Текст книги "Чародей"

Автор книги: Елена Ежеменская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 21 страниц)

ГЛАВА 6

Я очнулся на краю обрыва. Внизу лениво плескалось море, черное и золотое в свете закатного солнца. Огненный диск уже практически скрылся за горизонтом, но света хватало, чтобы увидеть, что на каменистом плато, на котором я валялся, не было больше ни души.

– Куда это меня занесло? – спросил я вслух и пришел в ужас от звука собственного голоса. Хрип, мало чем напоминающий человеческую речь.

Я осторожно поднялся на ноги. В голове моментально загудело, и я был вынужден опуститься обратно. Камень на ощупь был удивительно теплым: должно быть, здорово нагрелся за день.

Я обхватил голову руками и принялся восстанавливать в памяти все, что произошло до того, как я оказался здесь. Несколько минут назад (а может, и больше, я не знал, сколько провалялся без сознания) я был в своем родном городе. В переулке за "Орхидеей". Стюарт как раз готовился меня прихлопнуть, когда случилось нечто странное. Мне вдруг стало дурно. И это только мягко говоря. В общем-то плохо, аж до тошноты, может быть любому человеку, например, после непомерного употребления спиртного… Но тогда все было не так. Мир вдруг начал вращаться с бешеной скоростью, япути с легкостью бульдозера, едущего по спичечным коробкам. кровушки, а мамаша упал на асфальт… А проснулся здесь, на каменной площадке. Судя по пейзажу – далеко не в своей стране. Даже не в своих широтах.

Закат окрашивал небо в такие удивительные тона, которые способно создать только заходящее солнце. Самое обидное, что этого не выразить никакими фотографиями, никакими картинами… Я бы мог попытаться изобразить его, но вряд ли у меня что-то получится. Такое великолепие присуще только природе. Красота, от которой хочется плакать. Именно ради таких моментов стоит жить.

Слезы сами собой навернулись на глаза. Я не знал, где я, как сюда попал. Но хуже всего – я не понимал, кто я теперь. Человек? Монстр? Получеловек? Полумонстр? А может, я вообще больше не существую? Осталась только оболочка – все остальное поглотила магия?

Вопросы, вопросы… И ни одного ответа. Я отогнал прочь эти мысли. Не хватало только впасть в депрессию и броситься в море.

Я заглянул через край обрыва. Это оказалось большой ошибкой.

Нет, голова у меня не закружилась, хотя этого следовало ожидать – море было далеко внизу. Я увидел черные волны, накатывающие на песчаный берег и убегающие обратно. И больше ничего.

Почему-то это напугало меня так, что я отскочил от края и, запнувшись о свою собственную ногу, уселся на задницу. Сердце мое бешено колотилось, не желая вернуться к привычному ритму.

Что не так? Почему я вскочил, как трусливый заяц? Чего там бояться? Это же всего-навсего море… Я никогда не боялся воды. Наоборот – плавал, как рыба…

Меня пронзила ужасная догадка. Да так, что я широко распахнул глаза и подскочил, как ужаленный.

Рыба.

Я с большим трудом уговорил себя свеситься с края еще раз.

Ничего в пейзаже не изменилось. Те же волны. Тот же мелкий серый песок. Что же не так?

На песке я не заметил ни одной ракушки. Ни одной морской звезды, выброшенной капризным прибоем. Ничего. Берег был стерилен, словно уборщица прошлась. Только песок и волны. Волны и песок…

Я задрал голову к небу и чуть не сверзился с обрыва, но успел вовремя схватиться за выступ. Я благоразумно отполз подальше от края и снова посмотрел вверх.

Небо было таким же, как берег. Темнеющее в предвестье сумерек, оно было чистым, как слеза. Ни тучки, ни облачка. Ни одной птицы. Ни одного насекомого, даже комаров, и тех нет. Я здесь один. Что, черт возьми, это за место такое?

Подождав, пока голова перестанет кружиться, я поднялся и осмотрелся: вниз, в противоположную от моря сторону вела узенькая тропка. Но спускаться по ней… Так и шею свернуть недолго.

