Текст книги "Тайный враг"

Автор книги: Елена Веснина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 20 страниц)

– С тобой здесь никто не смирится, – предупредил Сергей.

– У меня будут классные заместители, не тебе чета, – победно сообщила Рита.

Сергей рассмеялся:

– «Свита делает короля» – посмотрим. Тебе даже Юлька кофе не подаст…

На этих словах вошла Амалия Станиславовна и подчеркнуто деловито обратилась к Рите:

– Маргарита Викторовна, вы просили подготовить сводки. Я посчитала, что вместо Юлии это должна сделать я. Вот, пожалуйста, проверьте, я все сделала.

Сергей онемел от неожиданности. Рита же, напротив, восприняла все как должное:

– Спасибо, Амалия Станиславовна, вы очень оперативны. Я отмечу вашу работу в приказе. А вы, Сергей Анатольевич, пока можете пройти в свой рабочий кабинет и заняться чем-нибудь полезным.

Сергей не двинулся с места.

– Вы слышали? – повысила голос Рита. – Нам с Амалией Станиславовной нужно решить некоторые кадровые вопросы. Не хотелось бы вас раньше времени расстраивать нашими решениями. Правда, Амалия Станиславовна?

– Амалия, вы с кем? – тихо спросил Сергей.

– Сергей Анатольевич, я вам вчера передавала договоры, вы завизировали? – вопросом на вопрос ответила Амалия.

Удрученный Сергей покинул кабинет и поплелся в отдел маркетинга.

– Предлагаю игру – правила предельно просты – кто последним покинет это помещение – будет уволен. Немедленно, – объявил он.

– Вы шутите, Сергей Анатольевич? – спросила Ольга.

– Я уже не похож на руководителя? Я стал клоуном? Может, вас веселит цвет моего галстука?

– Но нам Маргарита Викторовна дала срочное задание. Данные в компьютере, я их по сетке не возьму, – настаивала Ольга.

– Татьяну Николаевну попрошу остаться. Считаю до трех.

– Мы можем поговорить в вашем кабинете, – предложила Татьяна.

– Раз, – начал считать Сергей.

– А Амалия Станиславовна ждет меня через час, я должна подготовить… – начала Людмила.

– Два, – продолжал Сергей.

– Девочки, а пойдем-ка кофейку попьем, от греха подальше, – предложила Нина Ивановна.

– Именно, Нина Ивановна, именно. Три.

Женщины вышли из комнаты.

Сергей подошел к Татьяне и взволнованно спросил:

– Ты – со мной?

Татьяна вздохнула:

– Сережа, разве можно быть рядом с ветром? Можно быть только на ветру.

– Таня, не надо лирики… – поморщился Сергей.

– Хорошо, лирики не будет, – согласилась Татьяна.

– Мы превращаемся в филиал посудной лавки? – перешел к сути Сергей.

– Думаю, что ситуация прояснится в ближайшее время. Назначено собрание акционеров, слышал?

– И что мне до него?

– Тебе в первую очередь будет интересно узнать, кто станет новым генеральным директором.

– Ее не утвердят, – уверенно заявил Сергей.

– Пари? – предложила Татьяна.

– Откуда такая уверенность?

– Догадайся с первого раза.

Сергей стал кое-что понимать:

– Не может быть!

– Ну? Можешь озвучить свою догадку?

– Ты будешь замдиректора? – неуверенно спросил Сергей.

– Заметь, это не я сказала. Я пошла.

– Предатели, – возмутился Сергей. – Продажные шкуры. Ренегаты. Нет, вернись!

Он догнал Татьяну и схватил ее за плечо:

– Как ты можешь смотреть мне в глаза?

– Точно так же, как смотрел мне в глаза ты, – пожала плечами Татьяна.

В Озерке шла обычная жизнь. Михаил и его жена Татьяна затеяли уборку. Татьяна меняла белье на постелях, Михаил пылесосил, девочки крутились рядом и пытались помочь. Лёля включила пылесос, но не удержала его в руках.

– Лёля, не балуйся! Принеси воды из кухни, цветы надо полить, – скомандовала Татьяна.

Лёля с готовностью побежала выполнять.

– Видишь, какая помощница растет, – заметил Михаил.

– Хватит об этом, – оборвала его Татьяна. – Я тебе серьезно втолковываю, зачем нам чужие дети? Ты же знаешь, какая у них наследственность? Слышал, что говорила директриса?

– Говорила, что девочки хорошие, умненькие, – напомнил ей Михаил.

