Текст книги "Магиран из Прошлого (СИ)"

Автор книги: Екатерина Русак

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 20 страниц)

– Нет. Я его не слышу. Но знаю, что это он сказал.

– И что он сказал тебе сегодня?

– Сегодня война будет. В обед. Когда мы приедем к посёлку, там есть мостик и там нас будут ждать очень плохие, злые дядьки. Они в нас стрелять будут. Убивать.

– Полицаи? – я почему-то сразу поверил словам Насти.

– Нет, не полицаи. Домовой говорит, что это бандиты.

Поверил ли я её словам? Мистика, скажете вы, чепуха! А я вот поверил, и не пожалел об этом.

И это мне очень не понравилось. Что это  может значить? Засада, которую решили устроить случайные бандиты? Или уже где-то стихийно образовалась новая власть, которая посчитала какой-то кусок территории своей собственностью? Власть самоуправления, стоящая на страже своих границ. И то и другое было некстати. Лишние проблемы. Но я был готов к такому повороту событий.  Внезапно меня осенила одна мысль, которая показалась мне сначала фантастической, но немного подумав, я признал, что такое тоже вполне возможно.

Я дождался, когда Настя выговорилась и убежала, закончил бритьё и направился к импровизированному столу, за которым Лука уже деловито нарезал к завтраку хлеб, а Лилиана разливала по кружкам горячий, ароматный кофе, сваренный на огне костра.

Николай завтракал вместе со своей семьёй, поэтому его не было с нами. Но он как раз был сейчас мне нужен больше всех. Я, молча пожевал бутерброды со шпротами и зеленью, выпил кофе и обратился к Луке:

– Карта, захваченная у андроида, у тебя с собой?

– Конечно! – ответил он и спросил, слегка обеспокоенный: – А что?

– Пошли, – коротко бросил я.

– Куда? – он тоже встал.

–  Пошли, вахмистр, к есаулу. Нам нужно на сегодня наш путь определить.

Есаул Кривошеев уже давно закончил свой завтрак и был одет по всей форме. Он поздоровался и посмотрел на нас, ожидая новостей или моих распоряжений.

– Николай, давай посмотрим, какой нам выбрать путь движения, – сказал я.  Лука включил документ андроида и мы стали рассматривать трассы и местные дороги. Пока Николай с Лукой определяли маршрут, я молчал, внимательно изучая местность на объёмной карте. Наконец они после короткого спора пришли к общему решению, учитывая все наши насущные проблемы, касающихся горючего, запчастей, оружия и прочих мелочей.

– Замечательно! – сказал я, когда Лука выключил карту. – Так и поедем.

Я молча протянул руку, взял документ андроида из руки Луки и поставил его под колесо бронемашины. Приложив палец к губам, я посмотрел на Луку и Николая и показал пальцем левой руки направление к лесу. Надо им отдать должное, они не стали ничего  спрашивать, а правильно исполнили моё требование предосторожности. Оказавшись в лесу, в удалении от машины, я обернулся к своим спутникам и произнёс:

– Меня гложут сомнения, друзья. Может быть, мы напрасно взяли эту карту. Я подозреваю, что в ней имеется маячок, по которому прослеживается наш путь. И не только пеленгатор, но и голосовой передатчик наших разговоров.

Они внимательно посмотрели на меня. Первым вопросы задал Николай:

– Почему ты так считаешь? Что это вообще значит? Кому мы понадобились?

Лука привычно улыбнулся, хотя я видел, что его улыбка вышла натянутой, какой-то невесёлой.

