Текст книги "Сердце Дэва. Искатель (СИ)"

Автор книги: Елена Майская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 18 страниц)

Глава 15. Убийца, но...

Мила не знала, куда себя деть. Возмущению не было предела, и уже ни о какой подготовке к семинарам не могло быть и речи. Она долго металась по своей комнате, перебирала флакончики на туалетном столике, перевешивала платья в шкафу.

Потом включила сериал. Провела рукой по зеркалу шкафа, где стекло было обработано незаметной на первый взгляд тарнавской пылью. Вместо отражения проявился экран обозревателя эфира, где на небесно-голубом фоне парили подвижные облака иконок. Мила выбрала имперский киноархив и там указала на первый попавшийся сериал.

Воздух завибрировал голосами актëров, на экране появился пейзаж Северной Террании. Уютного городка, окружëнного горами. Кто-то кому-то признавался в любви, стоя на балконе в одних трусах и дрожа от холода.

Мила устроилась на кровати, но и теперь не смогла расслабиться. Так и выключила всего через десять минут, толком ничего не запомнив. Потом открыла переписки с отцовскими друзьями, но там ничего нового не оказалось. Все молчали. Не принесли весточку и крупнейшие газеты с побережья Бушующего океана.

Миле стало казаться, что в комнате слишком тесно, и она отправилась погулять перед ужином. Далеко не уходила. Прошла по саду и устроилась на скамейке в тени рослого куста. Закрыла глаза. Прислушалась к убаюкивающей тишине.

Перед глазами красочно всплывала сцена из рассказа Вернера. Вот Фринн бежит из деревни туземцев, держа за руку молодую полураздетую девчонку.

Он в грязной потрëпанной рубахе, серые штаны ниже колена оборваны. Лицо взмыленное, заросшее склоченной бородой, волосы просалены и растрëпаны. Дикарка же чиста и невинна, темна, как сама ночь, а зрачки еë глаз как будто светятся от белизны. Грудь крест накрест перевязана грубыми лентами, на поясе шелестит короткая юбка из пальмовых листьев.

Они бегут ночью, и дикарка часто подсказывает, куда повернуть. Иногда замирают и прислушиваются. Погони вроде бы нет, но останавливаться рано.

И наконец джунгли расступаются. Перед беглецами показывается небольшое озера с чистейшей водой. Возле берега беглецы падают на колени и жадно пьют, помогая себе ладонями. А потом скидывают одежду и ныряют. Смеются, прижимаются друг к другу, сливаются воедино. Фринн знает, что делает и движется уверенно. А девчонка трепещет от новых ощущений. На еë лице отражается то страх, то ликование. Фринн плавно раскачивает волны, придерживая дикарку за ягодицы. Она кусает его за плечо и сдавленно стонет от наслаждения.

Небольшой перерыв, они выходят на берег и ложатся на мягкую траву. Мечтательно говорят о чëм-то на Мааскийском, смотрят на усеянное звëздами небо.

Дикарку переполняет любовь, ей мало одного раза. Она восседает на Фринне и начинает медленно двигать бëдрами. Он протягивает к ней руки и ласкает, приподнимается, чтобы поцеловать грудь. А потом резко переворачивается. Он уже сверху, и она полностью в его власти. Робкая, извивающаяся от наслаждения, постанывающая.

Фринн гладит еë плечи, тонкую длинную шею. И вдруг пальцы его надавливают сильнее. Дикарка пытается вырваться, закричать, пучит глаза. Но Фринн силëн. Он холодно смотрит, как жизнь покидает дикарку. Потом встаëт над ней, будто победитель.

Он уже знает, что делать дальше. Маленький каменный ножик, которым девчонка обрезала его путы. Фринн достаëт его из вещей, встаëт у тела на колени и замахивается, не боясь запачкаться в крови.

Мила судорожно вздохнула и открыла глаза. Представлять, что было дальше, она не хотела. Слишком это жестоко.

Меж тем послышался скрип калитки. Максим вернулся из кинотеатра и, судя по довольному лицу, фильм ему понравился.

– Как продвигается подготовка к семинару? Смотрю, вся в учебниках. Один нос наружу торчит, – усмехнулся он, заметив Милу.

