Текст книги "Звездочка"
Автор книги: Елена Лагутина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 16 страниц)
От неловкого движения со стола упали листы и фотографии. Она нагнулась, проклиная свою неловкость, и невольно прочла начало: «Девочка моя… девочка моя… девочка моя…»
Сначала она улыбнулась – этот рефрен, бесконечно раз повторенный на бумаге, напомнил ей молитву. Бесконечную внутреннюю молитву-мантру, заклинание, только вместо «Господи» Сережа взывал к какой-то девочке. «Хочется верить, что это уже я», – улыбнулась она, складывая листы на стол. Ей пришло в голову, что, если она оставит их в таком беспорядке, он может подумать, что она специально прочитала написанное. От этих мыслей ее даже бросило в жар, она оглянулась в тревоге, но никого не было…
– Как же они лежали? – пробормотала она, пытаясь вспомнить.
На всякий случай она начала собирать их снова в аккуратную стопку, и тут взгляд ее наткнулся на фотографию.
– Господи, – выдохнула она, впившись глазами в знакомое лицо, – Рит… Ритка?!
Она смотрела на лицо подруги, и в ушах бесконечным рефреном звучало странное признание в любви: «Девочка моя, девочка моя, девочка…»
Она не слышала, как за спиной тихо скрипнула дверь.
– Амира?
Она обернулась на голос и протянула ему фотографию.
– Это упало, когда я включала магнитофон, – объяснила она. – Значит, тогда ты рассказывал мне о моей Рите?
Виктор открыл дверь одним рывком.
Миша застыл, глядя на него с растерянной улыбкой.
– Витька?
Виктор прошел и остановился перед ним, скрестив на груди руки.
– Витька…
Теперь Миша видел, что Виктор в бешенстве. «Он едва сдерживается, – подумал Миша. – Черт, что же…»
– Зачем ты это сделал? – спросил Виктор.
– Что я сделал?
– Не ломай из себя большего идиота, чем ты есть! – процедил Виктор сквозь зубы. – Кого ты подослал звонить Татьяне Абрамовне?
Миша осел на стуле.
– Погоди, я все тебе объясню… – начал он оправдываться. – Я же хотел, как лучше… Для тебя, Витька.
– Для меня? Скажите, какой добрый… А может быть, ты просто хотел насолить Ритке? Или надеялся, что Римма перейдет тебе, как победителю соцсоревнования? Такой переходный приз… Так что за дама изображала из себя мою секретаршу?
– Ты ее не знаешь… Это была моя…
– Любовница, – договорил за него Виктор. – Однако у вас отношения…
– Витя!
Виктор пошел к выходу.
– Ты уволен, – бросил он на ходу. – Я не могу видеть больше твою рожу…
– Ну конечно, – обиженно, тонким голосом вскрикнул Миша.
На одну секунду Виктору показалось, что сам Миша и звонил этой мадам Детективше, но потом понял – нет, все именно так, как он говорит… Именно так. Омерзительно.
– Если твоя баба тебя не удовлетворяет, – прошипел Миша, – незачем на других вешать собственные проблемы сексуального характера.
Виктор не смог удержаться от такого искушения – развернувшись, он ударил его прямо по расплывшимся в похабной улыбке губам.
– Подонок, – холодно бросил он и вышел прочь из кабинета.
– Рита, ты когда-нибудь простишь меня?
Рита не знала, что ей ответить. Она просто смотрела в Маринины глаза. «Это так глупо, – подумала она устало. – Ведь зло в принципе не может торжествовать… Это уже было однажды. Один злой человек дернул за ниточку и повлек за собой в пропасть другого, слабого и глупого… И вот что получилось. Наверное, в этом и есть секрет».
– Да, – сказала она. – Только обещай мне одну вещь. Ты никогда больше не будешь заниматься этой галиматьей… Хорошо? Все эти злые игрушки с восковыми куклами все равно еще никому не принесли добра…
– Только зло, – улыбнулась Марина сквозь слезы. – Если бы я этого тогда не сделала…
– Я думаю, что твоя кукла тут ни при чем, – отмахнулась Рита. – Человек всегда сам виноват в происходящем… Просто ты в первую очередь вредишь самой себе – и немного Оле. А мне этого не хочется… Я искренне надеюсь, что ваши с Васькой недомолвки прекратятся. Надеюсь, ты не сделала новую куклу? Из той женщины?