– Вас я не  подозреваю ни в чём, – сразу поспешил заверить я их. – Николай, ты не мог знать где мы остановимся и никак не мог повлиять на появление андроидов-провокаторов. Лука, ты со мной неотлучно уже два  месяца и зная случайные обстоятельства нашей встречи, трудно тебя представить правительственным агентом. То же самое можно сказать о других. Все со мной встретились случайно. Иное дело я.  Девяносто из ста, что слежка идёт за мной. Но не знаю и даже не догадываюсь, кто это делает. Зачем, сказать могу. Теперь это не тайна, тем более, что сообщив её вам, вы ничего извлечь для себя не сможете, а я ничего не потеряю. Но с моей стороны по отношению к вам будет правильнее и честнее, если вы будите об этом знать. Вся моя тайна заключается в том, что когда-то я знал опального олигарха Штерна. Точнее даже не знал, а работая в Кремле, беседовал с ним несколько раз на различные темы. На этом моё знакомство с ним заканчивается. Когда Штерн оказался в опале, я уже не работал в Кремле. Я не его доверенное лицо, я не работал на него, не знаю, где он сейчас находится. Но кто-то упорно считает обратное, что я его помощник и надеется через меня его найти. Вот что я хотел сообщить вам по первому вопросу.

– Значит, будет и второй, – сказал Лука. – Про Штерна я много слышал. Что-то невзлюбили его сильно в правительстве олигархи.

– Знаю о деле Штерна, – коротко подтвердил есаул. – От одного его имени наше правительство просто лихорадило. Готов поверить в твой рассказ. Говори, Михаил, дальше.

Я изложил свои соображения по поводу появления андроидов, сделав акцент на то, что «прокурор» подбивал нас на вооружённое восстание. То есть, возможно, пытался таким образом, выяснить где находится Штерн, который не остался бы в тени, в случае проведения подобной акции. Я заметил, что цена создания и программирования, подобных андроидов баснословна велика, что указывает на лиц, имеющих власть и деньги. В этом со мной они сразу согласились.

– Теперь последнее, – сказал я. – Мы выбрали оптимальный маршрут движения и пока всё шло благополучно. Но у меня появилось дурное предчувствие, что в обеденное время нас на дороге ждёт засада. И я, примерно, знаю где.

– Откуда ты знаешь? – перебил меня Лука.

– Чувствую, – как можно спокойнее отозвался я. – Когда вы смотрели объёмную карту, я увидел наших врагов, которые ждут нас за мостом реки .... Считайте это чем хотите, но мне кажется, что я не ошибаюсь...

– Что ты предлагаешь? – поинтересовался Кривошеев. – Я понимаю, о чём ты говоришь. Такие предчувствия иногда появляются у человека, когда его нервы напряжены в бою. Бывает, что он ошибается, но бывает, что он оказывается прав. Лучше будет нам перестраховаться. И заодно проверить документ андроида на наличие пеленгаторов.

– Или лучше сразу выбросим этот подозрительный документ, атаман? – спросил Лука. – Карта в нём красивая и точная, но мы и без неё вполне сможем обойтись. У нас есть бумажная. Её вполне достаточно.

– Не стоит, – отозвался я. – Если документ андроида «прослушивает» и пеленгует наш маршрут, то люди, пытающие устроить ловушку, будут ориентироваться на него, на его местоположение. Мы обманем их. Карту я хорошо помню. Мы попробуем переправиться через реку в другом месте и выйти в тыл к тем людям, которые нас ждут. Нам обязательно нужно взять пленного. Лучше даже двух. Надо выяснить с каким врагом мы имеем дело. Предлагаю сделать следующее. До реки два часа езды. Когда мы подъедем к ней ближе, то...

15 августа 2134 года. 13 часов 44 минуты по местному времени.

Орловская область. Река Труды.

                                 ***

Следуя моему предложенному плану, наша автоколонна остановилась, не доезжая реки Труды километров двадцать. Мы с есаулом Кривошеевым и вахмистром Штыком, оставив документ андроида Лилиане, загрузились в два БТРа и поехали дальше по направлению к поселению, где нас, возможно, поджидала засада.

БТР  – прекрасная машина. Она не только ездить умеет по бездорожью, но и плавать по воде тоже, хотя имеет внушительный вес. Мы пересекли реку и объехали поселение, где нас могла ждать засада. Выехав на трассу, мы остановились в метрах шестистах от моста.

Кривошеев долго рассматривал в бинокль мост и местность рядом с ним, потом махнул рукой и сказал:

– Вижу их! Пятеро всего.

