Текст книги "Сказка о Шуте и ведьме. Нелюбезный Шут (СИ)"
Автор книги: Елена Зикевская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 22 страниц)
Дурак ты, Джастер! И я дура…
Если бы просто увлеклась, не было бы сейчас так больно и обидно.
Я снова всхлипнула. Если бы дело было только в этом…
Какая из меня ведьма, если кроме зелий, да и то самых простых, я ничего не могу?! Холисса проклятия раздавала, и ритуалы проводила, и зелье изгнания делала – и даже не моргнула ни разу! И не платила она никому, это ей все платили за работу!
А я… От одной мысли уже откатом накрывает – куда хуже?!
Недооцениваю я себя? Ха-ха, пошутил… Переоценивала, глупая. С его слов возомнила себя той, кем не стану никогда.
Видно, теперь так и придётся всю жизнь зельями простыми перебиваться да притираниями для красоты. Духи – тоже хорошо, но делать их сложно, и цена высокая, не каждый купит… И то, это пока осень не началась. А когда Шут уйдёт – придётся снова на «мусор» переходить…
Эх, Янига-Янига… Плакала твоя мечта о славе могучей ведьмы… Походила с Шутом, пощеголяла в богатых платьях – и довольно с тебя. Одевайся в старое и ходи по дорогам, как девчонка деревенская…
Вот и вся судьба.
Всё в порядке со мной, конечно. Никаких проклятий на мне нет. Просто ведьма я никудышная.
За окном окончательно стемнело. Свечи на столе тихо потрескивали, оплывая воском. Грязную посуду после ужина никто не убрал. Как я собрала её на поднос, чтобы не мешала ритуалу, так она там и стояла. Магическая свеча потухла, золотистой пряди на свитке с нарисованным кругом заклинаний нет и в помине.
Следовало ожидать…
Знал, что ничего не получится, и посмеялся надо мной. Что на болоте, что сейчас. Дал возможность исполнить желаемое…
Шут… чтоб его…
Я торопливо оборвала даже мысли о проклятии. Тошноты не было, но вместо моей силы всколыхнулся не просто страх, а настоящий ужас не только перед новым откатом, но и перед Джастером.
Нет-нет-нет! Чтобы я на него ещё хоть одно заклятие или зелье…
Ни за что! Никогда! Даже под страхом смерти не соглашусь! Хватит с меня его шуточек и уроков! Хоть на коленях пусть умоляет – не поведусь больше!
Одеяло было мокрым от слёз и ничуть не грело. Вопреки всему мне хотелось, чтобы Джастер пришёл, извинился и снова согрел меня хотя бы своим плащом, но после такого откровенного разговора он ко мне добровольно не подойдёт. И раньше-то желанием не горел, а теперь и подавно.
Из-за занавеси пробивалась полоса света: воин у себя собирал вещи.
Я спустила ноги на пока ещё теплый пол, босиком прошла к тазу с водой и умылась. Может, я и никудышная ведьма, но выглядеть плохо не хочу.
От холодной воды меня опять затрясло, и я торопливо обулась, чтобы хоть чуть-чуть согреться. Достала зеркальце, полюбовалась на зарёванное и опухшее от слёз лицо. Нашла свой крем и намазалась, убирая следы расстройства.
Ну вот, уже лучше. Хотя бы сердито и недовольно выгляжу, а не как зарёванная девчонка. Пока ещё не все спят, надо позвать прислугу, чтобы забрали грязную посуду. Не стоять же ей тут всю ночь. Да и вещи свои тоже собрать надо.
Всё равно теперь не усну с такого расстройства, так хоть что-то полезное сделаю.
Оглянувшись на занавесь, я второй раз за вечер пожалела, что у нас не раздельные комнаты. Проходить сейчас мимо Шута мне совсем не хотелось.
Только другого выхода не было.
Решительно сжав кулаки, я постаралась принять почти привычный вид госпожи ведьмы и, подняв руку, отдёрнула занавесь, заставив затрепетать пламя свечи в каморке воина.
– Куда собралась? – хмуро вопросил Шут, стоя ко мне спиной.
Перед ним на кровати лежала такая гора вещей, что от удивления я растеряла всю свою решимость.
