Текст книги "Сказка о Шуте и ведьме. Нелюбезный Шут (СИ)"
Автор книги: Елена Зикевская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 22 страниц)
– Благодарю, юноша, – книжник довольно улыбнулся. – Приятно встретить настоящего ценителя. А вы что скажете, госпожа?
Я встала со стула и подошла к столику. Книги были переплетены в толстую, тиснёную узорами кожу и закрывались на миниатюрные бронзовые замочки. Тонкие листы исписаны ровным красивым почерком, а уж ярких и разных рисунков здесь… Забытые боги, я никогда такой красоты не видела! Я же сама готова разглядывать это чудо, как маленькая девочка! Понятно теперь, почему Джастер так за них беспокоился… Четыре с половиной «лепестка» – да за такую красоту это всё равно, что даром!
А он их нам просто подарил…
– Это… Это волшебный подарок, господин Эрдорик! – я в совершенном восторге посмотрела на книжника и сначала даже не поняла, в чём дело. – Что с вами? Вам плохо? Вы плачете?
– Всё… всё хорошо, госпожа… – книжник вытирал лицо ладонью, а госпожа Гвинтлоу нежно поглаживала его по другой руке. – Всё хорошо… Я вижу… вижу, что эти книги оказались в достойных руках…
Забытые боги… Мне никогда не было так неловко, потому что никто раньше не смотрел на меня как… как на любимую дочь.
Джастер закрыл фолианты, сложил один на один и взял всю стопку в руки, передав мне только тетрадь, которую я торопливо убрала в свою сумку.
– Нам пора, госпожа, – невозмутимо сказал он. – Скоро стемнеет.
– Да, всё верно, – книжник взял себя в руки и кивнул. – Простите, что так задержал вас, госпожа Янига. Я очень рад знакомству с вами. И с вами, юноша. Если вдруг надумаете оставить службу у госпожи Яниги, приходите. Много платить я вам не смогу, мои дела не слишком хороши, но буду рад…
– Благодарю, господин Эрдорик, – серьёзно ответил Джастер. – Я буду иметь в виду.
И вот эта его неподдельная серьёзность сразу испортила мне настроение.
Потому что напомнила о том, что Шут со мной только до осени.
Госпожа Гвинтлоу проводила нас до двери, но, прежде чем выйти на улицу, Джастер неожиданно взял её ладонь, и я успела заметить только жёлтый блеск мелькнувших монет.
Книги Шут легко удерживал одной рукой.
– Но ведь…
– Тс, – воин приложил палец к её губам, не давая изумлённой женщине сказать даже слово. – Это не за книги. Господин Эрдорик отказался взять плату, и мы с госпожой очень ценим его щедрый дар и не намерены оскорблять такой великодушный поступок деньгами. Но госпоже нужна лампа для чтения. Небольшая. Вот как эта, – Шут указал на висевшую под потолком маленькую старую лампу, которую я даже не видела. – Лавки уже закрыты, а мы уходим из города завтра утром и не успеем купить новую лампу. Поэтому госпожа Янига покупает у вас эту.
С этими словами он протянул руку, легко снял лампу с притолоки и передал мне. Старая, помятая, закопченная… Да ей же цена – три медяка в ярмарочный день…
Потрясённая женщина зажала золото в кулак и переводила ошеломлённый взгляд с Шута на лампу, на меня – и снова по кругу.
– Доброго вечера вам, госпожа, – поклонился Джастер с очаровательной улыбкой, прикрыл стопку книг плащом и, развернувшись, отправился к калитке.
Я последовала за ним, неся в руке старую закопченную лампу и думая о том, что Джастер всё-таки всегда поступает так, как решил сам.
Серый пёс пропустил нас, даже не тявкнув.
Книги Джастер убрал в торбу, пока шёл к калитке. Потому что, выйдя в переулок, он обернулся ко мне уже с пустыми руками и забрал лампу, небрежно бросив её в чёрную бездну своей торбы, которая по-прежнему выглядела полупустой.
Сколько же всего там поместиться может?!
– И зачем она нам?
– Читать, конечно. Она рабочая, просто почистить надо – и всё. – Он спокойно обогнал меня и пошёл впереди. – Лавки уже закрыты, а я про это только сейчас вспомнил.