– Нет, – горячо возразила Марина. – Я очень боюсь… Теперь. После всего происшедшего…
– И правильно. Думаю, что все у вас наладится…
– А у вас?
– У нас… Не знаю. Надо попробовать.
– Рита, а ты пробовала с ним поговорить?
– С кем? С Витькой?
– Я говорю не про Витьку… Про того, другого…
– Поздно уже, – грустно усмехнулась Рита. – Поезд ушел… И все ангелы улетели.
– Рита…
– Нет, – тряхнула Рита головой и выдавила улыбку. – Это обсуждению не подлежит… И давай закончим…
Она подошла к окну.
Анна Владимировна с Олей гуляли во дворе.
– Посмотри на них, – прошептала она, оглядываясь. – Две маленькие девочки… Собирают палочки и хворостинки в надежде построить гнезда для птиц… Как в моем детстве. Мама точно так же гуляла со мной, и я верила, что мы помогаем птенцам, потерявшим гнезда…
Марина подошла.
– Они и в самом деле трогательные, – призналась она. – Почему я так не хотела, чтобы они почаще виделись? Какая же я была дура… Сама лишала ребенка любви – как будто чья-то любовь может оказаться лишней!
– Это уже в прошлом, – сказала Рита. – Наверное, теперь хоть к ним прилетят ангелы и бездомные птицы…
– Я завидовала тебе, – призналась Марина. – Твоей уверенности. Твоей самостоятельности. Мне никогда этого не хватало…
– А я немного завидовала тебе, – рассмеялась Рита. – Мне так хотелось всегда девочку! А Ольга еще умудрилась родиться на меня похожей…
– Так в чем дело? – лукаво посмотрела на нее Марина. – Возьми да роди девочку…
– Пока невозможно, – вздохнула Рита. – Мне хочется, чтобы у моей девочки были светлые волосы… и зеленые глаза.
Марина ничего не ответила, только посмотрела вдаль, как будто спрашивала у кого-то совета.
И – прощения…
Амира смотрела ему в глаза и впервые не могла понять его. Еще несколько мгновений эти глаза были грустными, добрыми, умными – а теперь в одно мгновение стали холодными, бешеными.
– Незачем было рыться в моих вещах, – процедил он сквозь зубы.
– Я извинилась, – насупилась Амира. – И объяснила тебе, что это вышло против моей воли! Но раз уж так вышло, объясни мне, что происходит между тобой и Риткой!
– Зачем? – равнодушно отозвался он. – С какой стати это должно волновать именно тебя?
– С какой?
Амира испугалась, что сейчас она взорвется. От возмущения ее дыхание участилось, и она постаралась привести свои разбушевавшиеся чувства в порядок.
– С той самой, что Ритка – моя лучшая подруга! А ты… Хотя ты, конечно, последний кретин, но ты тоже стал мне другом! Я даже перепутала немного, подумала, что влюбилась в тебя! Вы оба мне небезразличны, и я вижу, что вы погибаете оба!
– Я не погибаю, – отозвался он.
– Ну да, конечно… Ты не погибаешь… Ты просто гниешь тут, в этой комнате с закрытыми ставнями… Но это твое право. Так же как Риткино право – быть наконец-то услышанной!
– Мне кажется, это именно она не захотела меня выслушать, – напомнил он.
– Бедный маленький мальчик, – презрительно фыркнула Амира. – Все его обидели. Особенно злая мымра Ритка… Не захотела в трудную минуту забыть про гибель подруги и посидеть, тебя послушать… Да уж, вовремя я увидела твое истинное лицо.
Она поднялась. Накинула на плечи свою куртку.
– Ты куда? – спросил он.
– Подальше от тебя, – сказала она. – Потому что ты бездушный чурбан, думающий только о себе. Ты даже не подумал, что она испытывала тогда! Как ей хотелось, чтобы ты был рядом с ней на этом чертовом кладбище! Просто был рядом… А рядом оказался Витька!
– Я не мог туда идти…
Он поймал себя на том, что оправдывается. «С какой стати», – хотел возмутиться он, но почему-то решил, что она права.
– Не мог? А она – могла? Ты что, думаешь, только у тебя комплекс вечной вины?
