Текст книги "Путями тьмы (СИ)"
Автор книги: Елена Шелинс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 15 страниц)
Последние кадры неснятого фильма: край стола, белые ступни ребенка. На полу темные и совсем свежие, алые, пятна крови…
Воспоминание смялось, поплыло и выпустило из стальной хватки. Последние мгновения жизни садиста сменились на невнятные, плохо читаемые образы. Их я с брезгливостью отбросила в сторону, стараясь не фокусироваться.
Усилием воли сжала сгусток души в маленькую цветную сферу, и та подлетела к ладони. Задержалась, тревожно звеня, и, наконец, с ошеломляющей скоростью ухнула вниз. Ее путь пролегал сквозь толстую корку земли туда, где горело вечное пламя.
Прошло несколько секунд, и тело пронзил мощный поток силы, ударивший из самой преисподни. Щедрый дар глубин ада.
Каждая клеточка моего существа наполнилась энергией, и от избытка ощущений парализовало. Эйфория, не похожая ни на что, что мог бы испытать смертный, сводила с ума. Я не могла ни заплакать, ни рассмеяться. Я была лишь сосудом, звенящим хрусталем, наполненного вечностью.
Глаза я открыла не сразу. Дыхание безнадежно сбилось, и я глотала воздух пересохшими губами.
Передача душ Матери – нечто крайне личное. Момент слабости, зрелище не для посторонних глаз, но ждать подходящего момента после получения души и оставаться даже ненадолго хоть сколько-нибудь уязвимой я больше не желала.
Наши с Адрианом лбы соприкасались, я навалилась на него, когда отправляла полученную плату в ад. Его пальцы уже запутались в моих волосах, а в глазах на самом дне плескалось беспокойство.
– Хелла?.. Ты в порядке?
– Да, – сипло ответила я и облизнула губы. – В полном.
– Твоя седина ушла, – заметил хозяин. – Значит, ты вновь полна сил? Все прошло… успешно?
Я чуть отстранилась и шевельнула затекшей ногой. Заерзала и перекинула немеющую ногу через колени вампира, тем самым, в каком-то смысле, его оседлав.
– Ты отдал мне душу того, кто искалечил Одри? – медленно проговорила я. – Неожиданно, но логично. Удручающе видеть во снах, как ломают спину твоей подопечной.
– Ты не говорила, что читаешь воспоминания душ, – дрогнул Адриан. Его зрачки сузились.
– Обычно не читаю, мне это не интересно. – Пояснила я и стряхнула со лба набежавшие капельки пота. Недавно одетый свитер, увы, нуждался в стирке. – До этого я старалась обходить воспоминания стороной, но это … такое яркое. У меня немного опыта по сбору душ у вампиров, знаешь ли. Пришлось смотреть… до самого конца.
Адриан, помедлив, кивнул. Я не врала, и меня кольнула легкая обида.
– Значит… ты, в каком-то смысле, герой?.. Спас отца и ребенка. Покарал убийцу. – Произнесла несколько жеманно.
Адриану пришелся не по вкусу затеянный разговор.
– Из спасенных получаются лучшие фамильяры, – сдержанно ответил он. – Поэтому я верю Стиву, как самому себе. Благодарность – отличная мотивация для грязной работы. Обещания вечной жизни такой ценой чаще всего привлекают крайне неказистых личностей, которые и отведенный им срок прожить с достоинством не в состоянии.
– И все же, это очень благородно.
– Благородно что? – тихо взорвался Адриан. – К чему это глумление, Хелла? Думаешь, я втайне возомнил себя спасителем рода людского, за то, что не дал истерзать ребенка очередному психопату?
Теперь я жалела, что завела эту тему.
– Знаешь, почему я в ту ночь оказался рядом?.. – понизил голос хозяин. – По собственной неосторожности меня мучал дикий голод, Хелла. И я решил наведаться в дом, стоящий на отдалении, чтобы его утолить. Забрать желаемое у семьи из трех человек. Возможно, они бы остались живы, но редкий вампир полностью себя контролирует, когда так долго не принимает пищу. Лишь полностью насытившись подвернувшимся мне садистом, я поделился своей кровью с умирающими, чтобы те смогли дотянуть до больницы. Не надо питать иллюзий, я давно расстался со всей этой юношеской романтикой: использовать свои способности, чтобы вершить правосудие над смертными.