Немного поразмыслив, я пришел к выводу, что другого выхода у меня просто-напросто нет.

Мой спуск по почти вертикальной тропинке стоит отдельной истории. Я ее как-нибудь расскажу, сейчас, понимаете ли, некогда. Скажу только, что часть пути я проехал. На чем, догадайтесь сами.

У подножия скалы, с которой я совершил свой героический спуск, росла трава такого сочного зеленого цвета, что я непроизвольно зажмурился. Я машинально наклонился, сорвал травинку и тут же отбросил ее в сторону – она здорово порезала мне палец. Травинка пролетела несколько дюймов в том направлении, куда я ее отшвырнул… а затем развернулась и устремилась туда, откуда была сорвана. Секунда – и она снова растет себе, на том же самом месте, будто ничего и не было. Ничего более странного я в своей жизни не видел.

Почему-то сразу вспомнился Джемал. Уж не его ли это шуточки? С его чувством юмора вполне возможно, что это очередное испытание. Меня не отпускало чувство, что я попал на страницы собственного комикса. Только на этот раз создателем сюжета являлся не я, а кто-то другой. И этот другой сидит сейчас с карандашом в руке и думает: "А что будет, если Дэрриен попадет в такую ситуацию? Как он себя поведет?". Я и сам частенько ставил своих героев в безвыходное положение и, словно сторонний наблюдатель, смотрел, как они будут выпутываться. Честно, сюжет редко зависит полностью от меня. Все может закончиться совсем не так, как я задумывал.

Ну, если Джемал решил сменить меня на поприще художника, то флаг ему в руки. Только не надо делать меня главным героем своего творения. Интересно, в этом комиксе хэппи-энд предусмотрен?

И все-таки странно… Травинка, сама прирастающая к родному пучку… Она будто вернулась к своему исходному состоянию. Только тут я заметил, что порезанный палец перестал болеть. Царапина исчезла, словно ее никогда не было.

Я обернулся к тропинке, по которой давеча так изящно съехал. На песке должны были остаться следы моего мощного приземления.

Песок был ровным, как стол. Ни малейшего следа, ни ямки, ни холмика. Ничего. Словно кто-то специально выровнял его.

Я сделал несколько шагов, затем обернулся. Мои следы затянулись так быстро, что, повернись я долей секунды позже, я бы их попросту не увидел.

Я взбороздил песок ногой. Мелкие песчинки взлетели высоко в воздух, но уже в следующее мгновение тихо-мирно лежали на своих местах. Готов спорить, у каждого атома тут отдельная прописка.

Я поежился. Вот это мирок. Похоже, ему начхать на всемирный закон изменения. Черт побери, здесь даже воздух не движется! Где я? Куда меня занесло? Хотя нет, есть вопрос более важный: как я здесь оказался?

– Телепортация, Дэрриен, – произнес кто-то за моей спиной.

Я резко обернулся, за что получил очередной приступ жесточайшего головокружения. А я-то считал, что подобных сюрпризов больше не будет, аккурат после памятной поездки с горы. Где-то с минуту странный незнакомец вращался у меня перед глазами. Наконец мне удалось чуть-чуть сфокусировать взгляд.

И что же я увидел? Ровным счетом ничего. Стоило мне на миг уставиться в одну точку, как все начинало плыть у меня перед глазами. Пришелец словно находился в какой-то дымке, и рассмотреть его толком мне не удавалось. Единственное, что не оставляло никаких сомнений – незнакомец был одет в длинный темный плащ без капюшона, но лицо я разглядеть так и не смог. Ощущение такое, будто смотришь на что-то сквозь марево, поднимающееся от костра. Все дергается, раскачивается… Меня начало подташнивать.

– Может, отключишь пока свою магию? – попросил я. – И без того хреново.

– Нет.

Исчерпывающий ответ. Да еще таким тоном…

– Может, представишься? А то как-то нехорошо получается: ты меня знаешь, а я тебя – нет.

