Текст книги "Затерянная во Вратах (СИ)"
Автор книги: Елена Ловина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 21 страниц)
– Якорь тебе в печень!
Согласна, не слишком благозвучное ругательство, особенно для принцессы, но какая лапа ему на ногу упала?
– Ты с ума сошел? Да дядя Рари с Клевром тебя чуть ли не по седьмицам расписали, когда у кого ты учиться будешь, а ты взял и бросил учебу, чтобы пойти к пустоголовым качкам?
– Торбург тоже к ним относится? К пустоголовым качкам?
Кажется, Валер не такой моей реакции от меня ожидал – думал, я поддержу, как всегда это делала, но нет уж – не сегодня.
– Торбург служит там уже много лет, и не сравнивай – он уже младший капитенот, а тебе с низов придется все начинать. Ты вообще зачем туда пошел?
– Зато твой Торбург не смог пробиться в телохранители королевской семьи, а я смог.
Валер стоял злой, красный, то и дело сжимал и разжимал кулаки, а еще ощущение было, что у него из носа пар пойдет даже без смены формы.
– О Мать Дрохов, за что? – я, скорее всего, тоже была недалека от состояния переходящей формы – вот-вот снова когти начнут расти. – Меня дядя Рари и Клевр на пару съедят и не подавятся: обоим по две головы достанется, а пятую голову и хвост они еще и в монетку разыграют! А они уже знают?
– Я сказал магистру Клевру, – Валер начал успокаиваться, а вот меня просто пронзило ужасом и диким сочувствием к себе, родной.
– Значит, дядя тоже знает, – я лихорадочно начала составлять план действий. – Так, мне лучше вернуться во дворец и весь день быть на виду, а там, глядишь, и в путь отправимся, так что ни дядя, ни магистр до меня еще несколько месяцев не доберутся. А пока я у всех на глазах, мне и вреда никакого не причинят – все же мой день рождения отмечаем сегодня.
Валер вздохнул тяжело и обречённо, словно только что удар смертельный получил, а у меня совесть проснулась.
– Валер, миленький, – закончила, понимая всё же, что кроме сочувствия ничего другу дать не смогу. – Ну, извини меня…
– Правильно говорят: не спросишь – не узнаешь.
Валер махнул рукой и пошёл в сторону дворца. Какой он был в этот момент сгорбленный, словно вся магия мира разом рухнула на его плечи – не поднять. Сердце сжалось от боли за друга: как он сможет путешествовать с нами два месяца, если я всё время буду у него перед глазами? И ведь надеялся, скорее всего, что обернется все более романтично.
Глава 8. Принцесса и страж – а как здесь?
Принцесса и страж – а как здесь?
– Саянара, стой!
Торбург перехватил меня перед выходом из старой части парка и, заговорщически подмигнув, потянул к беседке, увитой талуанской розой. В полумраке нашего с ним тайного места его глаза блестели, словно умытые дождем кристаллы, а улыбка была такой ясной, что мои грустные мысли просто рассеялись, не оставив и следа.
– Я соскучился, – Торбург обнял меня так осторожно, словно я хрупкая ваза из льдистого хрусталя, а я с радостью утонула в его теплых объятиях.
– Мммм, как же хорошо, я тоже соскучилась. Где ты пропадал целую седьмицу?
– Пытался прорваться в королевские телохранители и сдавал экзамены, но кого-то взяли раньше меня. Эх, знать бы кого – может, можно было б с ним договориться!
– Ты сам в это веришь? – я за смехом попыталась скрыть замешательство, которое резко мной овладело. Серьезно, Валер вместо Торбурга?
– Нет, конечно, но можно же помечтать. Представляешь, мы вместе два месяца.
Я расхохоталась, представив, как будет гонять Торбурга жардан Кевор, если Торбург вдруг уйдет с дозора ко мне на свидание.
Торбург явно понял, о чем я думаю, надулся обиженно, но ненадолго – тут же загорелся другой идеей.
– Зато на расстоянии мы с тобой раньше увидим наше пламя! Ты же помнишь, что огонь в сердце лучше всего видно на расстоянии, даже напрягаться не надо.
