Текст книги "Легенда о Чудограде(СИ)"

Автор книги: Елена Шихматова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 22 страниц)

Освободитель! – это произнесла женщина-рабыня, чем еще больше потрясла всех собравшихся на площади.

Выдернув голову из петли – охранник, который находился еще пару минут назад на подмостках, спрыгнул вниз сразу, едва увидел, что кто-то движется с неба в его сторону, и не мог помешать ей сделать это – женщина опустилась на колени и склонила голову перед Даниславом.

О, нет, нет! Не нужно этого! – тут же возразил Дан и, взяв ее за плечи, поднял на ноги.

Белая от страха, потрясенная до глубины души Лина едва не лишилась чувств. Дан непонимающе посмотрел на нее и, пожав плечами, молча развязал веревки на ее руках. Когда он повернулся лицом к людям на площади, то никого не увидел, все в ужасе разбежались, еще когда предметы стали отлетать обратно. Только несколько человек, что попрятались за телеги и прилавки по краям площади, в том числе и Сулим, оставались здесь.

Ты и, правда, Освободитель! – прошептал раб, потрясенный не меньше своей жены.

Что это значит? – переспросил Дан, развязывая ему руки. – Это просто факт или вы кого-то конкретного имеете ввиду?

Но ты освободил нас!

Да, потому что вас осудили ни за что.

Это ты, ты пришел к нам! – вслед за женой, мужчина рухнул на колени перед Даном и женщина, глядя на него, тоже.

Да что вы в самом деле! – не понимал Дан. – Встаньте, встаньте, я прошу вас!

Не смотря на то, что это противоречило их пониманию, оба покорно встали.

Ваша дочь, где она, где этот дом отдыха для господ?

Упоминание о дочери, разом убило всю их радость, на глаза Лины навернулись слезы, а ее муж грустным голосом ответил.

Ее забрали. Вряд ли она еще жива.

Дан почувствовал, как холодок пробежал по телу.

Почему?

Девочки, – мужчина нервно облизал губы, – редко выживают. Если бы она была старше.

Но вы ведь не можете знать этого наверняка! – почти воскликнул Дан, – А если она жива? Если она ждет вашей помощи?

Но ведь это дом отдыха для господ.

Мне плевать! – резко оборвал его Дан. – Где это, как далеко отсюда?

Это в городе, не здесь.

Где этот город?

Это далеко отсюда.

Вы можете показать? – требовательно спросил Дан, обращаясь к женщине, та испуганно посмотрела на него, потом на мужа и вновь на него. – Что? Я не понимаю! Почему вы молчите?

А-а, господин. Она ведь рабыня.

И что? – спросил вконец сбитый с толку Дан.

Женщина не имеет права говорить с мужчиной без разрешения своего мужа, отца или брата, а рабыня без разрешения любого мужчины.

В жизни не слышал более бредового правила! – сразил их своим ответом Дан. – Даже на памяти моих предшественников из далекого прошлого такого не было.

Меж тем со стороны прилегающих к площади улиц стал доноситься шум, сюда шли люди, возможно, они были вооружены, Дан прикинул, что если его защищает магия, то рабов ему придется отбивать; он попросил Сайдару сказать, что тот видит сверху. Да, к нему шли вооруженные до зубов ребята, значит, просить птицу рокха спуститься – рискованно, а вот сможет ли он сам поднять обоих рабов в воздух? Некогда было искать ответ в прошлом, ему оставалось только проверить это на практике.

Так, – обратился Данислав к рабам, – сейчас я поднимусь в воздух, а потом подниму вас.

Оба невольно подались назад и ахнули, Дан окатил их ледяным вопросом.

Предпочитаете остаться здесь и умереть?

Как ни странно, точного ответа на этот вопрос они не знали, чего Дан опять не мог понять и тем более принять такие странные порядки.

Да вы что? Они же убьют вас, вы, что не понимаете?

Да, они слышали приближающиеся шаги, но страх и повиновение, привитые с младенчества, сделали свое дело. Вздохнув, Дан оттолкнулся от помоста и, не спрашивая разрешения, поднял в воздух обоих рабов воздушными руками. Они завопили от ужаса, сейчас мужчина даже не обратил внимание на то, что женщина посмела раскрыть рот без соизволения. Едва Дан поравнялся с Сайдарой, как мысленно попросил его лететь к реке, на более или менее безопасное расстояние от поселка. Через десять минут они приземлились у обрывистого берега Пограничной реки. Опустив рабов на землю, Дан гневно подчеркнул.

