Текст книги "Наследница мороза (ЛП)"

Автор книги: Элис Кова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 21 страниц)

Хотя разрешение данной ситуации зависело от нее. Именно она держала их в подвешенном состоянии. Если бы она постаралась разъяснить кому-нибудь из них или лучше обоим свою позицию, это закончилось бы. Но от одной мысли об этом у нее щемило в груди и сжималось горло. Они оба приносили ей безопасность и радость. Дружеское общение в трудные времена. Идея отказаться от кого-либо из них после того, как она потеряла так много, казалась еще более неприятной, чем их завтрак.

– Как тебе спалось, Каллен? – спросила Эйра, пытаясь разрядить ситуацию. Если она не могла, не хотела, покончить с этим прямо сейчас, то, по крайней мере, могла сделать обстоятельства более терпимыми для всех.

– Хорошо, спасибо. А как ты? – Когда он спросил, его глаза изучали выражение ее лица, без сомнения, вспоминая, какой он оставил ее прошлой ночью.

– Неплохо. – Эйра была избавлена от необходимости придумывать безопасные темы, когда прибыли Лаветт и Варрен, и весь утренний этикет повторился.

Неудивительно, что Элис присоединилась к ним последней. Она была последним человеком на всем корабле, вылезшим из гамака. В итоге Ноэль притащила ее сюда, чтобы она не пропустила завтрак или беседу, частью которой ей действительно нужно было стать. Задержка Элис оказалась на удивление своевременной, поскольку дала Йонлину возможность присоединиться к группе, и Пак тоже не пропустил завтрак.

Как только все восемь человек втиснулись на скамейки вокруг маленького столика у одной стороны корпуса, Лаветт, не теряя времени, перешла сразу к делу с той властной аурой, которая обычно окружала ее. Аурой, которая, как заметила Эйра, со временем только усиливалась.

– Что сказала Адела? – многозначительно спросила она Эйру. – Мы пленники, вынужденная команда или гости?

– Я не думаю, что Адела играет в «вынужденную команду». – Эйре пришлось сознательно притормозить себя от того, чтобы слегка не ощетиниться из-за подтекста. Она знала о слухах, которые окружали Аделу, и о том, почему Лаветт, возможно, подумала, что такое возможно.

– Итак, мы или ходячие мертвецы, или гости. Мне не нравятся наши шансы здесь. – Варрен ковырял овсянку. Она начала твердеть из-за того, что остыла.

– Я бы пока не стала отчаиваться, – нерешительно начала Эйра. Она не была уверена, насколько ей хочется поделиться своим разговором с Аделой, особенно после того, чем он закончился, когда многое еще витало в воздухе.

– Что она сказала? – настаивала Лаветт.

– У меня не было возможности обсудить с ней детали. После долгого дня она не хотела со мной разбираться. Ты же знаешь, какая она. – Эйра знала, что Аделе не понравится, если она каким-то образом намекнет на ее ослабленное состояние.

– Я не знаю «какая она», учитывая, что ты единственная из нас, с кем она проводит время. – Выражение лица Лаветт было спокойным и собранным, как и ее слова, но в них была скрытая резкость, которая заставила Эйру ощетиниться. Лаветт ей не доверяла. Это было болезненно ясно.

– Однако, – продолжила Эйра, проигнорировав замечание, – я полагаю, мы собираемся поговорить сегодня утром.

– Только ты или все мы? – спросила Лаветт. Эйра подняла обе руки, слегка пожав плечами. Лаветт скрестила руки на груди и со вздохом откинулась назад. – Я просто предположу, что это будешь ты, учитывая, как обстояли дела до сих пор.

– Я думаю, это справедливое предположение, – неохотно согласилась Эйра. Было ясно, что Лаветт рассматривала себя в качестве своего рода представителя Квинта, и Эйра не хотела ее обидеть. – А Адела всегда может нас удивить… но, на случай, если мои подозрения верны, я хотела первым делом поговорить со всеми вами. – Эйра окинула взглядом сидящих за столом и первой вернулась к Лаветт. Надеясь, что это будет знаком уважения. – Я собираюсь предположить, что вы хотите вернуться в Квинт как можно скорее?