– А продемонстрировать его сейчас ты не можешь? – немного ехидно получилось, но ведь огонь если и горит в сердце, то не важно, с какого расстояния его демонстрировать.
– Мы слишком близко, моя лулия – я тебя сожгу своим огнем.
Вроде и шутит, и улыбается ясно, а вот глаза настороженные. Он или не уверен в себе или не готов открыть мне сердце окончательно. Обидно, но ведь можно понять его сомнения: вдруг огонь у него не сильный Истинный, а просто очередной язык в его костре.
Тоже и про меня можно сказать: я ведь влюблена, дни считаю до следующей встречи, дыхание перехватывает, когда он на меня смотрит, а вот огня внутри не ощущаю. Может, действительно, расстояние покажет нам наши истинные чувства?
И как мои родители поняли, что в их сердцах горит Истинное пламя? Они рассказывали, что не сразу. Даже ругались друг с другом и ссорились, и мама была помолвлена с магистром Клевром, а потом…история в этом месте разнится. Мама говорит, что ее охватило пламя, когда она ненадолго ушла с родственниками в Свет и Тьму. Папа говорит, что поцеловал маму из вредности во время очередной ссоры, чтобы она замолчала, а отпустить не смог, потому что в тот момент его и настигло пламя. А вот что произошло из этих двух событий раньше, а что позже – так и не выяснилось.
– Не буду спорить, – я надула губки, как меня учила недавно моя сестра Ларо (это она решила мне подарок на пятнадцатилетие сделать), но долго так я не смогла – губы непременно пытались вернуться на место, а смех так и рвался наружу, стоило представить себя со стороны.
Ларо вообще считает, что я рано согласилась стать невестой Торбурга, поэтому учит меня его мучить (каламбур какой-то). У нее у самой в восемнадцать целых три воздыхателя, только она не может понять, кто из них ей больше нравится, поэтому встречается со всеми по-очереди, а мне советует не торопиться с выбором. Но разве в этом можно как-то предугадать? Вот если взять нашу старшую сестру, Кассии, – она в четырнадцать как познакомилась с Миллором, так до сих пор с ним, – скоро в Храм пойдут, осталось только вернуться из путешествия.
Вообще путешествие это… Вот кто придумал отправляться именно в мой день рождения? Но служители Храма Матери дрохов подсчитали и обозначили день, а мы все вынуждены подчиниться. Все дело в том, что мама, королева Сиушель, ждет наследника – мальчика, а в таких случаях все дрохи женского пола в семье собираются вместе и отправляются в путешествие между Светом и Тьмой. Раньше это делали все-все дрохи, даже те, кто вообще не относился к высшему сословию, но потом постепенно обросли делами, бытом, и в итоге традиция осталась только в королевской семье.
Бабушка говорила, что она тоже проходила через это, а до нее прабабушка дважды. Вот наша мама задержалась с этим путешествием – родила четверых дочерей (нашей младшей Ваюни шесть лет, и она на днях впервые обрела крылья) прежде чем подарить королевству наследника.
Говорят, если бы мама в очередной раз ожидала дочку, то про наследника мужского пола никто и не упоминал и не намекал, а назначили бы наследницей Кассии.
Ой, как Кассии прыгала от счастья, когда мы поняли, что мама ждет мальчика, – вы не представляете. После этого Кассии в любой портал шагнет, да хоть на три месяца расстанется со своим ненаглядным Миллором, только бы Свет и Тьма благословили маму и нашего еще не рожденного братика. Ну, и нас с собой потащит на аркане, если вздумаем попытаться сбежать из-под этой обязан…ой, привилегии.
– У меня есть для тебя подарок, лулия, – глаза Торбурга горят задорно, с хитринкой, словно сейчас преподнесет нечто невероятное – естественно, я перестаю дуть губы, словно маленькая Ваюни, и смотрю немного снисходительно и совсем малость заинтересованно (ну, мне так кажется).
Торбург достает из нагрудного кармана браслет, я только успеваю разглядеть россыпь ярко-синих сапфиров в серебре и узор-печать-герб, и тут же надевает мне на руку.