Огромная бычья шкура, скатанная в рулон; обрезки кожи и дратва; ящики с фиалами от мастера Извара; множество разнообразных свёртков с пометками от аптекаря; огромная бутыль прозрачной жидкости, запечатанная каменным воском; несколько кожаных мешочков с деньгами, как было видно по очертаниям; два моих платья – черное, пострадавшее от нападения, и подаренное взамен голубое; колбы и прочие приспособления для приготовления зелий и мазей…
И это ещё не всё! Сколько всего скрывалось под этим богатством, я даже не представляла.
Перевязь, три меча (один в потрёпанных ножнах), лютня и книги лежали на столе.
Как он собирался всё это упихать в свою торбу – я не представляла совсем. Здесь впору повозку нанимать…
– Надо посуду…
Воин хмуро посмотрел поверх меня в комнату, недовольно дёрнул уголком рта, сощурился и прищёлкнул пальцами.
– Всё, можешь никуда не ходить.
Он снова вернулся к изучению горы вещей, пока я, открыв рот, таращилась на пустой стол. Нет, всё моё осталось, а вот поднос просто исчез.
– А-а…
– Мне сейчас здесь чужие не нужны шляться, – хмуро бросил Шут, перебирая аптекарские свёртки. – Иди, делом займись или спать ложись. Не мешай только.
Очередную грубость я приняла, как удар, только глаза закрыла, чтобы сдержать чувства.
Всё.
Хватит с меня.
Раз уж со мной так плохо, то ни к чему это затягивать.
– Джастер, – я открыла глаза, но смотрела не на Шута, а мимо него. Так легче. – Я хочу разорвать наш договор.
Очередной пакет с пометками шлёпнулся на кровать.
– Повтори.
Чёрный воин грозно навис надо мной. Его тёмный взгляд просто обжигал. Я отступила и упёрлась спиной в косяк прохода.
От страха в горле пересохло. Нет! Соберись, ведьма!
– Я… – отвести глаза, не смотреть на него, не смотреть! – Я х-хочу… разорвать наш договор! Или изменить!
Шут выпрямился и сложил руки на груди.
– И как ты хочешь его изменить, Янига?
Мысли в голове лихорадочно заметались. Он не согласен разрывать договор. Но почему? Почему?!
– Ты… ты же всё равно уйдёшь, – от отчаяния снова навернулись слёзы, и я поспешно стала вытирать лицо рукавом. – Я… Я никчёмная ведьма, от меня тебе никакого толка! Я всё равно для тебя игрушка… Хочешь, я найму тебя просто, как охранника, до осени?! За половину…
В следующее мгновения я только испуганно пискнула, потому что оказалась перекинута через широкое плечо, а Шут откинул занавесь в мою комнату и пошёл к кровати.
И я испугалась по-настоящему. Кто его знает, что он решит сделать?!
– Джастер?! Отпусти меня! Ты что де?!..
Вопреки моим страхам, он осторожно посадил меня на постель и накинул на плечи холодное одеяло.
– Вот теперь ты действительно переволновалась, Янига. Ложись и поспи. Мы выходим рано.
– Н-но… – я растерянно смотрела на мрачного воина, не понимая его отказа.
Чёрная одежда дымчато сливалась с полумраком комнаты, и только глубокие тени на бронзовом лице и рыжие блики на волосах давали понять, что передо мной не призрак из тьмы.
– Коней на переправе не меняют, ведьма. – Шут грозно смотрел на меня, в тёмных глазах горели огоньки. И мне казалось, что это не пламя свечей.
– Доброй ночи, Янига.
Он развернулся и скрылся у себя, а я прямо в платье забилась под одеяло и тихонько заскулила в подушку, потому что снова трясло.
До ужина я была бы счастлива услышать, что он не желает менять договор, но сейчас мне было страшно.
Я не понимала, чего он хочет от меня, и не знала, чего от него ждать.
– Встава-ай, Янига-а-а…
Мягкий голос вкрадчиво вплёлся в сон, призывая меня в реальность, и я открыла глаза. За окном разгорался рассвет.
Тепло… как же тепло и приятно пахнет… У Джастера не плащ, а…
Что?! Его плащ?! Откуда?!
Я села так резко, что закружилась голова, и я схватилась за край кровати, чтобы не упасть.
– Всё в порядке, ведьма, мы никуда не опаздываем, – Шут, как ни в чём не бывало, занимался завтраком, точнее возился с чашками и травами спиной ко мне. – Можешь так не волноваться.
Грустно усмехнувшись, я потёрла глаза и лицо ладонью. Опять он надо мной смеётся. Мало ему вчерашнего.