Варрен собрался что-то ответить, но Лаветт опередила его.

– Да. Естественно.

Эйра не упустила момента напряженной нерешительности Варрена. Или того, как он посмотрел на Лаветт краешками глаз. Но, в конце концов, он ничего не сказал и слегка кивнул.

– Хорошо, тогда… – Эйра повернулась к Оливину и Йонлину. – Я полагаю, вы оба хотите вернуться в Меру?

Два брата встретились глазами и обменялись целым разговором с помощью жестов, пожатий плечами, кивками, мурлыканьем и кратким ворчанием. Это вызвало легкую улыбку на ее губах. Она вспомнила дни, когда они с Маркусом терроризировали своих родителей, используя планы, согласованные без слов. Подтверждали алиби одним взглядом, чтобы вытащить друг друга из беды. Присутствие братьев в их группе наполнило ее сладкой болью. На этот раз мысли о Маркусе были не агонией, а почти мечтательной ностальгией. Хорошими воспоминаниями, которые она подавляла наряду с плохими, потому что не знала, как отделить их от боли, когда к ней вернулись мысли о брате.

– Самое главное, – начал Оливин, – это то, что мы остаемся вместе, и я обеспечиваю безопасность Йонлина.

– Я могу сам о себе позаботиться, – пробормотал Йонлин, явно оскорбленный.

Оливин продолжил, будто его брат вообще ничего не сказал:

– Если честно, я не знаю, является ли Меру самым безопасным местом для нас прямо сейчас.

– Но твоя сестра… – Слова сорвались с губ Эйры прежде, чем она смогла остановить их. Внезапная зацикленность Оливина на своей пустой тарелке при упоминании ужаса и позора его семьи заставила ее вспыхнуть от чувства вины за это упущение.

В конце концов, он расслабился и сказал:

– Как только у меня появится шанс пойти за ней, я это сделаю. – Он обнял Йонлина за плечи. – Но однажды я чуть не потерял Йонлина из-за нее. Я не хочу рисковать потерять его снова.

Несмотря на уверенность, с которой говорил Оливин, Эйра заметила его колебания. Слова были слегка натянутыми. Движения напряженными. Он имел в виду то, что сказал… но часть его явно жаждала отправиться за Уинри прямо сейчас, часть, которую Эйра слишком хорошо понимала.

Благодаря Ферро, она узнала, каково это – наблюдать, как на твоих глазах гибнет семья, а затем, каково это, когда ее убийца выходит на свободу. Заключить какой-либо реальный, долгосрочный мир с этим фактом было невозможным эмоциональным требованием.

– Однако, учитывая все сказанное выше… Я не хочу убегать вечно. Я хочу отомстить. Если ты собираешься вернуться в Меру, чтобы сражаться со Столпами, тогда я буду сражаться на твоей стороне. Если ты думаешь отправиться в Солярис, то мы постараемся вернуться в Меру до этого. – Оливин сжал и разжал кулаки. Казалось, его переполняло нетерпение от перспективы, наконец, сравнять счет с Уинри.

Упоминание о доме и планах переключило внимание Эйры на ее друзей.

– О чем вы трое думаете? Вернуться в Меру, чтобы сражаться, или в Солярис, чтобы спастись?

Элис удивила ее, когда спросила:

– А если о совсем другом месте?

– Ты не хочешь возвращаться?

Элис подперла подбородок и постучала по столу, уставившись в никуда.

– Дело не в том, что я не хочу возвращаться. Скорее, я не думаю, что мне нужно пока возвращаться. Всю свою жизнь я читала истории и переживала рассказы других. – Она опустила руку к сумке на бедре и вытащила знакомый блокнот. – Сейчас я полна решимости написать свою собственную историю. И я чувствую, что не смогу этого сделать, если проведу всю свою жизнь в комфорте.

Недовольство, жажда большего, которое Эйра увидела в Элис, было новым, необычным чувством и наполнило ее гордостью. Она не хотела зацикливаться на этом и рисковать поставить подругу в неловкое положение, но это чувство согрело ее с головы до ног.