Имейте ввиду, это промедление может стоить жизни вашей дочери!

В каком смысле? – сразу спросила его Амалия, чем естественно вызвала недоуменный взгляд со стороны рабов.

Их дочь, двенадцатилетняя девочка, в смертельной опасности, а они даже не пытаются помочь ей! – испепеляя их осуждающим взглядом, пояснил Дан. – Собственно за то, что они не хотели отдавать ее по требованию своих хозяев на господскую утеху в некий дом отдыха для господ, их и осудили. Они рабы, – и, указывая руками направление, он вновь спросил их. – В какой стороне город? Там? Там? В каком хотя бы направлении?

Трясясь как осиновый лист, мужчина поднял руку и указал-таки, в какой стороне расположен город.

Там. Если так лететь, также быстро, то это совсем близко.

Хорошо, этот дом отдыха, что он из себя представляет? Он один? Или их несколько?

В этом городе один. Это здание с башенками на крыше. Там не один этаж и это в центре города. Больше я ничего знаю, простите, господин.

Прости себя за свое промедление! – довольно резко ответил ему Дан, видя это, Амалия сразу остудила его пыл, взяв его за плечо, она сказала.

Дан, успокойся, мы же не знаем их порядков. То, что для нас неправильно, для них может быть правильным.

Да уж, – ответил он, видя, как глаза рабов полезли на лоб, – это точно. Как зовут вашу дочь? – более спокойно спросил он. – И как она выглядит?

Айна, господин. У нее светлые вьющиеся волосы, как у этой госпожи, – говорил он об Амалии, но не посмел при этом даже взглянуть в ее сторону, он и так непозволительно долго смотрел на нее до этого момента; сознавая свою вину, Велемир не мог найти места своим глазам, даже глядя на землю под ногами, он все равно видел лицо прекрасной госпожи. Госпожи, тогда как он всего лишь раб. – И глаза зеленые, такое сочетание у нас редкость, – из-за этого ее забрали так рано.

Как давно это было? – сочувственно спросила Амалия, но мужчина только мельком ошарашенно посмотрел на нее и поспешно вновь опустил глаза.

Разные порядки говоришь, – съехидничал Дан. – По их правилам женщина из господ, – указал он на нее свободной рукой, – имеет право говорить только с соизволения мужа, отца или брата, а рабыня, – Дан указал на Лину, – без разрешения любого мужчины. Дать тебе соизволение?

Замолчи! – осадила его Амалия и несильно ударила ладошкой по плечу. – Я не из их страны, и на меня их правила не распространяются.

Дан улыбнулся.

Конечно, конечно!

Что мы будем с ними делать? – спросила Амалия. – Очевидно, если они вернутся, то им не жить. Что если переправить их через реку?

Можно, я бы пока уничтожил переправу, но мы потеряем время.

Тогда не будем тратить его еще больше и приступим к делу, – сказала Амалия и, быстро поцеловав его, она пошла к Сайдаре и ловко взобралась ему на спину.

Дан поднялся в воздух следом, прежде, чем Сайдара подхватил рабов. Нужно было приблизиться к переправе, чтобы ощутить ее, увидеть и получить возможность управлять ею. Дан не знал, что именно он будет делать, он хотел сначала погрузиться в память прошлого и поискать что-нибудь подходящее для данной ситуации, но времени на это не было, и он не придумал ничего лучше, как разломать переправу, разобрать по кусочкам. Конечно, это наверняка погубит обитателей небольшого горного участка, а также какую-то часть речных жителей, но более быстрого и надежного варианта он в данный момент не знал. Дан опустился следом и сосредоточился, твердо стоя на земле, он проник сознанием в начало переправы, ощутив ее стык с берегом реки, потом взмахнул рукой и отсек ее почти до самой воды. Потом ту часть, что шла под водой и ту, что примыкала к краю Юрьевского леса. Дан весь взмок, это было далеко не так просто, как ему показалось вначале, он чувствовал себя так, словно ему дали подержать очень тяжелые сумки и забыли забрать их. Еще немного и он просто уронит эту махину, которую умудрился поднять в воздухе, но тогда бы образовался барьер, который перегородил бы реку. Превозмогая себя, Дан проник внутрь связей, что образовывали горную арку – переправа заскрипела, заскрежетала и рассыпалась на множество осколков. Они ссыпались горкой, перегородив реку внушительным барьером, но здесь было уже проще. Дан воздушными руками разбросал особо крупные фрагменты по обеим сторонам – рукава реки вновь слились воедино, вода быстро понеслась дальше в привычном потоке, забирая с места гибели тела тех, кто стал невольной жертвой. Почти полностью обессиленный, Дан лег на спину и стал ждать Амалию, которая в тот момент вкратце объясняла рабам, где они.