– Зачем ты это сделал?
Я не стала закутываться в его плащ и просто села на кровати, как была, в одной рубахе. Зябко, зато так сон уйдёт быстрее.
Надо же, даже не помню, как вчера заснула. И так крепко, что не почувствовала, как он с меня платье снял. Или просто пальцами щёлкнул, и оно само исчезло, как посуда вчера. Впрочем, какая разница? Наверняка оно теперь в его бездонной торбе. А меня вот моё старое ждёт.
То, которого «госпожа ведьма» Янига действительно достойна.
– Ты о чём? – Воин даже не оглянулся, разливая кипяток по кружкам.
– О договоре.
Что-то после вчерашних переживаний во мне стало другим. Пусто, больно, горько…
Может, поняла, наконец, что не в моих силах его удержать?
Ведь мой мир – мир, где я была госпожой ведьмой любовной магии, – рухнул.
Из «госпожи ведьмы» в один миг я стала наивной деревенской девчонкой с даром, которым не могу пользоваться в полную силу.
Всё, во что я верила и о чём мечтала, обратилось в пыль.
Мне жить не хочется, не то что есть.
А Джастеру хоть бы что.
– Почему ты не хо…
Шут поставил чайник и обернулся. Спокойный, невозмутимый, но взгляд глубокий, внимательный и тёмный, словно омут.
– Потому что коней на переправе не меняют, ведьма, – повторил он вчерашнее. – Это во-первых. А во-вторых, меня всё устраивает.
– А моё мнение, тебе, как обычно, не интересно, – тихо огрызнулась я. – Только вот я не…
Шаг, другой, третий – и он снова навис надо мной. Я уже ожидала очередной грозы, но Джастер неожиданно присел на корточки, и взглянул на меня снизу вверх.
– Я слушаю тебя. – Светлые, как лесной ручей, глаза, полны печали.
Ну вот как так он одним взглядом меня смутить умудрился?! И снова всколыхнул в душе боль и горечь от вчерашних откровений.
Отвернувшись, я подобрала ноги на постель и обняла колени руками. Слушает он…
– Зачем я тебе, а? – Я смотрела в сторону, чтобы снова не разреветься. – Я же никчёмная ведьма! В любви ничего не понимаю, сделать ничего не могу! Ты же это давно знал и просто издевался надо мной! Все эти твои «госпожа»… Я же правда тебе верила! А ты!.. Ты!.. Скажи уже честно, что я для тебя просто развлечение! Глупая деревенская девчонка…
Размыто мелькнула тень и стало тепло. Джастер сел рядом, укрыл меня плащом, а затем развернул лицом к себе и начал вытирать мокрые от слёз щёки. А у меня не было сил сопротивляться.
– Мой мир… рухнул… – слёзы из глаз текли сами. – Ты…
– Ты просто окончательно избавилась от заблуждений насчёт твоих возможностей, Янига. – Он смотрел спокойно и внимательно. – Да, это больно, но не смертельно. Это бы всё равно случилось, со мной или без меня. Ты же сама говорила, что твои дела идут намного хуже, чем у других ведьм.
Я кивнула и прижалась к его плечу. Мне просто хотелось тепла и опоры. И всё равно, что я для него деревенская дурочка и мои чувства не похожи на эту самую небесную любовь.
Он был рядом. И больше мне сейчас ничего не нужно.
– Что мне теперь делать, а?
Тепло… как же тепло, когда он рядом…
– Жить, конечно, – судя по голосу, он усмехнулся. Затем легко приобнял меня поверх плаща, и моей макушки коснулось его дыхание. Забытые боги… он меня словно в душу поцеловал…
Я твоя, Джастер. Чтобы ты ни говорил и ни думал, а я – твоя.
– Твоя настоящая жизнь только начинается, ведьма.
– Какая я ведьма… – от новой волны горечи душевная благодать отступила, и слёзы снова потекли по щекам. – Одно название…
– Ты не права, Янига. Нет, я не шучу. Просто таких, как ты, мир не видел очень давно.
– Я настолько редкая неудачница, да?
Только вот моя горькая усмешка натолкнулась на глубокий и мягкий взгляд, от которого в душе встрепенулась надежда.
– Неудачница? Ты? Смешно, молодец, – на его губах в самом деле появилась лёгкая улыбка. – Ты настоящая ведьма, Янига. Просто необученная. Но это поправимо.