– Это зачем? – первым желанием было скинуть его с руки, словно меня обожгло, но никаких запретных металлов или камней, а уж тем более запредельно-запрещенной магии на браслете нет.
– Не бойся, это не помолвочный, – смеется Торбург, и глаза его в этот раз в согласии со словами и лицом. – Я попросил сделать копию, чтобы ты его носила и привыкала. Если через год ты его мне не вернешь, то будем считать, что ты согласна на помолвку – как раз тебе и шестнадцать исполнится.
Какой у меня предусмотрительный жених, даже удивительно, словно кто надоумил. А ведь еще неделю назад все твердил, что хочет объявить о помолвке в ближайшее время. Не мог же он так поменять свое мнение за неделю дежурств и экзаменов?
– А почему такое резкое изменение в твоих планах? – я даже прищурилась, чтобы не пропустить момент, когда слова и глаза придут в несоответствие, но Торбург (и его глаза тоже) только излучал улыбку и благодушие.
– Все просто – я в нас верю, поэтому не тороплю. И в следующем году я получу титул младшего колоса, а значит, смогу просить короля за нас.
– Кто успел с тобой поговорить за эту неделю?
Я очень надеюсь, что никто из сестер не решил помочь мне в налаживании отношений с Торбургом, а то я им устрою сегодня мой праздник.
Нет, я не против, что мой жених перестал настаивать на скорейшем походе в храм, но вот так резко – это может насторожить и самого неподозрительного дроха, даже меня.
– Кто у меня только не был за эту седьмицу: и твой дедушка, и магистр Раридан, и магистр Клевр, и даже жардан Кевор, хотя он велел сам к нему не подходить близко.
Ох, со всех сторон семья меня оберегает, надо же.
– Надеюсь, прадедушка не пришел к тебе их Храма?
– Нет, приходила твоя прабабушка.
Ну, все, точно сегодня насмешки будут идти рядом с поздравлениями: как мы всей семьей смогли переставить крылья твоему истинному дроху. Тьфу.
– Тебе нравится браслет? – Торбург ждет ответа, затаив дыхание, и я не стала его разочаровывать – утвердительно кивнула, делая вид, что любуюсь, а на самом деле изучаю.
Вообще, я сама себе могу сделать украшения, причем из любых камней, да хоть из булыжника на дорожке в парке (правда, папа мне запретил портить окрестности и велел специально для меня из шахты в Даррах-Краар привезти целую груду раздробленной горной породы, из которой я постепенно вытягиваю камни). И я не очень люблю, когда мне дарят драгоценные камни и украшения из них, особенно вот так – стремительно, почти впопыхах: ни рассмотреть, ни почувствовать, ни аромат вдохнуть, ни насладиться аурой дарителя, влитой в камень.
Вообще, когда дарят украшения из камней, то вкладывают неосознанно частичку своей магии, и она, вливаясь в камень, делает его неповторимым, не похожим на другой из той же породы или даже от одного куска отколотый камень.
Поэтому не люблю, когда лично мне присылают дары короли или принцы из других королевств: выбирают помощники, везут как получится, дарят вообще послы, которые, порой, даже магией не владеют. В итоге, открывают сундук, наполненный тканями и странными шкурами, а внутри тусклые камушки поблескивают и не желают оживать. Послы эти камни в руках и так и этак вертят, пытаясь поймать гранями лучи света, а сами не понимают, что любому камню нужно тепло и любовь. Если камень дарить искренне с любовью (не ко мне, а к самому камню), то он обязательно раскроется во всей красе.
Вот в моих руках камни оживают, и даже не из-за того, что моя магия – это магия камней. Камни оживают, потому что я дарю им свое тепло и любовь.
И вот Торбург, сколько раз я ему рассказывала, намекала, как нужно обращаться с камнями, так нет – раз-раз, надел, похлопал и радостный, что не успела спрятать руки. Хотя, браслет красивый, если его немного уменьшить в ширине, изменить форму у некоторых камней, сделать часть камней меньше, а часть – больше, то получится очень оригинальное украшение.