Вместо этого Эйра повернулась к Ноэль.

– А ты?

– Мне кажется, это очевидно, – начала она, – учитывая, что парень, который за мной ухаживает, каким бы неприятным он ни был в данный момент, находится на этом корабле. Я не собираюсь уходить, пока не узнаю, чем все это между нами закончится.

Элис уставилась на Ноэль так, словно та была луной и звездами. В порыве движения, широко раскрыв глаза, Элис раскрыла свой блокнот и яростно схватила ручку. Ноэль попыталась вырвать ее у нее из рук.

– Не смей!

– Но, Ноэль, это так прекрасно! – возразила Элис с болезненной сентиментальностью. – Как ты могла отказать будущему великому рассказчику в таком вдохновении?

– Я не вдохновитель. – Несмотря на раздражение в голосе, Ноэль ухмылялась уголком рта. Если и было что-то, в чем Эйра была абсолютно уверена, что понравится Ноэль, так это идея быть увековеченной в каком-то письменном формате, независимо от того, насколько лестным или нелестным, или уязвимым, может быть представление.

– В итоге, да. – Тон Ноэль стал серьезным, когда она снова посмотрела на Эйру. Ручка Элис торопливо заметалась по странице, когда Ноэль отвела от нее взгляд. – Я не хочу покидать Солярис навсегда. Там всегда будет мой дом, и в какой-то момент мне нужно будет вернуться или, по крайней мере, сообщить семье, чтобы они знали, что со мной все в порядке. Папенька может прибить меня, если я не верну рубины. Но сейчас я вижу, откуда дуют ветры судьбы, и плыву по их направлению.

Элис продолжала писать. Ноэль игриво хлопала ее по руке, а затем исправила заметки, чтобы, по крайней мере, «цитата была верной». Они обе застонали и рассмеялись друг над другом, вызвав улыбку на губах Эйры.

Та была недолгой, когда она повернулась к Каллену.

– А ты что думаешь?

Он долго молчал, а когда, наконец, заговорил, ему пришлось дважды откашляться, словно ему было трудно не только найти, но и сформулировать правильные слова.

– Я немного подумал и пришел к выводу, что то, что я хочу делать, и то, что я должен делать – две разные вещи. – Он сжимал и разжимал пальцы. – Я хочу остаться на этом корабле и проплыть за границу карты. Я хочу отправиться в ту далекую неизвестность и почувствовать те ветры судьбы, о которых так красноречиво говорит Ноэль.

– Я больше никогда ничего не скажу. – Ноэль скрестила руки на груди, притворно надув губы, пока Элис торжествующе строчила.

Каллен усмехнулся, а затем продолжил.

– Но последовать этому было бы очень похоже на бегство. Бегство от того, кем и чем я должен быть. Мне нужно перестать искать легкий выход и встретиться с некоторыми вещами лицом к лицу, независимо от того, насколько это может быть неудобно или как я этого боюсь.

– Рада за тебя, – сказала Лаветт с одобрительной улыбкой, опередив Эйру. Впервые за долгое время Лаветт проявила то, что выглядело как искренняя, внешняя теплота по отношению к Каллену. Это было выражение взаимопонимания, разделяемого двумя людьми, родившимися и выросшими, чтобы принять мантию лидера. Что-то, чего Эйра, возможно, никогда до конца не сможет понять, и вспышка ревности, возникшая при этой мысли, удивила даже ее.

Эйра заставила разговор продолжиться.

– Значит, ты хочешь вернуться? В Солярис или в Меру?

– Я бы не сказал, что хочу, но, как и Ноэль, я думаю, что, в конце концов, должен это сделать. Или, по крайней мере, передать весточку Солярису, – сказал он неохотно. – Мне нужно отправиться в Меру. Мне нужно понять, жив ли мой отец. Я не могу бросить его. Не говоря уже о том, что будет неуважением по отношению к императрице Валле, если я не попытаюсь помочь все исправить после всего, что она вложила в меня и чему научила. Я не могу бросить ее или ее семью в тяжелый для них час.

– Я понимаю. – Впервые казалось, что Каллен самостоятельно принимает решение. Несмотря на то, что он учитывал и тщательно взвешивал желания, мнения других, решение по-прежнему оставалось за ним самим.