Это Истмирра, у нас нет никаких рабов и никогда не было, поэтому вы теперь свободные люди. Непосредственно перед нами Юрьевский лес, здесь живут древни, это магические существа, мой муж передаст им, чтобы они нашли и позаботились о вас. И да, у нас формальное равноправие полов, так что, как тебя зовут? – обратилась она к женщине, та инстинктивно посмотрела на мужа, но Амалия перехватила ее инициативу и, взяв ее за плечи, развернула к себе. – Нет! Ты имеешь право говорить сама, без чьего-либо соизволения! Так как тебя зовут?

Женщину всю потряхивало, в ее глазах блуждал дикий страх, но в то же время, Амалия ощущала волнение, которое охватило ее, а в глазах улавливался не только страх, но и огонек надежды. Скорее, ей просто не верилось, что все это правда, что она теперь часть этого мира, где нет правил, которыми ее стращали с самого детства. Однако помимо увещеваний, рабам прививали и веру в Алину в том виде, в каком ее понимали и представляли люди Союза, поэтому принять слова Амалии означало еще и отрицать то, во что она верила. Верила, но не свято.

Лина, – негромко ответила она.

А я – Амалия. Так держать, Лина! – подбодрила ее молодая женщина, строго посмотрев на мужчину, который не мог просто молчать.

Но это правило предписал Великий Алин! Человек – это мужчина, а женщина – живое существо, которое должно во всем следовать слову человека.

Это цитата? – изогнув бровь, скептическим тоном спросила Амалия.

Мужчина не понял вопроса, он впервые слышал такое странное слово.

Я имею в виду: откуда ты знаешь, что именно говорил Алин?

А-а, – мужчина замялся, – все так говорят.

Ну да, а еще каждый хоть раз в жизни говорил то, что хотел услышать, – мужчина вновь не понял и непонимающе посмотрел на нее, даже забыв, что не должен на нее смотреть. – Это я так, к слову. Или вас удивляет тот факт, что у меня есть разум? Удивительно, правда, но разум есть у человека, а человеком является и мужчина, и женщина. Или, на твой взгляд, рыба-самец является рыбой, а рыба-самка нет? Интересно, что если она не рыба, то почему, например, самец не может найти себе какую-нибудь лягушку? Та ведь тоже не рыба?

В этот момент раздался страшный скрежет, все четверо, включая Сайдару, посмотрели на переправу, которая приподнялась, зависла в воздухе на какое-то время и вдруг рассыпалась на каменные глыбы, все почувствовали вибрацию земли, когда камни рухнули в реку.

Все несогласные могут сплавать обратно, – заключила Амалия и, обратясь к Лине, уверенно сказала. – Лина, мы сделаем все возможное, чтобы спасти вашу дочь, обещаю тебе!

Глаза женщины невольно наполнились слезами, она взяла руку Амалия и поднесла к сердцу.

Благодарю тебя, госпожа! Храни тебя Великий Алин!

Спасибо, но можно называть меня просто Амалия, а благословение именем Алина Карона можно опустить.

Женщина непонимающе посмотрела на нее.

Вы многого не знаете, – пояснила Амалия. – До недавнего времени мы все очень многого не знали, нас обманывали с самого детства, но теперь настало время узнать правду, не нужно отрицать ее только потому, что она разнится с общепринятым мнением, но нужно открыть глаза и понять, что и как обстоит на самом деле, чтобы мы могли думать самостоятельно, более или менее, все-таки определенная предвзятость всегда существует.

