Текст книги "Путями тьмы (СИ)"
Автор книги: Елена Шелинс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 15 страниц)
– Если Одри не будет готова к выходу в свет, мы не сможем взять ее с собой, – тихо сказала я. – Что тогда…
– Тогда с ней останешься ты, – полу-обернув голову, ответил Адриан.
Я вспыхнула, но промолчала, боясь горячей тирадой сбить контроль вампира. Тем более, глаза девушки почти приобрели прежнюю ясность.
Но Одри, все так же дрожа в объятиях хозяина, пока не выкидывала новых номеров с ультразвуком. Она согласно указаниям пыталась идти и изредка повисала на руках Адриана. Казалось, ее вообще ничего не интересовало кроме собственных ног и возможности ими двигать.
И каждый шаг выходил лучше предыдущего. Вампирская кровь в венах определенно давала Одри нечеловеческую фору перед любым смертным на самой эффективной реабилитационной терапии.
После очевидных успехов девушка подняла голову и восхищенно прошептала:
– Я не знаю, что именно вы сделали, но это – настоящее чудо… Как в сказке, – она тихо рассмеялась, и в ее голосе впервые зазвенели колокольчики счастья. – Так вы врач, может, целитель, экстрасенс? То что я видела… то, как вы… Я видела кошмар, мое горло… Это от наркоза, верно? Или из-за действия каких-то других препаратов?… Я такая глупая, подумала, что все взаправду… Мне очень стыдно, я…
– Не стоит, Одри. – Вкрадчиво сказал Адрианю – Я не буду тебя обманывать. Все что ты помнишь – не сон.
Глаза девушки расширились, она застыла на полушаге, от чего вампиру пришлось сжать новообращенную крепче.
– Но это было сделано лишь для твоего блага, Одри, слышишь? – Вновь послышались мягкие обволакивающие нотки.
Та обмякла, и рыжие локоны скрыли выражение ее лица.
Затем тонкая девичья рука неуверенно двинулась к вампиру и зачем-то медленно прикоснулась к холодной скуле.
Стив испуганно встал, но Адриан жестом остановил его.
Пальцы девушки трогали чересчур твердую кожу. Она, наконец, заметила.
Полное отсутствие малейших морщинок, неровностей или пятен. Странный, слишком черный цвет радужки когда-то, вероятно, обыкновенных темно-карих глаз. Даже пахло от него… не так. Адриан не потел, его клетки обновлялись иначе.
Хозяин не мешал и терпеливо ждал, как если бы Одри была маленьким ребенком, активно познающим окружающий мир и дядю, что держал ее в своих руках.
– Что вы… такое?.. – прошептала она со смесью изумления и страха.
Ее рука одернулась.
– Одри! – с ужасом выдавил Стив, – Одри, не говори так о…
– Все в порядке, – равнодушным тоном прервал его Адриан. – Одри, я думаю, тебе стоит посмотреть на себя. Ты сама… изменилась.
Новообращенная напряглась, сделав слабую попытку вырваться, но хозяин уже держал ее перед высоким зеркалом. Заметила ли Одри, что прежде они стояли уже в совершенно противоположном углу комнаты?..
Теперь поднялась со своего места уже я, предчувствуя новую девичью истерику.
На белой пижамке Одри у горловины чернело засохшее пятно крови. Не заметить его в отражении было невозможно, и девочка, забыв о желании вырваться, замерла.
С трудом переборов оцепенение, она непослушными руками отвела вниз ткань с запекшейся кровью. Никаких отметин на шее, ничего, что напоминало бы о случившемся. Даже кровавые разводы на коже – и те стер Адриан, когда Одри спала.
Осталась только излишняя белизна без единого изъяна.
Пальцы Одри лихорадочно быстро заскользили по рыжим волосам, лежащими подчеркнуто правильными кудрями, по лицу, с которого исчезли веснушки, как если бы только собственные прикосновения могли ее убедить, что она действительно видит саму себя.
– Это… какой-то розыгрыш?.. – выдавила девушка. – Укус в шею, кровь, все эти… изменения… Какой-то трюк?
– Ты можешь ходить, – напомнил Адриан.
Его руки до сих пор крепко прижимали талию новообращенной к себе.