– Я не пытаюсь тебя подловить, – пошла на попятную я, чтобы не услышать новую тираду. После подобных душевных откровений хуже всего приходится тому, кто имел сомнительное удовольствие их слушать. – Я лишь заметила, что ты совершил… хороший поступок. Да, согласна, из уст демона это отдает издевкой.
– Как и любое рассуждение о высокой морали. И у благородно спасенной мной девочки вот-вот начнутся судороги. Так что встань с меня, Хелла.
Откинула влажную от пота прядь волос и неловко слезла. Ноги покалывало, и я заплясала на месте, разгоняя кровь. На фоне мертвенно холодной Одри это выглядело неуместно, как и рассказанные Адрианом подробности ее спасения.
Да, смешно даже предполагать, хозяин безусловно далек от растиражированного современного людьми образа рыцаря на белом коне, который железной рукой убивал абсолютное зло в роли дракона. Рыцаря, который тогда, несколько веков назад, на самом деле не так уж и отличался от простого бандита в понимании живущих ныне.
Адриан достаточно умен, чтобы понимать абсурдность понятия абсолютной справедливости, которую вершат те же киношные герои, даже если подменить их мораль на мораль его. Но… смертные прячут от посторонних свои грехи, темные создания же искренне стыдятся проявлений жалости и сочувствия, трактуя их, как ненужную слабость. В конце концов, Адриан, насытившись, мог просто пройти мимо умирающих отца и дочери.
Философский монолог в моей голове прервал громкий вопль, и Одри вдруг выгнулось крутой дугой, до упора натянув крепкие веревки.
– Это ты называешь судорогами? – вырвалось у меня.
Глаза девушки распахнулись мутным жемчугом без намека на кружок радужки. Из ее горла вырвался еще один крик, и тело выгнулось под новым, еще более неестественным углом.
Если бы я сама не была демоном, то предположила бы, что девочке необходим экзорцист.
Адриан темным стражем вырос рядом с кроватью. Он припечатал ладонью лоб Одри, и бедняжка, мелко задрожав, медленно опустилась на одеяло. Теперь ее колотило, заставляя подергиваться конечности.
– Что с ней происходит? – спросила я, вцепившись в один из столбиков кровати.
Я вряд ли могла помочь, и хотела занять руки.
– Перерождение, – процедил вампир. Его сосредоточенный взгляд застыл в одной точке. – Иди, твое присутствие будет отвлекать. Я оставлю указания, что ты должна будешь сделать днем. Следующей ночью Одри придет в себя и нужно… кое-что подготовить.
Кивнула. Моя жажда впечатлений на сегодня была утолена, а тело требовало душа.
Я хотела уточнить, не потребует ли Адриан изловить какого несчастного, чтобы утолить голод новообращенной, но пусть это будет сюрпризом.
* * *
Под гудение кофемашины, исправно выдающей порцию крепкого напитка в белоснежную чашку, я больше по-дурацкой привычке распахнула нутро холодильника, в котором вряд ли могло быть что-то, кроме остатков смеси морепродуктов в морозильной камере.
Но вместо пустоты взор наткнулся на бутылку молока и клубнику. Свежую и крупную, почти идеальной формы, слово каждую ягодку создавали в фантастической лаборатории, бережно собирая по атомам.
Я пожала плечами и достала добычу. Разогрела немного молока в микроволновке, чтобы после его добавления кофе оставался столь же горячим. Бросила ягоды в дуршлаг и открыла воду.
В чистом, еще пахнущем кондиционером халате и с чашечкой восхитительного кофе я подошла к окну. Город уже кипел, поток офисных работников тек по пешеходным переходам и наполнял стеклянные небоскребы. Муравейник деловых костюмов и выглаженных белых рубашек. Кровь мегаполиса, текущая через транспортные узлы.
Я сделала пару глотков и достала из недров халата листок бумаги, который ранее висел на холодильнике.
