Текст книги "Сердце Дэва. Искатель (СИ)"
Автор книги: Елена Майская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 18 страниц)
Глава 25. Приворот
Когда Кира успокоилась и даже смогла улыбнуться, Мила оставила еë. Решила, что лучше вернуться в лазарет и посмотреть, что происходит у ребят. Она сомневалась, что у них дошло до ссоры. Не будут же мальчишки из-за такого ругаться. Но возле палаты Мила застыла от возмущения.
Из-за двери доносился вызывающий, наглый гогот. Такому даже кони бы в конюшне позавидовали. Как будто ничего не произошло, и Егор не растоптал чувства Киры. Этот негодяй даже не понимал, что натворил и кого потерял.
Охота было ворваться в палату и врезать ему промеж глаз, но открыть дверь Мила не успела. Еë опередил Олег. Он выполз в коридор спиной и громко попрощался:
– Давай, брат. Не кашляй. И жратву береги, теперь хрен кто тебе лишний банан принесëт.
– Да пофиг. Всë равно в глотку ничего не лезит, – усмехнулся Егор из глубины палаты.
Олег закрыл дверь, развернулся и вздрогнул от неожиданности, когда увидел Милу. Но улыбка на его губах стала только шире:
– Ты чего так насупилась?
– Это не смешно. Совсем, – строго процедила Мила.
Она шагнула в обход Олега, чтобы добраться до двери, но он еë остановил.
– Только не говори, что хочешь доказать Егору, будто он должен с Кирой мутить. Ему так-то вообще не до этого.
– Мутят воду в болоте! А он мог бы и повежливее с ней. Она же его любит. Нельзя просто так взять и наорать на человека за то, что он к тебе не равнодушен.
– Так он сколько раз ей об этом говорил, – почесал затылок Олег. – Как только не объяснял, что не хочет…
– Он сам не знает, чего хочет! – вспыхнула Мила. – Просто строит из себя не пойми что.
– Забей, малыш. Пусть сами разбираются, – остудил еë пыл Олег. – Мы же им не няньки. Решат сойтись – отлично. Ну а нет, то и ладно. Не судьба, значит. Просто расслабься.
– Она так плакала сейчас, – произнесла Мила сочувственно. – Так еë жалко было. Ей ведь правда очень больно от того, что он еë не понимает.
– Забей.
Мила выдохнула и смирилась. Олег был прав: нельзя свести людей, если они так упираются. Но всё же и Мила свято верила, что Егор просто не понимает, от чего отказывается. Если бы не его упрямство, то они с Кирой давно бы уже были счастливы.
Уже на улице, посмотрев по сторонам и не зная, куда идти, Олег спросил:
– Что делать собираешься? Домой или, может, погуляем?
Хороший вопрос. После стремительно пролетевшей первой половины дня немного кружилась голова. За всеми этими переживаниями Мила совсем забыла про загадочные артефакта из тайной комнаты отца. Теперь же, когда эмоции поутихли, пора было ими заняться. Вот только с чего начать? Кому можно доверить такую тайну? Разве что мудрому Вернеру.
– Хотела заглянуть к одному человеку, чтобы кое-что уточнить, – подумав, решила Мила.
– Что за человек?
– Отцовский знакомый. Он раньше был известным искателем, но сейчас ушëл на покой и стал затворником.
– Ого, это должно быть интересно, – оживился Олег.
– Хочешь со мной?
– Конечно! Почему нет?
Они отправились к Вернеру и почти всю дорогу спорили, кто же прав: Кира или Егор. Поначалу старались обойти эту тему, но всё же утонули в ней с головой. Мила доказывала, что кого-то лучше Киры ещё поискать надо. Тем более, что в Егоре она души не чаяла и готова была ради него на всë. Олег же давил на то, что Егор ещё полгода назад сказал твëрдо и чëтко, что не хочет быть с Кирой, а всё, что последовало за этим, лишь подтверждало его решение.