– Ага! Товар свой расхваливала, избавиться хотела! Что ты запоешь, когда эта наследственность в них прорежется. Вырастут воровками да аферистками.

– Таня, прекрати этот глупый разговор при детях, – расстроился Михаил.

– А мы с тобой наедине уже и поговорить не можем, всюду они под ногами крутятся, прохода не дают, – ворчала Татьяна.

– Танюша, я не верю, что ты это серьезно, у тебя сейчас положение такое… – еле сдерживаясь, проговорил Михаил.

– У меня теперь всегда будет такое положение – мне чужие дети не нужны, когда есть собственный ребенок.

Тут в комнату вернулась Лёля.

– Папа, ведь правда, ты нас не бросишь? – спросила она со слезами на глазах.

Михаил бросил уборку и прижал к себе девочку:

– Что ты, маленькая, никто вас не собирается бросать.

– А тетя Таня сказала… – всхлипнула Лёля.

– Это тетя Таня… мама так пошутила. Правда, мама? Татьяна демонстративно бросила покрывало на постель и вышла, резко хлопнув дверью.

Михаил прижал к себе девочек:

– А знаете что? Я придумал – давайте-ка поедем со мной на работу. Там в доме полно дел. Поможете мне. И цветочки польем, и птичек послушаем. Поедем?

Девчонки завизжали от восторга.

Во дворе их встретила Валентина, везущая в коляске своего сына:

– Ой, вы на прогулку? А нас с собой не возьмете?

– Мы не гулять, мы на работу с папой, – важно ответила Лёля. – Нам гулять некогда, у папы много дел, и мы будем ему помогать.

– А, понятно. До свидания.

Михаил посадил девочек в машину, и они уехали. А Валентина подкатила коляску к скамеечке, на которой сидела Косарева. Женщины о чем-то поговорили и пошли в дом.

Девочки совсем не мешали Михаилу. Он починил кран на кухне и зашел в гостиную, где на ковре играли Лёля и Катюша.

– Вот папа и поработал – сделал дело – гуляй смело. А как мои девочки? Чем занимались?

– Мы играли, – сказала Лёля.

– И как поиграли?

– Мы доигрались, – призналась Лёля, протягивая Михаилу поломанную игрушку, – папа, ты можешь починить?

– Только если вы обе мне поможете. Ты, как старшая, будешь подавать инструменты, а Катюша будет их класть на место. Согласны?

Девочки с радостью согласились, и работа закипела.

Юрий Владимирович и Борюсик приехали в «СуперНику».

– Юрий Владимирович, добрый день. Рада вас видеть, Борис Михайлович.

– Здравствуйте, Юля.

– Вам письмо. – Юля протянула Юрию Владимировичу конверт.

– От кого?

– От Доминики Юрьевны.

– Как, она здесь была? – воскликнул Юрий Владимирович.

– Да.

– Борис, я тебе говорил! – радостно закричал Юрий Владимирович. – Где она? В кабинете?

– Нет.

– Где же?

– Ушла, – сообщила Юля

– Куда?

– Не сказала.

– Юлия, ну что вы меня терзаете – говорите в час по чайной ложке? Простите, я несправедлив, я очень волнуюсь.

– Она оставила вам послание. Вам распечатать или прочтете с экрана? – спросила Юля.

– Нет, только с бумажки, если вас не затруднит, – попросил Юрий Владимирович.

Он прочитал: «Дорогой папа, я подписала на твое имя доверенность, считая, что надежнее человека не найду. А ты продал мои акции, тем самым практически отнял у меня компанию и передал ее в руки Рите. Я прощаю тебя, потому что люблю. Но пока видеть никого не хочу. Мне нужно о многом подумать. Пусть Диана заменит тебе дочку, а вырученные на моем несчастье деньги – семейное счастье».

Юрий Владимирович молча передал бумагу Борюсику. Тот пробежал текст глазами и спросил:

– Какая доверенность, какие деньги? Когда вы успели продать акции? И где она будет думать?

– Мне немедленно нужно видеть Амалию Станиславовну, – сказал Юрий Владимирович.

– А мне Риту, – добавил Борис.

– Придется подождать – сказала Юля. – Они обе в кабинете Маргариты Викторовны. Может, пока кофе, чаю?…

Тут из кабинета вышла Амалия. Юрий Владимирович бросился к ней:

– Нам нужно поговорить.