– Ты даже не представляешь, что я узнала. Наш профессор Фринн, оказывается, вор и убийца! Он обокрал папу, убил молодую девушку из племени Мааски и вообще…

– Папу обокрал? Когда? – Максим насторожился.

– Семь лет назад. А что?

– Слушай, ничего посвежее ты узнать не могла? Отец, наверняка, уже давно решил этот вопрос. И вообще, хватит уже про своего Фринна думать. Ты прям на нëм помешалась.

– Потому что это важно! Или тебе всё равно, кто меня на приëмы приглашает?

– В целом, да, – пожал плечами Максим.

А Мила вспыхнула, зарделась гневным румянцем.

– А если он и меня убьëт? – спросила, шëпотом произнеся последнее слово.

– Да ну, что за бред? С чего бы ему тебя убивать? Обычная студентка, даже и не красивая. Попробуй расслабиться уже наконец.

Мила стиснула зубы от обиды. Глупо было надеяться на его понимание. Он всегда ведëт себя, как козëл. Ещё и «комплименты» раздаëт невпопад. Не брат, а одно название.

Макс прошëл полпути до двери, и потом добавил, будто и так мало наговорил:

– А если что, то в ванной можно будет спокойно помыться и не провонять всякими там цветочными маслами.

– Иди уже отсюда!

За ужином Мила не проронила ни слова. Пока мама с Максимом обсуждали фильм, она тихонько пережёвывала рыбное филе. Потом сослалась на головную боль и, не дожидаясь десерта, отправилась к себе.

Заснуть не получилось. Мила уже и сама себе удивлялась: что так взволновало еë? Тайна Фринна? Но таких тëмных пятен полно у каждого. Может, не таких кровавых, не таких жестоких, но всë же каждый может рассказать про себя столько, что за хорошего человека его больше никогда не примут. Или Милу так задело, что Фринн обманул еë? Но и в этом ничего нового. Сколько раз она сталкивалась с обманами? Нет, было здесь что-то другое, в чëм признаваться даже самой себе казалось непозволительным.

Извертевшись и окончательно потеряв надежду уснуть, Мила решила посоветоваться с Кирой. Пусть за окном полночь, подруга вряд ли уже спит.

Мила включила экран, выбрала иконку беседы с Кирой и нажала на видео-звонок. Подруга ответила почти сразу:

– Ты решила пожелать мне спокойной ночи? – спросила она. Сидела ещё одетая, будто только вернулась с прогулки.

– Не совсем, – призналась Мила и поправила просторную ночнушку. Она даже и не задумалась, как выглядит. Вся помятая, волосы растрëпаны. В таком виде из комнаты-то выходить неприлично. – Я посоветоваться звоню. Это насчёт Фринна.

– Он тебе приснился в горячем откровенном сне, и ты сейчас мне его перескажешь? – оживилась Кира.

– Если бы.

– Да, мне тоже иногда хочется что-нибудь такое увидеть. Хотя бы разочек. А то всё кошмары какие-то снятся.

– Лучше бы мне хотя бы кошмары снились. Всё лежу и думаю, почему он такой мерзавец, а я с этим смириться не могу.

– Погоди, я мысли читать не умею. Мы вроде решили, что он поступил правильно. Или опять случилось что-то такое, о чëм я узнаю последней? – подалась вперëд Кира.

Мила встала и прошла к окну. Она не знала, с чего начинать и стоит ли углубляться в подробности. Но без деталей Кира уж точно ничего не поймëт.

– Я сегодня узнала про Фринна очень неприятные подробности, – начала Мила, но сразу же осеклась.

– Какие? Ох, дорогая, любишь ты интриги нагнать! Он женат? У него странные предпочтения, одна мысль о которых вгоняет тебя в краску? Что? Ну?

– Максим сказал, что это не имеет значения. Я с ним, конечно, согласна, – продолжала Мила свои размышления. – Но если человек позволил себе так низко пасть, он ведь не исправится, правда?

– Мила, есть у меня ма-ахонькое подозрение, что ты ещё спишь. Не может ведь человек, который несвязно рассказывает что-то очень интересное, делать это всё бодрствуя. Правда? – передразнила еë Кира.

