Текст книги "Магиран из Прошлого (СИ)"

Автор книги: Екатерина Русак

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 20 страниц)

Получив шесть наград за раз, я вспомнил старый анекдот времен Брежнева. Генеральный, как-то раз посмотрев по телевизору спортивный репортаж о награждении штангиста золотой медалью, вдруг заметил, что он до сих пор не имеет спортивной медали по тяжёлой атлетике. «Я же ношу на себе сто восемьдесят килограммов орденов!» – проворчал Леонид Ильич.

После награждения мы трижды прокричали «Ура» и разойдясь, поспешили спрятаться в тени. Не успели мы перекурить по паре сигарет, как нам подбежал взволнованный офицер из штаба и громко объявил:

– Встать быстро! Слушайте сообщение правительства России о начале войны!

Мы дружно повскакали и, похватав оружие, бросились бегом к штабу соединения. Там уже собралась целая толпа из бойцов различных частей, которые жадно ожидали известий. Из штаба вышел тощий, субтильный полковник и потребовав тишины подняв вверх руку. Все приготовились внимательно слушать. Из штабной, радиофицированной машины, послышался гул и треск, затем до моего слуха донеслись слова незнакомого мне диктора:

– … страны западной коалиции, состоящей из Объединённого Союза Европы, стран Объединённого Турана и их союзники США, Канада и Япония нанесли ядерный удар по России и странам-союзникам: Ирану, Китаю и Индии. Наши страны, состоящие в едином военном блоке, ответили на этот акт неслыханного в истории вандализма ответным мощным ударом с применением ядерного оружия.

В результате варварской агрессии пострадала значительная территория России, где после атомной бомбардировки уже начались спасательные работы. Крупные города, такие как Москва, Санкт-Петербург, Нижний Новгород, Воронеж, Саратов, Новосибирск, Омск и ряд других находятся в значительном разрушении.

В результате вражеской агрессии значительно пострадали такие крупные города союзников как Шанхай, Пекин, Ухань, Дели, Бомбей, Мумбаи, Бангалор, Тегеран и многие другие.

Но наши доблестные вооружённые силы противоракетной обороны оказали поистине героическое сопротивление, уничтожив на рубежах нашего государства значительное количество боеголовок, несущих ядерный заряд.

В свою очередь, наша могучая держава и наши союзники нанесли сокрушительный ядерный удар по странам агрессорам, который не был отражён блоком НАТО. В результате бомбардировки полностью уничтожены большинство столиц бывших Европейских государств: Лондон, Бонн, Амстердам, Париж, Рим, Вена и другие крупные населённые пункты; города Стамбул, Анкара, Измир, Баку, Нью-Йорк, Вашингтон, Чикаго, Токио, Йокогама и многие-многие другие стратегические объекты.

Наша страна понесла большие потери. Враг получил от нас в ответ заслуженное и справедливое возмездие.

Воины России! Соотечественники! Братья! Не поддавайтесь на вражеские угрозы и провокации, не складывайте оружие! Вы сражаетесь за правое дело! Вы сражаетесь за свою Родину, за землю своих славных предков. Никогда в истории Россия не была покорена захватчиками, никогда не склоняла голову перед агрессорами. Мы выиграем эту войну! Кто к нам с мечом придёт, от меча и погибнет! И мы будем всячески следовать этому старому завету. Враг будет разбит, победа будет за нами!

Теперь я понял, почему пропал интернет. Все спутники, которые раньше кружили по своим орбитам вокруг Земли, были метко сбиты вражескими ракетами. Не только наша страна, но весь цивилизованный мир навсегда оказался без интернета, спутниковой и мобильной связи.

11 августа 2134 года. 18 часов 32 минуты по местному времени.

Западный фронт Смоленская область.

                                ***

Получив команду ждать, мы лежали в траве в тени деревьев. Все были напряжены, теряясь перед неизвестностью. Все понимали, что передовая – это не самый удачный вариант в судьбе человека. Но в душе каждый из нас рассчитывал на лучшее.