– Да отпустите уже, хватит меня держать! – чисто по-женски взвизгнула Одри и дернулась. Хозяин послушно сделал шаг назад. – Сколько можно?! Кто-нибудь уже скажет мне, что происходит?! Да, вашу мать, я могу ходить, а еще я бледная как мертвец и у меня больше нет ни одной веснушки! Ни одной, мать его, веснушки! Я помню, как вы, Адриан, разорвали мне горло и пили мою кровь, а затем опаивали какой-то дрянью, мой отец боится сказать вам слово поперек и просто стоит, как долбанный истукан! Если мне никто ничего не пояснит, я начну думать, что вы – гребаный вампир! И сделали меня такой же!
– Так ты в своем пансионате все-таки смотрела телевизор? – вырвалось у меня.
– Если я была лишена кабельного, это не значит, что меня отрезали от внешнего мира! И читала я не только Библию!
У маленького котенка нашлись коготки. Кто бы мог подумать.
– Так что же… Мне теперь действительно нужно бояться святой воды? И я могу превращаться в летучую мышь? – с издевкой спросила Одри, мелко дрожа. – А что с солнцем: оно меня убьет или заставит кожу сверкать как алмаз?…
Я в недоумении приподняла бровь. Девушка истерично рассмеялась.
Андриан, собирая все отставшее терпение, вздохнул.
– Святая вода тебе не повредит. Трансмутация – дар редкий, и обычно передается от родителя по крови, я же не обладаю подобной способностью, поэтому – нет, никаких превращений в летучих мышей. Что же насчет солнца… Да, солнце может тебя убить.
– То есть спать придется в гробу? – все с той же издевкой уточнила девушка.
– Не самая удачная идея. У обслуживающего персонала возникает слишком много вопросов, когда они видят гробы с мятыми простынями, которые им необходимо прибрать. Достаточно, чтобы солнечный свет не проникал в спальню.
Тон Адриана оставался подчеркнуто серьезен. Веселье сошло с Одри, как если бы ее окатили холодной водой.
– Это шутка, да? Папа… это ведь шутка?.. – Одри с момента пробуждения впервые прямо обратилась к отцу.
Стив медленно покачал головой. Повисла тишина. Уголок губы Одри нервно дернулся
– Ты… ты за этим меня сюда привез? – хрипло спросила новообращенная. – И ничего мне не сказал?..
– А что ты хотела от него услышать? – Адриан усмехнулся. – Правду? Чтобы ты решила, что твой отец спятил?
Одри спрятала лицо в ладонях. Ее грудь то высоко вздымалась, то опадала, вхолостую гоняя кислород по измененным легким.
– Я хочу снять с себя эту… кровавую тряпку, – наконец, отстраненно сказала она. – И в душ. Я же еще могу ходить в душ?.. Или вампирам…
На последнем слове ее плечи вздрогнули.
– Можешь. Хелла тебя сопроводит. – Прожигающий взгляд Адриана заставил меня промолчать. – Пока мы не станем оставлять тебя одну.
– Это еще почему? – Одри резко убрала руки, и изумрудные глаза сузились. – Боитесь, что маленькая глупая девочка закатит сцену и начнет громить квартиру? Или попытается с собой что-то сделать?.. Все дело в этом?.. Не стоит волноваться. Раз теперь я могу ходить, то не собираюсь прямо сейчас расставаться с жизнью.
Она с вызовом уставилась на Адриана, готовясь опровергнуть любое обвинение. Происходящее нравилось мне все больше и больше.
– Твои ноги не до конца тебя слушаются. Ты можешь поскользнуться, – нашелся хозяин.
Девушка моргнула.
– Хелла, проводи уже Одри. У нас не так много времени.
– Ладно-ладно, я поняла. – Я извлекла из шкафа один из банных халатов, и кинула его новообращенной. – И не волнуйся, Одри, у меня нет настроения разглядывать твои прелести, я всего лишь постою у ванной комнаты на случай форс-мажора. Можешь даже закрыться – запертые двери еще не были для меня серьезной преградой..
– Так ты тоже… не человек? Как и Адриан? – растерянно спросила девушка.
– Я много хуже, – сладко улыбнулась я. – Поэтому советую меня не злить…
– Хелла! – С раздражением оборвал меня хозяин.