– Что? Это ты о чëм?

Мила обернулась и непонимающе взглянула на подругу. Та рассмеялась, прикрыв рот, и едва не свалилась со стула. А когда успокоилась произнесла:

– Ты бы видела сейчас своë лицо. Как будто и впрямь только проснулась. Я спрашиваю, что ты там про Фринна узнала? Не ходи вокруг да около, ближе к телу давай.

– А я не сказала? – удивилась Мила, нахмурив брови.

Она подробно пересказала разговор с Вернером и Валенбергом и записи из дневника. Кира слушала, раскрыв рот, и активно кивала. А в итоге потëрла подбородок и произнесла:

– Весело он искателем стал, ничего не скажешь. Но это же очуметь, как давно было. А вчера ты своими глазами видела, что он совсем не такой. Может, плюнуть? Кто старое помянет, тому глаз вон.

– Вот и Макс так же думает. Да и я тоже. Но не получается. Я вообще не понимаю, почему меня это так волнует. Он мне никто, просто очередной препод.

– Я думаю… Ты только не обижайся, хорошо? Я думаю, ты в него просто-напросто влюбилась. Причëм по самые уши.

– Дэв, ну конечно же нет! С чего бы это? Из-за одного вечера, который, к тому же, крайне неудачно закончился? Ну уж нет, ни за что! Он даже не в моëм вкусе!

– Похоже, я попала в точку, – заулыбалась Кира. – Ты так переполошилась, что у меня вопросов больше не осталось.

Миле было неприятно признавать, что подруга права. Еë слова звучали укоризной. Ведь мало того, что Фринн преступник, он ещё и профессор.

– Скажи лучше, что там с Егором? – сменила тему Мила.

Но Кира не сдавалась:

– Побудет в лазарете до конца недели. Гребник говорит, ничего сложного, – быстро проговорила она, а потом вернулась к Фринну: – Мне кажется, тебе надо с профессором завтра поговорить. Это расставит всё на свои места. Если в животе что-нибудь затрепещет, значит, влюбилась. Ну а если нет, то ты чувствительная натура, которой лучше стать поэтессой, чем искательницей. Всё же просто.

– Это у тебя всё просто. А я представляю, как он с той девушкой поступил, и вообще к нему приближаться больше не хочу.

– Я, может, скажу цинично, но он тогда пережил явно не лучшие дни в своей жизни. У него ведь друзей съели, а он всë это видел. Вот и поехала крыша немного. Такое, знаешь ли, кого угодно из колеи выбьет. Вот то, что он Афанасия Фëдоровича обокрал – это плохо. Но ты же не знаешь, чем в итоге всë кончилось.

– Ладно, я подумаю. Но ничего не обещаю.

Они распрощались, и Мила вернулась в кровать. Разговор нагнал на неë сонливость. Уже не хотелось ни спорить, ни сопротивляться. Да и Кира всë равно останется при своëм.

Мила лежала с закрытыми глазами, ощущая подступающий сон, и вяло рассуждала. Любовь? Ну какая это любовь? Даже если отбросить всë прочее, это просто увлечëнность. Вот с Олегом была любовь. Когда он только касался еë руки, тело уже вибрировало от желания. А какие у него были тогда глаза. Олег смотрел на Милу с такой щенячей преданностью, что невозможно было устоять. Вот где была любовь. Когда каждая минута в разлуке казалась невыносимой, а часы, что они проводили рядом, таяли, как секунды.

Мила растворилась в своих мыслях и уснула.

Глава 16. Только о нëм

Утром Мила проснулась полная сил, с одной лишь мыслью, что зря столько переживала. Сомнения поутихли, а Фринн представился смелым героем, окружëнным ореолом романтики. И, как у всех смелых героев, у него были и тяжëлое прошлое, и сложные решения за плечами.

Лëгкая, будто ветерок, Мила примчалась в академию и с нетерпением ждала лекцию по артефактологии. Та стояла предпоследней, и время до неë тянулось мучительно долго.

– Я смотрю, ты всë-таки выспалась, – смешливо спросила Кира.