– Кто начальник команды 108? – к нам подбежал какой-то боец.

– Я, – лениво отозвался я, приподнимая голову.

– Зайдите в штаб, господин капитан! Вас вызывает к себе начальник штаба! – отрапортовал боец.

Я поднялся и, позвякивая медалями направился к штабу, вокруг которого стояли военные автомобили самых разных систем, начиная от командирского КШМ неизвестной мне модели, напоминавшая закрытый бронированный УАЗик и заканчивая БМП. Оглядев всю эту смертоносную технику, я определил, что тут не хватало лишь танков. В штабе царил гул и суматоха, мимо меня пробегали вооружённые солдаты и офицеры. Беспрерывно открывались двери различных кабинетов, куда с деловым, сосредоточенным видом входили или наоборот выходили военнослужащие различных званий и родов войск. Из-за дверей слышались крикливые телефонные разговоры, наполненные немыслимыми ругательствами и грозным рёвом начальников всех рангов и интендантов.

Блеск звёзд на погонах и награды слепили глаза. Пестрота и разнообразие военной формы готовы были свести с ума кого угодно.

Я пробился к кабинету начальника штаба, который одновременно выслушивал трёх докладчиков и при этом успевал во всё вникать и отвечать каждому из них. Увидев меня и выслушав доклад о том, кто я, он, не прекращая своего дела, порылся среди бумаг, лежащих горой на его столе и вытащил кожаную папку. Взяв из неё какую-то бумагу, он жестом заставил докладчиков замолчать.

– Капитан Рабер! – зачитал он. – Вы назначены командиром стрелковой роты! Команда 108 и приданная к ней команда 476 поступают в ваше распоряжение. Оружие вы уже получили? Отлично! Все получили? Полком командует генерал-майор Кубышка. С ним вы познакомитесь на передовой. Вы выдвигаете свою роту в квадрат 7-34 и занимаете там круговую оборону. Позади вас стоит артиллерийская команда  с орудийной батареей. Вам ясен приказ?

«Вот это повезло!» – подумал я. – «Но если я скажу, что я финансист, а не инженер-строитель, и ничего не понимаю в сооружении фортификационных сооружений, то это ничего не изменит».

Поэтому я ответил:

– Так точно, господин генерал-майор!

– Давайте ваш документ! – потребовал начальник штаба.

Он сунул его в машинку, стоящую справа от стола и что-то набрал среди кнопок.

– В связи с военным положением, все офицерские должности повышены на один ранг, – объяснил он. – Поздравляю вас со званием майора, господин Рабер!

Я не успел удивиться столь стремительному карьерному росту, как зазвенел звонок громоздкого аппарата, чем-то напоминающего факс. Начальник штаба взял трубку и приложил её к уху. Потом он побагровел и начал с кем-то ругаться, крича, что у него нет людей. Обругав трубку, он отшвырнул её от себя и обвёл офицеров, стоящих у него в кабинете злым взглядом. Остановив взгляд на моём лице, он вдруг спросил меня:

– Майор Рабер, сколько людей изначально было в команде, которую вы привезли с Коми?

– Двадцать, – ответил я.

– А сколько из них доехало сюда?

– Все двадцать!

Генерал-майор вдруг посмотрел на меня отечески-тепло и провозгласил:

– Вот настоящий офицер! С такими командирами мы обязательно выиграем эту войну!

Я не сразу понял, что означали его слова. Но потом мне стало понятно, что дезертирство в армии приняло катастрофические размеры и призывники из команд большей частью разбегались, не доезжая до фронта.

Начальник штаба вновь отобрал у меня документ, что-то понажимал на кнопочной панели и вручил мне его со словами:

– Согласно приказу корпуса майору Раберу присваивается внеочередное звание подполковник. Примите мои искренние поздравления! Вы временно будите исполнять обязанности командира роты, а потом примите батальон. Во дворе имеется военторг на колёсах, срочно замените погоны. Выполняйте поставленную задачу!

