Текст книги "Сердце Дэва. Искатель (СИ)"

Автор книги: Елена Майская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 18 страниц)

Глава 19. В гроте у океана

Мила долго стояла на обочине, провожая взглядом такси с Инной. Жалела еë. Мечтала, чтобы Фринн получил по заслугам, и больше никогда удача не оборачивалась к нему лицом.

Неслышно подошёл Олег и встал молча рядом. А потом предложил:

– Давай, может, прогуляемся?

Мила согласилась. Вечер близился к закату, жара спала. Самое лучшее время, чтобы прогуляться по берегу и подышать солëным бризом. Это избавит от лишних мыслей, скопившихся за долгий день, и освежит голову.

Они прошли по улице Великанов к набережной. Мила всë ждала, когда Олег заговорит, но он стеснительно сохранял молчание. Может, из-за поцелуя? Решил, что был слишком резок и теперь не знает, как Мила на самом деле отреагировала? Или просто ждал более подходящего момента?

– Знаешь, я рада, что ты меня поцеловал, – заговорила первой Мила.

– Правда? – насторожился Олег.

– Да. Я и не думала, что мне этого так не хватало. Всë как-то стало однообразным с тех пор, как отец пропал. И я уже решила, что весь мир потерял цвета. А ты напомнил, что это не так.

Олег опустил голову и взял Милу за руку. Она не сопротивлялась, и даже кокетливо хихикнула.

– Ты ведь всë это время знала, что я рядом, – сказал он.

– Только не начинай об этом. Не надо.

– Почему?

Мила задумалась на секунду, стоит ли о таком говорить, но всë же решила не оставлять место недопониманию.

– Мы оба почему-то пришли к тому, что наши отношения – это просто рутина. Какой-то фон, который есть просто потому что, и для него ничего не надо делать. Я винила только тебя, что ты отстранился и больше не способен на романтику, а теперь поняла, что и сама такая.

– Я… – замялся Олег. – Я как-то и не думал с этой стороны.

– То есть тебя всё устраивало? – Мила резко остановилась и вопросительно, с вызовом на него взглянула.

Теперь это казалось ещё более возмутительным. Она тут выворачивается наизнанку, чтобы сгладить ссору, а ему плевать? Ну и зачем тогда всë это, если он так и не понял, что произошло?

А Олег долгим взглядом окинул бухту Адамара и неожиданно произнëс:

– Ну, я то, может, и вëл себя слишком прохладно. Но у тебя ведь трагедия случилась. Я не хотел лишний раз тебя трогать. А то, что тебе было не до меня, это и так понятно. Я и представить не могу, что сам бы делал в такой ситуации.

И всë возмущение Милы растворилось в бесконечной благодарности. Она подошла к Олегу, прижалась и положила голову ему на плечо.

– Вот ты говорила, что тебе не хватает романтики. А давай прямо сейчас пойдëм в нашу бухту и будем смотреть на закат? – предложил Олег.

Мила поцеловала его в щëку и сама повела дальше.

За городским пляжем, что растянулся на добрые пять вëрст, набережная сворачивала к Восточному тракту, а дальше по скалистому берегу убегала просëлочная дорога. Там, если знать, где свернуть и как спуститься, можно было пробраться к укромному гроту. Обыкновенно безлюдный, с песчаным берегом и прозрачной мелкой заводью, он обладал особой энергетикой. В нëм душа открывалась для жарких разговоров и страстного молчания. А летом и вовсе отсюда открывался вид на закат, от которого у Милы всегда мурашки бежали по коже.

Раньше Олег приводил еë сюда часто. Он не рассказывал, как нашëл это место, но очень любил оставаться здесь наедине с Милой до поздней ночи. А в итоге, сам того не подозревая, прослыл романтиком.

– Целый год здесь не была, – вспомнила Мила. Прошла глубже в грот и легла на мелкий, будто сахарная пудра, песок. Осмотрела неровный свод, испещрëный сталактитами, выбоинами и трещинами. А потом закрыла глаза и продолжила: – Если бы я только знала, что будет дальше, оставалась бы здесь подольше.