– Нравится, спасибо, – я улыбаюсь, поднимаю взгляд и так застываю на полуслове, потому что взгляд жениха сейчас снова прикован к моим губам и напоминает взгляд голодного волчонка, которому миску молока перед носом поставили, а подойти поближе и полакать не дают. Кажется, Торбурга нужно сразу кормить, как будет ко мне приходить на свидания.
А следом мои губы обожгло от робкого прикосновения губ Торбурга. Да-да, обожгло, словно горячей воды плеснули. А потом он принялся потягивать мои губы по-очереди, то верхнюю, то нижнюю, а потом даже облизал.
Не сказать, чтобы «ох ничего ж себе!», но интересно стало, а что дальше? И надо же мне тоже что-то делать? Это же не Валер со своим нападающим и разящим языком, а мой жених – с ним я и собиралась в первый раз поцеловаться.
Я только слегка приоткрыла рот, чтобы вдохнуть воздух, а потом бы начала повторять за Торбургом, что он там делает с моими губами, но в этот момент его язык скользнул внутрь и принялся играть с моим в догонялки. Смешно…и щекотно, причем почему-то не только моему языку, но и подмышкам, и в ложбинке между грудками, и еще немного между ребер. О, еще стопам почему-то щекотно, хотя они-то от губ и языка Торбурга вообще очень далеко.
Наверное, я попыталась немного отстраниться, потому что ладонь моего жениха осторожно легла на мой затылок и тааак его зафиксировала, что никуда не дернуться, даже при большом желании, а у меня как-то с желаниями сейчас плохо. Не могу понять, что хочу вообще: дышать, играть с языком, который гуляет и ласкается, или почесать в ложбинке, которая зудит все сильнее.
– Тебе не понравилось?
Опять этот вопрос! Что в этот раз не так-то?
– Почему ты так решил? – ой, мой голос такой хриплый, словно мне воды не давали пить дня три или больше.
– Ты глаза не закрывала.
????? И что с того?
– А надо?
Что же за день такой сегодня? Второй поцелуй в жизни, и этот мимо.
– Вообще, да, – авторитетно заявил Торбург, а я даже немного рассердилась.
– А сам почему не закрывал? Я, например, хотела твои глаза видеть – по ним всегда правду видно. Вот пока ты меня целовал, в твоих глазах был страх, что нас прямо сейчас застанут. Если не хотел целовать, так не целовал бы.
Я даже ножкой топнула, как учила Ларо – эффектно получилось, да и Торбург проникся и стушевался. Вот знай, как нужно себя вести, а то глаза, видите ли, не закрыла.
– Извини, я тоже за твоим взглядом следил.
Ага, как же, кто тут у нас такой сказочник? Но примирительный тон Торбурга и сокрушенный взгляд раскаявшегося шалопая делают свое дело: я таю тут же – не могу долго сердиться.
– Расскажи о своих достижениях, – просит Торбург, усаживаясь на скамью, так кстати притаившуюся в беседке, и утягивая меня к себе на колени, – за седьмицу наверняка что-то новое и интересное появилось.
Ох, умеет он быть обходительным и внимательным, при этом ведь действительно интересуется, расспрашивает, а потом и может вспомнить, о чем я рассказывала. Не в упрек Валеру, но тот вспоминает только сильно значимые моменты в моих рассказах и то через раз, а уж про достижения вообще молчу – мои успехи при его опыте выглядят как первые шаги ребенка для не обремененного семьей бегуна: да, замечательно, но что в этом такого?
Поэтому-то самое важное и значимое свое достижение я еще никому не открывала, но ведь так же лопнуть можно от нетерпения!
Подняла магией с земли два мелких камушка размером с мой ноготь на мизинце и, улыбнувшись как можно более невинно (хотя, вряд ли у меня вышло, потому что Торбург вздрогнул от этой улыбки), зажала оба камушка в ладони. Так теперь разложим на составляющие, поменяем структуру, цвет, добавим текстуру, подравняем форму и самое последнее – запах.
– Угадай, что там? – подношу полусжатый кулачок к носу Торбурга, а сама прямо ерзаю от нетерпения – ну, посмотри же уже скорее.