Одри нетвердой походкой вышла, даже не взглянув на отца. Тот вновь сел, подавленный и разбитый.
Я последовала за девушкой, уже радуясь, что не мне выпало оказывать неотложную психологическую помощь несчастному фамильяру.
В коридоре Одри повело, и я вовремя подхватила ее, спасая от близкого знакомства с полом. После патетической речи перед хозяином у бедняжки кончились последние силы.
– Осторожней. Может, тебе помочь в душевой? Адриан прав, ты еще плохо контролируешь свои ноги…
Девушка поспешила отстраниться едва обрела равновесие.
– Не стоит. Я справлюсь… спасибо. – Она слабо улыбнулась. – Хелла, а ты ведь заранее знала, что они хотели… со мной сделать?
Кивнула.
Одри с болью покачала головой:
– Значит, только мне ничего не сказали…
В ее глазах заблестели слезы. Я успокаивающе сжала плечи девушки.
– Одри, послушай… Мы все совершаем неоднозначные выборы, и иногда лишь потому, что иные варианты, как нам кажется, еще хуже. Твой отец…
– Не надо о моем отце, – отрезала Одри. – Не хочу об этом говорить. Все в порядке, Хелла. Насколько это вообще возможно… отпусти меня, пожалуйста, я просто хочу принять душ. Что у вас всех за идиотская привычка – хватать других людей?..
Она скрылась в ванной, нарочито громко задвинув защелку. Я оперлась спиной на дверь.
Зашумела вода, скрипнула дверца душевой кабинки. Никакого намека на всхлипы, но я вполне могла бы представить себе, как Одри беззвучно глотает слезы.
А ведь в целом девчонка держится крайне достойно. Она могла полночи оглушать нас ультразвуком и разносить пентхаус, а вместо этого показывает мастер-класс по самообладанию после перерождения.
Надолго ли? Пожалуй, было бы даже спокойнее, если бы Одри выпустила весь пар сразу.
Сквозь плеск за дверью раздались шаги. Я повернулась и нос к носу столкнулась с Адрианом.
Запахло железом. Кровь?..
– После того, как найдем Эльзу, мы тотчас же покинем город, – негромко сказал вампир, смотря не на меня, а в сторону ванны. – Если что-то нужно забрать, возьми это сразу с собой.
– Как скажешь. Закину свой невероятно огромный багаж в виде блока сигарет в машину Стива.
Адриан сжимал кулон из оникса, до упора оттянув кожаный шнурок на шее. На указательном пальце на глазах исчезала тонкая линия – свежий порез, на белой коже ягодами блестела пара рубиновых капель.
– Что это? – с интересом спросила я. – Какой-то способ связи с Деви при помощи крови и дешевого камушка?
– Это индийский халцедоновый оникс…
– Что никак не повышает его стоимость.
– …, выдержанный в крови Деви. Для нас – абсолютно бесценный. – В улыбке Ажриана блеснул острый кончик клыка. – Да, это примитивный способ связи, старый, почти забытый. Это бы не сработало, если бы Деви не была Древней, а я – ее детищем во крови. Мы и можем слышать друг друга на небольшом расстоянии, камень лишь усиливает эту связь и многократно увеличивает ее дальность. Достаточно добавить немного моей крови.
– Почему же именно оникс? Я, конечно, не знаток геммологии…
– Подошел бы кусок любого минерала, но Деви… питает слабость именно к нему. Она говорит, что оникс приносит удачу. В это верят на ее родине.
– Удача нам не повредит, – вздохнула я. И тихо добавила. – Не то что троих, и двоих из передряги я не вытяну, Адриан. По-хорошему, Стиву бы следовало залечь на дно как можно дальше отсюда. А не привозить дочь.
– Тогда в случае чего выбирай Одри. Едва поймешь, что что-то пошло не так, хватай ее за шкирку и беги.
– Ты, должно быть, шутишь?.. – слегка опешила я.
– Это приказ, Хелла. Не надо так на меня смотреть, желание уберечь свой молодняк – вполне естественный инстинкт.
