Текст книги "Легенда о Чудограде(СИ)"

Автор книги: Елена Шихматова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 22 страниц)

Я кажется сказал тебе вести нас в подвал!

Постойте, – вступился за мальчика Дан, – ты бывал здесь? Кстати, как тебя зовут?

Сахаб, – прошептал мальчик одними губами.

Сахаб, ты бывал здесь когда-нибудь?

Мальчик отрицательно мотнул головой, князь отпустил его и, встав, отвернулся к другой стороне стены и прислонил к ней голову.

Нужно проверять все лестницы, наверняка, отсюда есть выход в подвал, – сказала Амалия и направилась наверх.

Дан, взяв за руку Сахаба, пошел следом за ней, немного погодя их догнал князь Доментьян. Вторая лестница привела их в коридор в доме, но третья вела в подвал – князь потянул на себя тяжелый люк и первым ступил на узкую деревянную лестницу. После приятный ароматов кухни запахи подвала едва не вызвали у всех тошноту, особенно скривил лицо Сахаб, он точно никогда не сталкивался ни с чем подобным. Подвальный коридор был всего метров десять в длину с двумя дверьми. Первая вела в пустую, на первый взгляд, комнату, скудные лучи от маленького окошка в конце основного коридора освещали только вход, вторая дверь оказалась заперта. Князь Дометьян постучал – тишина.

Есть там кто-нибудь? – спросил он, но не услышав никакого ответа, мрачно ответил сам себе, – похоже, никого.

В любом случае это надо проверить, – сказал Дан, – я постараюсь выяснить, что находится за дверью, но на это нужно время, осмотрите пока первую комнату.

Князь кивнул, взяв камешки с полки под факелом, он ловко и быстро высек искру, зажег факел и шагнул с ним внутрь комнаты. К сожалению, это оказался винный погреб, никаких дополнительных входов и выходов в нем не было. Меж тем Дан погрузился в поле силы, обретя таким образом исключительное зрение, возможность видеть каждую шероховатость, чувствовать всех, кто находится поблизости. Амалия осталась смотреть за Сахабом, нельзя было допустить, чтобы он сбежал сейчас и поднял панику.

Дядя! Гасите факел! – внезапно произнес Дан. – Сюда идут.

Князь моментально опустил факел вниз и затоптал ногами. Амалия на всякий случай взяла Сахаба за плечи. Через пару минут в коридоре показался раб, он прошел в погреб, взял две бутылки вина и ушел. Благополучно вздохнув, Дан вернулся к изучению окружающих его помещений. Закрытая дверь вела в еще один коридор с маленькими камерами, только в двух из которых находились люди. Внутренним взором Дан увидел двоих детей, оба лежали на земле, на каких-то тряпках и один из них, мальчик, был мертв. Словно вынырнув из воды, Дан жадно схватил воздух.

Что такое? – встревожилась Амалия, отпустив Сахаба, она подошла к Дану и коснулась его лица.

Князь тоже повернулся к нему и, увидев его лицо, встревоженно спросил.

Ты нашел их?

Да, они в камере, четвертой, камеры за этой дверью, но...

Он не договорил, и осек сам себя: девочка была в плохом состоянии, а он сейчас фактически тянул время. Дан встал и, подойдя к двери, ведущей в коридор с камерами, вновь погрузился в поле силы, отчетливо видя каждый штрих в механизме увесистого замка, он создал маленькую струю воздуха и, использовав ее вместо ключа, открыл замок – князь сразу же снял его с петель. А Амалия, только сейчас осознав, что Сахаб исчез, побежала назад, к лестнице, ведущей к люку. Меж тем мальчик уже миновал кухню и выскочил в коридор, с разбега налетев на одного из двух стражников, шедших по коридору. Почувствовав удар, мужчина испуганно шарахнулся к стене, а маленький патир, забыв, что его не видно, отчаянно стал просить помочь ему.