– А как насчет тебя, Эйра? – спросила Лаветт. – Теперь, когда ты знаешь наши планы.

Эйра неловко поерзала на сиденье, тяжесть их взглядов давила ей на плечи так сильно, что доходила до бедер. Она по-разному соглашалась со всеми их чувствами. Они убеждали ее в разных вещах, с некоторыми она соглашалась, а против других возражала. Но, как и Каллен, рассмотрев все желания, она должна была сделать выбор сама.

– Я вернусь в Меру, – сказала она, наконец. – Я поклялась себе и Ульварту, что положу ему конец, я не позволю ему разгуливать на свободе. – Внимание Эйры вернулось к Оливину и пониманию, которое наполнило его взгляд. – Как и ты, я знаю, что должна забыть об этом. Я должна вернуться в Солярис или куда-нибудь еще и быть в безопасности. Но я не могу. Я не буду знать покоя, пока не покончу с ним.

Глава 21

Адела сидела тихо, пока Эйра вкратце рассказывала ей об их дальнейших планах.

Королева пиратов этим утром была не словоохотлива, и Эйра подумала, не связано ли ее относительное молчание с их разговором прошлым вечером. Она не удивилась бы, если бы Адела почувствовала укол стыда за то, что ее увидели в ослабленном состоянии. Не то, чтобы она должна была испытывать стыд, но такие эмоции редко бывали логичными.

Когда Эйра закончила говорить, Адела взяла изящную чашку с чаем со столика рядом с ними, задумчиво отпив глоток. Она смотрела в иллюминатор на бурлящие бело-голубые воды, которые корабль оставлял за собой.

– Ты думаешь, что сможешь победить его такой, как ты сейчас? – Скептицизм Аделы, хотя и справедливый, все же был скользящим ударом.

– Возможно, не такой, как сейчас, – призналась Эйра. Слова Каллена на турнире, предостерегавшие ее от убийства Ульварта, о риске, создать из него мученика, не выходили у нее из головы. – Но у меня есть идея, как я могла бы использовать магию, чтобы одержать верх.

– Что за идея?

– Эхо. – Так себе, конечно идея, и Эйра знала это. – Хотя, я признаю, это зависит от теорий, которые вы породили во мне, и я пока не знаю, жизнеспособны они или нет.

Адела, казалось, приободрилась, но выражение ее лица снова стало серьезным. Какое бы любопытство она ни питала к планам Эйры, она пока держала их при себе.

– Независимо от того, есть у тебя средства или нет, я королева пиратов, а не служба доставки. Более того, я не вернусь в Меру.

– Я понимаю. – Эйра ожидала, что Адела скажет что-нибудь в этом роде, и заранее готовила ответ. – Никто из нас не ждет милосердия.

– Тогда, что ты готова дать взамен? – Адела перевела свой холодный взгляд на Эйру. – Не забывай, что ты уже должна мне за восстановление своей магии.

Эйра воздержалась от замечания, что Адела на самом деле ничего не сделала, чтобы вернуть ее магию. Она более или менее вернулась сама по себе. Хотя у нее не было доказательств того, что действия Аделы в предыдущие дни не помогли ей. И… Адела сдержала свое слово, что она и ее друзья будут в безопасности. Они были накормлены, укрыты и не были закованы в кандалы. Не стоило париться над деталями.

– Я помогу вам поработать над любыми магическими техниками, которые вы пожелаете, а также покажу вам свои собственные… и я открою ваш канал, насколько смогу. – Эйра подумала, что более чем достаточно. Но любая сделка с Аделой должна быть выгодной королеве пиратов, чтобы быть успешной. – Мы понимаем, что наша помощь на корабле не покрывает ничего, кроме нашей каюты и питания, и вашей доброй воли… хотя это и так много. Поэтому мы будем усердно работать, чтобы приносить пользу, следовать вашим приказам и распоряжениям команды. Мы просим вас предоставить нам лодку, как только мы ее заработаем.

– Прошу прощения?