Торбург принюхался и, словно не веря собственным ощущениям, принялся аккуратно разжимать мои пальцы.
– Клубника?
И в голосе столько недоверия и удивления, что я тоже принялась разглядывать это произведение моего магического потенциала. Ну, да – немного кривовато и зернышки почти вывалились наружу, как у переспелой ягоды, а цвет получился бордовый насыщенный. Но запах – просто умереть на месте, особенно сейчас, когда до клубники еще несколько месяцев ждать. А моя вот лежит и ароматы источает, а еще она сочная, а не как у нашего садовника, который выращивает в оранжерее магически созревшую скороспелую.
Торбург смотрит, принюхивается и мрачнеет. Ох, шурашки зеленые, догадался ж…
– Ты внутреннюю силу задействовала?
Я похлопала ресницами, как учила Ларо, но, видимо, что-то не так запомнила – Торбург не отвлекся, а нахмурился еще больше.
– Ну.
– Совсем чуть-чуть, Тор, самую малюсенькую малость.
– Он же не восполняется, если неживое в живое переделывать.
Ой, и такой грозный, что прямо вот сразу и понятно – страж, следит за порядком, где бы ни был.
– Так тут всего-то две ягодки, – попыталась оправдаться, но не получалось. О, есть же аргумент гранитный. – Так мы сегодня перед порталом в высоких потоках магии летать будем, чтобы перед путешествием набраться сил как можно больше – все и восполню.
– Ты знаешь запрет, Саян, – вот прямо голос отца услышала и интонации те же, даже глаза заледенели, как у него, когда меня опять за камни начинает отчитывать. – Нельзя создавать еду – это затрагивает внутренний резерв, который питает дроха. Без резерва нет дроха: ни крыльев, ни голов, ни огня, ни Истинного пламени.
Вот не хватало мне еще лекции по структуре дроха внутри меня – наслушалась за девять лет, с тех пор, как первый раз расправила крылья и обзавелась неповоротливой попой с каким-то совершенно неуправляемым хвостом.
– Мммм, а ягода посмотри какая сочная и…мммм сладкая, – я взяла одну ягодку и надкусила – сок брызнул на губы, пальцы, подбородок.
Отвлекающий эффект достигнут, потому что на мои пальцы, которые я принялась облизывать, жених смотрел так внимательно и голодно, что вот прямо сейчас съест наверняка вторую ягоду, если предложу. Только вот небольшое отступление – про вкус-то я немного подзабыла, и вместо сочного сладкого с легкой кислинкой я получила вкус недозрелой вяжущей смородины – отвлеклась. Теперь нужно непринужденно проглотить эту гадость и сбежать.
Но не успела, потому что сок с моего подбородка и губ принялся слизывать горячий язык жениха, а я как сидела на его коленях, так и застыла каменной статуей – что мне делать нужно в таком случае? Сижу и вздрагиваю от каждого прикосновения и понять не могу: мне нравится или не очень? Или это вообще все слишком неуместно даже между мной и моим женихом?
Когда Торбург принялся целовать, вновь играя с моим языком, я даже облегчение почувствовала, что предыдущее непонятно что прекратилось. То ли вздохнула, то ли простонала, отчего мой жених довольно заурчал и усилил напор языка на столько, что я уже принялась отбиваться – дышать же невозможно!
– О, вот вы где!
Глава 9. Принцесса для подданных и другие традиции.
– О, вот вы где!
Я чуть с коленей Торбурга не упала.
– Ваюни, ты как здесь оказалась? – мой жених загородил меня от любопытных глаз моей маленькой сестренки и принялся ее усиленно отвлекать, пока я приводила себя в порядок (благо, в каждой такой беседке имелись зеркало, несколько расчесок, вода и полотенца – на совершенно непредвиденные случаи).
– Бабушка послала меня искать Саюни, – лепетала невинно девочка, а сама бочком-бочком старательно обходила Торбурга по кругу, чтобы получше разглядеть меня. Но Торбург, наученный прежним опытом общением с этим шпионом в юбке, также старательно продолжал меня загораживать, пока я, пыхтя и ругаясь (исключительно мысленно) оттирала остатки клубники на лице. Ну и запредельные дали с этой ягодой: кислая ну вот ни как клубника, а пачкается прямо как все ягоды вместе. Кажется, я зря пропустила тот урок по применению магии к очищению одежды.