Амалия радостно улыбнулась:

– Я рада, что ты так быстро принял решение. Иди за мной.

Они прошли в кабинет Амалии.

– Ты так возбужден? – спросила она.

– Да уж, – кивнул Юрий Владимирович.

– Но это опасно в нашем возрасте.

– Маля! – начал Юрий Владимирович.

– Да, Юра?

– Маля…

– Хорошо, как всегда возьму инициативу в свои руки. Присядем. В связи с тем что ты принял единственно правильное решение, нам нужно обсудить многие технические и организационные вопросы. Где мы будем жить? Когда будет свадьба? И прочее.

Юрий Владимирович непонимающе посмотрел на Амалию и протянул ей послание Доминики.

– А, так ты по этому вопросу? – сказала Амалия, прочитав записку.

– А какие еще вопросы меня сейчас могут занимать?

– И что тебя так взволновало? – спокойно спросила Амалия.

– Маля, как ты не понимаешь, дочь обвиняет меня в преступлении, которого я не совершал. Какая доверенность, когда она мне ее давала? Я схожу с ума?!

– А что мне будет за то, что я тебе разъясню ситуацию?

– А чего ты хочешь?

– Ты знаешь, – намекнула Амалия.

– Маля, не мучай меня, не сваливай все в одну кучу. Ты же сама видишь, в каком я состоянии. Я все равно не могу сейчас решать ни одного глобального вопроса.

– И за то спасибо – что считаешь наше бракосочетание глобальным вопросом. Ладно, скажу. Насколько я поняла, речь идет о генеральной доверенности, выданной Никитиной Доминикой Юрьевной некоему члену ее семьи на право управлять всем ее имуществом, включая акции компании «СуперНика»?

– Вероятно, то есть именно. И там написано, что этот некий член – я.

– Хорошо. Ответ лежит на поверхности. Ты просто пропустил его мимо ушей.

– Я не понимаю! – волновался Юрий Владимирович.

– Эту доверенность получил муж вышеозначенной Никитиной – Никитин Сергей Анатольевич. И насколько мне известно, уже успел распорядиться этим имуществом, продав все акции.

– Маля, пожалей меня. Почему Никуша обвиняет меня в том, что сделал Сергей?

– А вот это уже дело ваше, семейное. У меня есть разные предположения, но я их держу при себе. Думайте сами. – Амалия отвернулась.

– Каков мерзавец! Он продал акции Ники и фактически продал ее компанию! – кипел Юрий Владимирович.

– Вот это – в точку! – подтвердила Амалия.

– Я убью подлеца! – вскочил Юрий Владимирович.

– И правильно сделаешь, потому что на дуэль с тобой он все равно не выйдет, испугается. Лучше – убить. Но сначала советую разобраться в очень интересном вопросе: как к нему попала доверенность, если твоя дочь уверена, что подписывала ее на тебя?

– Как?

– Даю первую подсказку. Подумай, где она находилась, когда подписывала бумагу, и, главное, в каком состоянии.

Юрий Владимирович задумался.

Борюсик зашел в кабинет к Ритке в тайной надежде, что все прояснится и они помирятся.

– Рита? – спросил он, разглядывая ее и не узнавая.

– Вы по какому вопросу? – сурово спросила Рита.

– Рита… Это ты? – не верил своим глазам Борюсик.

– А это вы, доктор?

– Я уже не знаю, кто из нас кто.

– Зато я знаю. Вы убийца, – мрачно сообщила Рита. Рита, ты ошибаешься. Меня подозревали, я был в тюрьме, но меня отпустили.

– Я знаю, почему вас отпустили. Вы – мафия, мафия богачей, а они все заодно, вы травите бедных людей, вы ими пользуетесь! – закричала Рита.

– Рита, я не виновен… – Борюсик тяжело вздохнул. – Я такое пережил.

– Я занята и не намерена тратить время на пустые разговоры, – отрезала Рита.

– Рита, произошло что-то очень важное и не только в наших судьбах, мы должны поговорить.

– Я не буду говорить, я занята, – упрямилась Рита.

– Юрий Владимирович получил письмо от Доминики… начал Борюсик. Но Рита его перебила:

– Мне не интересны проблемы этой семейки.

– Что ж, тогда подведем итог, – трагическим тоном объявил Борис. – Убийца не я, убийца вы, Маргарита Викторовна. Именно вы, судя по антуражу, вас окружающему, благополучно избавились от милой девчонки Ритки, каковой были еще недавно, и променяли честную любовь на нечестное богатство. И поэтому вам говорить о чести и совести уже не по статусу.