– Мне кажется, ты меня просто не слышишь, – топнула ногой Мила уже возле дома Вернера. – Егору надо было всего лишь дать ей второй шанс. Кира бы сама от него устала уже через месяц.
– Да с чего вдруг он должен ей что-то давать? Она ему не нравится. Ну совсем. Зачем ему себя ломать ради чьих-то хотелок?
– Помню я, как она ему не нравилась. Пока она его не замечала, сам слюни пускал, всë вокруг неë вился, как привязанный. А потом попользовался и выкинул?
– Ничего он ею не пользовался. Просто понял, что перегорел. Слишком долго она в другую сторону смотрела.
– Ой, всë! – Мила сердито убрала прядь с лица и направилась к дому.
На этот раз дверь открыл сам Вернер. Стоял, опираясь на трость, и с удивлением переводил взгляд с Милы на Олега и обратно. При дневном свете стало лучше видно, насколько он дряхлый. Бледная морщинистая кожа, блеклый усталый взгляд, а загорелые залысины оказались не такими уж загорелыми. Все года Вернера отразились на лице гримасой старости.
– Мила? Снова ты? – спросил он.
– Отто Гербертович, здравствуйте. Это мой парень, – Мила махнула на Олега.
– Ты привела его познакомиться со мной? – снисходительно улыбнулся Вернер. – Очень мило, и я польщëн такой честью. Но зачем?
– Нет-нет, дело не в нëм. Он просто за компанию. Я вообще по другому поводу. Это касается отца.
– Хорошо, проходите. Я бы предложил чай, но кухней ведает моя сиделка, а у неë сегодня выходной. Так что вряд ли я сам заварку найду, – бормотал Вернер, неспешно продвигаясь к кабинету. – А Густав сегодня не собирался приходить. Так что дом в полном моëм распоряжении.
– Олег, ты можешь в галерее осмотреться, пока мы с Отто Гербертовичем поговорим? – предложила Мила, кивнув на правую от входа дверь.
Олег без лишних вопросов согласился. Вряд ли он отыщет там что-нибудь интересное, но Мила не хотела, чтобы он узнал про артефакты ещё больше.
Она прошла за Вернером в его кабинет и закрыла за собой дверь. Дождалась, пока искатель сядет в кресло, и только потом заговорила:
– Извините, что в прошлый раз я убежала, не попрощавшись.
– Ничего страшного. Порой люди говорят перед уходом столько лишнего, что лучше бы вообще молчали, – благожелательно произнëс Вернер. – Но давай ближе к делу. Ты что-то узнала про Афанасия Фëдоровича? Он нашëлся?
– К сожалению, пока нет, – грустно ответила Мила. – Никаких новостей. Но сегодня ночью я нашла кое-что в его кабинете. Даже не знаю, как это назвать. И я очень надеюсь, что вы сможете пролить на это свет, иначе я просто не знаю, к кому ещё обратиться.
– Если это в моих силах, то я с удовольствием тебе помогу. Что ты нашла? Опиши это.
Мила прошлась по кабинету, подбирая слова. Сложно было выбрать, с чего начать и на чëм сосредоточиться. В итоге Мила решила упомянуть только карту. Пожалуй, она волновала куда больше всего остального.
– Я нашла у отца какой-то странный предмет и не знаю, для чего он нужен. То есть, вроде понятно, для чего, но ничего похожего я не видела.
– Не нервничай, Мила, и не торопись. У меня, в любом случае, полно свободного времени.
– Да, хорошо. Я видела карту. Но она не такая, как наши карты. На ней есть острова, которых уже нет. А ещё она двигается. И символы на ней какие-то нечитаемые.
– Хм… – Вернер потëр подбородок и задумчиво произнëс: – Если карта движется… Могу предположить, что это какой-то современный экран. Мало ли до чего наука дошла.
– Вряд ли. Не похоже. Она тонкая, как бумага и гнëтся во все стороны.
– Ты говорила, там были неизвестные острова? Где именно, ты не запомнила?
