Текст книги "Тайный враг"
Автор книги: Елена Веснина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 20 страниц)
– Присаживайтесь, пожалуйста. Я Самвел Пашаев, директор рынка. Анжела Михайлова работает под моим руководством. С кем имею честь?
– Пардон муа силь ву пле, прошу извинить. Андре Совиньон, дизайнер, – представился тот. – Вы поможете мне найти Анжелу?
– А позвольте поинтересоваться, зачем вам работница моя понадобилась? Я все-таки в ответе за свой персонал, тем более в рабочее время…
Андре ответил с большим энтузиазмом:
– О! Пардон, мне Анжела нужна по личному делу. Моя девочка должна жениться. Я приехал за этим к Анжеле. Моя девочка, Жозефина!
– Подождите, Жозефина будет жениться на Анжеле? – ахнул Самвел.
– О! Нет! Моя девочка – собачка! – объяснил Андре.
– Бог мой! Девочка… Собачка… А! Я понял, я все понял! Пройдемте… – Самвел встал и увлек за собой гостя.
Анжела как раз расставляла товар.
– Эх! Была бы Ритка, сказала бы: и оттуда и отсюда смотрит на тебя посуда. Подходи, не ленись, тут кастрюль – завались! – орала Анжела.
– Чего кричишь? – спросил Самвел, подводя к Анжеле француза.
– Я не кричу, я торгую. Привлекаю покупателей, – заявила Анжела.
– Вот, месье Андре, наша лучшая работница, так сказать, кастрюльно-сковородочного труда, Анжела Михайлова. Анжелика, ты тут сама разберись, кто на ком жениться будет, а у меня дела. Адью. – Самвел ушел.
Андре и Анжела уставились друг на друга. Первым пришел в себя Зямчик, который гулял вокруг палатки. Он увидел француза и звонко залаял. Анжела подхватила Зяма на руки.
– Теперь узнаю. Я попал туда, куда нужно, – с восторгом смотрел на песика Андре. – Бонжур, мадам Анжела. Бонжур, месье, – пожал он лапку Зямчику.
Анжела густо покраснела:
– Гутен морген. Я не мадам, я мадемуазель.
– Разрешите представиться: Андре Совиньон, дизайнер, вот моя визитка, – улыбнулся Андре.
– Анжела Михайлова, менеджер по продажам. Извините: старые визитки кончились, а новые еще не напечатали.
– А это тот самый знаменитый Зьям? – любовался и Анжелой, и собачкой Андре. – Мадемуазель, я поражен. Я представлял вас… нечто в этом роде. Но действительность перешагнула… перевозмогла… перевзошла все мои мечты. Я восхищен. Се манифик!
Анжела сунула ему Зямчика в руки.
– Вот, подержите, пожалуйста, Зяма, я вижу по глазам, что вам можно доверять. И последите за палаткой. А то каждый норовит что-то стибрить. Я мигом. Я сейчас.
Француз рта не успел открыть, как был оставлен в палатке с собачкой на руках. Анжела сделала ему кокетливо пальчиками и скрылась в торговых рядах.
Вернулась к своей палатке Анжела уже кардинально преображенная. Прическа, макияж, яркая кофточка с большим декольте и обтягивающие лосины.
Андре тем временем показывал сидящему на прилавке Зяму фотографию своей собачки Жозефины.
Зямчик внимательно смотрел и довольно лаял. Андре поднял голову и остолбенел от Анжелиной красоты. Анжела выдержала достойную паузу, дала себя детально рассмотреть. Француз наконец-то обрел дар речи:
– Это вы? Я разбит, как Наполеон под…
– Бородино, – подсказала Анжела. – Знаю, у меня недавно в кроссворде такой вопрос попался. Половину рынка опросила. Пока Семеновна не подсказала, она училкой раньше была, а сейчас отравой для крыс торгует.
– Говорите, пожалуйста, помедленнее, я не все понимаю, когда так быстро. Кто отравил крыс? – растерялся Андре.
– Забудьте. Это я для связки слов. – Анжела взяла фотографию, собачки. – А это наша невеста?
– Это моя Жозефина де Богарне, названная в честь супруги Наполеона Бонапарта, – гордо сообщил Андре.
Василий вел прием. Крокодил вел бухгалтерию – смотрел, кто сколько денег бросает в трехлитровую банку.
