Текст книги "Предел (СИ)"
Автор книги: Елена Лобанова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 19 (всего у книги 34 страниц)
– Сульс! – Даэрос одернул оруженосца. – Он едет с нами.
– Так он же…
– Я знаю! Не обсуждается… Ну, талантливое дитя, и почему ты не доложил, как велели?
– Так не все собрал еще. – Расти ткнул пальцем в сторону телеги, в которой была навалена целая куча вещей.
– Телегу мы не берем. Большую часть этих вещей унесешь туда, откуда взял. Ты очень хозяйственный, малыш. – Полутемный решил пока не выяснять откуда и как мальчик всё это «взял».
– Благодарствуйте, благородный дед! – Расти был счастлив, что его похвалили.
– Какой я тебе «дед»? Сульс, объясните ребенку правила обращения. Не хватало еще, чтобы он нам своими наглыми выходками все дело испортил.
Сульс немедленно пристал с вопросами, какое дело нельзя портить. Оружейник уверял, что от незнания можно испортить всё, что угодно. Даэрос вспомнил картины, трофеи и счёл, что аргумент весомый:
– Хорошее дело. Будем выслеживать… и, возможно, ловить, предполагаемых злодеев. Злодеев, предполагаемых, четверо. На двух телегах. Все в черных плащах. Не страшно? Я тоже рад, Сульс, что нас – четверо. Особенно, если четвертый, ты, Расти, будет держать рот на замке. Понял? Будешь слушаться меня и Сульса. Сначала меня!
Даэрос решил, что бывший оружейник нофера вполне сгодится как нянька. Вещи были собраны. Нэрнис задумчиво созерцал стены Замка. Пелли, в меру зареванная, как обычно висела у него на руке. Вайола ходила кругами и не знала, что сказать. Нофер Руалон уговаривал «деточку» не переживать – друзья вернутся, никуда денутся. Успокоил дев, как ни странно, Расти, который еще не научился молчать:
– Ежели они моего деда вдвое пережили, значит, их не так-то легко пришибить! Седого, особенно.
Девы и нофер задумались над недетской мудростью ребенка, а Даэрос над цветом собственных волос: «Неужели так похоже на седину?»
Конюх вывел Перезвона, который тут же был покусан Пегашом. Чалый дернулся, было, добавить, но тоже получил свое. А вот тощий мерин, которого Пегаш знал с детства, все-таки невозбранно лягнул. Соловый смирился и отступил. Даром, что он был редкой масти и розовел в лучах солнца. Его место в «табуне» было последним.
Настало время прощаться. Сульс отговорил Пелли романтично махать платком с башни. И на прощание честно сознался Вайоле – рухнет. Башня.
Коней вывели за ворота. Нофер сдержанно поклонился и выразил надежду «вскорости лицезреть». Нэрнис вздохнул и явил чудо – свел Сульсу синяк. Пелли вспомнила недавнее прошлое и опять собралась плакать. Даэрос отследил её порыв и велел «целовать сестру». Целовались много. Пришлось поцеловать и Вайолу, чтобы не обидно было. Расти сидел на старом мерине и держал Пегаша. Сульсу грозили новые синяки и не только: он оказался между Чалым и Перезвоном. Ар Ктэль устал прощаться – не на год же расстаются.
– Все, пора! К ночи нам надо быть на полпути к дороге на Дрешт. Нэрнис, забери поводья у Сульса и – в седло! Ой! Смог, надо же! Не дергай! Сульс, залезай на этого… ладно, назовем его конем. Нэрнис, стисни Чалого ногами. Пусть почувствует, что ты – не только вес. Если он вообще твой вес чувствует. Не расстраивайся, брат. Если он сбежит, довезем тебя как-нибудь. Всё, девы, Нофер, надеемся всех вас застать в самом приятном настроении, когда приедем обратно. Полагаю, что мы вернемся через месяц или около того. Если задержимся – не переживайте. Малыш прав. Пелли, вспомни какой у Нэрниса меч – большой и острый! До встречи!
Даэрос сжал бока Пегаша и возглавил отряд. Пелли знала, что оглядываться никто не будет, но все-таки махала платком. На обочине стоял и кланялся «озолоченный» папаша Расти. Наглый, приодетый сын, даже не подумал обернуться. Полутемный прошипел: «Попрощайся с отцом, наглец!»
– Прощай, отец! – прокричал мальчишка.