Я вздохнула, глядя ему в спину. Что-то я сильно сомневаюсь, что он стал вдруг таким забывчивым…
И ведь как серьёзно к предложению отнёсся… Саризуле за золото отказал, а у этого Эрдорика чуть ли не за еду согласился…
Может, в самом деле перезимовать в Кронтуше? Пусть он у книжника поработает, если хочет, пока весна не настанет, а там снова по дорогам вместе пойдём…
Потому что я совершенно не представляла, что должна сделать, чтобы он решил остаться со мной…
– Нужен ребёнок. – внезапно сказал Джастер.
Что?!
– Что?!
Я запнулась от полной неожиданности, но Шут развернулся и подхватил меня под локоть, не дав упасть. Я вцепилась в его руку, чтобы удержаться на ногах, а сердце колотилось, как у зайца.
– Нужен ребёнок, – спокойно повторил он, не обращая внимания на мой ошеломлённый вид. – Смышлёный парнишка, который сможет выполнять мелкие поручения и в будущем стать подмастерьем.
Забытые боги… Вот он о чём… А я-то уж решила, что он…
– Ты хочешь воспитать оруженосца? – Я отцепилась от его руки, выпрямилась и поправляла съехавшую вперёд сумку.
– Нет, – невозмутимо ответил Джастер. – Отправить к этому книжнику.
– Зачем? – я хмуро смотрела под ноги. И чего он так о нём заботится? Книги свои получил, а всё не успокаивается. – Если бы ему был нужен…
– Клин клином вышибают, ведьма. – Воин снова пошёл впереди. – Ему нужна новая семья. Другая, ничем не похожая на прежнюю. Женщина у него есть. Нужен мальчишка.
Вот оно что…
– У Гузара есть племянник, – я вздохнула, понимая, что, кажется, ввязываюсь в очередную историю, которой ведьма не должна заниматься. – Он жаловался, что мальчишка не приспособлен к его делу, и он не знает, куда его пристроить.
– Это который вчера забирал посуду после ужина? – Шут чуть покосился на меня из-за плеча и снова отвернулся, глядя на дорогу. – Пожалуй, подойдёт. Я поговорю с Гузаром, если ты не против.
– Нисколько, – я мрачно вздохнула, потому что настроение испортилось ещё сильнее. – Так ты не спал?
– Дремал, пока он посуду собирал. Потом уснул.
Понятно. Дождался, когда одна неразумная ведьма комнату на ключ закроет, и тогда только уснуть себе позволил. А то вдруг опять обворуют посреди ночи…
Совсем он меня ни во что не ставит. Клин клином…
Я точно ему не такой клин. Хотел бы он себе другую женщину, давно бы завёл.
Ох, Янига, Янига… Что-то плохо у меня с мужиками всё. И не только с Шутом.
Книжник во мне свою дочку увидал, его приятель – свою невесту, даже этот мальчишка Сирт во мне не ведьму видит, а… диковинку какую-то. Гузар… Ну, он просто выгоду свою блюдёт, работа у него такая – всем кланяться… Он и чудище госпожой назовёт, лишь бы деньги платили…
Вот женщины – совсем другое дело. Они во мне настоящую ведьму видят!
Вон как эта Саманта сегодня. С какой тайной просьбой пришла!
Так приятно было, ещё бы не тошнило… Что?! Снова?!
Я зажала рот, чтобы не ахнуть от внезапной догадки и не привлечь внимание Шута.
Забытые боги, неужели я…
Нет, не может быть!
Торопливо найдя взглядом худеющий месяц, мелькавший между крыш на светлом сумеречном небе, я посчитала лунные дни по пальцам и поняла что, кажется, неожиданно оказалась в положении Саманты.
Он… он меня убьёт. Или бросит. Или убьёт и бросит.
Ох… Не убьёт, конечно. Просто бросит.
Забытые боги, ну что я за невезучая ведьма такая!
Мало того, что умудрилась увлечься мужчиной, который ко мне равнодушен, так ещё и ребёнка от него жду…
И почему я сразу про это не подумала?! Увлеклась, как сопливая девчонка, и совсем забыла, что мне Холисса рассказывала! Настойку-то защитную сделать легко совсем, даже заговаривать особо не надо, зато никаких забот из-за детей, люби, кого хочешь, ничего не будет! Холисса сама эту настойку каждый месяц пила…
А я, глупая…
Этой Саманте он такого хорошего наговорил, так и ребёнок не его.
Да и я – не она.