“Хелла: Купить одежду и обувь для Одри. Отменить уборку на завтра. Забронировать столик на 22:00 в клубе “Тяготение”. ”
Я дважды перечитала идеально выписанные строки. Почерк Адриана тяготел к готике, и уместнее всего смотрелся бы на пергаменте, а не блокнотном листе.
Итак, поиски жертвы, все же, отменялись. Вероятно, этим они займутся сами в “Тяготении”. Или в клубе вампир надеется встретиться с Эльзой?… Впрочем, одно другому не мешало.
Дверь распахнулась, и на кухню вошел Стив. В одной руке он сжимал бокал виски со льдом, в другой – блок моих любимых вишневых сигарет.
За последнее я не стала намекать, что выпивать в девять часов утра несколько рановато.
– Так ты сходил в супермаркет, – промурлыкала я. – Спасибо, что не забыл про нужды своей напарницы.
– Иначе бы ты скурила все мои сигареты, – нехотя ответил Стив, кладя блок на стол. Он еще обижался за вчерашнюю перепалку.
– Какие бы мотивы тобой не руководили, Хелла этого не забудет, – заверила его я и, отложив чашку, разорвала полиэтиленовую оболочку, чтобы поскорее вытащить на свет одну из глянцевых черных пачек.
Фамильяр сел и сделал глоток. Даже не поморщился, будто воду пил
– Вчера… ты была рядом, когда Адриан?… – тихо спросил Стив. – Когда …
Его голос дрогнул и оборвался..
– Ты же уже знаешь, да?..
– Хозяин оставил записку у моей кровати. Я думал… я думал быть рядом с моей девочкой, когда все случится. Как она перенесла… все это?
В голове услужливо прокрутились вчерашние воспоминания: вопль, неподвижное тело с рваной раной на шее, веревки, затем – мутные белки глаз и выворачивающиеся суставы.
– Все нормально, можешь не волноваться. Правда, в себя она придет только этой ночью. Перерождение требует времени, – я с энтузиазмом хлебнула кофе. – Будешь клубнику? Я помыла.
Сунула миску с ягодами под нос Стиву, но тот уставился на нее, словно я предложила ему отведать клубок змей.
– Стив?..
Он отставил стакан виски и облокотился на стол, прикрывая глаза:
– Не обращай внимания. Одри любит… любила клубнику. Я совсем забыл, что она… что она теперь вряд ли сможет ее есть.
Я села рядом и бесшумно отодвинула злосчастную миску. Положила руку на плечо напарника.
Тот уставился на меня. Словно впервые видел.
Подтянутый и весьма привлекательный мужчина, приближающийся к своему сорокалетию, казалось, он постарел на целый десяток.
– Адриан сдержал слово, теперь твоя дочь сможет ходить. И жить вечно. Как отец, ты, определенно, себя реализовал.
– Хелла… – глухо пробормотал Стив, покачав головой. – А ты бы смогла своего ребенка… обречь на такое?… Выдернуть из нашего мира, лишить дневного света и вкуса еды? Вчера это казалось таким правильным. Верным. Что иначе ее ждало дальше, после пансионата?.. Но сейчас, когда я думаю, что лучи света могут случайно попасть в комнату из-за плохо закрытого шторами окна и убить Одри, я…
– Адриан позаботился о ее безопасности.
Не время рассказывать напарнику о тонкостях размножения мне подобных, и почему чаще всего демонов порождает именно Мать. Мать и природные катастрофы, когда в потоках темной энергии умудряется зародится семя новой жизни.
– Дело не в этом. Ну… не в том, что хозяин плотно закрыл окна, черт бы их побрал. – Стив пьяно махнул рукой и едва не сбил стакан со стола. Он выпил куда больше, чем я могла бы поначалу подумать.
Теряя терпение, отодвинула бокал виски. Нет уж, в няньки я не нанималась.
– Понимаю. – Я встала. – Пойми и ты. Если бы Адриана не искали Древнии, я бы поддержала твою тоску. Но худшее что ты можешь сейчас сделать – окончательно размякнуть под воздействием алкоголя, бесконечно размышляя о правильности уже свершившегося. Хочешь, чтобы Одри жила долго и счастлива? Хоты бы протрезвей. В отличии от меня и Адриана, ты не способен усилием воли избавиться от опьянения, поэтому, пока мы в бегах, забудь о бутылке. Ради тебя и твоей дочери мы все подставляем свои шкуры, будь добр, оправдай и ты наши ожидания.