Ошеломлённая услышанным, я и рта открыть не успела. Джастер приложил палец к моим губам, совсем как госпоже Гвитлоу, не давая сказать даже слова.
– Я рад, что встретил тебя. И хватит пока на этом. Давай поедим, и нам пора выходить.
Он встал и пошёл к столу, давая мне время прийти в себя.
– Джа…
– Не сейчас и не здесь, – он оборвал меня на полуслове, словно загодя знал, что я хотела спросить. – Всему своё время. И, по-моему, сейчас оно самое подходящее для завтрака. Ты не согласна?
Я только вздохнула, опуская ноги на пол и обувая туфли.
Ведьма я настоящая… Рад он, что меня встретил…
Вроде и сказал всего ничего, а как тепло и радостно на душе стало! В самом деле жить захотелось. И пахнет-то как вкусно… Даже в животе забурчало от голода.
– Ты уверен?
– Я и не сомневался. Остывает же всё, ведьма.
– Иду! – Совершенно счастливая, я скинула плащ на кровать и поспешила к столу.
Кронтуш мы покинули вскоре после рассвета, но через третьи, незнакомые мне ворота. В отличие от ярмарочных и тех, через которые мы вошли в город, эти по раннему часу были заперты. Впрочем, желающих покинуть город, кроме нас, пока не было.
В караулке желтело окно, но снаружи дежурил только один зевающий охранник, обнимая копьё и подпирая створку плечом. Завидев нас, он встрепенулся и выпрямился.
– Уже уходите, госпожа? – он заискивающе мне улыбался. – Куда теперь направитесь, коли не секрет?
– В Саннисхейм, – внезапно отозвался Джастер на это неожиданное любопытство. – Или Игг. Как карта ляжет.
– Эвон, куды вы собрались-то, госпожа! – присвистнул не в меру разговорчивый стражник. – Неблизкий путь-то! Про северную дорогу не слыхал, а на юге, болтают, разбойники совсем расшалились, управы на них нет. Лютуют, изверги. Ни старых, ни малых не щадят. Герцог тамошний за голову хватается, что делать не знает: по дорогам ездить страшно! Торговцы охрану вдвое больше прежней нанимают, и то не каждый «пёс» соглашается. Про вашего, я слыхал, много болтают, – косой взгляд в сторону хмурого Шута – токма лучше вы на юг не ходите. Опасно там этим летом.
– Благодарю за совет, – я вежливо улыбнулась, а внутри всё внезапно похолодело: а вдруг Джастер как раз туда и направится? Его же хлебом не корми, дай подраться…
После молчаливого завтрака Шут снова помрачнел и отделывался только короткими репликами, и я не стала приставать с расспросами. А когда обнаружила, что мои вещи аккуратно собраны и уложены, то поняла, что Джастер или опять не спал всю ночь, или спал очень мало.
– В Кронтуш-то когда вернётесь? – Стражник не отставал и не спешил открывать ворота. Скучно ему с самого утра, что ли? Поговорить не с кем?
– Пока не знаю, – я вежливо улыбнулась в ответ, кутаясь в плащ не только от утренней прохлады.
Мне не хотелось портить впечатление от «госпожи ведьмы» старым нарядом.
Это Джастеру всё равно, во что я одета. А в Кронтуше меня запомнили и по дорогим платьям.
– Открывай давай, видишь – госпожа заждалась. – Шут хмуро выступил вперёд, и со стражника разом слетело всё любопытство. – До Саннисхейма путь не близкий. А по жаре кому охота ноги сбивать?
– Конечно, конечно, простите, госпожа! – стражник торопливо отодвигал засов на двери в створке ворот. – Не прогневайтесь, не со зла я! Доброго вам пути, госпожа ведьма!
Джастеру пришлось пригнуться, чтобы пройти в дверь, и постараться не зацепить фламбергом или лютней узкого проёма.
– Всего доброго, – попрощалась я, выходя на дорогу следом за воином.
Дверь за моей спиной закрылась, и я услышала, как стражник задвинул засов.
Теряясь в утреннем тумане, дорога в обрамлении многочисленных постоялых дворов, убегала далеко в поля, вела прямёхонько на юг и была на удивление пустынна.
– Странно как, – заметила я вслух, надеясь вызвать Шута на разговор.
– Что странно? – буркнул он, не оглядываясь.