В ответ – тишина. Гробовая.

– Похоже, в Магическом круге моя личность ни для кого не секрет. Только вот почему я никого не знаю? – я обиженно отвернулся от странного пришельца и уставился в сторону. Если бы мог – испепелил бы. Взглядом. Это я фигурально выразился.

Незнакомец молчал. Вообще, тишина такая, словно я здесь один нахожусь. Я чуть повернул голову: нет, мой собеседник на месте.

– Что это за место?

– Понятия не имею.

– То есть как это – понятия не имеешь? Как я здесь очутился?

– Я тебе уже говорил.

Ага, телепортация. Честно говоря, мне это мало что сказало. Из немногих известных фактах о Филадельфийском эксперименте я знал, что телепортация – это перемещение объекта в пространстве на большое расстояние. Был предмет (в том случае – корабль) – не стало его. Зато появился несколькими сотнями километров дальше. Получается, кто-то перекинул меня сюда, пока я… Пока я – что? Валялся без сознания? Я вспомнил громадного серого котяру, клубком катившегося к моим ногам.

Нет, был еще холод. Странный такой, пробирающий до костей. Словно ледяной ветер пронесся тогда по переулку, проникая глубоко внутрь меня. Значит, это была магия? В таком случае, можно хотя бы попытаться выяснить, кто ее спровоцировал.

– Кто перенес меня сюда?

Молчание.

– Кто ты, черт возьми, такой?

Молчание.

– Зачем ты вообще приперся, если не можешь ответить на элементарные вопросы?

Что-то изменилось. Я почувствовал это всем телом. Молниеносное движение. Тот, кто стоял за моей спиной, оказался теперь прямо передо мной. Правда, разглядеть его у меня так и не получалось.

– Почему ты прячешь свое лицо? – спросил я прямо. – Мы здесь совершенно одни, если ты не заметил. Кого ты боишься?

– Тебя.

Оп-па. Кажется, у меня появилась новая работа – служить букой для созданий Магического круга. Мое воображение живо подкинуло мне картинку: маленький вампирчик не хочет спать или испить стаканчик свеженькой кровушки, а мамаша его стращает: "Вот сейчас как придет страшный Лэйвери и испепелит тебя! И всю кровь выпьет!".

Я заржал. Ничего не смог с собой поделать. Картинка действительно вышла убойная. К этому добавилось еще и зверское напряжение, не отпускавшее меня весь предыдущий вечер. Истерика рвалась наружу, снося все преграды на своем пути с легкостью дорожного катка, едущего по спичечным коробкам. Я рухнул на песок и хохотал, пока у меня не начал ныть живот. Лишь тогда я немного успокоился и продолжал глупо похихикивать, ощущая на себе тяжелый взгляд незнакомца.

Человек-тень, похоже, обиделся.

– Я сказал что-то смешное?

– Ага, – я вытер слезы, катившиеся по щекам со скоростью Ниагарского водопада. – Такой глупости я еще не слышал.

– Глупости? – прошипел он.

– Сказать, что ты меня боишься – это… – я помолчал, пытаясь подобрать нужное слово, -…мягко говоря, это неумно. Ты всех своих врагов об этом информируешь?

На самом деле рассмешило меня вовсе не это. Конечно, я бы ни за что не стал говорить своему противнику, что боюсь его. Но этот олух додумался сказать это мне! Чародею, который толком еще не понял, кто он такой! Чародею, который по своей воле и свечку зажечь не может! И он меня боится. Этот волшебник, обладающий, судя по его защите от посторонних взглядов, такими силами, что мне даже не снились.

Я открыл рот, чтобы спросить, в чем причина его страха, но у меня вырвались совершенно другие слова:

– Как давно ты умер?

Марево замерло, и мне удалось на мгновение разглядеть лицо, белое, как снег. Широко распахнутые черные глаза без белка уставились на меня. Ярко-красные, будто в свежей крови, губы приоткрылись, являя взору небольшие клычки. Носа у этого существа, похоже, вообще не было.

