Текст книги "Легенда о Чудограде(СИ)"

Автор книги: Елена Шихматова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 22 страниц)

Абдаб, господин.

Абдаб, ты бывал в Рдэе?

Я... я не знаю, что это.

Это страна к западу отсюда, – указал он свободной рукой в западном направлении, – вдоль реки.

Нет, там я не был, господин Сулим не так давно нанял меня, я только первый раз пошел с ним за реку.

А те, что успели проскочить через мост?

Нет, их наняли за день до того, как наняли меня.

Ладно, только имей в виду, Абдаб, я знаю, где сейчас Сулим, поэтому я могу отправиться к нему и спросить у него, правду ли ты говоришь. Если нет, я лично сброшу тебя с этого обрыва.

Абдаб захныкал и умоляющим голосом заверещал.

Это правда, господин! Правда! Прошу вас, я не лгу, это правда!

Я верю тебе, Абдаб, – сказала ему Амалия и, подойдя к нему, внимательно посмотрела на него. – Скажи, а ты знаешь, куда отводят пленников? Есть какой-то невольничий рынок или их сразу отвозят в дома отдыха для господ? Или еще куда-нибудь?

Сулим почти всегда работает по заказам, госпожа, поэтому, как правило, он отвозит пленников сразу к их будущим хозяевам, либо предлагает рабов тем, кто может быть заинтересован в их приобретении.

Понятно, а ты слышал что-нибудь о путешествии Сулима на запад, вдоль реки? И есть кто-то, кто ходит за людьми за реку также, как Сулим?

Нет, только он. И он ходил на запад, перед тем, как нанять меня, я знаю, что тогда он взял нескольких здоровых женщин и двоих детей.

А кому Сулим отвел этих детей, ты знаешь?

Абдаб побледнел и трясущимися губами пролепетал.

Да, он отвез их самому патиру Кхабада, Сахабу.

И ты наверняка знаешь, как дойти до патира Сахаба?

Да, но меня убьют, если я приведу врагов на нашу землю.

Я тебя убью, – грозным голосом пообещал ему князь Дометьян, – если откажешься!

Абдаб умоляюще посмотрел на Дана, но тот сурово ответил.

А я не стану ему препятствовать!

Тогда Абдаб посмотрел на красивую госпожу, но та сразу отрезала.

И не мечтай!

Уважаемый князь, – уточнил Дан, – мы поможем вам, только... вы ведь понимаете, что идти вглубь их страны с отрядом вооруженных людей слишком опасно: вы себе обеспечите не одно сражение прежде, чем вам навстречу вышлют целое войско. Потому я предлагаю лететь вам одному со мной и Амалией, Абдаба я могу подержать в воздухе, пусть проветрится.

Но... как мы втроем сможем отбить моих детей? Это... невозможно.

Я не думаю, что это будет просто, – согласился Дан, – но это все-таки осуществимо. Так не будем терять время?

Князь Дометьян громко вздохнул.

Да, не будем терять время.

Но, господин, как же! – возмутился один из его людей.

Все в порядке, я так решил. Пока нас не будет, я хотел бы, чтобы вы остались здесь, на случай, если не все люди из Союза убрались с наших земель. Когда я вернусь, мы сожжём этот мост, но, если вдруг вы увидите, что на вас идет вооруженный отряд, поджигайте мост раньше. Все ясно?

Он обернулся и обежал взглядом каждого из восьми человек, все они нестройным хором ответили: «Да, господин!» Дан кивнул, первой на спину Сайдаре забралась Амалия, потом Дан, позади них сел князь. С собой Дометьян почти ничего не взял, только меч и лук с полным колчаном стрел.

Господин, – осторожным голосом сказал Сайдара, – троих я могу нести, но четверо...

Все в порядке, друг, я его понесу, взлетай.

Люди князя завороженно смотрели на то, как взлетела большая птица, и все они были не менее поражены, когда скрючившегося в три погибели Абдаба полупрозрачная гигантская рука, начинающаяся от руки молодого человека, подняла в воздух. Завопив от ужаса и замахав руками, он тем не менее очень быстро успокоился: Дан сжал его так крепко, что у бедняги перехватило дыхание, а потом поднял его, чуть выше них и спросил.

