Текст книги "Затерянная во Вратах (СИ)"

Автор книги: Елена Ловина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 21 страниц)

– Против Клевра мы выстоим и без одного дроха, а встретить хранителя, быть его Судьбой – это редко кому удается. Что бы не случилось, он будет защищать тебя, а если ты выберешь его в спутники – будет любить тебя до последнего вздоха.

– А если встречу Истинное пламя?

– Перед тобой примеры Каммей и… Клевра.

Последнее имя, как удар в сплетение ребер в грудной клетке, причем в теле дроха такой удар вышибает не только воздух, но все мозги.

Тетя Каммей в итоге встретила свое Истинное пламя и счастлива, хотя воспоминания о своей Судьбе вон как ее потряхивают – до сих пор. А Клевр… Что тут говорить – его действия ощутили все, кто даже ни чешуйкой не причастен к тем временам.

Глава 21. Право выбрать дорогу

Это было удивительное ощущение: ловить восхищённые взгляды человека, находясь при этом в теле дроха.

Я знала, что красива, что шеи у меня длинные и изящные, что чешуйки переливаются, выдавая мое искреннее удовольствие от внимания молодого человека, что коготки у меня цветные и тонкие, словно из горного хрусталя, что глаза мои такого прозрачного янтарного цвета, что можно внутри увидеть солнечные блики, которых так не хватает в пространстве между мирами.

Я знала, что красива, но редко, когда люди могли с восхищением смотреть на дрохов. Даже если в глазах человека пылает восторг, вместе с ним примешивается тихий застарелый ужас перед мощью превосходящего по силе противника, даже если в форме человека нас знают, как добрых, отзывчивых, надежных.

Рой смотрел на меня с восхищением, прикасался к голове и шее трепетно и нежно, почти невесомо, так что я сама терлась об его ладонь, стараясь почувствовать прикосновения.

И я видела, что в его глазах я самое совершенное существо во всех мирах. Непогрешима. Идеальна. Неповторима и незабываема. Та, что забрала сердце.

Когда-то в той королевской жизни, когда мы с сестрами забирались в общей гостиной под плед и смотрели, как потоки воды стекают по стеклу в самом большом окне дворца, мы мечтали. Что встретим свое Истинное пламя…и сразу узнаем его. А еще он обязательно будет смотреть на нас с восхищением и безгранично любить, вот как Рой сейчас. Что мы будем для него центром вселенной. И только про свои чувства мы не говорили, потому что это было само собой разумеющее: мы будем любить свое Истинное пламя с первого взгляда, в первой улыбки.

Кто бы мог подумать, что собственные ощущения могут так запутать? Сейчас я была полностью уверена, что не только я являюсь Судьбой Роя, но и он – мое Истинное пламя, только королевская кровь с воспоминаниями почему-то ворчали в глубине сознания, стараясь робко намекнуть, что где-то я ошиблась.

Но я их не слушала. Потому что никогда я еще не ощущала того восторга и трепета, как сейчас. Никогда еще я так не трепетала от одной мысли о том, как я соединю свою жизнь с мужчиной. Никогда еще не пылала от предвкушения того, как он будет смотреть на меня после моего перевоплощения в двуногую форму. Оооо!

– Рой, ты же меня не видел человеком, – пискнула совершенно беспомощно, словно не могучий ящер, а мелкая мышь, – а вдруг я тебе не понравлюсь?

– Не думай о подобном, – Рой улыбается лучезарно и треплет свою длинную челку, – я вижу тебя в двух лицах, если так можно сказать.

Я недоверчиво фыркнула, но тут передо мной появилась иллюзия. Угловатая немного. Полупрозрачная и статичная, но! Это была Я! Та самая, которая ушла порталом год назад. Со светлыми выгоревшими на солнце волосами, с янтарными глазами с солнечными бликами, с персиковой бархатистой кожей, с коралловыми губами, тонкой точеной фигурой и ростом «кот в прыжке».

Шоршень ядовитый, это была я во всех деталях! Но я не успела ни смутиться, ни разволноваться, потому что слова Роя уносили все сомнения.