Стив замер, крепко сжав челюсть.
Не слишком ли мягко?.. Может, я впустую сотрясаю воздух? Напарнику не помешал бы холодный душ, куда я с легкостью могу его отправить.
Настроения в нашем небольшом коллективе и так паршивые с того самого момента, как мы сюда пришли, какой уж толк сюсюкаться с пьяным фамильяром?..
Стив тяжело встал, с грохотом отодвигая стул. Под моим пристальным взглядом медленно взял бокал.
Напарник возвышался надо мной почти на две головы, здоровый и непредсказуемый, как медведь-шатун.
Собрался выпить залпом, мне назло?
Стив шагнул в сторону и молча опрокинул бокал в раковину. Кубики льда грохнулись с неприятным стуком, дорогой виски устремился в слив, унося за собой мелкие косточки клубники, которые я не потрудилась за собой смыть.
– Буду у себя, – коротко сказал он, развернулся и быстрым нетвердым шагом покинул кухню.
Я опустилась на стул. Рассеянно глотнула подостывший кофе, куснула клубнику. На вид столь аппетитная, она отдавала пластиком на вкус.
Несчастные ягоды оказались сильно переоценены.
* * *
Адриан оставил достаточно денег, чтобы можно было купить девчонке хоть полный гардероб, не оглядываясь на ценник. К сожалению, пусть я и обладала достаточной грузоподъемностью, у количества сумок, которые я могла унести, был предел в связи с некоторым занимаемым ими объемом в пространстве. Машина Стива стояла в гараже, но я отказалась от идеи ею воспользоваться. В городе номера грязью не замажешь, а давать лишнюю, пусть и достаточно призрачную возможность вычислить нас я не хотела. На кого бы там в действительности не был оформлен этот серый потрепанный фольксваген.
Поэтому, пользуясь навигатором, я на своих двоих наведалась к “Тяготению”, чтобы представлять, что на ближайшее время необходимо приобрести нашей новообращенной.
К моему удивлению, это оказался не фешенебельный элитный клуб, а популярное молодежное местечко в рокерском стиле. Днем здесь можно было перекусить в окружении соответствующего антуража, а по вечерам, согласно афишам, устраивали рок-концерты.
Один из них намечался сегодня. Я некоторое время пялилась на оскаленное лицо солиста с плаката неподалеку от стойки администратора. Я знала толк в человеческих эмоциях, но никак не могла прийти к однозначному мнению, что именно хотел изобразить молодой парень: крайнюю степень вожделения или желание раскроить фотографу череп своей блестящей черной гитарой.
– Заказывать что будете? Может, желаете кофе на вынос? – несколько грубовато уточнила подошедшая девица. Посетителей в этот час было немного, ранние пташки уже позавтракали. а время бизнес-ланча еще не пришло.
– Хочу забронировать столик на четверых на десять вечера.
– Остался один, отказной. Там, наверху, – лениво смакуя резинку, она ткнула черным ногтем куда-то вбок, на второй ярус, огороженному символическими перилами. – Только оттуда сцену плохо видно.
– Значит, за билеты платить не надо? – мило улыбнулась я.
По кислому лицу девушки стало понятно, что шутку она не оценила.
Я вздохнула и полезла за кошельком. Надеюсь, Адриан знал о репертуаре “Тяготения”, и ничего не имел против металла. Услужливое воображение живо нарисовало хозяина в байкерской куртке и тяжелых гриндерсах. А что, ему, пожалуй, даже бы пошло.
Клуб находился в сердце города, и пройдя пару десятков метров, я уткнулась в торговый центр. За стеклом призывно изгибались манекены, завлекая прохожих приобрести последнюю коллекцию кардиганов.
Остановилась возле блестящей урны и извлекла глянцевую пачку сигарет. Ненароком огляделась, деланно бесцельно скользя взглядом по вылизанным улицам, столиках на веранде уютных кафешек, спешащим студентам и стильным дамочкам с разноцветными пакетами в руках.
