Текст книги "Чародей"

Автор книги: Елена Ежеменская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 21 страниц)

ГЛАВА 17

Мистер Редгрейв оказался невысоким коренастым мужичком туповатого вида. Его лицо выглядело так, будто по нему со всей дури врезали сковородкой. Большой приплюснутый нос выдавал подчас такие рулады, что в пору было затыкать уши. Я и не подозревал, что человек может сопеть в разных тональностях. Вид у него был такой, словно он уже много ночей подряд не спит: маленькие впалые глазенки покраснели, щеки и подбородок заросли черной щетиной, немытые где-то с неделю волосы патлами свисали на плоский лоб. Я задался вопросом, кто или что является причиной его ночных бдений. Или дневных? Кто знает, может, он вампир.

Он сидел за своим шикарным столом вишневого дерева, подперев голову ладонью, и пялился на меня уже минут пять. Ничего не говорил, просто смотрел и сопел в две дырочки… Но мне казалось, что он ощупывает мой череп со всех сторон, стараясь пробраться к мозгу.

Наконец я не выдержал.

– Чего вы на меня смотрите?

Мистер Редгрейв вздрогнул, пробудившись от какого-то только ему ведомого сна. Или выйдя из транса. Свистнул носом.

– Вас это беспокоит, мистер Лэйвери?

– Как сказать. Вообще-то я не против, чтобы меня разглядывали симпатичные девушки, но когда этим начинают злоупотреблять мужчины…

Редгрейв улыбнулся, показав зубы. Да, до Аргаива ему ой как далеко. Должно быть, колдун он так себе, раз не сумел сохранить свои клычки в целости и сохранности.

– Вам известно, кого я представляю?

– Наслышан, – мои барабанные перепонки живо вспомнили оглушительный глас Тимерхана, и я досадливо поморщился. – Голосок у вашего начальника, прямо скажем, не ангельский.

– Он предупредил меня, что у вас очень острый язык.

– Не порежьтесь.

Редгрейв ухмыльнулся и сложил руки ладонь к ладони, как при молитве. Только сомневаюсь я, что в столе у него лежит иконка. Или распятие.

– Как давно вы обнаружили в себе силу, мистер Лэйвери? – спросил он.

Вот заладил. Какой я ему "мистер Лэйвери"? Судя по его далеко не культурному виду, изъясняться таким языком он явно не привык. Но что поделаешь, положение обязывает… Надо же произвести впечатление на случайно заглянувшего на огонек чародея. Типа у нас все чин чином, никакой чернухи. А что до вампиров, так они кровушку-то пьют только с согласия жертвы… Нападают? Да что вы! Как так? Сейчас быстренько вызовем главу их клана и разберемся. Не волнуйтесь, все виновные будут наказаны.

– Мистер…

– Несколько дней назад. Кажись, была среда…

– Вам известно, какой стихией вы обладаете?

Обладаю? Я бы так не сказал. Скорее она обладает мной. Кажись, я опять ударяюсь в философию… Надо искоренять дурную привычку думать на посторонние темы во время таких вот допросов. Но, похоже, это врожденное. Еще в школе я начинал рассуждать на одну тему, затем переходил на другую, затем на третью, и так продолжалось, пока учитель меня не останавливал. У него на этот счет была любимая фраза: "Опять Дэрриен пошел в лес по грибы, а вернулся из джунглей с кокосами".

– Мистер Лэйвери?

У меня был выбор: играть в дурачка, который ни фига не понимает и готов на все, лишь бы его оставили в покое, либо в самоуверенного чародея, поджигающего все, что движется, если кто-нибудь его случайно обидит. И, естественно, напугать своих противников до чертиков своими колдовскими выкрутасами. Поскольку я больше относился к первому варианту, а все остальные думали обо мне как о втором, я решил поиграть в чародея-загадку. То есть не демонстрировать свою силу (точнее, ее отсутствие), но при этом делать вид, что у меня ее до хрена и больше.

– Огонь.

– Вы знаете, что это значит?

– Да, – на самом деле ни хрена я не знал, но этому типчику сообщать об этом необязательно.

Редгрейв сощурился и стал похож на свина, обожравшегося отбросов. Хрюкнул.

– Вы врете. Но это ничего. Тем лучше. Судя по тому, куда лежит ваш дальнейший путь, это умение вам пригодится.