– Да их там полно было, – Мила поморщилась, пытаясь вспомнить хоть какой-то пример. – Один архипелаг лежал на пути из Грина к Таркани. Точно! Максим сказал, что эти острова давно ушли под воду, но на карте они есть.
– Даже так? – взбодрился Вернер и подался вперëд. – А ещё?
– Не помню, честно.
Вернер, кряхтя, поднялся, подошёл к связке свитков, лежащей возле глобуса, и выбрал один из них. Вернулся к креслу и развернул свиток так, чтобы свет из торшера падал прямо на него.
– Это, как считается, карта мира, каким он был в первом веке. Она основана на геологических данных и письменных хрониках, так что точность еë весьма приблизительна.
Мила подошла и взглянула на карту. Глазами нашла остров, похожий на раковину и окружëнный пятью островками поменьше.
– Вот он, тот архипелаг. Правда, мне казалось, он был севернее. Тут где-то, – она указала на место, миль на пятьсот ближе к экватору.
– Вполне может быть. Но всё это значит лишь то, что я понятия не имею, какую карту ты нашла. А это практически невозможно, – сказал Вернер, сворачивая свиток. – Если бы она была неподвижна, я бы сказал, что это лишь примерное обозначение. Но движущаяся, да ещё на бумаге. Я ни про магию такую не слышал, ни про технологию.
– Я не вру, честно.
Вернер хохотнул и мягко похлопал Милу по плечу. Вернулся в кресло.
– Я тебя в этом и не обвиняю. Твой отец видел много чего, что мне и не снилось. Впрочем, как и обратное верно. Такова уж наша работа: искать то, что в голове не очень-то укладывается. Романтика на грани с безумием.
– Получается, вы не знаете, что это такое? – расстроилась Мила.
Она не могла решить, плохо это или хорошо. С одной стороны, гордость пробирала за отца. Найти то, что даже Вернеру неведомо, это огромное достижение. Но с другой стороны, тайну так и покрывал мрак, и толку от неё не было никакого.
– Увы, – развëл руками Вернер. – Могу только посоветовать беречь эту карту как зеницу ока и никому больше о ней не рассказывать. Если Афанасий хранил еë в тайне, то пусть так будет и дальше. Иначе очень быстро найдутся люди, которые ни перед чем не остановятся, лишь бы заполучить такой артефакт.
– Я понимаю. Хорошо. Спасибо.
Мила направилась к двери, но вдруг остановилась. Вернер же кладезь знаний. Пусть на первый вопрос он не ответил, но было ещё кое-что, мучившее не меньше. Чувства не способны меняться из одной крайности в другую за считанные минуты, разве нет? Откуда же тогда все те метания, что переживает Мила который день подряд? Вдруг это влияние какого-нибудь артефакта?
– Скажите, Отто Гербертович, а вы хорошо разбираетесь в свойствах артефактов?
– Пока ты не огорошила меня своей находкой, я думал, что разбираюсь превосходно, – усмехнулся Вернер. – Уж не хочешь ли ты окончательно меня в этом разуверить?
– Нет, я просто… – Мила глянула на дверь и убедилась, что она плотно закрыта. Подошла к искателю и шёпотом продолжила: – Понимаете, я люблю Олега. Сейчас я в этом уверена. И все три года была в этом уверена. Ну, почти все, но дело не в этом.
– Это же прекрасно, разве нет? – сказал Вернер, когда Мила прервалась набрать в грудь побольше воздуха. – Или ты опять заходишь издалека?
Мила смутилась и покраснела. Неловко было о таком рассказывать почти чужому человеку.
– Извините. Я уже почти дошла до сути. Дело в том, что после нашей недавней ссоры, я перестала себя понимать. Когда Олег рядом, я люблю его. Но стоит ему уйти подальше, и меня охватывает какое-то странное чувство к другому мужчине. Я даже любовью это назвать не могу. Он становится единственным смыслом моей жизни. Причём, чем дальше, тем это чувство сильнее. Сегодня я и вовсе была готова на всё ради него, а потом встретила Олега, и всё прошло. Вот я и подумала, не влияние ли это какого-нибудь артефакта?