Олег подошëл и сел рядом. Провëл взглядом по еë телу. По маленьким, будто детским, стопам и стройным ногам, лишь выше колен прикрытых клетчатой юбкой, по плоскому животу, чуть выглядывающему между поясом и футболкой, по ровно вздымающейся груди. На ней он задержал взгляд, словно надеялся разглядеть, что спрятано под одеждой.

Потом взял щепоть песка и стал пересыпать из ладони в ладонь.

– Когда мы посорились, – начал он, – я как будто умер. Смотрел на тебя и не верил, что это конец. Ведь так не бывает, что на ровном месте может закончиться то, что стало бóльшей частью жизни. А когда я услышал про Фринна… Дэв, я думал, что свихнулся. Просто куда-то шëл, что-то говорил, но всё будто и не я делал.

– Я видела. Думала, ты просто ревнуешь.

Олег бросил песок и уставился на Милу.

– Наверное, я и впрямь ревновал, но контролировать себя не мог.

– И что бы ты сделал дальше?

– Я… хотел убить Фринна…

– Что? – Мила резко села и взглянула на Олега широко раскрытыми глазами. – Ты собирался его убить? Это же глупо! Это незаконно! В конце концов, он мог тебя самого покалечить!

Олег хитро улыбнулся и посмотрел на неë искоса.

– А ты бы волновалась?

– Ну, конечно, я бы волновалась! Не задавай идиотских вопросов.

Олег повернулся к Миле всем телом и как будто случайно положил руку на еë ножку. Горячую, крепкую ладонь. От одного этого прикосновения в животе Милы приятно заныло. Она ощутила, как тепло от его руки проникает выше, ласково двигаясь по бедру.

– И что бы ты сделала? – мягко спрашивал Олег.

– Достала бы тебя с того света и снова убила бы, – улыбнулась и Мила.

– А потом? – он придвинулся ближе, плавно повëл рукой, пока не коснулся юбки.

Мила прикусила губу и на секунду зажмурилась. Так это было приятно, что в груди быстро-быстро заколотилось сердце.

– Не знаю, – наконец произнесла она.

– А если бы я тебя поцеловал? – лицо Олега было уже так близко, что Мила видела лишь его глаза.

Она чувствовала, как рука скользнула выше, по внутренней стороне бедра и застыла совсем близко к трусикам. И это показалось издевательством. Олег ведь знал, что она готова и ощущал, как вибрирует еë тело. Но играл.

– Как поцеловал бы? – дрожащим голосом спросила Мила.

Закрыла глаза, отдаваясь на его волю. Ждала, когда Олег прильнëт к еë губам. И тот почти это сделал. Но в последний момент откинул от еë шеи белокурые локоны и впился поцелуем в кожу чуть выше ключицы.

Мила застонала от наслаждения и не сразу поняла, что пальцы Олега уже поглаживают ложбинку на еë трусиках. Вспышка яркого света затмила разум.

Под шелест волн, растягивая секунды, они срастались воедино. Крутились на песке, борясь за верховенство, желая управлять. Но даже сдаваясь, Мила наполнялась счастьем. Впервые за долгое время она не думала ни о чëм, полностью отдавшись чувствам.

Раскиданные всюду вещи, блуждающий под сводами грота бриз. И проникающая до кончиков волос истома. Вот какой была цена за билет на седьмое небо. И Мила с тягучим стоном использовала его за разом раз.

Олег в эти моменты был самым чутким из мужчин. Играл на еë теле любимую мелодию, то помогая себе пальцами, то пуская в ход губы. А самые нежные точки, пылающие от страсти, он ласкал языком.

И наконец они устали. Обрушились на песок, достигнув высшей ступени блаженства, и долго тяжело дышали, прислушиваясь друг к другу. Даже сердца их сейчас бились в унисон.

– Как в первый раз, – выдохнула Мила и положила голову Олегу на грудь.

А он легонько погладил еë волосы и прижал к себе.