– Человеческий инстинкт. – возразила я. – Для вампиров старость не равносильна немощи, ваша сила и, следовательно, ценность, растет с годами…
– Может, тебе уже начинать чтение лекции о вампирах? – с раздражением прервал меня Адриан. – Вижу, ты вполне уверена в том, что достаточно о нас знаешь. О нас и нашем отношении к тем, кого мы обратили.
– И все же, не так уж и однозначно это отношение. Почему Деви так хочет спасти тебя, а Ричи, такого же сына во крови, готова подставить? Что будет после суда Старейшего, который, вроде как, увидит всю правду? Сейчас в бегах ты, а потом нужно будет спасать уже самого Ричи. Ты не боишься, что ее помощь – изощренная ловушка? Или уверен, что именно ты – любимец в семье?
– Деви – справедлива, – ледяным тоном обжег Адриан. – Будь я на месте Ричи, наша мать во крови встала бы на сторону брата. Она уже делала это. Заставляла учиться на своих ошибках.
Прежде чем я успела задать вопрос, щеколда скрипнула. Поспешно отступила, и Одри в тумане горячего пара выплыла из ванной. От укутанной в халат девушки валил жар, словно она ради эксперимента мылась чистым кипятком.
Впрочем, почему бы и нет, разве он мог бы ей сильно навредить?
– О чем это вы здесь шептались? – громко спросила Одри, откидывая с лица мокрый локон. – Почему мой отец должен был уехать и… “залечь на дно”? Вам всем что-то угрожает, верно?
Я кинула на Адрина быстрый взгляд и чуть прикусила губу, давя неуместную усмешку. Нет, эта девчонка определенно не даст относится к себе как к мебели.
– Угрожает, – спокойно и размеренно ответил хозяин. Его раздражение выдало лишь дернувшееся крыло аристократического носа. – И будет угрожать еще… некоторое время. Но это – не твои заботы, Одри. Будь хорошей девочкой, и наскреби в себе силы сохранить душевное равновесие хотя бы на эту ночь. Сегодня мы уедем в другое, более безопасное место.
– Уже наскребла, – заявила девушка задранным голосом. – Со мной все прекрасно. Восхитительно. Хоть теперь я и … отчетливо слышу то, что не собиралась услышать.
Одри резко развернулась и, покачиваясь, скрылась за поворотом коридора в направлении своей комнаты.
– Все происходит не так, как должно, – тихо проговорил Адриан. Его губы скривились, и лицо прикрыли изящные пальцы, хозяин которых явно желал отгородиться от происходящего. – После своего обращения мне понадобился месяц, чтобы выйти к людям, и весь этот месяц Деви заботливой орлицей таскала добычу прямо в гнездо… Одри не понимает, насколько радикальны перемены, случившиеся с ее телом. Одни только звуки и краски при случайной концентрации могут парализовать ее не адаптировавшийся мозг… Она пока не ощущает жажду, как не ощущает голод человек, который только что проснулся от глубокого сна. Потому и самые важные вопросы девочка еще не задала. Вопросы, ответы на которые испугают ее куда сильнее, чем перемена внешнего вида или обострившийся слух.
– Мне уже можно вводить в регулярную лексику избитое словосочетание “я же говорила”?…
* * *
Город жил, и по его венам текла новая, неоновая кровь. Центральные улицы были заполнены людьми, и последние запоздалые клерки, спешащие домой, бледными тенями терялись среди народа иного сорта.
Яркие толстовки, кроссы, кокетливые платья, черная кожа. Смех и крики развеселившихся компаний. Молодые девушки и парни, с жадностью упивающиеся обманчивой свободой, в них кипела энергия. Ее не успели растратить на бытовую рутину, ее не душили оковами бесконечных обязанностей и пока не вложили в карьерный рост. Среди молодежи мне почти всегда было легко и приятно, даже сейчас, когда какой-то невоспитанный недоумок рядом решил сплюнуть себе под ноги.
Испорченность еще не въелась в эти души, ложилась тонким налетом, и они горели звездами на темном небе, завораживая тех, кто умел смотреть.
У самых серьезных заведений останавливались красивые блестящие машины, откуда выходили мужчин постарше, но почти всегда – с более молодой спутницей, чей идеальный профиль вызывал желание стрельнуть номерок пластического хирурга. Здесь мне чаще всего делать нечего, все давно продано или распределено.