– Людей никого нет. – Я обрадовалась его ответу и удивилась сама себе. Что во мне так изменилось, что я готова каждое его слово ловить и радоваться?
Неужели услышанное про настоящую ведьму и обучение на меня так подействовало?
– Постоялые дворы кругом, деревни, а в город никто…
– Так это пешеходный тракт, – Джастер покосился на меня. – Скоро проснутся, и здесь полно народа будет. Телеги с товаром через западные ворота пропускают, или сразу на ярмарку едут.
– Западные – это…
– Ну да, – спокойно подтвердил он. – Они ближе всего были. И зашли мы хорошо.
Я молча закрыла лицо рукой, поражаясь его поступку. Хорошо зашли… Даже знать не хочу что в его понимании «плохо зайти».
– Мы пойдём в Саннисхейм?
До столицы северной провинции путь неблизкий, как раз к осени доберёмся, и это не самый плохой вариант для зимовки. Сама провинция славилась серебряными и золотыми рудниками, поставляла пушнину и очень тонкую и мягкую козью шерсть, какой не могли похвалиться её соседи. Люди там наверняка богатые, как в Кронтуше…
– Посмотрим. – Джастер замедлил шаг, дожидаясь меня. – Но я пока туда не собираюсь. Да и тебе там делать нечего.
– А куда ты собираешься? – На душе сразу стало тревожно. – На юг, к разбойникам?
– Для начала я хочу уйти с этой дороги. – Воин оглядывался, щурясь и поджимая губы. – Не нравится мне здесь. Слишком мы на виду.
Вздохнув и осмотревшись, я признала его правоту.
Вокруг нас простирались зеленеющие поля, где работали крестьяне. Дорога тоже оживала: первые странники уже покидали постоялые дома и трактиры, направляясь в Кронтуш. Из синеющего вдали леса показалась группа всадников.
Две недели назад я бы радовалась такому оживлению: путники тоже обращались к ведьмам за зельями. Но сейчас, когда весь товар продан, а в торбе полно золота, привлекать к себе внимание совсем не хотелось.
– Ты ищешь короткую тропу?
Воин хмыкнул.
– Здесь же люди кругом, какие короткие тропы, ты о чём? Дороги сплошные. Пойдём, до леса ещё далеко. И давай помолчим.
Я только вздохнула, следуя за мрачным Шутом. Не выспался он, вот и неразговорчивый совсем. Хорошо, хоть не грубит…
А короткие тропы только в лесу бывают, оказывается.
Дорога нырнула под лиственный полог леса, когда солнце заметно поднялось к полудню. За это время я не только успела намаяться от жары, но и надышалась пылью. Мой плащ давно был свёрнут и перекинут через торбу, а подол платья стал рыже-коричневым.
Тракт и в самом деле оказался очень многолюден. Хотя мы успели миновать большую часть постоялых дворов, нам навстречу то и дело попадались путники, крестьяне, торговцы, всадники. Не меньше людей покидало Кронтуш, обгоняя нас или идя на небольшом расстоянии следом.
Хотя мы снова большей частью шли по обочине, к моему удивлению, на нас с Шутом внимания никто не обращал. Люди просто скользили по нам взглядами, обходили или объезжали и, как мне казалось, сами не понимали, что заставляло их сворачивать в сторону.
Выходит, Джастер умеет не только внимание привлекать, но и глаза отводить.
Сколько же всего он знает?
И кто его научил таким вещам?
Громада приближающегося леса показалась мне почти родной. Я с удовольствием свернула следом за воином под сень деревьев и оставила пыльный тракт позади.
– Давай здесь передохнём.
Джастер выбрал место на берегу небольшой речушки, под раскидистой ивой, и сбросил поклажу на траву.
Я с удовольствием сделала то же самое. Торба и сумка оттянули мне плечо. Может, тоже их наперекрест носить, как Джастер лютню с фламбергом?
– Мы будем купаться?
– До тракта рукой подать, – хмыкнул Шут, скинув обувь и зайдя в воду по колено, чтобы умыться. – Но, если хочешь, – купайся.
Вот ведь какой! Ладно, хоть предупредил…
Я сняла туфли и зашла в воду, даже не подбирая подол платья. Пусть пыль смоет заодно.
Дно возле берега оказалось илистым, но тёплая вода приятно ласкала ноги, смывая усталость. Я с удовольствием умылась и напилась, пока Джастер на берегу резал хлеб и сыр.