Ещё даже первая пара не началась. Студенты ещё собирались в аудитории ворожбы и гудели, что осиный улей. Сидела за своим столом и профессор Фрида Клярова. Закрывшись газетой от студентов, она ждала звонка и как будто не замечала шума, от которого даже паркет дрожал.

– Да, ты мне очень помогла, – призналась Мила, чмокнув подругу в щëку. – Я ещё повалялась немного, но всё же заснула. Просто вчера такой день был взбалмошный, вот я и разнервничалась.

– Понимаю, я тоже вчера до поздней ночи всё про Егора думала. Как он там, в лазарете. Сегодня тоже с самого утра к нему прибежала.

– Что, он даже не прогнал тебя? – приподняла левую бровь Мила.

А Кира в ответ тяжело вздохнула и развела руками.

– Ну ничего, когда-нибудь он заметит, как ты к нему относишься, – поддержала еë Мила.

– Надеюсь. Но мне иногда кажется, что он дальше своего носа вообще ничего не замечает.

– Да, мужчины все одинаковые.

– Все? С чего бы? – фыркнула Кира. – К тебе вон Фринн сам клеится, да только ты всё недотрогу из себя строишь.

– Сегодня это изменится, – как бы невзначай проронила Мила с таинственной усмешкой.

Кира выпучила глаза и широко-широко открыла рот. А потом запищала от восторга:

– Ты всë-таки решилась? Решилась? Решилась?

– Думаю, что да. Я взвесила все «за» и «против» и поняла, что он мне тоже очень нравится.

– Я знала, что ты сделаешь правильный выбор!

Прозвучал звонок, и все в аудитории замолчали. Фрида Никаноровна дала на это студентам несколько секунд, потом сложила газету, аккуратно положила в углу стола. Подтянула толстую раскрытую книгу и пальцем провела по тонким ниточкам строк.

– Итак, сегодня мы продолжаем тему инвазивных приворотов и отворотов. Напомню, ни один из вас не сможет применить эту форму без постоянной практики, но знать о ней вы обязаны. Это самый мягкий, но самый действенный вид ворожбы. Он позволяет принимать заложенную цель не со сломом, как в случае зелий и ритуалов с плотью, а естественным перенаправлением желаний. Но и затушить на время эффект достаточно просто. Если есть мощный противовес, объект ворожбы на время может перебороть действие отворота или приворота.

Профессор встала и прошла к доске. Мановением руки подняла сразу пять мелков, и те принялись быстро выводить аккуратные слова и формулы. А студенты немедленно взялись за ручки и стали записывать всë в тетрадь.

– Это формула отворота от чревоугодия. Объектом является человек, удручëнный своим состоянием. Он должен желать прекратить алкоголизм, наркоманию, либо обжорство.

Субъект отворота – человек, воспринимаемый как источник алкоголя, наркотиков либо нужного количества еды.

Предмет отворота – желудок либо печень.

Итак, что мы имеем из этой формулы? Пример: человек, страдающий от похмелья, видит колдуна, который приносит бутылку пива. Испытывая одновременно и отвращение к алкоголю и благодарность за возможность опохмелиться, он открывается ворожбе. Организм готов к отвороту. Что дальше?

Одна из студенток в первом ряду подняла руку и задëргала ею так, будто готова была лопнуть от нетерпения. Фрида Клярова явно не собиралась получать ответ на свой вопрос и посмотрела на студентку ледяным взором. Рука медленно опустилась.

– Итак, дальше объект требуется усыпить, – продолжала профессор. – Проще всего добавить в пиво сильнодействующее снотворное, но подойдëт любой вариант. Сможете отправить его в нокаут? Пожалуйста.

Теперь начинается самое важное. Этот этап схож с хирургической операцией и потребует максимальной концентрации.

Мелки тем временем принялись в общих чертах рисовать пять картинок.

– Первое. Освобождаете участок в районе желудка от одежды и обрабатываете антисептиком.

Второе. Освобождаете свою рабочую руку от одежды и обрабатываете антисептиком плюс маслом лунного лотоса.

