Текст книги "Империя Раздолья 1: Огненное сердце (СИ)"

Автор книги: Екатерина Смолина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 14 страниц)

Потом прибью. Но совет дельный, так и проколоться недолго… К тому времени, как Ринка обратила внимание на меня, я уже успела соорудить невозмутимое выражение лица. Магия иллюзии давалась только Нэлу, у меня с этим всегда были проблемы. Мы промучились с этим несколько недель, в результате он махнул рукой и начал учить другим способам маскировки. Так что я могла не переживать насчёт того, что она что–то увидит или заметит – ну разве что я не выдержу и выдам себя выражением лица…

– Кати, а где Тишка? Ты же сказала, что он здесь! – Ринь разочарованно крутила головой.

Я старалась не смотреть на «Тишку», всё больше разглядывая пол.

– Спрятался, хулиган. Теперь и не найдёшь – ты же помнишь, какой он… хитрый!

Лео улыбнулся, явно слушая наш разговор. Желание членовредительства обуяло меня с новой силой! Ринка ещё раз окинула взглядом комнату.

– Да уж, вредный кошак… Это же надо – так спрятаться!.. – растерянно протянула она… – Слушай, может к лекарю его отвести? Ну, знаешь, пусть сделает что нужно… Будет котик спокойный и ласковый. А главное – пропадать перестанет!.. Ты чего? Ну чего ты хохочешь, Кати?! Я тебе дело советую! У тётки Аксюши так кота гулять отвадили – она и рада радёшенька! А Васька теперь дома целыми днями – спит да ест…

– Я подумаю… – всё ещё хохоча и утирая слёзы, ответила я…

Владыка мужественно молчал, сохраняя ледяное спокойствие. Только на мгновение странно покосился на Ринку.

Глава 16. Бестиарий его величества

Я уговорила подружку выйти прогуляться по замку, и заодно проводить её до комнаты. Темы начальника стражи мы больше не касались, и я справедливо подумала, что если она сама захочет поговорить об этом, то мы обязательно поговорим. Она рассказала, как дела в Общине, про девушек, про Старейшину Беорна… Мы шли по коридору замка, весело обмениваясь новостями, когда из–за поворота я увидела знакомую белокожую фигурку. Тихо и досадливо прошипела, вталкивая ничего не понимающую подругу на лестницу.

– Эрлиния Драккати! – раздался возмущённый вопль.

Я лишь подобрала подол зелёного платья и шустро засеменила вниз по лестнице. Ринка, не задавая вопросов, побежала за мной. Я слышала перестук каблучков – Алирана и не собиралась отставать! Тогда я, пропустив на несколько секунд промчавшуюся мимо Ринку, взмахнула руками, и спуск по лестнице перегородила стена огня! Жаркого, самого настоящего, хоть и управляемого силой эмоций и разума. И рванула дальше… Вот только подруга застыла столбом, упёршись в меня взглядом округлившихся глаз.

– Потом Рин, пошли быстрее! Это ненадолго!

Я подхватила её за локоть, но она вырвала руку, намертво вцепившись в перила.

– Что. Это. Было?! – она ткнула пальцем в оседающие всполохи моего пламени.

– Риин, ну так не вовремя!..

– Не вовремя я зашла к тебе сегодня – это я могу понять! А вот это что?!

– Я маг. Управляю стихией огня. Я учусь. Там, – я ткнула в сторону приближающегося звука каблучков, – любимая фурия Владыки, и она меня съест, если ты так и будешь не вовремя задавать вопросы!!!

Пламя погасло, обнаруживая торжествующую кукольную физиономию означенной фурии. Ринь оглядела её зверское выражение лица, прониклась моей речью, и мы рванули вниз наперегонки. Алирана совсем не по–светски перепрыгнула остатки огня и припустила за нами с новыми силами. Огонь её не впечатлил. Впрочем, после длительного близкого знакомства с Владыкой, я бы на её месте тоже не впечатлилась – у него это хоть эффектно и надолго получается, а не пшик на две минуты…

Я уже чувствовала спиной, что Алирана меня вот–вот схватит, бежала, перепрыгивая через две ступеньки. И, когда лестница закончилась, мы с Ринкой неожиданно влетели в подставленные объятия крепких мужских рук в красивом тёмно–синем камзоле. Ринка вскрикнула, отпихнув руку, а я, порадовавшись встрече, юркнула за широкую спину беловолосого спасителя! Вот пусть сам и разбирается со своей фурией… Фрейлиной… Или кто она там?!

