Текст книги "Сердце Дэва. Искатель (СИ)"

Автор книги: Елена Майская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 18 страниц)

Сердце Дэва. Искатель

Глава 1. Профессор Фринн

Мила опаздывала. Прижав к груди кипу учебников и тетрадей, неслась по длинным коридорам Академии Малнис и проклинала того чудака, который всё это построил. Со стен на Милу удивлённо глазели портреты древних колдунов и современных магов. Из-за коричневых массивных дверей аудиторий доносились обрывки лекций. А эхо от стука каблучков спешило вперёд куда быстрее самой Милы.

Длинные золотистые волосы, на укладку которых было потрачено добрых полчаса, потеряли вид и немощно развивались на бегу. Голубая юбка то и дело предательски задиралась, оголяя коленки. К счастью, никто этого не видел, как не видели и пот, проступивший на лице Милы.

Аудитория, к которой она спешила, находилась в восточном крыле Академии. Там уже во всю шла лекция по артефактологии в Срединных Морях, и вёл еë примерзкий старикашка Густав Валенберг с колким взглядом и жутким шрамом на правой щеке. Придирался он ко всем и по любому поводу, оттого опоздание казалось Миле настоящей катастрофой.

Ещë один поворот, мимо уборщика, едва не свалив его в ведро с водой. И вот наконец дверь с позолоченной табличкой «Магистр артефактологии Г. Валенберг». Мила остановилась перевести дух и оправить одежду. Появиться перед одногруппниками неопрятной она не могла. Потом от сплетен не отделаешься. А Валенберг и так будет орать, пара минут уже ничего не исправят.

Мила приложила волосы и робко постучала в дверь. Сразу приоткрыла еë, не дожидаясь ответа, и просунула в щель голову.

– Извините за опоздание, можно… – проговорила она скороговоркой и осеклась.

На кафедре вместо старого Валенберга прохаживался молодой преподаватель. Чёрные волосы, аккуратная борода и пытливый взгляд карих глаз. Он выглядел одним из тех путешественников, которые в промежутках между странствиями давали частные лекции в городе. В академию их приглашали редко, чтобы лишний раз не тратиться.

– Представьтесь, пожалуйста, – мягко попросил новый преподаватель.

– Меня… Меня зовут… Меня зовут Мила Рябова, – через силу пролепетала Мила.

Она так растерялась от пристального взгляда, что даже покраснела. А преподаватель выждал немного, будто наслаждаясь еë замешательством, и приветливо улыбнулся.

– Рябова? Знакомая фамилия. Вы, случайно, не родственница Афанасия Рябова?

– Немножко, да.

– Немножко родственница? – рассмеялся преподаватель. – Разве так бывает?

– Я его дочь.

– Вот это уже похоже на правду. Что же вы, Мила, опаздываете на занятия? Где ваша семейная педантичность?

– Простите, этого больше не повторится, – слукавила Мила.

– Ладно, на первый раз я вам поверю. Можете занять своё место.

Мила на цыпочках прошла вдоль стены до дальнего ряда и устроилась там возле Киры. Они дружили ещё с первого класса школы и в академии были не разлей вода. В отличие от Милы, Кира понятия не имела, что такое скромность. И пусть она старательно строила из себя саму невинность, в её глазах всегда пританцовывали похотливые искорки, а мозг плодил сплетни с поразительным постоянством. Вот и теперь она встретила Милу широким взглядом и демонстративно ждала, пока подруга вынесет вердикт новому преподавателю.

– Какой-то он странный, – поцеловав Киру в щёку, поделилась Мила. – Как его звать-то?

– Ты серьёзно? – Глаза Киры округлились от удивления. – Тебе его ещё представлять надо?

– Ну…

– Ты эфир совсем не смотришь? О ком вчера трепались все, кому не лень?

– Погоди, ты шутишь? Я же тебе говорила, что мы с Максом вчера весь день в библиотеке доклад готовили.