– А сейчас время и место?
Я устроилась на траве, вытянув босые ноги. Сыр, хлеб, чистая вода, приятный тенёк, Джастер рядом… Как же хорошо…
Шут прожевал кусок, запил водой и невозмутимо покосился на меня.
– Три вопроса, ведьма. Первый: кем ты хочешь быть? Второй: чего ты боишься? И третий: в чём ты сомневаешься? Можешь рассказывать, я слушаю.
От такого неожиданного поворота я чуть не подавилась и закашлялась. Я-то думала, он мне скажет, что будет меня учить, и что мне для этого нужно, а он!..
– Ты опять…
– Я не смеюсь и не издеваюсь, Янига. – Джастер и в самом деле смотрел спокойно и серьёзно. – Это главные вопросы, на которые ты должна ответить. Иначе смысла нет разговаривать на тему.
Сердито отвернувшись, я обняла колени руками. Вопросы у него…
– Я не знаю. Никогда об этом не думала. – Я опёрлась подбородком на колени, смотря на текущую воду.
– Разве? – негромко откликнулся Джастер.
Я вздохнула. Сам же знает, а спрашивает…
– До вчерашнего вечера я была уверена, что мой дар – любовная магия. И хотела стать такой же сильной и известной ведьмой, как Холисса. Мне только было непонятно, почему с деньгами не везет…
– А теперь?
– А теперь я вообще не знаю, что думать! – Я сердито покосилась на воина.
Он же вытянулся на траве и закинул ногу на ногу, поглядывая на меня с нескрываемым любопытством.
– И нечего на меня так смотреть! Я всю жизнь училась!..
– Только зря всё получилось, – неожиданно грубо перебил Шут. – Запомни раз и навсегда, ведьма: Силу нельзя использовать для нанесения вреда или контроля над другими людьми. Это разрешено только для защиты своей жизни и жизни твоих близких. Последствия нарушения запрета ты уже знаешь. Вопросы?
Я хмуро молчала, не зная, что сказать. Если это правда, а похоже, что так оно и есть, то почти всё, чему я училась, – это причинение вреда другому. Проклятия, привороты, зелья изгнания…Поэтому он был уверен, что я не смогу его приворожить? А смертельное проклятие мне удалось только потому, что я защищала себя и Джастера?
Выглядит убедительно, но всё равно многое не складывается.
– Я не понимаю, Джастер! – снова посмотрела на Шута, лениво наблюдавшего за листвой ивы. – Почему тогда я могу делать приворотные зелья и не могу сделать приворот? В чём разница?
– В том, что действие зелья быстро проходит. Да и вреда от него, как от стакана крепкого вина. Выветрилось к утру – и всё. В конце концов, даже просто перетерпеть можно, если силы воли хватит. К тому же у другого человека всегда есть выбор: воспользоваться твоим зельем или нет. А уж с добром или злом он его использовать будет – это его решение, ему и отвечать. Вот и всё, – спокойно ответил он.
– Но ведь Холисса же никаких откатов никогда… Я вообще о таком не слышала! И ты сам говорил, что дар защищает…
– Да, говорил. И что?
– Как что?! Почему другие ведьмы могут всё это делать, а я – нет?! У меня дар какой-то не такой?
– Хороший у тебя дар, сильный и правильный, – хмуро буркнул Шут. – Можешь не волноваться, ведьма.
Ну почему он вредный такой?! Никогда на вопросы не отвечает!
– А у других ведьм неправильный, по-твоему? Поэтому он их от отката защищает, и они спокойно работать могут?
Воин тяжело вздохнул.
– Что ты вообще знаешь о природе Силы, Янига? Или хотя бы о своём даре? Ты хотя бы знаешь, почему ведьмы чёрное носят?
Он точно надо мной издевается. И я ещё радовалась, глупая, что он поговорить согласился? Лучше бы он молчал!
– Я знаю, что я ведьма любовной магии! Я двенадцать лет этому училась! И не смей оскорблять ни мой дар, ни мою наставницу! А чёрное мы носим, потому что это традиция! Тра-ди-ци-я! Ясно тебе?!
Словно угадав мои мысли, Джастер промолчал, но ответный взгляд оказался выразительнее любых слов. Нет бы – нормально всё объяснил, а не своими отговорками!
