почти никак не отреагировали на нее. После битвы и сюрреалистических последствий, произошедших ранее, они вернулись к своим обязанностям, словно ничего не произошло. Однако для пиратов морские сражения и убитые пленники были обычным делом.
Тем не менее, у всех них оставались вопросы без ответа. А именно, об Аделе и Эйре. Она могла слышать их размышления, потому что несла в себе то же самое. Взгляды, которые они бросали в ее сторону, можно было скорее почувствовать, чем увидеть. И единственным человеком, который имел хоть какое-то представление о роли, которую она играла, была сама королева пиратов, которая… не собиралась ничего рассказывать.
Так что не было особого смысла мучиться из-за этого. Тем не менее, мучиться было тем, в чем Эйра была очень хороша. И это сохраняло ей жизнь, заставляя двигать разум и ноги, всегда на шаг, опережая людей, которые хотели ее убить. Так что она все равно задавалась вопросами, строила планы.
Она направилась на нос корабля, решив заставить себя смотреть вперед, а не назад, и была удивлена, обнаружив, что не одна. Варрен сидел на носу, свесив ноги через борт и облокотившись на перила. Неужели она была так погружена в мысли, что не слышала, как он уходил? Или он так и не лег спать, а вместо этого оставался на палубе, пока тянулась ночь, а она была слишком поглощена собой, чтобы заметить?
Варрен поприветствовал ее взглядом и легким кивком, на который она ответила. Приняв его кивок за разрешение, Эйра села рядом с ним, но ничего не сказала. Она чувствовала себя гостьей, нарушающей созерцательное одиночество. Она не хотела нарушать ход его мыслей, и у нее было, о чем поразмыслить самой.
После неопределенного количества времени, в течение которого Эйра была в забытье, Варрен произнес:
– Мне очень жаль.
Эйра была так поражена, что чуть не подпрыгнула.
– Прости?
– Я не должен был пачкать кровью этого человека твои руки или Каллена, я не должен был приказывать тебе убить его.
Она резко вдохнула, осознав, о чем он… о чем он думает.
– Не твоя вина, что он умер. Я сама приняла решение, как и Каллен. И прежде чем ты сказал, я уже пришла к выводу, что нет смысла оставлять его в живых. Каллен предложил покончить с этим быстрее.
– Карсовия не стала бы вести переговоры по поводу него, он не помог бы нам. И если у него была какая-то информация, я уверена, что Адела добыла ее еще до того, как спросила меня. – Эйра повторила все то, что говорила себе. Было странно, что, несмотря на то, что она сражалась со Столпами до победного конца, несмотря на то, что убила Ферро на глазах у мужчин и женщин со всего мира, эта смерть запала ей в душу… вероятно, потому, что речь шла вовсе не о мужчине, а о том, что значило действовать от имени Аделы. Еще один шаг в мир, в котором она все еще выясняла свое положение. – На самом деле, это не зависело ни от кого из нас. Обстоятельства сложились так, как сложились. Что есть, то есть.
– Все же…
– Варрен, – перебила его Эйра. Ей была даже ненавистна мысль быть жесткой с ним, когда ему было так плохо. Но ей также было нужно, чтобы он понял, что ему не о чем беспокоиться. Поэтому Эйра подняла руку, останавливая его.
– Мы все совершали поступки, чтобы выжить, которыми не гордимся… поступки, которые преследуют нас. Не дай призракам победить.
– Спасибо, что ты это сказала. – Он все еще казался немного неубежденным.
Она осмелилась положить руку ему на плечо. Она не была особо близка с Варреном и не хотела переступать границы.
– Я не просто так говорю, все это правда. Я понимаю, как вина и сомнения могут заставить тебя несправедливо обвинять себя… заставить тебя пересмотреть каждое действие, потому что так легко подумать, что ты мог бы сделать, имея роскошь оглянуться назад. Но, пожалуйста, поверь мне, когда я говорю, что тебе не за что чувствовать себя виноватым. Со мной все в порядке, Каллен… – Она фыркнула. – Он крепко спит в своем гамаке. Все хорошо.
Он кивнул и снова посмотрел на море. Эйра позволила своей руке соскользнуть.