Алирана тоже не успела затормозить, в повороте после лестницы наткнувшись на Владыку. Ойкнула, присела, подняла коварный взгляд и тут же повисла у него на шее, без разговоров впиваясь поцелуем в губы. Ринка стояла в стороне и поражённо переводила взгляд с меня на них и обратно. Леонелля она явно узнала – после нашего «свидания» на поляне она мне его могла в подробностях описать – но понимать происходящее отказывалась. Я решила не медлить, тихонько шагнула в сторону, и сделала знак подруге кивком головы в сторону коридора. И мы самым наглым образом…. Смылись.

Позади я расслышала что–то раздражённое про достоинство, честь и совесть… Причём, как мужской, так и женский голос. Чувство мести – не самое достойное, но такое сладкое! А на эрлинию Гирарт я держала зуб ещё с того момента, как мы столкнулись в коридоре. Хотя в увиденном и было что–то неприятное, и на какой–то момент мне стало обидно, что он замер, но тем приятнее было услышать, как они ругаются. Просто облегчение–то какое!

Мы выбежали на первый этаж. Где–то здесь, в конце коридора, должна быть ещё одна лестница – дублёр первой. Вот к ней–то мы и направились, уже сбавив шаг.

– Весело у вас тут… Слушай, а что это за наглая девица? Так ведёт себя… – Ринка задохнулась от возмущения. – Да и ты тоже хороша – встала, как вкопанная, могла бы хоть что–то сказать!

При упоминании этой ситуации мне стало противно, но я постаралась выдержать беззаботный тон:

– Отвергнутая любовница, насколько мне дали понять. А я ещё не решила, насколько мне всё это нужно… Вот и промолчала.

– Я тебя не понимаю… Ты что, его не любишь совсем?

Хороший вопрос.

– Не знаю я, Ринь… Он очень настойчиво ухаживает. Нравится сильно. Но, по правде сказать, я другого человека ждала. И гораздо дольше, чем мы договаривались. Все сроки давно истекли, я устала ждать.

Настроение испортилось.

– «Хороший человек»? Это его браслет ты до сих пор носишь? – Ринка кивнула на мою руку.

– Угу, – я брела с ней рядом, рассматривая ступеньки.

Она качнула головой в задумчивости:

– Не знаю, как там твой «хороший», а блондинчик очень даже симпатичный. Девица только эта… А почему он её не оттолкнул, если она отвергнутая? Может, тебе не всё рассказали?

Я вздохнула. Откуда мне знать?..

– Ты сама сказала, что он симпатичный. Они оба не лишены женского внимания, и нет никакой гарантии, что я не стану очередной игрушкой.

Она недоверчиво кинула взгляд в мою сторону, внимательно вглядываясь в лицо.

– Я влюбляюсь, Рин… И того тоже забыть не могу. И если Жан в ближайшее время не приедет…

– Жаан?!

Я задохнулась, поняв, что проболталась, и зажмурила глаза… Она резко затормозила, разворачивая меня к себе:

– Драккати, ты с Воеводой встречалась?!

Я покаянно кивнула.

– Подруга, и ты молчала?! И браслет его!.. Ну, дела… А мне вот ни слова не сказала! Тоже мне, подруга! – Ринка обиженно надулась, ревниво сверля меня взглядом исподлобья.

Её эмоции подхлестнули во мне почти забытую тоску по Жану. Она попыхтела немного, и неожиданно сжалилась:

– Ты хоть знаешь, что тебя искали?

Я удивлённо распахнула глаза.

– Кто?

– Ну, этот… Седой такой, ехидный. Вечно с Воеводой рядом ошивается… Линь? Лень…

– Лунь!.. – выдохнула я, чувствуя, как внутри всё замерло.

– Ну вот. Он приходил недавно, выспрашивал, где ты, кое–что просил передать. Мы с девчонками ему не поверили даже сначала, но потом сказали, что ты в замке. Никто ничего не понял!

Я с мольбой уставилась на Ринку:

– Что он передал?!