А тот юноша, он действительно ваш муж, госпожа? – осторожно спросил ее мужчина.

Да, а что вас так удивляет?

А-а, я лишь хотел спросить, просто мы решили, что он – тот самый Освободитель, о котором поют в песнях, тот, кто придет и освободит нас, я имею ввиду рабов. Но только Освободитель должен быть существом божественным.

Амалия рассмеялась.

Я ему передам, чтобы изобразил на лице побольше божественности!

Оба раба смотрели на нее с все тем же непониманием.

Да, – серьезным тоном пояснила Амалия, – Данислав – мой муж, он вполне себе живой человек, хотя так как он – властитель магии, то наполовину он – магическое существо. Ваш Великий Алин тоже был властителем магии, таким же наполовину магическим существом, а наполовину обычным человеком. Впрочем, нет, человеком он был неординарным, не каждого обожествляют и цитируют так, как это нужно в том или ином месте, в тех или иных обстоятельствах. Пожалуй, Дан действительно прав, и не нужно скрывать правду, продолжая врать. Алин Карон – никакой не бог!

Такие крамольные речи лишили невольников страны Союз Пяти Мужей дара речи и надолго, они молча проводили Амалию взглядом, не веря в то, что услышали то, что услышали. Как может эта женщина говорить такое? Как может она рассуждать в принципе и тем более делать такие умозаключения? С этим невозможно было мириться! И все-таки в глубине души Лины продолжал жить тот огонек, который увидела в ее глазах Амалия, и он обещал разгореться в скором времени, а проживание среди древней должно было этому поспособствовать.

Увидев сверху, что Дан лежит на земле, Амалия, конечно же, перепугалась, но едва заметив их, он привстал и встретил их, уже твердо стоя на ногах.

Ну что, Освободитель, – лукаво спросила она его уже в воздухе, – почему в тебе так мало святости?

Не понял?

Эти рабы, они приняли тебя за Освободителя, воспетого в легендах. Правда, тот – святой человек, а ты уже жениться успел!

И кем меня уже только не назвали! Сначала приспешником Алины, потом решили, что я – посланник Алина, потом некоторые все-таки признали, что властитель магии вернулся, а теперь я уже – освободитель рабов, уверен, местные клирики примут меня за злостного еретика, и опять запишут в ряды Алины.

– Могут, – согласилась Амалия. – Слушай, надо бы передать древням, чтобы они нашли этих двоих и позаботились о них.

– Хорошо, а пока дай-ка мне на минуту свое обручальное кольцо. Я наложу на него защитное заклинание, а то я мыслить не могу трезво, зная, что подвергаю тебя опасности.

– Это как тот щит, который изобрел Драгомир?

– Изобрел? Нет, защитное заклинание изобрел не Драгомир, хотя те щиты вполне мог сделать он.

– И оно защитит меня от всего? – уточнила Амалия. – Или мне все-таки стоит уклониться, если я увижу, что в меня летит нож?

– Конечно, стоит уклониться: нечего лишний раз привлекать к себе внимание, – улыбнулся Дан. – Но если серьезно, то заклинание защитит тебя от всего, кроме направленного действия, вызванного магией, но и тогда ты почувствуешь это, что кто-то сжигает защитную оболочку. Не думаю, что сейчас найдется некто, кто знает, как это сделать, так что при желании можешь демонстративно стоять; когда я был там на площади и в меня запустили всем, чем можно, то эффект моей самозащиты произвел на них неизгладимое впечатление.

– Ну, еще бы! Тебе бы неделю назад такое продемонстрировать, я бы посмотрела на твою реакцию! Да ты и сам помнишь, как отреагировал на слова Гедовин о магии.

– Это точно! – усмехнулся Дан. – Знаешь, когда я ночью вернулся в город и мне сказали, что Лиан объявил о существовании магии, я решил, что он либо тронулся, либо зачем-то соврал, а потом я... Помнишь, я говорил тебе, что видел в ту ночь призрака?

Амалия кивнула.

