Текст книги "Сквозь Пекло (СИ)"

Автор книги: Елена Асеева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 41 страниц)

Глава двенадцатая

Хвойные леса тянулись вплоть до Валадара и к середине месяца сечень путники наконец-то увидели, впереди реку Валу, а на левом ее берегу крупный город Валадар. Когда Святозар, наставники и други миновали покрытую толстым слоем льда реку Валу и вошли в город, то поразились его красоте. Приподнятые над землей дома, в Валадаре, были сложены из бревен хвойных деревьев, гладко обтесаны, и искусно украшены разнообразной резьбой, покрывающей крыльцо, перила, окна, ставни, крышу, а иногда и стены домов. Каждый дом был украшен своим рисунком, где-то это были деревья, где-то цветы, а где-то звери, каждый валадарец старался на свой лад. Все дороги и мосты в Валадаре были также выложены из залащенных стволов, и очищены от снега. В центре города стояла высокая, деревянная башня, венчающаяся не широкой наблюдательной площадкой, на которой сидел дозорный оглядывающий город и предупреждающий о пожарах. Храбр направил коня к вышке в центр города, потому как именно там находился дом воеводы Велемудра, молодого, крепко-сложенного мужчины с не густой цвета ковыли бородой и такими же волосами, да с темно-карими глазами. Стоило наследнику, наставникам и другам подъехать к невысоким деревянным воротам, и спешиться, как из калитки вышел сам воевода, а слуги его уже открывали ворота, принимая у уставших от дороги путников лошадей.

– Может баню натопить? – спросил Велемудр проводив наследника и наставников в большую, светлую гридницу.

Святозар снял с себя овчинник и шапку положил на лавку, и, устало опустившись рядом, пристроил озябшие руки на столешницу да растягивая слова ответил:

– Да, было бы не плохо Велемудр. Вот только я так устал, что не знаю, дождусь ли ее.

– И, что, Святозар, – сказал Храбр, остановившийся почитай посередь гридницы. – Ты, такой грязный на ложе ляжешь?

– Ох, Храбр, – покачал головой Святозар и увидел входящих в гридницу Стояна, Часлава и Звенислава. – Коли я такой грязный и тебе для меня чистого белья жалко, так я могу лечь и на пол. Что ж, мне не привыкать, я все же воин…

Велемудр засмеялся, и, подняв с лавки теплую одежу наследника, передал ее вошедшему в гридницу слуге, приказав готовить бани, и добавил, обращаясь к Святозару:

– Нет, наследник, на полу не стоит спать укладываться, уж я для тебя ложе точно найду, даже если ты помыться не пожелаешь.

– Слыхал, Храбр, – кивнул Святозар головой в сторону воеводы. – Велемудр, позволит мне грязному в ложе лечь, так как понимает, что я дюже устал.

– Мы, все устали, – мягко заметил Храбр, и, одернув помятый от дороги короткополый кафтан, подошел к столу, сел рядом с наследником, положив ему на плечо руку так, что под ее весом Святозар пригнулся к столу. – Но помыться, следует.

– Это ты, Храбр, так решил поддержать наследника, что ли, – захохотав, спросил Звенислав. – Потому его к лавке и к столу своим весом придавил.

Храбр бросил сердитый взгляд на Звенислава, но руку с плеча Святозара поспешно убрал. Наследник тотчас распрямил усталые плечи, вяло пошевелил ими, широко улыбнулся и негромко заметил:

– Вот, спасибо Звенислав, что заступился. – Затем перевел взгляд на стоящего возле него воеводу и поинтересовался, – Велемудр, а сколько дней пути до Арапайских гор.

– Ну, – проведя по непослушным волосам рукой, откликнулся воевода. – Дня три не меньше… а какая именно вам там нужна гора, али долина?

– Долина, – протянул Святозар, и поморщил лоб, так, что он покрылся тонкими паутинками морщинок. – Нам нужна Лунная долина, обок две горы называемые Два брата, они похожи друг на дружку словно братья. На правой горе находится вход в царство гомозулей, это пещера, из каковой вытекает горная река.