Нэрнис поразился: селянин облегченно вздохнул. А вот Сульс вздохнул тяжело. И не удивился. Нисколько. В отличие от эльфов, он прекрасно знал Расти.
Из конюшни донесся горестный крик Айшака.
Замок Руалон и яблоневые сады остались позади. Знакомая дорога спускалась с холма. Кони шли шагом. Чалый пока вел себя смирно и держался позади пегого. Пегаш затаил злобу, и Даэрос это чувствовал. Расти на своем Черенке поравнялся с жеребцом. Но он утверждал, что это Черенок сам так хочет. Позади всех плелся Сульс на Перезвоне.
Ничего, завтра они наверстают упущенное рысью. Полутемный подумал, что «плащеносцев» лучше даже чуть обогнать.
– Расти, какие здесь есть другие дороги? Я знаю, Сульс, что ты все прекрасно знаешь! Не ори и не пугай Чалого.
Конь шарахнулся. Даэрос прихватил его за храп. Чалый пошел боком, выпучив глаза. Получить еще и от пегого копытом он совсем не хотел. Нэрнис все-таки успел выровняться в седле.
– Можно вон оттуда, – Расти указал прутиком на деревню вдалеке, – взять правее. Тоже на Дрештский тракт выведет. А можно – туда. – Мальчишка указывал на их прежний путь.
– Ну, что ж… Возьмем правее, выедем на тракт ближе к Дрешту. Сколько деревень по пути?
– Три! – Расти был в восторге. Дрешт – большой город.
– Так даже лучше. Если возвращаться обратно по пути будут четыре деревни. А с нами вот эти «благородные» кони. Нэрнис, ты со своим договорился? Спел? А что ты ему спел? Нет, петь не надо. Ты общий смысл расскажи. Прекрасное, значит, спел? Спой ему, что я лично его выхолощу, если он будет дурить. Вот так и спой. О тяжкой доле мерина. Расти, Пегаш до кобыл очень охоч? Переборчив – это как? А-а… есть любимая кобыла, которую отец запер. Ну, будем надеяться, что хорошо запер и, что – любимая. А Чалого знаешь? Какой образованный малыш, всех знает! Что ты там бормочешь, Сульс? Какой окорок?
Расти отвел глаза:
– Окорок я у хозяина Чалого утянул.
– Ты, давай, давай, не стесняйся. – Сульс подначивал со своего «последнего» места. – Заодно уж расскажи, кем тебе приходится хозяин Чалого.
– Дядькой. Приходится. Мы с отцом в Мокрое… это село… ездили. На Черенке. Ну, я и утянул. А он крапивой дерется! Я ж со зла – куда мне целый окорок! Так Чалого вам мой отец и сосватал. За такие-то деньги, что Нофер давал, еще б не продать! Он меня за ним в Мокрое верхами и посылал с утра. Шальной он малость, Чалый. А так – ничего. Управиться можно. Ты, ему ушастый, только воли не давай…
– Так! – Даэрос решил сам заняться воспитанием. – При посторонних обращаться только «Мой Господин». Пока мы одни, можно просто «Господин». Ко мне и к брату. К Сульсу – «Достойный Сульс». Повтори!.. Молодец! И чтобы я «ушастых» больше не слышал. Если услышу… Знаешь, что эльфы могут? – Даэрос решил не угрожать силой – ребенок все-таки. – Порчу наведу. Страшную. Сульс, объясни этому необразованному мальчику, что такое порча…
– Воровать не сможешь! – Отозвался Сульс.
Расти угроза не понравилась. Это была очень страшная порча.
– Дальше: встретим кого-нибудь на дороге, особенно тех, в плащах: молчите. Сульс, тебя это тоже касается. Слуги должны молчать. Говорить буду, в основном, я. Всем понятно? Тогда… Нэрнис, расслабь руки, кулаки затекут. Сейчас рысью поедем. Недолго.
Достойных всадников в отряде оказалось всего два – Даэрос и Расти. Сульс раскорячился на толстом Перезвоне и никак не мог приноровиться к его рыси. Нэрнис мечтал поменяться с Сульсом местами. Чалый слегка козлил и испытывал его терпение. Когда стало казаться, что жеребец смирился, хитрый конь скакнул в сторону, брыкнул задом и Светлый вылетел из седла на пыльную обочину. Если бы Чалый просто сбежал, может быть, его и ловить не стали. Но он решил еще и покусать своего бывшего седока. Расти отловил его за повод.