И он ушел, хлопнув дверью.

В байк-клубе вечеринка была в разгаре. Но, несмотря на то что эта вечеринка была устроена в честь Артема, сам он был невесел.

Его новая знакомая Станислава решила его развеселить. Она налила себе рюмку коньяка, пристроила ее между грудей и подошла к Артему.

– Артем, что ты пьешь? – кокетливо спросила она. – Я принесла тебе горючего.

Артем посмотрел на Станиславу:

– Нет, я на улицу – перекурить.

– Ты куришь?

– Что? Нет. Извини.

Мысли Артема были далеко. Он протиснулся сквозь толпу к выходу. Расстроенная Станислава подошла к Глебу и спросила:

– Что с Артемом? Он вообще – нормальной ориентации? Глеб засмеялся:

– Более чем. Сделаешь доброе дело, если отвлечешь его от мрачных мыслей.

– Ага. А где у него зажигание? – поинтересовалась Станислава.

Глеб только плечами пожал.

Виктория Павловна и Анна беседовали о своем о девичьем.

– Твой не звонил? – спросила Виктория Павловна.

– Какой?

– Ой, а их у тебя сколько?

Анна покраснела:

– Да ну тебя. А твой?

– Нет. А честно скажу, жаль. Симпатичный мужичок. Он у меня из головы не идет. Позвонить самой? – непривычно смущаясь, спросила Виктория Павловна.

– А что? Он просил тебя составить список необходимых вещей, ты вот составила и позвонила.

– Разучилась я играть в эти игры, не по возрасту мне, – засомневалась директриса.

– А по возрасту сидеть сутками в детдоме? – спросила Анна. – Куковать здесь…

Тут в кабинет заглянула Боева:

– Извините, я сюда попала?

Виктория Павловна поднялась:

– Тоня, вы? Не верю глазам своим.

– Я подумала… Я приехала… – залепетала Боева.

– Да вы присаживайтесь и не волнуйтесь. Чаю хотите?

– Спасибо, давайте.

Тоня взяла в руки чашку и напомнила:

– Вы сказали, может пострадать человек…

– Да, – подтвердила Виктория Павловна.

– Это неправильно. Может пострадать Артем… Боев. Я этого не хочу, – тихо произнесла Тоня. – Я много думала перед тем, как прийти к вам.

С чего начать, даже не знаю…

– Как вы познакомились с Артемом Боевым? – спросила Виктория Павловна.

– У меня были проблемы… Но это сейчас неважно… Мы познакомились случайно. Я пришла к Артему как к адвокату.

– Вам кто-то его посоветовал? – поинтересовалась Анна.

– Да, кажется, так. На работе. Я… Я разводилась с мужем, с первым мужем, и он мне сказал – уходи, не то что половины квартиры – ложки тебе не дам. С чем пришла в этот дом, с тем и ушла. Переживала я страшно, похудела… а тут он – Артем. Красавец, умный, сильный… помогает, я и подумала – есть в этой жизни справедливость.

– И как это у вас было? – не удержалась Анна.

– Анна, ты это про что? – одернула ее Виктория Павловна.

– Он первый… проявил интерес? – уточнила Анна.

– Да какая разница, – сказала Тоня. – Это была сильная любовь. Артем купил нам квартиру, собирался усыновить Артемку.

– Так ваш Артемка… – начала Виктория Павловна.

– Не сын Артема, – продолжила Тоня. – Совпадение имен. Как мне раньше казалось, счастливое. Артем был хорошим мужем, он все делал для семьи. Он нас на руках носил.

– Извините, а вы чем занимались? – спросила Анна.

– Я – воспитательница в детском саду. Я люблю детей. Но Артем очень хотел своего. Сказал – на работу не ходи, женщина – существо нежное и домашнее, в шутку, конечно, но работу я бросила – занималась домом, ребенком.

Виктория Павловна и Анна переглянулись.

– Так у вас не было своего бизнеса? – уточнила директриса.

– Что вы, это абсолютно не мое, – улыбнулась Тоня. – Я – домашняя, тихая.

– А сколько вы прожили в браке?

– Два года. Почти. А потом… – Тоня тяжело вздохнула. – А потом случилось несчастье. Артем был в командировке. Он вел одно запуганное юридическое дело, очень нервничал, переживал, не хотел подвести клиента… И в это время меня разыскал мой бывший муж и стал убеждать вернуться к нему. Уговаривал, подкупал – он умел быть обаятельным, когда хотел. Артемка к нему потянулся. Стал ластиться, я поняла, что он помнит отца и любит его. Дальнейшее я не могу объяснить не только вам, но и себе.