– Я, наследник, если и бывал, то тока в предгорьях Арапайских гор, а туда на горные гряды не ходил, – пояснил Велемудр, и, пригласил гостей усаживаться к столу, за которым расположились наследник да Храбр. – Но я знаю людей там часто бывающих, есть тут у нас в Валадаре такие мужики, для каковых горы точно дом родной. Вы сегодня передохните, в баньке попарьтесь, а я к завтрему этих людей позову.

Прибывшие и Велемудр невдолге опустились на лавки подле стола. Дубыня подсел к Храбру, а други наследника опустились на лавку напротив Святозара, наставников и воеводы.

– Нет, Велемудр, зови их сейчас, – произнес Святозар. – Пока мы дождемся бани, как раз и успеем обо всем переговорить.

– Наследник, – воевода озабоченно покачал головой. – Сейчас на дворе зима, никто в горы зимой не ходит, нужно ждать весны, тепла. Ты, же видел, сколько снега, около Валадара, во, – и Велемудр, провел рукой по поясу. – А, там, в горах его еще больше, да лавины там сходят, одна за другой и несут они на себе столько снега…Там сейчас в такую непогоду сгинуть ничего не стоит. И не до какой Лунной долины вам не добраться.

– Ну, кому может и не добраться, – усмехаясь, проронил Святозар и довольным взглядом оглядел сидящих за столом. – Это и хорошо, что им не добраться, значит все останутся в Валадаре, а я улечу.

– Велемудр, – вмешался в разговор Храбр и голос его прозвучал вельми сердито и требовательно. – Принес бы ты нам поесть, да послал бы за своими людьми, потому как нам надо переговорить с ними.

Воевода посмотрел на наставника, и, увидев как тот кивнул ему в сторону выхода, молча поднялся и быстрым шагом выйдя из гридницы, притворил аккуратно за собой дверь.

Храбр развернулся на лавке, уставился долгим, наполненным тревогой взглядом на Святозара, и, положив ему руку на плечо, крепко его сжал да ровным голосом молвил:

– Слушай, меня, внимательно Святозар. Не знаю, как другие, а я тебе улететь не позволю. Я с тобой иду до самых ворот прохода в Пекло…. Если я, мой мальчик, не могу сойти с тобой туда и там помочь тебе, то хотя бы доведу до ворот. Так просил меня Ярил. Но даже если бы он и не просил, я бы все равно тебя не отпустил бы одного.

– Знаешь, Храбр, – громко кашлянув, заметил Стоян. – Ты, тут не один такой… Я уверен каждый из нас пятерых зная, куда идет наш Святозар, и, догадываясь, что ему предстоит там пережить, не покинет его до самого конца. И я говорю за себя, своего отца, и моих другов, которые я уверен, думают так же. – Стоян воззрился на сидящих рядом с ним Часлава и Звенислава, каковые при первых же словах старшего дружины, яростно закивали головами и точно отвечая за них досказал, – идем вместе с наследником до ворот прохода.

– Ох, ну до чего же вы упрямы, – скривив губы, буркнул себе под нос Святозар. – Вы, что ж не понимаете, я бы обернулся орлом и в миг бы очутился там, нашел пещеру, да вошел вовнутрь. А, теперь, думай вот, как мне облегчить нам нашу дорогу.

– Ну, ты у нас умница, – засмеявшись, откликнулся дотоль молчавший Дубыня и подпихнул плечом Храбра в спину, который все еще нависал над наследником, держа его рукой за плечо, словно боясь, что тот сейчас обернется орлом и улетит. – Подумай, как нам нашу дорогу облегчить. Так как я с Храбром и Стояном согласен, и одного тебя никуда не отпущу.