Заглянул Петик:
– Попрошу очистить помещение. Здесь будет происходить следственный эксперимент. Это касается вас и вас. – Он указал пальцем на Ваську.
– Я не понял, что за дела! Ты мне портишь весь бизнес. Так я на зубы никогда не заработаю, – возмутился Васька.
Но Петик слушать ничего не желал, мигом всех выставил за дверь, оставшись один на один с Крокодилом:
– Буду проводить допрос по всей форме, хоть и не в отделении. Итак, имя, отчество, фамилия?
– А то ты не знаешь. Топорков я, Виктор Мефодьевич. Был. Имел. Привлекался. Год рождения нужен? – поинтересовался Крокодил.
– Откуда ты знаешь Калашникову Маргариту Викторовну, где, когда познакомились, при каких обстоятельствах и что между вами произошло? – не поддавался на провокацию Петик.
– Да что вам всем от меня надо! Не знаю я вашу Калашникову! Не знакомился, отношений у нас нет. В гробу я ее видал в белых тапочках!
– Но-но! Ты это, думай, что говоришь! – пригрозил ему Петик.
Елизавета Андреевна и Доминика пили чай.
– Я чувствую, Ника, что с тобой что-то происходит. А ты не хочешь поделиться со старухой… Мое сердце болит за тебя, девочка, – печально глядела на нее Елизавета Андреевна.
– Я должна вас беречь. Если начать, то нужно рассказывать все с самого начала… Как я сообщила мужу о своей долгожданной беременности, как он в тот же вечер мне изменил… Как я об этом узнала и потеряла голову… Вскочила в машину и ринулась к нему. А по дороге не справилась с управлением, попала в автокатастрофу и потеряла ребенка…
Елизавета Андреевна смотрела на нее с жалостью:
– Девочка моя, извини, что я заставила тебя вновь пережить это.
– Спасибо вам. Вы заставили меня вспомнить, что я потеряла, чтобы не сделать в жизни еще одного неверного шага. – Доминика подошла к окну, выглянула во двор. Помолчала. – Как вы сказали мне недавно? Никогда не говори «нет» близкому человеку, не исчерпав всех возможностей найти с ним общий язык…
К Юрию Владимировичу ворвался Борюсик:
– Никого посторонних нет?
– Диана ушла со своим новым кавалером, – ответил Юрий Владимирович.
Борюсик заорал:
– Эврика! Я понял! Говорить буду медленно, а вы вникайте. Следователь сейчас обвиняет в покушении на Риту Ольгу Алексеевну. Так? Так. Но он же знает, что при обыске в номере санатория у Доминики была найдена упаковка препарата без одной ампулы. Так?
– Да, – растерянно кивнул Юрий Владимирович.
– Значит, он сам не считает эту упаковку уликой, если ищет новых подозреваемых! А если он не считает эту упаковку уликой, то он знает, что ее подбросили, и знает кто! Выходит, он не зря приходил к вам и вымогал взятку.
– Он хотел сдать нам своего таинственного патрона, который задумал и провернул всю эту грязную историю! – резюмировал Юрий Владимирович. – А теперь, получается, мы его спугнули.
– В точку.
– И кто мы с тобой после этого, Боря? – печально вопросил Юрий Владимирович.
Борюсик развел руками:
– Мы, Юрий Владимирович, два честных хороших человека, совершенно не приспособленных жить в мире подлецов и мошенников.
Сергей без стука вошел в Риткин кабинет и плюхнулся в кресло, закинул ногу на ногу. Рита поинтересовалась:
– У вас новые носки, Сергей Анатольевич, и вы решили передо мной ими похвастаться?
– Да, Маргарита, самообладания тебе не занимать. Ты все-таки личность незаурядная, пора относиться к тебе как к противнику серьезному.
– Рада, что до вас это наконец дошло. Так что разминка закончена, можно переходить к конкурсу капитанов? – подмигнула Рита.
– Я пришел попросить машину, – заявил Сергей.
Рита сделала круглые глаза:
– А что же ваша? Сломалась?
Сергей еле сдерживался:
– Нет, я ее одолжил приятелю на время, а мне нужно съездить в одно место по одному важному делу.