Так вот, это был призрак того, кто спас мне жизнь. Точнее, жизнь мне спасла госпожа Руяна. У нее каким-то образом оказался браслет с душой жертвы. Тот древень, что пожертвовал своей жизнью, отдал всю свою магическую силу и свою душу для создания жертвенной сети. Но обычно за счет высвобожденной магии душа того, кто добровольно жертвовал собой, внешне превращалась в тоненький металлический браслет, если потом его надевали на руку умирающего, то тот полностью исцелялся. Она могла выжить, этот браслет мог спасти ее, но она отдала его мне.

– Но... ты не рассказывал, что был смертельно болен.

– Я сам не знал этого, до недавнего времени, наверняка, знали и понимали лекари, но Лиану они сказали, что я просто переутомился.

– Что?! Значит, правду люди говорили, во всем виноват Астеев?!

– Нет, он вообще не причем. Я ведь говорил тебе, что Алин едва не погубил весь мир, так вот тогда рухнула первая опора... Понимаешь, магия – своего рода живой каркас этого мира, если ее не станет, то все умрет. Алин отказывался признавать это и считал, что мир нужно избавить от магии, что без нее все станет проще, легче будет следовать правилам и все контролировать; он и не мечтал о мировой религии, которую утвердили его последователи, а если он такое предполагал, то, верно, не преминул бы составить свой кодекс законов – естественно, не он писал их, иначе Всевладоград не принимал бы поправки к прочтению Свода Законов чуть ли не каждый год, и это я уже молчу о порядках в Союзе Пяти Мужей, тоже якобы написанных Алином. Так вот, мир зиждется на опорах, они связывают все вокруг, образуя единое целое. Так что если бы Гедовин не разбудила Драгомира, то всплеск силы, который я должен был задержать – собственно, за этим Лукаш и отправил меня в Велебинский Посад – разрушил бы вторую главную опору, на трех ножках, как известно, стул может стоять, а вот на двух нет. Мир бы погиб позавчера, а если бы Драгомир не взорвал Чудоград, то он погиб бы еще тысячу лет назад.

– Это все с таким трудом укладывается в голове! – призналась Амалия.

– Охотно верю. Ладно, давай кольцо, смотри пока вперед, по идее, скоро мы уже должны увидеть этот город.

Пока Дан с закрытыми глазами что-то шепотом говорил над ее обручальным кольцом, сжав его в кулаке, Амалия осмотрелась. Местность их окружала странная, она никогда не видела такого: песок, песок и вдруг среди песка зеленый остров. У реки все было наоборот, среди земли небольшие песочные островки. Как люди перемещались по этому песку? Разве возможно в такой местности построить дороги?! Если только дорога была, но где-то в стороне, а по песку люди шли пешком? Однако через пару минут, Амалия разглядела в стороне реку, на прибрежных полях которой трудились люди, еще дальше она разглядела дорогу, похоже, та и правда пролегала в стороне от песчаных наносов.

– Это тяжелый песок, – ответил на ее мысли Дан, надевая на ее пальчик кольцо. – Здесь не бывает песчаных бурь, но ходить по этому песку нельзя: засосет, поэтому даже ближнее расстояние может быть очень дальним. Сам буквально только что узнал, – пояснил он, чувствуя вопросительный взгляд Амалии, она сидела сзади него, – я задал своей памяти вопрос и получил ответ. Жаль, что это не всегда так быстро происходит.

Тем временем они поравнялись с дорогой, все, кто шел и ехал по ней, останавливались и провожали их взглядами, кто с криками, кто молча, кто-то даже потирал глаза, видимо, надеялся, что это поможет проснуться. Издалека уже виднелись башни города, тем временем дело шло к вечеру. Сайдара с не меньшим интересом, чем его седоки разглядывал местность внизу. Ему Дан ничего не пояснял, но он и сам смекнул, что люди не спроста перемещаются только по земле и не ступают на песчаную поверхность. Вскоре показались городские стены и крыши домов, сначала предместий, а потом уже самого города.

«Куда мне приземлиться, господин?»

«Пока просто полетай, осмотримся».

Но просто полетать не получилось, вместо ожидаемой паники и испуга, некоторые из защитников города у городских стен запустили в Сайдару несколько камней из метательных орудий. Увидев, что в него летит увесистый булыжник, Сайдара уклонился в сторону, но Дан тут же успокоил его.