Эйра не могла решить, было ли удивленное выражение лица Аделы хорошим знаком или нет. Она продолжила:

– Дюко упомянул, что вы легко находите лодки, когда они вам нужны. Я полагаю, что в вашем распоряжении, как у королевы пиратов, их много. Или вы знаете несколько способов их получить. Мы хотели бы заработать одну такую. Тогда вам не нужно будет никуда «нас доставлять». Мы сможем сами доплыть туда, куда нам надо будет, и в процессе перестать быть обузой для вас и вашей команды.

– И вы считаете, что способны самостоятельно управлять кораблем?

– С подходящей лодкой, да. – Эйра кивнула. – Я выросла в Опариуме, летом работала на кораблях, стоящих в порту.

– Сматывать веревку или драить палубу корабля на пристани, и управляться на море – разные вещи.

– Знаю, но у нас будет время поучиться на вашем судне… и нам не нужно, чтобы кто-то учил нас, мы научимся по ходу дела. У нас также есть исключительные таланты чародеев каждого родства, двое, владеющих «Световоротом» и двое рунических чародеев из Квинта. Я думаю, мы справимся со всем, что встретится на нашем пути. – Эйра откинулась на спинку кресла. – То, что с нами случится, не будет вашей заботой. Мы не будем вас беспокоить.

Адела поставила локти на подлокотники кресла и задумчиво сложила пальцы домиком. Она прижала кончики указательных пальцев к губам и задумчиво замурлыкала.

– Я могла бы раздобыть для вас судно. Маневренное, которым легко управлять небольшой команде.

– И что вы хотите взамен за это судно?

Опустив руки, Адела провела ладонями по бедрам. Эйра заметила, как ее левая рука стала массировать ногу чуть выше колена – оставшаяся часть ноги была заменена льдом.

– Корабль, который я подарю вам, в настоящее время находится в Карсовии. И чтобы получить его, я хочу, чтобы вы взамен помогли мне кое-что заполучить.

– Что же это? – осмелилась уточнить Эйра, хотя злобный блеск в глазах Аделы уже убедил ее, что ей не понравится то, что будет сказано.

– Голову Сальварсана Д'Астрова.

– А кто он?

– Смотритель шахт по добыче вспышек в Карсовии.

Только поздно вечером у Эйры появилась возможность поделиться информацией Аделы со своими друзьями. Она провела день в каюте Аделы, работая с королевой пиратов над искусством манипулирования каналами. Но вместо того, чтобы чувствовать себя измотанной, Эйра ощущала прилив сил.

Слова «невозможно», похоже, не было в словаре королевы пиратов. Все можно было сделать, если быть достаточно умным и сильным. В отличие от ее родителей, которые, казалось, всегда отстранялись от магии Эйры, потому что боялись ее наследственности, или от ее дядей, которые игнорировали многие из ее теорий, потому что переживали, как бы не началось преследование Эйры, и как эти теории повлияют на нее, Адела хотела использовать все возможности. Обсудить, и обсудить открыто.

Но энтузиазм Эйры быстро угас, когда она доложила группе о требованиях Аделы. Особенно когда у Варрена вытянулось лицо. Его взгляд стал таким же пустым, как океан, по которому они плыли весь день.

– Мы не можем атаковать Карсовию, особенно шахты по добыче вспышек, – сказала Лаветт, когда Эйра закончила. – Она посылает нас на верную смерть.

– На самом деле мы не будем нападать на Карсовию или шахты. Мы будем охотиться за одним человеком.

– Смотрителя рудников выбирает сама императрица. Для империи мало вещей, более ценных, чем вспышки, – серьезно сказала Лаветт.

– Я знаю их мощь… Я могу понять, почему они так ценны, – призналась Эйра. – Но у нас нет особого выбора. Смотрите на это как на то, чтобы войти, убить одного человека и выйти. Не более того.

– Мы умрем, – прошептал Варрен. – Никто не выберется из того места живым.

– Ты это сделал. – Лаветт обняла его за плечи и повернулась обратно к Эйре. – Квинт и так ходит по тонкому льду, поскольку договор разваливается. Если они увидят, что мы проникаем в их шахты, – она подняла запястье, покрытое руническими браслетами, будто этого было достаточно, чтобы указать на их происхождение, – Карсовия воспользуется этим как предлогом для нападения.