– Служебный автомобиль, Сергей Анатольевич, боюсь, я вам выделить не смогу. Сами понимаете, он может понадобиться в любую минуту. Но не стоит отчаиваться. У нашего курьера я видела прекрасный стильный мотороллер…
– Послушай, не советую говорить со мной в таком тоне. Учти – мир тесен… – с угрозой в голосе заговорил Сергей, но Рита его перебила:
– Ага, и очень, очень жесток. Кстати, о жестокости мира. Сергей Анатольевич, хочу вам сообщить официально: я отменила заключение договора с компанией «Систем сервис» на поставку оборудования для закусочных.
– А мне что до этого? – равнодушно посмотрел на нее Сергей. – Я теперь рядовой член коллектива в отпуске, и меня занимают совсем другие проблемы.
– Так тебя эта новость не волнует? – переспросила Рита.
– А почему она должна меня волновать? Кстати, в автосервисе я сказал, чтобы расходы за очистку и, если нужно, покраску моей машины отнесли на счет нашей, то есть твоей, компании. Так, мне кажется, будет справедливо.
– Креститься нужно, когда кажется. А я счет не подпишу, – отрезала Рита.
– Тогда будешь платить сама. Я официально снял отпечатки пальцев, могу доказать, что эти гнусные морды на мою машину приклеила именно ты. Уже представляю заголовки статей: «Гендиректор крупнейшей фирмы города балуется клеем».
Рита грозно нахмурилась:
– А за публикацию тех «гнусных морд» тебе, кстати, еще мало досталось!
– Ладно. Пусть будет так, счет один-один. Но не пытайся забить следующий гол, девочка. Мой ответ будет адекватен. Знаешь такое слово? – спросил Сергей.
– Я знаю слово – вали отсюда.
– И это говорит девушка! Вот оно – племя молодое! – Сергей вышел, хлопнув дверью.
Юлька подняла глаза на разозленного Сергея:
– Сергей Анатольевич, вы весь офис разнесете, если будете так дверью хлопать.
– Что? Что ты сказала? – взвился он.
– Нервы, говорю, беречь надо. Японские ученые доказали, что гнев разрушает клетки головного мозга. И несдержанные в молодости люди с годами начинают страдать идиотизмом разной степени…
– Курица… Дешевка продажная… Дырка от бублика! Уже не хочешь быть Никитиной? Да как ты смеешь делать мне замечания? – орал Сергей.
Юлька набрала полный стакан воды:
– Холодный душ не желаете? Для успокоения страстей.
Злобно зыркнув на нее, Сергей ринулся в кабинет Амалии, при этом снова хлопнув дверью.
Юлька набрала номер телефона.
– Диана, рули сюда… Отговорки не принимаются – через полчаса перед моим столом по стойке смирно.
Юлька положила трубку. Петик, неуклюже раскланявшись с Юлькой, прошел в кабинет к Ритке.
Та подняла на Петика вопрошающий взгляд. Он стал отчитываться:
– Значит, так, в ходе расследования выявлены следующие факты: имя Крокодила – Топорков Виктор Мефодьевич, остальные биографические данные опускаю за ненадобностью. Здесь обретается, скрываясь от злой жены по фамилии Косарева. Тебя не знает. В ходе допроса применялись методы морально-психологического давления – в законных пределах. Но объект так и не признался, что знаком с Маргаритой Калашниковой. Похоже, не врет. В общем, твои СМСки – это чья-то дурацкая шутка. А Крокодилом подписались просто, чтоб страшней было.
– Спасибо, Петик, ты молодец, – задумчиво сказала Рита.
– Не стоит благодарностей, мэм, я просто делал свою работу. Кстати, Ритка, если хочешь, могу тебе устроить встречу с этим Крокодилом. Это нам на раз.
– Не надо. Ты иди, я сейчас должна все хорошо обдумать. Но помни: никому ни слова, – предупредила Рита. – В твоих руках моя жизнь, Петик.
Разъяренный Сергей предстал перед Амалией.
– Что это у вас за боевое настроение, Сергей Анатольевич9 На ваш след напали агенты полиции нравов? – холодно встретила его Амалия.
– И вы туда же? Да что сегодня за день! Всех тянет на шутки-прибаутки. Идиотские, между прочим. Но с вами, Амели, я ссориться не намерен. Тем более что мне до зарезу нужна ваша помощь.
– Слушаю вас, – поджала она губы.
– Дайте мне свою машину. Пожалуйста. Всего на полдня. Я буду очень осторожен. Моя нуждается в ремонте.
– Насколько я поняла, к Маргарите с аналогичной просьбой вы уже обращались? – догадалась Амалия.