Власть имеющие редко попадают в рай, хотя сами они испокон веков, естественно, придерживаются совершенно иного мнения.
Если я разглядывала прохожих вскользь, умело изображая безразличие, то Одри, как заведенная, с неприкрытым восхищением вертела головой.
А полчаса назад, когда мы вылезли из машины перед “Тяготением”, она и шагу не могла ступить, затравленно озираясь на слоняющиеся толпы. Адриан, положив руку ей на плечо, что-то долго проникновенно объяснял, стараясь дать девчонке экспресс-курс по контролю за собственными ощущениями. А затем потащил нашу компанию на незапланированную прогулку по городу, боясь сразу пускать Одри в клуб, где гремел рок-концерт.
Стив превратился в немую копию себя, которая или напряженно смотрела на дочь, или выискивала опасность вокруг. Его привычная осторожность переросла в паранойю, которая не давала ему идти свободно и естественно, что резко сделало его, по сути, совершенно профнепригодным. На месте Адриана я бы оставила фамильяра сидеть в машине, а не привлекать внимание посторонних пронзительным взглядом.
Внимание Одри привлек еще чудом не закрывшийся киоск с бельгийскими вафлями, и Адриан аккуратно подтолкнул ее дальше.
– Хочу кофе… – неуверенно пробормотала девушка. – Мы же можем пить кофе?
– Только без вафлей. И не сейчас, – лаконично ответил Адриан.
Одри открыла рот, чтобы что-то сказать, но запнулась о краешек бордюра. Она ходила уже очень уверена, и потому резко помрачнела.
Или же из-за того, что те самые невысказанные вопросы, о которых говорил Адриан, все же возникли в ее голове?..
“Тяготение” встретило нас оглушительным ревом.
Потная толпа дергалась в полумраке, пронзаемом лучами красных прожекторов, и множество глоток вторило припеву молодого вокалиста – что-то про виски и мертвую подружку, которая не вернется домой. Дерьмовый грим парня тек черными разводами под глаза, он скалил белые зубы и орал, ни мгновения не прекращая в бешеном ритме двигать телом. Около сцены публика теснилась на границе свободного пятачка, где заряженные адреналином молодые люди с размаху врезались друг в друга.
Рука Адриана легла на спину ошалевшей Одри, и мы с трудом пробрались к лестнице на второй этаж.
Перед ней хозяин остановился, и, не отпуская девочку, жестом велел подойти.
Их одежда, на мой взгляд, соприкасалась раздражающе тесно. Молодая вампирша и новоявленный отец во крови смотрелись едва ли не парой, от позы хозяина сквозило покроительской уверенностью. Ну а то что внешне разница ощущалось лет этак в десять, разве этим можно кого-то удивить…
Адриан что-то сунул мне в руки, и я ощутила прохладу и рельеф металлического кругляша. Монета?..
Не произнеся вслух ни слова, хозяин отдал мне приказания, и я отправилась обратно в толпу, прокладывая путь к барной стойке.
Подрезала какого-то патлатого парня и нагло вклинилась в начало очереди, игнорируя бурную ответную реакцию желающих выпить.
– Две маргариты по фирменному рецепту для особых гостей, – прокричала я в ухо короткостриженной барменши.
На ее предплечье была выбита оскаленная волчья морда, а шею перехватывала полоска черной кожи.
Девушка коротко кивнула, больше не замечая матерящихся за моей спиной клиентов.
Я развернулась и широко улыбнулась. Поток сквернословия споткнулся, и лица ребят у барной стойки неестественно поглупели. Они так и стояли болванчиками, еще несколько минут не в силах вспомнить, за чем именно сюда подошли.
Пока девушка хлопала дверцами холодильника и колдовала над бокалами под прикрытием барной стойки, я выложила на полированную поверхность монету.
Девушка приподняла бровь, требуя объяснений. Ее руки мастерски управлялись с шейкером, не сбавляя ритм. Она привыкла к странностям тех, кто приходит за маргаритой по фирменному рецепту для особых гостей.
– Передайте это Эльзе. Прямо сейчас.
Барменша свистнула, и хоть ее свист и утонул в барабанах, сбоку тут же возник невзрачный паренек. Монета исчезла в его руке, и парнишка скрылся за дверью для персонала.