Я взял бинокль и посмотрел туда, где, по словам есаула Кривошеева, находились люди, ожидавшие нас в засаде. Я их увидел среди кустов, росших около моста, без всякого труда, потому, что они особо и не прятались. На них была обычная полевая военная форма со знаками различия, указывающая на принадлежность к Российской армии. У одного из них был гранатомёт, который тот держал на коленях. Второй, в солнцезащитных очках, с засученными до локтя рукавами, был вооружён пулемётом и больше напоминал расхристанного американского наёмника из фильмов-боевиков.

Но, без всякого сомнения, это были не простые мужички-разбойники, взявшие в руки охотничье оружие для грабежа проезжающих. Это была специальная воинская команда, спланированная акция, в задачу которой была поставлена остановка нашей автомобильной колоны. Гранатомёт – оружие серьёзное. Пулемёт – тоже.

Я поискал биноклем ещё людей, которые ждали нас в засаде. Вторая группа, которую я обнаружил, находилась в метрах пятидесяти с другой стороны дороги и насчитывала три человека. У этих гранатомётов не было, зато один был со снайперской винтовкой.

Кривошеев что-то прикинул в уме и негромко шепнул мне:

– Обрати внимание, Михаил, их только пятеро. Это слишком мало. Но вполне достаточно, чтобы справиться с безоружной или плохо вооружённой толпой беглецов. Кто-то недооценил нас. Что же, мы воспользуемся этим. Двое у моста должны остановить БТРы, застопорить колону, и отвлечь на себя внимание. Двое из второй группе выполняют главную задачу. Снайпер – их прикрытие. Какую задачу они должны выполнить, мы знаем: захватить тебя. В первой группе офицера скорее всего нет. Значит, первую группу мы уничтожаем, а потом попробуем справиться со второй.  Пулемётчика и его напарника мы снимем с двух выстрелов. Расстояние между вражескими группами такое, что они не поймут сразу, что часть их людей перебита. Тем более дорожная насыпь скрывает их друг от друга. Далее мы на БТР, прикрываясь его бронёй, идём в атаку. Неизвестный БТР с  полицейскими метками, идущий  с противоположной стороны, для них станет неожиданным и неприятным сюрпризом. Но наш план, Михаил, может сорваться, если мы одновременно не сможем вывести из строя двоих противников. От этого дуплета зависит весь наш дальнейший успех. Ты точно попадёшь в пулемётчика?

– Постараюсь, – ответил я. – Никогда не был в роли киллера.

– Мы ведём войну, – поправил меня Николай. – Это нечто другое.

Мы залегли. Так стрелять удобнее. В снайперский прицел тяжёлой и массивной винтовки, которую мне вручил Кривошеев, мой враг выглядел так, как будто находился в трёх-четырёх шагах от меня. Помня напутствие Николая, что нажимать спусковой крючок нужно плавно на выдохе, я ждал его команды.

Я повёл винтовкой и взял в прицел спину одного из двух лежащих за кустами людей. Николай тоже прицелился.

– Огонь! – скомандовал он. Мы выстрелили одновременно. Глушители погасили наши выстрелы, их невозможно было никак услышать в лагере наших противников. Тем более расстояние до них было не меньше шестисот метров. Теперь гранатомётчики были нам больше не страшны.

– Начали! – скомандовал есаул и метнулся к своему БТР. Я помчался к своему. Наши машины выскочили на дорогу и устремились по дороге к посёлку. Мой БТР, вооруженный пушкой шёл вторым. Мы рассчитывали, что наш эффект от внезапности поможет нам полностью деморализовать неизвестного нам врага.

Так и случилось. Трое оставшихся в живых, посчитали, что это едут полицейские машины и решили их пропустить. Но мы, резко затормозив, остановились напротив них. Они прятались в кустах, их не было видно. Но наши пулемёты злобно ударили по ветвям и побегам молодой поросли…

Один из наших противников уцелел просто чудом, он закатился в канаву, в которой мы его и обнаружили. Он был только ранен в ногу, остальным не повезло. Выжить под градом пуль крупного калибра не может никто. Никакой бронежилет не спасёт…

Николай склонился над раненым, присмотрелся к нему и, выпрямившись, вдруг спросил:

– Не узнаёшь меня, Виталик?

