Текст книги "Империя Раздолья 1: Огненное сердце (СИ)"

Автор книги: Екатерина Смолина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 14 страниц)

Зашумела пожелтевшая листва на деревьях. Я поёжилась от холода. В лесу всегда было прохладнее, а уж у воды… Сейчас, без ледяного сияющего шлейфа, он выглядел обычным человеком, по крайней мере, со спины. Неудивительно, что в нашу первую встречу здесь я не догадалась, кто так терпеливо охлаждал мою разгорячённую голову. Меня терзали сомнения. Всё же сон – это сон. Мало ли, что снится не в меру впечатлительным девушкам…

Он обернулся через плечо, окидывая взглядом. Его губы исказила кривая усмешка. …А глаза у него всё–таки голубые. Не такие яркие, как во сне. И не такие пугающе–магнетические. Просто симпатичный молодой мужчина. «Фантазёрка», – подумала я, укоряя себя.

– Гуляешь? – он продолжал смотреть на меня.

Я несмело приблизилась к нему, усаживаясь рядом:

– Ты не против компании?

– Нет, – он отвернулся, задумчиво уставившись на водную гладь.

Я сложила руки на коленях, тишком рассматривая его загорелое лицо. Светлые, почти белые брови и ресницы контрастировали со смуглой кожей и голубыми глазами. Тонкий, аристократичный профиль, белёсые брови вразлёт, плавные линии губ и подбородок с ямочкой, пересечённый светлой, волнующейся на ветру прядью волос.

Нэл откинул волосы вместе с выбившейся прядью, скосив на меня взгляд. А я, чертыхнувшись про себя, отвернулась в сторону озера.

– Как себя чувствуешь? Рана зажила?

– Яирне сказала, что да. Только рука… – ответила я.

Он повернулся, глядя на мою конечность, которую я придерживала на коленях второй рукой.

– Нэл, я всё вспоминаю, как вы помогли мне тогда на свадьбе. Я вам благодарна за заботу. Простите меня за моё поведение, я была растеряна, испугана…

– А сейчас не испугаешься? – он хитро прищурился, склонив голову набок.

– Ээмм... Чего?

– Раздеться и искупаться с едва знакомым человеком? Кстати, в воде есть все шансы восстановить твою руку.

Я задумалась. Идея возвратить к жизни конечность вдохновляла. Но опять лезть в воду?.. В прошлый раз он ничего не сделал плохого, только помог. Но были ли те сны снами? Вопрос, который я всё не решалась задать.

– И, если помнишь, мы на «ты». Но можем попробовать и официальную форму общения в столь неподходящей для этого обстановке. Выбирай.

Поймала его взгляд и выпалила:

– Это зависит от того, с кем я сейчас разговариваю!

– Ты о чём? – он не отвёл глаз. Мягкая улыбка на красивых губах.

– Я о том, что ничего о вас не знаю, Нэл. И что ваше лицо мне кого–то напоминает.

Запрокинул голову, глядя в пасмурное небо. Затем легко встал и, протягивая мне руку, ответил:

– Я друг, Кати. И я могу тебе помочь не только с рукой. Всё остальное не имеет значения, – серьёзно сказал он. – И перестань на меня так смотреть, драккери. Если пришла учиться – учись. Но для того, чтобы ты стала полноценным магом, тебе придётся научиться контролировать свои эмоции. Не зажимать их, а стараться именно не испытывать. Иначе я не доживу до того дня, когда ты станешь полноценной драккерийкой. Начнём с восстановления руки. Это озеро – источник энергии. Я подскажу, как пользоваться, если сама не поймёшь. С этим разобрались?

Со смесью смущения и восхищения я смотрела на своего учителя.

– Так ты идёшь купаться? – его лицо было спокойным и бесстрастным, но в уголках глаз играла улыбка.

Поколебавшись, я всё же протянула руку.

Вода была на удивление тёплая. За день верхний слой порядочно прогрелся, и я расслабилась, нежась в приятной, чистой озёрной воде. Нэл учил меня плавать. Поначалу я никак не могла перестать вздрагивать каждый раз, когда вновь идя ко дну, натыкалась на его услужливо подставленные руки. Он поддерживал, шутил и давал ценные советы, как держаться на воде. И очень скоро я перестала его бояться, почувствовав доверие к этому загадочному типу.