– Амалия, умоляю – ни слова об этой примитивной девке, – взмолился Сергей.
– Значит, обращались. Она вас, кстати, не расспрашивала о контракте со «Систем сервисом»?
– Да, но я ничего не понял. Какое мне дело, с кем она заключает или не заключает договоры… А что, тут какая-то тайна? Почему вы все об этом говорите?
Амалия оборвала его:
– Это не столь важно. Да и к чему вам забивать голову всякой ерундой, вроде служебных обязанностей. Можете сказать Анатолию, что я разрешила взять машину. Ауф ви-дерзеен, Сергей Анатольевич.
Анжела выглядывала Доминику. Одета она была в «выходное» платье и туфли на шпильках.
– Милка, где тебя носит – тут тако-о-ое! Именины сердца просто! – заорала Анжела, когда Доминика наконец-то появилась. – Ко мне француз приехал!
– Какой еще француз? – недоуменно посмотрела на нее Доминика.
– Настоящий, из Парижа. Зовут Андре… фамилию забыла. Как вино какое-то… о, Совиньон. Смотри, вот наша невеста. Зяму очень понравилась. Милашка, правда?
– Анж, собаки в своих чувствах сами разберутся. Расскажи лучше, как тебе этот парижанин показался?
– А чего рассказывать, – пожала плечами Анжела. – Он сегодня обещал появиться. Сама и посмотришь. А как у тебя?
– Лучше не спрашивай. Я оказалась редкой дурой, – призналась Доминика.
– О, с нашей сестрой это бывает. И довольно часто, – согласилась Анжела.
Доминика решилась позвонить Артему. Тот ответил мгновенно:
– Никуша, это ты? Скажи мне, где ты, – я немедленно приеду.
– Приезжай к Елизавете Андреевне. Встретимся у нее, – попросила Доминика.
– Это та милая женщина, у которой ты от меня скрываешься? – уточнил Артем.
– Да. Жду.
Анжела подмигнула:
– Ну, что твой Джордж Клуни? Не нашел себе какую-нибудь Джулию Робертс за время разлуки?
– Я отойду на часок? – попросила Доминика.
– А вы справитесь за часок? Шучу-шучу, я все-таки базарная торговка, и шутки у меня соответствующие. Иди, конечно. Ты мне здесь только помешаешь, когда мой Совиньончик прибудет.
– Боишься конкуренции?
– Не-а, не боюсь. Потому как запал он на меня серьезно, сердцем чувствую. И Ритка мне как-то говорила, что моя комплекция у них самая популярная – «Венера ля Рюс» называется. Послушай, как я буду звучать после свадьбы – Анжелика Совиньон! А? По-моему, шикарно. Правда, Зямчик Совиньонович?
Доминика улыбнулась.
– Что за экстренный вызов? Ты же знаешь, Ритка меня отпустила костюм ей довязывать, – спросила Диана у Юльки, войдя в офис «СуперНики».
– Сядь, тут дело серьезное. Скажи честно, Сергей тебя бросил или по-прежнему за тобой таскается? Лично меня он поматросил. Еще и через колено обломал.
– Ну и вопросики. А почему ты вдруг сегодня об этом вспомнила?
– Потому что сегодня в чашу моего терпения упала последняя капля. Он меня назвал дыркой от бублика, которая не смеет делать ему замечания. Представляешь? Я жажду мести, и у меня есть план. Но одна я его не вытяну, присоединяйся.
– А что, это интересно. Выкладывай, – с готовностью придвинулась поближе Диана.
– Месть ювелирная и жестокая. Помнится, ты говорила, что имеется подружка-фотограф, которая тебе портфолио для института делала?
– А, Ванда. Она у нас в Радужном с пятого класса в фотокружке занималась. Единственная девчонка среди двенадцати пацанов. Ее снимки даже в районной газете печатали.
– А она может сейчас сюда подтянуться? – поинтересовалась Юлька.
– Не знаю даже. Я с ней давно не общалась, – пожала плечами Диана.
Юлька протянула ей телефон:
– Так общнись, вот тебе телефон. Междугородный звонок за счет компании. Ее приезд и работа – за мой личный.
Артем, волнуясь, позвонил в дверь квартиры Елизаветы Андреевны. Ему открыла Доминика. Артем и Доминика долго смотрели друг на друга, ничего не говоря. Елизавета Андреевна все поняла:
– Ника, я выйду ненадолго. Говорят, у краеведческого музея в этом году разбили замечательной красоты клумбу, давно хотела взглянуть. А ты тут угости гостя чаем.