Спасите меня! Они там, они ищут тех детей, которых я отдал дяде на перевоспитание! Этот человек! Я не мог говорить, и меня не было видно, – внезапно Сахаб замер на полуслове, увидев испуганные глаза стражников, похоже, они и сейчас не видели его. – Вы, что не видите меня? – шепотом спросил он и шагнул к ним поближе.

Запрещенное заклинание, придающее невидимость, не было безграничным по своему воздействию и при определенном удалении от волшебника, его создавшего, теряло свою силу. Когда Сахаб вышел из воздуха в буквальном смысле этого слова, оба стражника едва не лишились чувств от потрясения, с трудом оставшись стоять на месте, у стены.

В-великий патир, – заикаясь произнес один из них. – Это и правда вы?

Ну, конечно! Меня не было видно, это сделал тот человек с серебряными волосами, перед этим он вообще сделал так, что я не мог говорить.

Да, но что вы здесь делаете? – неуверенно спросил второй стражник, склонный больше считать, что патир ему грезиться, чем то, что он видит его на самом деле.

Я не приходил сюда, если вы об этом, меня перенесли по воздуху. Я чувствовал потоки воздуха вокруг себя, а еще двое людей, женщина в брюках и мужчина в странной одежде летели на огромной черной птице.

Стражники смотрели на него с явным непониманием и недоверием. Сахаб даже разозлился – да как они могут не верить ему – он же патир! В свою очередь стражники гадали над тем, как они могут видеть патира, которого не должно быть здесь и который точно не должен был появляться таким вот образом.

Вы что мне не верите? – возмутился мальчик.

Что вы, великий патир, мы верим вам, – неуверенно произнес один из стражников, но другой все-таки спросил.

А где те люди сейчас?

Они в подвале, ищут детей, которых я отдал дяде на перевоспитание, – устало ответил Сахаб, с негодованием отметив, что они, похоже, еще и не слушали, что он им говорил.

Хорошо, мы займемся ими, а вы пока поднимайтесь наверх.

Что? Нет, я с вами!

Но великий патир, это может быть опасно!

Без стражи еще страшней! – с испуганными глазами, надтреснутым голосом ответил мальчик.

Хорошо, – кивнул стражник, – держитесь сзади.

Издалека увидев, что стражники направились в их сторону, Амалия побежала обратно, чтобы предупредить Дана и князя, но едва вбежав в коридор с камерами, она невольно подалась назад – из камеры вышел князь Дометьян, лицо его было перекошено от боли, гнева и лютой ненависти.

Когда Дан открыл дверь в камеру, то первым вошел сам и сразу подошел к девочке, князь бросился к сыну, он пытался привести его в чувство, звал, тряс за плечи, только после того, как ребенок ни на что не отреагировал, он дрожащей рукой коснулся артерии на шее мальчика и, поняв, что сердце его не бьется, схватился за голову. На какое-то мгновение потеряв способность видеть, он обрушился в бездну боли и отчаяния, но сознание выбралось оттуда и, увидев, как от рук Дана идет слабое свечение, аккуратно опустил сына на пол и вышел в коридор, где его и увидела Амалия, предположив самое худшее, она ни о чем не спросила его и зашла в камеру, где неподвижно на полу лежал ребенок, сквозь его рваную одежду были видны многочисленные синяки, а у виска виднелся рубец с запекшейся кровью. Чувствуя, как земля уходит из-под ног, Амалия перевела взгляд на Дана и немного воспряла духом: если он лечит девочку, значит, она жива, и значит, он ее вылечит. Быстро придя в себя, Амалия вернулась в коридор, и положив руку на плечо князя, сказала.

Он исцелит ее, но нужно дать ему возможность сделать это. Сахаб ведет сюда двоих стражников, нужно задержать их.