В гридницу открыв дверь, вернулся воевода и сел на прежнее свое место рядом с наследником, а следом слуги принесли и поставили на стол: блюдо тушеной говядины с хреном, блюдо разварной лососины с хреном, блюдо вареных раков со сметаной; и пироги: с мясом, рыбой, творогом, а также сладкие блинчатые, да в двух высоких кувшинах наливку из морошки и брусники. Святозар поспешно придвинул к себе пустое блюдо и принялся накладывать тушеной говядины, да взял здоровущий кусок пирога с мясом, а Велемудр налил ему в чашу наливки. Изголодавшийся за день наследник лишь пригубил крепкую наливку и принялся, быстро есть.

– Велемудр, – грозно глянув на воеводу, сказал Храбр, когда увидел, что мирно беседующий о чем-то с наследником воевода, подлил еще наливки в чашу Святозара. – Ты, там заканчивай наследнику наливать наливки, хватит с него и одной чаши. Ему еще надо с твоими людьми переговорить, обсудить наш путь. А, то он и так устал с дороги, да сейчас еще и охмелеет. Наливка, я попробовал дюже крепкая, и уж тогда точно ему не до разговоров, не до бани будет.

Святозар услышав слова Храбра внезапно поперхнулся не дожеванным пирогом и громко закашлял, поспешил прикрыть ладонью рот. Велемудр также торопливо протянул руку, несильно два раза хлопнул наследника по спине. Покрасневший, словно рак, Святозар наконец прокашлялся и обижено уставившись на наставника, недовольным голосом заметил:

– Храбр, ну, чего ты, в самом деле… Я чего маленький, что ли? Сам не понимаю, что можно и сколько?

– Это я не знаю, маленький ты али нет, – улыбнувшись, добавил наставник и отодвинул от Святозара полную чашу с наливкой. – Но то, что ты еще молод, это я знаю точно. Да, и вообще, – обратился Храбр к воеводе и оправил пальцами темные тронутые сединой усы и бороду. – Ты бы лучше, Велемудр, угостил наследника этим вашим знаменитым горячим напитком, чтоб он взбодрился. Как он у вас тут называется?

– Чай, чай, он у нас называется, – незамедлительно откликнулся Велемудр, и, повернув голову в сторону двери, позвал слугу. – Гудим, – слуга заглянул в гридницу, через дверной проем. – Гудим, принеси наследнику, чая черничного с травами, – слуга кивнул и тотчас исчез, верно направившись выполнять повеление.

– Чай, – протянул Часлав, сидящий как раз напротив воеводы, и торопливо уплетающий большой кусок пирога с рыбой. – Интересное какое название, а чего оно значит?

– Да, кто же его знает, что значит, – усмехаясь, произнес воевода, и, взяв у наследника пустое блюдо, поставил его на край стола. – Чай он и значит чай, напитки это на травах, да ягодах, заваренные и поданные в горячем виде.

В гридницу вошел Гудим и принес большую медную, пузатую посудину с ручкой и носиком, да несколько чистых чаш. Он поставил посуду на стол и налил в одну из чаш чая, да придвинув к рукам Святозара, молвил:

– Хорошо, ваша милость, его пить со сладким блинчатым пирогом, да вареньем. Принести вам варенья?

– Варенье, – раздумчиво изрек наследник, и, поднеся чашу к носу, понюхал чай. Он сделал небольшой глоток, и погодя сказал, – вкусно… Однако я варенье не больно то люблю…

– Так вы такое и не ели в своем Славграде, – улыбаясь, отметил Гудим, и, собрав пустую посуду со стола, остановился около наследника. – У нас в Валадаре самые лучшие варенья в Восурии, это ж всем известно. Такие сласти тока у нас и готовят. Какое вы хотите варенье? Есть варенье из брусники, морошки, рябины, вишни, смородины.

– Ну… можно из морошки попробовать, – проронил Святозар и принялся пить, нежно-благоухающий черникой и летними полевыми травами, чай.

– Чичас, – радостно отозвался Гудим. Слуга не мешкая направился к дверям из гридницы, на ходу обратившись к Велемудру, – воевода там это… Люди приехали, за которыми ты посылал, впустить их?

– Конечно, конечно Гудим, веди их. Мы их ждем, – поспешил ответить Велемудр и налив чая в пустые чаши передал их наставникам и другам наследника.