– Мама сама хотела идти, но бабушка мне велела. Сказала, что я быстрая.
– Правильно бабушка сказала – вон, как быстро ты нас разыскала, – Торбург говорил серьезно, не заискивал и не сюсюкал, поэтому Ваюни тут же загордилась, что ее умения оценили по достоинству. Еще бы не оценить: эта козявка умудряется найти меня в любой точке парка или дворца, где бы я не находилась или не пряталась.
– Ой, а у вас тут клубника? Разве лел Сасакс разрешил ее рвать?
Вот точно «ой». Одна из ягод предательски краснела посреди беседки и в наглую источала умопомрачительный аромат. Кажется, я перестаралась с запахами.
– Нет, но она оказалась не вкусной, только не говори лелу Сасаксу, – попытался прикрыть мои противозаконные действия Торбург, за что ему можно простить любые непонятные поступки: браслет, вылизывание ягодного сока с моего подбородка.
– Ну, все, я готова – идемте.
Надеюсь, восторг в глазах Торбурга говорит о том, что я безупречно выгляжу…
* * *
– Король Арх-Руа Гайята Даммас Арх, королева Арх-Руа Сиушель Арх Рау, – вещал церемониймейстер в той особой манере представлять королевских особ, которая весь двор и всю семью короля бесит невозможно, но такова традиция – представлять королевскую семью с особым пафосом. – Принцесса Кассии Гайят Арх, принцесса Валларо Гайят Арх, принцесса Саянара Гайят Арх, принцесса Ваенора Гайят Арх. Король в отставке Даммас Праммер Арх, королева в отставке Куэларо Моннеро Арх, король на заслуженном отдыхе Праммер Крумс Арх, служитель Храма Матери дрохов, королева на заслуженном отдыхе Алливена Пиарт Арх, Верховная служительница Храма Матери дрохов.
Фууух, раз добрался до прабабушки и прадедушки, то теперь представление пойдет гораздо быстрее – там остались бабушка с дедушкой по маме и дядя Рари, а уже дальше пойдут все остальные, но важно не это – мы сейчас уже можем занимать свои места и приступать к делу.
Я вместе с Ваюни зашла в большой просторный шатер и присела за стол в легкое удобное кресло. Мое дело сегодня заряжать артефакты, чинить те, что пришли в негодность из-за неправильного с ними обращения, объяснять тем, кто приобрел артефакт на королевской ярмарке, принципы работы и правила правильного ухода. Так как у меня магия камней, то и дело это уже четыре года на мне. Правда предыдущие три года я всегда была как будто при дяде Рари, ну а сегодня я здесь буду все делать самостоятельно, а Ваюни будет учиться, как я раньше.
Первой в шатер зашла девушка из соседнего города (я это поняла по особой вышивке на рукавах и на шали, которой она укутывала плечи). Девушка была миленькой, живой, с приветливой улыбкой, которая делала ее карие глаза какими-то янтарными что ли. Волосы у нее были немного тускловаты, но, судя по стойкому запаху винейской розиты, это из-за неверно подобранного средства.
Вот кто просил в прошлом году Кассии расхваливать эту розиту? Вот Кассии она подходит, а почти трем четвертям тех девушек, которые следом за первой принцессой принялись использовать вытяжку из этого цветка во всех средствах для кожи и волос, совершенно не подходила.
– Доброго дня, принцесса Саянара, – проговорила девушка, смущенно улыбаясь и краснея. – Благословения Матери дрохов вам в этот день.
– Спасибо, и тебе ее милость пусть прибудет. Как тебя зовут, с чем ты пришла в мой шатер?