Это ведь он на людях улыбается и шутит да со мной раскланивается, охранника изображая. А на самом деле который день мрачный, как сыч, ходит, не разговаривает почти… Я ему скажу про ребёнка, а он встанет и уйдёт совсем. И так он со мной сколько намучился, а если про это узнает…
Если уж от любимой женщины ушёл, что ему какая-то влюблённая ведьма?
Ему до других женщин вообще дела нет. До сих пор по своей ненаглядной сохнет. Он ведь после того раза в лесу на меня, как на женщину, и не посмотрел ни разу. Даже когда я без одежды перед ним стояла, картинки волшебные разглядывала, не покосился…
Бросит он меня.
Как пить дать, бросит. Всё равно я, как ведьма, ему ничем помочь не могу, а с таким известием и вовсе обузой стану.
И останусь я одна-одинёшенька в этом Кронтуше. Зелье-то нужное я сделаю, не портить же себе такой неожиданностью всю работу, да только Джастера уже не верну.
Ох, тошно-то как…
Нет, не надо ему про это говорить.
Надо зелье изгнания как можно скорее сделать. Только так, чтобы он не узнал.
И всё.
Ведьма любовной магии я или кто, в конце концов?!
Хотя при мысли о зелье снова поднялись тошнота и отвращение, но я постаралась выкинуть всё из головы, чтобы не привлекать внимание идущего впереди воина.
Ставить Шута в известность о своём неожиданном положении я не собиралась.
В этот раз до «Гуся» мы добрались до темноты, и отказываться от купальни я не стала. Мне хотелось побыть одной и немного подумать. Греясь в тёплой воде, я думала, как исхитриться и сделать всё незаметно для Шута. Зелье изгнания в запас не готовилось, его надо использовать как можно скорее после приготовления, так что этим я его не обману. Сделать его «по ошибке», вместо любовного? Хмм… Травы там похожие, мало ли: задумалась, перепутала… Он же вот тоже лампу «забыл» купить…
Нет, не получится. Он меня раскусит, как дитя. И так посмотрит, что я раскаюсь, разревусь и сама ему всё расскажу…
Ох, как же с ним сложно-то всё!
Но главная трудность – даже не зелье тайком сделать. А как раз потом, когда его выпьешь… Это же не запретные дни, когда всё спокойно проходит и объяснять ничего не надо. Это же как рожать на самом деле! Сколько раз я видела, как женщин скручивало от боли и как они потом по полдня или ночи у Холиссы отлёживались, прежде чем на ноги встать могли, а она их травами отпаивала, чтобы кровь остановить…
Нет, чтобы такое проделать, это надо Джастера на целый день куда-то подальше отослать. И наверняка, чтобы не вернулся в самый неожиданный момент…
Только куда я его отослать могу? Да никуда. Он сам меня тогда так пошлёт, что и демонам не снилось…
Это же он в первый день по делам ходил, а завтра уже всё, снова в лес, а там он меня целыми днями опять будет по буеракам водить, травы собирать…
Одна надежда, что снова ночью в лес сбежит… Только и я к тому времени уже на ногах не стою. А тут надо будет успеть и приготовить, и выпить, и в себя прийти, и все следы спрятать…
Нет, не успею.
До следующего города ждать и надеяться, что там комнаты будут разные, и я всё это тайком сделаю?
Можно, но чем меньше срок, тем легче всё проходит. Да и лишние свидетели мне совсем не нужны. А на постоялом дворе всё равно придётся служанок о помощи просить, раз уж я «госпожа»… Да и крови будет много, это тоже так просто даже служанкам не объяснишь…
И тогда точно все наверняка решат, что он мой любовник, а Джастер об этом сразу узнает и разозлится на меня ещё больше, чем за сделанное.
О-ой… И так плохо, и этак нехорошо…
Или…
Может, признаться? Повиниться в глупости, сказать, что сделать хочу…
Вдруг он не уйдёт? Не обрадуется, конечно, посмотрит опять на меня, как на дуру, так это же мелочи! Ну, подумаешь, плечами пожмёт и скажет равнодушно: «Делай, ведьма…» Неприятно, но не смертельно же.
Зато он останется…
Забытые боги… Что же делать-то?!
Под такие нерадостные размышления я выбралась из остывшей воды, оделась и с неохотой отправилась в комнату.
Меньше всего сейчас мне хотелось встречаться с Шутом, потому что я боялась, что он всё поймёт по моему лицу.