Закат тем временем налился яркими цветами, расплылся по небу и окунулся в океан у горизонта. Загорелись мерцающие силуэты кораблей, будто зависшие в воздухе. И первые яркие звëзды прожигали пурпурное зарево.

– Я не хочу, чтобы этот вечер заканчивался, – призналась Мила.

Водила тонкими пальцами по рельефному прессу Олега, и частенько посматривала дальше. Но, прислушиваясь к себе, понимала, что уже насытилась. Да и Олег тоже не особо шевелился.

– Мы придëм сюда завтра, если хочешь, – сказал он.

Мила повернула голову и щëлкнула его по носу.

– Ты ведь сам завтра про это забудешь! – сказала она и рассмеялась.

Олег не ответил. Положил руку ей на спину возле ягодиц и провëл вдоль позвоночника по шелковистой коже.

– Пойдëм купаться? – вдруг предложил он.

И, не дожидаясь ответа, встал. Кинулся к воде и на всëм ходу взорвал воду снопами брызг. Мила проводила его взглядом, а когда он принялся весело звать к себе, закатила глаза.

– Ну что за ребëнок? – прошептала с улыбкой.

Но поднялась и грациозно подошла к воде. Нравилось ей, с какой жадностью Олег следит за каждым еë движением, и специально делала их как можно соблазнительней. Вытянула вперëд ногу и кончиками пальцев дотронулась до накатывающей волны. Поправила волосы взмахом головы. И вошла в океан.

Стоило погрузиться по пояс, как рядом оказался Олег и подхватил еë на плечо. Она завизжала от неожиданности, принялась его лупить по спине.

– Немедленно поставь меня на место! – требовала. – Волосы намочишь!

А Олег только хлестанул еë по голой заднице.

– Я тебя укушу! – не унималась Мила.

– Кусай.

Олег направился на глубину, терпеливо вынося удары и царапины, не замечая кошачьих визгов. Вот уже вода по локоть. Ещё шаг.

– Не вздумай! Просто не вздумай! – заорала Мила, когда ощутила, что руки Олега легли ей на талию. – Не-е-ет!!!

На миг она воспарила над водой и с оглушительным плеском окунулась с головой. Олег нырнул следом и помог ей встать.

– Я тебя ненавижу! – запричитала она, колотя его по груди.

А Олег любовно убрал мокрые локоны, облепившие лицо Милы, и улыбнулся.

– Такой ты мне нравишься больше, – сказал и, не дав опомниться, поцеловал.

Солëные губы, тëплая вода. Мила забыла про свои волосы, что влажными сосульками свисали с головы и расплывались по поверхности воды. Куда больше еë занимало то, что делал Олег под водой. Руками, и не только руками, он раскачивал еë на волнах. То быстрее, приближая взрыв истомы вплотную, то замедляясь в такт океана.

– Люблю тебя, – шептала Мила Олегу на ухо, обвив его шею. – Люблю. Люблю больше всего на свете. Люблю больше жизни.

А он, как всегда, ограничивался одним лишь:

– И я тебя.

Они ускорились, будто шторм нагоняя. Всë сильнее, всë выше вздымая волны. Мила впилась ногтями в спину Олега. Мгновение. И застонала, запрокинув голову. Олег же, рыча, оросил океан, и вновь всë успокоилось.

– И всë-таки ты идиот, – прошептала Мила. – Как я теперь домой поеду с такой причëской?

А он поцеловал еë в мокрую макушку, подхватил на руки и снова бросил.

Пока догорал закат, они так и плескались в тëплой воде. Смеялись, шутили, не замечая времени. И опомнились лишь когда горизонт окончательно потемнел, а на небе вокруг Кары уже во всю плясали звëзды.

Тогда Мила и Олег выбрались на берег и, дожидаясь, пока высохнут, сели. Устали, говорить уже не хотелось, да и не о чем. Всë было ясно без слов: прошлые обиды забыты, стëрты из памяти лишние слова, сказанные не к месту. Всё начиналось с чистого листа, и первые строчки их любви были написаны очень умело.

Высохнув, они оделись и отправились к городу. Путь предстоял неблизкий, а такси поймать получится только на набережной, но это было лишь ещё одним поводом подольше остаться вместе.