– Я понимаю, – сказала Эйра. Она недостаточно знала о политических отношениях Квинта и Карсовии, чтобы возражать. Хотя, все, что она слышала, делало Карсовию чудовищной империей, не считающейся с суверенитетом других. Почти такой же, каким Солярис был при первом императоре.

Но Эйра также подозревала, что их колебания были вызваны не только политическими причинами. Варрен продолжал смотреть в никуда. Она не знала его полного прошлого и не собиралась выпытывать, но что бы не было связано с его побегом из Карсовии… она могла сказать, что это не тот вопрос, на который следует давить.

– По вашей логике, должны ли мы беспокоиться о том, как это может отразиться на Солярисе? – задумался Каллен.

– Мы переоденемся и будем выглядеть как пираты. Никого из Карсовии не было на турнире, поэтому они не узнают нас в лицо, и мы будем просто командой Аделы, – сказала Эйра.

– Это если предположить, что у Карсовии не было шпионов на турнире. – Оливин задумчиво постучал по столу. Лаветт издала жужжащий звук, похожий на согласие.

– Возможно, – смягчилась Эйра. – Но вы думаете, что они ожидают увидеть нас на своей земле? И даже если на турнире были шпионы, информация, скорее всего, не была доведена до этого надзирателя. Возможно, они даже не вернулись живыми.

Оливин покачал головой, а затем пожал плечами.

Йонлин подался вперед.

– Я, например, готов напасть на этого надсмотрщика.

– Ты просто хочешь посмотреть, как добывают вспышки. – Оливин вздохнул. – Ты извращенец, братишка.

– Я мужчина науки и магии.

– Тебе не следует приближаться к этим шахтам. – Не успел Оливин произнести эти слова, как Йонлин бросил на него пронзительный взгляд. У них было состязание в гляделках, которое остальные с готовностью оставили.

– А что насчет вас двоих? – Эйра посмотрела на Ноэль и Элис.

Ноэль хрустнула костяшками пальцев, от каждого хруста отлетали искры.

– Убрать одного человека? Думаю, мы справимся с этим.

– Это будет хорошим опытом перед тем, как мы отправимся за Ульвартом, – согласилась Элис. – Нам могла бы пригодиться такая практика, когда дело дойдет до отрубания головы змее.

– Тогда мы отправимся вшестером. – Эйра посмотрела на Лаветт и Варрена. – Вы двое можете остаться на «Шторме».

Лаветт кивнула. Варрен глубоко вздохнул. Она ожидала, что он собирается во второй раз предостеречь их от похода в шахты, но он удивил ее, когда сказал:

– Если вы собираетесь туда, вам понадобится вся информация.

– Варрен, – мягко сказала Лаветт. – Ты не обязан этого делать.

– Я знаю. – Он решительно вздернул подбородок. – Возможно, я не готов противостоять монстрам из своего прошлого, но я могу рассказать вам все об их клетках. И, если повезет, вы, наконец, убьете человека, которого мы называли «мастер кошмаров».

В течение следующего часа Варрен рассказывал им о карсовианских рудниках. Как открытие и усовершенствование вспышек изменило империю, придав ей уникальное военное преимущество, превзойдя большинство видов магии и вооружив простых людей силами, с которыми они не были рождены. Он рассказал им об империи, построенной на силе и жестокости. О невероятном богатстве и ошеломляющей бедности. Неудивительно, что другие королевства пытались объединиться, чтобы противостоять тирану, которым он выставил Карсовию.

Но то, что вспоминалось Эйре еще долго после того, как они легли спать, было то, что Варрен не сказал. В те моменты, когда его слова прерывались, а мысли замирали, устанавливалась тишина, которая следовала за краткими упоминаниями о жизни на шахтах. Как и у остальных, у него были свои шрамы, и монстр, стоящий за ними, все еще безраздельно властвовал над кровавыми шахтами горючего сланца.