О чем это он?

– Я не понимаю вас. Уж не знаю, какой юмор в Магическом круге, но до меня ваши шутки не доходят.

– Большинство магов, обладающих силой огня, предпочитают связать свою жизнь с нашей стороной, мистер Лэйвери. Потому что здесь им проще живется. Если вы случайно подожжете что-нибудь… – многозначительный свисток ноздрями, – или кого-нибудь, вас никто не осудит за это случайное прегрешение. На другой стороне вас растерзают в клочки. Инквизиция Адальберта работает безукоризненно. Тому, кто совершил действо, не угодное старику, два пути – либо к нам, либо смерть. Решайте сами.

Вот так ультиматум. С чего это вдруг зло решило открыть передо мной все свои карты? Показать перспективы? Сладко поешь, Редгрейв, но уж больно приторны твои речи. На стороне зла – никакой ответственности! Ты волен делать все, что захочешь! Пей, кури, убивай… Никто и слова тебе не скажет. А Адальберт снесет мне голову одним взмахом меча.

По словам Редгрейва выходило, что я либо на какой-то из сторон, либо в могиле. Хорошенькая альтернатива. Посредине остаться нельзя. И если я уже совершил убийство, то мне одна дорога. В ад. Или в отель "Асмодей", что сейчас одно и то же.

Ха! А не врет ли он? Сам только что сказал, что умение лгать мне пригодится, если я решу принять их сторону. Все ясно. Ложь во спасение. Не меня, естественно. Может, добро и рубит головы за убийства, как и любая другая система правосудия, но за всякого рода случайности вряд ли. Может, наказывают, но не так строго. Более того, я уверен, что даже сам великий Адальберт, будь он хоть папой Римским или главой Ордена света, не безгрешен. В молодости был поди тот еще…

– Вижу, вы приняли решение, мистер Лэйвери, – Редгрейв пригладил грязные волосы. Не помогло. Они все равно торчали в разные стороны. Руки у него заметно тряслись. Либо не выспался, либо нервничает. Или и то, и другое. Наверное, причина бессонницы и невроза одна и та же. И я уже догадываюсь, какая.

– Так точно.

– И какое же? – глаза Редгрейва радостно вспыхнули. Он даже сопеть перестал.

Уж ты ему не обрадуешься.

– Идите вы на хрен.

Надо было видеть лицо этого чудика. Он и без того был, скажем прямо, не красавцем, но после моих слов его натурально перекорежило. Глаза широко распахнулись, брови и зрачки сдвинулись к переносице, создавая впечатление косоглазия. Рот скривился в гримасе удивления, непонимания и гнева. Гнилые зубы только усилили впечатление.

– Аргаив, – прошипел зам Тимерхана, мгновенно позабыв о гостеприимстве. – Отведи этого строптивого мальчишку в камеру.

– Я не ваш слуга, Редгрейв, – отрезал демон. – Я свою работу выполнил. Теперь этот чародей не в моей власти, а в вашей. Делайте с ним, что хотите.

– Твоя сестра будет рада позабавиться с ним, – хитро подмигнул ему тот.

Аргаив скривился, но ничего не сказал. Редгрейв же кивнул стоящему у двери кабинета охраннику. Тот вышел и вернулся, ведя за собой Ракел.

– Ну как, моя дорогая, в твоих силах уговорить мистера Лэйвери направить свою магию в правильном направлении?

Она уселась на стол Редгрейва, положив ногу на ногу (мама дорогая, какие бедра!), и уставилась на меня. Я старательно избегал смотреть ей в глаза, но во всем другом обзор был неограничен.

– Я не шлюха, чтобы прыгать в постель к каждому, к кому ты прикажешь, Редгрейв, – промурлыкала она, не сводя с меня глаз.

Да ну? А я-то все гадаю, чего ей неймется?

– Разумеется, нет, – поморщился зам. – Но неужели хоть кто-то смог устоять перед твоими чарами?

Ракел окатила него ледяным взглядом. Даже меня мороз продрал по коже, а уж Редгрейву явно пришлось несладко.

– Я не могу его заставить. Тут я бессильна. Если только он сам этого не захочет. Иначе – никак.

– Тогда тебе тут нечего делать, – рыкнул он. – Можешь идти.