Только выбора у меня не было.
Ладно, Янига. Возьми себя в руки и изображай «госпожу ведьму». Всего-то ужин продержаться, а там он к себе уйдёт, и уже легче будет.
Ещё надо вещи собрать все…
Дверь в комнату я открыла почти с невозмутимым видом.
Джастер у накрытого стола заваривал травы, а вот на моей кровати лежало…
– Что это? – я с изумлением показала пальцем на голубое платье, украшенное лентами и кружевами.
– Обещанный подарок от Саризулы, взамен испорченного, – отозвался Шут. – Ты забыла?
Конечно, забыла… Я подошла ближе, разглядывая платье. Красивое, очень красивое. Но… голубое?!
– Я же ведьма… Куда оно мне?
– Можешь продать в другом городе, – равнодушно пожал плечами Джастер. – Всё равно это не твой оттенок.
– Что? – я недоуменно посмотрела на воина. Он сейчас о чём вообще говорит?
– К твоим волосам и глазам этот цвет не подходит. Он красивый, но слишком голубой. Тебе нужен или синий, или зелёный.
– Ведьмы носят чёрное! – я сердито сложила руки на груди. Да что он понимает, что мне подходит, а что нет?! – Чёр-но-е! А не голубое, синее и любое другое!
– Как скажете, госпожа, – невозмутимо ответил Шут, подошёл к кровати и взял платье. – Тогда продадим в другом городе.
– Ты его куда понёс?
– Уберу к себе. В твою торбу всё равно ничего не влезет.
Угу… Зато в его уже целый сундук вещей упихался…
Он скрылся за занавесью и быстро вернулся, неся в руках другой сверток. На этот раз чёрный.
– Вот, держи. Переоденешься завтра.
Я развернула и с трудом узнала своё старое платье. То, в котором отправилась в путешествие и месяц назад и встретила Джастера. Постиранное и заштопанное, оно выглядело очень… бедно и по-деревенски.
– Мне обязательно это надевать?
– А ты собралась в этом по лесу ходить? – Шут хмуро посмотрел на меня.
Я вздохнула, признавая его правоту. От этой красоты в тех дебрях, где он ходит, одни клочки останутся…
– Не волнуйся, мы выходим с рассветом, никто тебя разглядывать не будет. Плащ запахнёшь, и вообще никто ничего не разглядит. Всё, давай поедим. Дел много ещё.
Настроение снова испортилось. Как я была для него пустым местом, так им и оставалась.
Нет, не надо ему ничего говорить.
Только хуже будет.
Надо как можно скорее зелье делать, а то опять мутить начинает…
Поглощённая мрачными мыслями и построением планов по изготовлению и использованию зелья изгнания так, чтобы про это не узнал Шут, я усилием воли давила очередные волны тошноты и ковырялась в тарелке, не в состоянии нормально поесть.
И только когда Джастер внезапно отодвинул посуду в сторону, я пришла в себя и подняла взгляд на Шута. Даже не заметила, что наш ужин прошёл в полном молчании…
– Что-то случилось, Янига? – он смотрел внимательно и неожиданно мягко. – Ты сама не своя.
Никогда не думала, что может бросить в жар и холод одновременно. Но именно это я сейчас и чувствовала.
– Нет! – я торопливо покачала головой, на мгновение испугавшись, что он всё поймёт по моему лицу. – Всё в порядке! Просто задумалась.
– Хорошо. – Джастер кивнул. – Скажи, ты по-прежнему хочешь помочь мне?
Ох… От неожиданного вопроса мысли заметались в смятении, сердце заколотилось, как у зайца, а щекам стало горячо. Неужели… Неужели он… Он сейчас скажет… А я… сделаю… и тогда он… уйдёт?!
А я… останусь… одна?!.. И неважно, с ребёнком или нет…
Нет-нет-нет! Я не хочу, чтобы он ушёл!
– Конечно, – я закивала, нервно улыбаясь и стараясь унять охватившую меня панику. – Очень хочу.
– Тогда у меня к тебе будет просьба. – Джастер мягко улыбнулся, словно не заметив моё состояние. – Обещай, что исполнишь.
Я только кивнула, не в состоянии даже представить, о чём он может меня просить.
– Приворожи меня.
10. Ведьма я, эх…
– Что?! Кха-кха… – едва не упав со стула, я закашлялась, поперхнувшись от неожиданности.