Когда Елизавета Андреевна вышла, Артем осторожно прикоснулся к плечу Доминики, она положила руки ему на плечи. А уже через секунду они страстно целовались.
Время пролетело незаметно. Наконец Доминика очнулась:
– Сейчас Елизавета Андреевна вернется. Не вечно же ей любоваться музейной клумбой.
– А я бы мог тобой любоваться вечно, – улыбнулся Артем.
– Перестань, – отмахнулась Доминика. – Сама не знаю, как я могла поверить, что тебя интересуют мое положение и деньги?
– Видишь, ты сама признаешь, что руководить коллективом – это не твое. Ты совсем не разбираешься в людях.
Доминика рассмеялась:
– Да я прирожденный руководитель. И ты на себе это еще почувствуешь. Какие у тебя, кстати, планы на будущее?
– Никаких, я достиг всего, о чем мечтал. Слушай, а давай все бросим. Сбежим от всех, построим на берегу моря хижину, будем жить там долго и счастливо. Что нас держит? Ни положения, ни денег у тебя сейчас нет.
– Зато у меня есть перспектива стать совладелицей посудной лавки на нашем рынке, – рассмеялась Доминика.
Артем только вздохнул:
– Тогда, пожалуй, для меня открывается перспектива стать начальником гаража при твоей посудной лавке.
Когда Доминика с Артемом наконец сели пить чай, Артем поделился новостями:
– Мы с Юрием Владимировичем вычислили, что компромат на меня мог состряпать только Сергей. Только он мог знать электронный адрес Дианы и первым отправить письмо.
– А что Лилия наша Многолетняя? – спросила Доминика.
– Она подтвердила подозрения относительно Сергея. Лиля слышала, как врач ответил тебе, что доверенность выписана на имя Юрия Шевчука. А на самом деле она была оформлена на Сергея. Так, может, вообще вся эта история – его рук дело?
– Я всегда гнала от себя мысль, что он мелочен, жаден и неверен мне. Но опуститься до такой низости… – Доминика покачала головой. – Это слишком простой ответ на все вопросы. Слишком сложная, многоходовая комбинация, а Сергей никогда не отличался мышлением шахматиста. Он смотрит всего лишь на один ход вперед и даже так умудряется на каждом шагу спотыкаться. Думаю, и сейчас он просто пешка в чужих руках. У меня к тебе просьба. Не говори папе пока ничего обо мне. Я так перед ним виновата. Но я хочу сама во всем разобраться. Чувствую, что разгадка где-то рядом.
– Ты за этим ездила в Радужное? – предположил Артем.
– Я искала следы Ритки. Мне кажется, что когда я раскрою наконец ее тайну, найдется разгадка моей. Кто она, откуда, случайно ли попала в мою жизнь, как сумела выбросить меня из седла? Это простой базарной девчонке не под силу. Не такие старались… Женщины в детдоме пообещали навести справки.
– Ну, раз ты решила стать Шерлоком Холмсом, то и у меня к тебе будет просьба: не ходи одна на торфяные болота. У тебя есть верный доктор Ватсон. И вместе мы быстро отыщем нашу собаку Баскервилей, – нежно посмотрел на Доминику Артем.
Анжела, скинув туфли на шпильке и подвязавшись передником, принимала товар. Она отвернулась за какой-то кастрюлей, и тут подошел Андре. В руках у него был большой пакет.
– Бон матен, мадемуазель Анжелика, вот и я.
Анжела проворно всунула ноги в шпильки и сдернула передник. Андре, отступив на шаг, с восторгом глядел на нее:
– Мадемуазель сегодня идет в опера?
– Да, на «Евгения Онегина», проворковала Анжела.
– Мадемуазель позволит предложить ей свою компанию? – Андре был сама галантность.
– Да я пошутила. У нас и театр-то оперный уже год как на ремонте. Так обветшал, что когда Ленский в последний раз на дуэли падал, в подпол провалился. Всем залом его, бедолагу, доставали.
– О, это печально. А что еще есть у вас в городе? Для души, – поинтересовался Андре.
Анжела вздохнула:
– Пивбар «Набекрень», или «Перевернутая бочка».