Князь молча кивнул и угрожающе достал меч из ножен. Сейчас он жаждал только одного, чтобы эти стражники пришли сюда как можно быстрее, чтобы он мог поквитаться с ними за своего несчастного сына. Конечно, он понимал, что вряд ли именно они убили его Ратибора, но эти люди так или иначе все равно были причастны хотя бы потому, что они являлись частью этого жуткого мира. Прав Данислав, решив разрушить все связи с этим кошмарным местом, ведь Пограничная река разделяла между собой не просто два участка земли, а целые вселенные, столь разные и столь непохожие друг на друга. С содроганием Амалия представила, что ждет сейчас тех двух стражников, но препятствовать князю она все равно не желала. Когда двое вооруженных мужчин вбежали в коридор, князь первым бросился на них. Так как Дан занялся исцелением, он, передав Сайдаре приказ подниматься как можно выше, прекратил поддерживать заклинание невидимости, потому стражники отчетливо увидели князя. Вбежавший следом за ними Сахаб едва не попал под удар, прижавшись к стене мальчик съехал по ней вниз и с ужасом смотрел, как упал сначала один его защитник, а потом и второй. Из камеры вышел Дан, он держал девочку на руках, увидев два окровавленных тела, он перевел взгляд на князя, тот убрал меч в ножны, подошел к нему и молча, вопросительно и с надеждой посмотрел на него.

С ней все в порядке, она проспит чуть более суток, а потом, когда проснется, будет полностью здорова.

Спасибо, – одними губами прошептал князь Дометьян и взяв девочку из рук Дана, прижал к себе.

Перешагнув через распростерное на полу тело, Амалия подошла к Сахабу и, взяв его за плечо, подняла на ноги. Меж тем Дан хотел вновь применить заклинание невидимости, но увидев перед своим взором Лукаша, замер на полуслове. «Я знаю, что ты скажешь».

«Если знаешь, тогда не делай того, чего не должен!»

«Но Сайдара не сможет незамеченным спуститься, и нас тоже будет видно!»

«Есть множество заклинаний, способных сейчас пригодиться тебе, и это – не одно из них»

Дан нетерпеливо вздохнул и вслух сказал.

Идем без прикрытия, нас будет видно.

Но, – заикнулась, было Амалия, но Дан оборвал ее на полуслове.

Я не могу! Это неправильно, но я в состоянии защитить нас всех. Идемте!

Но как же Ратибор, – неуверенно произнес Дометьян, – я не могу оставить его тело на поругание этим нелюдям!

А если я подожгу это место? – осторожно спросил Дан.

Князь мрачно и с огромной грустью и болью посмотрел на него, потом молча кивнул. Дан не мешкал и вновь погрузился в поле магии, в следующий миг с его рук сорвалась струя пламени, скакнув по тряпью на полу, по деревянному полу, она быстро взяла их под свое влияние. Видя это, князь Дометьян, не выдержал, по лицу его побежали слезы, в последний раз взглянув на сына, которому было всего-то семь лет, он резко отвернулся и пошел обратно. Как бы ни было это ужасно, он уже ничем не мог помочь ему, но мог помочь своей девочке, усталое тело которой держал в своих руках. Дан заключил загоревшееся тело мальчика в воздушную сферу, чтобы в здании не начался пожар и пошел первым, забрав у Амалии Сахаба, последний невольно содрогнулся, когда услышал «не могу оставить его тело», неужели тот мальчик-раб погиб? Но он не хотел его смерти, ему даже понравились оба тех ребенка, но его учитель настоял на том, что детей необходимо отправить на перевоспитание.

Я возьму у вас меч? – спросил Дан у князя Дометьяна.

Услышав его слова, Сахаб отчаянно рванулся, в мыслях он мог предполагать сейчас только самое плохое.

Успокойся, я ничего тебе не сделаю, если ты не дашь повод думать иначе, просто нам нужно как можно скорее покинуть дворец, и это, – указал он на меч в своей руке, – поможет твоим людям беспрепятственно пропустить нас. Так что будь хорошим мальчиком, не делай резких движений, и все будет в порядке.

Молись, что меч не у меня, – грозно сказал ему князь Дометьян, от одного этого голоса сердце Сахаба сжалось в комок.