– Я вижу тебя во всех ипостасях, Саянара. И ты прекрасна в любой из них. Я прошу тебя отправиться в мой мир в качестве моей невесты – ты согласишься выйти за меня замуж?

Это было второе предложение о совместной жизни, одобренной Матерью дрохов. Первым был Торбург, и в его изложении оно звучало приблизительно так: «Саян, моя лулия, я не представляю жизни без тебя и прошу объединить со мной свое пламя». Тогда мне такое признание казалось верхом романтизма. Кто бы мог подумать, что другие слова от простого человека заставят мое сердце бешено скакать по всему моему телу, выплясывая победный танец аборигенов из далеких миров. В мечтах я ждала признания на целый том, чтобы можно было внести его в королевскую библиотеку и зачитывать внукам, как иногда делает бабушка Куэларо, но даже от столь короткого признания из глаз закапали слезы…слезы умиления и восхищения, а сама я едва ли не растеклась тут же, словно растаявшая ледяная статуя, которую неожиданно переместили в пустыню.

И вот что можно сказать на это?

– Да, конечно, да, да!

И мое решение никого не удивило. Стоило его озвучить, и все принялись поздравлять, словно я в Храме Матери дрохов Истинное пламя объединила. И только кровь королевского рода решила устроить бунт: жгла, выворачивала жилы, замораживала кровь и сердце – возмущалась по-своему, в общем. И эта субстанция была единственной, кто отвергал мое решение. И делала она это ох как решительно, так что мне даже шагнуть было больно, но я стойко решила ее игнорировать, ведь вся это память давно ушла к Матери дрохов и не ей жить дальше в этом изматывающем переходе. И если бы она хотя бы была против Роя, тогда можно было понять, но нет – Рой воодушевлял эту, шарх побери, кровь так же сильно, как и меня. Кровь королевского рода противилась моему уходу от семьи, моему решению уйти в другой мир с Роем, словно я распоследний предатель, и без меня им не выжить. Но ведь это не так!

– Все говорят тебе, чтобы ты шла, не раздумывая, за своим хранителем, Саян, – голос тети Ллой вывел из раздумий, словно ледяной воды в лицо плеснули (в человеческое лицо – дрох бы такое даже не почувствовал).

– А ты? Ты не рада за меня?

Тетя Ллой становилась все более нервной и ядовитой с каждым днем, который приближал ее к моменту откладывания яйца. Ее можно понять – мамин пример не приносил ни спокойствия, ни расслабленности, ни умиротворения. Мамин пример даже нам, ее дочерям и племянницам, которые как бы не скоро планируют обзаводиться детьми, внушает не самую радужную мысль: «Только не так!»

– Я помню Каммей, когда она встретила Клевра и объявила его своей Судьбой. Она никогда этого не расскажет, а тебе особенно, ведь это же ты Судьба – ты не на ее месте.

До нашего ухода осталось совсем немного терций, Рой уже обговаривал с Раром нюансы построения врат на месте порталов в том мире, откуда он пришел, а мама готовила из моей чешуйки оберег для сглаживания воспоминаний. Ваюни тяжко вздыхала, поглядывая в мою сторону, но под строгое шиканье Ларо и Кассии, отворачивала головы и не решалась подойти ко мне, чтобы попрощаться. (Глядя на свою семью, я отмечала отстраненно, что моя совесть как-то так успела атрофироваться, что даже сердце не вздрагивает от мыслей, что они останутся все тут, в пространстве между мирами).

А я медлила, ожидая продолжения от тети Ллой – ведь не зря она подошла.

– Если бы меня спросили, то я бы никогда не пожелала своим дочерям стать чьей-то Судьбой… Потому что мне жаль того, другого в паре… Каммей хотела отказаться от пламени в сердце ради Клевра, а тот подделал свое пламя, чтобы оно казалось Истинным. Встречался с ними двумя, а потом праздновал помолвку, наблюдая, как Каммей страдает. Ему было все равно, ведь моя сестра не была его Истинным пламенем.