– Хорошо, даю подсказку: Тарнавский океан.

Мила присмотрелась к преподавателю, пытаясь вспомнить, не видела ли его где-нибудь. Обычный путешественник, каких тысячи. А уж дочь знаменитого артефактолога Афанасия Рябова видела таких столько, что все они теперь на одно лицо. Поджарые, смелые, с такой решимостью в глазах, что любая неподготовленная девушка вряд ли устоит. И каждый непременно уверен, что он такой единственный и неповторимый.

– О, Дэв! Кира, сегодня не самое подходящее время для загадок. Откуда мне его знать?

– От верблюда! Он же нашёл осколок Сердца Дэва и перевернул артефактологию вверх тармашками. Даже с императорской семьёй встретился. Куда ты смотрела-то всё это время?

Вспомнить, куда же она на самом деле смотрела всё это время, Мила не могла. Наверное, как всегда, шерстила эфир в поисках известий об отце. Вот и не заметила, как всё научное сообщество Адамара бурно обсуждало невероятную находку.

Сердце Дэва искали тысячелетиями. Оно было мифом, который изучали ещё в начальной школе. Тогда же, когда рассказывали про самого Бога Дэва и о том, как создав мир, он его покинул. А сколько искателей положили жизнь на поиски этого Сердца – не счесть. Может, потому Мила и не обратила внимание на новость об осколке? Просто решила, будто это очередная журналистская утка.

– В общем, всё с тобой ясно, – снизошла до подруги Кира. – Его зовут профессор Казимир Всеволодович Фринн, и теперь он преподаёт у нас артефактологию.

– А Валенберг где? Уволили?

– Отпуск взял и намылился в экспедицию в Тарнавский океан.

– Лихо он. Вроде и не собирался, а тут бац, и отправился?

– Ага, чужая слава покоя не даёт. Точно тебе говорю. Небось уже и Адамар покинул.

До конца лекции они перемывали косточки Валенбергу, припоминали и похотливые взгляды, и проваленные экзамены. В итоге решили, что старик был обыкновенным мерзавцем и дышать без него в Адамаре будет легче.

Потом обсудили, что из мифов про Сердце Дэва правда, а что ложь. Ходили слухи, что существует несколько параллельных миров, и собранное Сердце способно объединить их. Поговаривали ещё, что Сердце может воскресить самого Дэва. А совсем уж двинутые искатели утверждали, что с помощью Сердца удастся связаться с инопланетными цивилизациями. Одним словом – никто ничего не знал точно, но версий было целое море.

За разговорами Мила не заметила, как лекция подошла к концу. Опомнилась, только когда Фринн объявил:

– Завтра по этой теме будет семинар. Дома перечитайте эту главу и не надейтесь, что будет просто. Я поблажек не делаю, даже если у вас известные фамилии.

На этих словах Миле поплохело. Ещё и Фринн с кривой ухмылкой уставился прямо на неё. Всë намекало на то, что Валенберг скоро из мерзавца превратится в добряка, а главным гадом Малнис станет Фринн

– Можете идти, – сказал тот и сразу добавил: – А вы, Рябова, останьтесь. Нам есть, о чëм с вами поговорить.

– О-о! Кажется, кто-то на тебя запал, – злорадно прошипела на ухо Кира.

За что Мила тут же хлопнула её по бедру, чтобы бросила глупости выдумывать. А про себя решила, что лучше бы Фринн и правда на неё запал, потому что иначе придётся туго.

Студенты торопливо покинули аудиторию, и Мила осталась с Казимиром Фринном наедине. Профессор разбирал какие-то бумаги.

– Вы что-то хотели мне сказать? – спросила Мила, когда ожидание затянулось.

Фринн наигранно встрепенулся, словно совсем про неë забыл:

– Да-да, простите. Я по поводу вашей курсовой хотел пару замечаний сделать. Мой предшественник курировал вас, а значит, теперь это моя обязанность.