Больше всего подкупало то, что за всеми шутками, советами и страховкой в воде моего вечно тонущего тела Нэл не пересекал установленной дружеской границы. Это подкупало. В этот раз мы плескались недалеко от берега, но до дна я не доставала. Через какое–то число попыток не пойти ко дну я выбилась из сил. Уцепившись за шею своего учителя рукой, отплёвываясь от воды, я взмолилась о пощаде:

– Нэл, я больше не могу.

Он внимательно посмотрел на меня, коварно улыбнулся, и… Я потеряла опору – Владыка резко ушёл с головой под воду. Тело охватила паника, в рот и нос заливалась вода, конечности хаотично бултыхались в её толще. Оказавшись на поверхности, всё ещё захлёбываясь, я попыталась кричать.

«Меньше крика, больше дела, драккери», – прозвучал его голос в моей голове.

Легко сказать! Бросил меня в воде, не умеющую толком плавать, однорукую, выбившуюся из сил и захлёбывающуюся водой и эмоциями, – и ещё ценные указания даёт!..

Я постаралась собраться, – настолько, насколько это было возможно, учитывая нехватку воздуха и заливаемые водой лёгкие. Я хочу жить… Я очень хочу жить! Да какого демона?! Вода вокруг меня вскипела и стала испаряться – не хуже, чем в бане, между прочим, вышло! Выталкиваемая из воды, я чувствовала Силу. Меня почти разрывало от неё, но об этом хотелось думать меньше всего. Чувства решимости, злости, гнева и безрассудства захлестнули разум. И единственной мыслью было: «Удушу гада!..»

Меня несло к берегу. По коленям хлестала вода, не доставая выше, бёдра и руки окутывал пар. Я нашла глазами цель на берегу. Цель с распущенными мокрыми волосами сидела на брёвнышке и голубоватым сиянием глаз наблюдала за воспарившей над водой мной. Едва достигнув берега, пар вокруг меня стал подозрительно шипеть. Но стоило ли обращать внимание на такие мелочи, когда сладкая расправа уже настолько близка?!

Я с лёту кинулась на блондина. И всё бы было хорошо, вот только в тот момент я почувствовала, что горю, и горю не хуже, чем во сне! А Нэл одним ловким звериным прыжком уложил горящую меня на лопатки, моментально оказавшись сверху.

– Удушшу!!! – шипела я, сопротивляясь и протягивая огненные руки к его шее, оплетённой мокрыми светлыми волосами.

– Так быстро? – Нэл без труда удерживал меня обеими руками на спине. Он по габаритам уступал Воеводе, но это ему, похоже, не мешало.

Да что ж я такая слабая?!

Рывок, другой – не вышло. Я замерла, не дёргаясь и не сводя взгляда со своего жестокого учителя. Я всё ещё горела, но кому какое дело? Подумаешь – огонь… Он слегка ослабил руки, чем я и поспешила воспользоваться. Извернувшись, как кошка, – не ожидала в себе такой гибкости! – я приложила усилия и оказалась сверху! Да!

– Я догадывался, что обучение будет подразумевать близкий контакт, но чтоб настолько? – он даже и не подумал сопротивляться, едва сдерживая ехидную ухмылку!

А я проследила за его взглядом и… Мама!..

Я сидела верхом на Владыке в полностью сгоревшей одежде – то есть без ничего! Гнев куда–то улетучился, уступив место резко нарастающему смущению и панике. Огонь предательски погас, демонстрируя все прелести – о, как некстати!..

Я вскочила, прикрыв рукой всё, что можно, и понеслась в лес, уходя кустиками, толстыми деревцами… Неслась недолго. Между лопатками взорвался холод. Больно так. Это заставило сильно замедлить шаг, но не отказаться от бегства!

– Drack–Hassi, eihish! – вот уж не знаю почему, но такое странное сочетание звуков заставило моё тело задеревенеть от ужаса! Двигаться я больше не могла. А потому медленно обернулась на голос.

Владыка стоял неподалёку, удерживая в раскрытой ладони голубоватый светящийся шар. И да – он был зол и в том жутком виде, в котором я его помнила с момента первой нашей встречи. По спине прошёл холодок. Лопатки напрочь потеряли чувствительность и желание повиноваться владелице.