Она закусила губу, ревниво сузив глаза. До меня дошло, что она жалеет о сказанном, ведь то, что и ей Воевода нравился – ни для кого секретом не было!

– Подруга. Что он мне передал? Только не говори, что вы это выкинули!

– Ты правда его так ждёшь?.. – тихо спросила она.

– Он мне снится. Но я уже почти не жду – столько времени прошло…

Она в нерешительности пожевала губу. Затем вздохнула и произнесла:

– Он просил передать тебе, чтобы ты не теряла надежду, и что всё будет хорошо.

Я прикрыла глаза. Именно эти слова я слышала едва ли не каждую ночь, как заклинание, едва не сходя с ума каждый раз. И сгребла подружку в объятия:

– Ринка, ты даже не представляешь, что только что для меня сделала!

– Как минимум распрощалась окончательно с мечтой, я так понимаю, – мрачно заметила она.

– А как же твой любимый Йонни?

– Любимый – это чувства. Изрядно подпорченные на данный момент. А Воевода – идеал… Был. Слушай, а ты в чём будешь на зимнем балу?

– Что ещё за бал?..

– Шутишь?! Ежегодный королевский зимний бал! Через два дня! Да я специально подгадала время, чтобы ещё и туда попасть.

– Ненавижу балы. Не пойду!

Ринка воззрилась на меня со священным ужасом. Но мне ли не знать, чем могут обернуться подобные танцы?..

Мы достигли лестничного пролёта и стали подниматься выше. Подруга побурчала что–то насчёт моей ненормальности, но я не обратила внимания. Её комната оказалась на третьем этаже – так она сказала, – но в пролёте второго...

– Кати!..

Я обернулась на звук мужского голоса. Взглянула в льдистые насмешливые глаза, и долго соображала, стоит ли мне присесть, или уже не надо?.. Леонелль коротко улыбнулся, видимо, поняв мои терзания, и протянул мне свою руку.

– Девушки, составите мне компанию за ужином?

Подруга стрельнула в меня косым взглядом и ответила сама, опередив меня:

– Уважаемый, поздно уже. Ужин уже был, и вас точно никто не ждёт?..

С этими словами она прибила его высокомерным взглядом, уцепилась за мой локоть и потащила вверх. Я в нерешительности завертела головой – есть всё–таки хотелось! Леонелль ответил негромко, но его слова в каменных стенах прозвучали очень отчётливо:

– А я бы рассказал, где пропадает бывший начальник актарионской стражи…

Подруга замерла, не оборачиваясь. И Лео добил:

– А ещё сегодня на ужин чья–то любимая запечённая рыба… – я сглотнула. – Повар старался, на заказ делал. Жалко будет, если пропадёт такой шедевр. Впрочем, видимо, я напрасно пытался разнообразить этот вечер, – сокрушённый вздох. – Но если меня действительно никто не ждёт, то не смею настаивать, эрлинии. Доброй ночи.

Развернулся и зашагал прочь. Мы переглянулись и поспешили следом. Владыка умеет убеждать, зараза!

Спустились в небольшую трапезную – ту самую, где было наше первое свидание с Владыкой… Там уже был накрыт стол, и ожидали подавальщики в ливреях. Любезно встретили нас, помогли занять место за столом.

Фрукты, потрясающая запечённая рыба, овощи, белое вино. Мягкий свет от свечей. Я старалась не думать ни о чём – я просто хотела есть! А аппетитные запахи одного из моих любимейших блюд – запечённой в травах красной рыбы под светлым соусом с овощным гарниром – делали из меня просто беспардонно голодную женщину! Но я терпеливо дождалась, когда лакомство достанется и мне.

Нам разлили вино по бокалам и оставили втроём. Владыка умилённо наблюдал, как я скрыто, как мне казалось, бросаю алчные взгляды на розоватый бочок рыбного филе, посыпанного пряными травами и политого соусом. Когда мы встретились взглядами, мне даже стало неловко! Наконец он нарушил молчание и провозгласил тост, обращаясь к Ринке:

– За знакомство!

Она вымученно улыбнулась, изображая вежливость, хотя во взгляде сквозило недоверие к нему, и представилась:

– Ринкания. Просто Ринкания, – предупреждая следующий вопрос о родовом имени, добавила она.

– Леон. Просто Леон, – улыбнулся он ей в ответ, обаятельно подмигнув мне.