Я даже не заметил, как оказался за дверьми кабинета и вышел на улицу. Опа! Подполковник целый! Карьеру я делал прямо семимильными шагами. Не радуйтесь так, господин старший офицер! Завтра вы окажитесь в окопах, где вам в лоб прямо между глаз метко влепит пулю вражеский снайпер. А может быть, промахнётся…

В военторге я купил офицерскую фуражку вместо своего кепи, четыре большие звезды, две взял про запас. Снял куртку и тут же поменял своё звание. Маленькие звёзды долой, большие на погоны. В фуражке, лихо сдвинутой на затылок, вид получился залихватский, совсем неуставной, но зато так красивее. Теперь можно возвращаться к своей команде. И ещё мне надо найти команду 476. Я теперь ротный командир как-никак. Эх, хлыстика мне не хватает. Жаль. Ладно, переживу.

И я отправился собирать свою роту.

Всё это не заняло много времени.

Штык и Лука, увидев меня в новом звании, даже слегка растерялись, не зная как теперь дальше держать себя со мной. Я им дружески подмигнул и объявил построение роты. Тут же коротко объяснил солдатам, что я назначен командиром роты, а в подчинении моём теперь будут двое взводных, одним из которых был назначен старший лейтенант Лука, а вторым – лейтенант Ёж Евгений.

В роте, которую мне дали, по штату было сто сорок пять человек, а фактически сорок три человека, включая и меня.

– Вперед, орлы! – скомандовал я.

Получив на соседних складах-автофургонах,  сухой паёк на два дня, сигареты и аптечки первой помощи, мы подкрепились из полевой кухни кашей из горохового концентрата, и колонной выступили по направлению к передовой. Нам объяснили, что идти придётся пешком в связи с отсутствием техники и горючего, для её заправки. Кроме оружия нам выдали штыковые лопаты и ломы, которые рядовые несли на себе.

Была уже ночь. Но светила полная луна, слабо освещая трассу, по которой мы неумолимо двигались к фронту. Мы не боялись заблудиться, это была единственная дорога.

ГЛАВА 10. Господин президент.

"Спасибо Господин Президент

За мертвые пустые глаза

За то, что теперь можно все

А жить нельзя".

Песня в исполнении ансамбля ВДВ Голубые Береты.

11 августа 2134 года. 09 часов 19 минут по Московскому времени.

Москва. Кремль. Приёмная президента России.

                                ***

– Господин Президент! – в дверь кабинета главы правительства России стремительно вошёл секретарь. – Боевая тревога! Вооружённые силы США начали обстрел России ракетами с ядерными боеголовками.

– Что-что? – президент до этого сладко позёвывающий за столом, теперь стремительно вскочил с кресла: – Как они осмелились на такую неслыханную дерзость? Это что, война?

– Война! – подтвердил секретарь.

– Наши войска получили приказ об открытии ответных действий?! – выпалил президент.

– Через тридцать секунд, после того как была зафиксирована атака со стороны противника все наши межконтинентальные боеголовки получили автоматический сигнал наведения на цели и покинули шахты. Ответный залп произведён. Дан приказ по Военно-Морским силам, всем крейсерам открыть огонь на поражение противника! План «Шквал огня» согласно генеральной директиве Комитета Обороны приведён в действие.

– Беда! Беда! – запричитал президент. – Всё кончено! О, боже!

На столе президента замелькал световыми полосами экран видеофона и раздался звонок, требующий двухстороннего соединения.

Президент метнулся к столу и нажал клавишу включения видеофона.

– Да, слушаю!

На экране появилось лицо министра обороны.

– Война с блоком НАТО началась, господин Президент! – глупо произнёс маршал.

– Чему вы радуетесь? – визгливо вскричал президент. – Дайте немедленно по войскам приказ о боевой готовности номер один! Привести силы ПВО в полную боевую готовность! Поднять в воздух истребители! Выдвинуть подводные лодки с ядерными носителями к берегам недружественных нам стран и нанести удары по крупнейшим городам и стратегическим объектам! Тотальная война до полного уничтожения противника! Пленных не брать! Действуйте!