– Прекрати так на меня смотреть! Лучше скажи, что мне теперь делать с этим правильным даром? Всю жизнь мусор покупать и безвредную дрянь продавать? – голос зазвенел от злости и обиды.
Новый взгляд был полон такой жалостливой снисходительности, что я окончательно разозлилась. Вот как так он одним взглядом умудряется мне настроение портить?!
– Можешь и так. А можешь следовать своей судьбе.
– И какая же она, моя судьба, о которой ты столько говоришь?! – Я сердито вскочила на ноги. – Откуда тебе вообще знать, какая она?!
– Да уж не такая, как у твоей ненаглядной Холиссы, – усмехнулся воин и сел, отряхивая рубаху и штаны от прилипших травинок. – Ты и о ведьмовском даре-то не знаешь ничего.
– Может, тогда ты расскажешь, раз всё знаешь?! – вскипела я окончательно. – Или так и будешь отговорками отделываться?!
Воин даже бровью не повёл, надевая башмаки.
– Потерпи немного. Отойдем от людей подальше, сама всё узнаешь.
На меня как ведро воды вылили.
Нет уж, снова у него такое не получится!
Помню я, чем это «сама узнаешь» в последний раз закончилось. Никогда не забуду!
– И не надейся! Пока ты по-человечески всё не объяснишь, я ничего делать не буду! Хватит с меня твоих шуточек!
– Как скажешь, Янига, – вдруг неожиданно легко согласился Джастер, чем только усугубил мои подозрения. – А теперь доедай, собирайся и пошли, пока народ не набежал. Караван по тракту идёт, за водой сюда свернут.
По лесу от людей мы уходили до вечера. Шут остановился на ночлег, когда под кронами заметно стемнело.
– Недалеко ушли, но делать нечего, – он недовольно дернул уголком рта, облюбовав под лагерь крохотную полянку с ручьём неподалёку.
– Сильно недалеко?
Я даже примерно не могла бы сказать, в какой стороне находится Кронтуш и оставленный нами тракт, но Джастеру доверяла в этом полностью.
– Ну как… Охотники сюда забредают, дровосеки, путники иногда. Даже бабы за грибами и ягодами дойти могут. – Воин начал устраивать ямку для костра. – Нечисти здесь нет, зверьё да люди кругом. Переночуем здесь, а завтра на тропы выйдем.
– А разбойники?
– Ты что, Янига? – он с усмешкой посмотрел на меня. – Тут же Кронтуш под боком. Наместник стражу с ополчением поднимет – весь лес за день прочешет. Это леса хоженые…
– Угу, – я кивнула и села, дожидаясь, пока он разведёт огонь. – Дорога до столицы тоже…
– Нет, – Шут поднял голову, и его лицо застыло каменной маской, озаряемой язычками пламени. – Этих здесь нет. Не бойся.
Он посмотрел на меня и неожиданно легко улыбнулся.
– С тебя ужин, с меня шатёр. Договорились?
Мне не оставалось ничего другого, как кивнуть и взять протянутый мне котелок.
– Ты всё ещё сомневаешься, Янига?
Вопрос застал меня врасплох, и я чуть не резанула палец вместо молодой моркови.
– В чём? – оглянулась я на Шута.
Он уже натянул верёвку между стволами и теперь раскидывал на ней шатёр. Я не ожидала, что он решит продолжить наш разговор, ведь сам же сказал: люди близко.
– В том, что у тебя свой путь.
– Я не знаю. – Нахмурившись, я вернулась к нарезанию морковки в закипающую гороховую похлёбку.
Шатёр Джастер раскидывал зелёной стороной вверх, но я заметила мелькнувший вышитый символ своего ремесла. Бывшего ремесла, получается…
Настроение снова испортилось.
– Это всё очень неожиданно для меня. Мне нравится… нравилось быть ведьмой любовной магии. А теперь я себя так даже называть не могу…
Я бросила хвост моркови в огонь и взяла пучок зелени. Опять Джастер в свою торбу разной еды набрал, а в моей только хлеб и сыр…
– Когда человек идёт не по своей судьбе, жизнь даёт ему подсказки. Это касается не только ведьм, а любого человека. Но люди видят в постоянных неудачах не знаки-предупреждения, а препятствия, и продолжают жить и поступать неправильно. Если человек вовремя не остановится и не одумается, то закончится для него всё скверно.
Я дорезала зелень в похлёбку, положила нож и обернулась к воину.