Воздух дрогнул и зарябил снова, скрывая от меня весь этот ужас. Но увиденного мне хватило, чтобы отползти на несколько шагов назад. Мамочка. Я столкнулся с самым настоящим призраком. Не спрашивайте, как я это узнал. Джемал бы наверняка сказал, что из головы, но… У этого монстра башка была явно пустая – откуда там взяться мозгу? Он же давно умер. А марево – просто прикрытие, чтобы я подумал, что он… оно – настоящее. Гениально. Если бы я еще знал, как выдворить его отсюда…

– С чего ты взял, что я умер? – прошелестел призрак.

Я кинул в него горсть песчинок. Они без помех пролетели сквозь пришельца и преспокойно вернулись назад.

– Плюс ты не оставляешь следов.

– Это потому что я не двигаюсь.

– Логично. Но готов спорить, что пару секунд назад ты стоял метром дальше.

Опять я его подловил. Ох, Дэрриен, и нравится же тебе бесить потусторонние создания.

– Ты в большой опасности, – произнес призрак после долгого молчания. – Советую тебе сложить твое оружие и сдаться.

– С какой это радости? Это во-первых. А во-вторых, у меня никакого оружия нет…

– Есть, – перебил меня он. – Это твоя магия.

– Вот уж не думал, что магия – это оружие. Интересно, какое? Колюще-режущее? Огнестрельное? А может, ядерное?

– Ни то, ни другое, ни третье, – неожиданно горячо принялся тараторить призрак. – Оно в тысячу раз хуже ядерного. Твоей мощи хватит, чтобы спалить полмира!

– Не гони.

– Я не гоню, – призрак запнулся, словно это выражение было для него слишком странным. Похоже, он не привык разговаривать современным языком. – Я не лгу тебе, если ты это имел в виду, – поправился он. – Я лишь предлагаю тебе избавление от бремени.

Поскольку я непонимающе сдвинул брови, он пояснил:

– От твоей магии. Она – это не только дар, но и проклятье.

Понятно, к чему клонит это облачко. Хочет, чтобы я отказался от своего права стать чародеем. Не выйдет. Хотя бы из чувства противоречия, но я все же буду стоять на своем.

– Тебе стоит лишь передать ее кому-нибудь другому, – продолжал увещевать меня призрак. – Того, кому достанется твоя сила, ждет смерть, и ты сможешь жить спокойно! Избавься от нее, и ты уйдешь от опасности.

Щас. В это неспокойное время только магия и является моей защитой. По крайней мере, если верить Джемалу, который, помнится, утверждал, что масштабы грозящей мне опасности я даже не представляю. С магией, или без, вряд ли меня оставят в живых. Плюс, по словам незнакомца выходило, что переданная мной сила убьет обладателя. На такое хладнокровное убийство я точно пойти не смогу.

А может, он просто пытается выманить у меня силу в выгоду себе. Ему-то уже умирать не придется.

Я глубоко вздохнул и, глядя прямо туда, где, по моему разумению, находились глаза призрака, громко и отчетливо произнес:

– Иди ты на…

ГЛАВА 7

– Кажется, он приходит в себя.

Это я услышал сквозь серую пелену боли, окутавшей мою голову. Нет… не только голову. Все тело ужасно болело, но почему-то ноги – сильнее всего.

Из тумана передо мной материализовалась серая мордашка Амена.

– Точно, уже очнулся.

– Здорово, крылатик, – прохрипел я.

Амен сидел на моей груди. Вы когда-нибудь видели летучую мышь, сидящую по-турецки? Честно, лучше этого даже не представлять, кошмаров потом не оберетесь. Дышать было тяжело – кажется, мыш весил поболее Джемала, который примостился аккурат на моих ногах. Понятно, почему мне казалось, что мои лодыжки завалило невероятно тяжелой горной породой. Руки мне держал Стюарт. Ладони его обхватили мои запястья, будто стальные наручники, не давая даже пошевелиться.