«Ты даже из бедной Тани этой сделал чудовище, которое вцепилось в тебя когтями… Вряд ли ей так уж хотелось, чтобы ты сидел тут, как паук, в темноте и выходил из своего убежища только с одной целью – испортить кому-нибудь жизнь!» – прошептал внутренний голос, и на этот раз голос был прав.
Он молчал.
Она и сама испугалась жестокости своих слов, но продолжала хлестать его ими – за себя, за Ритку, за Витьку…
– Я… все равно, я не смогу сделать ее счастливой, – проговорил он тихо. – Ты должна это понимать. С Виктором ей будет лучше. Надежней.
Амира хотела сказать, что он не прав, что это все ерунда – деньги, материальный комфорт и прочая дребедень. Все это ничего не стоит. Но промолчала.
– Ты прав, – сказала она, обернувшись на выходе. – Ей действительно лучше с Витькой. Он не такая тряпка, как ты… А что она его не любит – ерунда… Стерпится… Станет такой же, как большинство. Женщиной с потухшими глазами…
Она вышла, хлопнув дверью.
Как она дошла до конца улицы, Амира не помнила. Только на самом углу, у сквера, она остановилась. Села на парапет и заплакала.
– До чего же все погано, – пожаловалась она небесам, зная, что где-то там, наверху, есть Бог. Правда, этот самый Бог почему-то оставил Ритку и ее, Амиру, без присмотра. И получилась ерунда…
– Ты уж все как-нибудь исправь, – попросила она, успокаиваясь. – Сам видишь – у нас самих ничего не получается…
Виктор стоял, прислонившись к дверному косяку. Он наблюдал за ней спокойно, без ожидаемой боли.
Наблюдал, как она собирает вещи.
Рука, которой он только что ударил Мишу, еще болела. Он сам собирался поговорить с Ритой, объяснить ей все. Но когда он открыл рот, она заговорила сама. Стараясь не смотреть ему в глаза. И все его доводы пропали – он сам понял, что так лучше.
В конце концов, он виноват перед ней. И перед Риммой с девочками…
Наконец она повернулась, встретила его взгляд и опустила глаза.
С того момента, как она решила уйти, ее одолевали сомнения, что греха таить… Но мальчишки и мать встретили известие о разводе спокойно. Только Артем спросил у Виктора тихо: «Ты будешь к нам приходить?» «Конечно», – постарался улыбнуться Виктор. И тогда Артем обнял его за шею, и Виктор прижал его к себе, боясь, что выдаст себя невольно. Он так привязался к этим мальчишкам!
Рита подошла к нему и нежно дотронулась до щеки.
– Может быть, мы снова делаем что-то неправильно…
– Нет, – ответил он. – На этот раз все правильно… Зачем обманывать себя?
– Ты можешь видеть мальчиков, когда захочешь…
– А тебя?
– Тоже, – улыбнулась она. – Мы ведь останемся друзьями…
– Конечно, – кивнул он.
Она стояла на пороге с большим чемоданом в руках.
– Я помогу тебе…
Он метнулся к ней, взял чемодан из ее рук.
– Спасибо… А тебе не больно?
– Немного, – не смог соврать он. – Но это лучше, чем ложь…
Она поцеловала его.
– Спасибо тебе, – сказала она. – Наверное, у меня не было друга лучше, чем ты…
– Рита! – крикнул он ей вслед.
Она остановилась:
– Что?
– Ничего, – проговорил он, снова овладев собой. – Ничего… Просто если будет трудно, скажи мне… Я всегда приду на помощь.
– Знаю, – кивнула она. – Еще раз – спасибо тебе…
И ее такси отъехало от дома.
Он остался один.
Рита поднялась по знакомым ступенькам. Вот ее этаж…
На минуту она задержалась около двери напротив, дотронулась ладонью до гладкой поверхности…
«Нет, – сказала она себе, отдернув руку. – Нет, Рита… Там живут другие люди. Все кончено».
Она открыла дверь и услышала радостные голоса – матери и мальчишек.
– Здравствуй, – сказала она своему дому. – Я вернулась… Там все было неправильным. Может быть, лучшим, но неправильным…
Она не удержалась, обернулась.