Не было ночи с тех пор, чтобы я не вспоминала этот кошмар…

– Успокойся, девочка, мы – друзья, – заторопилась Виктория Павловна. – Все, что ты расскажешь, умрет в этих стенах.

– Тонечка, налить вам еще чаю? – спросила Анна Вадимовна.

Тоня взяла чашку, повертела ее в руках:

– В общем, он…

– Остался в квартире? – догадалась Виктория Павловна.

– На ночь? – уточнила Анна Вадимовна.

– Да, остался на ночь. А утром неожиданно приехал Артем. Что произошло, я не могу вспоминать без слез. Артем не стал ни о чем спрашивать. Я не смогла ничего объяснить. Он повернулся и ушел, в чем стоял. Только самосвал игрушечный оставил, который Артемке привез…

– Но ведь можно было попытаться все объяснить при встрече, – рассуждала Анна.

– А не было больше никаких встреч, – вздохнула Тоня. – Даже за одеждой не вернулся. У меня в прихожей до сих пор его байкерская куртка висит… Я все его вещи берегу. Иногда мне кажется, вот он придет, а все цело… Но он не придет. Даже на переговоры по поводу развода своего друга Глеба прислал. Сказать, что оставляет квартиру мне.

– А муж? – спросила Виктория Павловна. – Я имею в виду первого.

– Я его выгнала. Со скандалом, но выгнала. И оградила от него Артемку.

– Теперь вы… одна? – грустно спросила Анна.

– Не одна, с Артемкой. Когда вы пришли тогда, во мне все всколыхнулось. Мысль мелькнула: пусть же ему будет плохо, как мне. Он меня понять не захотел, так почему я его выгораживать должна? Но не смогла. Не хочу ему зла. Я сама во всем виновата. Пусть он будет счастлив.

Виктория Павловна вдруг предложила:

– Знаете что, Тонечка, а переходите ко мне на работу. У нас в детдоме вечно рук не хватает. А вы – воспитательница. Дадим вам младшую группу, работы будет столько, что все заботы забудутся. Нельзя же себя поедом есть целыми днями.

– Спасибо, я подумаю, – кивнула Тоня.

Анна и Виктория Павловна многое поняли и задумались о судьбе Артема.

Артем же приехал в «СуперНику».

Юля ему обрадовалась:

– Артем Эдуардович, странно, вы, наверное, телепат. Ой, простите.

– И вам добрый вечер, Юлия

– Вы меня тоже поймите – я никому еще не звонила, а все сами идут. Косяками, – пожаловалась Юля.

– Что у вас за невод? – поинтересовался Артем.

– Вас ожидает послание – от Доминики Юрьевны. Артем вздрогнул:

– Она была здесь?

– Кажется, я это уже слышала, – заметила Юля и продолжала привычно: – Была, в кабинете ее нет, ушла, куда – не знаю, а конверт – вам.

Юля протянула Артему знакомый конверт. Артем развернул и прочитал: «Артем Боев – известный криминальный альфонс, охотник за дамскими состояниями. Пользуясь природным обаянием, он охмуряет женщин, втягивает в серьезные отношения, разоряет, а после бросает. Свежий пример: супруга Боева – Антонина. С помощью хитроумной схемы Боев, не имеющий за душой ни гроша, отнял у нее деньги, заработанные тяжелым трудом. На эти средства Боев приобрел мотоклуб и прочее имущество. А достигнув своей цели, бросил жену с ребенком. Обманутая женщина, все еще находясь под чарами Боева, попыталась свести счеты с жизнью. Но он не удосужился навестить жену в больнице, не говоря уже о материальной помощи женщине и ребенку, оставшимся по его милости нищими. Ведь этого циничного, прожженного типа не интересует ничего, кроме денег».

Артем стоял словно громом пораженный.

– Вам кофе или чаю? – поинтересовалась Юля.

Артем молчал.

– Вы опечалены, Артем Эдуардович? Дурные вести с фондовых рынков?… Или пролетели на личном фронте? – щебетала Юля.

– Думаю, что с содержанием этого доноса ты уже ознакомилась, – с уверенностью сказал Артем.

– Юлия Полонская не унижается чтением чужих писем, – гордо заявила Юля.