– Я не собираюсь бегать за тобой по всему лесу. Ещё одна попытка, и ты об этом очень сильно пожалеешь, Drack–Hassi.

Беда–беда… Бежать нельзя, да и как? А возвращаться тоже как–то не хотелось. И я выбрала промежуточный вариант. То есть осталась на месте, стоически изображая оскорблённую невинность. Стоически – потому что было жутко. Ну не верилось мне в этот момент, что вот это злое и светящееся – тот милый парень на берегу озера!

– Подойди, – произнесено спокойным, но очень властным тоном.

Не двигаюсь.

– Драккати! – шаг в мою сторону.

«Мне бы одеться…» – мысленно прошу я. Если он читает мысли, значит и эту услышит.

Владыка постепенно утрачивал свою яркость. Всего несколько мгновений – и шар послушно впитался в ладонь хозяина. Вздохнул, возвёл глаза к небу и кивнул в сторону поляны, где осталось моё платье. Хорошо, что додумалась надеть нижнее, в котором и купалась, а то бы… Кусты высокие, – вот прячась за ними, я и курсировала к поляне. Платье лежало на месте, неподалёку от плаща Нэла.

Привычный рукав левой, крючочки, пуговки… Я управилась быстро. И уже на предпоследней пуговице, удивлённо замерев и сдвинув брови, уставилась на левую руку. Она работала! Нет, некоторый дискомфорт ещё оставался, но… Это было чудом!.. Застегнула платье, чувствуя каждым пальчиком шероховатость деревянного кругляшка и ткань. И даже швы. Раскрыла ладонь, сжала, проводя пальчиками по её центру. Как здорово снова почувствовать себя полноценной! Как же это здорово!..

Боковым зрением я заметила приближающегося Нэла. Внутри всё сжалось от напряжения. Ожидала очередного окрика, злости или усмешки… Но он просто прошёл мимо. А я смотрела в его спину и вспоминала всё, что только что произошло. Было немного страшно от осознания того, что я действительно не такая как все. Владыка всегда вызывал восхищение, страх и трепет. Но кто бы мог подумать, что в перспективе я окажусь сродни такой вот силе? Конечно, нужно ещё многое навёрстывать.

Но сегодня я ощутила МОЮ силу, хотя и не до конца поняла, откуда она берёт начало. А ещё закралась едкая мучительная мысль по поводу сгоревшей деревни. Я смотрела вслед Владыке. Каким же разным он может быть!.. И каким бы жутким и жестоким он ни казался, никто не сможет дать мне ответы на мои вопросы. Никто, кроме него. И никто, кроме него, похоже, не сможет мне помочь справиться с моей силой. А значит, придётся терпеть усмешки, унижения, боль.

Нэл собирал ветки, скидывая их на открытом месте поляны. Уже почти стемнело, и основательно похолодало. Но уходить прямо сейчас в мои планы не входило. Когда сухих веток набралось основательное количество, Нэл притащил серьёзное такое брёвнышко, укладывая его рядом. А затем абсолютно спокойным голосом позвал меня:

– Кати, подойди.

Несмело подхожу, исподлобья вопросительно косясь на беловолосого мага.

– Ты мне не доверяешь?

Странный вопрос, особенно учитывая пикантные подробности недавних событий. А главное – сложный.

– Не совсем, – отвечаю, опустив взгляд.

– Плохо. Разжечь сможешь? – кивок в сторону заготовки для костра.

Я прислушалась к своим ощущениям. То, что сегодня получилось, вышло случайно. И вряд ли я бы смогла повторить это ещё раз по заказу.

– Не могу.

– Неправильный ответ. Не «не могу», а «я не знаю как».

– Я не знаю как, – послушно повторила правильную формулировку. Жан просил его слушаться. Надеюсь, он знает, о чём просил.

– Вспомни свои ощущения, когда ты на меня неслась в огне. Сконцентрируй их в ладони.

Вспоминаю. Ещё как вспоминаю! Правая ладонь стала горячей и ощутимо потяжелела.

– Неплохо. Но до огня ещё далеко, – его губы тронула хитрая улыбка. – Попытайся снова. Или тебе ещё одну провокацию устроить?

Я уставилась на Нэла.

– Прово… Провокация?!