Министр обороны, получив приказ, сразу отключился. Президент России взглянул на секретаря, но тот не дав главе правительства ничего сказать, строго напомнил:

– Ракеты противника на пути к Москве! Силами ПВО все их уничтожить на подступах к Москве не удастся! Господин президент, вам необходима немедленная эвакуация! Мы уже не успеваем в главное убежище. Используем бункерное убежище запасного варианта. Если вы не поторопитесь, то мы заживо сгорим в пламени взрывов ядерных бомб.

– Да, да, идёмте скорее!

И уже на ходу к скоростному лифту президент спросил:

– Моя семья уже там?

– Да! – коротко ответил секретарь, не считая нужным добавлять, что в секретном подземном бункере уже находятся несколько высокопоставленных лиц и их семьи, заблаговременно доставленные и спрятанные на глубине 80 метров под стенами древнего Московского Кремля.

Скоростной лифт быстро понёс двух мужчин вниз, в противоатомное бомбоубежище.

А Москва… Столица, блестя оконными стёклами, освещённая утренним солнцем ничего не подозревая, встречала наступление нового дня. А к городу уже неслись вёрткие, нашпигованные электронными устройствами, вражеские ракеты, неся в себе смертоносный груз, который скоро превратит Москву в термоядерный костер и безжалостно выжжет всё живое на многие километры вокруг.

Москва просуществовала дольше Санкт-Петербурга меньше чем на две минуты.

11 августа 2134 года. 09 часов 25 минут по Московскому времени.

Москва. Подземный бункер на территории бывшего Кремля.

                                      ***

Семён Чернов, младший сержант кремлёвского полка охраны сегодня был оставлен на повторное дежурство в подземном Президентском бункере. Семён даже не удивился, что его не сменили с дежурства. Видимо в его знаниях опять появилась острая нужда. Он был, наверное, единственным человеком в полку охраны Кремля, обладающего ценнейшей информацией по некоторым вопросам, которую ценил личный секретарь Президента России.

Почему?

Семён Чернов в прошлом был спелеологом и диггером1 высочайшего класса. Об этом знал очень узкий круг людей, ответственных за охрану президента. Семен пешком по много раз исходил всю подземную Москву, знал наизусть все перегоны заброшенных линий метрополитена и природные пещеры. Он знал о всех правительственных секретных трассах и сети подземных коридоров, знал о местонахождении подземных предприятий, о тянущихся от них во все стороны туннелях.

Исторически сложилось так, что человек постоянно строил подземные ходы и коммуникации. Рудокопы копая шахты и пробивая штольни тоже сталкивались с миром, находящимся в недрах земли. К этому нужно добавить многочисленные природные пещеры, подземные русла высохших рек. С времён древнего мира до нас дошли сведения про обитаемые Каппадокийские пещеры, представляющие собой многоуровневые ходы, имеющие внутри вырубленные лестницы, спальни, кладовые. В них жило одновременно до восьми-десяти тысяч человек, на поверхность люди выходили через специальные люки, что бы на полях, находящихся над пещерами, посеять ячмень.

Есть сведения в древнерусских летописях, что уже во времена домонгольского нашествия, можно было по тайным ходам пройти под землёй из одного Русского города в другой или даже в Европу.

Во времена Русских царей и императоров строительство различных подземных сооружений продолжалось. При СССР  строился метрополитен и многочисленные оборонные объекты. Возникла система правительственных туннелей известные как Метро-2, тянущихся из Москвы на сотни километров, соединяющая Кремль с подмосковными городами, военными объектами и секретными бункерами Министерства обороны. На Дальнем Востоке шло строительство туннеля соединяющее материк и остров Сахалин. Но есть свидетельства очевидцев, которые сообщали о том, что остров Сахалин, его южная окраина, тоже связана туннелем, проходящим под морским дном, с Японским островом Хоккайдо2.