Маргариту подали без лайма или клубники. Только с белой каймой соли по краям бокалов, наполненных вспененной красноватой жидкостью. Чуткий нос уловил лаймовый сок, трипл сек и железо.
Расплатилась, прихватила коктейли и поспешила к Адриану.
Чудом доставив маргариты до места назначения, я выставила два бокала на стол перед деланно скучающим хозяином и Одри. Та не сводила глаз со сцены, ее тонкие пальчики одной руки вцепились в подлокотник, другой – в Адриана. Стив сидел с выражением лица мало чем отличающегося от каменного истукана.
Я пожалела, что не заказала себе выпить. Да покрепче.
– Это заведение держат Серые тени, – предрекая мои вопросы, сказал хозяин.
Он как бы невзначай пододвинул один бокал к Одри, и та растерянно взяла его, не отрывая глаз от сцены.
– Для охоты? – уточнила я, и тут же поняла, что сморозила полную глупость.
– В подобных заведениях люди находятся в полной безопасности. Это нейтральное место для встреч, переговоров, свиданий, в конце концов. – Адриан пригубил кровавую маргариту. – Никаких нападений на смертных, ничего, что могло бы привлечь лишнее внимание.
– Значит, здесь опасно только для нас, – заметила я. – Весь обслуживающий персонал – фамильяры?
Хозяин кивнул.
– Но они служат клану Серых теней, а не Древним, Хелла. И мы здесь не задержимся. Только встретимся с Эльзой.
Я медленно оглядела зал. Пока ни один живой мертвый не попадался мне на глаза, но это не значило, что в эту ночь мы были здесь единственными нелюдями.
Толпа отдавала столько энергии и животного тепла, что вычленить из зала хоть что-нибудь меня интересующее не представилось возможным. Концерт как скрывал наше присутствие, так и делал нас слепыми. Не лучшее место для ходячей мишени гнева Древних.
Одри чуть наклонила голову и, наконец, сделала столь долгожданный для ряда присутствующих глоток. С недоумением облизнула губы, пытаясь классифицировать непривычный вкус.
Стив чуть подался вперед, испытующе глядя на дочь. Он окончательно утвердился в роли безгласного наблюдателя, смотрящего на Одри сквозь непробиваемую прозрачную стену, вставшую между ними.
– Вкусно, – тихо пробормотала девушка. – Спасибо.
Она допила содержимое бокала крупными глотками. Когда ставила его на стол, я перехватила ее взгляд.
Зрачки девушки расширились, а по щекам разлился нежный румянец.
Адриан молча придвинул к ней второй бокал.
И это все? Никаких пояснений его стороны, никаких вопросов с ее?
Какой-то штиль перед бурей. Сердце сжалось в недобром предчувствии.
– Адриан! – тихий но звонкий голос заставил подпрыгнуть.
Я не успела поймать момент, когда у нашего столика выросла тонкая девушка с короткими густыми волосами, бунтарски взъерошенными и зафиксированными лаком. Большие ореховые глаза на миловидном треугольном личике горели смесью негодования и растерянности.
– Какого черта ты вообще здесь забыл! – наконец, выдала она, без спроса двинула пустой стул соседнего столика и рухнула на него в непосредственной близости от хозяина. – Жить надоело? Весь город на ушах…
В нижней пухлой губе, красовался пирсинг, не помешавший, впрочем, безукоризненно нанести помаду сочного темно-вишневого оттенка.
– И тебе привет, Эльза, – Адриан изобразил что-то вроде улыбки. – Все так плохо?
Девушка демонстративно закатила глаза.
– Шутишь?.. Выбери себе склеп подальше, и ляг в спячку лет этак на двести. Нет, лучше триста. У любого преступления есть срок годности, возможно, Древние еще сжалятся, когда подостынут…
– Не все столь великодушны, как твоя мать. Кстати, где она?..
– Нет уж, давай задавать вопросы по очереди. Я, чур, буду первой. Откуда у тебя эта вещь?..
Эльза кинула монету на стол. Та брякнула, покатилась по кругу и легла рядом с ладонью Адриана.
На металле с трудом угадывались очертания полустертого женского римского профиля.