– Далеко же мы так уедем! Расти садись пока на Чалого. Нэрьо, ты – на Черенка. Потренируешься, а там – видно будет.
Отряд перестроился и запылил дальше по дороге. Даэрос на ходу расспрашивал Расти.
– А что у тебя за имя такое странное? Вроде как…
– Мамка девчонку хотела. – Расти совсем не нравился этот «ушастый».
– А что еще забыл сказать?
– Господин…
– Правильно. И не «мамка», а «Мать»! А как же ты все-таки укатил колеса, а?
– Да чего там… девки – дуры болтливые. Что они заметить могут? Камней под телегу с поля натаскал. Ползком. Сначала те два колеса, что за телегой были под откос укатил. Потом – другие два.
– Ну, а через пустое поле, как?
– Да, просто! – Расти гордился собой. – Нацепил все четыре на черенок от лопаты. Полз и толкал перед собой. Толкал и полз. Ну, а огородами, уже так катил.
– Надо же, сообразительный какой! Нэрьо, не сползай на бок! – Даэрос свесился с седла и ухватил брата за ворот плаща. – Ну, а в свой сарай, зачем прятал?
– Ну, можно было и в огороде прикопать. Так ведь нашли бы, больше досталось бы… А так – забрали.
– Нелогично, ребенок!
– А… господин, ты бы… вы бы куда дели?
– Эльфы не крадут колеса! Понял?
– Понял, господин! А что эльфы крадут?
– Ничего! Вот, мой брат хотел у дяди камушек взять поиграть, красивый, и то не взял! Ясно?
– Ясно! Господин.
Даэрос был рад такому быстрому успеху в обучении. Урок надо было закрепить.
– Объясни, что тебе ясно.
Расти бодро отрапортовал ему в спину:
– Все ясно! Брат – нищий. Играл камешками. У меня хоть колесо на палке было. Дядька евоный – жадный до дури. Камня пожалел.
Нэрнис чуть не выпал на ходу. Сульс непочтительно хрюкал, глотая пыль.
– Расти, ты все-таки глупее, чем я думал. Ты что-нибудь смыслишь в красоте? Красивый камень, понимаешь? Очень! Это не значит…
– Понял! Ой, понял! Самоцветный! Богатющщий, стало быть, брат. Самоцветами игрался. А у дядьки был вот такенный булыжник, а он не взял! Ну, стало быть, брат – честный, как дурак!
– Вот, если убрать «как дурак», то это будет правильный ответ. Запомни и повтори: честные не бывают дураками! Сто раз. Не умеешь считать до ста – повторяй, пока не велю замолчать.
Лошади рысили по дороге. Даэрос наслаждался мирными видами. Нэрнис, наконец-то, приспособился к ходу Черенка. Расти бубнил. А Сульс удивлялся. Во-первых, он встречал честных дураков. И не одного. Деревенские дурачки все были сплошь честными. Во-вторых, он очень сильно сомневался, что Проныра Расти будет вскорости перевоспитан такими методами. Надо будет как-нибудь предупредить Благородных Принцев, какое «счастье» будет ехать с ними до Дрешта. А еще – всех встречных обозников, купцов, пронеси Создатель, и даже встречных незнакомых с Расти селян. Если у селян будут вилы, могут потом зубьев не досчитаться. На вилах.
Но вскоре Сульса захватила дорога. Это же была не просто дорога. Пусть, она им езжена-переезжена, до Дрешта и обратно, но сегодня это был – путь к подвигу. К приключению. Таинственному и загадочному. А как уговорить Принцев взять его с собой и дальше Дрешта, он уж как-нибудь сообразит.
Расти бубнил и думал почти о том же. Эльфы богатые. А Седой еще и жалостливый. Не дал папашке палкой по спине огреть. Надо будет расстараться и уволочь для него хоть курицу… где-нибудь. Не разорятся они, коней на постой в Дреште оставить. Надо только побыть полезным, а там уж они его с собой и дальше возьмут. Расти бы сам давно сбежал в Дрешт или даже в Торм. Опасался только коня свести. Пегаш – слишком заметный. Можно было его и зачернить по белым пятнам. Да свои четырнадцать весен не очень-то спрячешь. А пешком бежать – верхами догонят. Не возьмут эльфы с собой, тогда сам в Торм сбежит. Перезвону… тьфу, Перцу подпругу подрезать, и пусть Сульс выкручивается, как хочет. Пока он до дома доберется, Расти уже будет в Торме. Время, правда, не то. Лучше бы в начале лета. Зимой и осенью Пегаша сеном кормить надо будет. Пока еще украдешь что-нибудь ценное, чтобы зазимовать в теплом месте…
– Хватит. Достаточно! – Даэросу надоело слушать мальчишку. – Ты совершенно бесчувственно повторяешь! Переходим на шаг. Проедем деревню, порысим еще немного и в какой-нибудь роще заночуем. Завтра надо остальной путь пройти. А лучше пробежать.