– У дрох-куаров вообще редко бывает Истинное пламя, – вспомнила я рассказы самого магистра Клевра и тех дрох-куаров, которые прилетали к нам в Арх-Руа.

– Поэтому Каммей и рассчитывала, что они соединят свои жизни в храме, а после отступила и не уточняла подробности. Ведь кто из дрохов пойдет против Истинного пламени.

– Иногда кажется, что рассказы про Истинное пламя дроха – это какая-то красивая выдумка, которую тянут в течение жизни, передавая следующим поколениям.

Мои слова отдавали горечью. Возможно ли надеяться, что я смогу почувствовать этот огонь вместе с Роем? Но я резко откинула упаднические мысли и вскинула головы – у меня другая дорога, отличная от общей, и никто не переубедит меня.

– Кто верит – тот верит, а кто нет – тот просто убеждается на своем опыте, – Ллой улыбнулась, демонстрируя крепкие белые клыки, которые не так давно разрывали ямского монохвоста, пойманного для мелких. – Каммей очень переживала, даже хотела все равно отказаться от пламени, чтобы не чувствовать боль. И даже встреча с Истинным пламенем расшевелила ее не сразу – понадобилась гора терций и терпение.

Тетя Ллой замолчала, а я нетерпеливо подергала хвостом, но продолжения не последовало, только горькие вздохи и сокрушенные покачивания пятью головами.

– Так что ты хочешь этим сказать, – не вытерпела я через терцию. Я умная и догадливая, но вот сейчас мне совершенно не хотелось озвучивать собственный предположения.

– Что Рой – человек, и ему не подвластно сердце, и если ты вдруг откажешься от него, то это ранит его на столько, что Клевру даже и не снилось. И последствия будут масштабнее – он император в своем мире, и власть – в его руках, а не в твоих. Может оказаться, что ты не выплывешь, не взлетишь. Будь осторожна, Саян, если встретишь свое Истинное пламя.

Что ж, тетя Ллой высказалась, а я выслушала, но была с ней совершенно не согласна, ведь Рой не способен на такие же ужасные действия, как Клевр. Вот такая была моя безграничная вера в малознакомого хранителя, но даже это меня не пугало. И только королевская кровь, эта своевольная субстанция, которую ни один эксперимент не выделил в отдельный сосуд, продолжала бунтовать, намекая, что я совершенно не знаю жизни и людей, а они могут очень сильно удивить в любое время дня и ночи.

Только меня не пугало будущее, не пугала боль, которую старалась причинить королевская кровь – я до шоршеней в глазах мечтала вырваться из этого перехода, и только Рой был способен взять меня с собой…теоретически. О том, какой ситуация может оказаться на практике, я старалась не думать – совсем скоро я итак все узнаю, ведь время хранителя со своей подопечной после предотвращения опасности ограничено сутками, только вот как понять, какие сутки в пространстве между мирами.

– Нам пора, – Рой подошел ко мне вместе с мамой, ободряюще мне улыбнулся и отошел в сторону, давая возможность попрощаться. Только я не запомнила тех слов напутствия, которые говорили мама, бабушки, прабабушка и сестры. Запомнила только горькие всхлипывания Ваюни, когда она отошла от меня и повернулась ко мне хвостом, стараясь спрятать слезы. Но даже ее слезы не тронули меня в тот момент, потому что именно тогда королевская кровь решила проявить себя в полном объеме, то есть выжечь меня изнутри раскаленной лавой. А ещеобразами, которые мелькали перед глазами: исхудавшие от голода мелкие и те мальчики-дрохи, которые еще не вылупились, потускневшие и изможденные родственники и телохранители, а еще несколько погребений, которые прошли в пространстве между мирами – прабабушка и обе бабушки не дожили до выхода в Арх-Руа, да и остальные не выйдут, потому что мои знания «ушли» вместе со мной, а ходить дрохам между порталами еще очень, очень, очень, очень, очень, очень…долго.