«Я откину их, не беспокойся»

Увидев первый камень, Амалия не испугалась так, как после его падения в другой части города: камень едва не похоронил под собой нескольких человек, протаранил землю где-то на полметра, расплющив попавшуюся на своем пути телегу. Молодая женщина невольно вздрогнула и покрепче обняла Дана, тот заверил ее.

– Не бойся, они нас не достанут.

Тут же он подтвердил свои слова, отклонив в сторону, сначала один и почти сразу еще два камня. Амалия зажмурилась: смотреть куда они приземлились она не могла. Открыв глаза не сразу, а спустя несколько минут, Амалия увидела, что один из булыжников приземлился на площади, а второй, по-видимому разрушил статую. О местоположении остальных камней она не хотела даже задумываться, тем более что прямо под ними находилось здание с башенками. Основная его крыша была изогнутой и покрыта черепицей – приземляться для Сайдары слишком рискованно.

– Что будем делать?

– Я мог бы спуститься туда и разведать обстановку, а вы опять подниметесь выше.

– Мне это не нравится. Ты говорил, что кольцо защитит меня?

– Да, но Сайдару-то нет, поэтому вы сейчас подниметесь выше.

– А может, ты спустишь меня на тот балкон? – указала она на балконную площадку в несколько квадратных метров на уровне второго этажа, всего этажей было три.

– Нет, Амалия, спущусь я один, потому что, если тебя поймают, кольцо тебя не защитит.

– Но я могла бы быть полезной.

Дан повернулся к ней и очень осторожно произнес.

– Амалия, в данный момент я не знаю: что делать, к тому же мне будет в тысячу раз спокойней, если я буду знать, что ты в безопасности. Пожалуйста.

– Зато мне не будет спокойно, – со вздохом ответила она, но все-таки согласилась. – Хорошо.

– Спасибо, – поблагодарил он.

Она нехотя отпустила его, и он соскользнул со спины Сайдары.

– Удачи, – прошептала она ему вслед, Сайдара сразу же стал набирать высоту.

Чем ближе к земле, тем громче становились крики – к этому еще предстояло привыкнуть, а вот в воздухе он уже чувствовал себя очень уверенно, он ощущал поверхность под ногами, поэтому интуитивно изменил скорость движения в нужный момент, каждый поток воздуха все более казался ему старым добрым другом, хотя познакомились они совсем недавно. Пожалуй, сейчас Дан испытывал даже настоящий восторг, в отличие от первого полета.

Приземлясь на балконную площадку, он решительно прошел внутрь здания через словно специально для него открытые двери. В коридоре царил полумрак, и свет шел только через балконные двери, внутри было как-то неприятно, помимо окон отсутствовали и всякие украшения: здесь не то что не было колонн, но не было даже элементарных украшений, даже штукатурки на стенах. Создавалось впечатление, что подробности внутреннего интерьера никому не были нужны изначально. Зато внешне дом выглядел очень симпатично, те же башенки придавали ему немного сказочный вид. Балкон имел красиво оформленные ограждения, ровный, мощеный плиткой пол и две беседки перед небольшим круглым столиком.

Выбрав направление наугад, Дан шагнул в правое крыло здания, пройдя несколько ответвлений, он свернул в более или менее освещенный несколькими факелами проход, через каждые метра два здесь располагалась дверь, похоже, это были такие маленькие комнаты, из которых доносились неопределенные шуршащие звуки, трудно даже было сказать, что именно люди там делают: штукатурят стены или разговаривают. В одной из комнат все-таки разговаривали, Дан прислушался, но ничего конкретного, кроме отдельных слов «нет», «нельзя», «возможно», «я верю» и тому подобного он не расслышал, за этим занятием он не услышал, как из-за сзади поворота вышел человек и строго спросил.

– Кто ты? Что ты здесь делаешь?

Дан обернулся, перед ним стоял настоящий великан, загораживая собой чуть ли не весь проем, Дан не доставал ему даже до плеча.

– А вы кто и что здесь делаете? – нагло спросил молодой человек.

Великан, почти раздетый – на нем была лишь белая набедренная повязка – недоуменно моргнул, Дан воспользовался его замешательством и задал единственно интересующий его вопрос.