Рыжеволосая бестия с вызовом посмотрела на беловолосого мужчину. Он лишь иронично усмехнулся.

– Скажите, Леон, а кто вы? Я имею в виду – титул или должность… Вы живете здесь?

– Мой титул и должность не имеют сейчас никакого значения. Весигар – мой дом.

– И как Владыка относится к домочадцам? Он страшный в общении с вами?..

Леонелль задумался, бросив на меня хитрый взгляд. Взял бокал вина и пригубил его.

– Владыка терпимо относится к домочадцам, даже когда приходится едва ли не с начала отстраивать разрушенную неопытными магинями комнату.

Я тоже схватила бокал, чувствуя, что краснею. Он мне тот неудачный эксперимент с заклинанием всю жизнь вспоминать будет?! Подумаешь, символ перепутала… Да он сам был занят! Ринка окинула меня оценивающим взглядом.

– Вы обещали рассказать нам кое–что. Кстати, откуда вы узнали, что нас это заинтересует?

– Йонар Дерраши? Я наслышан о ваших нежных отношениях. Каюсь, немного подслушал ваш разговор в спальне из коридора.

Теперь уже и Ринка догоняла меня по пунцовости. Но спросить, как он попал в коридор, явно не спешила.

– Так получилось, что здесь, в замке, понадобился опытный руководитель над охраной. Владыка приказал ему приехать сюда, без объяснения причин. Дерраши получил повышение да так и остался здесь служить. Оплата та же, но мороки меньше, а свободного времени – больше. Будет, во всяком случае, когда наведёт порядок. Но пока он сильно занят и, увы, не может уделять вам внимание, – улыбнулся Лео.

– Он ничего об этом мне не говорил… Даже не удосужился объяснить! – возмутилась подружка, нахохлившись, как мокрый воробей.

– Риин… – попыталась я привлечь её внимание. Но Леонелль сжал мою руку, останавливая.

– Он вам сам всё объяснит, я полагаю.

– Так я и поверила! Ха!.. – она насупилась, обхватывая себя руками.

А я… Я всё–таки дотянулась до неё ногой под столом. Не ударила, нет, просто чуть тронула её туфлю своей. Она сердито взглянула на меня исподлобья и даже не сразу поняла, что я ей пытаюсь что–то сказать. А я пыталась – о, да!.. Ринка наконец перехватила мой взгляд, обернулась и застыла. Затем сглотнула и медленно, тщательно скрывая волнение, молча вернулась к трапезе. Йонар улыбнулся уголками губ в аккуратную бородку с усами, понимающе склонив голову с длиннющими тёмными волосами, и шагнул к столу.

Ещё раз поклонился Владыке. Едва коснувшись губами, поцеловал мою руку. Подошёл к Ринке, пытаясь проделать то же самое и с ней. Она сжалась с видом оскорблённой невинности. Метнула в него осуждающий взгляд и вырвала руку, хватаясь за вилку. Он терпеливо вздохнул и уселся рядом, откидывая свой красный плащ с актарионскими гербами на эполетах. За несколько месяцев, что я его не видела, он заметно изменился – в лучшую сторону. Стал какой–то более ухоженный, новая форма выгодно подчёркивала все достоинства мужской фигуры. Но самое главное – это взгляды, которые эрл Дерраши кидал на обиженного рыжего воробья!

Но Ринка упрямо его игнорировала. Я попыталась разрядить обстановку, задавая общие вопросы про дела и здоровье… Йонар отвечал неохотно, держась максимально сдержанно и вежливо перед правителем Актариона, и беседу приходилось оживлять вновь. Владыка же молча наблюдал за нами, и его голубые глаза периодически становились то ярче, то бледнее. Я знала, что так ему просто проще следить за мыслями нескольких людей, а яркость – побочный эффект.

Неожиданно он потерял интерес к происходящему, встал из–за стола, заглянул в оранжерею, что–то оттуда взял, и вышел на балкон. А я смотрела ему вслед, и думала о том, что он сейчас сделал для Ринки… То, что подслушал – это неприятно. Но то, что помог… Мне захотелось побыть с ним. Я была восхищена его поступком и была ему благодарна за то, что он устроил встречу для моей подруги с явно сдернутым с места и оторванным от работы собственным командиром стражи, хотя был не обязан!