Глава 20. Легко и приятно

Такси подъехало к воротам дома Милы уже поздней ночью. Улица спала в летней тишине, и только цикады стрекотали в кустах. Так не хотелось, чтобы эта ночь заканчивалась. Пуститься бы вдаль под светом Кары и там, на краю мира, замереть в объятиях навечно.

Но неизбежность требовала расстаться. Мила поцеловала Олега на прощание и шепнула:

– Увидимся завтра.

Выскользнула из самоезда, подбежала к калитке и, не оборачиваясь, юркнула на участок. Там прижалась к забору, стараясь унять сердце. Радостно было, что наконец всë наладилось. Будто груз, что довлел на плечах, растаял от тепла любимых рук, а вместо него появились лëгкость и безмятежность.

Вприпрыжку Мила пересекла сад. Дверь открыла тихонько, но оказалось, что будить пока некого. Мама читала в гостиной и лишь напомнила, что приходить в такое время неприлично. Зато из глубины дома вышла Нюра и с озадаченным видом спросила:

– Госпожа, разрешите поинтересоваться. Уж не с энтим ли вашим профессором вы так долго гуляли?

– Ох, нет. С ним я даже видеться больше не хочу. Пойдëм ванную, там поговорим.

Они поднялись, и пока Нюра наполняла купель маслами и солями, Мила рассказала ей, где и с кем была. Углубляться в подробности ей и было неловко, так что обошлась она общими фразами:

– И там в гроте у нас с ним кое-что было.

– Что, пряма вот так? – округлила глаза Нюра. Щëки еë загорелись алым цветом.

– А потом ещё в океане, – добила еë Мила и прикусила губу от смущения.

– А если б кто увидел? Страх-то какой! Осрамились бы, госпожа.

– Ну кто бы там что увидел? Вокруг ни души. Даже зверей поблизости не было. Одни рыбëшки безмозглые в воде.

– А с кораблей? Я слыхала, у моряков есть такие длинные трубки, в которые всë-всë видно. Даже затылок свой можно увидать, если долго в горизонт глядеть.

Мила прикрыла рот и рассмеялась. А потом мягко протянула:

– Ну какая же ты доверчивая, Нюрочка. В подзорную трубу много чего не увидишь. Да ещё знать надо, куда смотреть. А морякам, думаешь, так уж охота все гроты и бухты разглядывать? Им и без того есть, чем заняться.

– И всë-таки страшно это. Ей Дэву страшно.

– Только ты никому не рассказывай, слышишь? – строго попросила Мила. – Особенно матушке.

Нюра мелко захихикала. Выключила кран и провела рукой по воде.

– Интересно, – сказала, – а как это: с мужчиной быть? Я и целоваться-то боюсь больше смерти. А-ну он меня укусит ненароком.

– Ты никогда не целовалась?

– Ну… Два года назад ещё в деревне был случай. Хотел меня поцеловать помощник кузнеца. Так я испугалась и в озеро его отпихнула. С тех пор он меня стороной обходит.

– Что ж ты так? – развеселилась Мила.

Нюра смущëнно потупила взгляд и произнесла:

– От него железом за версту разило. Вот я и подумала, что это будто с топором облизываться.

– Какая-то странная аналогия. А если к тебе мясник полезет, то вместо него ты колбасу представлять будешь? – усмехнулась Мила. – Сколько тебе тогда было?

– Четырнадцать, – призналась Нюра.

– А ему?

– И ему четырнадцать.

– Ну… Самое время для первого поцелуя.

– Что вы такое говорите, госпожа? – защебетала Нюра. – Куда там целоваться, дети ещë. Глупости бы наделали, потом вся деревня бы меня на потеху подняла.

– Ладно, не переживай. Скоро узнаешь, как целоваться. Только не надо в этот момент представлять топоры, молотки и прочую утварь.

– Постараюсь, госпожа, – мечтательно вздохнула Нюра и убежала из ванной комнаты.