Где-то по городу шныряют фамильяры, высматривающие нас со Стивом, как-никак, это ближайший крупный город, который был рядом с места проведения минувшего Совета. Несколько успокаивало, что мое лицо вряд ли было им знакомо. На сборище вампиров накидка слетела уже с демонессы, а не стройной брюнетки-человека. Тем не менее, не стоило недооценивать ситуацию и полагаться на авось, как утром это сделал Стив, которому приспичило выйти за молоком и клубникой.
Я повернулась ко входу, из которого хлынул новый поток людей, и спину тут же ожег чей-то взгляд.
Выждала пару секунд и развернулась, скидывая пепел в пепельницу над урной. Подняла глаза и ожидаемо не увидела ничего подозрительного. Бездна! Человека, испытавшего ко мне интерес, я бы нашла, но тот несчастный молоденький водитель, засмотревшейся на мои обтягивающие джинсы, не мог вызвать столь неприятное ощущение между лопаток.
Демон? Орайа? Вот же… Я выкинула бычок и прогулочным шагом устремилась ко входу.
Спокойно. Орайе тоже знаком лишь истинный облик Хеллы, а на Совете она не смогла почуять моей сущности до момента ее раскрытия. Человеческую же слежку я бы почуяла раньше, не могло быть и речи, чтобы сестрицу успел навести на меня прыткий фамильяр Ричи или кого-то из Древних.
В голове заворочались новые, крайне неприятные предположения. Их я пока отложила на дальнюю полку, не имея никаких разумных доводов. Ничего, кроме собственных затаенных опасений.
На глянцевом полу плясали неоновые отблески розовых и голубых объемных геометрических фигур, подвешенных к потолку. Перед эскалаторами блестел металлом фонтан, где вода причудливо изгибалась спиралевидным уступам, но журчание воды заглушала специально подобранная обманчиво ненавязчивая музыка, которая, если верить маркетологам, каким-то образом стимулировала посетителей на спонтанные покупки.
На бортах фонтана кривлялось несколько подростков, старательно позируя на телефон одного из них. Ржание резануло уши, и я поборола внезапное, но жгучее желание точечного сглаза, который отправил бы мобильный на выложенное розовым камнем дно.
Пошаталась по первым двум этажам, примеряясь к магазинам. Мода, сломя голову, бежала вперед, и при этом повторялась с методичностью серийного маньяка. Стоило привыкнуть к одному, отвыкая от другого, как через лет семь это другое с легкими изменениями вновь оказывалось на манекенах, а недавно актуальное уже считали безнадежным старьем. Я смирилась, что жизнь в верхнем мире обязывала совершенно точно знать, что не стоит надевать, чтобы смертные не испытывали чувство шока или даже пренебрежения, но и я терялась перед обилием брендов и стилей.
Решив, наконец, прекратить свои терзания, я зашла в один из молодежных магазинов. Перекрывая невнятный мотив снаружи, внутри играло что-то из последней альтернативы, а молодые продавцы, заученно выдавив приветствие, вернулись к увлекательному разговору об отсутствующей коллеге.
Размер Одри я примерно представляла, хотя с бельем и мог выйти казус, – как никак с его подбором у женщин вечно какие-то проблемы, что уж говорить о покупке без примерки. Наши с девушкой параметры, увы, не совпадали. Она в свои восемнадцать теперь навечно сохранила подростковую хрупкость, моя же фигура стремилась к восьмерке, я была выше и несколько крупнее за счет ширины плеч и бедер.
Перебрав ряд практически одинаковых джинсов, я ощутила дикую тоску. Лучше бы меня отправили разбираться с очередным неудачным охотником на вампиров, честное слово.
Почти наугад я наполнила пластиковую корзину, и отправилась к кассе по кратчайшему пути, мимо ряда примерочных кабинок, нутро которых скрывала плотная серая ткань. Я почти прошла до самого конца, когда чья-то рука вцепилась в плечо и с нечеловеческой силой рванула на себя.
Ткань кабинки всколыхнулась, и я, выронив корзину, оказалась внутри, придавленная к прохладной стенке телом напавшего. Из горла вырвался хриплый рык, а пальцы опалила частичная трансформация.