Прошлое тут же напомнило ей о себе. Где-то далеко все еще была та, прежняя, Рита. И Сережа… Они о чем-то разговаривали, смеялись – но это была совсем другая жизнь…
«Может быть, есть параллельные миры, – грустно улыбнулась Рита. – И там живет Рита. У нее любимый муж по имени Сережа и маленькая дочка со светлыми волосами и зелеными глазами… Они счастливы. Пусть хоть там будут счастливы, ладно, Господи?»
Она хлопнула дверью, словно закрывая эту невидимую границу между прошлым и настоящим. Между этим миром и тем…
За окном начинался дождь. Рита осторожно вошла в комнату, боясь, что воспоминания, связанные с этой квартирой, задушат ее. В горле появился комок.
– А хорошо дома, – сказала мать, оборачиваясь к ней. – Зря мы отсюда уезжали…
– Хорошо, – улыбнулась Рита. – И в самом деле – зря…
Глава пятая
ЗВЕЗДОЧКА МОЯ…
Дверь хлопнула.
Римма вытерла слезы тыльной стороной ладони. Ничего не изменится. Она забыла закрыть дверь. Кто-то из клиентов…
«Никто не должен видеть тебя страдающей».
Она обернулась.
– Римма…
– Ты не все сказал? – поинтересовалась она, пытаясь спрятаться от его глаз.
– Я хотел тебя спросить… Если я попрошу, чтобы ты вернулась, ты это сделаешь?
Она ничего не ответила.
– Твоя Рита ушла, – тихо констатировала она очевидный факт.
Он кивнул.
– И ты меня не любишь…
– Нет, – согласился он. – Я виноват перед тобой. Перед девочками… Так ты вернешься?
Она подумала немного. Обернулась. Он выглядел усталым. Немного больным. Сердце сжалось. «Он стареет», – сказала она себе.
– Да, – ответила она. – Вернусь.
«В конце концов, мы уже не в том возрасте, когда нужна страсть… Есть что-то важнее».
«Например, то, что я его люблю», – вздохнула она. И снова повторила, мягко касаясь его руки:
– Да, Витя. Я вернусь. У девочек должен быть отец. Мы попробуем еще раз.
– Попробуем, – отозвался он эхом.
Грустно это вышло. Но Римма постаралась улыбнуться ему ободряюще.
В конце концов, каждому – свое.
– Ничего не забыла? – спросил Аржанов, главный редактор станции «Шанс».
– Нет, – рассмеялась Рита.
– Ладно, справишься…
Он ушел.
Рита осталась одна. Она откинулась в кресле, пару раз крутанулась в нем. «Вот ты и вернулась окончательно, Ритка, бабочка…»
Ночь опускалась на город, покрывая его синим покрывалом.
Рита включила микрофон.
– Доброй ночи, – сказала она своим обычным голосом. – Я рада, что вернулась сюда… Я очень скучала по вас. Наверное, каждому из нас иногда хочется убежать от самих себя, но получается, что убегаем еще и от тех, кого любим мы и кто любит нас… А в этом мире только любовь и важна, милые мои, остальное – от лукавого… Когда-нибудь я расскажу вам об этом подробнее. Впрочем, вы это наверняка знаете лучше меня. Давайте поговорим с вами по душам… Звоните мне, ладно? Это я, ваша Маргарита.
Она включила музыку.
Голос Кэнди Найт вырвался вновь, как птица. «Wish you were here»…
– Это тебе, милый, – прошептала Рита. – Если бы ты сейчас меня слышал. Если бы я могла сказать тебе все…
Она на минуту поддалась желанию сказать это в микрофон – но удержалась. Нет, этого никогда не будет.
«В конце концов, я заслужила свое одиночество», – горько усмехнулась она про себя. – А раз заслужила, то и расхлебывать это должна сама. В одиночку…»
Он обернулся.
На минуту ему показалось, что он ослышался.
«Нет, – сказал он себе, – это не ее голос… Она не может вернуться. Это наваждение…»
Но потом зазвучала их песня. И его сердце забилось, пытаясь выскочить из груди.
– Девочка моя, – прошептал он.
«Нет, – сопротивлялся внутри голос, – ты не должен… Ты не имеешь права!»
Его рука потянулась к телефонной трубке. Он отдернул ее.
– Нет, – сказал он, все-таки набирая номер.