Куда летим? Да, скажу сразу: не стоит указывать неверное направление, иначе тебе придется научиться летать, когда я отпущу тебя.

Нет, нет, господин! Прошу вас, я все покажу!

Хорошо, тогда куда летим?

Туда, – ткнул пальцем Абдаб. – По пути должно быть озеро и город.

Хорошо, Абдаб, смотри внимательно вперед, чтобы корректировать наше направление, если что кричи.

С этими словами Дан вновь опустил его вниз, так ему было удобно, а вот Абдабу страшно и жутко: бросить его – секундное дело, бросить или случайно уронить – когда еще это заметят? Не меньшей по силе страх испытывал сейчас и князь Дометьян – находясь на высоте нескольких сотен метров над землей, на не такой уж и широкой спине птицы рокха, он опасался того, что может сорваться и упасть вниз. А еще в душе он не доверял Абдабу. Что если тот только сделал вид, что испугался? И на самом деле он ведет их в какую-нибудь западню? Но выбора не оставалось, сейчас это был единственный шанс помочь его детям, страх за которых не давал покоя князю всю последнюю неделю. Когда ему, наконец, удалось узнать, куда они исчезли, он сразу бросился за ними, даже не задумываясь над тем, как опасны жители Союза Пяти Мужей, но сейчас, находясь на территории Союза он начал понимать, насколько это опасно. К тому же сейчас он не верхом на своем коне во главе своего отряда отличных воинов, а верхом на птице, то есть практически беззащитен. О том же думали и его воины, провожая удаляющуюся точку в небе, они качали головами, произнося про себя только одно: «О чем он только думал, принимая такое поспешное, необдуманное и глупое по сути решение!»

Через некоторое время впереди них показалось небольшое озеро, сверху оно выглядело как большое блюдце – ровное, аккуратное, в небольшом углублении, на берегу озера стоял небольшой городок, всего раза в три больше того приграничного поселка, в котором были Дан и Амалия. Дан свесился вниз и, встряхнув Абдаба, громко спросил.

Куда дальше?

Абдаб покорно указал рукой направление.

Вы верите ему? – после долгого молчания спросил князь Дометьян.

Боится он по-настоящему, – ответила ему Амалия, – думаю, он говорит правду: на фанатика он не похож, а вот на человека, дорожащего собственной жизнью, да.

Хорошо, тогда почему мы движемся какими-то зигзагами?

Мы движемся вдоль дороги, Абдаб вряд ли может с первого раза сориентироваться, находясь над дорогой в воздухе, как ее пересечь напрямую, так что тут нельзя его винить.

Если бы это не отнимало время! – посетовал князь.

Никто и не говорит, что это хорошо, потому что, во-первых, мы теряем время, а во-вторых, это здорово выматывает Сайдару.

Да, – согласился Дан, – видите тот зеленый островок? Мы спустимся ненадолго. Сайдаре надо немного передохнуть, а мы пока расспросим нашего проводника о Кхабаде.

Князь Дометьян нахмурился, но не сказал ничего не против, прекрасно понимая, что если птица рокха упадет где-то над городом, или еще раньше, над этими зыбучими песками, то ничего хорошего в этом не будет. Все-таки не таких уж и больших размеров она была, чтоб так долго нести на себе троих человек.

Едва они спустились и Сайдара, довольно растянулся на земле, и, пригреваемый солнышком, с блаженством закрыл глаза. Абдаб меж тем подполз к краю островка и сжался в комок, он с ужасом смотрел на троих иноземцев. А ведь это почти конец пути. Что его ждет теперь? Словно читая его мысли, Дан ответил на его неозвученный вопрос, но не сразу.

Абдаб, значит, впереди Кхабад, главный город, где правит патир. А всего патиров, получается, пятеро?

Тот кивнул, неотрывно смотря на странные серебряные, ярко блестящие на солнце волосы Данислава.