Джастер спокойно дотянулся через стол и заботливо похлопал меня по спине.
Я вытерла навернувшиеся слёзы и уставилась на невозмутимого воина.
– Ты пошутил?
– Нет, – он покачал головой. – Я совершенно серьезно. Что тебе для этого от меня нужно? Волосы подойдут?
– Д-да… Но… Джастер, подожди! Что ты делаешь?! Ты, правда, это серьёзно?!
– Я же сказал, что да, – он бросил на стол отрезанную светлую прядь. – Этого хватит? Может, для верности крови добавить?
Ошеломить ещё больше он просто не смог бы.
– Нет, стой! Не надо крови! Пожалуйста! Нельзя на крови делать!
В панике я замахала руками, испугавшись, что он сейчас так же решительно и щедро пластанёт ножом по жиле, как по волосам.
Нельзя! Нельзя! Нельзя!
Джастер положил нож на стол и вернул рукав на место, наверняка даже не представляя, насколько у меня отлегло от сердца.
Я не могла поверить в реальность происходящего. Это было слишком… слишком не похоже на того Шута, которого я знала. Он же на самом деле не терпит принуждения – и вдруг просит сам… Сам даёт мне в руки такое сильное средство…
– Почему?! Что на тебя нашло?! Ты заболел?!
– А почему нет, Янига? – Воин опёрся подбородком на сложенные пальцы, грустно и устало глядя на меня. – Разве ты сама об этом не думала? Я буду тебя любить и останусь с тобой. Ты же этого хочешь, разве нет? А надоем – сделаешь отворот, и я уйду. Чем плохо?
В смятении закусив губу, я отвернулась. Сердце колотилось, а поднявшиеся неожиданные чувства захлестывали почти с головой, раздирая меня на две части.
Мой дар, та самая тёмная глубина, которую я недавно узнала в себе, – ликовал. Чёрные волны, чуя моё желание, вздымались и жаждали воплотиться в словах приворота, как воплотились в смертельном проклятии. Из чёрной глубины отзывалась такая мощь, что наложенный приворот не снимет никто, даже я сама.
Стараться и придумывать ничего не надо: мне хватит собственной силы и желания, чтобы Шут остался со мной.
Но душа… Душа пронзительно и надрывно звенела струной, стонала и кричала: «Не смей!»
Чем сильнее волновался дар, тем надрывней и отчаянней стонало и кричало в душе.
«Сделай!»
«Нельзя!»
«Сделай!»
«Нельзя!»
«Сдела…»
Забытые боги! Да что со мной такое?! Что происходит?! Он ведь сам это попросил… Сам этого хочет… Даже волосы сам отрезал…
В конце концов, так я помогу ему и сдержу своё слово! Всем от этого будет только лучше!
«Нельзя!»
– Джастер!..
Я развернулась к Шуту, надеясь получить ответы, но встретила такой мягкий и ожидающий взгляд, что вместо слов сорвалась со стула и заметалась по комнате, не в силах совладать с чувствами и поднимающейся тошнотой. Движение помогало хоть немного оставаться в разуме.
«Сделай!»
«Нельзя!»
«Сдела…»
«Нельзя! Нель…»
– Ты уверен?! – я коршуном нависла над столом, не сводя полубезумного взгляда с Шута. – Ты точно уверен?! Ты меня не обманываешь?!
Воин покачал головой.
– Зачем мне тебя обманывать, Янига? – он легко и нежно коснулся моей руки, проведя пальцами вверх, к запястью.
От этого прикосновения, этой нежданной ласки всё тело пронзила такая сладостная и мучительная до тошноты дрожь, что я чуть ли не до крови прикусила губу, чтобы не застонать в голос.
– Я же сам попросил.
«Не смей! Не смей, Янига! Нельзя!»
Я застонала, вырвала руку и схватилась за голову, пытаясь сдержать рвущуюся на волю силу.
«Сделаешь – и он твой! Навсегда твой! Никуда не денется! Хочешь – рожай, хочешь – нет! Он останется!»
«Нельзя…»
«Делай, делай, делай! Всё так удачно складывается! Холисса бы не раздумывала!»
«Не дела-а-ай…»
– Если тебе будет легче без меня, я могу выйти.
«Такого мужика упускать нельзя! Ты ведьма или кто?!»
– Да! – крикнула в ответ внутреннему голосу, не сразу сообразив, что Джастер тоже что-то сказал.