Пелли сидела у окна самой синей на свете комнаты. Она начала ждать. Добрая повариха не пожалела для Достойной Девы пяльцы. Если бы Пеллиэ умела читать, то она бы поняла, что стала совсем похожа на благородную девицу из романов. Принц уехал, влюбленная… сестра сидит у окна Замка и вышивает. Она все-таки чувствовала нечто такое – возвышенное или возвышающее её над прежней жизнью, но не могла прочувствовать полностью. Надо было, наверное, не просто держать иглу и пяльцы, а еще и вышивать. Пелли воткнула иголку в ткань, вздрогнула и укололась. Во дворе раздался грохот. Её воинственная подруга все-таки опробовала башню на крепость. Вот и Нофер причитает, что «деточка убилась». Как же! Вайола – не дурочка, она в своем ведре в башню полезла. Только доспех слегка камнями помяло. И чего так кричать? Ну, попортила что-то там внутри. Башня-то – стоит.
Пелли покинула свой пост у окна и пошла успокаивать заботливого Отца. Дело к ночи, и если Воительницу не занять хоть чем-нибудь, она еще что-нибудь обрушит. А гарнизон ей до утра все равно не собрать. Измается совсем. И Айшак мечется и орет жалобно. То ли хозяйке сочувствует, то ли по Темному скучает.
– Вайола, подруга, дорогая! У меня к тебе есть тайный разговор… Не обижайтесь, Благородный Руалон, это такое дело, что только между девами… Очень девичье дело.
Воительница истолковала, как всегда, всё на свой лад – нечего мужчинам, даже отцам, вникать в женские, практически сестринские тайны. Тайны – это просто замечательно. Она сняла свое ведро и отправилась за Пелли.
– А тайна страшная?
– Даже очень! Только, если ты никому…
– Я буду тиха, как кладбищенская ночь! – Вайола пыхтела по лестнице вслед за Пелли. – А ты мне поможешь доспех снять? Ну, совсем никого тут нет для такого дела. Сульс, сбежал, а конюху я не доверяю… Давай, рассказывай! Это тайна про любовь или тебе эльфы что-то такое про врагов рассказали?
Пелли расстегнула боковые ремни на кирасе Воительницы и собралась с духом.
– Только – никому, ладно? Вот, как сестре, прям… Ты меня читать научишь?
Воительница приоткрыла рот от удивления: сестра эльфов – и читать не умеет. Где же она жила?
– Ты совсем-совсем не умеешь? Даже буквы?
– Позор, правда? – Пелли покраснела. Может, зря сказала.
– Не-ет! – Вайола обрушила на пол кирасу. В зале посыпалась штукатурка. Нофер Крист вздрогнул. – Женщина так не должна… То есть, должна читать лучше любого мужчины! Я сейчас! – И она унеслась вниз по лестнице «спасать сестру от позора». Потому, что все женщины… ну, до тех пор, пока между ними нет мужчины, вместе – могучая сила.
Нофер был изумлен и счастлив. «Деточка» требовала книжку. Какое милое занятие – почитать на ночь. Какие культурные девы – они будут читать друг другу вслух. Вот только что? Библиотеки у нофера не было. Сульс не считал, что рыцарю это необходимо. За годы своей трактирной службы он не встречал ни одного воина, который бы хвастался количеством прочитанных книг. Сам Сульс выучил буквы при помощи Криста. «Чтобы читать полезные книги про хозяйство. И чтобы в счете не обманывали». Не смея беспокоить Рыцаря такой чепухой, он долгих три года складывал упрямые звуки в слова, но читать выучился.
Книги были очень дорогим удовольствием. Например, в хозяйстве Достойной Кербены их имелась целая дюжина. Одна – про укроп, её собственного сочинения. По ней училась читать Вайола. Две – «приличные для дев» романы про любовь, рыцарей и подвиги. Остальные – были, но мать Вайолы к ним никого близко не подпускала и хранила под замком в своем «кабинете».