Значит, Союз Пяти Мужей – это союз пяти патиров. Что из себя представляет Кхабад? Насколько велик дворец патира? И где он, в центре?

Да, в центре, дворец патира просто огромный, самый большой из всех дворцов, и город тоже очень большой.

Как охраняется дворец? Есть какая-то стена вокруг него?

Да, есть, но насколько многочисленна охрана дворца, я не знаю, клянусь вам!

Я тебе верю, Абдаб, а теперь скажи: где живут рабы во дворце? В каком-то конкретном месте или они разбросаны по всему дворцу?

Э-э рабы всегда там, где они нужны, тем более сейчас день, они все заняты поручениями.

Хорошо, теперь скажи касаемо новеньких рабов: как быстро их определяют на места? Может, есть какое-то место, где их держат первое время?

Я... не знаю, господин, у меня в семье только один раб, мы больше не можем себе позволить, а в больших домах я никогда и не был! Но, говорят, что рабов, если покупают, то сразу для каких-то конкретных целей.

Ладно, я понял, хотя, наверно, это очевидно, что специальной программы адаптации рабов в новой среде у вас нет.

Абдаб не понял и половины того, что он сказал.

Как именно охраняется дворец? – продолжила допрос Амалия. – Есть ли там катапульты, лучники – дежурные на той стене, которой защищен дворец?

Патрульные на стене есть, с луками. А насчет катапульт, я тоже точно не знаю, но говорят, их там не меньше десяти! И да, та стена выше даже, чем городские стены.

А это хороший ориентир! – заметил Дан. – Не нужно и определять, где центр города.

Да, а еще это хорошая возможность полетать с маневрами уклонения от камней, пущенных из катапульт, и, наверняка, эти камни начнут летать еще на подлете к городу! – посетовала Амалия.

Значит, придется сразу набрать хорошую высоту. Только сначала, господин князь, дайте мне ваше кольцо. Я наложу на него магическую защиту.

А я могу продемонстрировать, что именно она из себя представляет, – сказала Амалия и, как только князь передал Дану кольцо, сказала. – Бросьте в меня кинжал!

Что?!

Не бойтесь, бросайте!

Но...

Да все в порядке, я знаю, что говорю. Ой, ну хорошо, тогда я...

Амалия подняла камень с земли и запустила им в Сайдару, тот даже не приоткрыл глаз, а камень отскочил от невидимой стены.

Конечно, ту повязку на лапе, которую соорудили древни, трудно назвать кольцом, но принцип защиты тот же.

Поразительно, и он тоже это просто вспомнил?

Да, – ответил Дан за Амалию и вернул перстень князю Дометьяну, – он защитит вас от любого воздействия, ненаправленного магией.

Наверно, это здорово? – спросил князь.

Здорово забывать себя? – мрачно ответил ему Дан. – Ладно, поговорим о более насущном деле. Значит, летим, как и решили, на большой высоте, потом, когда уже будем над дворцом, спустимся на какой-нибудь балкон и будем действовать по обстоятельствам.

А это «спустимся», – уточнила Амалия. – ты имеешь в виду себя и господина князя?

Дан ничего не ответил, просто посмотрел на нее.

Я поняла, у тебя на лице написано: «А ты как думала?» И все-таки, если Сайдара поднимется вверх, то он не сможет сразу к вам спуститься.

Амалия, без обид, но господин князь умеет орудовать мечом, я могу воспользоваться магией, а как планируешь сражаться ты?

Амалия нахмурилась и, сложив руки на груди, угрюмо сказала.

Напоминает мои собственные слова Анне и Модесту, когда они рвались освобождать Лиана и господина Вителлия.

Что ж, значит, я рассуждаю здраво, и ты, как никто, должна понимать это.

Он прав, Амалия, – согласился с ним князь Дометьян, – и, Дан, ты можешь звать меня дядей, а не господином князем.

Э-э, спасибо, конечно, но мне, наверное, сначала надо привыкнуть к этой мысли.

Вот и привыкай, начав говорить.

А что насчет этого? – спросила Амалия, она не указывала конкретно, но все и так поняли, что речь идет об Абдабе.