– Молодость порой бывает непоследовательной. Горячая кровь, гормоны, бурлящая энергия. Иногда и голова за сердцем не поспевает. И никаких артефактов не нужно.
Мила замотала головой.
– Я просто не могу любить того человека. Понимаете, я столько узнала о нëм, что только омерзение осталось. Но…
– Это ж кто такой? Уж не Фринн ли? – вздëрнул брови Вернер.
А Мила потупила взгляд и робко призналась:
– Он самый. Это ведь ненормально. Я уже даже с его дочерью познакомилась…
– Помню еë, да, – перебил Милу Вернер. – Бедная девочка. Страшные испытания устроил ей собственный отец. Такого даже врагу не пожелаешь. А твои метания… Если даже ты сама понимаешь, что это невозможно, то это и впрямь неестественно. Похоже на приворот, но очень грубый. Иначе ты бы сама не заметила, как забыла про всë на свете, кроме этого мерзавца.
– Приворот? Вы уверены? – Мила попыталась вспомнить, не ела ли чего, что предложил бы ей Фринн. На ум приходил только глоток чая, но это было уже сегодня. А первые намëки появились после приëма. – Но он мне ничего съедобного не давал.
– Для приворота не обязательно съесть что-то, пропитанное зельем. Есть и другие способы. Например, инвазивный приворот. Не знаю, были ли вы настолько близки…
Мила вдруг вспомнила про царапину на левом боку, что осталась после падения в воду, и стало всë ясно. Фринн воспользовался еë беспомощностью, пусть не совсем очевидным способом. И одежду он порвал не только для того, чтобы спасти.
– Вот козлина… – возмущëнно протянула Мила.
– В академии преподаëт моя хорошая знакомая, – без лишних вопросов произнëс Вернер. – Ты должна немедленно идти к ней и объяснить ситуацию. Она поможет. Фрида Клярова, ты знаешь еë?
– Да, она у нас ведëт ворожбу… О Дэв, какая же я дура! – воскликнула Мила.
– Не время винить себя, – замахал руками Вернер. – Немедленно беги в академию. И пусть Олег всегда будет рядом. Пока он действует как противоядие, ты соображаешь. Если уйдëт, ты и не подумаешь снимать приворот. Всë понятно? – на его вопрос Мила кивнула. – Ну так иди уже. Каждая минута на счету.
– Спасибо, – кинула Мила уже возле к двери.
Глава 26. Очищение
– Олег, нам срочно надо вернуться в академию! – крикнула Мила из прихожей.
Не дожидаясь ответа, выскочила на улицу и поспешила к окраине посëлка. Олег быстро нагнал еë и, поравнявшись, сбавил ход.
– Что случилось? Где горит? – шутливо спросил он.
– Меня приворожили! – гневно объявила Мила. Она даже не задумывалась, стоит ли ему об этом рассказывать. Все мысли охватил страх потерять над собой контроль.
– Кто? Когда? – удивился Олег и встал. Вот только Мила не остановилась, и еë опять пришлось догонять. – Ты серьëзно?
– Да! Фринн меня приворожил тем вечером. А я то ещё удивлялась, почему меня так к нему тянет постоянно. С каждым днëм всë сильнее.
– Даже сегодня?
– Особенно сегодня! Я же… – Мила прикусила язык на полуслове. Едва не сболтнула, чем занималась с профессором на большой перемене.
– И ты из-за этого была такая странная? – догадался Олег. – Надо было всë мне рассказать.
– Послушай, я сама пока ничего толком не понимаю. Давай мы сейчас с этим разберëмся, а уж потом всë обсудим. Договорились?
Олег поник, но больше ни о чëм не спрашивал.