Портал открывался и светился голубым, как и должны светиться «правильные» порталы, а не «наши», которые до оскомины надоели своим оранжевым сиянием. Мне оставалось сделать всего полшага, почти ничего, ведь даже стараться не пришлось – портал открылся прямо перед моим носом, но этого полшага мне так и не суждено было сделать.

Потому что кровь зазвенела в ушах дикими звуками, а потом я провалилась в сияние, словно Свет вновь вернулся к нам, или мы вновь добрались до него.

В этом белом сияющем молоке мне предстали Врата. Не те врата, которые я себе все время представляла, а Врата, которые строят в том мире, куда мы вываливаемся. Они были металлические, витиеватые, мощные. От них так и фонило магией того мира, концентрированной, насыщенной, живой. А еще на них была замочная скважина в виде спирали, и ее предстояло закрыть, чтобы мы смогли вернуться в Арх-Руа.

Только нужно подобрать ключ. Создать или вырастить, насытить магией того мира, дать сконцентрировать энергию.

Но все это невозможно сделать, если я покину это пространство и уйду в тот мир вместе с Роем – я не успеютамподобрать ключ, только здесь мне дано создать что-то подходящее и направить это «что-то» в тот мир на «проращивание».

Все это продемонстрировали Свет и королевская кровь…и отпустили меня обратно, больше не причиняя боли, чтобы я сама приняла решение: уйти мне или остаться.

А я, оглушенная предоставленной свободой, стояла на краю портала и медленно передвигала лапу в сторону воронки. Я безумно хотела уйти с Роем и от этого желания у меня даже дыхание перехватывало и в сердце щемило и трещало, словно в него масло брызнули.

Шурх, шурх, шурх… Так звучит моя попытка передвинуть лапу внутрь портала, потому что поднять и переступить у меня нет сил, а вот толкать, тащить, «скользить» по поверхности еще выходит.

Шурх, шурх, шурх… Подтягиваю вторую лапу, но сил переступить границу не хватает. Не физических сил – сил, чтобы переступить свою совесть, чтобы бросить родных, зная, что их ждет…

– Прости, Рой, – я смаргиваю слезы, стараясь не зареветь, и расправляю крылья, чтобы закрыть нас с ним от взглядов окружающих. – Я не пойду с тобой.

Его зрачки расширились, а дыхание сбилось, а потом он разом посерел весь и сдулся, словно из него воздух выпустили и пылью присыпали. А еще он потух: был сияющий, радостный, близкий, а теперь словно его контуры размыло, а ауру смело в другой мир.

– Ты меня бросаешь?

И после этого безвольного безликого тусклого вопроса просто выть хочется от безысходности, от боли, что заполняет сердце, но я не могу ТАК.

– Прости, но да.

Я протягиваю ему свою чешуйку, которую мама напитала магией, способной сглаживать боль потери, припылить воспоминания и вернуть умиротворение – это теперь ему нужнее, а я хочу все помнить, чтобы в нужный момент моя злость на несправедливость мира могла придать сил, сил, чтобы победить Клевра.

– Я буду носить ее в волосах, ближе к голове, чтобы она прикрывала мою память.

Рой отступил в портал, повернувшись ко мне спиной, а воронка тут же алчно чавкнула и закрылась, а в моих ушах еще звенели его укоризненные слова, а сердце прожигал обреченный взгляд.

«Прости, Рой, но чувства к Судьбе растворяются, если на них нет ответа, если они не подкрепляются союзом и близостью. Я очень надеюсь, что это произойдет раньше, как можно раньше».

– Не грусти, доченька, – мама такая понимающая, нежная, заботливая, что просто хочется прижаться к ней и почувствовать себя немного младше, когда от меня не требовали быть принцессой постоянно, помнить о своих обязанностях и держать эмоции в узде, как положено истинной Арх. Когда меня не ставили перед фактом: либо мое счастье, либо жизнь семьи. – Ты так молода – у тебя все впереди.

Я только сложила крылья и посмотрела на старших, что переминались в стороне и не решались подойти.