Глава 22

Часы текли, как вода вокруг корабля, которую Эйра послушно отслеживала своими чувствами. Дни проносились мимо, как их ноги по палубе во время учений. Прежде чем они осознали это, неделя пролетела так же легко, как ветер между пальцами Каллена.

Их время было поделено на три части: тренировки, работа, сон. Между ними были промежутки, когда они знакомились с командой. Настороженные, косые взгляды сменились легкими кивками. Грубое ворчание и покачивание головами превратились в короткие разговоры.

Солнце пекло их плечи, пока они упражнялись в бою. Соленые брызги окатывали их, когда они натягивали канаты и чинили корабль. Мускулы, которые томились на реке по пути в Офок, вернулись с прибавлением.

С каждым днем они все больше познавали не только свои способности, но и друг друга. Эйра выучила вращение рун Лаветт и Варрена по звону их браслетов. Магия Оливина, Элис и Ноэль стала уже второй натурой, и Йонлину не потребовалось много времени, чтобы научиться. Каллен… она знала его тело лучше, чем кто-либо другой.

Адела всегда держалась рядом. Даже когда она не проводила активно тренировки, Эйра почти всегда чувствовала на себе ее острый взгляд с другого конца палубы. Ее руководство, хотя и кратковременное, было бесценным. Вечера они проводили вместе, обсуждая теорию и прорабатывая самый надуманный план Эйры по свержению Ульварта, который только можно было вообразить.

– Помни, дело не в силе, а в точности. Не в силе, а в контроле. – Она подчеркнула это утверждение постукиванием трости.

Они тренировались до тех пор, пока не падали на палубу корабля. Они сматывали веревки, пока их бицепсы не начинали ныть, а руки не окровавливались от вскрывающихся волдырей – магическая помощь была запрещена для многих заданий по «воспитанию характера». Тем не менее, казалось, что никакая борьба не сломила их. Все шло на пользу, день ото дня.

– Приблизься ко мне! – бросила вызов Ноэль. – Я знаю, не так-то ты проста!

Эйра отвела руки назад и выбросила их вперед, материализовав ледяное копье, которое превратилось в пар в тот момент, когда оно встретилось с огненным щитом Ноэль. Щелчком пальцев Ноэль заставила языки пламени обрушиться дождем на плечи Эйры, которые Эйра отразила взмахом руки.

Они кружили вокруг друг друга, прежде чем сменить партнеров. Ее мышцы сладко заныли от напряжения. Пот стекал по шее, но Эйра не обращала внимания на подступающую усталость и напрягала свое тело до предела, пока золотой свет заката не заливал палубу.

Она оказалась лицом к лицу с Оливином. Их взгляды встретились. В его лазурном взгляде мелькнуло озорство. Кровь прилила к ее ушам, когда на губах появилась улыбка полумесяцем. Она призвала ледяной меч, и ее клинок встретился с тем, что держал он.

Каждое движение было быстрым и мощным. Электрический ток отражался от ее рук при каждом ударе, пробегая по ее телу, потрескивая в воздухе вокруг них. Парируя выпады, она не могла удержаться от того, чтобы не заметить, как перекатываются мышцы под его пропитанной потом рубашкой. Она была не единственной, кто обрел новые силы за прошедшую неделю тяжелого труда.

Она развернулась, готовясь нанести решающий выпад, но он поймал ее руку. Ее сердце пропустило удар, когда они обменялись вздохами, интенсивность его взгляда была почти всепоглощающей. Мгновение длилось дольше, чем следовало. Оливин резко вдохнул, будто собирался что-то сказать, когда к бою присоединился еще один человек.

Оливин отпустил Эйру, когда в него ударил порыв ветра. Эйра развернулась, узнавая магию Каллена, ее чувства предупредили ее о нападении за секунду до того, как оно произошло. Потеряв равновесие в уклонении, она выпрямилась, оправилась быстрее Оливина и направилась к Каллену.

На лице Каллена расцвела ленивая ухмылка, озорной блеск в глазах сказал ей, что он точно знал, что делал, прерывая их дуэль. Но, это не казалось мелочным, это казалось… игривым? Словно в его пристальном взгляде была вся уверенность мира, которая смело говорила: «Вот и все, иди ко мне, как мы оба знаем, ты это сделаешь». Внутри нее заклубилось веселье и улеглось. Что с ней было не так, что она находила это скорее восхитительным, чем разочаровывающим? Что его высокомерие распаляло ее сильнее, чем каждый раз, когда он старался угодить ей?