Красотка изящно соскользнула со стола и удалилась, покачивая бедрами. Судя по тому, каким взглядом ее проводил Редгрейв, у него был хронический спермотоксикоз.

– Не будешь ли так добр хотя бы кликнуть Мильтона? – с кислой миной обратился он к Аргаиву.

Тот фыркнул и кивнул на охранника, оттаптывавшего порог.

– А этот тебе на что?

Редгрейв нахмурился. У него, похоже, извилины отсутствуют вообще. Тупит, как первобытный человек перед компьютером. В разведку бы тебя не взяли, парень. Или в саперы. Подорвался бы на первой же мине. И как ты до такого высокого поста сумел дослужиться при таком количестве мозгов?

Мой мысленный диалог был довольно грубо прерван охранником, заломившим мне руки за спину.

– Вскоре ты встретишься с самим… – Редгрейв многозначительно подмигнул мне. – Советую тебе в оставшееся время подумать над нашим предложением. Он не терпит отказов. Либо ты с нами, либо… – он провел ребром ладони по горлу. Очень красноречивый жест, показывающий, что выбора у меня совсем не остается.

Честно говоря, я другого и не ожидал.

Камера, в которой я изволил почивать, оказалась отнюдь не номером люкс. Видимо, весь шик и красота злой стороны распространяются только на чародеев, окончательно определившихся с местом работы. Неправильная политика. Я бы на месте Тимерхана показал все преимущества, а о недостатках, вроде мрачных подземелий для непокорных, умолчал. Неужели он и в самом деле считает, что темная сырая комнатушка заставит меня встать на его сторону? Ох, как он ошибается. Хотя меня сейчас сманил бы простой матрас. На кровати, на которой я отлежал все бока, его не было и в помине.

Поджечь здесь было категорически нечего. Да если бы и было, у меня вряд ли что-то получилось бы. Воды здесь было столько, что Всемирный потоп отдыхает. Я уже основательно продрог. Даже одеяла не оставили, сволочи. Наверное, Тимерхан решил не тратить время на пустые словесные убеждения, а сразу перейти к более жестким методам. Когда я отсюда выйду, то обязательно чихну на него огнем.

Сколько я уже здесь сижу? Часов у меня не было, но мне казалось, что прошла целая вечность, то есть примерно три часа. Наверное, рассвет уже на подходе. Только вот чем он мне поможет? Я же глубоко под землей. Под отелем нехилые катакомбы. Щупальца зла тянутся под всем городом… Возможно, даже дальше…

Вот интересно. Если зло обитает здесь, то где добро? На небесах, что ли? Тогда попасть туда будет крайне затруднительно. Да и что я там забыл? Ракел сказала, что Колин хотел меня убить. Насколько я понимал, Колин – тот самый амбал с мечом. И он со стороны добра. Значит, я и добру успел основательно подгадить. Только вот как?! И где?

Что ж, перед моей казнью мне по крайней мере обязаны зачитать приговор.

Скрип открываемой двери отвлек меня от оптимистичных раздумий.

– Ну как, Дэрриен, нравится тебе тут? – промурлыкал чей-то чертовски приятный голос. Насколько я знал, таким чарующим тембром здесь обладала только Ракел.

Странно. Она была одета. Ну как сказать… если две красные веревочки можно назвать хотя бы купальником… то да, она была одета. По крайней мере не полностью обнажена. Я втихаря этому порадовался. Постоянное созерцание такой красоты, признаться, немного сводит с ума.

– Кровать с водным матрасом просто блеск! – воскликнул я, шлепая ладонью по вышеупомянутой железяке. – Но проблема в том, что вода есть, а матраса нет. Я буду жаловаться вашему администратору!

– Дэрриен, ты можешь хоть минуту помолчать? – прошипела Ракел.

Я послушно заткнулся. Но выдержал только десять секунд.

– Что тебе нужно? Если ты опять насчет этого самого, то извини. Матраса, как я уже сказал, нет…

– Тебя хочет видеть Тимерхан.

Эка невидаль.

– А я его что-то не очень.

– Перестань прикалываться, Дэрриен. Идем. И без фокусов.

– У братца фразам научилась?