– Если бы роли поменялись местами, он поступил бы с нами так же или хуже.
– Столько же я узнала о Карсовии, – пробормотала Эйра.
– Прошло много лет с тех пор, как я покинул империю, но кошмары до сих пор не дают мне уснуть по ночам. – Он тихо усмехнулся. – Они живут в моей голове и никогда не оставляют меня в покое, до такой степени, что я практически дал им имена. Я узнаю их по движению в уголках глаз или по звуку скрипящей половицы. И можно подумать, что после того, как я так хорошо знаю их, долго принимаю их присутствие, они больше не должны беспокоить меня…
– И все же они по-прежнему преследуют тебя так же сильно, как и всегда, – закончила Эйра.
Варрен взглянул на нее.
– Столпы?
Она кивнула.
– Я живу со своими собственными кошмарами. Нравится мне это или нет, они тоже всегда будут частью меня. Смеющиеся глаза Ферро. Звук голоса Ульварта. Ощущение того, как его подхалимы выбивают из меня сознание, навсегда отпечаталось на моей коже. – Даже сейчас, когда она это сказала, ощущались фантомные удары.
– Как часто это не дает тебе уснуть?
– Теперь только иногда, – сказала Эйра с ноткой облегчения. – Я пытаюсь признать, что Ульварт – часть меня, не давая ему брать вверх надо мной. С переменным успехом.
– Звучит знакомо. – Варрен грустно усмехнулся. – Но я не думаю, что добился такого успеха, как ты… В тот момент, когда я увидел лютенца, меня всего затрясло. Все, чего я хотел, это увидеть его мертвым. Или еще хуже.
– Что они с тобой сделали? – Любопытство побудило ее спросить, прежде чем она успела передумать. Она поспешно добавила: – Ты не обязан рассказывать мне, если не хочешь. – Ранее он очень подробно рассказал им о рудниках и империи. Но тогда Эйра заметила, насколько отстраненным все это казалось. Как он тщательно избегал всего личного.
– Я знаю, но часть меня чувствует, что я в долгу перед тобой за то, что ты помогла нам обрести безопасность и пыталась вернуть нас в Квинт. – Он пожал плечами.
– Ты мне ничего не должен.
– Прекрасно, но часть меня хочет рассказать тебе. – Он посмотрел в ее сторону. Эйра кивнула и промолчала, позволив ему говорить без перерыва. – Я родился в Карсовии, в маленькой деревушке недалеко от Квинта. Хотя я почти ничего не знал об этих двух народах. Честно говоря, я прожил большую часть своей жизни, даже толком не понимая, что значит быть частью империи.
– Мы слыли рыбаками, но в основном это было добыванием пищи для нас самих. Настоящим сокровищем в городе были жемчужины. Ныряльщики владели особой магией рун, которая давала возможность нырять достаточно глубоко, чтобы собирать редких моллюсков с шипами и с золотыми жемчужинами.
– Звучит красиво. – Эйра вспомнила драгоценности, которые Солярис надевала на церемонии открытия. Демонстрация силы приобретала другое значение в контексте того, что Карсовия имеет собственную крупную торговлю драгоценными камнями и металлами.
– Так и есть. Некоторые были размером с твой глаз. – Он улыбнулся, но улыбка не коснулась его глаз, став лишь тенью давно ушедшей радости. – Но все это отбирали королевские рыцари. Они приходили дважды в год, требуя свою долю… у нас почти ничего не оставалось, чтобы продать и получить доход.
– Что рыцари делали с ними?
– Я слышал, что императрица, намазанная изысканными маслами и благовониями, принимала ванны с жемчугом, наполняя им бассейн размером с небольшой дом.
Эйра попыталась представить это. Удавалось с трудом. Даже позолоченные шпили Соляриса не шли ни в какое сравнение с таким уровнем богатства.
– Я никогда не думал, что это справедливо, даже когда был мальчиком, – продолжил Варрен. – Но я видел, как старейшины деревни вели себя с этими рыцарями, когда они приходили в наш город… как вели себя мои родители. Я знал, что лучше молчать. Однажды мой друг воспротивился этому. Солдаты заставили родителей избить его.
У Эйры отвисла челюсть.