Номер был занят.
– Ну вот, – сказал он. – Это и есть нечто вроде ответа…
Рита положила трубку.
Песня закончилась.
«Это я вызывала тебя, а ты не понял», – подумала она грустно. Зачем обманывать себя? Она ждала его звонка. Она хотела этого так отчаянно, веря, сама не понимая во что… В чудо?
За окном царила ночь.
Она чувствовала себя бесконечно уставшей.
И все-таки она была сейчас счастлива и спокойна.
Подумав немного, она принялась рассматривать диски. «Кунсткамера», – обрадовалась она.
Пробежав глазами список песен, нашла то, что искала.
– Знаешь, – сказала она в микрофон. – Может быть, мы никогда не увидимся больше… Но почему-то мне кажется, что этот диск нашла не я. Мне дала его в руки Машка. Это Машка хочет, чтобы я его поставила… Я даже не знаю, слышишь ли ты меня сейчас. Но так хочется верить, что это так. Что ты меня слышишь. Ты сидишь, опустив голову на руки, и больше всего на свете тебе хочется, чтобы кто-то был рядом. Я не говорю, что это непременно должна быть я… Может быть, это еще кто-то. Будь просто счастлив, хорошо? Пожалуйста… Я очень тебя прошу.
Она включила музыку.
«Кто бы мог подумать, что меня будет так трогать этот простенький текст?» – подумала она с насмешкой, обнаружив, что по ее щекам текут слезы. «Смешно…»
– «Песни у людей разные, а моя одна на века, звездочка моя ясная, как же ты теперь далека…» – пел тихий голос, и Рите казалось, что он, этот голос, сейчас летит прямо к нему, Сереже, стучится в его сердце, пытаясь растопить его.
И ей хотелось верить, что ему это удастся…
«Облако тебя трогает, хочет от меня закрыть…»
Он поднял голову. Тихий голос звучал в его комнате, и на одну секунду он представил себе, что это Риту тогда убили, ее нет – только облако, уносящее ее все дальше и дальше… Нет! Он вскочил, чувствуя, как бешено колотится сердце. Нет… Это было бы слишком больно – знать, что он никогда больше не увидит ее лица, ее улыбки, ее огромных синих глаз!
«Беги же», – приказывал мягкий женский голос.
Он слышал его так явно, что невольно обернулся, крикнул в черную пустоту:
– Кто ты?
Никто не ответил ему. На секунду ему показалось, что впереди мелькнула тень – легкая, как птичье крыло, и светлая, как звезда…
«Беги же, пока не опоздал…»
Он вышел на улицу, почти не отдавая себе отчета, куда он идет.
– Купите цветы, пожалуйста…
Он обернулся на голос. Чем-то этот голос показался ему знакомым. Да и лицо женщины, стоящей на ночной улице с одним-единственным букетом роз, показалось ему смутно знакомым.
– Вам они нужны, – улыбнулась она. – Это мой последний букет… Как последняя попытка. Правда, смешно, когда люди ведут себя так глупо?
– Как? – спросил он, пытаясь проникнуть в тайный смысл ее слов.
– Они не понимают, что розы необходимо дарить только очень любимым существам, – сказала странная незнакомка. – Особенно когда их любимые одиноки. И очень ждут звонка… Впрочем, всегда лучше прийти самостоятельно. Нет ничего лучше, чем разрушить чье-то одиночество…
Он протянул ей деньги. Она улыбнулась ему, протягивая букет.
– Ваше счастье – мой покой, – загадочно прошептала она.
И быстро пошла прочь.
Он оглянулся ей вслед и не понял, как она могла так быстро уйти. Улица была длинная, прямая, а легкой, воздушной фигурки и след простыл…
Только розы в его руках остались, как доказательство ее присутствия.
«Он не позвонит»…
Ночь кончалась, уступая рассвету. Небо начало голубеть.
Он не позвонит…
Ее дежурство подходило к концу. Рита только сейчас призналась себе, сколько надежд она возлагала на эту ночь. И теперь, вместе с рассветом, подступало отчаяние. Может быть, она неправильно поступила?
Он никогда не позвонит ей. Не придет…
Она вздохнула.
«Что ж, – сказала она себе, пытаясь улыбнуться. – В конце концов, ты это заслужила…»
Где-то внизу хлопнула входная дверь. Пришла смена, догадалась она.