Встала из–за стола, извиняясь и оставляя молчаливую парочку наедине, обошла портьеру, толкнула дверь на балкон. На улице стояла тёплая зимняя погода. Ветра почти не было, тихо падали крупные хлопья снега. Владыка стоял, опёршись о бортик балкона, и задумчиво смотрел вдаль, словно не заметив моего появления. Снежинки как нельзя лучше украшали его мягкие прямые волосы. Я подошла ближе, прикрыв за собой дверь. Встала рядом и попыталась понять, куда он смотрит. На нём была длинная меховая накидка с пушистым объёмным воротником, – видимо, за ней он и заглядывал в оранжерею.

– Лео… Спасибо тебе, – шепнула искренне.

Меня притянули к себе, согревая собственным телом. Руки сомкнулись спереди меня, плотно укрывая мехом. И так же молча, не говоря ни слова, поцеловали волосы за ушком. Мы стояли молча и смотрели вдаль. А мне вдруг стало всё равно – приедет Жан или нет… Я устала ждать. Меня любили здесь и сейчас, и я уже ничего не имела против этого. Даже больше… Мне было просто тепло и хорошо. Он поймал мою руку под меховым плащом, сцепляясь пальцами. Нежное поглаживание ладошки было приятно, даже вводило в какой–то гипнотический ступор. На моем лице дрогнула улыбка. И я окончательно расслабилась в его объятиях, откидываясь спиной назад, как это делала с Жаном.

Повернула голову, уложенную на правительственное плечо. Он смотрел на меня с нежностью, немного улыбаясь. Ещё несколько снежинок налипли на его светлые ресницы и мою щёку. А спиной я чувствую, как быстро бьётся сердце Владыки Актариона, – неужели из–за меня?.. И как он продолжает приятно гладить мои пальцы. Так хорошо, так спокойно сейчас. Почему–то нет никакого страха, и привычной паники тоже нет. Словно кто–то немного поколдовал.

– Выходи за меня, Drack–Hassi. Tairess mea qamma, sharish.

Прозвучало как гром. Тихий, бархатистый гром… Я понимала драккери интуитивно, ведь это мой родной язык, хоть я и не помнила его. А Лео только что попросил стать его женой… Вернее, королевой. Его королевой… Несколько холодных, мягких снежинок упали мне на лицо. Я потёрлась о меховой воротник, стирая их. Не успела смириться с мыслью, что у меня в жизни появился мужчина на смену другому, не вполне осознала, что теперь с этим делать, а тут сразу замуж!

– Я могу подумать?

– Нет.

Ну, как минимум, я ожидала «да»!..

– Почему?

– Ты уже была в такой ситуации однажды, Drack–Hassi. Sharish, это так сложно – ответить «да»? – сдержанно ответил он. А сам напряжён – я же чувствую!

Вытянув свои руки из–под кольца его объятий, я натянула свою часть накидки повыше, зарываясь в неё, как в спасение. Хотела ли я ответить это самое «да»? Я вздохнула. Хотела. И ещё как! Только всё так внезапно, – можно подумать, есть куда торопиться! Хотя в деревнях такие решения вообще зачастую родители принимают. В лучшем случае, молодые друг с другом знакомы. Мой брак был непроглядной тьмой, на которую лично у меня никто согласия не спрашивал. Пригрозили, притащили, и в ту же ночь… Даже и вспоминать не хочется!

А тут всё совсем иначе. Владыка всегда рядом, заботится, опекает, как ребёнка. Ну, наказывает иногда, заставляя муштровать дополнительную литературу. Но что такое посидеть, почитать книжку в тепле и комфорте, в сравнении с неделей на сухарях и воде в леднике на цепи с регулярным… изнасилованием?!

Я взглянула в магнетически притягательные льдистые глаза. Отчего–то я была уверена, что никому и никогда ещё этот красивый, волевой мужчина подобных предложений не делал. И это невероятно льстило! Но что–то оставалось такое мерзкое, холодное в душе, что заставляло медлить и тянуть с ответом. Я действительно однажды уже не смогла сказать ни «да», ни «нет», – и вот теперь стою в объятиях другого человека, вновь размышляя над ответом. Тогда мне только намекнули, а не попросили, как сейчас. Тогда вообще всё было по–другому. Но почему же я сейчас сомневаюсь? Неужели Жан ещё что–то значит для меня? Такие яркие и невозможно короткие отношения…

– Лео, ты действительно много значишь для меня, и я не хочу сомневаться в ответе. Ты же всё прекрасно слышишь…

– Именно поэтому я хочу услышать ответ здесь и сейчас.