– Эй, – я слабо дернулся. – Что происходит? Чего вы на мне расселись?

Стюарт наклонился к моему уху и гаркнул:

– Лэйвери! Ты меня слышишь?

– Ид-диот, – проворчал я в ответ, поморщившись. И так башка раскалывается, а тут еще этот решил на мне громкость своего рупора испробовать. – Чего ты так орешь? Или думаешь, что у меня в ушах вата? Не помню, чтобы я ее туда запихивал. И отпусти меня наконец!

– Это он, – улыбнулся Джемал, слезая с моих ног. Какое, блин, облегчение! Я думал, у меня кости не выдержат, если он посидит еще немного. Амен слетел с меня и скрылся из поля зрения.

– Конечно, я. А кого вы ждали? Мадонну?

С огромным трудом я сел и охнул: спину ломило так, будто по ней проехалась стая бульдозеров. Запястья сводило, там, где их держал Стюарт, появились красные полосы. Наверное, синяки будут знатные. В ноги словно впивались тысячи иголок (это уже Джемал постарался). Плюс тяжесть в груди, не желавшая меня отпускать.

– Совсем сбрендили? – просипел я, силясь вдохнуть по-нормальному. – Я вам кто – хренов бронзовый памятник?

– Мы должны были убедиться, что это действительно ты, – подал голос Аменохеприти. Мыш восседал на спинке железной кровати, безуспешно пытаясь уцепиться коготками за гладкую поверхность. Я повернулся к нему, и матрас подо мной захрустел. Я поморщился: солома впилась мне в… В общем, вы поняли, куда.

Комната была небольшой, примерно три на четыре метра. Стены были сложены из здоровенных, грубо обтесанных булыжников. Меблировочка и вовсе оказалась скудной: кроме кровати я заметил только крохотную тумбочку, на которой стояла уже изрядно оплывшая свеча в металлическом подсвечнике. Только ей и освещалась эта каморка. Окованная железом дверь была, по-видимому, заперта. Окон не было вообще.

– Где это мы? В тюрьме, что ли?

– Нет, – ответил Джемал. – Это очень надежное убежище.

Я не преминул ответить колкостью:

– Видимо, не очень-то и надежное, раз вы держали меня всем скопом. Кто здесь был вместо меня? Неужели сам Тимерхан?

– С чего ты взял, что тут кто-то был? – небрежно бросил Стюарт.

Вот тупень.

– А кто мне в ухо орал, пытаясь достучаться до…

– Понятно, – раздосадовано махнул рукой бармен. – В общем, там, в переулке, в тебя вселилась какая-то тварь.

– Тварь? – повторил я, холодея.

– Да, – продолжил за Стюарта Амен. – Один из призраков Пустыря.

– Дай догадаюсь. Это такой чудик с черными глазами и красной клыкастой пастью?

Две пары глаз и темные очки уставились на меня. Стало так тихо, что я услышал далекий-далекий шум воды. Река, наверное. А может, мне просто показалось.

– Откуда ты знаешь? – наконец спросил Амен.

Я рассказал им про свое путешествие в пространстве. Про черно-золотое море, песок и траву. Про зажившую царапину на пальце. И про таинственного незнакомца, пытающегося выманить у меня силу.

– Значит, телепортация, – задумчиво протянул Джемал. – Интересно.

– Ей уже лет пятьдесят никто не пользовался, чтобы перетащить душу в другое место, – согласился Аменохеприти. – Да и до этого не особо. Обычно прибегали к более простым приемам. Вот, например, Карвин…

– Минутку, – я поднял руку. – Перетащить… что? Душу?

– Тот демон, с которым ты встретился, использовал твое тело. А душа прохлаждалась в раю, который ты сам себе вообразил. Скажи, когда ты рисуешь комиксы, ты всегда уделяешь внимание деталям?

Я задумался. Да, я обычно прорисовываю каждый предмет… только если он имеет прямое отношение к действию, к сюжету. Например, я бы не стал рисовать ракушки на едва виднеющемся берегу моря…

– Призрак использовал твое воображение, чтобы создать этот мир. А нам тут пришлось несладко…

И Амен поведал мне вот что.