Ритуальные фразы обязательны, что приветствие, что пожелания милости Матери дрохов, а вот дальше каждый общается по своему усмотрению. Я знаю, что Валларо, например, не очень любит королевские ярмарки, поэтому старается свести разговоры к минимуму, а делать свои обязанности быстро. Кассии почему-то гонится за количеством, а вечером потом хвалится, скольким успела помочь, а потом выслушивает от отца или от дяди Рари, сколько в итоге они ее помощи исправили за этот день.
Я же просто общаюсь и помогаю, порой даже не задумываюсь о времени – могу с одним человеком просидеть в шатре и десять и двадцать терций, поэтому у моего шатра людей обычно мало остается, как только оттуда уходит дядя Рари. У дяди вошло в привычку оставлять меня одну на тридцать-пятьдесят терций, а в прошлую ярмарку я просидела одна в шатре половину дня. Но сегодня у нас еще полет в верхние слои магического неба, а потом начало пути к Свету, так что времени не очень много остается на то, чтобы помочь подданным.
– Меня зовут Сумми, принцесса, – девушка смутилась и, нервно теребя черный бархатистый на вид мешочек, достала небольшой, не больше кулачка младенца, артефакт.
Одного взгляда на камень было достаточно, чтобы понять, что артефакт применялся для улучшения внешности и что он безнадежно испорчен – магия в нем иссякла очень давно и камень начал разрушаться. И произошло все это на столько давно, когда Сумми еще и в перспективе не было.
– Ты помолвлена, Сумми, – смотрю на незамысловатый браслет на руке девушки, в котором не светится ни магия, ни камней магических нет, один мелкий полупрозрачный камешек – и все.
– Да, скоро в храм пойдем, – девушка так тепло улыбается, что ее лицо и вовсе преображается – черты становятся тоньше, воздушнее, словно подернутые инеем блестит кожа, а глаза что корунды темно-коричневые в обрамлении пышных ресниц. – Хотела в храме быть самой красивой для моего Тумми, да только артефакт разрядился.
Что можно улучшить в этой утонченной возвышенной красоте? Да с нее портреты писать можно, но только в те моменты, когда она о женихе своем говорит.
– Сколько тебе лет, Сумми, – уточняю на всякий случай, хотя сама уже могу сказать, что не меньше двадцати – это срок, после которого молодые люди могут идти в храм для объединения Истинного пламени.
– Через седьмицу будет двадцать, – покраснела Сумми, но тут же поспешила заверить. – Но мы в храм пойдем на следующий день! Вы не думайте – мы законы не нарушаем.
Горячо так заверяет, а сама краснеет, краснеет, а я вздыхаю: не хочу лезть за чужую дверь, но принцесса в такие моменты видит многое, даже порой то, что сама не всегда понимает или не одобряет. Вот и я вижу, что в храм они пойдут через седьмицу, а она уже носит ребенка, причем не меньше четырех седьмиц, значит, кое-что они нарушили, но пока просто негласное правило «до двадцати лет ни-ни». Отец говорит, что все негласные правила перевести в закон невозможно, потому что тогда придется за каждого думать, что и когда он мог бы нарушить, чтобы ничего не упустить, а это физически невозможно. Поэтому негласные правила остаются негласными, и их возможно нарушить, если по обоюдному согласию, а судя по пылающим щекам и ушам Сумми, согласие было обоюдным.
Вот зачем мне эти знания, а? Затем, что сейчас, не имея возможности зарядить или исправить артефакт, я, как истинная принцесса, должна помочь девушке другим способом, который ей будет доступен без магии и с минимальными затратами денег. Вот и диктую я девушке, а та записывает режим ее дня на ту седьмицу, что осталась до похода в храм, да еще добавляю рецепты простеньких масок для лица и волос, чтобы убрать тусклость, усталость и беспокойство.
– А почему ты артефакт не зарядила? – спрашивает Ваюни, когда девушка уходит.
– Он пуст и разрушен – его невозможно ни зарядить, ни исправить.
– А зачем ты все ей рассказывала? Во сколько засыпать, когда вставать, чем умываться – это же все знают.
– Иногда за делами и заботами мы об этом забываем и уже не вспоминаем. А сейчас она будет делать по записи и все у нее наладиться.
– А зачем ты велела в каждое умывание капать масло крушици?