У Сульса, а, значит, и у Нофера Руалона, было только три книги. Первая – тяжелый фолиант в кожаном переплете: «Различные вяжущие растворы для кладки камня на долгие годы. Сочинение Мастера Свейда из клана Кайла и Лопаты». Сульс, скрепя сердце, отдал девятнадцать серебряных за сочинение гнома и читал его три раза от начала и до конца. Он не оставлял надежды восстановить Замок. Вторая: «Секреты рыцарских Замков. Сочинение Фар Локса», куплена была за название и страшно мучила совесть Сульса своей ценой. Книга содержала сущие глупости, порой откровенно неприличные. Оттуда была почерпнута идея о привидениях хоть на что-то сгодилась. Нофер не мог дать «деточке» сборник сомнительных рассказов про семейные убийства и семейное же распутство воображаемых ноферов. Эту красную книжку в тисненом переплете лучше было вовсе не открывать. Многочисленные искусно выполненные картинки даже его вгоняли в краску. Третья: «Дивные плоды земли, растущие на деревьях. Сочинение Гаэраля Аль Тириэля». Эту книгу Сульс купил по просьбе самого Криста: господин мечтал сварить варенье из дивных яблок и не менее дивных вишен. Ценными наставлениями из эльфийского труда Нофер лично мучил трех крестьян-садовников. Деревенские олухи кивали, но ни сливы, ни яблоки лучше не становились. Песню спелости никто из крестьян так и не освоил.
«Деточке» были предложены две книги на выбор. Вайола, естественно, выбрала сочинение гнома и отправилась наверх. Нофер Руалон не очень представлял как одна Благородная Дева, другой Благородной Деве будет читать про печи для обжига и нужную температуру спекания клинкера… Сульс ему что-то такое из этой книги рассказывал… Ничего, быстрее заснут. Сам Нофер обычно засыпал на первой главе: про обжиг гипсового камня. Его так и не хватило дойти до получения извести.
Воительница принесла книгу и перо с чернильницей из своей комнаты.
– Вот! Ценнейшая книга! Будешь по ней учиться!
Вайола не представляла, как эту громадину вообще можно прочитать. Но раз знающие люди… гномолюди… девогномы… говорят, что можно, значит – нужно! Пелли зажгла свечу и уселась за стол. Воительница встала рядом, тыкая пальцем в название:
– Вот это «Р». Рисуй такую же.
– «Р» – Пелли старательно выводила царапающим пером первую в своей жизни руну. «Эта буква есть в имени „Нэрнис“. Надо стараться» – твердила она про себя.
– Ладно, сегодня помучаешься, завтра я тебе свинцовый карандаш разыщу. Я сама пером сразу не начинала.
«А» из «Разные» тоже была нужной. Благородная Пеллиэ решила, что вышивка подождет.
Глава 13
За тот день, что они двигались то шагом, то рысью к тракту, Нэрнис проклял если не все на свете, то Чалого уж точно. Даэрос поставил задачу: выехать на дорогу к Дрешту на жеребце. Светлый пытался найти другие возможности. Как насчет загадочности эльфов, а? И их причуд? Например, ему Нэрнису, очень нравится костлявый мерин Черенок. И вообще все костлявые мерины. Полутемный возражал. Если бы они все ехали на костлявых и не очень меринах, то для стороннего наблюдателя картина была бы, пусть не возвышенная, но – нормальная. Но если эльф едет на костлявом, или вон на том толстом мерине, а мальчишка-слуга на жеребце, который – лучше, то это уже повод для удивления. Расти впитывал науку качественной слежки с восторгом и проникался страшной загадочностью путешествия.
Нэрнис носился вокруг отряда рысью, галопом, прыжками то вверх, то вбок – всеми способами, которыми его радовал Чалый. Иногда ему давали отдохнуть. Чалому, а не Нэрнису. И тогда Светлый благодарно гладил Черенка и свои ушибленные места. Даэрос, чтобы брат и его не возненавидел, взялся сам сводить ему синяки.
– А если Чалый все-таки зашибет его копытом, тоже можно – раз и все? – Расти искренне восторгался способностями «Седого».
– Можно. – Полутемный уже устал от назойливого мальчишки.
– А ну как если башку проломит?