– Я уже сдавала черновик. Профессор Валенберг вроде одобрил, – припомнила Мила дело месячной давности.

– Вы уж извините, Рябова, но я не Валенберг и такую халтуру пропустить не могу. Я просмотрел еë перед парами и немного подкорректировал, но лучше вы сами ещё раз перечитайте и сверьтесь с источниками, на которые ссылались. У вас есть ещё неделя, так что исправить успеете.

Он подвинул на край стола папку с курсовой и вновь уткнулся носом в свои бумаги. Мила простонала сквозь зубы, закатила глаза, но всё же подошла.

Первый же взгляд на курсовую привёл её в отчаяние. Каждая страница была исписана поверх текста красным карандашом. Фринн писал коряво, мелко, и оттого работа теперь напоминала древнюю рукопись по какой-нибудь трансгрессии. А на многих огромных абзацах и вовсе стояли размашистые кресты. Это означало, что курсовой не хватает около трети до минимального объёма.

– Неделя? Да тут же всё переписывать надо. Как же я успею?

– Предвосхищу ваши мысли о том, что можно взять в эфире уже готовую курсовую. Со мной такие штуки не пройдут, имейте ввиду.

– Но неделя!

Мила уже начинала ненавидеть Фринна. Валенберг был просто мерзким, а этот же вовсе садист какой-то. Лучше бы у него были сальный взгляд и вездесущие ручонки, и то меньше вреда.

Мила собралась уже спорить, но во время остановилась. Этим только подпишешь себе смертный приговор. Потому она печально взяла папку подмышку и отправилась на следующую лекцию.

Кира ждала за дверью. Когда Мила вышла, она набросилась на неё с вопросами:

– Почему вы так быстро? Ты его отшила? А он приставал? Приглашал на ужин к себе домой? И почему ты не согласилась?

Но Миле было совсем не до сплетен. Перемена кончалась, а до аудитории Основ Сопротивления Магических Материалов ещё дойти надо.

– Кир, ну какая же пошлая чушь у тебя в голове вечно крутится! – строго отчитала Мила подругу и отправилась дальше по коридору.

Кира пошла рядом.

– Я же ничего такого и не спросила. Посмотри на свою юбку и скажи, какой мужик удержит голову на плечах? Но ты не бойся, я Олегу ничего не скажу. Если только сама не проболтаешься.

– Причём тут Олег? – цыкнула Мила. – Мы расстались. Точка.

– В третий раз за два месяца, я помню.

– В этот раз навсегда. Пусть хоть на коленях приползёт, ни за что не прощу, – сжимая зубы от напряжения пообещала Мила.

– Да ты что! Это всё из-за игрушки той? Серьёзно? – вздёрнула брови Кира.

– А этого уже достаточно. Он просто свихнулся на своих играх. Ничего вокруг не замечает. Как засядет на все выходные, и на всех плевать, даже на меня. Это не отношения, а фигня какая-то!

– В прошлый раз тебе не понравилось, что он в тренажёрном зале засматривался на какую-то инструкторшу.

– Вот видишь? Как вот его после всего этого назвать? Козёл!

На этих словах подруги свернули за угол и едва не столкнулись с Олегом и его другом Егором. Тут же повисло неловкое молчание, взгляды всех четверых разбежались по разным углам.

Олег учился на факультете дрессировки человекоядных зверей. Больше половины его лекций проходили в вольерах зверинца на открытом воздухе, так что здесь его встретить Мила совсем не ожидала. Может, иначе бы она была готова. А так сердце защемило от желания немедленно понять, простить и нежно его поцеловать вместо слова «Привет».

Олег слышал слова Милы, но рассерженным не выглядел. Даже наоборот, как будто обрадовался встрече. Высокий, с короткими тёмно-русыми волосами, широким светлым лицом. Крепкий, спортивный, как и все дрессировщики. А руки, лицо и шею покрывали свежие и не очень свежие шрамы.