– Последнюю дарственную монету Амелия вручила какому-то выдающемуся смертному с полвека назад. Не помню, то ли он ее увековечил на полотне, то ли написал дурацкую сонату, как будто бывают другие… Но что я отлично помню – ты никаких особенных услуг Амелии не оказывал, чтобы требовать помощи или защиты.
– Монету дала мне Деви.
Эльза грязно выругалась.
– Это не лезет ни в какие ворота, Адриан! Вы чихать хотели на все традиции! Знаешь, кем бы мы были, если бы отреклись от всего, что еще сохранилось в нашей культуре? Разрозненной кучкой бессмертных идиотов!
Волосы девушки воинственно топорщились, когда она в такт словам эмоционально дергала головой.
– Так значит человеческие сонаты дурацкие, но вампирскую… культуру с ее традициями надо хранить? – я слегка запуталась в логике Эльзы.
– Не вижу противоречий! – безапелляционно заявила она, кинув на меня такой взгляд, словно только что заметила. – Куда лопатой на этом шарике не ткни, везде наткнешься на очередной результат человеческой жизнедеятельности… А что остается после нас, горстки пепла? Человечество поглощает и присваивает себе любое наше наследие. А, пустое! Я не обязана здесь распинаться. Монета – грязный ход, Адриан. Я пришла сюда, но совершенно не обязана спасать твою задницу, хотя бы потому, что это – не в моих силах. Никаких долгов у моей семьи перед твоей нет. И ты не беспомощный смертный, а взрослый вампир. Да черт побери, ты меня даже старше!
– Тише, Эльза. Монету дала мне Деви, но лишь для того, чтобы я смог вызвать тебя, не привлекая особого внимания.
– Говорю же, грязный ход, – ухмыльнулась вампирша. – Окей. Так зачем я тебе понадобилась?
– Нам нужна Амелия.
– Окей. Так зачем тебе понадобилась Амелия?…
Адриан глубоко вздохнул и откинулся назад. В последнее время ему категорически не везло в общении с женщинами, которые, словно сговорившись, безжалостно терзали его нервы.
– Как бы тебе объяснить… Я хочу воспользоваться последней возможностью обелить свое имя. И Амелия – единственная ниточка к тому, кто может мне помочь.
Глаза Эльзы сузились, а пальцы медленно забарабанили по поверхности стола. Повторять или разжевывать необходимости не было, вампирша поняла сразу, к чему вел хозяин.
– О, так значит, ты действительно не собирался отправить на тот свет Древних? – она недоверчиво мотнула головой. – Забавно. Ты хоть знаешь, что произошло за то время, пока тебя искали?… У тебя появились соратники. Представляешь? Наметившейся раскол на нашей хрупкой фарфоровой чашки мира громко хрустнул, и те, кто нашел идею избавится от старейших вампиров привлекательной, шушукаются по углам, восхищаясь твоей смелостью. При удачном раскладе ты мог бы стать этаким лицом мятежа, но, увы… Видимо, ты их разочаруешь.
– Разочарую, – после повисшей паузы произнес Адриан. – Если смогу достичь цели до того, как слепое правосудие Древних доберется до меня.
– Что ж, ты знаешь, на чей стороне буду я, если придется выбирать. И мне бы очень не хотелось, чтобы из тебя ненароком сделали мученика за “правое” дело. Если Старейший расставит все по местам, возможно, это сбавит пыл особо ярых отступников, которые начинают сколачиваться в группировки… – Эльзы задумчиво прикусила губу. – Да, это было бы лучшим исходом.
– Так ты поможешь?
– Помогу. Но пообещай мне, что выживешь и найдешь Старейшего как можно быстрее.
В тоне вампирши просочились нотки сожаления. Адриан вопросительно поднял бровь, и та призналась:
– Серые тени отправили за мной шпиона. Видишь ли, наше приятельство давно известно, а все ищут тебя… Через несколько минут тут станет жарко.
– Эльза!! – в ярости прошипел хозяин, вскакивая с места.
Одри, на время беседы вампиров принявшую ту же каменную позу, что и Стив, испуганно дернула рукой и опрокинула пустые бокалы. В реве музыки они беззвучно разбились у нас под ногами.