Варрен горько рассмеялся.
– Твое лицо выглядит так, как, думается, выглядело у меня, когда я понял, происходит. – Он взял ее пальцами за подбородок, слегка надавив на челюсть. – «Сохраняй уважительное выражение лица», – говорила мне мама. Позже она объяснила, что родители всегда ратовали за побои, потому что по сравнению с действиями рыцарей, это было слабое наказание. Так было мягкосердечнее.
Такая жизнь была настолько далека от того, что Эйра когда-либо знала, что у нее скрутило живот. На ум пришли ее собственные родители. Несмотря на все их недостатки, они никогда бы не стали причинять ей вред. Императорская семья Соляриса никогда не принуждала родителей поступать так со своими детьми просто за то, что они высказывали свое мнение… или задавали вопрос.
Ладно, противостояние Солярису среди населения сейчас было редкостью. Запретов не было, просто было непопулярно. Она не могла представить, что какой-то правитель создаст условия, которые заставят родителей бить собственных детей.
– Однажды рыцари приехали незапланированно. У ныряльщиков не было достаточного времени, чтобы накопить жемчуг. Поэтому рыцари забрали мальчиков из деревни работать в шахтах. Мои родители пытались сбежать, чтобы тайно переправить меня в Квинт, но им это не удалось.
– Вот откуда ты все знаешь о шахтах, – тихо сказала она.
– Ага.
Неудивительно, что он хотел избежать встречи с ними любой ценой. Эйра никогда не винила его, но ей было любопытно. Теперь, зная, она не хотела, чтобы он даже ступал ногой на землю Карсовии.
Однако, вся степень риска, на который она шла с друзьями, то, о чем просила ее Адела, становилась очевидной.
– Как тебе удалось сбежать?
– Был еще один мальчик, ненамного старше меня. Ходили слухи, что он родился в шахтах и вырос там. Именно поэтому он так хорошо знал туннели. Мы звали его Слип2, потому что он всегда исчезал, когда появлялась охрана. Он словно растворялся в воздухе. Я так и не узнал его настоящего имени, было ли у него вообще другое имя, но он, похоже, не возражал против Слипа.
– Слип вытаскивал людей по возможности, по одному за раз. Он никогда ничего не просил взамен, и его нельзя было подкупить. Никто не знал, что творилось у него в голове, что заставляло его выбрать одного, а не другого… Но однажды он появился у моей койки и протянул руку. Я был избран.
– Разве охранники не задавались вопросами, куда девались люди? – спросила Эйра.
Он пожал плечами.
– Мы говорили им, что сбежавший сгинул в глубоких туннелях. Больше вопросов не задавали и никогда не искали тела. Зачем рисковать, отправляясь в эти жаркие, тесные, смертельно опасные места? Мы были для них немногим больше, чем кирки… преступники короны долго в Карсовии не задерживаются. И поскольку они никогда не видели Слипа, у них не было причин подозревать что-то другое.
Эйра пыталась осознать такое ужасное место. Такое бесчеловечное обращение с преступниками, большинство или все из которых, по словам Варрена, на самом деле, ими даже не были.
– Итак, Слип выбрал тебя…
– Он пришел ко мне и вывел из шахт по лабиринту туннелей, намного превосходящему все, что я видел за годы работы там. Все это время он давал мне четкие инструкции о том, как добраться до ближайшего порта. Я повторял их раз за разом. – Варрен посмотрел в ночь. Его взгляд стал таким же мягким, как и его слова. – Я бежал через лес так быстро, как только мог. Я жадно вдыхал свежий, чистый воздух, будто это была моя последняя ночь в жизни. Но когда рассвело, я увидел самое прекрасное зрелище за всю свою жизнь.
– Горизонт нетронутой воды и маленькая деревня, похожая на ту, где я вырос. Как и сказал Слип, там был паромщик, который не задавал вопросов. Который ценил тех, кто держал рот на замке, опускал голову и усердно работал. Оттуда было недалеко добраться до Квинта, пересечь всего лишь узкий пролив под покровом темноты.
– Ты разыскал родителей? – тихо спросила Эйра, надеясь, что в рассказе Варрена будет хоть одна радостная нотка.