– Николай! – воскликнул тот. – Это ты? Нет, не может быть! Вот так встреча!

Видно было, что он действительно оказался рад Николаю, но боль в прострелянной ноге вернула его к действительности, напомнив ему, что он пленный.

– Невесёлая получилась у нас встреча, Виталик! –  с сожалением покачал головой Кривошеев. – Ты поднял на меня и моих друзей оружие. Ты теперь мой враг. Помни об этом!

Раненый прикусил губу не понятно, то ли от боли то ли от постигшего его разочарования.

– Понимаю, – пробормотал он. – После допроса языка почти всегда расстреливают. Поэтому, Николай, просить пощады я не буду, но по старой дружбе расскажу тебе всё, что знаю. Мне терять нечего, а играть в героя, у меня нет настроения. Но, клянусь всеми святыми, я не знал и даже не догадывался о том, что ты с семьёй сможешь оказаться в этой автоколонне!

– Рассказывай, кто отдал приказ охотиться за нами? – потребовал Николай.

– Нет, не за вами... Нам была поставлена задача: остановить колонну, уничтожить только всех кто помешает захватить живым Михаила Рабера. Его мы должны были доставить в соседнее село. Там нас ждёт вертолёт. Лётчик должен был забрать Рабера с собой, он знает дальнейший маршрут. А наша группа, после выполнения задания, должна была вернуться на Западный фронт.

– Вертолёт ещё там?

– Да.

– Так, понятно. Кто вам отдал приказ захватить Михаила?

– Генерал-полковник Балдеев, второй прокурор города Москвы.

– Что?! – не выдержал я. – Кто-кто? Повтори-ка, я что-то не расслышал!

– Балдеев, прокурор, – повторил пленный. – Я слышал, что он представился именно так. Имя  и отчество его не знаю.

– И когда ты, Виталик, видел его, этого прокурора? – спросил Кривошеев.

– Вчера.

– Вчера? – переспросил Кривошеев бросая на меня многозначительный взгляд. – Ты ничего не напутал?

– Обижаешь, Николай! – поморщился пленный от боли. – Я всё-таки с ума не сошёл! Точно вчера. Какой мне смысл что-то придумывать?

Вот ведь какой интересный ребус получается! Опять Балдеев! Настоящий, собственной персоной? Или может быть, это очередной андроид, назвавшийся прокурором Балдеевым? На всякий случай я решил уточнить:

– Ты хорошо его рассмотрел?

– Он стоял от меня в двух шагах, – уточнил пленный. – Его было невозможно не рассмотреть.

Я в целях проверки обрисовал яркий портрет подполковника Максима Ледового, поинтересовался, не Балдеев ли это? Пленный отрицательно качнул головой, подтвердив тем самым, что говорит правду. Тогда я описал лицо и манеры андроида-Балдеева, которого уничтожил Лука. На этот раз пленный с уверенностью подтвердил, что именно так и выглядел прокурор, отдавший приказ.

Мы снова переглянулись с Николаем. Он еле заметно сделал глазами знак и снова посмотрел на пленного:

– Виталик, мне нужно взять живым пилота вертолёта. Понимаешь?

– Понимаю, – тот опустил голову. Но тут же поднял её и, смотря в глаза Николаю, сказал: – Выдав тебе почти всю информацию о нашем задании, Николай, я пытался как-то искупить свою вину перед тобой. Ты просишь от меня невозможного. Я – офицер, я присягал России, а помощь мятежникам, это уже предательство. Это слишком разные вещи, ты не находишь?

– Не кипятись, Виталик, – ответил Кривошеев. – Послушай меня. Тебя обманули. Ты ничего не понял и погубил несколько невинных парней. Я прекрасно понимаю, что ты исполнял приказ. Но, ты не знал, что  данный приказ тебе отдал человек, который следовал своим личным интересам, а не интересам России. Это тоже разные вещи, ты не находишь?

– Возможно, но какая теперь мне разница?