– Голову, а не башку! Бескультурье! Не проломит. Садись-ка на Пегаша, ребенок!
Даэрос взлетел на Чалого и погнал его галопом. Такой подлости жеребец не ожидал. Расти восторженно засвистел вслед.
Погоняв коня по дороге, к огромной радости Нэрниса, брат не сразу пересел на Пегаша. Он ругался на старинном наречии длинными мелодичными фразами и Светлый благодарил Создателя за то, что никто из слуг не знает перевода. Похоже, что перевод знал Чалый. Он сник и присмирел. К полуденному привалу Нэрнис доехал на вполне «смирной лошадке».
– Даэр, я знаю, он только прикидывается. А что будем делать, если он такое при «плащеносцах» вытворит?
– Самое естественное – ругаться и проклинать тех, кто нам его продал.
– Не. Не надо проклинать! – Встрял Расти. – Кто ж знал, зачем Ноферу жеребцы. Его и проклинайте! А то, чуть что, так благородные и не виноваты!
– Молчи, правдолюбец! Никто никого не собирается проклинать всерьез.
Сделать так, чтобы мальчишка молчал, было сложно. Он не встревал в разговор, только если сам разговор его интересовал, в практической части. Ну, или почти не встревал. Сульс, не привыкший к бездеятельности и настроенный на подвиги, требовал героических рассказов. Хотя бы на привале.
Рассказ про разбойников как раз подошел. Расти попрошайничал «ножик на посмотреть». И на «покидать». И на «поучить» тоже. Сульс был против:
– Помилуйте, Благородные Принцы! Сейчас он хоть ворует! Убивать же начнет!
Несмотря на то, что мальчишка возился с лошадьми, хорошо с ними управлялся, а сам оруженосец пока был не у дел, ничто не могло убедить Сульса, что все так и будет мирно продолжаться. Рано или поздно «гром грянет». Только когда Даэрос рассказал в подробностях про маскарад и побег из Малерны, между слугами хоть беседа наладилась. Причиной были накладные волосы. Расти аж слюной захлебнулся. Вот как надо было! А бороды! А усы!
– Это сколько ж надо девкам кос-то состричь! – Его ум заработал в привычном направлении: как можно втихаря состричь девкам косы и при этом остаться целым. – Вот, к примеру, овечьи ножницы – щелкают сильно. А ножик заточить…
– Ну, зачем же девкам! – Сульс как опытный чучельник заинтересовался темой. – Можно и гривы лошадям. И паклю чесаную можно взять, к примеру…
Наконец-то Расти отстал от эльфа. Сульс и мальчишка наперебой обсуждали, что из чего можно сделать. Каждый дополнял методы своими «находками». Некоторые Даэрос даже оценил как «дикие». Оружейник настаивал на том, что ради совершения подвига допустимо все. И обриться налысо и приклеить «космы» прямо на кожу. Расти был согласен – обставить стражу на огромные деньжищи, это – подвиг. Ради такого и лысым походить можно. Полутемный настаивал на том, что шпильки и сетка – надежнее. У них даже вышел спор на троих. Нэрнис не мог отвлекаться. Они тронулись дальше, и он бдительно ждал закидонов Чалого.
В итоге и Даэрос, и Сульс, и Расти перешли к обсуждению «узнают – не узнают». Мальчишка был уверен, что те, за кем они охотятся ни за что не узнают: «Седой – не промах!» Он очень хотел побыстрее встретить этих обозников и посмотреть, как именно они эльфов не узнают. Вот, потеха-то будет: едешь себе, и все знаешь, а четыре взрослых мужика – дураки дураками! Это – лучше, чем карусель на ярмарке. Расти однажды такую видел. Издалека. А еще он изо всех сил хотел произвести впечатление. Но было нечем.
– А кто они такие? Эти – на телегах? А? И чего их надо как соседского гуся выслеживать?
– А вот это как раз и неизвестно. Скажи-ка, Расти, и ты, Сульс, тоже подумай, вот если бы вы услышали такой говор… – Даэрос изобразил почти точно интонации и «придыхание» того мужчины в плаще, который разговаривал с Мастером Гвалином. – Что бы вы решили? Откуда такой чужак родом?
– Не нашенский, эт-точно! – Для Расти «нашенские» ограничивались окрестными деревнями.
– Даже и не знаю… – Сульс тоже горел желанием оказаться нужным. – В Дрешт и из Торма и из Сиерта многие приезжают. Я в Дреште два года почти каждый месяц бывал, но такого не слышал. И из городов помельче, и из сел народ тоже наведывается… Нет, такого не слышал.