Когда там, в переулке, я пошатнулся и начал падать, Джемал и Стюарт едва успели меня подхватить. Я был страшно бледен, кожа моя была ледяной, как айсберг. Они уже думали, что я сейчас копыта откину, как вдруг я открыл глаза и попытался вскочить. Стюарт и Джемал меня удержали, и слава Богу. Потому что я, по словам Амена, выглядел совершенно безумным. Мои карие глаза обернулись черными, без белков, губы раздвинулись в жутковатой усмешке. Я попытался цапнуть Джемала за палец, но тот вовремя отдернул руку.

В машине я крыл их матом на чем свет стоит, бесчестил их род, вырывался и все норовил лягнуть Стюарта то в пах, то в коленную чашечку. Стюарт едва удержал меня. Даже магия Амена не смогла погрузить меня в сон, несмотря на то, что в этом деле он большой мастак.

– Бли-ин, – протянул я, когда жрец закончил свой рассказ. – Но как этот призрак проник сквозь защиту?

– Твоя стена отнюдь не защищает от этого, – пояснил Джемал. – Она строится только для ограничения доступа к мыслям. Если в тебя кто-то вселится, стена ему уже не преграда.

– Интересно, – хмыкнул я. – И что же, любой может вот так…

– Нет, – перебил Аменохеприти. – Это могут только призраки Пустыря. Только вот ума не приложу, откуда этот взялся? Они уже лет сто себя не проявляли.

– Видимо, что-то выгнало их из норы, – покачал головой Джемал. – Знать бы, что именно… Магический круг словно взбесился – причину днем с огнем не сыщешь.

Я хлопал глазами, ни черта не понимая. Что за фигню они мелют? Призраки взбунтовались? И что в этом такого? Могли бы их утихомирить. Кто из них, в конце концов, магией в совершенстве владеет?

– Непонятно, почему магия этого призрака была направлена именно на него, – Джемал указал на меня. Блин, разговаривают так, словно меня здесь нет. При случае я им это припомню. – Это не случайность.

– Почему бы и нет? – возразил Стюарт. – Выскочил и ухватил первого попавшегося…

– Призраки так не работают, – перебил его жрец. – Они слишком придирчивы. Сначала они изучают свою жертву, а потом уже нападают.

– Я же говорил, в той мусорке кто-то был, и далеко не кот, – я с обидой взглянул на Стюарта. – А этот дубо… – я вовремя прикусил язык. Хватит с меня дуэлей. Удивительно, но бармен сделал вид, что пропустил мои слова мимо ушей. Во мне затеплилась надежда, что поединок – это все-таки прикол.

– Есть еще один момент. Почему он уговаривал Дэрриена отдать ему силу? – спросил Амен.

– Хотел сам стать сильнее, – пожал я плечами, хотя спрашивали вроде не меня.

Аменохеприти покачал головой и перелетел на тумбочку, так как с гладкой металлической спинки кровати он постоянно съезжал. Тени от его ушей запрыгали по стене.

– Призраки не в состоянии использовать чью-то магию подобным образом. Они лишь могут ее хранить… – он замер с открытым ртом, пораженный своей догадкой. – Вот именно!

– Что – вот именно? – одновременно спросили я и Стюарт. Джемал молчал. Судя по его виду, до него уже давненько доперло.

– Он хотел забрать у тебя силу, чтобы передать ее кому-то! – победно возвестил Амен. – Но кому?

– Ясен пень, врагу, – проворчал я. – Беда в том, что я еще до конца не разобрался, где плохие ребята, а где хорошие.

– И даже на наш счет ты не уверен? – приподнял брови Стюарт.

– На твой – нет, – отрезал я. – Ты же вроде собирался меня убить. А я не привык доверять тем, кто сразу начинает постукивать кулаками, если на него косо посмотрели.