– Нам нужно провести ритуал родства, чтобы больше не повторилось то, что было с Горианом, – посмотрела я на прабабушку, и та кивнула, без слов демонстрируя, что понимает меня и принимает мои решения.

– Даже с Горианом? – это Валер задал вопрос. Он весь этот день тусклый и печальный, корит себя за то, что был невнимателен к моим просьбам и сбежал, когда я просила о помощи, хотя это не его вина, что самый старший из нас и самый опытный Рар по совместительству мне родной дядя и не чувствует феромоны, что источает созревшая для взрослой жизни племянница-дрохия.

– Со всеми…

Коротко и ясно…только все равно муторно внутри и не от вредной субстанции и ее бунта, а от отсутствия. Зарождается мысль, что это я противная и вредная, а еще кошмарная до невозможности, а не все те, кто допустил нашу (и мою в первую очередь) ситуацию.

А еще я ощущаю, как каменеет языки пламени в сердце после ухода Роя: один, два, три, че… Нет, четвертый – это заслуга Гориана. Если так пойдет дальше, то в Арх-Руа я вернусь без пламени в сердце, потому что вокруг нет ни единого объекта, способного зацепить, вдохновить, вновь разжечь эмоции и пламя. Я чувствую внутри холод и боль, и избежать их можно лишь дав пламени закаменеть.

***

Когда прошел ритуал родства, нас затянуло в воронку портала, и завертело так быстро, что даже не было возможности оценить строительство врат. Помню только, что увидела шесть врат, и это когда незакрытых порталов оставалось девять.

Но сейчас меня не интересовали врата, а только мои ощущения – меня словно эмоций лишили, вернее, нет, не так – я ничего не ощущала по отношению к Рою, и это пугало. Поэтому, когда все разбрелись по делам, я отправилась к единственной дрохии, кто на себе почувствовал силу Судьбы.

– Почему я не ощущаю его, Каммей? Пока он был тут, я словно в вышине парила без крыльев и магии, а сейчас…

– Когда Клевр был моей Судьбой, – тетя задумчиво посмотрела на грибы, которые вновь материализовались возле нас, создавая вид сюрреалистического леса, – я в тайне мечтала быть еще и его хранителем, тогда я могла бы управлять и его эмоциями.

– Хочешь сказать, что все мои чувства были наносными?

Как же противно порой становится, когда, пытаясь найти логическое объяснению какому-то явлению, натыкаешься на очередное предательство.

– Нет, всего лишь усиленными. Тебе же Рой понравился, ты ощущала его надежность, постоянство. Тебе льстили его влюбленность и восторг. Он только все это усилил и отразил, как от зеркала, чтобы тебе было проще уйти с ним, а ему – легче защищать тебя… ну и любить, конечно, ведь довольно сложно любить на расстоянии.

– Почему же мне было так больно, когда он уходил?

Подумать только – даже здесь обман. Проще не испытывать чувств вовсе, чтобы никто не мог ими манипулировать.

– Потому что ты чувствовала и его боль тоже. Здесь он не обманывал никогда: тебя он мог только любить.

– Зачем быть чьей-то Судьбой, если это только боль приносит? – это я уже пробормотала себе, прислушиваясь к медленно каменеющим языкам пламени, но тетя услышала.

– Чтобы научиться понимать себя, милая, ведь опыт приносит не только розовые сладкие облака, но и события, на основании которых можно написать гору детских страшных сказок.

Да, кто бы знал, сколько именно таких событий нам предстоит, ведь впереди очень длинное путешествие…

***

империя Бранвер, дворец императора Артура Третьего Рух, канун Нового года.

Король Артур Третий Рух в парадном мундире и с золотым обручем на голове вел своего сына и невестку в сокровищницу, в самую дальнюю комнату, куда сам заглянул всего два раза, а уж про сына и говорить нечего – рано ему было в то хранилище.

Принцесса Вера семенила, едва поспевая за размашистым шагом императора, и задрала подол пышного бального платья чуть ли не до колен, чтобы оно не мешало двигаться и не путалось в ногах.