Но, прежде чем я успела переспросить, Шут уже ушёл к себе, опустив разделяющую нас занавеску.
Посмотрев на светлую прядь, живым золотом блестевшую на досках стола, я решительно сжала кулаки и стиснула зубы, усмиряя внутреннюю бурю.
Успокойся, Янига.
Я – ведьма! Это моя работа!
И вообще, он сам попросил!
А тошнота… Ничего, потерплю! Сначала приворот сделаю, а потом и с остальным разберусь!
Усилием воли давя муторные волны, я подготовила всё для ритуала.
Перевязав пшеничную прядь своим волосом, начала читать заговор. Только вот вместе с силой поднималось мучительное отторжение. Протест души не вплетался в заклинание, но с каждым словом тошнота грозилась перейти в рвотные спазмы.
И перед внутренним взором вместо счастливой картины нашей любви всплывало совсем иное.
Мутные больные глаза. Безвольное выражение лица. Полубезумная улыбка на каждый жест, взгляд, слово… И глухая тоска, которую не залить вином, хоть утопись.
Сколько я таких приворожённых видела? Десятки? Сотню? Ходят следом за заказчиком, как привязанные, и смотрят на него собачьим взглядом. Ничего больше вокруг не видят и не слышат, глаза мутные и больные… А если прогнать и приворот не снять, то пьют так, что ни один пьяница с ними не сравнится.
И чтобы Джастер таким же стал…
Да это ещё хуже, чем с его бывшей!
Я же и себя, и его возненавижу! И отворот не поможет…
Не могу! До тошноты не могу! До рвоты! Не хочу я так!
Делай! – Дар бился во мне, стремясь истечь заклятием. – Делай! Делай, делай!
Нельзя-я-я!..
Я упала на колени, не дочитав заговор. Свечи трещали и чадили, пламя ярилось, питаемое даром и незавершённым заклятием.
А меня снова сворачивало в клубок, пустой желудок сводили спазмы, в глазах было темно от слёз и отвращения к привороту.
Это не Джастер будет, это… Это не то будет! Это не любовь! Это обман! Нельзя так делать! Плохо это!
Не правильно!..
Не хочу так! Не могу-у-у…
Я скулила по-собачьи. Трясло и колотило так, что стучали зубы. К горлу подкатывали приступы тошноты, и, если бы не пустой желудок, наверняка бы вырвало…
Я билась и рыдала, не в силах остановить этот непонятный приступ, а Джастер отдёрнул занавеску и вошёл в комнату.
– П-п-прост-т-ти… – я едва прошептала в перерывах между дрожью и сбивчивыми рыданиями. – Я п-п-плох-хая вед-д-дьм-м-а… й-й-я н-н-не м-м-мог-гу…
– Не извиняйся, я знал, что у тебя не получится, – Шут хладнокровно поднял меня под мышки, подвёл к кровати и усадил на перину.
Ч-что?
– Т-ты з-з-нал? – Зубы стучали, и я закуталась в одеяло – так сильно меня трясло.
– Не сомневался.
Ах т-ты, г-гад… Подлец… А я-то поверила… Д-дура…
– Всё, ведьма, успокаивайся. Всё уже прошло. – Шут протянул мне кружку с обычной водой и отошёл к окну. – Извини, что так получилось, но это был лучший способ проверить.
Вода и в самом деле принесла облегчение, да и одеяло меня согрело. Но как он мог?! То на болоте, теперь здесь… И ни капли раскаяния в голосе!
Вот за что он так со мной?!
То ягодами накормил, теперь приворот делать заста… Ну не заставил, ладно, я сама хотела. И ягод хотела, и приворот…
Но я не хотела, чтобы мне от этого так плохо было!
– Т-ты м-м-ме-н-н-я об-б-б…
– Разве? – Воин покосился через плечо. – И каким образом, позволь полюбопытствовать? Тем, что дал очередную возможность исполнить твоё желание? Думаешь, если бы ты зелье изгнания делала, тебе лучше было бы?
Что?! Откуда он… Как он догадался?!
– Ч-т-то тт-ы х-хотел п-проверить? – нахмурясь, я смотрела на него поверх кружки, пряча страх за сердитостью. – Ты мог бы и предупредить, что!..
– О чём предупредить, ведьма? – сухо и холодно осведомился Шут. – Тебе было мало последствий от проклятия и визита Саманты? Ты совсем ничего не поняла?