Гудим вернулся очень быстро, он принес большую мису с красноватым вареньем из морошки, да три чистые, пустые чаши. Следом за слугой вошли два мужика средних лет. Один из них был весьма высокий и худой, с белой кожей лица и красноватыми кончиками ушей, точно обмороженными. У него имелась не густая, белокурая борода и усы, и такого же цвета волосы, одетый в серый, короткополый чекмень, сидящий на нем как-то неопрятно, толи потому как был ему большеват, толи длинноват, мужик явственно волновался. Второй мужик был крепким, не высоким с белокурыми волосами и бородой, с нежно-голубыми глазами, обряженный в такой же серый чекмень, он всяк миг тревожно оправлял его книзу, стараясь разгладить на нем все складочки.

Мужики вошли в гридницу беспокойно уставились на воеводу, погодя неторопливо переводя взгляд с одного гостя на другого, оглядели каждого, и, дойдя до наследника, остановили на его лице взоры, да разом улыбнувшись, низко поклонились.

– Наследник, – сказал воевода. – Познакомься, это, – и он указал рукой на высокого мужика. – Это Изяслав, а это, – и он указал на второго мужика. – Его брат Мал. Про этих мужиков я тебе и говорил, они бывали в Арапайских горах.

Святозар поднялся с лавки, и, кивнув в ответ мужикам, благодушно молвил:

– Здравствуйте Изяслав и Мал. А, ну, Часлав, малость сдвинься, пускай мужики с нами за стол сядут.

Часлав пихнул в бок Звенислава, тот недовольно пододвинулся, а мужики робея подошли к столу и скромно сели на лавку. Святозар тоже опустился да внимательно обозрел каждого из братьев, а когда Гудим подлил ему чая, взял горячую чашу в руки и сделал небольшой глоток. Слуга придвинул пустые чаши к мужикам и налил им туда чая.

– Значит, вы, Изяслав и Мал, бывали в Арапайских горах? – спросил наследник, прерывая затянувшиеся молчание и увидев, что братья наконец-то начали пить чай.

– Бывали, ваша милость, – с растерянностью в голосе ответил Изяслав и кашлянул.

– А, знаете ли, вы, так называемую Лунную долину, рядом с ней две горы, называются они Два брата, – поинтересовался наследник, и опустив чашу на стол, начал тереть горящий белым светом камень в перстне на правом пальце, по-видимому волнуясь.

– Да, – также скоро, как допрежь того его брат, откликнулся Мал. – Я там бывал, но туда долго идти.

– Фу…,– успокоено выдохнул Святозар, словно днесь решилась его судьба.

– Погодь, Святозар. – Строго зыркнув на наследника, заметил Храбр, и обратился к Малу, – долго, это сколько?

– Долго… дней шесть, – протянул Мал и по-быстрому допил чай. – И дорога туда тяжелая и опасная. Там на одной из этих гор, на правом брате, есть вход в царство гомозулей, я сам видал…

– Видал? – наследник перестал тереть камень на перстне и напрягся всем телом. – Как же ты мог увидеть вход? Ведь, вход в царство гомозулей, пролегает через пещеру.

– Нет, – замотал головой Мал. – Это не пещера… Это вроде каменного дома.

– Каменного дома? – сдвинув брови и беспокойно застучав костяшками пальцев по поверхности гладкой столешницы, переспросил наследник.

– Ну, да, вроде дома, – принялся пояснять Мал, и не менее беспокойно заерзал на лавке. – Я сам к нему подходил, и даже внутри бывал. Стены его словно у дома сложены из каменных, гладко обтесанных плит, очень тяжелых и огромных. А сверху на стены положена такая же мощная каменная плита, вроде крыши. Там где в домах делают двери, в этой постройке вырезана круглая, широкая дыра. Я с трудом туда смог пролезть и с таким же трудом вылез. Внутри дома, пол тоже каменный, а по стенам какие-то едва различимые рисунки нанесены. Да, этих построек на той горе несколько. Я бывал во всех и все одинаковые и снаружи и внутри.