– Тише, Хелла, – раздался вкрадчивый шепот. – Только не кричи и не устраивай сцен. Я тоже по тебе скучал, но, увы, вокруг полно смертных детишек…
– Асвель… – яростно прошипела я. – Убери от меня свои грязные руки…
– Вначале спрячь коготки, – мягко проговорил Асвель.
Только железная хватка демона, сковавшая мои кисти, мешала разукрасить его чертовски привлекательное, но ненавистное мне личико.
– От безнадеги таишься по примерочным? Так давать уже не дают? – злобно выплюнула я. – Надо же, смертные порядком поумнели.
– Сколько желчи… – его хватка ослабла, и через краткий миг демон едва успел вновь перехватить мое запястье за сантиметр, отделяющий мои когти от его глаза. – Вижу, ты рада встрече.
– В Бездну такие встречи, Асвель! – я добавила еще несколько непечатных ругательств.
Их он выслушал, не скрывая удовольствия.
Я безрезультатно брыкнулась, и, наконец, вернула руке прежний облик, но Асвель не спешил меня отпускать.
Прильнул чуть ближе, и я ощутила знакомый терпкий аромат его кожи. Он будоражил. Навевал воспоминания.
Глаза цвета зеленого винограда, сквозь ягоды которого просвечивают яркие лучи южного солнца, они многое обещали. Когда-то я уже позволила им себя обмануть, и не раз, но лимит Асвеля давно исчерпан.
Резко дернула головой, и демон, издав тихий рык, отпрянул. Из точеного носа хлынула алая кровь.
– Значит, тебе что-то от меня нужно, – как ни в чем не бывало сказала я, отряхиваясь и ставя прямо перевернувшуюся корзину. – Иначе бы ты не стал за мной следить, грозя прожечь дыру на моей спине.
Демон вытер кровь. Улыбнулся. Немало смертных девушек потеряли невинность и душу из-за этой улыбки.
Асвель относился к той редкой породе демонов, которые не стремились выжечь все живое на своем пути. Таким как он с охотой открывали дорогу в верхний мир, но Асвель изначально был им рожден. Не чревом Матери, а клубком человеческих интриг, воплотившихся в телесную форму, что, впрочем, не мешало демону на протяжении долгого времени оставаться любимчиком наитемнейшей.
Пока в голову Асвеля не стали приходить мысли, возмутившие даже ее. Падение демона не было для него фатальным, но лишение привилегий ранило хрупкое самолюбие. Асвель стал еще хуже, чем был, если это вообще возможно.
– Почему сразу что-то нужно? Может, я просто хотел поболтать о былом. Знаешь, здесь есть отличный итальянский ресторан…
– Самое время для дружеских бесед, Асвель, – я криво улыбнулась.
– Да, я наслышан о твоих проблемах. Ты выбрала неудачное имя в списке, – тем же тоном Асвель вполне бы мог рассуждать о дрянной погоде за окном. – Но это не конец света, и уж точно не мешает нам пообедать в приличном месте.
– Твой выбор более удачен, верно?..
Улыбка Асвеля стала шире. Конечно. Не мог же он упустить шанс получить прощение Матери.
Я продолжила:
– А ведь ты один из немногих, кто знает, как я выгляжу в человеческом облике. И у меня лишь один вопрос. Почему ты до сих пор здесь, а не бежишь к новому господину докладывать, что я в этом городе?
– Что за нелепица, Хелла, мы не чужие друг другу. Не брошу же я тебя… в беде.
– Ты ничего не делаешь просто так.
– Я лишь не хочу, чтобы ты проиграла. Мать не ставила условий, что только один может добиться указанной цели. Мы вернем равновесие вместе: ты и я. Я протяну руку помощи, а ты оставишь в прошлом все недопонимания… когда-то возникшие между нами.
– Уж не думаешь ли ты, что после всего, что случилось, мы вновь…
– Я предлагаю сотрудничество, а не постель. – Асвель обжег меня взглядом. – Химию между нами не убить, Хелла, ты знаешь это. Предопределенная случайностью или проведением, она всегда магнитом тянет нас друг к другу. Но мы живет не первую сотню лет и в силах держать себя в руках, верно?