– Есть разница! – несколько повысил голос есаул. – Трое суток назад я думал в точь-точь как и ты. Теперь я увидел обратную сторону медали. И больше не хочу служить правительству старой России, которое живёт лишь для себя, забывая тех, кто создаёт ему богатства и привольную, беспечную жизнь. Я хочу служить новой России, которая поднимется из руин и  пепла, но в которой будет всё иначе!

– Зачем ты мне говоришь это? – печально проговорил наш пленник. – Я не пойду на предательство, не хочу быть замешенным в заговоре, как ты. Я никогда не бредил идеями революции. Мы же изучали, что за любое выступление против правящего класса следует деклассирование... Можешь расстрелять меня...

– Разве я собираюсь тебя расстреливать? – спросил Николай. – В этом ты ошибаешься. Вовсе нет. Знаешь почему? Потому, что ты мне не враг и никогда им не был. Не хочешь нам помочь, хорошо, это твой выбор. Не могу осуждать его. Не хочешь быть с нами? Никто тебя не заставляет. Каждый человек должен иметь право на свободный выбор. Но куда ты денешься раненый? Армии нет, государства нет, правительства нет, никому ты больше не нужен. Кто в течение трёх недель, пока заживёт рана, обеспечит тебе уход, лечение, питание? В стране наступает такое смутное время, что даже нищенством не проживёшь.

– Ты странно рассуждаешь, Николай, – ответил Виталик. – «Право на свободный выбор». Это изречение ты откуда взял?

– Я думаю и говорю, как человек новой России! Слушай, Виталик, я поехал к месту посадки вертолёта, а твоей раненой ногой пусть займётся наш доктор. Называй его Евгений Ёж. Мы скоро вернёмся. Не прощаюсь с тобой. Если честно, хочется вспомнить те годы, в которые мы вместе учились, воевали.

– Я у вас буду вроде заложника? – усмехнулся пленный. – Это меняет дело...

Вертолёт, к сожалению, мы захватить не сумели. Не потому, что мы оказались плохо подготовленные и не смогли подобраться к нему незаметно. Мы банально опоздали. Пилот поднял машину в воздух, когда мы ещё до него не доехали около километра. Скорее всего, у лётчика была своя секретная система позывных. На очередной сигнал, который периодически посылал пилот вертолёта на передатчик группы захвата, не поступил ответный.

Мы проводили вертолёт взглядами и развернувшись, поехали обратно.

– Жаль! – сказал я. – Упустили.

– Больше нас господин Балдеев не найдёт, – сказал в ответ Кривошеев. – Теперь мы точно знаем, что в документе маячок. Подбросим этот документ в какую-нибудь встречную машину, и пусть нас ищут, там, где нас нет.

– Ты забываешь ещё про одно важное обстоятельство, Николай, – напомнил я.

– Ах, да! – он кашлянул. – В каждом из нас тоже есть маячки-пеленгаторы. И фамилии наши известны.

– Эти имплантанты необходимо срочно извлечь из человеческих тел, – подтвердил я. – Не знаю, что представляет собой эта операция и насколько она сложна, но нам нужен хирург.

Про то, что такого маячка в моём теле нет, я пока решил не говорить.

Я, смотря в окно БТР, обратил внимание, что из-за далёких пожаров теперь в воздухе постоянно висела серо-голубоватая дымка, в которой смазывались и даже растворялись далеко стоящие строения. Запах этой гари неприятно щекотал мне ноздри.

ГЛАВА 17. Атаман Походный (продолжение).

15 августа 2134 года. 15 часов 19 минут по местному времени.

Орловская область. Посёлок Крутое.

                                 ***

Правильно глаголет истина, что нет худа без добра. В поселении Крутое, находящимся недалеко от города Ливны, не захваченного бомбардировкой, мы неожиданно для себя нашли радушие и полное понимание со стороны местных жителей. Правда, их тут было немного. Напуганные военными действиями третьей мировой войны и неизвестностью, они собрались вокруг наших казаков и вступили с ними в разговор. Мне и моим старшинам почти ничего не пришлось объяснять местным жителям, кто мы такие и куда едем. Всё это было сделано за нас словоохотливыми Катыньскими казаками.