Он развернул меня лицом к себе, осторожно приподнимая за подбородок. Так, чтобы мы смотрели друг другу в глаза.

– Я хочу, чтобы ты знала, насколько ты мне нужна, sharish. Я поразился твоей отчаянной смелости, когда встретил тебя впервые, ещё там, на поле. Ты сидела передо мной на коленях, но при этом не испытывала и десятой доли страха, что ощущал тот трус с сомнительной репутацией. Меня восхитил твой поступок, когда ты спасла любовницу Жана ценой собственного здоровья. Наш лессканский принц ведь так и не понял, что она собиралась сделать с собой. Но я всё видел в твоей памяти, пока ты спала, уж извини. Любопытство пересилило, – он обаятельно улыбнулся. – А потом, на озере, ты так мило смущалась, с любопытством разглядывая меня тайком, – и это обезоруживало…

– Подглядывать нечестно! – окончательно покраснела я.

– Каждый раз, когда я приходил к тебе домой в кошачьем образе, лечил, вливая бездну энергии, охранял тебя от самой себя, учил обращаться с твоей силой… Каждый раз ты приводила меня в ужас от осознания твоей неконтролируемой силы и опасности, которую ты несёшь в себе. Но каждый раз я отчётливо понимал, насколько безнадёжно привязался к тебе, малышка. Ты сильная, несмотря на внешнюю робость и нерешительность. В тебе есть что–то безумно притягательное! Учить тебя, сдерживая себя, зная заранее, что обучение подразумевает близкий контакт, и не иметь права к тебе прикоснуться – это было настоящей пыткой. Я держался до последнего, Стааль просто не знал, на что меня подписывал!.. Ты трогательная, милая, нежная. Не испорченная дворцовой жизнью и этикетом с детства. Искренняя. Тебя хочется оберегать. Мой яркий огонёк в кромешной тьме… Мне казалось, что я уже настолько очерствел, что потерял надежду полюбить кого–то. Маги рода сарисси вообще практически не способны на чувства, и я был уверен, что не стал редким исключением из общего правила. Женщины, власть, обязанности… всё было серо. Пока однажды одна храбрая и светлая душой девочка не перевернула мой мир вверх дном, и хорошенько не встряхнула!..

Он ласково коснулся рукой моей щеки, не сводя взгляда своих светло–голубых глаз. В душе всё переворачивалось, я не знала, чем ответить, и не могла вырваться из льдистого плена. Так и стояла, затаив дыхание, и внимательно слушала, жадно впитывая его слова.

– …И после этого, ты хочешь, чтобы я не был точно уверен, что ты моя, Drack–Hassi?!

Его лицо светилось нежностью. Странное, гипнотизирующее сочетание холодного образа и теплоты во взгляде. Мне так хотелось его обнять… Но я понимала, что с каждым таким согласием, объятием, поцелуем у меня всё меньше остаётся права на выбор. «Не теряй надежду…» – робким эхом из прошлого пронеслось в голове. Новая снежинка упала на кончик носа. Поздно.

Я протянула руку и коснулась его светлых волос, медленно пропуская светлую прядь между пальцев. Так странно, я никогда этого не делала, словно это было чем–то запретным. Шёлковый локон приятно скользил в руке, огибая пальчики. Лео замер, прикрыв глаза. Когда рука достигла кончика пряди, он поймал мою руку и мягко поцеловал. Что–то происходило здесь и сейчас. Не было страха, тревоги или стыда. Вдруг всё стало не важно. Мы столько времени проводили вместе, а я даже и не догадывалась о его чувствах! Я так привязалась к нему и привыкла доверять. Даже страшно подумать, что будет, если я скажу «нет». Слишком много он для меня теперь значил.

– Я хочу, чтобы ты не жалел о своих словах. И хочу быть уверенной в том, что я тебе отвечу, понимаешь?

Он тяжело вздохнул, крепко прижимая к себе. Я понимала, насколько трудно ему даётся это решение, но ведь это и моя жизнь тоже!