Темная водолазка тесно обхватывала его торс, не скрывая рельеф тела. Говорят, когда-то он по собственной прихоти позировал греческим скульпторам, играя роль и музы, и любовника. Бисексуальная природа Асвеля в античность расцвела полным цветом, а римские оргии при мне он вспоминал с особой нежностью, нисколько не скупясь на детали.
Усилием воли заставила себя смотреть ему в глаза, а не разглядывать фигуру.
– Ты сомневаешься в моих намерениях. Иного я не ожидал. – Демон чуть прикусил губу и тряхнул золотыми кудрями. – Но позволь мне совершить широкий жест, который, надеюсь, убедит тебя. Я сохраню нашу встречу в тайне… Напротив торгового центра есть чудесный ресторан, тот самый, где мы могли бы насладиться вином и итальянской кухней. В отеле наверху ты сможешь меня найти, а я… буду ждать. Адриан уже потерян, его судьба предрешена. Мы найдем Старейшего вместе, и в аду Мать признает нас.
В словах звенела неподдельная искренность, они так походили на правду, что правдой быть не могли. Что он задумал? Чего он хочет?
Его пальцы теплым ветром нежно скользнули по моей щеке. Я запоздало дернулась, но Асвель уже отстранился.
Он умел играть в игру холодно-горячо. Его плотские страсти легко облачались в сдержанную невинность, заставляя недоумевать, куда делся былой напор. Каждый последующий шаг навстречу Асвелю давал ему все больше ниточек, за которые так удобно дергать.
– Я подумаю, Асвель, – медленно произнесла я.
То, что и должна сказать демоница, достаточно гордая, чтобы слишком явно не кидаться на протянутую соломинку, но достаточно умная, чтобы понимать все выгоды сделанного предложения.
Ведь я в тупике, не так ли? Не стоит давать Асвелю поводов думать, что, возможно, я ближе к цели любого другого демона, втянутого в эту авантюру.
– Тогда до встречи, Хелла. С нетерпением буду ее ждать, – Асвель слегка наклонил голову.
Он вышел, а я осталась стоять, прислонившись спиной к стене.
Асвель был так близко. После стольких лет.
Я закрыла глаза, до боли прикусив губу. Едва демон исчез, внутри что-то щелкнуло и взорвалось, выпуская цунами, от которого захлебнулись сенсоры ощущений. Внутренний зверь, которого я поклялась больше не спускать с поводка. Асвель уже ушел, но в воздухе витал едва уловимый аромат его кожи, что воскрешал самые потаенные желания.
Ненавижу Асвеля и то, как он на меня действует одним своим появлением.
* * *
За окном сгустилась тьма, уже поглотившая последние лучи солнца. На смену им слабо мерцали уличные фонари. Я некоторое время бездумно пялилась на узкий переулок, кишку, что пролегала между нашим домом и соседним небоскребом, и, бесшумно задвинув шторы, села на свободное кресло.
Моя аккуратность была не к чему. Если верить Адриану, Одри не проснулась бы и от пушечного выстрела. Молодой вампир руководствуется только собственными, пока не отлаженными часами, и никакая сила на свете не способна приблизить его пробуждение.
Стив сидел у изголовья кровати. Пальцы напарника, неосознанно для самого фамильяра, методично скользили вверх и вниз по рыжеволосой прядке фарфоровой куклы, которой стала Одри. Впрочем, Стив по бледности сильно превосходил свою дочь. С заострившимися от нервов чертами и впавшими глазами он куда больше походил на вампира из старых сказок, чем молодая прекрасная девушка, мирно спящая в своей постели.
Адриан стоял неподалеку от меня. Он задумчиво теребил подвеску из оникса, изредка поднося ее к губам, как если бы обдумывал некий занятный вопрос. Ни капли торжественности, ожидаемой от того, кто должен приветствовать новое дитя ночи.
– И… сколько еще она может спать? – негромко спросила я.
Адриан неопределенно шевельнул плечами.
– У нас столик забронирован на десять, – решилась напомнить, за что поплатилась гневным взглядом Стива.
– Ничего святого, твою ж мать, – прошептал он.
Я тихо рассмеялась:
– Просто констатировала факт. Пробуждение пробуждением, но нам действительно необходимо попасть в “Тяготение” к десяти.