Пусть остается тут! – отрезал князь Дометьян, но Дан покачал головой.

Он не сможет выбраться с этого острова и просто умрет здесь.

Я оплакивать его не стану!

Абдаб с ужасом посмотрел на князя Дометьяна, прекрасно понимая, что его слово может быть последним, но Дан вновь возразил ему.

Нет, мы не убийцы. Поэтому мы подбросим его до дороги.

Ну да, а он побежит в город и сразу доложит о нас!

Даже если и так, пока он добежит до города, мы, скорее всего, будем уже возвращаться, в лубом случае, о нашем прибытии все уже и так будут знать.

С этими словами Дан подхватил Абдаба воздушным потоком и с силой отбросил к дороге, тот заверещал, но приземлился точно в нужном месте. Не взирая на боль от ушибов, полученных при падении, парень вскочил и бросился в противоположную от города сторону, в душе не веря в то, что остался жив. А Дан позвал Сайдару.

Кхабад окружала двойная стена, между первой и второй стенами находились катапульты. Солдаты, дежурившие на стенах, были предупреждены о возможном появлении в городе гигантской птицы, но, так как Сайдара поднялся очень высоко, они видели только странную точку в небе, поэтому никто из них не поднял тревогу. Меж тем среди граждан Кхабада уже ходили слухи о посланнике Алины, который их всех уничтожит. До рабов идея об Освободителе еще не добралась, но она, в отличие от первой новости, из капли постепенно превращалась в настоящую волну, грозящую при таких темпах роста в будущем стать настоящей угрозой. Разговоры рабов пока оставались тайной для их хозяев, а значит, оценить масштабы грядущего течения пока никто из руководства на местах не мог.

Кхабад был действительно большим городом, удобное расположение давало ему доступ к воде – через город протекала река, и это не считая подземных источников, наполняющих водой многочисленные колодцы, плюс в центре города располагалось маленькое проточное озеро, на прилегающих к нему землях люди выращивали различные культурные растения. Возвышенность, на которой располагался город, открывала вид со всех сторон, давая знать о приближении неприятеля. Тяжелого песка вокруг было крайне мало, больше нормальной земли и протяженных участков плодородной почвы. Кхабад растянулся на несколько километров в длину и в ширину, представляя собой настоящий город-государство, чем он и являлся, а его правители именовали подчиненные поселения предместьями.

Получив утром странное сообщение из пограничного поселения, патир Сахаб отнесся к нему крайне несерьезно и легкомысленно, для десятилетнего патира игры и веселье были куда предпочтительней, чем возня с государственными проблемами. Правящую элиту это устраивало, а простые люди прекрасно знали, что и у стен есть уши. В лицо патиру и те и другие мило улыбались, благодаря его за то, что он осветил своим присутствием грешную землю. Единственный, кто не стеснялся показывать патиру свое снисходительное к нему отношение и даже легкое презрение, это был военачальник Хабир, который служил еще при отце мальчика. Предыдущий патир и почти вся его семья трагически погибла год назад. Патир вместе с семьей прогуливался по реке за городом – но судно село на мель и дало трещину – до берега было рукой подать, однако спастись никому с того корабля не удалось, все утонули. Пройти вброд из-за сильного течения не представлялось возможным. Из-за этого течения и небольшой глубины мало кто рисковал здесь плыть, как правило, рабы тащили суда волоком по земле, однако после дождей, уровень воды в реке значительно повышался, как и в те дни. Судно село на мель днем, и почти сразу, словно злой рок преследовал патира, началась сильная гроза, рабы не успевали вычерпывать воду с нижней палубы, а мощный ветер подхватил корабль и понес дальше, прямо к водопаду. В тот день маленький Сахаб остался дома из-за болезни, к вечеру став единственным наследником престола. Что только не говорили о том роковом случае. Говорили, что кто-то специально подстроил это, сговорив патира проплыть проблемный участок. Кто-то просто решил, что это воля свыше, страшное наказание за что-то, возможно, не только патиру, но и всему народу северных земель.