После развала СССР строительство отдельных подземных ходов тоже продолжалось и делалось это как и прежде в условиях строгой секретности.

После того, как в 2082 году отпала нужда в использовании метро, его просто закрыли. Пассажиры в Москве практически исчезли. Почти всех людей выселили за границы мегаполиса. Город полностью оказался в руках полицейских-чиновников, которые в одиночку владели целыми подъездами и даже домами, а для передвижения использовали исключительно автомобили и вертолеты. Но засыпать туннели метро никто не стал. О нём просто забыли.

Семён знал очень много о подземной Москве. Наверное, много больше других, потому, что проводил под землей большую часть своего свободного времени. А свободного времени у него было в избытке. Дядя никогда не отказывал племяннику в финансировании его увлечения. Только если разобраться, то особых затрат для этого и не требовалось.

Личный секретарь Президента России справедливо считал, что сержант-диггер может оказаться очень полезен после атомной войны, как хорошо знающий городские подземелья. Семён Чернов догадывался об этом, но благоразумно не подавал виду.

В полк Кремлёвской охраны диггер Чернов попал совершенно случайно. Он вместе с двумя приятелями, такими же любителями подземных путешествий, как-то совершал очередной вояж под столицей.

Существовал специальный приказ Министерства МВД России, запрещающий появляться на территории Москвы людям класса С, если они не работали в системе обслуживания, не были работниками предприятий или магазинов. Но запрещающего приказа о нахождении под землёй и в подземных коммуникациях издано не было. Этим и пользовались диггеры, хотя они никогда не афишировали свои похождения. Подземные ходы во все времена являлись высшей государственной тайной во всех странах мира.

Чернов с приятелями обследовали подземные переходы в районе Кремля, когда их случайно обнаружили охранники и начали за ними погоню.

Уйти от преследования они не сумели. Оба спутника Чернова были убиты при задержании, а сам Чернов схвачен и подвергнут допросу. Но тут выяснилось, что Семён Чернов – человек, принадлежащий к классу А, «неприкасаемый», стоящий над законом и согласно своего положения, не подлежит не только аресту, но и даже каким-либо допросам без специальной разрешительной санкции олигархов.

При задержании Семёну здорово досталось и теперь Кремлёвская охрана давшая маху, стремилась как-то замять произошедшее. Но из этого ничего не получилось, потому, что об этом узнал личный секретарь Президента России.

– Правильно ли я понимаю, – спросил секретарь дежурного офицера Кремлёвской охраны, – что любой диггер, хорошо знающий подземные коридоры, в состоянии проникнуть в Кремлёвские подземелья и, выйдя на поверхность совершить террористический акт?

Дежурный офицер был вынужден подтвердить, что это так.

– А задержанный диггер – действительно человек класса А?

– Так точно!

Секретарь решил лично поговорить с Семёном. Выслушав извинения и соболезнования по поводу произошедшего, Семён очень неохотно рассказал о себе, но легко согласился служить в полку Кремлёвской охраны. Теперь Семён по долгу своей службы обследовал подземные коридоры и туннели под Кремлём. Он обнаружил много интересного, но малопонятного. Под Кремлём оказались совершенно неизвестные ему подземные сооружения, уходящие куда-то очень далеко. Семён не решился в одиночку ходить по ним, после того, как сделал важное открытие. Это открытие его потрясло и напугало!

С помощью шагомера, карманного эхолота и компаса он двигался по вновь открытому ходу, подсвечивая себе дорогу мощным портативным влагозащитным галогеновым прожектором. Он следил за приборами, сверяясь по только ему одному понятной карте, и вдруг остановившись, замер как вкопанный. Семён ещё раз проверил карту и сверился с показаниями приборов. Сделав ещё несколько шагов вперед, он оглянулся с тревогой назад и увидел только пустоту коридора. Семён заметался по коридору, бегая туда и обратно при этом смотря на приборы.