Принц Лансер сдвинул парадную саблю чуть вбок и подхватил супругу на руки, чтобы все могли быстрее двигаться – все же перемещение по сокровищнице даже после генеральной уборки, которую его супруга заставила его провести с полгода назад, в парадной одежде было весьма затруднительно: тут и там цепляешься за сундуки, стеллажи, столики, то и дело спотыкаешься о предметы, которые сам же возвращал обратно в сокровищницу не глядя, и они благополучно пролетали мимо своего законного места.

Так они и вошли в темную комнату: сначала император, а затем принц с супругой на руках. И застыли, молча созерцая картину, которую осветили факелы в тот момент, когда император переступил порог.

Картина. Огромная, высотой от пола до потолка. На фоне мерцающего зелено-оранжевого грота стоит девушка, полуобернувшись к зрителю и, обхватив себя руками, смотрит загадочно и интригующе. Она почти живая – моргнешь, и она уже отвернется и пойдет к гроту. А там слишком таинственно, слишком страшно, слишком ярко.

– Саянара? – удивленно вскрикнула принцесса Вера, спускаясь с рук мужа.

– Она, – кивнул император. – Не зря же она узнала Аллароя. Это он нарисовал. А еще обязал каждого император помогать ей в любое время, если только ей понадобится помощь.

Император провел по картине ладонью, и поверх полотна на уровне глаз засветилась надпись: «Император, помни, если бы принцесса Саянара Арх не отказала императору Алларою Леонидасу Рух, то на твоем месте был бы кто-то другой».

– Она обратилась за помощью? – принцесса Вера с удивлением рассматривала портрет, пытаясь мысленно сравнить с оригиналом. Если с самой принцессы убрать болезненность и бледность, да еще немного смирения добавить, то получалось один в один.

– В том-то и дело, что нет, но король Гайят попросил после бала о личном разговоре, конфиденциально, так сказать, так что скорее всего это будет просьба, от которой я, в силу наложенного на наш род обязательства, не смогу отказаться.

– А мы? – Лансер рассматривал портрет отстраненно, его больше заинтересовала надпись и чешуйка, которая мерцала в правом нижнем углу портрета.

– А вы пока не под присягой, поэтому можете варьировать степень своей помощи, но все же часть обязательств и на вас возложена как на наследников.

– Ты не доверяешь дрохам, отец?

Лансер потянулся было к чешуйке, за что получил шлепок с обеих сторон: от отца и от жены.

– На чешуйке чары забвения, не лезь, куда не дозволено, как маленький, Тьма побери, – рыкнул император.

– Так долго не развеялись? Прошло девятьсот лет!

– Алларой опустил ее в стазис, но в последнее время чары иссякают, и проявляется магия дрохов. А на счет доверия… Алларой доверял им, только вот зачем-то отказался забывать то, что хотели скрыть дрохи.

– Может, тогда и Дорону рассказать – он вообще им ни одному не доверяет, – хмыкнул принц, оттаскивая супругу от портрета и чешуйки, к которым его неугомонная любовь приблизилась почти вплотную: еще чуть-чуть и носом уткнется, пытаясь рассмотреть пластинку.

– Нет, пусть будет независимым наблюдателем, над которым не довлеет клятва императорского рода. Ну, а завтра мы узнаем, что нужно от нас этим дрохам.

ЧАСТЬ V (Как найти выход?) 22. Когда беда находит сама

Я ощущала, как маги строят врата на том месте, где оставила свою чешуйку. Один из них – тот мальчик, которого нашел Рар, потому что в строительстве преобладала его магия.

Мы несколько раз выпадали из портала в том месте, и я могла скрупулезно оценить каждое продвижение в строительстве. Иногда мы не сразу возвращались в портал, даже научились держать круговую оборону, если на нас решались нападать местные жители и те, кто относил себя к строителям. Я даже несколько раз поправляла деяния рук мастеров, которые решили почему-то добавить к вратам колонны, лепнину и узоры. Странные люди, словно они не знали, что любое лишнее украшение на артефакте сбивает магические потоки.