– Песчаный храм, Адриан. Ищи Амелию в Песчаном храме.
Эльза змеей скользнула со стула, чтобы через несколько мгновений растворится в толпе. Монета со стола исчезла.
– Она же поначалу зубы нам заговаривала, – с неприятным озарением процедила я.
Адриан беспардонно поднял Одри с ее места. Та сжалась испуганным котенком, которого собрались утопить.
– Что расселись?!.. Жить надоело?.. – Голос Адриана едва не взорвал мне мозг.
Толкая плечами посетителей, мы пробились к лестнице, чудом не сбили официантку на ступенях и вспороли плотную толпу. На нас почти не обращали внимания, наслаждаясь кульминационным моментом концерта.
Солист на сцене зашелся душераздирающим гроулингом, приводя разгоряченную публику в экстаз. Откуда-то по бокам от сцены хлынули плотные волны дыма, и лучи прожекторов окрасили их в алый цвет. Красные клубы окончательно смазали лица, превращая людей в дергающихся кукол. Я смутно узнавала то древнее, звериное, что вспыхивало в воздухе и звало двигаться, кричать, отдаться ритму…
Адриан остановился первым, не выпуская руку Одри.
Он оцепенело смотрел на вход, где двое явно новых посетителей высматривали кого-то в толпе.
Немой приказ двигаться назад, в кровавую пелену. Там, где запасной выход, за которым на улице нет любопытных человеческих глаз, там, где нас определенно тоже ждали.
Даже будучи загнанным в ловушку, Адриан пекся о сохранении секрета существования ему подобных. Я взревела от бессильной злости, и мой рев утонул в реве вокалиста, усиленным микрофоном.
У заветной двери Адриан развернулся и вложил в мою руку безвольную ладонь Одри.
“Ты знаешь, что делать”.
“Да пошел ты!”
Естественно, свое послание я благоразумно оставила при себе.
Пока хозяин медлил перед дверью, по моим догадкам, слишком рано проматывая в голове прошедшую жизнь, я взглянула на Стива. Обмяклый, несобранный, он смотрел вперед тусклым взглядом.
– Хватит уподобляться отметавшему икру лососю, – тихо прошипела в ухо фамильяру, и он крупно вздрогнул. – Пока мы попытаемся не сдохнуть, позаботься о транспорте. Адриан, кажется, дает слабину, но я планирую свалить из этого города в полном составе и как можно скорее.
С первого раза дверная ручка не поддалась, со второго хозяин едва ее не выбил. Свежий воздух после спертости клуба на пару мгновений скрасил наш выход.
Затем я в два последовательных грубых движения отбросила Одри и Стива за стоящие в шаге от нас мусорные баки.
Но нападавшие метили в Адриана. Две бледнолицые тени в черных байкерских куртках летели с двух противоположных сторон, блеснули лезвия. Слишком быстро, чтобы успел бы отреагировать человек, но слишком медленно, чтобы подловить хозяина.
Я даже не пыталась шевельнуться.
Адриан, уклоняясь, шагнул назад и, перехватив запястье одного из вампиров, переломил кость как сухую тростинку. Выроненный нож не достиг земли. Им хозяин отбил удар второго и, развернувшись, вскрыл горло вновь сунувшемуся бедолаге с искалеченной рукой.
Темная кровь окропила асфальт. Вампир, хрипя, прижал пальцы к ране и осел. Ничего смертельного, но слишком обильная кровопотеря вывела его из игры, не давая ранам затянутся. Второй повторил участь соучастника, не сумев увернуться от Адриана.
– Никчемный молодняк Серых теней, – хозяин с брезгливостью переступил через лужу крови и обернулся. – Хелла, ты еще здесь?! Ты собираешься дожидаться Древних?.. Бери Одри и…
Он осекся. Несколько фигур спрыгнуло прямо с крыши в нескольких метров от нас, из ближайшего проулка на площадку перед запасным выходом ступило столько же. Дверь позади скрипнула. Я прильнула к стене и пропустила мимо себя тех самых вампиров, что искали нас в клубе.
Древних среди них не было, иначе бы Адриан уже не стоял. Но все равно слишком много, и здесь наверняка найдутся живые мертвые постарше тех, что лежали ничком на асфальте.