– Это секретный ингредиент всех масок для невероятной красоты, – заговорщицки зашептала сестре, сделав большие глаза, как раньше мне говорила о том же самом Кассии, и я ей верила безгранично, даже втайне от всех сама так умывалась, чтобы стать красивее сестер. И только позже узнала, что это масло доступно каждому, пахнет невероятно приятно, умиротворяет мысли и дает заряд бодрости – идеальное средство для всех подданных заботливой принцессы, и при этом совет ничего не стоит, а слухов о невероятной силе магии королевского двора с избытком.
После Сумми пришли несколько крестьян, что обрабатывали земли к северу от королевских земель. Их артефакты каждую смену сезона приходится заряжать, потому что работают на износ. Сколько раз я объясняла, что нужно иметь хотя бы три одинаковых, чтобы пока один работает, два остальных могли восстановиться, но все бестолку – каждые три месяца я вижу этих крестьян у себя в шатре. Но вот фрукты они приносят просто невероятные – моя клубника и рядом не росла. Иногда мне кажется, что крестьянам в удовольствие просто придти ко мне, поговорить о землях и урожае или еще о чем и угостить. А потом как я их расхваливаю перед главным поваром замка, чтобы он покупал только там фрукты, ну, или и там тоже.
После крестьян пришел младший колосс Крамниц, юноша видный, красавец с белыми ухоженными волосами, нежными голубыми глазами и подбородком едва тронутым щетиной. Этот принес артефакт переговоров, тоже истощенный, что земля после крошных термитов. Знаю, что после него придет Алотея, дочь лела Сасакса, с таким же артефактом. И ведь знаю, что младший колосс Крамиц в состоянии сам зарядить свой артефакт, да еще и Алотее помочь, но заряжаю молча, пока эти двое делают вид, что изучают полог шатра или разговаривают о погоде. Смешные. Хотя, наверное, про нас с Торбургом тоже самое думают.
Еще несколько человек, не дрохов, из города – эти купили новые артефакты, а я объясняю, как пользоваться. Один чуть не сломала. Пока разбиралась, как его активировать, вспоминала, сколько денег на моем счету – хватит ли на такой артефакт, а когда перевернула несколько раз и нашла печать мастера, то сильно приуныла – Каммер Туст делает качественно и дорого и моих средств может не хватить.
И тут артефакт заработал: открыл портальное окно в другой город куда-то в кабинет. Присмотрелась к человеку повнимательнее – не всякий дрох из высших может позволить себе подобное, особенно портальное окно – это вообще после разрешения всяких служб внутренней безопасности, а то мало ли желающих проникнуть в чужие владения, пока хозяин отсутствует. Мужчина был хмур, выправку имел соответствующую, словно у него годы за плечами, а вот где он их провел: в стражах или телохранителях – тоже вопрос.
– Покажите ваше разрешение на портальное окно, – попросила доброжелательно, спокойно, но Ваюни мысленно отправила за телохранителем, который охраняет нас у входа.
Документы оказались в прядке, а мужчина не много ни мало – глава одного из звеньев телохранителей в соседнем Куар-Арх. В общем, часть переговоров, которые вели между собой телохранители и стражи Куара, оказывалась известна вооруженным бандитам, грабившим людские караваны, которые шли в горах от одного крупного портала к другому. Вину возводили на шпионов, но глава телохранителей решил поменять поставщика портальных окон, и отправил этого мужчину на нашу ярмарку, чтобы взять несколько вариантов на пробу.
Ну, а я чуть не испортила всю тайную операцию дрох-куарам.
Потом за меня извинялся и дядя Рари, и дедушка, и жардан Кевор, который этого мужчину (мне его имя так и не назвали) направил ко мне, чтобы я показала, как с артефактами работать (как будто у Каммера Туста мало рабочих, которые могли легко это сделать вместо меня и при этом не сломать артефакт). Я к тому моменту уже поняла, что чуть не сломала вообще уникальную вещь и оплату за него, скорее всего, пришлось бы вносить нашему казначею, а он тот еще скряга – мне точно потом мозг будет грызть, что белка с гранитным орехом.