Смыв всю соль с волос и кожи, Мила накинула махровый халат, волосы замотала полотенцем и пошла в свою комнату. Но по пути услышала, что Максим ещё шуршит книгами в гостиной, и решила проверить, правду ли говорил Хопф.

– Ты ещё не спишь? – спросила, встав на пороге. Сложила руки на груди и прислонилась плечом к косяку.

– Только не приближайся! – предупредил Максим. – От меня потом неделю цветами вонять будет.

В окружении книг он склонился над журнальным столиком с карандашом и линейкой. Что именно чертил было не рассмотреть, но это занимало всë его внимание. Он даже кончик языка высунул от усердия.

– И не собиралась, – успокоила его Мила. – Я хотела спросить, когда ты в последний раз в доме Совета Искателей был?

– Кажется, – Максим почесал голову карандашом, – позавчера. А что?

– И ничего мне не сказал?

– А зачем? Ты бы начала про спасательную экспедицию спрашивать. Разве нет?

– Наверное, начала бы, – согласилась Мила. – Мне жаль, что судьба отца тебя совсем не волнует…

Максим отбросил карандаш и линейку и резко выпрямился. Взглянул на сестру с вызовом, словно та его оскорбила до глубины души.

– С чего ты взяла? Мы уже обсуждали это сто раз. Я не хочу повторять в сто первый, так что если ты только для это пришла, то можешь сразу обидеться и идти дальше.

– Не для этого я пришла. Просто напомнить себе хотела, какой ты бесчувственный эгоист, – выпалила Мила.

– Начинается…

– Ладно, всë. Я не об этом. Сегодня с Хопфом виделась. Он сказал, что вы много времени проводите вместе.

Максим ответил не сразу. Выдержал паузу, словно ожидая подвоха, а потом кивнул.

– Да, у него просто феноменальная память на артефакты. Знает всë, что лежит в нашем хранилище, что в других странах есть, что в ближайшее время могут найти. Ну а мне просто очень интересно, что там и как работает в совете.

– И всë?

– А что ты ещё ожидала услышать?

– Не знаю, – тяжело вздохнула Мила. – Наверное, думала, что вы отца ищете… Не важно.

– Слушай, давай на чистоту. С отцом всë будет нормально, я в этом уверен. А вот осколок Сердца – штука куда более интересная.

– Ты видел осколок? – уцепилась за его слова Мила.

– Как и половина города. А ты не успела, да?

– Его уже убрали в хранилище. Ты лучше скажи, он настоящий?

– Ну… да-а, – неуверенно протянул Максим. – А какой же ещё? В коллегии его ощупали, обнюхали, мне кажется, даже полизали. В общем, сомнений у них нет.

– Жаль, – буркнула Мила, отчего у Максима глаза едва из глазниц не выскочили. – Как он хоть выглядит?

– Серебристый, плоский, похожий на молодой месяц. Внутренняя грань неровная, но бритвенно острая. Внешняя грань ровная, как будто после ювелирной обработки, но следов инструментов не заметно. И самое главное – от него беспрерывно исходит еле слышный гул.

– Да, я примерно так его и представляла, – кивнула Мила.

– Это всë? Или ты ещё что-нибудь хотела?

– Нет вроде, спокойной ночи.

– Ага, и тебе, – произнëс Максим и вновь уткнулся в свои записи.

Осадок от брюзжания брата быстро растворился. Настроение вернулось на прежний уровень. С улыбкой Мила вернулась к себе и прыгнула на кровать, стала с упоением вспоминать минуты в гроте. Кире она решила рассказать всë завтра и не тревожить среди ночи. Ох, и рада она будет, когда узнает. Может, поворчит немного: Фринн ей уж очень нравился. Но всё же за подругу обрадуется. В этом Мила была уверена.

И вновь Фринн всплыл перед глазами. Уж сколько про него Мила узнала за эти два дня, а всё в голову лезет. Возненавидеть бы, забыть. Да только опять в груди ëкнуло. Не желало сердце его отпускать. Тошнота подступила к горлу, неприятно закрутило в животе. Что это? Неужели Фринн так прочно поселился в душе Милы всего за один вечер?