Стюарт сощурился и тихонько зарычал. Похоже, я опять нарвался, но на этот раз – к лучшему. Наконец-то мы выясним отношения и не будем больше цапаться.

– Сколько я тебе там дуэлей должен? – произнес я совершенно спокойно, хотя вид злящегося двухметрового амбала с кулаками размером с шары для боулинга – это не для слабонервных. – Давай, я готов.

Надо было видеть выражение его лица. Нечто между злобой, яростью, недоумением и жалостью. Как коктейльчик? Правильно, взрывоопасный.

Сколько мы так просидели, таращась друг на друга, не знаю. Напряжение не только не отпускало, но становилось еще больше. Еще чуть-чуть, и оно попросту раздавит нас. Я почувствовал, что воздух вокруг начинает электризоваться. Если проскочит хоть одна искра, я точно не выдержу. Судя по диким, налившимся кровью глазам, Стюарт тоже был готов взорваться.

Но тут, к моему величайшему изумлению, вмешался Джемал. Он просто провел ладонью перед лицом Стюарта, и тот мгновенно успокоился. Дыхание его стало ровным, глаза утратили осмысленное выражение (впрочем, его и до этого было немного). Вообще, создавалось такое впечатление, что мой грозный противник заснул с открытыми глазами.

– Что ты с ним сделал? – тихо, чтобы не разбудить его, спросил я Джемала.

Воздух постепенно возвращался к своему обычному состоянию. Электричество перестало покалывать мне кожу. Волосы на затылке, вставшие было дыбом, улеглись обратно.

– Успокоил слегка. Нам ни к чему твоя смерть.

– Спасибо за заботу, – досадливо отмахнулся я. – А он меня потом исподтишка не прихлопнет?

– Не должен. Да и мы не позволим, – сказал Амен. – Пусть поспит. И так слишком много стресса за один вечер.

У него-то? Конечно. Всего-навсего встретил старых друзей и поцапался с начинающим чародеем. Парочка дуэлей – и все путем. Тогда у меня уже нервный срыв должен быть.

– А зачем он вообще был нам нужен? Пока что никакой пользы от него…

– Он привел нас сюда, – сердито перебил меня Амен. Ух ты, а не ему ли некоторое время назад крылья грозились оборвать за безвременно почившие пальцы?

– Хорошо, – я вздохнул. – Что это за место?

– Прибежище нелицензированных магов, – ответил мыш.

Я вылупился на него.

– Кого?

– Не смотри на меня так. Просто у каждого уважающего себя мага должна быть лицензия. Конечно, это не распространяется на учеников, но ты тоже ее получишь – только когда пройдешь испытание.

– Что-то вроде выпускного экзамена? – а я-то считал, что я свое уже отпахал в школе и художественном институте. Похоже, нет. – А что, нелицензированные его не сдали?

– Не просто не сдали, – вмешался Джемал. – Они официально отказались от своего права быть чародеями. Но втихаря все-таки пользуются своими силами.

– Почему же настоящие маги их не остановят? Ведь они могут что угодно натворить!

– Не получается, – покачал головой Джемал. – Во-первых, это убежище выглядит как простая забегаловка. Однако обычные люди сюда не заходят. А вот вампиров и оборотней полно.

– А они тоже отказались от своего права сосать кровь и покрываться шерстью в полнолуние?

Джемал, как обычно, был пуленепробиваем.

– Нет. Это официальный бар для нечисти, если можно так выразиться. То, что здесь находится гостиница для нелицензированных, знают только они сами. А во-вторых, они всегда могут сказать в свое оправдание, что ничем таким не занимались. Вот и попробуй докажи.

– Пойдемте в бар, – мыш решительно полетел к двери. – Ты как, Дэрриен? Идти-то сможешь?

– По-твоему, я совсем слабак? – возмутился я. – Конечно, смогу!

Я резко вскочил, и это оказалось зря. Голова опять закружилась, но мне удалось сохранить равновесие и даже не покачнуться. Я минуту постоял, привыкая к вертикальному положению, затем решительно двинулся вслед за мышем и Джемалом.