– Я ищу девочку, ее зовут Айна, ей двенадцать лет и ее привезли из поселка недалеко от Пограничной рекой. Где она?

Великан сощурил взгляд и осторожно спросил.

– Ты странно одет – ты не из наших мест, но откуда?

– На мой взгляд, ты вообще забыл одеться, – бесцеремонно сказал Дан, но все-таки ответил. – Я из Истмирры, если тебе это о чем-то говорит. Так, где девочка?

Но вместо ответа верзила закричал и сорвался с места. Дан не шелохнулся, как и летящий в него предмет, этот тип отлетел на несколько метров назад, упал и, привстав на локтях, недоуменно завертел головой. Дан шагнул ему навстречу и воздушными руками оторвал здоровяка от пола, тот завопил как сумасшедший, отчаянно замахал руками, он вот-вот готов был расплакаться. На его крик жители близлежащих комнат выглянули в коридор. На Дана смотрели одни глаза, все остальное скрывали цветные ткани, или, скорее тряпки, судя по их потрепанному внешнему виду. Покрепче сжав воздушной рукой здоровяка, Дан встряхнул его как куклу и бросил на пол.

– Я ищу девочку по имени Айна. Кто-нибудь знает ее? – громко спросил он, но тут же пояснил сам себе: судя по тому, что Лина не носила такие одеяния, эти женщины не были рабынями, так где же ему сейчас взять их братьев, мужей и отцов, чтобы они разрешили им ответить на его вопрос?

Здоровяк поднялся на четвереньки и хотел, было, удрать, но Дан вовремя прижал его воздушной рукой к полу.

– Мне повторить вопрос?

– Я отведу тебя к ней! Отведу! – отчаянно выкрикнул мужчина. – Отведу, только отпусти!

– Обманешь – глубоко пожалеешь! – пригрозил ему Дан и только после этого отпустил великана, тот смешно поднялся на ноги с четверенек и очень резво направился в глубь правого коридора, молодой человек последовал за ним. – Кто те женщины? Это ведь женщины?

Мужчина промолчал, но Дан тут же прикрикнул на него.

– Я задал вопрос!

Подпрыгнув, великан глухим голосом ответил.

– Да, это задолжницы, их отдали сюда отрабатывать долги.

– Значит, они не рабыни, а свободные граждане?

– Они не граждане, они женщины.

– Так сказал великий Алин? – насмешливо уточнил Дан, но мужчина ответил очень серьезно.

– Да.

– И что вы, получается, держите поблизости братьев, отцов и мужей этих женщин, чтобы они могли позволить им говорить?

– Нет, они сейчас все равно, что рабыни, любой мужчина может позволить им говорить.

– О, да у них прямо свобода выбора! Только мне непонятно, почему тогда никто не ответил на мой вопрос?

– Потому что надо было сказать им «отвечайте».

– Как у вас все сложно! Ну а ты, раб или нет?

– Я – раб, мой господин – хозяин этого дома.

Они свернули влево и спустились на первый этаж, навстречу им попалось несколько женщин, закутанных в тряпки, но никто из них, естественно, и словом не обмолвился, хотя они провожали их обоих очень внимательными и долгими взглядами.

– А охрана здесь есть? – уточнил Дан на всякий случай. – Если да, то как она выглядит?

– Вот так, – ответил здоровяк и указал рукой на вышедших из-за поворота четверых вооруженных до зубов людей с цветастыми платками на голове, точь-в-точь ребята из отряда Сулима.

– А это еще кто? – сурово спросил идущий впереди отряда из трех человек, доставая на ходу здоровенную саблю.

– Вряд ли мое имя о чем-то тебе скажет, – спокойно ответил Дан и с силой отбросил всех четверых к стене, потом вырвал этот фрагмент стены и, перевернув в воздухе, подвесил его над головами стражников, те не на шутку испугались, трое из них завизжали как испуганные девчонки, увидевшие мышей, и бросились наутек туда, откуда пришли, а еще один на четвереньках отполз через образовавшийся проем в угол комнаты и забился там вместе с перепуганной ее обитательницей. Здоровяк прижался к стене.

– Кто ты? – с ужасом спросил он побелевшими губами.