Он ничего не понимал. Потом решив, что приборы почему-то неисправны, он вернулся на поверхность. На следующий день, заменив и проверив на исправность приборы, Семён снова занялся исследованием места, которое его заинтересовало.

В этот раз всё повторилось, что исключало случайную ошибку. Семён столкнулся с аномалией. Он видел перед собой коридор, мог свободно по нему передвигаться. Но, Семён точно знал, что этот коридор должен проходить через правительственный туннель. Из туннеля этот коридор виден не был, как будто его не существовало, то же самое наблюдалось и в коридоре. Иными словами, туннель и коридор проходя через одну точку подземного пласта, почему-то никак друг с другом не пересекались!

Это было очень странно. Непонятно и аномально!

Семён, оставив на стенах метки краской и несколько раз сфотографировав коридор, поспешил уйти с этого таинственного места. Но никто ничего не узнал об этом его случайном открытии.

Семён возвращался туда ещё несколько раз, пытаясь разгадать тайну «искривленного пространства». Но все его попытки закончились неудачей.

Никто в службе охраны Кремля не знал, что настоящее имя и фамилия младшего сержанта Семёна Чернова была Симеон Штерн. Он приходился родным племянником опальному олигарху Самуилу Александровичу Штерну, которого разыскивали все спецслужбы России.

Симеон Штерн, как ближайший родственник государственного преступника, тоже был объявлен в розыск. Но никто не мог представить, что разыскиваемый человек спокойно служит в охране Кремля под другой фамилией.

Семён Чернов потягиваясь, вышел из своей служебной комнатки, где он следил за показаниями приборов, отвечающих за жизнеспособность бункера. Он успел заметить, прежде чем офицер охраны втолкнул его обратно, как в конце коридора открылись дверцы лифта и из него вышли президент и секретарь.

Семён ничего не успел подумать. В этот момент бункер сильно тряхнуло и Семен, не удержавшись на ногах, упал на пол.

На Москву обрушились первые ядерные боеголовки.

–

1. Диггеры по большей части занимаются изучением городских подземных сооружений, построенных человеком, например, дренажных систем, канализационных коллекторов, ходов метрополитена.

Спелеологи занимаются исследованием пещер природного происхождения, а спелестологи – исследованием пещер, каменоломен и катакомб, сделанных человеком в горных породах.

2. Из семейного архива автора.

ГЛАВА 11. Дезертиры.

12 августа 2134 года. 00 часов 13 минут по местному времени.

Западный фронт, Орловская область.

                              ***

Моя рота заняла место во втором эшелоне обороны.

Но это громко сказано. Мы остановились прямо в поле у дороги. Костры я запретил зажигать, опасаясь ночного артобстрела. Выставив двух часовых, собрал на совет Луку, Ежа и Штыка.

– Надо бы узнать, что там происходит на передовой, – объявил я. – Мы совсем не знаем, что происходит вокруг нас.

– Солдат спит, а служба идет, – возразил Штык. – Солдат должен держаться поближе к кухне и подальше от начальства.

Произнеся две эти солдатские заповеди, довольный своей рассудительностью Штык солидно посмотрел на взводных, ожидая от них одобрения.

Но одобрения не последовало.

– Так-то оно так, – протянул я. – Но я все-таки схожу на разведку.

– Ладно, сходи, – милостиво разрешил Штык. – Дерзай, командир!

Лука улыбнулся, сказал:

– Я пока за тебя, Михаил, старшим останусь?

– Точно.

Я взял автомат на плечё и пошёл в сторону передовой.

До переднего края я добрался без всяких приключений. В конце пути я ожидал услышать предупредительный крик часового: «Стой! Кто идёт?!» Но не только окрика, даже осторожного шороха или говора я не слышал. Хотя уже полностью стемнело, но я не переживал за обратный путь. Очки ночного видения и фонарик у меня были с собой.