– И прекрасно. Потому что говорить я собирался о другом.

– Э-э. Не нависайте так, господин адвокат, – предупредила Юля. – То, что кое-кто заподозрил нас в аморальном поведении, еще не дает вам права… Я ведь и в суд могу подать. За сексуальные домогательства. – Юля нежно улыбнулась Артему.

– О суде, Юлия Александровна, вам лучше не вспоминать – накаркаете. Я, знаете ли, уже начинаю сердиться. А когда я сержусь, я становлюсь совершенно беспощадным ко всяким интриганам. Даже к таким мелким, как вы, Юлия Александровна. Так что быстро выкладывайте, что за карусель тут провернули с акциями.

– Ха, дрожу от страха. Могли спросить и без дурацких наездов – информация не секретная.

– Так говорите, милая Юлия Александровна.

– Пожалуйста. Была проведена эмиссия акций компании, их кто-то скупил. Потом на бирже непонятным образом оказались пакеты акций Юрия Владимировича и самой Доминики. И тоже были скуплены. А потом выяснилось, что таинственный кто-то – это наша Ритка. И теперь она без пяти минут генеральный директор «СуперНики».

Артем удивленно вскинул брови:

– Доминика сама продала свои акции?

– Она ж не сумасшедшая. Ой, извините, я не то хотела сказать. Зачем ей продавать власть? Я бы в жизни не продала… А вы, извините, с какой целью интересуетесь?

Но Артем уже уходил. Он обернулся в дверях и сказал:

– Любопытен я, милая. С детства.

Доминика на такси подъехала к своему загородному дому. Позвонила. Выбежал Михаил, открыл ворота.

– Подождите меня. Я сейчас, – сказала Доминика таксисту.

– Заплатите за проезд, тогда буду ждать.

– Ты и без оплаты будешь меня ждать, как миленький, потому что ты – жадный. У тебя вместо глаз – счетчики двойные – до Озёрки и обратно.

И Доминика гордо пошла в дом.

Там ее встретила Лёля.

– Здравствуйте, – сказала она. – Я – Лёля.

– А я – Доминика.

– Таких имен не бывает, – заметила Лёля.

– А какие бывают? – поинтересовалась Доминика.

– Ну, Катюша, Таня, Пална, тетя Аня.

– Лёля, не мешай тете, – попросил девочку Михаил.

– Вежливые девочки никогда не мешают. Это ваши племянницы? – спросила Доминика.

– Нет. Дочки. Лёлечка, посмотри, как там на кухне папа краны починил – вода не течет? И сестричку возьми.

Девочки убежали в комнату.

– Мы с Танюшей давно хотели детей, но не получалось, – объяснил Михаил.

– Да, я помню, мне Татьяна как-то говорила. Мы разговаривали с ней на эту тему однажды…

– И мы решили, что пора… – застеснялся Михаил. – И вот… Мы взяли девочек из детского дома. Сначала хотели мальчика, а получилось, что две девочки. Они сестры.

– Я рада. Поздравляю.

– Спасибо. С возвращением. Мы вам не мешаем?

– Нет.

– Может, вам чем помочь? – поинтересовался Михаил.

– Я пройду в спальню. А вы не волнуйтесь. Я здесь жить не буду, – сказала Доминика и поднялась наверх. Через некоторое время позвала Михаила и спросила:

– Кто вскрывал сейф?

– Я, – ответил Михаил. – Мне приказал Сергей Анатольевич. Он сказал, что забыл ключ от сейфа. Я и вскрыл.

– Там новый замок? – поинтересовалась Доминика.

– Не нужно и замка, сейф пуст.

– Сергей? – спросила Доминика.

– Да.

Доминика поняла, что осталась совершенно без денег. Она вышла из дома. Таксист услужливо открыл перед ней дверцу.

– Что случилось? Откуда вдруг такая вежливость? – поинтересовалась Доминика.

– Да домишко впечатлил. А вдруг это ваш?

Зазвонил мобильник. Доминика увидела на экране слово «Артем». Подумала, потом отключила телефон, достала СИМ-карту и выбросила ее в кусты.

– Куда едем? – спросил таксист, когда Доминика села в машину.

– На Полевую. Только остановимся где-нибудь по дороге, мне новую карточку купить нужно, – попросила Доминика.

Борис Михайлович затосковал. Он сидел в пустом кабинете, грустный и всеми позабытый.