В последний наш заход я уверилась, что все может получится – маги работали так споро, что оставались совсем мелкие штрихи, на которые запросто можно закрыть глаза. Только вот задержались мы в тот раз…в общем, вообще не задержались. Цеплялись когтями, зубами, хвостами, но унесло нас почти тут же, даже полтерции не прошло. Можно было расписывать план действий пошагово и поголовно, чтобы каждый знал свое место и все свои действия – времени бы хватило на самый подробный план, даже с правками, поэтому в первую ночь я решила отдохнуть, набраться сил и магии, которой понадобится ой как много.

Только глаза прикрыла. Провалилась в легкую дремоту и увидела Роя, повзрослевшего, возмужавшего, красивого до боли в глазах и груди. И себя я почувствовала человеком: тонкой, хрупкой, в легком тонком платье, в котором было немного зябко.

Я улыбнулась Рою и помахала рукой, только он не смотрел на меня. Он смотрел на то место, где стояли врата, только сейчас там были развалины.

– Просыпайся, Саян, – проговорил Рой, все еще не поворачиваясь ко мне. – Иначе может стать слишком поздно.

Я открыла глаза тут же. Оглядывалась, не понимая, куда делась зеленая поляна, потрясающе красивый мужчина, а потом осознала, что из сна меня выдернул дикий ужас. Слова Роя подтолкнули мое спящее сознание проникнуть в другой мир, а там…

Я почувствовала, что случилась катастрофа, притом такая, что все наши надежды может разрушить – я почувствовала кровь на том месте, где строились «мои» врата.

Мы как-то уже привыкли называть порталы, в которых оставляли чешуйки, «своими». У каждого из нас был свой портал, были свои врата, а у кого-то просто дверь. Мы всегда выходили и сканировали их, проверяли, ощущая родство с артефактами.

Медленно, но верно мы шли к своей цели и помогали ей всеми доступными средствами.

Я порой сетовала, что ушедший расстроенным Рой так и не смог привязать «мои» врата к миру своей кровью, как ему объяснял Рар, – то ли не пожелал что-то делать для меня лично из-за того, что я не пошла с ним, то ли боль его была такой силы, что не могла отдать магию именно этому порталу (да-да, такое тоже случается с магами). Но ни разу не видела его во снах, ни разу не почувствовала его вот так, как это произошло сейчас, и это пугает, потому что я ощущаю, что «мои» врата изменяются.

Они все тот же артефакт, открывающий порталы между мирами и в наше пространство, но только к нашей магии, заложенной нами, стали примешиваться посторонние свойства, от которых у меня чешуйки вставали дыбом. Потому что я совершенно точно не понимала, что за магию я ощущаю в тех вратах.

Пришлось будить Рара – он тоже спал после дежурства, но быстро проснулся, а с ним и половина телохранителей, которых я разбудила своим истошным воплем:

– Рар, просыпайся, тебе нужно это почувствовать!

– Что случилось? Вам нужна помощь? – Гориан резко оказался рядом и принялся выискивать опасность, а я огромным усилием воли подавила желание отшатнуться. С тех пор, как мы провели ритуал родства, которое проводят дрохи, отправляясь в длительное путешествие, Гориан взял на себя роль моего личного защитника. Он пытался искупить свою вину, ведь родственные связи давили на его совесть ежедесятинно, а я постоянно ловила на себе его извиняющийся взгляд и вздрагивала – мне мои родственные связи, которые объединили меня с Горианом, все равно подкидывали образы того дня, когда меня чуть не покрыли, объясняя лишь тем, что я уже к этому готова. Брр.

– Нет, опасность не здесь, – пробормотала и повернулась к Рару. – Что-то произошло в том мире. Я ощущаю кровь и изменения в артефакте.

Рар, бедный Рар, он спит теперь мало, потому что все, кто связан с вратами в других местах, в любое время дня и ночи прибегали с идеями, какой материал из имеющихся в наличии (ракушка, кусок земли или ветка старого дерева, затянутая в портал вместе с нами), подойдет для ключа именно его врат.