Они пошли обратно, Дан с Сахабом впереди, затем Амалия и князь Дометьян. Сначала им никто не попадался, на кухне все молча проводили их внимательными взглядами, но, как только странная компания ушла, принялись активно обсуждать произошедшее, как и минуту до этого: ведь сначала через кухню прошли двое стражников и сам патир, а теперь их патиру угрожал человек с нереальными серебряными волосами, следом за которым шли женщина в брюках и мужчина с девочкой-рабыней на руках. Но никто из работников кухни не стал препятствовать им или о чем-то спрашивать. Все просто стояли и смотрели, как странная компания прошла в коридор, где ее почти сразу встретили двое стражников. Мгновенно среагировав, оба мужчины выхватили мечи, а один потребовал немедленно освободить патира. Но Дан лишь поближе придвинул лезвие к горлу мальчика.

Не советую препятствовать нам, если только вы не хотите, чтобы смерть патира была на вашей совести.

Да как ты смеешь! Кто дал тебе право угрожать великому патиру, да Алин тебя на части разорвет!

О! Неужели я еще жив? – передразнил его Дан, но потом строго произнес. – С дороги, мальчики, я не шучу!

Дан, может, ты не будешь разговаривать с ними и просто заморозишь их, – предложила Амалия.

Боюсь, это тоже относится к запрещенным заклинаниям, но зато можно заставить их поспать часа два. Спите, – приказал он.

Стражники его не поняли, и они даже не успели толком ничего сообразить, как вдруг ужасная дремота навалилась на них, сладко зевнув, оба мужчины повалились на пол. Смотря на это, Сахабу невольно стало страшно: как этот человек может делать такое? Неужели это Алина наделила его особой силой? Сахаб всегда воспринимал религию как некую выдумку, свод правил, не более, а это было наглядным и живым примером того, что все реально, и от осознания этого становилось еще страшнее. И тут молодой человек отпустил его, несильно оттолкнув от себя.

Прощай, маленький убийца, дальше мы пойдем без тебя.

Убийца. Какой же он убийца, если он никого не убивал? Но вникать в смысл сказанного Сахаб не хотел и потому, едва получив свободу, сразу бросился бежать. Естественно, он побежал вперед, так как в противном случае ему пришлось бы миновать Амалию и князя Дометьяна. Когда маленький патир помчался по коридору, все, кто там находился – а это было пятеро рабов, два стражника и один из друзей хозяина замка, проводили его недоуменными взглядами, но мальчик даже не остановился, понимая, что никто из этих людей ему сейчас не поможет. Ну разве что Алин пошлет кого-то, способного также, как тот человек, творить невероятные вещи. Меж тем Дан заставлял засыпать всех, кто встречался им на пути, когда до балконной площадки оставалось всего несколько метров, он попросил Сайдару спускаться. Они уже вышли на улицу, когда сзади послышался тонкий голос патира.

Вон эти люди!

Окруженный отрядом в шесть стражников – патиру несказанно повезло, что он налетел на них – мальчик указывал рукой на людей из другого мира. Двое стражников тут же достали луки, а остальные четверо, выхватив мечи, с криками побежали вперед. Дометьян не на шутку встревожился, ведь он не мог бросить девочку, но Дан быстро обезвредил врагов, откинув сначала воздушной волной, а потом погрузив в сон. Пожалуй Лукаш был прав, когда говорил ему, что есть множество законных способов, которые можно использовать в достижении нужной цели.

Что Сахаб, не хочешь расставаться с нами? – съязвил Данислав.

Мальчик попятился назад, за спины оставшихся двух лучников, которые выпустили свои стрелы – люди не промахнулись, они метили точно в сердце человека с серебряными волосами, но он просто стоял и смотрел на это. Все произошло так быстро, что Сахаб не сразу понял, что произошло, но только стрелы вместо того, чтобы убить того человека, убили тех, кто их в него отправил. Меж тем со стороны открытой галереи еще один лучник выпустил еще одну стрелу, он метил в женщину, но сработал защитный механизм, которым Дан наделил ее обручальное кольцо, стрела скользнула о невидимую стену и отклонилась в сторону. Этой стрелы Сахаб не видел, когда яростная дикая боль пронзила его грудь, он вскрикнул – мир вокруг него завертелся, а ноги сами собой подкосились. Он видел, как приземлилась на балкон та большая птица, он слышал топот пары десятков ног, идущий со стороны дома, а потом он почувствовал, что куда-то падает.