Саманта… Фух… Слава Забытым богам, не догадался…
А на мои вопросы опять не отвечает. И откуда он знает, что я тогда чувствовала? Он же снаружи был!
И при чём здесь приворот? Как это всё вообще связано?
– Я тогда очень испугалась и переволновалась! И вообще, это было…
– Жестоко, отвратительно и мерзко, как и подобает смертельному проклятию. Но не настолько, чтобы тебя так с души воротило. Тем более, если ты – ведьма. Тёмный дар защищает от таких откатов. За свою силу ведьмы платят иначе. Разве ты не знала?
Я покачала головой, с каким-то затаённым ужасом чувствуя, как отступает тошнота.
Платят иначе… Холисса ничего такого никогда не говорила!
Неужели… неужели он опять прав?! И я теперь ловлю откаты буквально от одной мысли о…
– Значит, я не берем… ОЙ! – я испуганно зажала рот, но было поздно.
– Нет, конечно, – Джастер хмуро смотрел на меня. – Так ты это себе придумала и потому от меня весь вечер шарахалась?
Забытые боги! И камень с души, и стыдобища-то какая!!!
Я спрятала лицо в ладонях, чувствуя, как краска стыда заливает меня всю. Ну что я за дура…
– Меня стало тошнить, когда была Саманта, и я потом посчитала…
– Ты просчиталась, – хладнокровно припечатал Шут. – К тому же, так рано тошнить не начинает.
Что?!
– Тебе-то откуда знать?! Ты что, ведьма?! Лекарь?!
– Нет. – Он даже бровью не повёл. – Я по запаху чую. В такие дни женщины пахнут по-другому. А вообще беременных сразу видно. Ты и это не знала? Чему тебя вообще учили?
Грубиян! Мерзавец! Негодяй!
– Зелья меня учили делать! Обряды проводить! Заклинания читать! – я не выдержала и швырнула в Шута пустую кружку, мечтая попасть ему в лоб, чтобы хоть немного отомстить за все унижения.
Конечно, у меня ничего не вышло. Воин легко поймал невинную кружку и поставил на стол, как ни в чём не бывало.
– Все ведьмы этим занимаются! И всех всё устраивает! Один ты всегда всем недоволен! Только и делаешь, что надо мной издеваешься! А я… как дура… тебя… слу… слушаю-у-у…
От обиды я разрыдалась, в глубине души надеясь, что Джастер всё же проникнется и сядет рядом, обнимет или вообще на колени к себе посадит, как два дня назад…
Я бы за это ему всё простила…
Но Шут снова отвернулся к окну. Даже не посмотрел в мою сторону, сволочь… Ненавижу…
– Что ты знаешь о любви, Янига? – неожиданно тихо спросил воин, глядя на город. – Я ведь у тебя не первый. Кого ты любила?
Ну вот как опять он меня смутить умудрился?!
Сдерживая всхлипы и вытирая мокрое от слёз лицо, я виновато опустила голову.
Не первый в постели, но первый во всём остальном. А тот подмастерье… Я спрятала лицо в ладони от внезапного стыда за тот поступок. Погуляла на празднике, заманила такого же глупого юнца, как сама, зелья ему приворотного капнула в угощение… Тогда я хоть и разочаровалась в любовных отношениях, но собой гордилась: молодец, Янига! Парня, как ведьма, соблазнила… Могла бы просто пообещать сладкого, он бы и так вперёд штанов побежал. Нет, захотелось по-колдовски сделать…
Сейчас я понимала, как глупо взять себе в постель того, к кому не испытывала никаких чувств, кроме любопытства и наивной уверенности, что это сделает меня настоящей взрослой ведьмой любовной магии…
Кто бы мне сказал месяц назад: потерпи, через пару недель встретишь мужчину, с которым и без зелий в постели звезды меркнут, не разменивайся на сопливого юнца!
Холисса надо мной посмеялась тогда. А узнала бы про Шута, смеялась бы ещё больше.
Теперь я тоже знала разницу. И от этого отвечать Джастеру было ещё совестнее.
– До тебя был один раз, – прошептала еле слышно. – Я его не любила. Это было очень глупо с моей стороны, прости.
Шут едва слышно хмыкнул.
– Что ж, это многое объясняет.