Сверху город выглядел довольно необычно и напоминал отдельные поселки, объединенные одной стеной, а обрабатываемые земли в пределах города образовывали своеобразные окна среди приземистых домов и малоэтажных построек. Ближе к стене дома располагались довольно часто, плотно прилегая друг к другу, а ближе к центру, особенно вдоль реки, находились роскошные особняки с садами.

Какой же из них дворец? – оторопело спросила Амалия.

Понятия не имею, предлагаю облететь весь центр и искать, как и сказал нам Абдаб, самое большое здание.

Каждый особняк спорил друг с другом по красоте и убранству, но один из них отличался особым размахом. Несколько зданий, соединенных балконами и галереями между собой, образовывали целый комплекс из пяти дворцов. «Опустись немного ниже, Сайдара», – попросил его Дан на мысленном уровне. Все прекрасно понимали, что их скорее всего уже видели, и стоит только Дану и князю Дометьяну спуститься вниз, как они и планировали, и это сразу привлечет внимание стражи. Но дворцовый комплекс окружал огромный сад, пока еще стражники на стенах доложат о нарушителях – это позволяло выиграть немного времени, но это не решало проблемы. Существовало одно простое и быстрое решение – разрушительное для магического поля заклинание невидимости. С одной стороны Дан готов был, не задумываясь, применить его, но с другой стороны он понимал: он – властитель магии, призванный охранять порядок, а не нарушать его, пусть даже нарушение незначительно по своим масштабам. Но ведь там невинные дети! Его троюродные брат и сестра, а с ним его жена, дядя и друг, птица рокха. Он не может рисковать ими. И, уже предполагая недовольство и осуждение Лукаша, он приказал Сайдаре и его седокам стать невидимыми для глаз окружающих.

Что происходит?! – ужаснулся князь Дометьян, едва увидев, как стало исчезать под ним тело Сайдары.

Все в порядке, это мы становимся невидимыми. Так что ты можешь идти с нами, Амалия.

Это здорово! В смысле стать невидимыми. Только почему ты сразу не сказал о такой возможности?

Это запрещенное заклинание и в данный момент я нарушаю закон.

И Амалия, и князь промолчали, прекрасно понимая, что Дану, наверняка, нелегко было принять это решение, но оба были ему благодарны. Дворец становился все ближе. На одном из балконов, большем по размеру, собралось много народа – при приближении оказалось, что это мальчики. Большинство в штопанной, местами рваной и крайне невзрачной одежде, все дети выстроились в два стройных отряда по двенадцать человек, в схеме три на четыре. Двое мальчиков в дорогих, но каких-то чересчур цветастых одеждах с плетками в руках ходили вдоль рядов, похоже именно они отвечали за внешнюю стройность построения. Еще один мальчик, разодетый как девочка стоял в стороне и, сложив на груди руки, деловито наблюдал за построением так, как если бы он был самым главным здесь. Дан попросил Сайдару зависнуть над балконом, чтобы князь Дометьян мог получше разглядеть детей в полурваных одеждах, очевидно было, что это рабы, поэтому среди них мог быть сын правителя Рдэи.

Разодетый мальчик дождался, когда мальчики с плетками подойдут к нему.

Построение первого отряда завершено, господин! – доложил первый мальчик.

Построение второго отряда завершено, господин! – отчеканил второй.

Маленький господин молча кивнул и, достав короткий меч, выставил его вперед – похоже, он собирался проверить равнение острием меча, угостив им тех, кто стоял недостаточно ровно.

Сайдара плавно опустился на площадку, немного в стороне от детей, почти никто из них не почувствовал ничего странного, просто легкое дуновение ветра, но три крайних к Сайдаре мальчика интуитивно завертели головами, что очень не понравилось проверяющему.

В чем дело?! – закричал он и резко, обойдя этот отряд, подошел к крайней шеренге.

Мальчики – все им было не больше десяти – двенадцати лет – побледнели.

Ну?! Как вы посмели отвлекаться на параде? Кто вы такие, чтобы перечить мне, вашему патиру?