Лучник, увидев, что его стрела каким-то непостижимым образом отклонилась в сторону и попала в патира, стоял как парализованный, тогда как двое его товарищей не понимали, как слуга мог поднять руку на патира. Это также видели стражники во дворе дворца и с десятка полтора придворных, наблюдавших за происходящим на балконе из окон.

Нет, Амалия! Нужно уходить, пока они в замешательстве! – сказал Дан, успев поймать ее за талию, когда она бросилась к мальчику.

Но мы не можем оставить его тут, он же умрет! Вряд ли тут умеют врачевать такие ранения.

Он заслужил это! – угрюмо произнес князь Дометьян, уже сев на спину Сайдаре.

Но он же ребенок!

Хорошо, я возьму его, садись на Сайдару, пожалуйста.

Услышав заверение в том, что он не бросит мальчика, Амалия с благодарностью посмотрела на него и в два шага подбежала к Сайдаре. А Дан, осторожно взяв маленького патира на руки, взлетел в воздух одновременно с птицей рокха и полетел обратно, в сторону Пограничной реки. Спустя пять минут они покинули город и, долетев до того же островка, где останавливались до этого, спустились вниз. Дан сразу же положил мальчика на землю и, коснувшись его висков, облегченно вздохнул – в пути ему показалось, что сердце маленького парита больше не бьется, но, к счастью, он был жив. Не смотря на то, что Дан понимал – в гибели Ратибора есть немалая доля вины Сахаба, вот такой смерти мальчику он не хотел, так как получалось, что это фактически его вина: его заклинание исказило направление стрелы, но он – не убийца. Ладно бы еще Сахаб угрожал им, а так он просто стоял, испуганный и беспомощный.

Я бы не стал этого делать, – шепотом сказал Амалии князь Дометьян, – но дать ему умереть вот так, пожалуй, тоже неправильно.

Амалия молча кивнула и положила руку ему на плечо. А Дан, коснувшись пальцами висков мальчика, погрузился в поле силы и, мысленно проникнув в тело ребенка, стал исправлять то, что было повреждено. Основную и главную проблему здесь составляло то, что стрела все еще торчала из груди Сахаба, и сейчас, оценив его состояние, Дан понимал – стоит ему вытащить стрелу и мальчик умрет. Значит надо убрать ее иным способом. Вынырнув из поля силы, он открыл глаза и позвал Амалию.

Когда стрела исчезнет, нужно, чтобы ты приложила к ране какую-нибудь тряпку, чтобы хоть как-то сдержать кровь. На мою тунику, она все равно вся в крови.

А вытащить стрелу разве нельзя?

Нет, стрела вошла слишком глубоко, если пошевелим ее хоть немного, он умрет.

Ясно.

Отдав ей свою тунику, Дан вновь погрузился в поле силы, сразу почувствовав прилив сил, ведь магия была частью него самого, и сосредоточился на стреле, руша переправу через Пограничную реку, он уже делал такое, проникал в структуру предмета, но сейчас все было гораздо сложнее – ему предстояло уничтожить этот предмет, не повредив ничего вокруг. Меж тем наблюдающий со стороны князь Дометьян изумленно смотрел на то, как стрела замерцала, а потом стала постепенно таять. Наблюдал за этим и Лукаш, и снова ужаснулся: властитель магии должен был приходить к этому постепенно, а не осваивать такие сложные вещи сходу. На это раз Данислав, чувства которого в данный момент были обострены и усилены, уловил страх своего ронвельда и, как только закончил, не возвращаясь в Реальный мир, он погрузился в мир Пограничный, и направился сразу к поселению древней, а потом задал прямой вопрос своему ронвельду.

«Что происходит?»

«А что происходит?»

«Ты знаешь, о чем я! Ты боишься меня, я почувствовал это. И мне это непонятно!»

«Прости, я... просто, просто никто из властителей магии не постигал все так быстро, даже Алин Карон и да, меня это немного пугает», – признался Лукаш.