Ракел фыркнула и вышла. Мне пришлось последовать за ней. Все-таки в этой камере ужасно холодно. Наверное, здесь раньше была пыточная. Пленники замерзали до смерти. Или захлебывались.

Пройдя чертову уйму коридоров, поднявшись как минимум по четырем лестницам, мы наконец оказались у огромной дубовой двери. Посреди нее был вырезан знак: змея, свернувшаяся кольцом и кусающая собственный хвост. Я видел его раньше, но, хоть убей, не мог вспомнить, что же он означает. Добро или зло? И то, и другое? А может, вообще ничего важного, просто элемент декора?

Ракел отворила дверь и отошла в сторону. Стоило мне сделать шаг вперед, как двери за моей спиной захлопнулись, и я остался один в непроглядной тьме.

Где-то с минуту меня не окружало ничего, кроме удушающей темноты. Она казалась такой плотной, что до нее можно было дотронуться. Но мне этого совсем не хотелось. Кто может поручиться, что моя рука пройдет сквозь темноту, а не наткнется на пушистого монстра?

И вдруг зажглись факелы. Все разом. Около двадцати штук.

Первое, что я увидел, был трон. Да-да, самый настоящий трон, иначе не назовешь. Ни креслом, ни стулом, ни тем более табуреткой. На высокой резной спинке был изображен все тот же змей, обедающий своим хвостом. Значит, змеи считаются символом Тимерхана. Ракел вся в него пошла, уж не дочкой ли ему приходится? Шикарные подлокотники эти скользкие твари прямо увивали. Но я был вынужден признать, что работа искусная. Сейчас таких мастеров днем с огнем не сыщешь, значит, вещичка антикварная.

Самое интересное, что на этом шикарном седалище никого не было. Я стоял один в зале, освещаемом факелами и смахивающем на приемную монарха средневековой Англии.

Я уже начал подумывать, не крикнуть ли, вдруг Тимерхан отзовется этим своим шикарным голосом, но тут один из многочисленных гобеленов отъехал в сторону. Из темной дыры, открывшейся за ним, показалась высокая фигура, закутанная в темно-коричневый плащ. Под опущенным капюшоном я, как ни старался, разглядеть ничего не мог. Мне тут же вспомнился кошмарный рассказ Эдгара По "Маска Красной смерти": "И когда схватили они его, то почувствовали, что под саваном, скрывающим фигуру незнакомца, ничего нет". Бр-р-р! Я ни за что не дотронусь до этого…

Капюшон повернулся ко мне. Несколько секунд он не шевелился, и я понял, что незнакомец меня изучает. Затем он прошел к трону и уселся. Костлявые бледные руки в старческих пятнах легли на подлокотники в виде змеиных голов. Слава Богу, под плащом все-таки что-то относительно живое.

– Я Тимерхан, повелитель всепоглощающей Тьмы, – заговорил плащ, и я мгновенно узнал голос, оглушивший меня несколько дней назад в Магическом круге. Только сейчас он звучал как-то надтреснуто, словно владыка зла постарел за это время лет на двести. – Мои наемники с ног сбились, разыскивая тебя, Дэрриен. Я рад, что мы наконец встретились.

– Я тоже, просто до безумия, – я улыбнулся, но улыбка вышла кривой. – Особенно мне понравились мои апартаменты. Вы случаем комнаты не сдаете на длительный срок?

Тимерхан поднял руку, и горло мне сдавила тугая петля.

– Помолчи хоть немного, Дэрриен, – проворчал он, и по моей коже пробежала целая армия мурашек – так я отреагировал на то, как Тимерхан произнес мое имя. Я было задумался почему, но петля затягивалась все туже, и мне просто не хватило воздуха гадать над интонациями.

Когда у меня перед глазами начали плясать черные букашки, Тимерхан опустил руку. Я чуть не рухнул на колени, но чудом устоял на ногах. Во рту стоял противный металлический привкус крови. Господи, этот безумец чуть не раздавил мне трахею!

– Если не хочешь, чтобы это повторилось, говори, только когда тебя спрашивают.

Я кивнул.

Двое каких-то довольно странных на вид человечка притащили невысокий табурет. Тимерхан махнул рукой, приказывая мне садиться.