– Я никогда ничего не делаю просто так, Drack–Hassi. И если ты попадаешь в ситуацию, от которой зависит твоя или чужая жизнь – ты должна решить её с пользой для себя, что ты и делала до сих пор, должен признать. Я не всегда буду рядом. Ты должна научиться принимать решения и выживать сама. Только так ты станешь сильным, и главное – живым магом.

Мне вспомнилась не только ситуация с эпическим вознесением над водой, но и там, во сне. Когда я в панике решала, как спасти своего учителя…

– Во сне тоже было специально?..

– Не совсем. Но я рад, что ты справилась, – мне показалось, или он это искренне?! – Мы и дальше мёрзнуть будем, или попробуешь ещё раз?

– Попробую.

И я действительно попробовала. Вспомнила ощущения, перенесла в ладонь, силясь её воспламенить. И уже почти сдалась, когда краем глаза заметила шагнувшего за мою спину тень, а на мою талию нежным скользящим движением легли его ладони! Дружески жестом мне это не показалось, я дёрнулась, одновременно вспыхнул в ладони яркий огонь. А над ухом прозвучала команда:

– Бросай!

Костер полыхнул алым, и затрещали сухие ветки. Нэл тут же убрал руки и отошёл в сторону. Сердце колотилось от переизбытка впечатлений за один раз. А на браслете словно успокаивались нарисованные язычки пламени – или мне показалось?!

– Нэл, ты всегда будешь так делать? Сколько можно?!

– Сколько потребуется, – серьёзно ответил он, глядя на костёр.

Повисла пауза. Костер разгорался, с голодным удовольствием поглощая ветки, сучки и листики. Он потрескивал, вскидывая в тёмное небо искры, и уже примеривался к брёвнышку, осторожно облизывая его, словно пробуя на вкус. Мой первый магический костёр.

– А ты не мог бы пользоваться другими методами?

– Твои страхи – самый действенный метод, драккери. По крайней мере, пока.

Страхов у меня действительно было много. Но манипулирование ими оставляло липкое ощущение беззащитности и безвольной слабости. Пусть даже и с такими отличными результатами.

Нэл подтащил ещё одно бревно и уселся возле костра, явно наслаждаясь его теплом. Я присела рядом.

– Нэл, а кто был твоим учителем?

– Это так важно?

– Мне любопытно.

Он ответил не сразу, продолжая задумчиво гипнотизировать огонь.

– У меня их было два. Первый – один мудрый, но очень упрямый друид. Про второго я бы предпочёл не говорить. Ещё отец старался научить многому. Но не успел.

– Почему?

– Их убили, когда я был мальчишкой.

– Но как же тогда… А кто управлял королевством? – моё смущение не знало пределов. Как и любопытство.

– Я.

– Мальчишкой?..

– Пришлось быстро взрослеть. Советники отца присягнули нашему роду жизнью. И это не пустая формальность. Они помогали разобраться с делами, а остатки армии остались верны лишь благодаря моим способностям в магии разума. Боялись даже бывалые маги.

Мне вдруг стало жаль его. В чём–то наши судьбы были даже похожи…

– А я своих родителей не помню. Даже родового имени не знаю.

Он странно посмотрел на меня, словно что–то зная.

– Твоя память о детстве стёрта. Я смотрел.

Смотрю на него, уже не отрываясь. Знает. Он что–то знает!!! Сидит рядом и игнорирует мой взгляд.

– Нэл!..

– Потом. Сейчас попробуй вызвать огонь на ладони сама. Обещаю не вмешиваться.

– Ну Нэээл!.. – умоляюще тяну его имя.

– Помочь?.. – ехидный взгляд и улыбка, но как–то холодно от них…

Вздыхаю. Вредина...

– Не надо. Я сама.

Закрываю глаза. Ладонь теплеет по моему велению. Вспоминаю один из своих страхов – на ладони переливается алыми и рыжими язычками пламени небольшой костерок. От него тепло, он словно продолжение моей руки. Кажется, если очень захотеть – я даже смогу поменять его форму! Восхищённо наблюдаю за ладонью, боясь отвести взгляд, чтобы не потерять контроль.

– Молодец. А теперь убери его обратно. Огонь – твоя внутренняя суть, и только ты можешь им владеть.

– У тебя тоже получается.

– Я лишь провоцирую ситуацию, будучи заранее готовым к последствиям. Огонь – твоя стихия.