– Если ты прав, то получается, что меня чуть разбойники в Кокервилле не зарезали, потому что я не по своей судьбе шла?
– Не совсем, – Джастер одёрнул полог шатра и выпрямился. – Там тебе просто не повезло. Эту комнату для ювелира готовили, а я его переубедил. Морда у этого трактирщика слишком гадкая была.
Я только покачала головой, скрывая улыбку. Представляю, как он переубеждал… Жуть.
– Как ты вообще услышал, что они ко мне ломятся?
– Так я не спал, а они шумели.
А пёс книжника беспокоился за своего хозяина…
Шут спас увечного Эрдорика, как спас незнакомую ведьму, попавшую в беду. Без просьб и ожидания благодарностей. Просто потому, что мог это сделать.
«Мне не сравниться с вашим «псом», госпожа…» Я покачала головой, вспомнив беднягу Абрациуса.
Да кто вообще может сравниться с Шутом?!
Ох, Джастер… Горько признавать, но я верю, что она любила тебя. Только почему вы расстались?
Что творится в твоей душе на самом деле?
Шут обошёл костёр и сел напротив меня, заглядывая в котелок и мешая варево ложкой.
– Твои знаки – это твои неудачи в ведьмовских делах. Ты же сама говорила про это.
Я кивнула, но не успела ничего спросить, как Джастер внезапно выпрямился и прижал палец к губам, явно к чему-то прислушиваясь.
Испуганно подобравшись, я оглядывалась по сторонам, гадая, что же случилось. Вечерний лес сразу показался чужим и враждебным, и очень захотелось спрятаться за спину Шута.
– Кто-то идёт, – Джастер заметно нахмурился. – Охотник, скорее всего.
– Мне уйти?
– Сиди пока. Посмотрим, что за оно. Если захочешь – уходи, еду прикажешь в шатёр подать. Всё. Молчим.
Я только кивнула, постаравшись принять вид «госпожи ведьмы» и ничем не выдать своего испуга.
Шаги идущего к нам человека я услышала раньше, чем увидела незваного гостя. Он не остерегался подходить к незнакомому костру.
Видимо, лес и в самом деле обычными людьми «хоженый» вдоль и поперёк.
– Славный вечер, добры люди! – раздался из-за кустов хрипатый голос. – Дозвольте у вашего костерку простому охотничку передохнуть – погреться, госпожа ведьма?
Я кивнула, а Джастер, как ни в чём не бывало, помешал похлёбку и попробовал варево.
– Садись, отдыхай, грейся, – спокойно отозвался воин, даже не покосившись в сторону гостя.
Ветви кустов раздвинулись, и охотник, с луком и колчаном, перешагнул невидимую границу – я только сейчас это почувствовала! – нашего лагеря.
Одет нежданный гость был хорошо, видно, что не бедствовал, только половина лица бугрилась отвратительной коркой шрамов. Жутко это было: половина лица обычная, живая, даже бритая, а вторая – мёртвая, перепаханная. Рот с искорёженной стороны у охотника почти не шевелился, а вот глаз был живой и цепкий.
– Вы уж не обессудьте за мою рожу, госпожа, – осклабился он, заметив мой взгляд. – Энто меня медведица по зиме приласкала. Охотой я живу, а она дело такое… Удачливый я, жив остался!
– Сегодня удача тебя не жалует, как я погляжу. – Джастер отвлёк внимание на себя. – Что сума-то пустая?
– И не говори, мил человек, – тут же повернулся к нему охотник. – Весь день брожу, ноги сбил, а даже зайца не подстрелил…
Я решила, что сейчас самый подходящий момент уйти в шатёр. Как же хорошо, что Шут его поставил!
Как знал…
– Джастер, я иду отдыхать. – Я встала с видом «госпожи ведьмы». – Ужин подашь мне в шатёр.
– Как прикажете, госпожа, – коротко поклонился Шут, пока охотник смотрел мне в спину.
Взгляд у него был липкий и неприятный до омерзения.
Сидеть в полном одиночестве в тёмном шатре оказалось скучно и душно. Даже подушечки для сидения, которые заботливо оставил Шут, не скрасили моё «заключение». И потому я осторожно приоткрыла полог, пропуская внутрь вечернюю прохладу и заодно слушая, какие байки травил неожиданный гость, то и дело жадно потягивающий носом в сторону нашего ужина. Рассказывал охотник нарочито громко, словно боясь, что я не услышу о его подвигах.