В академии к этому часу уже не осталось студентов. На тропинках встречались лишь преподаватели и разнорабочие. И тишина стояла необычайная. Не будь Мила так взволнованна, она бы непременно задержалась в одном из сквериков, где под вечернем солнцем густо расползлись тени, а воздух наполнился запахами прелых цветов и зелени. Но она проскочила внутренний двор, не отрывая взгляда от дороги и юркнула в корпус факультета колдовства.
В аудиторию ворожбы Мила и Олег ввалились как раз, когда профессор Клярова уже собирала вещи. На студентов она глянула таким ледяным взглядом, будто ничего хуже и вообразить не могла.
– Вы что себе позволяете? _ воскликнула она фальцетом. – Немедленно к ректору! Оба!
– Подождите, пожалуйста, профессор, у меня дело жизни и смерти, – взмолилась Мила, сложила ладони.
Клярова поджала губы и легко коснулась пучка на затылке. Не в еë правилах было отказываться от своих слов. Сказала к ректору, значит, к ректору. Но всë же сопротивляться жалостливому виду Милу она не смогла и спросила, не шевеля уголками губ:
– Что это за дело такое, из-за которого можно носиться по академии сломя голову? Возмутительное хамство.
– Меня приворожили, и я не знаю, что делать. Прошу, кроме вас мне не к кому обратиться.
Клярова оценивающе посмотрела на Милу, перевела взгляд на Олега. Тот неуверенно сжался, словно сам был в чëм-то виноват. Впрочем, под тяжëлым взглядом профессора виноватой себя ощутила и Мила. Сразу захотелось поставить себе «неуд» в зачëтку.
– А с чего вы решили, Рябова, что он вас приворожил? – спросила вдруг Клярова, кивнув на Олега.
– Что? Олег? Нет-нет, меня приворожил другой человек, – затараторила Мила. – Я спрашивала Отто Гербертовича, а он велел обратиться к вам. Он сказал, что вы мне поможете.
– Отто так сказал? – резко подобрела Клярова и снова потянулась к пучку. – Не думала, что он с кем-то ещё общается. Ну да ладно, его проблемы. Вернëмся к привороту. Что вас навело на мысли о нëм?
Мила собралась с духом и постаралась подробно рассказать всë, что уже говорила Вернеру. Олег слышал это впервые и заметно погрустнел, старался смотреть в сторону. Лишь раз глянул на Милу, когда та упомянула сегодняшний визит к Фринну. Но она обошлась без подробностей, а под конец и вовсе пожалела, что упомянула фамилию профессора.
– Впервые на моей памяти объект так трезво оценивает свой приворот, – бесцветно заявила Клярова, когда Мила договорила. – Вам повезло, что рядом такой противовес, но время и правда на исходе. Пройдите в мой кабинет и разденьтесь. Я пока приготовлю материалы.
– Спасибо, – искренне произнесла Мила и прошла к двери в профессорскую комнату.
Кабинет Кляровой мало чем отличался от комнаты Фринна. Разве что деталей меньше. На полках стройные ряды однотипных книжных корешков, серый диван между шкафов. Во всëм ощущалась строгость. Будто в тугой пучок профессор затянула не только седые волосы, но и всю свою жизнь.
Мила сняла футболку, но лифчик не тронула. Села на диван. Уставилась прямо перед собой, дожидаясь операции. Немного потряхивало от страха. Мила никогда не ложилась на операции, не обращалась к колдунам. И пусть за три года в академии она узнала о магии многое, но легче от этого не было.
Фрида Клярова скоро появилась в дверях с коробкой, в которой побрякивали пять флаконов.
– Полностью верх оголяйте. Нечего тут стесняться, – холодно велела она.
Мила сняла и лифчик.
Клярова перелила жидкость из самого большого флакона в стакан и поднесла его Миле.
– Это снотворное. Выпейте и сразу ложитесь. У вас будет несколько минут, прежде чем вы уснëте. Так что постарайтесь принять позу, чтобы левый бок был на виду.