– Я видела, как это делаешь ты… Но мне хочется его вдохнуть, – мне и правда хотелось поднести огонёк к своему лицу, вдохнуть, съесть, выпить его…

Владыка на мгновение задумался, перебирая что–то в памяти:

– Можно по–разному. Но давай для начала ты освоишь работу ладонью?..

Домой я вернулась сильно за полночь. Нэл проводил меня до калитки, попрощался и ушёл. Стоило зайти в дом, как в дверь следом юркнул Тишка, тут же направившись к миске. Я так соскучилась по нему, что сгребла пушистого белоснежного кота в охапку и прижала к себе, зарываясь носом в его шерсть. Коту мои фамильярности были явно не по душе, но он терпел, едва сдерживая когти и активно обивая меня раздражённо махающим хвостом.

Ну и пусть. Желание прижаться хоть к какому–то живому и родному существу после уроков Владыки было сильнее раздражённого кота. Тишка всё же получил свою увесистую порцию мяса – моего ужина. Есть всё равно не хотелось. Только пить и спать. Я лежала на кровати и вертела в руках браслет. Если во сне учитель ругался по поводу его присутствия, то у озера он ему совершенно не мешал. И рисунок пламени… Словно стал чуть ярче. А может, просто кажется…

Глава 11. Лессканцы идут!

Леса, поля, деревни, посёлки… Дорога, как и всегда, казалось бесконечной. Восемь суток в пути, ночёвки в лесу – привычное дело. Хотя и подзабытое. Погода менялась с завидным постоянством: то весь день пекло солнце, то небо затягивало за считанные минуты грозовыми тучами. Но дружина не останавливалась. Жан взял с собой своих верных друзей – Лунь догнал их недавно с пятью лучшими воинами гарнизона, оставив вместо себя смышлёного парнишку–помощника, Маверик поджидал Воеводу ещё с утра.

Два раза они натыкались на засады разбойников. Нельзя сказать, что победа далась им легко. Разбойники были умелыми воинами, с хорошим оружием и бронёй. И у каждого из них было на шее небольшое клеймо с буквой «S». Это последнее веяние во владениях безумного короля Ягава было скорее данью его властности, чем желанием остановить перебежничество в рядах собственной армии.

– Остановиться бы в какой–нибудь деревеньке да отоспаться как следует… – мечтательно протянул Россель. Он неплохо владел мечом и активно проявил себя в предыдущих двух стычках, чем вызвал одобрение старших коллег по оружию.

– Остановимся, когда доедем до границы. Времени мало, – Воевода мерно покачивался в седле, погружённый в свои мысли.

Лунь на своей гнедой замыкал строй. Он обогнал впереди идущих по дуге, чтобы поравняться с Воеводой.

– Что–то не так? – Лунь ехал совсем рядом и старался говорить тихо.

– Всё не так. Я ожидал деревенских мужиков с топорами в качестве разбойников, а не беглых воинов. Сдаётся мне, на границе будет тяжело.

– Не кипешуй, высочество. Первый раз что ли?

– В том–то и дело, что не первый. Надо попытаться их переманить…

– Дак, единожды предавший, – предаст и дважды… – Лунь качнул седой головой.

– Убивать всех – тоже не велика заслуга. Посмотрим. Мне нужна информация.

Деревня показалась на горизонте уже к вечеру. Не заметить её было невозможно – выли собаки, орали женщины, был слышен звук лязгающей стали. В двух местах горели дома. Задремавшие было в седле, друзья переглянулись и, мгновенно оценив ситуацию, пришпорили лошадей.

В деревне царил разгром. Удар, взмах, колющее движение обоюдоострой секирой с острым навершием – Воевода сцепился с тремя мечниками. Четвёртый прижал к себе симпатичную девушку, приставив кривой длинный нож к горлу. Ещё несколько воинов Воеводы столкнулись на мечах с вооружёнными разбойниками в разных местах. Жан развернулся, уводя за собой всем корпусом тяжёлое оружие, крутанул вокруг себя – противники отскочили. Но одного всё–таки достал. Увернулся от одного меча, от другого…

Второй мечник по инерции пролетел мимо, не достав мечом цели. Воевода добавил ему скорости остриём секиры. Повернулся к другому, отбивая в повороте удар… Тот снова размахнулся, открывая корпус и ноги, и тут же рухнул на землю, как подкошенный. Окровавленная секира со всего размаха прошлась по ногам. Оставался четвёртый. Отвлечь, нужно его отвлечь…

– Отпусти женщину.