«Пугает, что я пойду по стопам Алина Карона? Ты это хотел сказать?»

«Нет, господин, я не хочу так сказать. Просто твоя сила, она пугает».

«Не волнуйся, Лукаш, – миролюбивым голосом ответил Дан после долгого молчания, – я не – Алин Карон, и я не стану навязывать всем учение о мире без магии и магических существ. Моя сила не означает отсутствие разума, поэтому я в состоянии сделать выводы из опыта предыдущих поколений и впредь не повторять ошибок своих предшественников. Мир?»

«Да, – улыбнулся Лукаш, – извини, если я обидел тебя».

«Ничего, я рад, что мы решили этот вопрос».

Дан тоже улыбнулся ему и вернулся в Реальный мир. Он немного испугался, когда открыв глаза столкнулся взглядом с Амалией, которая сидела также, как и он, на корточках, вплотную к нему. Она держала его за плечи и смотрела на него взволнованная и встревоженная. Как только он открыл глаза, она крепко обняла его.

Я думала на этот раз ты точно исчезнешь! Ты опять мерцал.

Ах это! Не бойся, просто я был в Пограничном мире.

И так будет каждый раз, когда ты туда отправишься?

Да, но не бойся, это абсолютно безвредно, я никуда не исчезаю, просто часть меня погружается в другой мир.

Честно говоря, – отозвался князь Дометьян, – я согласен с Амалией, со стороны это выглядит жутковато.

К тому времени князь разжег костер – на островке росли кустарники и невысокие деревца, собрав хворост, он нашел два камешка и разжег огонь. Собирая хворост, он также нашел небольшой родник и набрал из него воды в те фляги, что Дан и Амалия брали с собой. Сайдара поймал несколько змей и теперь на ветке над костром дожаривалось ароматно пахнущее мясо. Если бы не двигающийся со стороны города отряд с передвижными катапультами, все можно было бы рассматривать как приятный отдых на природе.

О, я смотрю к нам гости.

Да, – мрачно сказал князь Дометьян, – что будем делать?

Ну, думаю, сначала надо попробовать передать им их патира, а потом уже можно будет возвращаться к реке.

Но они же уничтожат нас к тому времени!

Нет, не волнуйтесь, я создам щит вокруг нашего острова, ни одна стрела и ни один камень не долетят сюда.

Тогда, – предложила Амалия, – может, ты приступишь?

А, да, конечно.

Встав, он расправил руки, с его ладоней стали срываться струи воздуха, расширяясь на ходу, они вскоре окружили весь островок практически невидимой стеной, а потом образовали купол. Примерно через час отряд под руководством первого военного командира Рашида, подошел к ним вплотную, их разделяла только полоса песка примерно в сто пятьдесят метров шириной. Наслышанный о вторжении в город странных на вид врагов, Рашид ожидал увидеть, как враги готовятся защищаться – а что еще они могли делать, увидев такой грозный отряд: эти мощные луки с длинными стрелами, эти катапульты с тяжелыми камнями, но вместо этого, Рашид увидел, как трое людей преспокойно сидят у костра и что-то едят. Его даже передернуло. Они, что ненормальные, эти люди? Издалека Рашид также увидел свернувшуюся калачиком огромную черную птицу и еще он разглядел двоих детей, лежащих на земле, один из них был в одеждах патира – значит, все так, как ему сказали, стражник еще во дворце убил патира, и люди, которые до этого захватили его в плен, забрали тело мальчика с собой. Зачем? Что они хотели сделать с телом несчастного ребенка?

Что прикажете делать, господин Рашид? – спросил у него начальник отряда лучников.

Стрелять, занимайте позиции.

Есть, командир!