– Увы, мадемуазель Анжелика, этот вариант абсолютно не мой. Франция – родина изысканнейших в мире вин. И национальная гордость не позволяет французу пить пиво.
– Тогда сходите в парк. На дискотеку. Там по вечерам играет оркестр из воинской части, – предложила Анжела.
– А мадемуазель танцует? – наклонился к ней Андре. Анжела скорбно вздохнула:
– Мадемуазель еще как танцует. Только кавалеров подходящих нет.
– Я вам подойду? – расправил плечи Андре.
– Вы подойдете. Только что на это скажет мадам Совиньон? – спросила Анжела. – Что подумает мадам Совиньон, если мы с вами пойдем на танцы?
Андре заулыбался:
– О, моя мама меня всегда понимала. Тем более, она всегда мечтала, чтобы я увидел настоящих славянских женщин.
– А вас так просто не поймаешь, – покачала головой Анжела. – Ладно, поставим вопрос по-другому. Ваша жена тоже всегда мечтала, чтобы вы увидели настоящих славянских женщин?
– Жена? Увы, мадемуазель Анжелика, я старый холостяк. Скажу честно, мне не нравятся француженки. Во мне говорит славянская кровь моей мамы и бабки, – развел руками Андре.
– Интересно было бы послушать, что она говорит.
– Она говорит, что я – старый склеротик и забыл вручить сувениры. Вот, это самый лучший собачий корм для месье Зьяма. И полный комплект осенней одежды. Без ложной скромности замечу, что я его смоделировал сам. – Андре показал крошечную курточку, берет и даже ботиночки для Зяма. – А это вам.
Он вытащил из пакета такую же по цвету и фасону куртку и такой же берет.
Анжела ахнула и бросилась переодевать себя и Зямчика.
Уже в новом костюме Анжела схватила нарядную собачку на руки и стала, позируя:
– Ну как?
Андре выхватил фотоаппарат:
– О, позвольте мне сделать снимок. Для мамы. Она мне сказала – если мадам Михайлова оценит твой подарок, к этой женщине стоит присмотреться.
– Ваша мама – мудрая женщина, – улыбнулась Анжела. – А ваша мама живет вместе с вами?
– Что вы?! Мы бы и дня не ужились без ссоры. У нее – есть характер. Но и друг без друга мы тоже не можем. Говорят, это типично славянская черта, признался Андре.
– Тогда передадите вашей маме от меня вот это. – Анжела достала кружку с надписью «Андрей». – Скажете, что у славянских женщин сейчас мода на посуду с именами детей. И всегда рядом, и поссориться невозможно.
– Андрей… Так бы меня звали, родись я здесь. О, вы просто манифик, мадемуазель Анжелика, – с восторгом принял подарок Андре.
– А ты, Аня, женщина рисковая! Я со стула чуть не свалилась, когда ты Доминике заявила, что Шевчук приезжал к тебе, – сказала Виктория Павловна.
– Все равно когда-нибудь признаваться пришлось бы. Мы не Ромео с Джульеттой, от родни прятаться. Лучше сразу правду сказать, – заметила Анна.
– Может, ты и права… А она мне понравилась. Сильная женщина. Даже слишком. Такие редко бывают счастливыми. Хотя наша совесть на этот счет спокойна – сделали все, что смогли. Может, у нее с Артемом что и получится.
– Хорошо бы, – вздохнула Анна.
Виктория Павловна прошлась по кабинету:
– Не идет у меня из головы этот вопрос по поводу Калашниковой. Хоть убей, не помню такой фамилии. Придется и вправду архив перекапывать. Не шутки – о человеческой судьбе речь идет…
Слова у Виктории Павловны с делами не расходились. Она просмотрела архивы.
– Смотри, что я нашла. Была у нас девочка с похожей фамилией. Калашова. И возраст сходится. Только звали ее Светой, а не Маргаритой, – объявила она Анне.
– Не могла же Доминика перепутать имя сестры. Хоть и сводной, – удивилась Анна.
Виктория Павловна предположила:
– Может, при усыновлении специально следы запутали, чтобы никто не нашел. Приемные родители фамилию ей поменяли. Правильно. А потом уже она с этой новой фамилией в семью Шевчуков и попала…
Я на всякий случай сделала закладку. Жизнь иногда такие кроссворды загадывает, что разгадать – в алфавите букв не хватит.