Пальцы его были неестественно скрючены, и я догадался, что старик страдает артритом. Я не удержался и фыркнул. В голове никак не укладывался фантастически могущественный властелин Тьмы и обычный артрит. Дурит людей Голливуд – у киношных злодеев таких проблем и в помине нет.

Тимерхан, точнее, его капюшон изучал меня с любопытством орнитолога, узревшего птицу додо. Я же в свою очередь разглядывал его, хотя смотреть было не на что: только плащ и руки. Наконец я не выдержал, хотя все еще помнил удавочку у себя на шее.

– Зачем вы меня звали? Рассматривать? Могу презентовать вам свое фото, и смотрите, сколько влезет!

– Мне нужно, чтобы ты встал во главе моей армии, Дэрриен.

– Что?! – я аж подпрыгнул на табуретке. – Из простых рядов сразу в главнокомандующие? За что мне такая честь?

– Своего предыдущего военачальника я недавно сжег за его чрезмерно болтливый язык. Мне нужен новый.

– А Редгрейв вам на что? – хмыкнул я. – Как будто мало других подходящих кандидатур! Да и потом, вы же меня совсем не знаете! Вдруг я развалю всю вашу чертову армию нафиг?

– Я уверен, что мы с тобой сработаемся, – мягко, даже слишком мягко, излишне приторно. Ни за что не поверю, что Тьма настолько безрассудна, чтобы ставить во главе своей армии человека, ничего не смыслящего ни в магии, ни в военном деле. Тимерхану нужно что-то другое. Но что?

– Допустим, я соглашусь. Что я буду иметь с этого?

– Все, что пожелаешь, – все тот же мед, все тот же сахар услаждает мои уши. Сейчас захлебнусь в сиропе. – Скажи мне, чего ты хочешь, и я выполню любое твое желание. Хочешь богатства? Власти? Недавно освободилась вакансия главы клана вампиров… Адриан, как это ни печально, канул в небытие. Может быть, ты хочешь славы?

Спасибо, я и так достаточно прославился. Всего один небольшой костерок, спаливший троих выродков, и я уже мировая знаменитость.

Судя по голосу, Тимерхан начал терять терпение.

– Ты хочешь любви? Ты получишь самых прекрасных женщин, какие только есть на свете! А может, ты желаешь…

– Я желаю послать вас на хрен, но не могу вставить ни слова в ваш монолог.

Капюшон, вдохновенно покачивавшийся во время всей пламенной речи, замер. Кажется, я сейчас получу.

Я начал мысленно строить стену, но не успел даже уложить первый ряд кирпичей. Меня так шмякнуло о пол, что я целую минуту не мог нормально вдохнуть.

– Ракел! – прорычал Тимерхан, вскакивая с трона. – В камеру его!

Красотка подхватила меня и рывком подняла на ноги. Я был ей только благодарен за это.

Надо запомнить на будущее – никогда не посылай на хрен повелителя Тьмы, даже если очень хочется.

ГЛАВА 18

Редгрейв уселся на стул и вальяжно вытянул ноги вперед. Типа утомился после ужасно долгого спуска. А все ради меня, чтобы мне тут не было одиноко. Должен же меня хоть кто-то навещать.

Камеру мне поменяли, на кровати даже матрас был. Правда, добавилась решетка. Зачем – для меня осталось тайной. Теперь от двери меня отделял еще и ряд прутьев толщиной с мой большой палец.

Мне жутко хотелось пить. Казалось, еще немного, и я помру от жажды. Я с тоской вспомнил свою прежнюю камеру. Вот там воды было хоть залейся. Никто из тимерхановых приспешников не озаботился вопросом о моем пропитании, но, как ни странно, есть не хотелось вообще, несмотря на то, что последний раз я ел тысячу лет назад. Не буду вспоминать, что приготовила тогда Волчица, иначе у меня проснется аппетит.

Зам начал постукивать мыском правого ботинка по решетке. Мягкий, монотонный звук. Успокаивающий… Усыпляющий… Раздражающий… Нервирующий. Сильно нервирующий. Блин. Я его убью. Терпеть не могу, когда так делают. Первую минуту вы обычно не обращаете на это внимания. Вторую вы уже начинаете подозревать, что у ближнего с головой непорядок. В течение третьей начинаете заводиться. Четвертую вы просто беситесь. А на пятой минуте уже готовы убить того, кто действует вам на нервы.