Захотелось отвлечься от этих мыслей. Слишком быстро они прогоняли хорошее настроение. И очень кстати Мила вспомнила про отцовскую книгу, что лежала под подушкой. Достала еë, открыла на заложенной странице и продолжила читать.

Не сразу, но мысли о Фринне отступили. Мила сосредоточилась на истории про путешественника, нашедшего чудесный остров. После долгих описаний подготовки к отплытию наконец начались приключения. Корабль вышел из гавани Порт-о-Лейн, несколько раз останавливался возле необитаемых островов чтобы пополнить запасы пресной воды, однажды сцепился с пиратами, но, к счастью, смог удрать, отделавшись малыми повреждениями.

Мила погрузилась в историю и не заметила, как страница за страницей приближалась она к середине. Так бы и всю книгу прочитала за одну ночь, но в начале двенадцатой главы обнаружила листок, исписанный отцовским почерком.

«Вход в Хран.

1 Прокрутить глобус три раза.

2 Выставить собрание «Светило и Кара» в обратном порядке.

3 Открыть средний ящик стола.

4 Подпрыгнуть в центре кабинета».

Записка заинтересовала Милу. Что за «Хран» должна открыть эта комбинация? И почему это так важно, что надо было записывать?

Покрутив записку в руках, Мила всë же отложила книгу и посмотрела на часы – третий час ночи.

– Проверю, что там, и сразу спать, – пообещала она себе.

Все в доме уже крепко спали. Мила на цыпочках прошла мимо комнаты Максима, через гостиную и библиотеку и вошла в кабинет. Включила свет.

– Сначала глобус… – вспомнила она.

Глобус стоял на одной из полок. Небольшой, с основанием из красного дерева и пергаментного цвета шаром. Без необходимости на него и не взглянешь. Маленький, неприметный сувенир из очередной экспедиции.

После трёх поворотов шара вокруг своей оси раздался щелчок.

– Ого! – радостно протянула Мила. Огляделась, в поисках изменений, но ничего не заметила. – А где стоит это собрание? «Светило и Кара»?

Мила сверилась с запиской, потом ещё раз оглядела книжные полки. Ничего не заметив и на этот раз, Мила прошла вдоль шкафов, пристально их изучая.

Собранием оказался пятитомник с красным теснением на корешке. Выстроился он под самым балконом, так что пришлось взять стул, чтобы дотянуться. Когда условие из записки было выполнено раздался ещё один щелчок.

– Отлично! Что там дальше? Средний ящик? Ну, это не сложно, – пробормотала Мила, спрыгнув на пол.

Прошла к столу и выдвинула указанный ящик. Прозвучал третий щелчок.

Предвкушая нечто удивительное, Мила встала в центре кабинета и осмотрелась. Хотела запомнить, что, где и как расположено. Вдруг изменения будут такими незначительными, что сразу и не заметишь.

И наконец Мила подпрыгнула. В тот же миг отовсюду донеслись щелчки. Всего секунда, и одна из секций шкафа – та самая, где стоял глобус – выдвинулась и отъехала. А внутри оказалась комната.

Затаив дыхание, Мила подошла к тайному ходу и заглянула внутрь.

Помещение было небольшим. В центре стол с синей картой. По памяти Мила не могла точно сказать, какая часть света была на ней изображена, но походило это на южную часть Бушующего океана.

Стены скрывались за полками, на которых были аккуратно расставлены необычные вещицы. Некоторые напоминали привычные предметы: фоторамки, рукояти от ножей или пистолетов, ракушки и камешки, чашки, эйфироны разных размеров. Но другие Мила даже не знала, с чем сравнить. Прозрачные, будто сделанные из воздуха, геометрические фигуры,

Особенно Миле показался занимательным треугольник с горящей лампочкой, над которым парило объëмное изображение дома Рябовых. К нему Мила и подошла. Опасливо протянула руку, кончиком пальца хотела прикоснуться к лампочке, но даже дотронуться не успела. Лампочка потухла, а вместе с тем исчезло и изображение.

– Надо Макса позвать, – решила Мила и рванула прочь.