Забытые боги, больно-то как! Как ножом по сердцу…
– Я совсем никудышная ведьма… – перед глазами опять всё поплыло, и слёзы снова потекли по щекам. – Ни приворожить, ни проклятие наслать… И, как женщина, я ничего не могу тебе дать… Только зелья и умею…
Шут снова даже не покосился в мою сторону. Всё равно ему, что я чувствую…
– Ты когда-нибудь слышала баллады о высокой любви? Которую называют вечной и ради которой мужчины отправляются на подвиги, чтобы потом вернуться, жениться на своей возлюбленной и жить долго и счастливо?
Воин стоял, сложив руки на груди, и смотрел на улицу. Не нужен ему мой ответ. И я не нужна.
Вон про какие баллады вспомнил…
В трактирах и на улицах музыканты исполняли простые песенки, собирая медяки и мелкое серебро. За такие баллады просили целый «лепесток», и редко находились желающие послушать о геройских подвигах благородных воителей ради прекрасных дам.
Но почему он спрашивает?
– Сейчас про такое редко поют, не так ли? – эхом моим мыслям откликнулся Шут. – Люди считают, что это сказки, как древние легенды про богов и демонов.
– А это не так? – я вытирала горькие слезы. Обидно. Очень обидно, что он во мне никчёмную обузу видит. Только реви – не реви, а Шута этим не проймёшь.
– Конечно, нет. – Он едва слышно фыркнул. – Есть любовь земная, и есть посланная небом. Они были, есть и будут, пока живут люди. В земной любви человек может счастливо прожить всю жизнь, но может быть несчастлив или менять супругов и любовников…
– И чем она отличается от небесной? – кажется, я начинала понимать, к чему он клонит. И это меня совсем не радовало.
– Тем, что небесная всегда взаимна. И всегда против устоев общества. Поэтому люди, которым достаётся такой дар, часто от него отказываются и предпочитают любовь земную.
– А ты, значит, не такой? – от едва сдерживаемых слёз голос почти звенел.
Выходит, его возлюбленная действительно из знати. Но взаимная любовь?! С такими страданиями?! Врёт он всё!
– Прости, но я не верю, что от взаимной любви можно отказаться, если она действительно так прекрасна, как поют в балладах! С чего ты вообще решил, что у тебя такая лю!..
Джастер резко обернулся, и от его взгляда я не только поперхнулась злостью и обидой, но и забыла, как дышать, спиной вытянувшись в струнку. Потому что очень ярко ощутила острие фламберга у своей шеи.
Хотя оружие лежало в его каморке, Шут мог пригвоздить к стене одним взглядом.
– Ты называешь себя ведьмой любовной магии. – Ледяная волна окатила меня с головы до пят, заставив дрожать под одеялом не только от страха. – Ты должна знать такие простые вещи. Люди идут к тебе за помощью в сердечных делах, а не за зельями, приворотами и проклятиями. Они хотят обрести счастье с тем, кого любят или думают, что любят. Только вот любовь травами не лечится. Она или есть, или её нет. Иногда человеку может помочь магия, а иногда важнее и нужнее мудрый совет, который люди хотят услышать от тебя. Неужели ты даже этого до сих пор не поняла?
Невидимый клинок у горла исчез, и я судорожно вздохнула. Опять он меня пристыдил… И натыкал носом в наш договор, как нерадивую ученицу…
– Твой путь – это не путь твоей наставницы. Запомни и подумай над этим, Янига. Больше повторять не буду. Доброй ночи. Ведьма.
Добив остатки моей гордости, мрачный Шут хладнокровно прошёл к занавеске и скрылся в своей каморке, оставив меня в одиночестве лить горькие слёзы в одеяло.
Мне и в голову не приходило, насколько я скверная ведьма в его глазах.
Рыдала от обиды я не очень долго. Столько успела нареветься за время разговора, что сил не осталось ещё плакать.
Но горечи от понимания это не убавило.
Я-то, глупая, думала, что мне только с деньгами и мужиками не везет, а всё оказалось намного хуже.
Мой путь – не путь наставницы… Очень наглядно объяснил, спасибо. В жизни не забуду такую науку.
На, ведьма, пробуй, что хочется. Вот тебе зелье любовное, вот тебе снежноягодник, вот тебе волосы для приворота… Чего ещё твоя душа пожелает, Янига? Проклясть со злости захочется? Ну давай, попробуй, рискни здоровьем…
В любви я ничего не понимаю, видите ли… Не любила никого, а им просто «увлеклась»…