Ванда пристроилась на скамейке напротив подъезда дома Сергея. Наконец Сергей вышел. Ванда посмотрела на фото, которое дали ей Юлька с Дианой и, убедившись, что это именно он, незаметно сфотографировала, как Сергей подошел к машине и сел в нее. После этого Ванда выбежала со двора и поймала такси – следовать за Сергеем.
Набрав номер Юльки, Ванда отчиталась:
– Он вышел, взял машину и поехал. Подъехал к банку. Зашел в банк.
– Он один? – спросила Юлька.
– Пока да.
– Значит, баба где-то неподалеку. Он долго один не может. Квалификацию потерять боится. Жди, фиксируй абсолютно все и не жалей своих гигабайтов.
Сергей вышел из банка с кейсом в руках, в хорошем настроении. Подошел к машине, бросил кейс на сиденье, включил музыку.
Каждое его действие фиксировала фотоаппаратом Ванда.
– Ну что, леди и джентльмены, ставки сделаны. Спасибо вам, дорогой писатель, что вовремя надоумили. Зачем нам налоговая, нам налоговая ни к чему. Не для того мы эти денежки потом и кровью добывали, чтобы дяде злому отдать. Мы их вообще из обихода выведем. Р-р-раз – и в дамки. Ну-с, Сережа, не упусти свой шанс! – бормотал он себе под нос.
А потом Сергей запел:
– Белеет мой парус такой одинокий, на фоне стальных кораблей…
– Что-то долго она не звонит, – нервничала Юлька.
Диана тоже забеспокоилась:
– Может, Сергей обнаружил слежку?
– Не должен. Он Ванду никогда не видел. И потом он даже в машине все время на себя в зеркало любуется. Что ему окружающий мир. Разве что девушки… – Юлька закусила губу. – Вот черт! Вот это мы лопухнулись. Забыли главный принцип оперативной работы – агент ничем не должен выделяться из толпы. А такую красотку его блудливые глазки из толпы на раз выхватят.
Но туг раздался звонок.
– Алло, Ванда? Ну, чего не звонишь, объект тебя не обнаружил? – закричала Юлька.
– Нет, все в порядке. – успокоила ее Ванда.
– И где объект сейчас?
– Он? Не поверите – в детдоме.
– Где-е-е? – закричали уже Юлька с Дианой хором.
– Девочки, я сама в шоке. Но это правда. Я вижу его машину. И вижу наш детдом. Он только что туда вошел.
– У меня нет слов. Мы хотели его поймать на очередном адюльтере, а вместо этого вышли на какую-то неизведанную страницу его биографии. В любом случае продолжаем наблюдение. – Юлька задумалась. – В старом развратнике неожиданно проснулась совесть. И он поехал в детдом попросить прощения у всех своих ста пятнадцати детей.
– Тут прессу принесли, куда положить? – заглянул в приемную Петик.
– Давай сюда. – Юлька раскрыла газету. – Вот это да. Смотри, Диана, что пишут. «Почему до сих пор не раскрыто одно из самых резонансных преступлений, происшедших в нашем городе? Покушение на жизнь во время прямой трансляции эфира телевидения, которое взбудоражило зрителей всей области, до сих пор остается загадкой для следствия. Не потому ли, что одной из подозреваемых стала небезызвестная Доминика Никитина, хозяйка и гендиректор компании «СуперНика»?»
Диана, заинтересовавшись, встала рядом:
– А ну-ка… «Как известно, ловят да сажают у нас тех, кто ловится да сажается. А не тех, кто может поставить между собой и правосудием барьер из больших денег».
Вышла Ритка. Юлька, воспользовавшись заминкой, перехватила инициативу:
– «Мне могут возразить, что Никитина уже не возглавляет «СуперНику». Но не трюк ли это? Почему общественность до сих пор не знает, где скрывается Никитина? Почему молчит сама пострадавшая и не требует справедливого возмездия? Доколе разборки внутри могущественных семей будут выливаться в попрание всех норм и правил человеческой морали?»
Прочтя последнее предложение с особым пафосом, Юлька обернулась к Рите, оценить ее реакцию.
– Это что же, опять дело рук нашего свет Сергея Анатольевича? – спросила Ритка.
А Сергей Анатольевич в это время сидел перед Викторией Павловной.
– Чем обязана? – поинтересовалась директриса.
– Моя фамилия Никитин. Я предприниматель: супермаркеты, сеть ресторанов, закусочных и так далее.