Услышав о том, что в мире твориться нечто страшное, узнав подробности о бомбардировке Европы, глобальном заражении местности и росте радиоактивного фона, многие из местных попросились ехать с нами. Я повторил для них свои требования и на этом вопрос приёма в казаки был исчерпан. Но зато сразу возникла новая проблема: число мест в автобусе было ограничено, а число желающих ехать теперь превышало наши возможности. Конечно, в автобусе были места, но они были заняты пожитками и реквизированным продовольствием, необходимым в дороге. БТР для перевозки пассажиров не подходили. С одной стороны, это были военные машины. При их использовании в бою, жизнь гражданских людей, находившихся в них, подвергалась бы ненужному риску. С другой стороны, в БТР мы складировали оружие, инструменты и десятки мелочей, которые, возможно, могут пригодиться нам в дальнейшем.

В Крутое я решил задержаться на сутки. В первых, нам нужна была техника, ещё один автобус и бензовоз, которые я решил раздобыть в Ливны. Во-вторых, новым переселенцам нужно было дать время собраться в дорогу. В-третьих, водителям был нужен короткий отдых, потому, что нас впереди ждала длительная дорога. Абсолютно все люди устают в дороге, не только водители. Те, кто совершал хотя бы раз в жизни тысячекилометровые автомобильные рейсы, меня поймут. В-четвёртых, в посёлке мы решили полностью опустошить продовольственный магазин,  здесь это можно было сделать в относительной безопасности. И последнее, в садах и огородах Крутое можно было собрать хоть какой-то урожай свежих овощей и ягод, который здесь больше был никому не нужен.

Я и другие старшины обратили внимание, что значительно увеличилось число машин, перемещавшихся по дорогам. До этого времени мы не трогали встречные автомобили, проезжали мимо, делая вид торопящихся куда-то людей. Теперь, я решил не пропускать проезжающие автомобили, а останавливать и обыскивать их, пологая, что беглецы могут везти с собой самые ценные предметы. Конечно, я не имел в виду людей класса С, большинство которых были просто бедны, а те, которые что-то имели мало чем отличались от остальных. Существовавшая государственная система России будущего сделала всё, что бы ничего и не у кого не было. Если ты не относился к классу Б или А, то ты представлялся полным ничтожеством и не имел права жить в достатке. Люди, которые меня окружали, всё хорошо это знали, они испытали на себе все прелести полицейского засилья, и даже я, много повидавший, был шокирован тем зрелищем, которое я тут увидел.

Мы установили БТРы орудиями в разные стороны на проезжей дороге рядом с магазинчиком. Есаул Кривошеев, Лука и двое катыньских казаков направились на разведку в бронемашине в Ливны. Остальные катыньцы, кроме вставших в караул, принялись выносить продовольствие из магазина, сортировать его для последующей загрузки.

Штык и Евгений, усиленные казачьим подкреплением, находились в БТР, готовые в любой момент открыть огонь из пулемётов. Лилиана тоже нашла себе занятие, она находилась неотлучно при мне, выполняя роль ординарца. Получив от меня повеление, она, передавая мой приказ, звонко объявляла: «Я – младший урядник! Казак, ты что, не слышишь, что атаман приказал?» Поначалу это выглядело немного комично, но уже к вечеру все привыкли к казацкому чину Лилианы.

Действительно, уже через полчаса наши патрули БТР остановили первую легковую машину. Судя по размерам автомобиля, мощности двигателя и прочим наворотам, она принадлежала человеку класса Б. Из её открытого окна недовольно выглянул упитанный круглолицый мужчина. Увидев его, Штык повёл стволом автомата и потребовал:

– Куда направляешься? Документы, давай показывай! Кто ты такой, кто?

– Чего? Не видишь, кто я такой? – набычился тот. Его лицо покраснело от гнева, он сделал понятное движение, потянувшись за пистолетом висящем в плечевой кобуре.