Это патир?! Все трое невидимых гостя изумленно переглянулись, а маленький патир, которому на вид от силы было лет восемь – девять, продолжал упрекать своих подчиненных в недобросовестном, недолжном внимании к собственным обязанностям.

Я жду ответа! Ты! Говори, как ты посмел отвлечься на параде? – возмутился патир, с силой ткнув острием меча в бок крайнего к нему мальчика.

Мальчишка инстинктивно дернулся в сторону, желая избежать удара, это еще больше разозлило маленького правителя, который размахнулся и ударил того рукоятью меча в висок, паренька качнуло, он отчаянно попытался устоять на ногах, в голове у него зашумело так, что все звуки внешнего мира утонули в однообразном гуле и до сознания слова: «Я с тобой разговариваю!», добрались не сразу. Видя это, князь Дометьян не выдержал и, в несколько шагов преодолев расстояние, отделявшее его от мальчишек, схватил патира за шиворот, и, приподняв над землей, хорошенького встряхнул.

Что ж ты делаешь? – строго и даже грозно спросил он.

Ни Дан, ни Амалия не успели задержать его, и князь сделал то, что посчитал необходимым, в тот момент абсолютно не отдавая себе отчет в том, что его не видят. Зато его услышали и увидели, как что-то приподняло патира в воздух – все замерли, маленькие солдаты и их надзиратели таращились на своего господина, который, чуть живой от страха, молча повис в воздухе. Первое, что пришло ему в голову – это отец, который наблюдая за ним с небес, пришел поругать его за неумение правильно построить отряд. Сейчас Сахаб не вдавался в подробности, походил этот голос на голос его отца или нет, ему просто стало страшно.

Ты что не понимаешь, что мог ранить этого мальчика? Кто тебе вообще дал меч?

С этими словами князь поставил мальчика на землю, демонстративно отнял у него меч и швырнул в сторону. Конечно, он сделал это в порыве и только спустя минуту осознал, что выдал свое присутствие. Повернувшись к Дану и Амалии, он виновато посмотрел на них и одними губами прошептал.

Не мог смотреть на это, простите.

В создавшейся тишине, эти слова были услышаны, и это еще больше напугало всех детей: невидимка здесь не один! Он говорил эти слова, явно к кому-то обращаясь. А вдруг он обращался к тем самым посланникам Алины, о которых ему докладывали утром? Сахаб сделал невольный шаг назад, шагнув внутрь своего маленького отряда, словно надеясь затеряться среди перепуганных не меньше него ребят. Меж тем Амалия, мгновенно оценив ситуация, поняла: действовать надо сейчас, пока ребята напуганы и не понимают, что происходит, и пока они никого не позвали на помощь.

Где дети из Рдэи? – строго спросила она.

Где мои дети? – повторил за ней князь. – Моя дочь Мерцана и мой сын Ратибор?

Сахаб знал, о ком идет речь, от тех ребят он узнал, где находится и как называется страна, где не чтят законы Алина. Так вот значит, откуда пришли посланники Алины! А кто-то еще сомневался и предполагал, что это волеизъявление самого великого Алина! Но, осознав это, Сахаб не почувствовал прилива бодрости и сил, которые должны были сопровождать и направлять его в борьбе со злостной Алиной. Наоборот, он еще больше испугался и бросился бежать. Не дожидаясь его команды – а должны были – все мальчишки, и солдаты, и надзиратели с криками и воплями бросились к дверям, внутрь здания. Князь Дометьян хотел ринуться за ними, но Амалия перехватила его, поймав за руку, а Данислав, выхватив из группы ребят патира, вернул его обратно. Мальчишка вопил и барахтался, требовал помочь ему, но никто из детей не остановился и не вернулся за ним. Чуть приподняв маленького патира над землей, Дан повторил уже заданный тому вопрос.

Где дети из Рдэи?

Они... они плохие! – едва не разревелся Сахаб, – дядя забрал их на перевоспитание.

Где дом твоего дяди? Показать можешь?

Я... дядя там живет, – мальчик ткнул пальцем в сторону, по факту мало интересуясь верностью направления.