Егор был такой же рослый, крепкий. Вот только глядя на него казалось, будто он собран из прямоугольников с округлыми краями. Прямоугольным в нём было всё: и лицо, и шея, и тело, и бедра, и даже большие очки. Впрочем, Кира его любила не за это. А он в упор не замечал её жгучих взглядов.

– Значит, я козёл? – спросил Олег, когда молчание затянулось.

– Я не думала, что ты это услышишь, – пролепетала Мила.

– А это важно? Если бы я не услышал, ты бы поменяла своё мнение, что ли?

– Я бы поменяла своё мнение, если бы ты не только подслушивал, но ещё и слушал, что я говорю! – пошла в наступление Мила. В конце концов, это он виноват, что вынудил её ругаться.

– Ну да, тебя-то это, конечно, не касается, – всплеснул руками Олег. – Ты у нас святая, а все вокруг козлы. Правда?

– Да пошёл ты! – буркнула Мила и устремилась дальше по коридору, толкнув Олега напоследок плечом.

Глава 2. Приглашение

В гневе Мила выскочила во внутренний двор. Небольшой квадрат, полный зелени, зажатый со всех сторон старинными корпусами академии. Во время перемен здесь сложно было найти свободное место: все лавочки, кусты и поляны вокруг кряжистых деревьев облепляли студенты и галдели громче, чем носильщики в доках. Но сейчас, за несколько минут до начала пар, двор уже почти опустел.

Мила, не выбирая, плюхнулась на первую же лавку и закрыла лицо. Тут и Кира еë догнала, села рядом. Мягко положила ей на плечо руку.

– Всë будет нормально, вот увидишь. Ещё немного, и он…

– Что он? Ну что он? – резко подняла голову Мила и взглянула на подругу покрасневшими глазами. – Он изменится? Перестанет быть таким самодовольным придурком? Его волнует только он сам и то, что о нëм думают другие. Причëм все, кроме меня. А я просто игрушка, которую можно отложить, когда надоела. Вот он какой! Разве он это собирается менять?

– Ну да, это вряд ли.

– И полюбила я его, когда он был совсем другим. Чутким, нежным. Ты помнишь, куда мы пошли на первое свидание? На пруды Поющих Свирелей. И это было прекрасно! Ночь, свет Кары, покачивающийся на водной глади, мелодия свирелей, цветущий жасмин. Вот таким романтиком он был три года назад. Всего три года назад! А теперь что? «Давай в кафешке похаваем по-быстрому, а то у меня рейд вечером, не могу опаздывать», – передразнила Олега Мила.

– Один раз…

– Да не один! Это постоянно так. Давай по-быстрому то, давай по-быстрому это. У него всë по-быстрому, кроме этих тупых игр и безмозглых зверюг.

– Слушай, – хитро улыбнулась Кира, – а почему бы тебе не заставить его ревновать? Начни с кем-нибудь встречаться, а когда Олег об этом узнает, то поймëт, кого потерял.

Мила замялась. Идея ей понравилась, но сейчас, после исчезновения отца, любые отношения казались лишними.

Три месяца назад экспедиция Афанасия Рябова в последний раз выходила на связь. Тогда три их исследовательских брига покидали Порт-о-Лейн, что на архипелаге Грин, разделяющем Тарнавский и Бушующий океаны. Рябов планировал воспользоваться коротким тихим сезоном и за две недели добраться до острова Таркани, что на другом краю Бушующего океана. Но больше на связь не выходил.

Мила была уверена: отец жив, но попал в беду. Еë опасения разделяли и мама, Наина Рябова, и брат Максим, вот только Императорский Совет Искателей упорно не хотел собирать спасательную экспедицию.

«У нас нет на это средств, да и кто сейчас решится плыть в Бушующий океан? В сезон бурь! Подождите полгода, тогда и решим», – ответил глава совета Раймонд Хопф. Когда-то он был помощником Афанасия Рябова и сохранил к нему явно не самое тëплое отношение.