Мила послушно исполнила требование и улеглась. Не дожидаясь, когда она уснëт, профессор склонилась над ней и ощупала царапину на боку.
– Да, очень грубая работа. Человек явно знал об этом приëме лишь в общих чертах. Либо делал всё очень торопливо.
Еë голос растворялся, становился глухим и неразборчивым. Мила зевнула, прикрыла глаза лишь на секунду и открывать уже не захотела. Ещё мгновение, и она провалилась в глубокий сон.
Клярова выждала минуту, сходила за остальными флаконами. Щедро смазала кожу Милы и свою правую руку. Проговорила заклинание, после чего вся еë рука до самого локтя засияла серебряным мерцанием.
Многолетний опыт отточил навыки профессора до идеала. Ни одного лишнего движения, взгляда. Она действовала, как механизм. Приложила ладонь кончиками пальцев к царапине, надавила, проникая под кожу. Плоть раздвинулась, беспрепятственно пропуская дальше. Профессор обогнула лëгкое и коснулась пульсирующего сердца. Чужое касание было запечатлено на нëм и сдавливало неровным панцирем. Профессионал бы сделал его более плотным и мощным. Тогда в считанные часы после приворота Мила бы уже потеряла над собой контроль.
Фриде Кляровой потребовалось немногим больше десяти минут, чтобы раздробить чужое касание и извлечь осколки. Чëрные, похожие на ореховую шелуху, на воздухе они тут же растворялись.
Завершив операцию, Клярова обработала рану и разбудила Милу. Помогла ей сесть.
– Сегодня ещё отголоски будут мучить, но можете не волноваться. Я у вас там всё почистила,
– Отголоски? Какие отголоски? – спросонья не поняла Мила.
– Отголоски приворота, Рябова.
– А, ну да. Вы его сняли, да?
– Да, Рябова. Одевайтесь уже. Вас кавалер ждëт, не дождëтся.
Мила, лениво позёвывая, потянулась к лифчику. Фрида Клярова тем временем собрала флаконы, вернулась к столу и принялась их расставлять в прежнем порядке. И, как бы между прочим, добавила:
– Если хотите, чтобы процесс успокоения сердца прошëл проще, оставайтесь с вашим молодым человеком до конца дня. А ещё лучше – помилуйтесь для профилактики.
– Что, простите? – пискнула Мила, немедленно покраснев.
– Вы просите объяснить вам, что я имею ввиду? – впервые за всë время усмехнулась Клярова. – Любовь лечит сердечные раны. Даже медицинские, что уж говорить про ворожбу. Так что чем сильнее будут сегодня чувства, тем легче будет завтра.
– Я… – Мила не нашла, что ответить и только тихонько произнесла: – Спасибо вам большое.
– Передавайте привет Отто, если встретитесь. И скажите… Хотя нет, ничего ему не говорите.
– Хорошо.
Мила покинула кабинет и, подхватив Олега под руку, поспешила уйти и из аудитории.
Эффект от снотворного постепенно рассеивался, и в голову одна за другой проникали мысли. Одна из них заставила улыбнуться: у Фриды Кляровой и Отто Вернера, похоже, что-то было. Но пуститься в размышления об этом Мила не успела. Из глубины сознания всплыла мысль куда более мрачная, требующая крови. Что делать с Фринном? Ему обязательно надо отомстить, но как это сделать, чтобы не подставиться?
Они отошли от учебного корпуса. Мила куда-то вела Олега, но сама этого не замечала. Прошла мимо сквера и корпуса факультета прикладной магии, мимо поля для игры в лапту. Впереди уже появилась опушка Тëмной Рощи, где по утрам проводились занятия по травоведению и зельеварению. Справа из-за холма показался ручей, отделяющий территорию академии от густого леса.
Только сейчас Олег остановил Милу и сухо спросил:
– Ты так и будешь молчать? Скажи хоть, куда мы идëм?
– Извини, я задумалась, – призналась она.
– И, как всегда, мне об этом знать не положено?