– Ещё шаг и я перережу ей глотку! – взревел разбойник

– Отпусти. Она тебе ничего не сделала.

– И что, убьёшь меня, да? Да кто ты такой, чтобы вмешиваться?!

Жан краем глаза заметил движение вдалеке за спиной противника.

– Сколько в деревне твоих дружков? – он не сводил взгляда с нервного лица.

Разбойник, перехватив покрепче нож, попятился с жертвой назад, в сторону ворот.

– Так сколько?

– Нас много, громила! Тебе и не снилось!.. Даже если вы здесь всех перережете – это ничего не изменит!

Воевода едва заметно кивнул. Тренькнула тетива. Четвёртый разбойник взмахнул руками, запрокидывая голову назад, а Жан рванул девушку на себя, уводя из–под ножа.

– Этого не добивать. Разговор есть, – приказал он двоим подоспевшим мечникам.

Раненого оттащили в сторону, где, пообщавшись с бледным мужиком сильно потрёпанного вида, с проседью в тёмных волосах, унесли в указанный двор.

Нападение было быстро подавлено. Всего мёртвыми насчитали восемнадцать разбойников и двоих местных – стражи у ворот пострадали первыми. Пожар тушили всей деревней. Как–то так незаметно вышло, что и несколько гарнизонных мечников были втянуты в процесс переноски вёдер с водой. Воевода тоже хотел было поучаствовать, но…

– Да куда ты! Без тебя управятся, ну!.. – Лунь мёртвой хваткой вцепился в рукав Воеводы.

Жан стряхнул руку бывшего наставника и остался стоять на месте. Собственно, спасать уже было нечего, разве что было тревожно за соседние дома. Но потихоньку слаженный муравейник из людей с вёдрами и бадьями одолевал огонь. Раздававшиеся громкие щелчки и потрескивания не утихали, зато вместо огня оба дома заволокло удушливым едким дымом. На них было жалко смотреть – за короткое время они превратились в два сиротливых безглазых чёрных остова.

К вечеру, когда все немного оклемались после пожара и захоронения разбойников за околицей в лесу, Воеводу с дружиной пригласили на благодарственный пир. Истопили баню, натаскали воды. И у них наконец была возможность по–человечески отдохнуть и помыться. В огромном доме старосты деревни накрыли столы, повсюду витали запахи копчёного мяса, свежего хлеба и сыра.

Старостой оказался тот самый черноволосый с проседью мужик. И теперь он, любовно потирая бутыль со смородиновкой, приглашал к столу вошедшего дорогого гостя – это по его же словам. Дружине накрыли отдельный стол в сенях, но Воеводу пригласили за общий. В сенях было тесно, да и отказываться неудобно.

Сели, выпили, поели. Староста Шодан налегал на смородиновку, не забывая обновлять чарку и «дорогому гостю».

Бабы запели что–то грустное, протягивая зычным голосом мелодию. Сидящий по другую руку Лунь тихонько толкнул друга, указывая улыбающимися глазами куда–то по другую сторону стола. А там сидела розовощёкая девушка, влюблёнными глазами рассматривающая рослого черноволосого спасителя. Староста хотел было налить ещё, но Воевода накрыл ладонью свою чарку, давая понять, что пить больше не намерен.

Захорошевший Шодан довольно вздохнул, приобняв Жана.

– Хороший ты мужик! Такой – ууух!.. И пьёшь в меру. Оставайся у нас, а? Я тебе Орсешу в жены отдам, – он кивнул в сторону спасённой девицы.

– Не могу, – и ведь крепкая настойка!..

– А ты через "не могу"!

Воевода хлопнул старосту по плечу:

– Не обижайся. Орсеша твоя хороша…

– А тооо…

– Но невеста у меня уже есть.

Шодан нахмурился. Но затем повеселел вдруг.

– От… Уважаю!.. Как есть – уважаю! Но ты если передумаешь – мы тебе завсегда рады!

Жан кивнул, улыбнувшись слегка нетрезвой улыбкой.

– Нам бы лучше переночевать где. Восемь дней в дороге.