Дан поставил мальчика на землю и отпустил, тот сразу рванулся бежать, но его тут же перехватил князь, мертвой хваткой держа патира за плечи, он уточнил.

Где именно дом твоего дяди?

Он живет во дворце, это через одно здание от этого, – пролепетал он и указал более точное направление.

Хороший мальчик, – почти ласково сказала Амалия, – и ты наверняка сможешь помочь нам.

Сахаб моргнул. Что? Помочь? Нет, он не хочет помогать, не может и не должен! Он же патир! Патир, а не кто-нибудь там, но невидимых людей не интересовало его мнение. Его подхватили за талию и подняли как игрушку в воздух, а потом он стал подниматься над площадкой, все выше и выше. Сахаб ощущал, как возле него вьются разнонаправленные потоки воздуха, и тут внизу наконец-то показалась стража. Сахаб отчаянно потянулся к ним и завопил, что было мочи.

Я здесь! Спасите!

Стражники завертели головами, они слышали крики, но не видели патира, это настолько поразило их, что они были полностью дезориентированы, голос шел сверху, а они искали внизу, словно надеялись найти патира среди пыли на балконной площадке, тогда как патира перенесли в воздухе через одно здание на чуть меньший по размерам балкон. Когда мальчик почувствовал твердую поверхность под ногами, он дернулся, надеясь вырваться и сбежать, но Дан крепко держал его за талию одной рукой, другой зажав ему рот. Одно радовало Сахаба, он стал видеть тех, кто пожаловал в его дворец. Двое – женщина в брюках и мужчина в иноземной одежде были верхом на огромной черной птице, человека, который держал его, он пока увидеть не мог.

Сейчас мы пойдем туда, и ты отведешь нас к Мерцане и Ратибору. Имей в виду, если ты не станешь помогать нам, то никогда не сможешь больше говорить! – пригрозил ему Дан, и решив не только на словах, но и на практике продемонстрировать свою угрозу, произнес несколько слов на непонятном Сахабу языке.

Это было заклинание губной паутины. Сахаб почувствовал, как стянуло его губы, он попытался разжать их, но его губы словно склеило, мальчик испуганно схватил воздух, но открыть рот он опять не смог, а того воздуха, что попало через ноздри, ему было недостаточно. Нехватка кислорода вызвала у ребенка панический страх, выместивший все мысли из головы, в глазах Сахаба потемнело. Видя это, Амалия окликнула мужа и попросила.

Дан! Пожалуйста, не надо.

Это его не убьет.

И все-таки, я думаю, он и так все понял, верно, малыш?

Мальчик отчаянно закивал головой, благо Дан отменил действие заклинания. Едва почувствовав, что он вновь может открывать рот, Сахаб первым делом отдышался и только потом повернул голову и посмотрел на человека, который смог сделать с ним такое. Увидев его серебряные волосы, он недоуменно заморгал глазами. Как такое вообще возможно? Огромная птица, женщина в брюках и человек с серебряными волосами?! Последний опять пригрозил.

Мне не составит труда снова сделать это, так что будь хорошим мальчиком и делай то, что тебе говорят.

Молча Сахаб утвердительно кивнул, на глазах его заблестели слезы, он жадно вдыхал и выдыхал воздух, носом и ртом, только сейчас осознав, какое же это великое счастье, свободно дышать. Меж тем они приземлились на балконной площадке дома.

Имей ввиду, тебя не видно, и не заставляй меня делать так, чтобы тебя еще было и не слышно.

Сахаб не выдержал, из глаз его ручьем полились слезы, но он плакал молча, подавляя в себе все возможные звуки, и теперь до ужаса боялся начать шмыгать носом, как происходило всегда, когда он плакал давно, еще в детстве. Сочувственно посмотрев на него, Амалия достала платок из кармана своей походной летней куртки и протянула его Сахабу.

На, высморкайся и успокойся, и иду туда, где могут быть Мерцана и Ратибор.