– И скучно, и грустно, и некому руку подать в минуту душевной невзгоды… – продекламировал Борюсик. Потом достал из шкафчика спирт, сел за стол Марины, огляделся в поисках посуды и, не найдя ничего, выбросил из вазочки ручки. Налил.

– Генерал разгромленной армии пьет в одиночку, – прокомментировал он и поднес вазочку ко рту. Но выпить не успел, потому что услышал, как кто-то открыл дверь приемной. Борюсик спрятал вазочку под стол. К нему пришла Ольга Алексеевна.

– Ольга Алексеевна! Какая приятная неожиданность!

– А я иду, смотрю – свет горит, дай, думаю, зайду, вдруг вы открылись.

– Мы, собственно, и не закрывались, – бодро начал Борюсик и сник. – Просто сюда никто не ходит… Раньше меня пациенты доставали из-под земли, из-за моря, а одна влиятельная дама даже на борт самолета умудрилась дозвониться. Я был нарасхват. И вот наконец долгожданный отпуск. А мне грустно…

– Как я вас понимаю, дорогой Борис Михайлович, – посочувствовала Ольга Алексеевна. – Медицина похожа на то, чем занимаюсь я. Телевидение не отпускает ни днем, ни ночью. Мечтаешь убежать на край света, а в отпуске на третий день начинаешь составлять план новой программы.

– А мне сейчас и планировать нечего. Доктор Медведев никому не нужен, забыт и проклят. Сик транзит глориа мунди – так проходит слава земная.

– Перестаньте, Борис Михайлович. Давайте поговорим о чем-нибудь более веселом…

– А давайте выпьем! – предложил Борюсик.

– Здесь? – изумилась Ольга Алексеевна.

– Именно здесь. Никого видеть не хочется.

– Давайте, это даже романтично. Но что мы пить будем?

Борюсик достал из-под стола вазочку.

– Обижаете, – сказал он. – Я хоть и разжалованный, но врач. И пятьдесят граммов спирта для прекрасной женщины у меня всегда найдется.

Михаил чинил игрушки. Лёля вертелась рядом и щебетала:

– Пап, ты научишь меня водить машину?

– Зачем тебе это? – спросил Михаил.

– А у нас в детдоме был мальчик, Саша Василенко. Его тоже забрали папа с мамой. Он приезжал в дом с конфетами и рассказывал, что папа учит его водить машину. Я тоже хочу…

Михаил вздохнул, погладил девочку по головке. Потом позвонил жене:

– Танюша, как ты там?

– Спасибо, что наконец обо мне вспомнил, – обиженно заметила Татьяна.

– Танюша, я подумал, тебе, наверное, нужно побыть одной. Все взвесить, подумать в тишине. И чтобы тебе не мешать, мы сегодня останемся ночевать в доме Никитиных.

– А нечего взвешивать. Я свое слово уже сказала.

– Прошу тебя, не торопись.

– Чужие дети мне не нужны. У нас свой ребенок будет. Так что лучше сам в тишине там подумай, что тебе дороже. Мы с… сыном или чужие подкидыши с сомнительной родословной, – отрезала Татьяна.

– Они – не щенки и не котята, – увещевал ее Михаил.

– Тем хуже для них. – Татьяна бросила трубку.

Михаил совсем расстроился.

– Пап, а давай мы будем жить здесь. А мама пусть там живет. Мы будем в гости ходить. По праздникам, – предложила Лёля.

Елизавета Андреевна открыла дверь, и Доминика спросила:

– Заждались?

– Я думала, ты уж не приедешь.

– Елизавета Андреевна, я вам потом все объясню. Я попала в неприятную историю. Пустите меня к вам на постой?

– Прости, я не поняла: ты хочешь здесь жить? – удивилась Елизавета Андреевна.

– Больше мне просто негде, – призналась Доминика.

– Но у меня всего одна комната. А ты, наверное, не привыкла к тесноте.

– Елизавета Андреевна, голубушка, я сейчас согласна даже на коврик у дверей. Если вы меня прогоните, мне останется только ночевать на вокзале.

– Господь с тобой, Ника, что ты такое говоришь! Конечно, оставайся. Где твои вещи? – засуетилась Елизавета Андреевна. – Знаешь, я даже рада. Мне так одиноко вечерами. Поговорить не с кем, и даже телевизора нет. Раньше не покупала, считала рассадником глупости и дурного вкуса. А теперь вот состарилась, стихи по вечерам читать устала. Так порой грешным делом и подумаешь: не сменить ли Есенина на Нагиева… Да только пенсия не позволяет.