Фраза была пропитана обидой и звучала, как укол. Но в голове Милы слишком яростно кружились мысли, чтобы обратить на это внимание.
– Если б я сама знала. Всё так сложно, что я просто не знаю, с чего начать.
– Начни, к примеру, с твоей интрижки с Фринном, – ядовито предложил Олег.
– Ты серьëзно? Удивляешься, что под приворотом я тянулась к этому человеку? Вообще-то, я не очень-то понимала, что делаю. Хорошо хоть в постель к нему не легла.
– А может, легла? – настаивал Олег. – Откуда мне знать, сколько ещё интересного ты от меня скрыла?
Как бы не пыталась Мила обойти этот щепетильный момент, Олег всë же чувствовал недомолвки. И так просто он это не оставит, до победного будет требовать ответы. Но что ему сказать? Изобразить саму невинность и с самым честным видом солгать, будто ничего подобного не было? Да только поверит ли он в это? Мила не умела так искусно обманывать чужие сердца. Ей вообще врать было тяжело. И смешно, и неприятно, и краска на щеках предательски выступает.
– Ну что ты такое говоришь? – она молила Дэва, чтобы Олег сейчас улыбнулся, тряхнул головой и согласился, что лучше оставить это в прошлом.
Но он, похоже, был иного мнения и серьëзно повторил:
– Я говорю, мне необходимо знать, было ли между вами что-то.
– Зачем? Что это изменит? У нас ведь всë наладилось, так не порти это пустыми ссорами.
Олег смотрел на неë выжидающе, молчал. И Мила не знала, куда деть руки, что стали вдруг такими лишними. То сложит их на груди, то всплеснëт, сунет в карманы, но снова достаëт и опять на груди складывает.
– Значит, было? – сделал вывод Олег, болезненно скривившись.
– Ну, не совсем…
Мила не успела договорить. Олег сжал кулаки, засопел и ринулся обратно к академии.
– Подожди ты! Куда? – Мила ухватила его за руку и потянула на себя.
– Я убью его! – зашипел Олег.
– Подожди! Мы придумаем, как отомстить. Но так, чтобы нам от этого хуже не стало! – затараторила Мила
Она не задумывалась, что говорила. Главное – остановить Олега, пока не случилось непоправимого. Он дëрнул рукой, вырвался и сразу двинулся дальше. Но и Мила не отставала. Разбежалась и прыгнула ему на спину. Повалила не землю, тут же извернулась и села верхом.
– Пожалуйста, послушай меня, – шептала она, склонившись. Приблизилась к его лицу, гладила, успокаивала. – Если ты сейчас на него нападëшь, то станешь преступником. Зачем тебе это? Зачем мне это? Ждать тебя неизвестно сколько. Мы отомстим ему по-другому. Накажем его. Ты мне веришь?
Олег смотрел ей в глаза, и видно было, как не хочется ему ничего ждать. Пойти, уничтожить, насытиться болью негодяя. Страшный взгляд, дикий и безумный. Не будь Мила уверена, что ей ничего не грозит, она бы испугалась.
– Он воспользовался тобой! Я не могу это так оставить, – прошипел Олег сквозь стиснутые зубы.
– Понимаю, милый. Я и не предлагаю его прощать, – Мила чувствовала, что он успокаивается. Теперь лишь бы не ошибиться и не сказать лишнего. – Мы отомстим ему вместе, когда он не будет этого ждать. Вот увидишь, это будет для него ещё хуже.
Олег закрыл глаза и громко сглотнул. Произнес через силу:
– Хорошо. Будь по-твоему.
И Мила благодарно его поцеловала. Хотела расстегнуть пуговицы на рубашке, но Олег убрал еë руки.
– Прости, я сейчас не настроен, – сказал. – Давай просто полежим.
Мила не ответила, но слезла с него и устроилась рядом. Положила голову на грудь. Закрыла глаза и прислушалась к частому биению его сердца. И так замерла.