Но передовая встретила меня гробовой тишиной. Я вышел прямо на батарею тяжёлых орудий, рядом с которыми было ни души. Пушки грозно смотрели жерлами в сторону противника, ящики со снарядами громоздились недалеко. Но вокруг не было людей. Только кузнечики весело переговаривались друг с другом в высокой траве. Постояв прислушиваясь несколько мгновений, я решился крикнуть:

– Эй, есть тут кто живой?

Но мне никто не отозвался.

Куда они могли уйти, думал я, ничего не понимая. Часовые-то, по крайней мере, должны быть. Но пятнадцать минут поисков ни к чему не привели.

Чудеса! Испарились все, что ли? Постой-ка, сказал я себе, а не про этот Апокалипсис мне твердил Штерн, посылая меня сюда. Может быть, он уже начался? Все люди начинают исчезать таинственным образом. Очень на то похоже… Но, возразил я себе, я же пришёл со второго эшелона, а там все были на месте! А вдруг там тоже все исчезли, пока я шёл сюда? Такая промелькнула у меня мысль. Это предположение мне очень не понравилось, на лбу даже выступила испарина. Но тут я увидел свет одинокого фонарика. На всякий случай я спрятался за прицеп, и дождавшись, пока идущий окажется в пределах близкой видимости, крикнул:

– Стой! Пароль?

Конечно, никакого пароля я не знал. Я не часовой. Не кричать же подходящему человеку: «Братуха, замри! Ты кто по жизни?»

Никакого пароля в ответ я, как и ожидал, не услышал. Зато свет фонарика метнулся в сторону моего голоса, и я услышал голос, произнёсший с явным облегчением:

– Хоть кто-то здесь остался! Выходи, я свой. Капитан Кривошеев, полковая разведка.

– Подполковник Рабер, – отозвался я, выходя из укрытия. – Командир штрафной роты.

– Штрафная рота? – переспросил капитан и направил свет фонарика себе на лицо, затем на свой погон, давая мне возможность увидеть себя. Меня он осветил раньше. – Так вы не с батареи?

– Нет. Стрелковая рота второго эшелона, – ответил я и задал вопрос: – Почему тут никого нет?

– Все уехали, – произнёс капитан Кривошеев. – Бросили позиции, технику, вооружение и сбежали!

– Как сбежали? – для меня это сообщение прозвучало как нечто, не укладывающееся в голове. Но зато полностью разрушало версию Апокалипсиса с исчезновением людей, которую я измыслил.

– Наёмники тут стояли – объяснил Кривошеев. – Сплошь одни выходцы из Средней Азии, контрактники. Они как услышали о начале войны, погрузились на машины и уехали домой. Мы, сказали они, хорошо служили, пока мир был. А теперь война. Наш срок службы, господина начальника, кончился. И воевать и умирать за Россию мы не хотим. Предатели!

– А ты, капитан, почему с ними не поехал?

– Я – русский! Мой долг – Родину защищать, а не драпать!

– Понятно и патриотично, – отозвался я. – Ты, командир, водочкой, случайно, не богат?

– Пошли! – позвал капитан. – По сто грамм выпить нам не помешает…

В уже сгустившейся тьме я последовал за капитаном. Он привёл меня в брезентовую палатку, которую легко нашёл в темноте и включил на импровизированном столике собранным из ящиков, настольный фонарь, осветившей все вокруг желтоватым светом. Таких фонарей я ещё не видел, но благоразумно не стал расспрашивать о принципе его работы.

Вокруг стояло еще несколько ящиков пониже, которые заменяли сидения. Я поставил свою штурмовую винтовку на землю, прислонив её к столу, снял каску.

Капитан Кривошеев ушёл в угол палатки и принёс пластиковую полуторалитровую бутыль с прозрачной жидкостью. Этикетка гласила, что это русская водка, но попробовав её из пластикового стаканчика, я был вынужден не согласиться с надписью на бутылке. Водка отчаянно пахла нефтью и оставляла отвратительный привкус во рту, с которым не мог справиться даже свиной паштет, намазанный на эрзац-хлеб, используемый нами как закуска.