Через некоторое время они уже сидели в маленькой комнатке за столом, накрытым бархатной скатертью с бахромой. Над столом висел оранжевый абажур.

– А помните, Елизавета Андреевна, как вы учили меня манерам? – спросила Доминика.

– У меня была воспитательница из бывших, я многое у нее почерпнула. А ты что-нибудь помнишь из моих уроков?

Доминика стала цитировать по памяти:

– Боритесь со стремлением к богатству, человека должно удовлетворять скромное довольство. Побеждайте в себе склонность к блеску и роскоши, они делают нас рабами суетного света.

Они, как и спесь, могут нанести вашим честным правилам роковой удар и развратить ваше сердце.

– Браво, – похвалила Елизавета Андреевна. – Не думала я, что мои слова так западут тебе в душу. А следовала ли ты этой заповеди, дочь моя?

– Трудно сказать… У нас с вами будут деньги, Елизавета Андреевна, не переживайте. И телевизор мы купим. Завтра я иду устраиваться на работу.

Елизавета Андреевна молча кивнула.

Сергей уже собирался уходить, когда в его кабинет ворвался Юрий Владимирович.

– Ты куда? Постой! Ты от меня не уйдешь! – закричал он Сергею.

– Что за тон, падре? Приличные люди, тем более литераторы, сначала здороваются, а потом уже начинают сеять разумное, доброе, вечное.

– Фигляр! – негодовал Юрий Владимирович. – Где ты взял доверенность на управление имуществом Доминики?

– Где взял, где взял – купил.

– Она не могла тебе ее дать ни при каких обстоятельствах. Она знала тебя.

Разговор Сергею явно не нравился:

– Ну вот, начинается. Откуда вы знаете, что могла и чего не могла сделать ваша взбалмошная дочь? Смогла же она на папином юбилее бросить мужа на глазах изумленной публики. Так что, извините, от такой дамочки всего ожидать можно.

– Ты продал ее акции? – в упор спросил Юрий Владимирович.

– А вот это, папаша, уже вообще не ваше дело. Мои акции, что хочу, то и делаю.

– Они не твои. Это Доминика вкалывала, как безумная. Это плод ее работы и таланта, это – ее компания, на которую ты не имеешь права.

– Фазер, вы однообразны и повторяетесь. У литературного работника должен быть больший словарный запас. Я вот недавно вычитал, что у Вильяма нашего Шекспира…

Юрий Владимирович бросился на Сергея:

– Негодяй!

– А это уже оскорбление, – сказал Сергей отступая. – Я вызову вас на дуэль. На авторучках. Кто кого больше измажет, тот и победит. О, понимаю, такие условия кажутся вам слишком низкими. Тогда сразимся как истинные дворяне: на степлерах до первой крови.

– Ты взял у нее доверенность в больнице? Как ты туда проник?

– Это моя маленькая тайна.

– Отвечай! – требовал Юрий Владимирович.

– Доннер веттер! Хватит уже на меня орать, либэр фатер.

– Ты отсюда не выйдешь, пока не расскажешь мне всей правды. Думаю, что ты подкупил врача или сестру, и Нике подсунули листок для подписи… Бедная моя девочка!

– Снявши голову, по волосам не плачут. Чего уж сейчас убиваться? Зато ее деньги в надежных руках. Я смогу ими распорядиться с пользой для дела.

– Ты даже не пытаешься отпираться. Значит, я угадал. – Юрий Владимирович нервно заходил по кабинету. – Ее накачали лекарствами и заставили подписать доверенность. А сказали, что она подписывает ее на мое имя. Простенький трюк. До него мог додуматься даже такой недалекий подонок, как ты.

– Снова оскорбление! Условия дуэли придется ужесточить. Будем бросаться помидорами, с семи шагов, до наступления смерти одного из противников.

– Доминику я тебе не прощу, – пообещал Юрий Владимирович.

– Да плевать я хотел на вашу Доминику. Это ж надо было еще и имечко такое придумать. Леди – доминатор. Только я, извините, не раб – устал исполнять приказы и хочу свободы. И вообще, вся ваша семейка мне изрядно надоела.

Зазвонил телефон, и Сергей взял трубку:

– Да, слушаю.

– Нам нужно встретиться. На два слова. В твоих интересах. – Это была Танюша, жена Михаила.

– Приезжай, раз так. – Сергей положил трубку. – Ох уж эти женщины, никак они меня в покое не оставят.