– Ну, а если бы они тебе сказали, что они из Западной части Империи, поверил бы?
– Не очень-то… У нас тут, конечно – свои порядки, и западные к нам не часто в гости являются. Но не сказать, чтобы совсем никто не приезжал. Опять-таки, всякий лихой народец напакостит по столице или в окрестностях – и к нам. Или, вот, как Нофер, получит здесь земли за службу. Нет, такое вранье, это – на один день.
– Стало быть, такие люди в Дреште не поселятся? Расти, ты что себя за волосы дергаешь? Проверяешь свои или накладные?
– Не-э. Вспоминаю я! А припомнить никак не могу. Где-то я это слышал. Такой же задыхалковый говор… ну, не совсем такой. Но – похоже!
– Не ври господам! Негде тебе этого было слышать! Негде! Не морочь Благородному Принцу голову! – Сульс опять вспомнил, кто с ними едет: Проныра Расти. Никак пакость затеял.
Но мальчишка стоял на своем.
– Припомню – скажу. А еще так подзадохнитесь, а?
Даэрос повторил. Потом еще раз. Сульс уже было собрался огреть Расти хворостиной, если дотянется, но тут мальчишка восторженно заорал:
– Вспомнил! Вспомнил! Четыре весны назад! Вонявые! Вонявые так говорят! – Он орал и радовался. Чалый от его воплей заплясал под Нэрнисом.
Даэрос недоуменно поднял бровь.
Сульс, похоже, понял, о чем речь:
– А и точно! Только грубее и резче. У Вас, Благородный Принц, помягче как-то выходит. Но… а еще? Можно?
Даэрос опять «поспотыкался» на словах:
– Под-хэзжаем, дог-хаварились, поч-хэму… А теперь, я хотел бы знать, кто такие и откуда взялись эти Вонявые?
Сульс все еще думал. Расти подпрыгивал в седле от нетерпения.
– Я сам! Я сам скажу! Я же догадался – я сам скажу!
– Скажешь, скажешь! Погоди, это что же получается-то? Стало быть, я родился в Кальбе, на Западной стороне. Сюда приехал и нечего такого особенного не заметил. Ну, так – слова некоторые другие. Как же так?
Даже Нэрнис забыл про вредного Чалого:
– Ваша мысль вполне ясна, Достойный Сульс! Вы разговариваете так, как привыкли с детства. В других местах есть свои особенности речи и произнесения слов. И что же Вас так удивляет?
– Присоединяюсь. – Даэрос испытывал нетерпение и некоторую досаду. Отгадка ходит-едет рядом и сама себя допрашивает. – Да не тяните, вы, оба!
– Ну, пусть Расти скажет. Его право.
– Вонявые! Двое, четыре весны назад приходили к Ноферу наниматься в службу. В этот…в гарнизон. Только Нофер их все равно не взял. По осени. Они через нашу деревню шли. У речки. Я как раз за это… за мыльней, значит, был. Ждал.
– Расти, не торопись и не путай меня! Соберись и объясни по порядку. – Даэрос уже шипел.
– Ну, значит, пристроился я за мыльней. – Мальчишка решил, что за «мыльню» сегодня не прибьют, и приосанился. – Ждать пока девки мыться начнут. Я хотел у них одежу только утянуть. А не чего другое. Утянул! Я ж думал, что за одежу с них чего стребую. А тут – Вонявые идут, меж собой бухтят. Вдоль бережка. Дай, думаю, я их к мыльне заманю. С бережка скатился и побежал перед ними. Они идут, свое бухтят. Вот так вот задыхиваются. Так, я порты спустил и дунул им…
– Простите, Благородные Принцы, этот негодяй хотел сказать, что он издал непотребный звук своим многократно поротым задом… – прокомментировал Сульс.
– Ага! Ну, они и вызверились на меня, да как побежут… побегут за мной. А я – к мыльне. А там – девки. Девки меня увидели и почти – ничо, тока за мочалы схватились! Ха! А тут за мной следом – Вонявые! А Вонявые как девок увидели, орут – гааа! Девки вопят. А одеж-то и нету. Так по селу и припустили! Мужики-то хохочут. Ну, пока свою девку, али жену не приметят. Так потом к папаше ходили то один, то другой, чтоб дал побить, значит. Папашка, говорит, мол, сам побью. Три раза побил, а потом перестал. Чтоб совсем не убить. А зато парни наши меня шибко благодарили. Вот.