Пришлось ждать. Вот только сложа руки сидеть Мила не могла. Она через эфир связалась со многими отцовскими знакомыми и в Порт-о-Лейн, и в Таркани, а заодно и с теми, кто проживал на других берегах Бушующего океана и попросила их сообщить, если вдруг что-то узнают. Попутно прочитывала все местные газеты из тех краëв. Но про отца ничего не находила.

Наверное, если бы Мила не устроила скандал неделю назад, Олег сам бы с ней порвал. Она с трудом находила время на учёбу, а уж на личную жизнь его не оставалось вовсе. Впрочем, вины с Олега это всё равно не снимало.

– Пойдëм лучше в буфет? Всë равно на пару опоздали, – предложила Кира, взглянув на маленькие часы на запястье.

Мила вздохнула, представив, чем обернëтся этот прогул, и согласилась. Всë равно в голове кавардак и ни одного нового факта не осядет.

Буфет находился в главном корпусе – роскошном трëхэтажном здании, похожем на дворец императорской семьи. Украшенный колоннами вход с мраморными ступенями, скульптуры в нишах между окнами и каменные крылатые львы на крыше. Остальные корпуса академии были похожи на главное здание, но имели куда меньшие размеры.

Продавщица в буфете и не подумала спрашивать, почему студентки не на занятиях. Выставила на поднос две чашки капучино и три плюшки с сахарной пудрой, приняла плату и вернулась к детективу в мягкой обложке.

Кира взяла поднос и направилась в дальний угол зала. Мила пошла следом.

– А про отца так ничего и нет? – спросила Кира, попробовав кофе и, поморщившись, вернув его на поднос.

– Нет, тишина полная.

– Да ладно тебе, всë будет нормально. Это же не первый раз. Он и по полгода пропадал, но всегда находился.

– В прошлый раз нашëлся без двух пальцев и еле живой, – напомнила Мила и отхлебнула из стаканчика. – Я боюсь за него. Он постоянно смотрит смерти в глаза, но что, если удача на этот раз отвернëтся? Вдруг он погиб, а я даже не узнаю, где именно. Когда думаю об этом, слëзы на глазах наворачиваются.

– Дорогая, ты слишком сильно себя накрутила. Надо надеяться на лучшее. Только тогда Дэв услышит твои молитвы.

– Эх, если бы я могла думать по-другому. Не получается, Кир. И каждый день надежды всë меньше.

Кира смотрела на неë глазами, полными сострадания, но молчала, будто не зная, что ещë сказать.

Ей на выручку пришëл Максим. В самый подходящий момент он появился в дверях буфета и, увидев сестру, направился прямиком к ней.

Рослый и широкоплечий он был почти точной копией Афанасия Рябова. Та же копна светлых непослушных волос, те же добрые карие глаза. Может и нижняя часть лица была той же, но, в отличии от отца, бороду он пока не отпустил.

В этом сходстве с отцом прослеживались и общие черты с Милой. Неуловимые, почти незаметные, но когда Максим и Мила стояли рядом, то даже сомнений в их родстве не возникало. А из-за того, что Максим был младше всего на год, многие и вовсе могли счесть их за близнецов.

– Не думал, что вы здесь, – произнëс он, усаживаясь. – Видали нового препода по артефактологии? Сам Фринн! Это же охренеть можно!

– Что, и ты о нëм уже знаешь? – удивилась Мила.

– Ну да, весь город только о нëм и говорит.

– Совсем ты от жизни отстала, – погладила подругу по руке Кира, а потом улыбнулась: – Хочу напомнить, что в руках у тебя капучино, а вот это не страшное чудище, – она подвинула ей одну из тарелок с выпечкой, – а очень вкусная и жутко калорийная плюшка. Идеальный способ поднять себе настроение.

– Я не хочу. В животе и без неë крутит.

– Она так с самой отцовской пропажи говорит, – пояснил Максим. – Нам с мамой приходится еë связывать и кормить с ложечки.