Капитан Кривошеев выглядел как типичный «русак». Высокий, голубоглазый блондин с правильными чертами открытого лица и спортивного телосложения. Людей с такой внешностью я тут встречал крайне редко. В большинстве преобладали люди ширококостные, темноглазые и темноволосые, с явно проступающим азиатским доминантом. Оскудела Русь! Потемнела… Русских в ней теперь меньшинство, хотя и называют все себя русскими. Впрочем, нет, россиянами. А это совсем разные вещи: русский и россиянин. Я – еврей, но, как и все, тоже россиянин.

После второго возлияния у нас с Кривошеевым пошёл разговор. Он назвался именем Николай. Рассказал, что он кадровый военный, два месяца назад переведён сюда для обучения личного состава в полевом приграничном лагере.

Я рассказал, что раньше был бухгалтером, был ложно обвинён в краже музейного имущества, осуждён к высшей мере наказания, по пересмотру дела направлен на фронт искупать свою вину кровью. Он, кажется, мне поверил.

– Говоришь, что ты из штрафников? – уточнил он.

– Точно, – подтвердил я, прикуривая сигарету. – Офицер запаса. Рота сформирована в ИТЛ строгого режима. Из добровольцев.

Капитан Кривошеев вдруг с силой хлопнул ладонью по столу, заговорил, не сдерживая раздражение:

– Дожили! Воевать некому! Пятьдесят миллионов населения в России, а в армию зэков призывают! Где раньше такое можно было увидеть? Всё, всё рушится. Военные училища почти все позакрывали, кроме двух, зато полицейских академий три десятка. Интересно мне посмотреть, как эти полицаи воевать с врагом будут!

– Они не будут, – ответил я, выпуская струйку дыма. – Они учатся воевать с только с безоружным гражданским населением.

– Вот именно! – подтвердил Николай. – Остались такие патриоты как я и люди, которым нечего терять, как ты. Много мы вместе навоюём. Вы же ничего не умеете! После первого артобстрела от вашей роты только кровавые ошмётки останутся, ворон костей не соберёт. А что дальше? Враг будет здесь и конец России.

– Кто стоит против нас? – спросил я.

– Поляки. НАТОвцы.

– Паны, мне кажется, вояки не лучше нас, – предположил я.

– Отчасти ты, Михаил, прав, – подтвердил Николай. – У них тоже воевать некому. Людей к ним отовсюду нагнали, но я в бинокль наблюдал, заметил, за два дня больше половины поубавилось. Бегут все с фронта. Воевать совсем никто не хочет. Дезертирство у них тоже повальное.

– А после ядерных бомбардировок тем более никто воевать не будет, – резонно подтвердил я. – Сейчас люди думают о другом: как выжить. Просто ещё никто не осознаёт размах катастрофы. Ещё нет паники, но она скоро будет, нет истерии, но ещё не наступило время. Всё это впереди. Так, что никто не будет готовить против нас наступление.

– Правительство России уничтожено при бомбардировке Москвы, – сказал вдруг Николай.

– Ты не шутишь? – я посмотрел на него. – Интернета и связи нет, как ты узнал?

– Вполне достоверная информация, – ответил он. – И Кремль с кабинетом министров и Государственная дума. Никого не осталось в живых. Москвы вообще больше не существует. Остались одни развалины и зона заражения.

– Но я слышал обращение правительства к народу! – вспомнил я.

– Я тоже, – Николай тяжело вздохнул. – Это обращение губернатора Смоленской области к народу. Никакой власти выше больше не существует…

Я помолчал, обдумывая новость, которую услышал.

– Что же теперь нам делать? – произнёс я.

Капитан разлил водку по стаканчикам, и мы неспешно снова выпили.

– Сам не знаю, – признался Кривошеев, продолжая прерванный разговор. – Фронта как такового не существует, правительства не существует, страна, как государство правда ещё имеет какое-то подобие. Уйти отсюда… я вроде присягу приносил. Думаю, что делать.