Никто из иноземцев даже не шелохнулся, они преспокойно продолжали сидеть у костра. Рашид злорадно ухмыльнулся на это и, посмотрев на своих людей, дождался, когда они будут готовы стрелять, потом поднял вверх руку и, кивнув головой солдатам у катапульт, резко опустил руку. Две передвижные катапульты сработали почти одновременно, два больших камня полетело в сторону маленького острова, и оба ударились о ставшую в момент удара видимой стену. Камни отлетели в сторону и быстро стали погружаться в толщу тяжелого песка. Если до этого людям из Кхабада просто казалось, что вокруг островка легка какая-то странная дымка, то теперь они поняли – это купол, некий защитный купол, сделанный из воздуха. Солдаты замерли, удивленные и пораженные произошедшим, они не понимали, как такое возможно. Их замешательством решила воспользоваться Амалия, она встала и громко сказала.

Эй вы, мы хотели бы вернуть вам вашего патира!

После непродолжительного молчания Рашид суровым и недовольным голосом уточнил.

Твой мужчина позволил тебе говорить, женщина?

Забыла спросить, – огрызнулась Амалия. – Только речь сейчас не обо мне, а о вашем патире.

Наш патир умер, грешница, а вы забрали его тело.

Он не умер, он жив! Просто сейчас он спит.

Спит? После такого ранения? – хмыкнул Рашид. – Наш патир умер, грешница, и ты нас не обманешь!

Дан, который молча наблюдал за их разговором встал и громко произнес то, что заставило всех людей из Кхабада ужаснуться.

Ваш патир был ранен, но я исцелил его. Сейчас он, действительно спит, но, когда проснется, он будет абсолютно здоров.

Если кто-то из солдат до этого момента сомневался или не знал, кто перед ними, то теперь все они четко понимали: перед ними посланники Алины, потому что исцелить человека за столь короткий срок не может никто.

Наш патир умер! – упрямо повторил Рашид. – Тело, в которое вы вдохнули силу Алины – только тело!

Живое тело?! – удивился Дан, но произнес он это тихо, никто на дороге его не услышал.

И... что будем делать? – неуверенно спросила Амалия. – Если мы вернем им мальчика, они могут убить его.

Действительно, могут. А, может, продемонстрировать им процесс исцеления?

Ты хотел сказать, как ты вдыхаешь силу Алины в тело человека, некогда верного слову Алина?

Да, я об этом не подумал. Что ж, значит, спящего мы его им точно отдать не можем.

Не можем, – тихо повторила Амалия.

И тут с дороги донесся крик или скорее вопль, полный ужаса и отчаяния. Дан и Амалия сразу посмотрели туда, князь Дометьян встал и тоже устремил взор на то, как одного из стражников, стоящего у самого края дороги, что-то резко и с силой дернуло в сторону и увлекло в толщу песка так, как если бы человек нырнул в воду, так легко и быстро он скрылся внутри песчаного моря. Все солдаты отскочили от дороги и сбились в кучку на середине, они с ужасом смотрели на то место, где исчез их товарищ.

Это вы сделали! – зло крикнул Рашид, указывая пальцем на грешников, свалившихся на головы верных слову Алина людей.

Мы ничего не делали! – вновь огрызнулась им Амалия и, переведя взгляд на мужа, негромко спросила. – Что это было?

Это скрежеты, очень голодные скрежеты.

Кто такие скрежеты? – не понял князь Дометьян.

Магические существа, не слишком дружелюбные.

Обязательно было освобождать их всех? – осторожно уточнила Амалия.

Увы, да, иначе не будет равновесия.

Не успел он договорить, как одного из сражников ухватила песочного цвета клешня, мощная, около метра в длину. Мужчина кричал, пытался ухватиться за своих товарищей, но они в страхе шарахнулись от него, как от заразного больного. Несколько человек с криками бросились бежать обратно в город.

Дан, сделай что-нибудь! – сказал князь Дометьян.

Уже делаю, – ответил он, поднимаясь в воздух.

Он долетел почти до края дороги и расправил руки, от его ладоней пошел мягкий свет с зеленоватым оттенком, постепенно свет охватил дорогу и прилегающий к ней участок на метров десять в длину – словно языки пламени, охватившие горящее полено, двухметровые существа, похожие на крабов, вплотную примкнули к дорожному полотну. В зеленоватом свете коричневого цвета тела магических существ стали видны сквозь толщу песка, словно впитывая в себя это стороннее свечение. Три красных глаза каждого из скрежетов смотрели внимательно и недовольно, но никто больше ни на кого не нападал. Один скрежет наполовину вынырнул из толщи песка и склонил голову перед Даниславом, вслед за ним головы склонили все остальные.