– Не мог бы ты перестать? – попросил я. – Это меня с ума сводит.

Тот лишь улыбнулся, но занятия своего не прекратил.

– Ладно, – я сел на кровати, опершись руками в теплую поверхность моего накрытого матрасом ложа. – Пойдем по списку. Вопрос номер раз: какого тебе опять надо?

– Ты очень грубо повел себя с Тимерханом, – мрачно произнес Редгрейв. Разве что брови не нахмурил. Да еще так сказал, будто я неотесанный верзила, обидевший десятилетнюю девочку.

– Он сам виноват. Нечего было предлагать мне всякую банальную хрень.

– Если ты думаешь, что он признает свою вину, ты сильно ошибаешься.

– А если ты думаешь, что я признаю свою, ты ошибаешься еще сильнее.

Редгрейв фыркнул. Меня почему-то чрезвычайно заинтересовала его поза: полулежа на стуле, раскинув ноги в стороны, а руки скрестив на груди… Расселся, как павлин на насесте.

– Только дурак может в открытую грубить Тимерхану, – холодно произнес он. – Тебе очень повезло, что он не испепелил тебя на месте. Наверное, твоя наглость ему понравилась.

– Только ли поэтому?

Еле заметное замешательство промелькнуло на лице Редгрейва. Он явно что-то скрывал. Злу я понадобился не просто так. Намечалась какая-то заварушка, в которой я должен был сыграть далеко не последнюю роль. Поэтому они все так трясутся. Поэтому Тимерхан не убил меня за дерзость. Но если они хотят использовать меня, то почему не говорят, что именно я должен сделать? Тимерхан сказал, что хочет поставить меня во главе своей армии, но это ничего не объясняло. Ничего!

И тут в меня словно бес вселился.

Я вскочил и, ухватив Редгрейва за лодыжки, резко дернул его на себя. Он слетел со стула, как пуля, и врезался в решетку. А так как ноги он недальновидно просунул между разными прутьями… В общем, детей у него уже не будет.

Первые несколько секунд он даже не мог орать, только открывал и закрывал пасть. Это дало мне время подтащить его к себе и закрыть ему рот ладонью.

– Молчи. Иначе я тебе башку сверну.

На самом деле я понятия не имел, смогу ли я вот так просто сломать ему шею. Что ж, если он будет дергаться, мне представится замечательная возможность это проверить.

Дыхание наконец вернулось к бедняге, и он глухо застонал.

– Ключ. Где ключ? У тебя?

Редгрейв замотал головой.

– Врешь. Сейчас проверим твои шейные позвонки на прочность.

Он замычал еще громче.

– Тогда давай сюда ключ.

Редгрейв потянулся к карману брюк. Рука его на мгновение задержалась у больного места, но я поторопил:

– Потом будешь оплакивать свое либидо!

Наконец ключ оказался у меня. Я треснул Редгрейва затылком о решетку. Тот обмяк и распластался на полу. Хоть мешать не будет. Без каких-либо помех отперев камеру, я оказался на свободе.

За дверью наверняка охранник. Уж с ним-то потруднее будет, чем с этим хлюпиком, изображающим из себя крутого. Может, опять испробовать трюк с пистолетом? Но кто знает, смогу ли я поджечь то, чего не вижу? Разве что с помощью визуализации. Охранника я видел, когда Ракел тащила меня сюда. Но кто поручится, что он не сменился? Что еще там есть пожароопасного?

Черт, похоже, не получится. С пистолетом у меня случайно вышло. Придется действовать вручную. Вот только с инструментами напряженка. Хотя есть стул, с которого слетел Редгрейв. Вот что мне поможет.

Я встал за дверью, подняв несчастную мебель над головой.

– Эй, ты! – рявкнул я. Надеюсь, голос мой был похож на замовский. – Выпусти меня!

Сначала ничего не происходило. Я уже подумывал, не крикнуть ли еще разок, как раздался долгожданный скрип ключа в двери. Затем – щелчок замка, прозвучавший в моих ушах последним хитом "Расмуса".

Как я и ожидал, охранник ломанулся к валяющемуся без сознания Редгрейву. Зря он так неосмотрительно. Не заметил, что меня-то в камере уже нет.