– Да без проблем! Мажута, размести гостей с удобствами, – староста обратился к пожилой женщине, подмигнув при этом. Мажута вскочила из–за стола и переваливающейся походкой потопала в сени.

– Ты уж не обессудь, гость дорогой… Но домов свободных у нас нет. Погорельцы по соседям разбрелись, куда там теперь… Оставайся на ночлег у меня. Комнату отдельную выделю, и друзьям твоим место у печки на лавках найдём. А дружина твоя на сеновале отоспится. Чисто там… одеяла да шкуры есть.

– Я лучше со всеми, – ответил он. Хотя перспектива чистой кровати и спокойного сна прельщали, и даже очень.

Шодан таки налил в чарку Воеводе смородиновки.

– Ты меня уважаешь?.. Хочу отблагодарить тебя. Орсеша–то у меня – единственная дочка. Не дал нам с Мажутой Родан детей больше. Теперь на внуков одна надежда… – староста испытующе посмотрел на изумлённого Воеводу.

– Давай тогда выпьем за то, чтоб у твоей Орсеши был достойный муж!

– Вот это дело! – обрадовался Шодан.

Жан чуть не подавился настойкой после такого подтверждения.

Староста всё–таки уговорил его спать в отдельной комнате. Лунь уже за полночь ушёл с какой–то хихикающей женщиной, Маверик просто рухнул спать на лавку у печи без разговоров. Усталость и хмель забирали своё. Жан поднялся в отведённую спальню. Скромная, но просторная комната с двуспальной кроватью. Не иначе как Шодан пожаловал свою. Сил соображать уже не было. Воевода разделся и забылся крепким сном в чистой, добротной постели, предварительно закрыв дверь на металлический крюк.

Ближе к утру в дверь робко постучались. Не дождавшись ответа, стук повторили. Шло время. За дверью кто–то тихо вздохнул, и в предрассветной тишине что–то зашуршало в районе крюка. Жан проснулся, но лишь свесил руку с кровати, продолжая вслушиваться в шорох с закрытыми глазами. «Как не вовремя», – подумалось ему. Сон всё ещё пытался овладеть его сознанием, но происходящее говорило о том, что следует быть настороже. Вдруг за дверью послышались мягкие шаги и чей–то задавленный писк. А вот это уже интересно….

Маверик, спавший внизу у печки, проснулся, едва по его плечу случайно прошёлся подол юбки. Девушка, в темноте, на цыпочках, стараясь никого не разбудить, пугаясь собственной тени на стене, шла к лестнице. На втором этаже было две комнаты. И начальник охраны Лессканских принцев не знал, в какую именно идёт она. Но вот она в нерешительности остановилась перед дверью, где спал принц.

Ойтхоген решил осторожно проследовать за ней. Он не сомневался в том, что его высочество разберётся и сам, – таких ситуаций у них было превеликое множество. Просто хотел убедиться, что девица не задумала ничего дурного. Ведь охранять его – прямая обязанность Ойтхогена, и именно поэтому капитан никогда не пил на службе. Как и прошлым вечером. Девушка нерешительно постучалась. Затем ещё раз. Она так нервничала, что не заметила его приближения.

В её руке что–то блеснуло, и она со вздохом попыталась открыть явно запертую изнутри дверь. Маверик в мгновение ока оказался за ней, выхватил нож и зажал рот рукой:

– С ума сошла, девчонка?!

Она сдавленно пискнула, испуганно пытаясь вырваться. Маверик приставил нож к её горлу.

– Сейчас же пойдём вниз, и ты мне подробно расскажешь, чем он заслужил вот это! – он на секунду вскинул нож, тут же вернув его обратно к горлу.

Открылась дверь, и её проем практически целиком заполнил собой напряжённый Воевода. Он был в одних штанах, босиком и с секирой наперевес. Увидев происходящее, Жан чертыхнулся, вполголоса выругавшись, и окликнул:

– Мавер! Какого чёрта здесь происходит?!

– Ваше Вы… Гхм… – Маверик подавился обращением под напряжённым взглядом Жана. – Она попыталась проникнуть в вашу комнату вот с этим ножом! – прошипел Ойтхоген.

– Ты Орсеша? – Воевода обратился к покрасневшей девице. Та кивнула, заливаясь румянцем ещё больше.

Жан жестом приказал Маверику её отпустить.