– Меня завтра целый день не будет, sharish. Послезавтра – зимний бал. И либо ты пойдёшь на него моей невестой, либо… – он стиснул зубы в последний момент. – В королевских семьях принято представлять своих избранниц членам других династий во избежание недоразумений. Другого случая представить тебя в ближайшее время не будет.

У меня мелькнула мысль в голове. Королевские династии!..

– Тогда я должна знать…

– Я не знаю, будет ли на балу Стааль. Его отец не любит посещать Весигар. А вот брат приехать может. В любом случае, насколько я знаю, официальной помолвки у вас не было – ты даже не ответила ему. Он не имеет никаких прав на тебя, и ты ему ничем не обязана, Drack–Hassi! Что касается морально–этической стороны вопроса, то об этом не беспокойся. Я всё улажу. И да – он жив и со своей семьёй в Лесскане. Это всё, что ты хотела о нём узнать?

Леонелль старался говорить спокойно, но я видела, как ему неприятно. Стало стыдно. Мне тут в любви признаются, замуж зовут так проникновенно… Но не спросить я не могла! Он стоял натянутой струной, отстранившись от меня, насколько это позволяла накидка. Я несмело шагнула к нему, кладя руки на его грудь.

– Прости… Мне это было нужно…

– Я знаю. Ты слишком честная и преданная – за это и люблю, – он слегка улыбнулся.

Такая тёплая улыбка промелькнула…

– Скажи ещё раз... Пожалуйста, – тихо попросила я, словно стараясь себя убедить в чём–то. Он, глядя в глаза, взял моё лицо в свои руки и повторил:

– Я тебя люблю. И только поэтому у тебя есть время до бала.

Тёплое чувство стало разливаться в груди, распуская, как солнышко свои лучики. А затем, словно чего–то испугавшись, остановилось на полпути. Но много ли нужно влюблённому мужчине? Он читал меня как книгу, – конечно, он почувствовал, что со мной происходит. И раньше, чем я заметила застопорившееся чувство в груди, – осторожно накрыл поцелуем. И я просто не придала этому значения, растворяясь в его ласке. Я могла поклясться в тот момент чем угодно – таким чувственным, нежным и открытым Владыку Актариона Леонелля Теор Коина не знал ещё никто.

Глава 17. С широко закрытыми глазами

За окном что–то с грохотом упало, заставив вздрогнуть. Я прислушалась, оторвавшись от сладкого занятия, – всё же, что ни говори, а целоваться мне понравилось! Что–то опять разбилось. Я решительно шагнула в сторону, высвобождаясь из рук Лео, и двинулась к двери, стремясь встать грудью на защиту Ринки, если потребуется. Владыка мягко рассмеялся, ловя меня за руку:

– Кати, ты там сейчас будешь, мягко говоря, не вовремя!..

Я недоверчиво взглянула в насмешливые льдинки.

– Но там что–то падает, и посуда бьётся! А вдруг он…

– Я переживу и разбитую посуду, и упавший стул. Поверь, sharish, твоей подруге ничто не угрожает, кроме того, что она сама хочет. Если не считать возмущения и гнева – всё по обоюдному согласию. Они сами разберутся, ты вспомни, как мы твою комнату несколько часов назад разгромили!

Смущённо отвернувшись, смотрю на ночной зимний сад. Кожа покрылась мурашками, улавливая резкую разницу после тёплых объятий под меховой накидкой на двоих.

– Ты же не думаешь, что они… Прямо там… Мириться будут?! – мне было стыдно задать этот вопрос, и я так и не повернулась.

Владыка подошёл сам, укутывая своим меховым пологом.

– Ну, настолько сильно мириться мы им не дадим. Тем более, твоя подруга против, а ты у меня замёрзла.

Мы постояли ещё немного, любуясь зимней луной и пейзажем.

– Жалко, что зима… Я бы погуляла сейчас в лесу, – сокрушённо призналась я.

– Можем устроить зимнюю прогулку чуть позже.

– Нет… Я лето люблю. А прыгать по сугробам… Не моё.

Меня стиснули, тяжело выдыхая возле ушка, и немного покачали.

– Закрой глаза.

– Зачем?!

– Увидишь.