– А, по длине, ширине, они какие? – поинтересовался Храбр, не менее чем другие изумляясь сказу Мала.

– Да, какие…,– пожимая плечами, протянул Мал. – Я же говорю как дом, четыре стены, высотой….Где-то чуть меньше сажени длина. Ширина аршина по два, ну а крыша сажень на сажень.

– Нет, – отрицательно закачал головой наследник и расстегнул на кафтане верхние застежки, оно как в гриднице было дюже тепло так, что лоб его покрылся потОм. – Это не вход в царство гомозулей. Я точно знаю, что в царство гомозулей вход пролегает через пещеру, и находится она где-то в середине горы.

– Я, конечно, не буду спорить, – произнес Мал и принялся водить пальцем по краю чаши, да глянул прямо в глаза Святозара. – Но я бывал на этой горе не раз, да не один. Там на берегу Восточного моря возле Арапайских гор стоит город Тангортам и живет там народ атинцев. Ну, вы, наверняка, это знаете, их там живет немного и верят они в Сварога и ДажьБога. Мы с ними давно дружим и ведем торговлю. Ну, а у меня там родня живет, потому как моя жена атинка, и я там частенько бываю. А, младший брат, моей жены, так он с весны по осень в горах живет, он стада овец пасет. Он то мне эти дома и показывал, да сказывал, что в тех постройках частенько ночами горит яркий свет, будто солнечный. Эт значит, верят атинцы, гомозули выходят и убирают их, да чистят…. Атинцы, про эти входы давно ведают, и точно знают, что там лежит царство гомозулей.

Святозар сидел с нахмуренным лбом и все еще колотил костяшками пальцев по столу. Храбр положил руку ему на плечо, и несильно похлопав, наклонился ближе да чуть слышно поспрашал:

– Ты, чего, Святозар?

– Нет, – также тихо откликнулся наследник, резко прекращая стучать по столу. – Это не вход в царство гомозулей. Вед показывала пещеру, ее знания очень древние, она не могла ошибиться. И потом, гомозули кузнецы и ювелиры, я знал этот народ когда-то и не будут они строить каменные постройки, чтобы проникнуть в свое царство… Нет, это кто-то другой там живет, не гомозули.

– Мал, – обратился к нему Храбр и повысил голос, сняв с плеча наследника руку. – А, пещеры, ты, там на той горе не видел?

– Да, есть там пещеры, – торопливо закивав, сказал Мал. – Я видал пещеры три-четыре… Правда вовнутрь не заходил, мой родственник говорил, что нельзя туда заходить, там вроде провалы глубокие. Люди туда заходят и уже не возвращаются. Это частенько с лонгилами происходит. Они со стороны своих земель, подымаются летом в Арапайские горы на горные луга, чтобы скот пасти, заходят на ночь в эти пещеры, да пропадают. Еропия, так брата жены зовут, говорил, что часто встречал лонгилов, которые там теряли своих близких.

– Мал, – спросил наследник поколь тем же возбужденным голосом. – А, ты нас довести сможешь до этой горы?

– Сейчас, что ли? Зимой? – удивленно переспросил Мал не отводя от лица наследника любопытного взора и так, как ему налили чая, сделал большой глоток.

– Да, сейчас, зимой…,– пояснил наследник. – Мне необходимо попасть на ту гору и найти царство гомозулей.

До этого молчавший Изяслав отхлебывавший чай из чаши, ошарашено глянул на наследника и как-то дюже робко молвил:

– Ваша милость, зима ж на дворе. Там в Арапайских горах сейчас снега намело, по грудь, холод страшный, лавины сходят… Кто ж зимой в горы ходит?

– Уж, кто туда ходит, я и не знаю, – заметил Святозар, и, взяв со стола утиральник утер, покрывшийся россыпью пота лоб. – Но мне обязательно надо туда попасть. Холод это ничего, оденемся потеплей, лавины не страшны я их остановлю, снег расчищу. А, идти нужно сейчас, весну ждать некогда.