Стул разлетелся на запчасти. Охранник хрюкнул и кулем повалился на пол. Я перевернул его на спину и обшарил карманы. Помимо пистолета, который я вынул из кобуры, я нашел запасную обойму с серебряными пулями. Ничего себе! Зачем телохранителям зла серебряные пули? Вряд ли на добрых волшебников они действуют так же, как на злых. Или это нужно, если ко мне вдруг решит нагрянуть вампир из компании Адриана?

Вокруг головы охранника лужа крови, как ни странно, не растеклась, хотя кожа была порядком содрана. Даже, кажется, дырка виднелась… Блин, еще неделю назад я подумать не мог, что способен хладнокровно проломить человеку голову. Рот охранника был приоткрыт, и я увидел небольшие клычки. Слава Богу, вампир. Кровососов не жалко. Да и просто так, ударом по котелку их не замочишь.

Редгрейв застонал. Блин. Надо сваливать по-быстрому, пока он не очнулся.

Я схватил отлетевшую от стула ножку (так, на всякий случай) и вышел, закрыв дверь на ключ. Пусть теперь они посидят взаперти.

Коридоров оказалось шесть.

Дьявол! В прошлый раз их было три! Может, у меня в глазах двоится?

Я зажмурился на несколько секунд. Все равно шесть. Черт, куда мне идти?

Зарычав от безысходности, я открыл дверь в свою прежнюю обитель.

Редгрейв практически пришел в себя. Он сидел на полу, обхватив голову руками, и тихо постанывал. Я схватил его за воротник и поволок к коридорам.

– Куда?

Тот пробурчал что-то нечленораздельное.

– Я не об этом спрашивал! – встряхнул я его. – Куда мне идти, чтобы выбраться из вашего чертова отеля?

Редгрейв насупился. И как ему это удалось через несколько минут после черепно-мозговой травмы?

– Я спросил…

– Туда, – он угрюмо показал на второй слева.

– Смотри мне, – подозрительно сощурился я. – Если ты соврал, я разозлюсь. И тогда ты праха не соберешь.

Редгрейв испуганно засопел и захлопал глазами.

– Значит, не врешь, – полуутвердительно сказал я.

– Нет.

– Отлично. Тогда пошли.

– Куда? – глаза его стали похожи на очки очень плохо видящего профессора по высшей математике.

– Угадай с трех раз. Двигай. Или я возьму тебя за ногу и потащу за собой. Ступенек наверняка много, считать замучаешься. Твоя тыква будет здорово звенеть при подъеме.

Редгрейв поворчал, но, ощутив холодное дуло пистолета под своими ребрами, подчинился.

В коридорах было темно, и мне понадобилось не меньше минуты, чтобы зажечь ножку стула. И то под конец я чувствовал себя полностью вымотанным. Редгрейв начал было ухмыляться, но я показал ему пистолет, и он опять насупился.

Подъем оказался просто адским. Мало того, что все ступеньки были разной высоты, так они еще и рассыпались прямо под ногами. Правое колено дало о себе знать, когда я насчитал сто двадцать шесть ступенек. Я принялся вспоминать, что же такого я с ним сделал. Ничего травмирующего вроде кульбитов и неполучившихся сальто я не совершал…

Наконец я вспомнил. Все было куда как прозаичнее. Когда я кинул эту чертову подушку в Аменохеприти, который бессовестно заснул на карнизе, штора упала. И я бухнулся на колени. Вот так глупо и бесславно я спасся от демона. На некоторое время.

Интересно, что поделывает сейчас мой учитель? Ищет меня, сбившись с крыльев, или попивает мартини в новом баре? Стюарт ему нальет… яду. Вообще крайне подозрительная личность. Во-первых, ненавидит Амена. Во-вторых, ненавидит меня. В-третьих – жутко мне не нравится. Это, пожалуй, главная причина.

Что ж, в любом случае спасать меня явно никто не собирается, придется совершать это действо самому.

– Долго нам еще идти? – я подтолкнул шагающего впереди Редгрейва стволом пистолета. – И вообще, куда ты меня ведешь?

– На выход, – пожал плечами тот. – Ты же сам просил.