Когда кто-то вошел в комнату, она не обернулась.
– Привет, – сказала она. – Я Рита…
Никто не ответил ей.
Она почувствовала, что что-то не так.
Медленно обернулась.
– Я знаю, – услышала она знакомый голос. – А я, кажется, Сергей… Только я точно в этом не уверен. Вообще я понял, что уверен только в одном.
Все еще думая, что это окажется видением, галлюцинацией, она боялась обернуться.
И все-таки обернулась и увидела эти розы в его руках, от вида которых к горлу подступили слезы, потому что каждая из этих алых роз почему-то напомнила ей о Машке.
– В чем же ты уверен? – спросила она, поднимая глаза.
– В том, что я не могу без тебя, – сказал он, смотря ей в глаза серьезно и просто. – Я люблю тебя, Рита.
Эпилог
«Последней в ряду была женская фигура, облаченная в платье, превосходившее пышностью все прочие. Очень высокая и со взглядом, от которого захватывало дух, одновременно гордым и яростным. И невероятно красивая…»
– Тебе не кажется, что им еще рано читать Льюиса?
Он обернулся. Она стояла в дверях и улыбалась.
– Хорошие книги читать никогда не рано, – прошептал он, чтобы не разбудить девочек.
– Они же еще не понимают…
– Мне кажется, они понимают все гораздо лучше нас, – признался он, глядя на сморщенные мордашки дочерей. – Надо просто научиться с ними разговаривать…
Он поднялся, положил книгу, тихо, на цыпочках, чтобы их не разбудить, вышел к ней в комнату.
В кухне свистел чайник. Он выключил его и вернулся с чашками на подносе.
Скоро приедут Анна Владимировна с мальчиками. Пока в доме царила тишина, которая временами казалась неправдоподобной.
– Вообще-то нас с тобой обманули, – хитро улыбнулась она. – Обещали одну девочку, а выдали двух…
– Не самый плохой обман, – рассмеялся он, обнимая ее за плечи. – Два мальчика, две девочки… К тому же ты хотела светловолосую с зелеными глазами, а я – с голубыми глазами и каштановыми волосами… Все желания удовлетворены.
– А справимся?
– Справимся, – уверенно сказал он. – Если уж мы справились с собой, то с остальным справиться будет куда проще…
Некоторое время Рита молчала. Потом прошептала, глядя ему в глаза:
– Что бы с нами было, если бы мы тогда с собой не справились? Ты никогда не думал об этом?
– Ничего не было бы, – сказал он. – Пустота… И Маши с Таней тоже не было бы…
– Это самое страшное, что могло с нами произойти, – вздрогнула Рита, невольно оборачиваясь назад, словно испугавшись, что ветер унесет ее прелестных дочек. Потом представила на минутку, что рядом нет и Сережи, и спрятала у него на груди свое лицо. «Нет, – подумала она. – Это уже совсем было бы непереносимо… Спасибо Тебе, Господи, что Ты все-таки проследил за нами как следует!» Потом она прошептала:
– И не бросай нас, пожалуйста, больше никогда… А еще сделай так, чтобы все остальные были тоже счастливы… Проследи за ними тоже, Господи. За Витей. За Амирой. За Риммой. За Васькой и Мариной… Потому что я всех их люблю. Конечно, они не черные. Не белые. Разные. Но Ты же лучше знаешь их, Господи! В людях живут ангелы и бесы, и все так перемешано, что без твоей помощи им не разобраться с этой напастью. Так помоги им быть хотя бы немного посветлей. А как же они такими будут – без любви?
– Я тоже, – рассмеялся Сережа. – Правда, с одной оговоркой…
– С какой? – подняла она на него удивленные глаза.
– Твой Виктор должен при этом неотлучно находиться при Римме, – зловещим голосом проговорил Сережа. – Иначе я за себя не отвечаю…
– Ты ревнивец, – вздохнула Рита. – Даже страшно. Нельзя же быть таким вот Отелло!
Она счастливо вздохнула, пряча на его груди свое лицо.
За окном царствовала ночь цвета индиго. И где-то далеко, в самой вышине, горела звезда.
Такая храбрая, беззащитная и мужественная…
Одна на всех – как сама любовь на этой земле.