– Да, что ж, коли надо идти, пойдем, – раздумчиво протянул Мал и обхватил ладонями чашу так плотно, точно вельми взмерз и днесь решил обогреться. – Сейчас можно идти, пока весна не пришла, снег не стал таить, лавин там не много. Я там той зимой с Еропием был, там пройти можно, трудно, но можно. А, идти, как я знаю. Смогу вас, ваша милость, довести.

– Вот и хорошо, – обрадовано вздохнув, добавил Святозар. – Тогда, как и когда мы пойдем?

– Что ж, ваша милость, – немного помедлив ответил Мал и качнул головой отчего встрепенулись на ней его белокурые волосья. – Поедим до деревни Крайняя, что в Арапайских предгорьях лежит. Оставим там коней, наденем лыжи и пойдем в горы, дней за шесть дойдем до Лунной долины, а уж там рукой подать до братьев. Да, можно отправиться в путь дня через два так, как надо будет подготовиться, да все, положенное для дальней дороги собрать.

– Вот, что Мал, – бодро молвил Святозар и несильно хлопнул ладонями по столу, будто утверждая свое решение. – Называй меня, просто, наследник…. И, я, тебе, да воеводе, слышишь меня, Велемудр, – обратился к воеводе наследник, тот кивнул головой в ответ. – Даю ровно сутки, чтобы вы положенное собрали и в дорогу приготовились, потому что я очень тороплюсь.

– Ну, раз, вы, ваша…Ах, наследник торопитесь, – пожимая плечами, заметил Мал. – Так тому, и быть за сутки управимся. А, что Изяславу, идти с нами или нет?

– Это он пусть сам решает, – протянул Святозар, и перевел взгляд с Мала на его брата.

Изяслав какое-то время хранил молчание, неторопливо попивая чай, а засим, судя по всему допив напиток, поставил чашу на стол, негромко кашлянул и отозвался:

– Я, конечно, в Лунной долине, не бывал, но горы знаю. Наверно мне тоже стоит с вами пойти, оно как мало ли, что может случиться с Малом. Да в горах засегда хорошо иметь двух проводников, а не одного… Да, и пойдем на долго, надо с собой кущу взять, кто ж ее понесет?

– Куща это, что, Изяслав? – поинтересовался, до этого молчащий и внимательно слушающий разговор наследника и Мала, Дубыня.

– Куща это вроде холщевого шатра, только пониже, да поуже, разбираемая и сымаемая по нужде нарочно для гор изготовляется, – без задержу ответил Изяслав.

– Нет, кущу брать не надо, – отрицательно покачал головой Святозар. – Я, смогу создать кущу, на месте привала, только покажете мне перед уходом, как она выглядит, чтобы я запомнил. А вот еды надо взять побольше, потому как еду я создавать не могу, чтобы ее создавать надо быть подобным Богу и обладать светлой и темной магией.

– Там в горах живут олени, кабаны, зайцы, а выше горные козлы, да бараны так, что с голода не умрем, – усмехаясь, отметил Мал.

В гридницу вошел Гудим, крякнул негромко, обращая на себя внимание Велемудра, и когда тот повернул голову и посмотрел на слугу, пояснил:

– Воевода, баня готова, можно идти париться и обмываться.

– Хорошо. – Велемудр мотнул головой Гудиму, поднялся с лавки и добавил, обращаясь к мужикам, – вы, Мал и Изяслав, побудьте тут… Я гостей до бани провожу, да вернусь, и мы тут все с вами и обсудим, чего, значит, в поход надо взять.

Мужики враз кивнули и тоже встали с лавки, прощаясь с наследником, наставниками и другами, оные поднялись, и, расправляя уставшие от дороги да сиденья на лавках руки и спины, пошли к вон из гридницы.