Стив набрал воздух, чтобы ответить, но Одри вдруг слабо шевельнулась.
Она сонно повернула голову, потянулась и распахнула глаза. Кажется, ее радужка приобрела более насыщенный, изумрудный цвет, но возможно, это была лишь игра света и тени.
Отца девушка заметила первым, и ее брови недоуменно вздрогнули. Сложно сказать, что сильнее удивило Одри: что отец караулил ее пробуждение, или его траурное выражение лица.
Признаться, последнего я бы испугалась.
– Одри… – тихо сказал Адриан, делая шаг.
Девушка вскинула голову и резко вжалась в подушки, как если бы увидела оживший ночной кошмар. Она беззвучно открывала и закрывала рот, как выброшенная на берег рыба.
Вампир поднял руки ладонями наружу, как бы показывая, что ничего дурного не задумал, и сделал еще один шаг.
Это стало последней каплей. Одеяло метнулось вбок, и Одри загнанным зверьком скользнула в дальний угол комнаты.
– Не подходи ко мне! – вскрикнула она, и от ее неестественно пронзительного голоса едва не треснули барабанные перепонки. – Ты, гребаный маньяк, не…
Она замолчала, тяжело дыша, качнулась и перевела взгляд вниз, на ноги.
Повисло молчание. В глазах Стива стояли слезы.
– Одри… – мягко повторил Адриан.
Девушка несмело коснулась собственного бедра, дрожащей рукой потянулась и в движение подняла штанину, обнажая ногу до колена.
Нам предстала весьма привлекательная икра, имеющая приятный изгиб за счет мышц ровно там, где им следовало быть. Словно девчонка ходила и бегала всю жизнь столько, сколько и любой из ее здоровых сверстников.
Одри потрясенно выдохнула, осела и вдруг… рассмеялась. Ее смех, поначалу тихий, за несколько мгновений затопил всю комнату и ударил по вискам. Стеклянная ваза у окна мелко задрожала. Я с руганью закрыла взорвавшиеся болью уши.
Адриан в прыжок перекрыл расстояние, отделяющее его от новообращенной. Он присел, с силой тряхнул бедняжку. Та мгновенно замолкла, оцепенев, словно ее впрыснули сильнодействующий паралитик.
– Смотри мне в глаза. Слушай мой голос, – мягко сказал вампир. – Тебе нельзя издавать громкие звуки или совершать резких телодвижений. Пока нельзя.
Глаза Одри поддернула дымка. Она медленно кивнула, и ее мышцы понемногу расслабились.
Я уже видела нечто подобное, когда хозяин гипнотизировал жертв. Видимо, новообращенные еще не имели способности сопротивляться власти старших собратьев или же тех, кто их обратил.
– Меня зовут Адриан. Я друг твоего отца и не желаю тебе зла. – Продолжил вампир. – Ты знаешь, зачем он привез тебя сюда?..
Одри вновь кивнула.
– Папа сказал, – тихо проговорила она, – что хочет показать меня одному врачу. Отец работает на него… наверное, кем-то вроде секретаря, помогает с делами…
Я с сомнением покосилась на застывшего безмолвной статуей Стива. Понятия не имею, чем фамильяр занимался до того, как судьба свела его с Адрианом, но напарник со своей внушительной комплекцией более гармонично смотрелся бы в охране, а не с кипой бумажек, или с чем там приходится иметь дело секретарям.
Что же до Адриана… С его холодными пугающими глазами, бледным лицом и не самым сильным человеколюбием ему подошло бы разве что патологоанатомическое отделение. Хотя, безусловно, сам хозяин выбрал бы гематологию, и весьма вряд ли – наиболее вероятно приписываемую ему в легенде Стива нейрохирургию.
– Хорошо. Одри, твой отец тебе не солгал. В каком-то смысле, я действительно могу лечить, – на губах Адриана расцвела и погасла слабая улыбка. – Ничего страшного не произошло, слышишь?.. Встань, но не спеши. Со страха ты резво пробежалась, это хорошо, но ноги пока не до конца тебе послушны.
Девушка медленно исполнила приказ. Ее колени слегка подрагивали. Вампир не выпускал новообращенную из тесной хватки.