Приветствую тебя, господин! – произнес или, скорее, проскрипел скрежет.

И я приветствую тебя. Меня зовут Данислав Ингоев, а как твое имя?

Синош Кан.

Приятно познакомиться. Вы заняли свое прежнее место, Синош, это правильно, но необходимо учесть, что прошла тысяча лет, и теперь эти места заселены людьми. Я так понимаю, что слоники, которыми вы питались, не дожили до этих времен, но это не значит, что вы можете рассматривать в качестве пищи людей, это неприемлемо. Поэтому нужно найти место, где нет городов поблизости и где вы сможете добывать себе нормальную еду.

Почему не могут уйти люди? – хмуро спросил скрежет.

Потому что они давно живут здесь, но даже если в их легендах сохранились предания о вас, и они решат уступить вам свои владения, то что вам останется? Городские стены и заброшенные дома? Это не вернет вам островных слоников. Поэтому, прошу вас, займитесь изучением песчаного моря, возможно, вы найдете что-нибудь подходящее.

Да, господин.

Спасибо, Синош.

Скрежетов вновь стало не видно, но Дан знал, они за считанные секунды покинули это место, он вернулся к Амалии и князю Дометьяну. К тому времени перепуганные солдаты спешно возвращались в город, Рашид не командовал отступлением, но и не препятствовал. Поэтому гости маленького острова были благодарны скрежетам уже за то, что они избавили их от неприятных взглядов и присутствия нежелательных людей.

О чем вы говорили? – сразу спросила Амалия.

О том, что надо искать им новое место обитания. Тысячу лет назад эти земли принадлежали скрежетам, а островки, вроде нашего с вами, населяли островные слоники, существами, которыми скрежеты питались. Помните развалины стены, над которыми мы пролетали? Так вот та стена являлась южной границей Истмирры, таким образом скрежеты охраняли Истмирру от диких племен юга. Там, где не было тяжелого песка, дикари подходили к стене вплотную и не раз совершали атаки, но сюда, сюда никто из них проходить не решался. И вот теперь есть огромная проблема: за тысячу лет без магических существ люди заселили эти территории и, похоже, истребили слоников. Остается надеяться только на то, что люди Союза заняли не всё песчаное море, а на свободных территориях скрежетам будет, чем питаться, иначе им придется охотиться на людей, и я не смогу им препятствовать.

– Да уж, это проблема.

Да, вот, что господин..., то есть дядя, я думаю будет лучше, если Сайдара отвезет вас к вашим людям, не бойтесь, для девочки это безопасно, сожгите тот мост, а мы поможем скрежетам найти подходящий новый дом.

Хорошо. Передать вам что-нибудь с Сайдарой? Еды, воды?

Да, нет, хлеб у нас с собой есть, воды наберем здесь, а мясо змей очень даже вкусное, и их здесь предостаточно.

Ну, хорошо. Дан, – князь положил руки ему на плечи и внимательно посмотрел на него, – спасибо тебе огромное, проси, чего хочешь, я все для тебя сделаю.

Э-э, да мне ничего не надо.

Тогда, может, передать привет Руслану Шереметеву?

Постойте! Вы его знаете?

Ну ты же не думал, что тебя оставили одного, без присмотра.

Да, но... я думал, что я просто понравился ему, и потому он всегда помогал мне. Искренне.

Не переживай насчет этого, ты ему, действительно, нравишься, и он всегда искренне оказывал тебе помощь, а вовсе не действовал по указке.

Выходит, столько людей знало о том, кто я, мне помогали, но я об этом ничего не знал!

Это все было сделано для твоей безопасности, и, не случись сейчас возрождения магии, тебя бы уже везли в безопасное место, потому что господа священнослужители узнали о тебе. Собственно, именно поэтому Руслан уехал из Рувира, ему должны были передать инструкции.