Мальчик с благодарностью взял платок, он даже хотел сказать женщине из другого мира «спасибо», но, посмотрев на человека с серебряными волосами, передумал. Быстрыми шагами направился он вглубь дома, скорее всего, рассуждал он, рабы сейчас в рабочих зонах: на кухне, в коридорах, столовой, ванных комнатах, в саду и так далее, но тех маленьких рабов дядя забрал у него на перевоспитание, значит, они вполне могли быть сейчас запертыми в подвале, если их, например, собирались высечь или просто оставить в обществе крыс, чтобы они подумали на своим поведением. Поэтому для начала Сахаб направился вниз, проверить подвалы.

Сайдара, будь другом, облети пока дом, проверь, что тут, да как, я свяжусь с тобой, когда мы найдем детей, – сказал Дан птице рокха и догнал остальных.

Он уже видел внутренний интерьер дома в Союзе, а вот на лицах князя и Амалии читалось явное недоумение: зачем так стараться снаружи и ничего не делать внутри? По пути им попадались люди – закутанные в тряпки женщины и полуодетые рабыни, мужчины в цветастых платках и рабы в полурваных одеждах. Сахаб свернул на лестницу и стал спускаться вниз, уже на втором пролете стало понятно, что впереди них кухня: ноздри защекотало от приятных ароматов жареного мяса, соусов и пряностей. Едва дверь на кухню открылась, как все, кто там находился, недоуменно посмотрели на вход: никто не вошел, тогда что же открыло дверь? Но никто не придал этому особого значения, почти сразу все вернулись к своей работе, а Сахаб вышел через открытую дверь в узкий коридор, где ходила в основном одна прислуга, уже через несколько метров он услышал шаги. Дан дернул его за плечо и подтолкнул к стене, он, Амалия и князь Дометьян уже прижались к стене настолько, насколько это возможно – коридор был очень узким.

Слушай, я не знаю, что там тебе передали, но мне искренне жаль, что у вас Светланой ничего не получилось. Просто, мы – рабы и не можем решать за себя, нравится нам это или нет, но так решил Великий Алин, поэтому мы должны спокойно принимать то, что нам говорят. И, если уж хозяин решил продать Светлану, то с этим ничего уже нельзя поделать!

Надеюсь, ты искренне веришь в это, Гор, потому что звучит это... обидно!...

Я знаю, но не мы же решаем!

Да, еще скажи, хозяева всегда правы! Например, когда продали тебя в восьмилетнем возрасте или когда били тех маленьких рабов! А если б это были твои дети?

Моих тоже бьют, – пожав плечами, спокойно возразил Гор, сейчас оба человека показались из-за поворота, это были два молодых раба. – Извини, но ты, что жалеешь их? Да брось, они же грешники! Дети они или не дети, но они все равно остаются грешниками. Хотя, думаю, если бы детей из-за реки забирали совсем маленькими, они бы быстрее понимали, что к чему, а так они уже впитали культуру своего народа, и чтобы отучить их, нужно время, терпение и не всегда красивые методы.

Второй раб прибавил шаг.

– Знаешь, Гор, я тут вспомнил, что забыл выполнить одно из поручений, так что я пойду. Пока! Спасибо, что...

Последних слов было уже не слышно, мужчины зашли на кухню и закрыли за собой дверь. Как только дверь за ними захлопнулась, князь взял маленького патира за грудки и грозно прошептал.

Где мои дети?!

Я... я думаю, они в подвале. Если их били, то они точно там.

Так веди нас туда!

На глаза мальчика вновь навернулись слезы, он кивнул и послушно повел троих своих надзирателей в подвал. Только бы он угадал с направлением! Ему не хотелось испытывать на себе терпение всех троих незваных гостей, и все-таки оставалась одна большая проблема – он никогда не был в подвале и в своем доме, не то, что в чужом! Понятно, что подвал находился внизу, но как именно туда попасть, он не знал. Чувствуя дрожь во всем теле, ступая нетвердыми ногами, Сахаб пошел вперед, туда, откуда пришли те двое рабов. Увидев первую попавшуюся лестницу, он свернул на нее, когда же она закончилась тупиком – чуланом с продуктами, князь вновь схватил его за грудки и хорошенько встряхнул.