Святозар вошел в широкий предбанник первым, сел на лавку подле стола и принялся не торопливо раздеваться. Храбр, Дубыня, Стоян, Часлав и Звенислав уже давно зашли в парилку и, грелись, а наследник, хоть и поводил озябшими плечами в предбаннике, все никак не решался снять с себя ярко-красный чулок. Зная по опыту, что стоит лишь чулок снять как на него сразу навалится боль, вызванная тревогой за свой путь и тоской по близким, которых оставил в далеком и родном Славграде. Дверь парилки резко открылась, оттуда вышел Храбр, и сердито глянув на наследника, сказал:

– Святозар, ты здесь долго чулок гладить будешь, может пора уже снять его и зайти? – А потом уже более мягко добавил, – давай, сынок, сымай его, по-быстрому обмоешься и выйдешь.

Наследник туго вздохнул, резво снял с ноги чулок, положил его на лавку, и, поднявшись оперся на больную ногу. Он сделал один шаг навстречу наставнику и тихо застонав, скривил губы от боли.

Храбр подошел к Святозару, придержал его за стан и осторожно повел в парилку.

– Эй, вы, кони-молодцы, – шумнул он на лежащих на верхнем полке другов, лишь только за ним и наследником закрылась дверь. – А, ну, слезайте вниз, да помогите Святозару, лечь на полку. Видите же он чулок снял, да у него нога разболелась.

Стоян и Часлав тут же поднялись и быстро слезли с верхнего полка, да, придерживая наследника за руки, помогли ему подняться наверх. Святозар лег на полок, выпрямился, и закрыл глаза, а Звенислав пристроившийся в углу возле ног наследника, положил на больное место горячий дубовый веник. Стоян и Часлав же улеглись на втором полке, и, также как Святозар закрыв глаза, наслаждаясь теплым духом парной, затихли.

– А, что, Святозар, – обратился к наследнику Дубыня, наливая в овальный высокий таз воды из бочки. – Может, все же Мал и прав, да те дома и есть вход в царство гомозулей.

– Уж, я теперь и не знаю, Дубыня, – негромко откликнулся наследник, открывая глаза и разворачиваясь на левый бок, чтоб можно было увидеть наставника. – Но Вед показывала мне пещеру, и Нук… – Святозар тихо застонал, вспоминая былое. – Когда я был на нареченье на Синь-камне, я видел виденье про Нука, и он прятался в горах, в той самой пещере… а…а…а.

– Ну, все, все, – беспокойно сказал Храбр, и, поднявшись с полка, заглянул в лицо наследника и рукой утер струящийся с него пот. – Чего ты про этого Нука вспомнил, вот стонать стал…Давай еще сознание потеряй, чтоб мы тут все волновались, да тревожились за тебя.

Дубыня налил в ковш горячей воды и передал его Звениславу со словами:

– Сынок, полей там ему на ногу, я знаю, ему враз легче станет. Храбр, а, ты, садись, чего всем тут свет загородил своим мощным станом, али лезай наверх, чтоб опекать там наверху нашего мальчика.

Храбр недовольно зыркнул на Дубыню и уселся на прежнее место, на нижний полок, и, покачав головой, добавил:

– Ты, больно не знаешь, что я там наверху бывать не могу, уж там больно голову печет.

– Ну, а раз не можешь, – улыбаясь, отметил Дубыня и опустился рядом. – Нечего тогда подсигивать, там есть и по-моложе… У кого голову не печет, и кто Святозара не хуже нашего опекать может.

– Может, – вмешался в толкование наследник. – Сделаем, как я предложил? Вы, останетесь, а я обернусь…

– Нет, – единожды негодующе ответили наставники и други.

– Вот же упрямые, вы… а…а…а… – проронил Святозар и вновь тягостно застонал. – Из-за вас нога и болит… потому как я…

Однако Дубыня перебив наследника на полуслове, весьма по-теплому сказал:

– Святозар, мальчик мой, мы же вроде это уже обсуждали. Чего опять об этом говорить, ты возьми и себе на наше место поставь. Да, подумай, ты бы разрешил, вот к примеру, Стояну, улететь одному? Я и вообще удивляюсь, зачем слово дал тебе и Ярилу, что выполню все, как вы скажите.