Даэрос устал терпеть:
– Орку в зад всех ваших девок! Кто такие Вонявые?
– Э-э, Даэр… – Нэрнис оценил выпученные глаза слуг. Не каждый день от эльфа такие слова услышишь. – Вы даже эльфа доведете до безобразия. Неужели вам непонятно? Нас интересуют только эти ваши Вонявые.
– И не наши они вовсе. Так, ведь, это они и есть, Благородный Принц. Орки. А в наших краях говорят – вонявые. Проныра верно приметил. Ух, хитрый. Я же вам говорил: бедствие он наше. Это я не о том говорю, что-то… Вот, если бы кто другой, а не Вы так заговорили, да еще на их языке, я бы сразу догадался. Но Вы же про людей рассказывали: четверо, на двух телегах. Плащи. Приличные, вроде, люди. И никак в толк не возьму, откуда у них такой говор мог взяться? Это ж надо…
– Да, Вы правы Сульс… Надо. – Даэрос переглянулся с Нэрнисом. Все складывалось один к одному.
– Ух, ты! Людей вырастили вонявые? Вот чудо-то! – Расти не был бы Пронырой, если бы не соображал что к чему.
– Ребенок! Свои выводы ты можешь излагать только мне. Понял? Вряд ли – вырастили. Скорее, люди сами рядом выросли. И там, где они выросли, наверное, многие так говорят.
– Это, где же такие места? – Сульс недоумевал. – Орки-то редкими семьями живут. В свои кланы никого не пускают. Тьфу, да кто к ним пойдет, одно слово – вонявые.
Даэрос остановил Пегаша. Посмотрел на Нэрниса и вопросительно приподнял бровь. Нэрнис сделал то же самое, а потом кивнул. Сульс и Расти следили за этим «разговором». Братья о чем-то «толковали». Еще одна сказка оказалась правдой – остроухие умели говорить молча.
На самом деле и Ар Ктэль и Аль Арвиль не только научились хорошо понимать друг друга, но и думали в одну сторону. Еще немного, и слуги догадаются, где могут быть такие невиданные места. Расти, так тот об этом еще и заорет на всю округу. И как он прослыл Пронырой, если ничего в себе удержать не может?
– Сульс! – Даэрос грозно глянул на оруженосца. – Я нисколько не сомневаюсь, что если Вы дадите клятву, то слово свое сдержите. Не проболтаетесь.
– Даже под пытками! Клянусь!
– А вот, ты, Расти… На этот счет у меня есть большие сомнения…
– Да чтоб у меня… чтоб у меня…
– Руки отсохли! – Подсказал Сульс.
Расти задумался. Окорок у дядьки из подвала он стащил как раз ногами. Засунул через подвальное оконце и стащил. Руками бы не дотянулся. Но эту тайну, он так и быть честно никому не расскажет. И вообще – одно дело что-нибудь ловко утянуть, и совсем другое – болтать. Он же не девка, чтобы болтать! Проныра решился:
– Ладно. Руки, пусть отсохнут. И ноги тоже. И… да, все равно – не жизнь! Пусть тогда и голова отсохнет! Слово даю! – Расти гордо выпятил грудь и ждал.
– Слово сказано. Свидетели слышали. Нарушишь слово – исполнится все, что сам себе пожелал! – Даэрос подмигнул Светлому брату, мол, давай, сделай что-нибудь или скажи. Эффект нужен.
Нэрнис понимал, что гром среди ясного неба был бы кстати. Но, имелся целый ряд всяких «но» по части грома. Поэтому он сделал все, что мог – без трагических последствий. Отряд окутал удушливый аромат всего, что цвело в округе. Даэрос чуть не задохнулся и поспешил выехать из пахучего облака. Лошади чихали. У Сульса глаза начали слезиться. Расти понял – его «пометили». Или предупредили. Эти… «Светлые Силы».
– Они из-за Предела. – Даэрос оценил впечатление как сильное. Челюсти слуг действительно отвисли.
– А ведь может быть… – Сульс опять начал думать, а не ждать пока ему объяснят. – Почти все орки остались за Пределом. Это все знают. В давние времена их, говорят, было ой как много! Но, может все-таки – нет? Никто же не знает, что там – за Пределом. Может, там все умерли?