Что-то не нравится мне это. Уж слишком спокойно он себя ведет. Будто знает, что…

Редгрейв резко развернулся, выбросив вперед руку, и перехватил пистолет. Я нажал на спусковой крючок, но пуля ушла в пол. У меня мгновенно заложило уши – выстрел в узком коридорчике показался мне оглушительным. Я бросил факел, и ударил Редгрейва кулаком прямиком в нос. Тот завопил. Я испугался, как бы от его ультразвука не рухнули стены. Хотя, если они от выстрела устояли…

Редгрейв попятился, но зацепился ногой за очередную кривую ступеньку. Не отнимая руки от кровоточащего носа, он вскрикнул и полетел вниз, туда, откуда мы только что пришли. Приземлился он аккурат на голову. В ушах у меня все еще звенело от выстрела, но я четко услышал хруст. Заместитель Тимерхана сломал себе шею.

Получается, я свое обещание выполнил, не прилагая к этому никаких усилий.

– Господи, – прохрипел я. Меня начало тошнить. – Помоги мне выбраться отсюда.

Минут через десять я добрел до конца коридора. Колено ныло и ныло, не желая оставить меня в покое. Последняя ступенька, и я оказался на небольшом мостике. Железная лестница с него вела вниз, на платформу, вокруг которой плескалась черная вода. Ничего больше мне разглядеть не удалось, так как мой импровизированный факел зашипел и потух.

Я тихо ругнулся и начал сосредотачиваться на невидимом мне куске дерева, но тут в глаза мне ударил свет очень мощного фонаря. Я зажмурился, но даже это не спасло. Свет все равно ослеплял меня.

– Брось пистолет и деревяшку, – приказал невидимый собеседник.

– Зачем?

Глупый вопрос. Но надо же как-то тянуть время.

– Затем, что если ты этого не сделаешь, я тебя убью.

– Весомый аргумент, – я послушно опустил факел и пистолет на пол. – Только есть одна нестыковочка.

– Какая еще… – говоривший явно растерялся.

– Если ты меня убьешь, то ты тоже не жилец.

Глаза разлепить я все еще не мог, но где стоит мой противник, знал доподлинно. И не только. Я знал, что фонарь он держит правой рукой, а левую вытянул по швам. Это еще что за фигня? Мне сразу же вспомнились слова Джемала: "Ты не увидел. Ты почувствовал". Может, у меня открылись-таки эти чувства, о которых он говорил? Эх, Джемал, Джемал… Ты единственный, кто хоть чему-то меня научил. И где ты теперь?

Я сосредоточился на голосе. Нужна только одна фраза…

– Тимерхан меня не убьет, потому что… – самодовольно начал собеседник, но тут я бросился на него.

Нападения тот явно не ожидал. Его растерянность я буквально чуял, как чует мясо проголодавшийся волк. Фонарь он выронил, и тот покатился по полу, выхватывая из тьмы отдельные фрагменты обстановки. Но я их не видел, так как перед глазами исполняли дикую румбу красные круги. Я действовал наобум, стараясь предугадать, что предпримет противник. На его стороне было преимущество. Он меня по крайней мере видел. Я же – нет. Естественно, у меня мало что получилось, но пару раз заехать ему в ухо мне удалось.

Но затем тот без особого труда заломил мне руки за спину и треснул челюстью о пол. Рот опять наполнил омерзительный вкус крови – я здорово прикусил себе язык.

– Дэрриен, какой ты все-таки попрыгунчик, – ласково пропел у меня над ухом знакомый голосок.

– Ракел?

– Естественно. А ты ждал кого-то другого?

Меня поставили на ноги и дали отдышаться. Я сплюнул кровь на пол. Язык болел просто жутко. Уж не откусил ли я кусочек?

– Не знал, что ты умеешь говорить мужским голосом.

Я наконец немного проморгался и стал различать хоть что-то. Фигуру Ракел я узнал сразу.

– Это была не я, дурачок, а Дэниел.

Худенькая фигурка рядом с красоткой двинулась ко мне.

– Эй, – я отступил на шаг. – Не советую этого делать.

– Я всего лишь за фонарем, – виновато сказал незнакомец. Он поднял вышеупомянутое осветительное устройство и уменьшил яркость. Наконец я смог разглядеть его.

Худенький, светловолосый. На вид ему не больше двадцати. Как он попал в такую компашку? Его лицо показалось мне на удивление знакомым. Где я мог видеть его?

– Мы с тобой раньше не встречались?