– Это потому, – возмущенно поддержал Храбр друга. – Потому что они не честно поступили. Сначала с нас слово взяли, а засим все рассказали, а вот если бы наоборот, я бы.

– Мы с отцом, – незамедлительно произнес наследник и усмехнулся. – Мы с отцом знали, как вы себя поведете. Знали, что скажите, поэтому по-умному и поступили, прежде слово с вас взяли, а уж потом все поведали. И вы должны понять, слышишь Храбр, это тебя особенно касается, потому что ты меня всю дорогу мучаешь уговорами взять тебя с собой в Пекло, но вы должны понять никто туда кроме меня не сможет войти и тем более выйти. И, будет об этом, а то и вправду, придется Храбр, тебе, и Стояну меня на руках отсюда выносить.

– И чего вы пристали к Святозару, – сердито вклинился в беседу Стоян, до этого тихо лежащий на полке. – Чего ты его Храбр мучаешь? У него и так нога болит, а ты все возьми, да возьми меня…Уж если бы он мог, он взял бы меня, правда друг мой?

– Никогда… никогда… – с дрожью в голосе отозвался Святозар. – Ни тебя, ни кого бы то ни было, я бы в Пекло не взял. Уж слишком вы мне дороги все, чтобы я мог ваши жизни подвергать опасности… А, после Беловодья, после того, как я чуть не потерял там тебя и Часлава, я бы никогда….Кого… кого, а тебя бы точно не взял. Чтобы Яронежа без отца рос…. уж я то знаю, что такое без отца расти… никто это не знает, так как знаю я…эх.

Святозар смолк, повернулся на спину и закрыл глаза, ощущая боль в ноге и слабость во всем теле. Наставники и други тоже молчали, наверно обдумывая такие горькие слова наследника. Дубыня поднялся, плеснул воды на каменку и когда та, зашипев, выпустила вверх густой, жаркий туман, подал Звениславу горячий дубовый веник, который друг тут же приложил к ноге наследника. В парилке наступила тишина, лишь было слышно, как тихо падающие на каменку с потолка капли воды шипят, и, превращаясь в пар, поднимаются вверх.

– Пятнадцать лет назад, – немного погодя сказал Святозар, и открыл глаза, поглядев на бревенчатый потолок парилки. – Старший брат моей жены, уехал в Арапайские горы. Ему тогда было двадцать лет, он хотел побывать в царстве гомозулей, хотел научиться у гомозулей ювелирному мастерству… Уехал и пропал. А, я, подумал сейчас, может он погиб, упав в те провалы в горах, про которые нам сказывал Мал.

– А, как его звали брата Любавы, – спросил Звенислав, и, принимая от Дубыни ковш с горячей водой, полил на больную ногу друга.

– Лыбедь, его звали, – ответил наследник и чуть зримо вздрогнул, от ломоты в ноге порой перемежающейся резкой болью. – Столько лет прошло… Мать его Вера, Любанька говорила, так его ждала, так ждала, все глаза проплакала, седыми волосами раньше времени обзавелась, его ожидаючи, а он может, где-то там горемыка – то и сгинул… Погиб, верно.

– Ну, может и не погиб, – глубокомысленно заметил Дубыня, и, принимая ковш от Звенислава, набрал воды и принялся поливать Стояна и Часлава. – Может, жив, женился, детьми обзавелся, да живет где.

Святозар сызнова закрыл глаза, утер рукой обильно текущий по лицу пот, и тихо застонав, добавил:

– Нет, он так не мог поступить. Он бы весточку о себе обязательно дал, потому что он хороший и добрый юноша был, а в Новыграде его ждала невеста.

– Так, – поднимаясь с полка и похлопав наследника по руке, суровым голосом молвил Храбр. – Давай Святозар слезай вниз с полка, я тебе помогу. И, ты, Стоян, тоже полезай вниз, мы выйдем, а ты поможешь наследнику обмыться… Думаю, я, хватит ему грусти тут предаваться, да и он дюже устал, я слышал, пущай обмывшись, спать идет.