Третье. Проговариваете заклинание, указанное на доске. Если вы прочтëте его правильно, масло на руке замерцает серебряным светом. Если нет, то повторите заклинание столько раз, сколько понадобится.

Четвëртое. Прикладываете выпрямленную ладонь кончиками пальцев к телу объекта в районе нужного органа. В целом, можно и чуть в стороне, но от этого срок накопления энергии отворота увеличивается. Затем концентрируетесь и нажимаете до проникновения. Наощупь находите нужный орган и мягким поглаживанием входите с ним в синергию. Как только это случится, орган станет значительно теплее. Тогда вы сосредотачиваетесь на цели отворота и передаëте эту информацию через руку. Об успешной передаче может сказать то, что температура органа вернëтся к норме.

Ну и пятое. Осторожно извлекаете руку из тела объекта и смазываете оставшуюся рану настойкой дикой крапивы и берестянки. В целом, это не обязательно, но иначе на теле объекта может остаться схожая с царапиной отметка.

У кого-нибудь есть вопросы, пока мы не перешли к рецептам расходных материалов?

Поднялось несколько рук. Даже на короткие вопросы Фрида Клярова отвечала подробно, часто отсылалась к прошлым лекциям и учебнику ворожбы. Мила слушала внимательно, делала пометки. Впервые за долгое время еë не отвлекали мысли об отце, и оттого получилось сосредоточиться на лекции.

Ворожба закончилась быстро, также проскочил и семинар по истории Великополья, где удалось получить пятëрку. Но уже на основах мореходства Мила поняла, что ей страшно.

Следующей парой шëл семинар по артефактологии, а значит, встреча с Фринном уже совсем рядом. Этого хотелось до мурашек. От одной мысли о профессоре внизу живота что-то приятно ныло. Но вместе с тем разум кричал, что нельзя допускать этой встрече ни в коем случае. Мила наговорит глупостей, предстанет перед ним влюблëнной дурочкой.

Заметила эту неуверенность и Кира. Сразу после пары она отвела подругу в сторону и спросила, заглядывая ей в глаза:

– Ты себя нормально чувствуешь?

– Да. Нет. Не знаю, – замямлила Мила. – Я, наверное, домой лучше пойду.

– Почему? А как же семинар? А Фринн? Ты так хотела его увидеть.

– Ну что ты пристала?! – всплеснула Мила руками. – Не хочу я ничего!

– Милая, что с тобой? – заботливо взглянула на неë Кира. – Может, перенервничала? Бледная, как полотно. Я давно тебя такой не видела.

– Не знаю я. Сама не понимаю, что происходит. Я хочу с Фринном… Но не могу так с Олегом, понимаешь?

– О Дэв, а он тут причëм? Забудь о нëм раз и навсегда. Олег уже в прошлом, вот пусть там и остаëтся. А Фринн реально крутой мужик. Если у тебя с ним что-то получится, то будет просто великолепно!

– Но я уже не хочу. Как представлю, что я вхожу в аудиторию, а он там сидит. И на меня смотрит. Нет, не могу. Я ещё ничего не решила, а он будет думать, что я к нему неровно дышу.

– Как ты любишь всë усложнять, – Кира запрокинула голову и молитвенно взглянула в потолок.

– Так получается. Я не специально. Мне просто нужно время.

Кира выдохнула и поникла.

– Ладно, дело твоë. Я бы даже не задумывалась, если бы он ко мне подкатил. Егор Егором, но Фринн это Фринн.

– Если бы он подкатил к тебе, я бы только обрадовалась, – прошептала Мила и добавила уже громче: – Пойду я, свежим воздухом подышу. А то подташнивает как-то.

Под жалостливым взглядом подруги Мила пошла к лестнице. Она карила себя за такую трусость, но ничего не могла с собой поделать. Сердце разрывалось между желанием быть рядом с Фринном, и пониманием, что это будет означать окончательный разрыв с Олегом. И вроде бы плюнуть на это, но как? Не прошли ещё чувства, не стал ей Олег безразличен.

Мила добралась до сквера, села на скамейку под кряжистым дубом, закинула ноги и, уткнувшись носом в коленки, заплакала. Горько было ей оттого, что в себе не могла разобраться. И противно. Ведь всë просто. Главное – плыви по течению. Да только направление никак не выбрать.