– Веди дальше, – сказал Дан, положив фрагмент стены на пол комнаты.

Покорно кивнув, раб быстро зашагал далее по коридору, вскоре он повернул влево, потом свернул в левый тупиковый коридор и дошел до самой последней двери.

– Она должна быть там.

– Что значит «должна быть»? – нахмурился Дан. – Что вы с ней сделали?

– Хозяин купил ее неделю назад, а когда привез сюда, девчонка заболела. Наш лекарь хотел вылечить ее, но сказал, что это займет какое-то время, а сегодня он сказал, что уродство не исправить, поэтому ее собирались вечером увезти вместе с мертвой рабыней, которую накануне случайно убил один господ.

Дан с ужасом слушал это, отказываясь понимать: как можно мириться с таким, считая абсолютно нормальным бесчеловечное отношение к людям. «Уничтожить вас всех надо!» – зло подумал он, но тут же осек себя за такую мысль: люди иногда становятся заложниками системы, кто знает, как могло бы измениться их миропонимание, дай им кто-нибудь шанс узнать что-то другое, тем более что в известной пословице говорилось: «любое время, а люди не меняются». Значит, и здесь должны жить хорошие люди, а злодеев и в хваленной Истмирре хватало. Обойдя верзилу-раба, Дан открыл дверь и вошел внутрь. В полутемной комнате – освещение от почти сгоревшей маленькой свечи было никакое – забившись в углу на кучке старой соломы сидела девочка, подобрав под себя колени. «Как они все еще не задохнулись в этих каморках?» – подумал Дан, решив, что здесь должны быть какие-то вытяжки. Увидев девочку издалека, Дан поначалу даже не понял, что в ребенке не так, но подойдя ближе разглядел страшную простуду на губах, нос у девочки распух, скорее всего от насморка, а глаза были заплаканными и распухшими.

– Не бойся, Айна, я вытащу тебя отсюда и отвезу к твоим родителям.

Девочка, не веря своим ушам, молча хлопала глазами, не понимая, что происходит. Кто этот человек? Откуда он знает ее имя? И как он может говорить такое? Она теперь принадлежит хозяину этого дома отдыха для господ. Или он, что ее новый хозяин?

Идем, и поживее, – сказал Дан и, взяв девочку за руку, он с силой поставил ее на ноги.

Девочка оказалась такой маленькой и худенькой, что сердце Дана невольно сжалось в комок. Волосы у нее были спутанными и сильно грязными, а платье на ней непонятно вообще как держалось: все ободранное и перештопанное. Если учесть, что она спала на этом же клочке старой соломы без всякого одеяла, то неудивительно, что она заболела. Потянув девочку за собой, Дан пошел к выходу, верзила раб, на фоне которого девочка казалась и вовсе крошечной, вжался в стену и затаил дыхание. Однако не успел Дан дойти и до середины коридора, как из-за поворота показалось пятеро стражников, одним из них был тот, что с визгом убегал накануне.

Это он! – пискнул стражник, указав пальцем на своего обидчика.

Но Дан лишь хмыкнул и, отпустив ненадолго девочку, вырвал еще один кусок стены и стал медленно опускать на стражников, двое, включая старого знакомого, сразу убежали, а оставшиеся трое пригибались до тех пор, пока не встали на четвереньки, понимая, что дальше их ждет только лежачее положение и тяжелый пресс на спину, стражники выскочили из-под куска кирпичей и бросились наутек. Айна смотрела на все это широко распахнутыми глазами, она тоже испугалась, но от страха не могла пошевелиться, хотя в душе она уже подумывала о том, чтобы вернуться в свой угол, где она провела последнюю неделю дней. Но Дан вновь взял ее за руку и потянул за собой, и тут выскочивший с противоположной стороны коридора стражник запустил в них кинжал. Почувствовав движение воздуха, Айна обернулась и вскрикнула, Дан тоже услышал нового гостя и успел повернуться и закрыть собой девочку. Как заговоренный кинжал полетел обратно и пронзил в самую грудь своего отправителя. Девочка ахнула, но Дан не дал ей опомниться и почти бегом направился к ближайшему окну. На ходу выбив его порывом воздуха, Дан поставил девочку на подоконник и ловко забрался сам – Айна дернулась назад.