– Ах ты! – вспыхнула Мила. Хотела было шлëпнуть его по колену, но он увернулся. – Я нормально ем! Просто сейчас аппетита нет.

– Ладно, отмазывайся. А я вот не откажусь перекусить, – просмеявшись, заявил Максим и взял плюшку. Откусил побольше и с набитым ртом произнëс: – Вкусная штука. Еë бы запить чем-нибудь.

Он взглянул на стаканчик Киры, но та с видом мстительницы сделала большой глоток, а потом, смакуя, выдохнула.

– А что ты вообще здесь забыл во время пары у твоего любимого Фринна? – спросила.

– Он меня отпустил, – с невинным лицом ответил Максим.

– Что-о? – разом воскликнули и Мила, и Кира.

– Узнал мою фамилию, задал с десяток вопросов и сказал, что я свободен до самого экзамена. Похоже, я слишком умëн для этого места.

– Да чëрта-с-два! – Мила обернулась к стопке учебников и тетрадей, что лежали на соседнем столе, и выудила папку с курсовой. – Вот! Ты мне помогал это делать, а Фринн от неë живого места не оставил! Гений!

Максим почесал голову и принялся пролистывать курсовую. Бубнил себе под нос, вроде даже ругался:

– Ни одного абзаца не оставил, чтоб тебя. И здесь тоже? А тут чего не так? Какой позор…

– А ты сама там хоть строчку написала? – с усмешкой спросила Кира.

– Я хотела, – призналась Мила. – Но всë, что я написала, Макс назвал чушью для детского сада.

– Скажите, пожалуйста, – недовольно проговорил Максим и кинул курсовую на стол перед сестрой.

Там, на последней странице, размашистым почерком было написано:

«Мила Афанасьевна, это писали не вы. Передайте своему поклоннику, что в артефактологии он ноль без палочки. Вам же я могу предложить свою неофициальную помощь. Приходите сегодня к семи часам по адресу проспект Великанов, имение 3. И даже не думайте о том, что я предлагаю скабрезности. Не в моих правилах».

Мила прочитала послание, скривилась, а потом повернула курсовую Кире.

– Ого! – восхитилась та. – Только не говори, что ты окажешься. Он же прям сам напрашивается.

– Даже Валенберг себе такого не позволял! Это же хамство! Он что, думает, я по щелчку пальцев к нему в койку запрыгну? Я прямо сейчас пойду к ректору и покажу, какого профессора он нанял! – распалялась Мила.

В гневе она не заметила, как Максим утащил еë кофе, а заодно и вторую плюшку. Сидел, тихонько жевал, слушал. А когда сестра успокоилась, произнëс:

– Вряд ли тут речь про койку. Он написал адрес Императорского Совета Искателей.

– Серьëзно? – опешила Мила.

– Ага, ты же там сто раз бывала.

– Но адрес то я не записывала! Откуда мне знать?

– Действительно, – хмыкнул Максим. – Короче, сегодня в совете торжественный приëм в честь нахождения осколка. Видать, Фринн хочет, чтоб ты пошла с ним туда. О вкусах, конечно, не спорят, но я выбрал бы кого-нибудь покрасивее.

Мила поджала губы, но на укол не ответила. Еë больше занимал вопрос, стоит ли соглашаться на такое необычное приглашение? С одной стороны, это откровенное хамство. За кого Фринн еë считает? Но с другой стороны, на приëме будут высокие чины, а то и кто-нибудь из императорской семьи пожалует. Может, получится повлиять на решение о спасательной экспедиции? Но как же это будет страшно. От одной мысли уже всё внутри трепетало.

– Я пойду, – решила в итоге Мила.

Максим поперхнулся остатками кофе, зато Кира обрадовалась и от избытка эмоций захлопала в ладоши:

– Вот это я понимаю. Такой шанс упускать нельзя! Если с Фринном ничего не получится, то можно будет там какого-нибудь князя обворожить.

Мила постно улыбнулась, но объяснять ничего не стала.