Эйра бросилась на него. Каллен одной рукой поймал ее меч в ловушку – ледяное лезвие задрожало в воздушной яме. Другой рукой он схватил ее за запястье, когда она пошла в атаку.

– Ты выглядишь довольным, – промурлыкала она.

– Как я могу не быть таким, когда ты смотришь на меня и только на меня? – Он слегка наклонил голову, его брови взлетели вверх. – Я говорил тебе, Эйра… – Его голос понизился почти до шепота и только для нее. – Люби меня. Ненавидь меня. Лишь бы я оставался в твоих мыслях.

У нее не было шанса ответить, потому что Оливин оправился достаточно, чтобы снова присоединиться к сражению. Эйра и Каллен отступили друг от друга. Они втроем кружили, держа магию и оружие наготове. Тяжесть всего недосказанного едва не разрывала воздух надвое. Напряжение в мышцах спало первым.

Их трехсторонняя дуэль была безумной. Хаотичной. И все же, каким-то образом, они, казалось, знали, как двигаться между друг другом. Заискрилась магия, столкнулись сталь, лед и свет. Мужчины двигались с отвагой двух огромных хищников, и Эйра не была уверена, чего они хотели больше – поглотить друг друга или заявить на нее права. От этого ее сердце забилось еще быстрее.

Ее тянуло к ним обоим. С неописуемой и непоколебимой силой ее тянуло к Каллену. Он знал ее. Казалось, что каждый его пристальный взгляд проникает прямо сквозь ее одежду – прямо сквозь мышцы и кости, в самую ее сердцевину.

Энергия вокруг Оливина была совершенно иной, но в то же время столь же неоспоримой. Он был загадкой. Каждый раз, когда их плечи соприкасались или тела врезались друг в друга, это служило напоминанием о том, как много еще предстоит исследовать. Ей было любопытно узнать, подходят ли они друг другу.

Она сражалась изо всех сил, эмоции подпитывали каждый всплеск силы. Они двигались так, будто в конце этого поединка должен был быть ответ на вопрос, который никто из них не осмеливался задать.

Наконец, они трое оторвались друг от друга, но не сразу отпрянули. Дыхание было затрудненным. Тела угрожали упасть ничком с новой дрожью в коленях.

Оливин, наконец, выпустил свой меч. Он распался на нити света, исчезнув одновременно с ледяным клинком Эйры. Каллен тяжело прислонился к перилам для опоры, перегнувшись через них спиной, потягиваясь.

Когда дыхание успокоилось, воцарилась тишина. Эйра отчетливо осознала, что зрители в какой-то момент разошлись, сосредоточившись на своих задачах. Некоторые, вероятно, на нижних палубах, помогают готовить еду. Возможно, они тоже поняли, что это был переломный момент между ними троими, и не хотели видеть, кто выйдет победителем, а кто будет похоронен на поле битвы сердец.

Оливин пришел в себя первым. Он выпрямился, переводя взгляд с Эйры на Каллена. Сделав несколько шагов, он сократил расстояние между ними. Эйра пошла на встречу. Казалось, все они встретились посередине.

– Она мне небезразлична, и если ты… – Оливин обратился к Каллену, но тот не дал ему договорить.

– Это зависит от нее. – Каллен переместился и перевел взгляд на Эйру. – Если твое сердце принадлежит ему, тогда я спокойно отойду в сторону. Какой бы забавной не была эта маленькая дуэль, и как бы я не был рад повторить это снова, я здесь не для того, чтобы играть в мелкие игры.

– Я тоже, – поспешно сказала Эйра, надеясь, что ее следующие слова не противоречат этому утверждению. – Но… я не знаю, что чувствую, – призналась она. – Я знаю, что вы оба мне небезразличны, по-разному. Но если бы вы попросили меня сделать выбор прямо сейчас, ответ был бы: я не знаю.