Я зажмурилась. Тишина. Некоторое время ничего не происходило. А затем вдруг запахло… Летним лесом! Гомон птиц ворвался в тишину, разрезая, заполняя её! Я распахнула глаза без предупреждения. И ахнула, озираясь вокруг, – было самое настоящее лето!!! Яркая луна, тёплый садик с зелёными кустиками и ароматными цветами, каменные дорожки, освещаемые луной, макушки деревьев, зеленеющих вдали. Я восхищённо обернулась. Он снисходительно улыбался.

– Как ты это сделал?!

– Иллюзия.

– Такая живая?.. А если я в сад выйду?

– Теоретически можно и в сад. Но я бы не стал.

– У меня так никогда не получится… – расстроилась.

– Это умею я. Разве тебе мало? Зато я никогда не смогу воспламеняться и кидать огненные шары. У каждого свой дар, малышка.

– Всё равно спасибо. Это здорово – кусочек лета среди зимы!..

– Я дам тебе больше. Если только захочешь... Вещи гораздо реальнее и интереснее пустых иллюзий.

Я улыбнулась ему в ответ и потянула в комнату. Иллюзия лета и впрямь была хороша, но меня вдруг посетило ощущение, что это, пусть и красивый, но обман. Хотя это тронуло меня, не скрою. Лучше дождусь настоящего лета!

Мы тихо вошли в трапезную. Я смущённо хихикнула, застав чудную картинку «Ринка мирится с командиром весигарской стражи». Йонар, прижав её к камину и заслонив своей спиной, склонился над ней, загородив своими волосами их лица, и что–то делал такое, от чего подружка застыла, вскинув в замахе обе руки с тарелкой в одной и серебряным подносом в другой. Про эти орудия пыток для пропавших возлюбленных начальников стражи Ринка явно забыла. Недалеко от них валялся опрокинутый стул, а со стола свешивалась наполовину сдернутая скатерть, с которой каплями стекал соус. На полу валялась разбитая посуда.

Йонар, воодушевившись победой, и явно не замечая зрителей в лице нас, решил закрепить результат. Скользнул рукой по узкой талии, пробираясь вверх, остановившись где–то в районе Ринкиной груди, вырвав из неё тихий стон. Тарелка с подносом угрожающе задрожали, и мужская рука, затянутая в кожаный наруч, продолжила путь к тарелке. Ринка протестующе взвыла – не то от обиды за потерянное на груди, не то тарелку как орудие жалко стало… И если тарелку Йонар отобрать успел, то серебряный поднос с металлическим дребезжанием врезался–таки в голову незадачливого искусителя. Йонар со злостью выхватил погнутый поднос, несмотря на то, что Ринка вцепилась в него мёртвой хваткой с испуганным видом, и отшвырнул сторону. Что поднос упал на голову любимого, для неё самой, кажется, было неожиданностью!

– Может, уже хватит рушить мой дом?! – раздалось у меня над ухом. Леонелль всё это время обнимал меня сзади, созерцая это представление с не меньшим интересом, чем я.

Ринка взвизгнула, отпрыгнув от Йонара на добрый метр, а он, отбросив назад свои волосы, досадливо склонился в поклоне.

– Прошу прощения, мой Владыка, я всё возмещу, – тяжело дыша, извинился Дерраши.

На подругу было жалко смотреть. Она краснела и бледнела, глядя на Лео. До неё только сейчас, кажется, дошло, что «блондинчик»– аж целый Владыка Актариона! Было ощущение, что она сейчас упадёт в обморок, хотя я за ней такого не припомню. Йонар напряжённо покосился на побледневшую рыженькую бестию, делая осторожный шаг в её сторону. Видимо, он пришёл к такому же подозрению, что и я, относительно обморока. Ещё несколько бесконечно долгих секунд, и бледная, как немочь, Ринкания вдруг сделала то, чего от неё никак не ожидали, – медленно присела в реверансе на негнущихся ногах. Затем выпрямилась и упрямо уставилась мне за плечо. Ай да Ринь!!!

– А девчонка–то не промах, а, Дерраши? Я уж было подумал, всё будет по классике: «О мой Владыка!..» – и бесчувственное тело на полу, – саркастично, но с долей восхищения в интонациях произнёс Леонелль.

Ринка была готова удушить одним взглядом того, кто всё ещё стоял позади меня! Пора заканчивать…