– И зачем же ты пришла?

Орсеша молчала, уставившись в пол. Красиво расшитая ночнушка, подчёркивающая все женские прелести, тёмные волосы, распущенные по плечам. И испуганные карие глаза. В свете луны она действительно была хороша. Вот только разговаривать не желала.

– Зачем тебе нож? – Жан попытался снова. И снова получил в ответ испуганное молчание. – Ты убить меня хотела?

– Нет!.. – она сдавленно вскрикнула, вскинув голову и прямо ответив взглядом. И уже шёпотом повторила: – Нет…

– Отец прислал или по своей воле пришла?

– Я.. Я… Можно я пойду?.. – её голос дрожал, как лист на ветру.

Орсеша сделала шаг назад к лестнице, второй… И уже повернулась было бежать, как услышала за спиной:

– Стоять!

Она замерла.

– Орсеша, подойди, будь добра. Обещаю, мы просто поговорим, – оружия в его руках уже не было.

Дочка старосты недоверчиво покосилась на обезображенное лицо Маверика и на нож в его руке. Затем перевела взгляд на темноволосого воина. Жан понял, что политику стоит слегка сменить. Он не любил делать это ради выгоды, но что ещё оставалось? Воевода небрежным жестом откинул рукой назад свои потрясающие, чёрные как смоль волосы, одновременно демонстрируя великолепное тело, обнажённое по пояс. Склонил голову набок и с ленивой полуулыбкой оглядел её из–под полуопущенных тёмных ресниц. Девушка замерла и, кажется, едва дышала, слегка приоткрыв рот. Готова! Улыбнувшись ей одной из самых обаятельных своих улыбок, Жан галантно протянул ей руку. Коронный номер, после которого ещё ни одна не была в состоянии здраво мыслить.

Орсеша, словно загипнотизированная, не сводя с него восхищённых карих глаз, медленно двинулась к нему. Она уже не обращала внимания на ухмыляющегося Маверика, убравшего за спину нож. Ещё пара шагов, и похолодевшая от волнения женская ладошка легла в горячую и широкую ладонь Жана. Получив желаемое, Воевода быстро стёр с лица улыбку и втянул девушку в комнату, закрыв за собой дверь. Как бы там ни было, но он получит ответы на все вопросы, и прямо сейчас.

Она даже не успела испугаться, оказавшись в том помещении, куда так стремилась попасть совсем недавно. Орсеша стояла посередине комнаты и с замиранием сердца наблюдала, как к ней приближается этот восхитительный мужчина. Его серые глаза мерцали в свете луны, по телу скользили тени, отбрасываемые окном, подчёркивая каждый изгиб, каждый расслабленный с виду мускул. Такие широкие, мощные плечи и такой рост – он был просто скалой по сравнению с ней! И эта скала возвышалась теперь совсем рядом, заставляя едва не задохнуться от волнения и восхищения. Он убрал прядь её волос с нервно и часто вздымающейся груди, заправляя за изящное ушко.

– Что вы делаете? – выдохнула она шёпотом

– Ты так и не сказала, зачем пришла, – шепнул он, слегка наклонившись.

Её щёки загорелись пунцовым румянцем.

– А разве непонятно? – она явно сделала над собой усилие, чтобы посмотреть ему в глаза.

– Я могу понять, зачем девушка идёт ночью к мужчине, на которого нескромно смотрела весь вечер. Но почему с ножом?

– Вы закрылись… Замок можно разомкнуть с внешней стороны только так, – её голос дрожал.

– А тебе не приходило в голову, что закрытая дверь что–то обозначает?

– Приходила…

– И что же?

Её личико исказилось гримасой недовольства и отчаяния.

– Это допрос?!

– Это вопрос. Неужели твоё желание было настолько сильным, что ты забыла о гордости и чести?

– Я вам не нравлюсь?.. – она всё ещё старалась сохранять остатки самообладания. И его в глубине души это восхитило. Сколько упрямства в этих поджатых губах, сколько гордости во взгляде, несмотря на страх и отчаяние.

– Я поражён твоей смелостью! – он искренне улыбнулся.

– Только смелостью?..

Орсеша положила свои ладони на его широкую грудь, скользя к шее. И не отрываясь взглядом от его глаз. Жан перехватил её руки, разворачивая спиной и прижимая к себе.