– Ты не на паре? – раздался над Милой голос Олега.

Она подняла голову и скривилась.

– Вот только тебя мне сейчас не хватало!

Увидев еë слëзы, Олег мигом смягчился, сел рядом и хотел обнять Милу, но та нервно повела плечами.

– Ты плачешь? – спросил Олег.

– А что, так не видно, да?

– Что-то случилось?

– Дэв, ну что ты пристал? Если бы ничего не случилось, я бы не плакала!

Олег задумчиво почесал ухо и задал новый вопрос:

– Тебя кто-то обидел?

– Олег, – Мила устремила на него красные глаза, стëрла слезу со щеки, – иди уже куда шëл. Это не твоë дело.

– Так я к тебе и шëл. Хотел дождаться конца пары, а тут ты сидишь.

– И что ты хотел? Опять в любви признаться? Не надо, хватит с меня. Надоело.

Олег скрипнул зубами. Мила попала в цель, и без лишних слов стало ясно, что ему больно. Но он постарался взять себя в руки и спокойно произнëс:

– Я вчера, может, лишнего наговорил, но извинятся не буду.

– Собственно, как всегда.

– Подожди. Выслушай сначала. Фринн, вокруг которого ты так увлечëнно вертишься, совсем не тот, за кого себя выдаëт. Его даже не Фринном зовут.

– Что за бред ты опять придумал? – скривилась Мила. Плакать она перестала, но щëки ещё были глянцевыми от слëз.

– Я вчера познакомился с дочерью настоящего Фринна. Она уверена, что еë отец и тот, кто стал у нас профессором – разные люди. У неë есть логичная версия, что произошло. Но я не буду пересказывать. Ты должна сама всë услышать.

– С чего вдруг? Нашëл какую-то умалишëнную, которая наговорила тебе с три короба, а теперь хочешь, чтобы и я этот бред слушала?

– Она не умалишённая. Поверь, когда ты еë увидишь, у тебя не останется сомнений, что она его дочь.

– Ну, допустим, она его дочь. И что с того? Что это меняет? У взрослых людей, если ты не знал, бывают дети. И они не всегда друг с другом ладят. Мне что, заняться больше нечем, кроме как в семейные ссоры влезать?

Она смотрела на Олега с ненавистью, будто он заставлял сделать что-то неприличное. Вот только выглядел Олег совершенно искренне, а притворяться он никогда не умел.

– Ты сам-то слышишь, как это звучит? – нахмурилась Мила.

– Я знаю. Но ты должна это услышать! Это очень важно.

Мила долгим взглядом посмотрела через плечо Олега в сторону учебного корпуса. Вчера она после похожего разговора узнала о том, что Фринн был мерзавцем. Может, это оказалось и неприятно, но заставило задуматься. А что теперь она узнает? Если действительно что-то важное, то это поставит точку в их с Фринном истории. Но как же хотелось, чтобы она продолжалась, расцветала.

– Мила, давай так: мы сейчас пойдëм к Инне Фринн, поговорим с ней. Если ты не поверишь или посчитаешь, что это пустяк, я больше никогда тебя не потревожу, – в отчаянии предложил Олег.

И это подействовало совсем иначе. Мила резко перевела на него взгляд, помолчала немного, а потом тихо спросила:

– Никогда?

– Да, – твëрдо кивнул Олег, хотя было видно, как тяжело даëтся ему это решение. – Я оставлю тебя в покое, не буду лезть со своими извинениями, признаниями и всем прочим. Сможешь спокойно крутить со своим Фринном, что захочешь.

– Вот так просто? И всë, что ты мне вчера сказал уже не имеет значения? – с горечью спросила Мила. От такого предложения хотелось не то треснуть Олега посильнее, не то убежать в слезах.

А тот и не понял ничего. Сидел, вытаращив на неë глаза и мэкал.

– Пойдëм к твоей подруге. Хочу узнать, на кого ты меня променял.

– Что? – совсем растерялся Олег.

Но Мила уже встала и направилась к выходу из кампуса.