Но он глава нашего отряда, Вожак, как иногда называет его прабабушка, когда Рар не слышит, поэтому всегда собран и готов выслушать любой бред, лишь бы успокоить нас.

Вот сейчас он через меня пытался дотянуться магией до «моих» врат и почувствовать тоже, что ощутила я. Вообще, кроме меня этого не умеет никто, только в момент перехода в «свой» портал ощущают временное родство и понимание того, что нужно сделать или что конкретно подойдет, но это их умение крайне неудобно, потому что не дает нам время на перестроение нашей тактики – мы слишком быстро выходим и не успеваем сделать все сразу – приходится ждать следующего выхода.

У меня же все четко: захотела понять, как идет строительство – открыла мысли и впорхнула в тот мир, ощущая врата так, словно это один из моих камней, который я могу переделать под свои запросы (жаль только, на такие большие врата моей магии не хватит никогда, а так хотелось бы).

Врата менялись, а с ними и портал. Как скоро мы вновь увидим оранжевую воронку? Как повлияет это изменение на действие врат? Что нам нужно будет сделать, чтобы исправить ситуацию? Ведь всегда же можно исправить, разве не так?

Оказалось, не всегда. Эх-хо-хо.

Рар слишком долго прислушивался, а мне с каждой лишней терцией становилось все неспокойнее. Не от ощущения крови, которая впитывается в каменные плиты у подножия врат, а от щекочущего присутствия дядиных мыслей в моей голове, словно в ухо заползла букашка и шевелит лапками – ужас!

– Мне сложно понять, что происходит, – вынес вердикт дядя, открывая глаза и выравнивая дыхание. Казалось бы, нужно беспокоиться, а он непробиваем – всегда уравновешено смотрит на любую ситуацию. Даже жутко завидно, что я так не могу – меня беспокойство крутит изнутри, или это все же королевская кровь – уж она-то мне спуску не дает.

– Саян, собери мини-врата – мы попробуем соединить их с теми, что ты ощущаешь и посмотреть, что там произошло. Возможно, это можно исправить.

Тут же откуда ни возьмись подскочили мелкие и очень споро собрали маленькую копию врат. Она не похожа на врата из другого мира – там металл и камень, а у нас только камень.

С того момента, как мы впервые создали эту модель, мелкие научились собирать ее быстро и слажено, что я даже не суюсь – зашибут и не заметят.

Дядя пытается направлять магию куда-то в другой мир, но я чувствую, что его потоки даже близко не проходят с теми вратами, которые мы должны «прочувствовать» – почти в обратном направлении льется, а Рар весь потом обливается (фигурально выражаясь).

– Модель врат слишком непропорциональная, – выдыхает дядя, задумчиво глядя на столпотворение камней, которые услужливо соединили мелкие, даже не столпотворение, а беспорядочное укладывание друг на друга, но во всех наших предыдущих экспериментов точность, красота и ровность колонн не играла никакой роли – у нас выходило даже когда камни были скинуты в одну кучу. Но, видимо, не в данном случае.

– Что нужно сделать? – у меня есть предположение, но оно, скорее всего, отнимет у меня почти все силы.

– Для начала упорядочить колонны и сложить ровную арку, – предположил Валер, который всегда сердился на мелких, что они делали все неаккуратно и наскоком.

Рар кивнул мелким, чтобы они исправляли, а сам отозвал меня и Валера в сторону.

– Попробуйте изменить пропорции модели. И в идеале нужно уровнять структуру – те врата, что строят, камня имеют гораздо меньше – у них основные металл и дерево. Саян, ты лучше чувствуешь камень – тебе и делать придется. Валер – ты на подхвате, если нужно, подпитаешь магически.

Ну вот, а я-то понадеялась, что мне не придется менять структуру, хотя Рар прав – я могу это сделать гораздо лучше даже самого дяди, хоть он трижды один из сильнейших магов Арх-Руа. Ну, и конечно, это же не продукты создавать – сил уйдет меньше и резерв не затрону.