Суть не в этом. Я давно собирался сделать что-то значительное для детского дома. И после долгих раздумий остановил свой выбор на вашем.
– Если я вас правильно поняла… – начала Виктория Павловна, но Сергей ее перебил:
– Меня невозможно понять неправильно. Я высказался более чем ясно. У меня есть деньги, и я хочу вам их передать.
– Я приехал объясниться, – сказал Юрий Владимирович, протягивая Анне цветы. Аня, телефон – ненадежный посредник. Боюсь, что в самый важный момент прервется связь. Боюсь не расслышать самое главное. И боюсь неправильно понять. Это неполная картина. Важно глядеть в глаза. Слишком многое хотелось бы сказать. Поэтому я приехал.
– Юрий Владимирович, вы говорите загадками, – покачала головой Анна.
– Я жажду услышать ваш ответ. Но панически боюсь, что он будет отрицательным. Вот и тяну время, как нерадивый студент перед строгим экзаменатором. Вам не понять мое смятение.
– Очень даже понять. Вы же видите, что я, вместо того чтобы работать, стою здесь с вами… тоже в смятении. Хотите, я скажу сама? – предложила Анна. – Юра, я очень рада, что давным-давно, так давно, что кажется – в прошлой жизни, именно вы оказались отцом моей дочери.
Юрий Владимирович схватил ее руку и поцеловал:
– Аня, выходите за меня замуж. Не торопитесь с ответом. Подумайте. Но даже если вы откажете…
– Юрий Владимирович… – У Анны перехватило дыхание. – Я не намерена отказывать. Не знаю, есть ли на свете еще невеста, которая думала бы о женихе девятнадцать лет.
– Значит, вы… – Юрий Владимирович не мог поверить своему счастью
– Я согласна.
Юрий Владимирович смотрел на нее во все глаза:
– Аня… Я не могу в это поверить. Господи, какой же я осел. Почему я не купил кольцо для вас… для тебя? Господи, я такой непрактичный…
– Зато я практична и организованна. Мы будем дополнять друг друга, – ласково произнесла Анна.
– Что ж, тогда поехали, – решительно заявил Юрий Владимирович. – У вас в Радужном есть ювелирный магазин?
– Н-не знаю. Наверное, есть. Никогда не была в ювелирном.
– Я хочу, чтобы уже сегодня кольцо было на руке его хозяйки. Это будет залогом того, что вы… что ты не передумаешь.
«Милая, – молился Юрий Владимирович, – не передумай, пожалуйста».
Виктория Павловна удивленно смотрела на Сергея.
– Никитины – фамилия известная. Даже у нас, в Радужном, есть магазин «СуперНика». Вы имеете к ней отношение?
– Непосредственное. Я замдиректора этой компании и муж владелицы, – сказал Сергей.
– Вы хотите пожертвовать деньги детям? Мне, конечно, радостно, что большой бизнес повернулся лицом к детям. Мы принимаем пожертвования. Давайте оформим все подобающе, – поднялась директриса, но Сергей ее задержал:
– Я думаю, Виктория Павловна, прежде нам нужно поговорить.
– Не поняла. Но вы ведь переведете деньги на наш расчетный счет?
– Не совсем. У меня есть крупная сумма наличными. – Сергей смотрел ей прямо в глаза.
Виктория Павловна не поняла его взгляда:
– Я позову бухгалтера, она поможет нам все оформить.
– Не раньше, чем мы закончим беседу.
– Я думала, мы уже все обсудили.
– Мы лишь подошли к главному. – Сергей прошелся по кабинету, подбирая слова. – Как я уже сказал, я обладаю крупной суммой. И приехал к вам, чтобы заключить взаимовыгодный договор.
– Отлично, мы оборудуем для старших компьютерную комнату, купим новый телевизор, спортивный инвентарь…
Сергей прервал Викторию Павловну:
– Я неточно выразился, а вы неверно поняли. Дети не участвуют в нашем договоре. Им рановато. Он касается только вас и меня. Я передаю вам лично – понимаете, лично вам! – процент вознаграждения. А вы выдаете мне документ, подтверждающий, что я отдал детдому все свои средства.
– Я не могу понять… – Виктория была шокирована.
– По-моему, мой мотив предельно ясен. Я хочу вывести деньги из-под налогообложения. Ваши мотивы еще прозрачнее. Сомневаюсь, что вы входите в топ-десятку мировых высокооплачиваемых боссов.