Штык, недолго думая быстро развернул автомат и с силой ударил прикладом в лицо строптивца. В следующее мгновение Валерий распахнул дверцу автомобиля и грубо вытащил не успевшего прийти в себя полицая на дорогу. Этого Штыку показалось мало. Следующий удар солдатского тяжёлого ботинка пришёлся полицейскому в пах, от которого он завыл и упал в пыль. Штык вытащил у упавшего пистолет из кобуры, сунул себе в карман и крикнул Катыньским казакам:

– Сюда, братцы! Смотрите какого важного полицая мы изловили!

Те, давно уже бросив работу, наблюдали, как Штык вытаскивал и избивал полицейского чиновника. С радостными криками десяток казаков бросились на зов и окружили корчившегося и стонущего на дорожном бетонном покрытии полицая. Они смотрели на поверженную власть и откровенно веселились.

– Вот лежит, держась за свои отбитые яйца полицай! – театрально покрикивал Штык, глумясь над врагом. – Посмотрите на эту кучу дерьма! Он считает себя лучше, чем мы все вместе взятые. Он много лет пинал нас в задницу своим подкованным сапогом и считал, что это хорошо! Теперь времена изменились, и пинать его будем мы. Ну, что же вы смотрите? Он сделал бы это, не задумываясь, потому, что он – власть, ему ничего за это не будет. Но теперь власть – мы, и нам за это тоже ничего не будет! Бей!

Казаки не заставили себя долго уговаривать. Такой ярости у людей я не видел давно. Казаки, оскалив зубы, били полицая ногами остервенело, с каким-то исступлением, топтали его, радуясь кровавым брызгам, как дети праздничному салюту...

Изуродованный труп полицая казаки отволокли в кусты и словно не удовлетворённые содеянным, в заключение цинично помочились на него. После чего, перекурив, принялись за свое прежнее занятие.

Штык подошёл ко мне, подмигнул, поинтересовался:

– Ну как тебе наши казачки?

– Решил их всех кровью повязать? – спросил я.

– Ага! – подтвердил Штык. – Сам же рассказывал, что старые воры в середине двадцатого века такую привязку новообращённым делали, через кровь. Что бы человеку, вставшему на воровской путь, обратной дороги не было. Разве я не прав?

– Рассказывал, помню, – согласился я. – Валера, скажи, я тебя когда-нибудь обманывал? Подводил? Сделал для тебя плохо?

– Нет, атаман, не было такого! Ты что? – Штык виновато посмотрел на меня, не понимая, в чём он совершил оплошность.

– Тогда послушай умное слово старого еврея, – сказал я. – Забудь про всё, что связано с нашим тюремным заключением. У нас начинается новая жизнь. И я хочу, что бы она была светлая, а не наполненная бессмысленным и ненужным злом. Не хочу я видеть, как с людей заживо снимают кожу, как их заживо сжигают. И слышать об этом не хочу. Казнить их надо, не спорю и поддерживаю. Но в следующий раз отведёшь полицая за угол или в лес и там шлёпнешь по-тихому. К чему устраивать этот балаган?  Наш народ, если озвереет, то потом не утихомирится, пока весь пар не выпустит. И не ты, не я и никто другой его потом не сможет остановить. Слышал о загадочной русской душе?

– Нет, – со вздохом ответил Штык.

– Так древние мудрецы называли славян, не понимая их внутренней сущности. Но для разгадки им недоставало всего одного понятия, которое отсутствовало почти у всех народов Европы. Славяне не имеют предела. Во всём. В работе, в любви, в пьянстве, в бою. Вот так!

– Понял тебя, атаман. Исправлюсь!

– Но разоружил полицая ты, вахмистр, грамотно! – не удержавшись, похвалил я его.

Штык довольно осклабился.

– Давай машину посмотрим! – предложил Штык.

– Давай!

При осмотре вещей в машине убитого полицейского мы сразу обнаружили несколько непонятных ящиков, отдалённо напоминающих компьютерные корпуса.

– Так это – серверы! – выпалил Штык. Он покрутил головой словно в раздумье: – Полицейские серверы, – добавил он и многозначительно посмотрел на меня, ожидая ответа.

– Уверен? – я сразу понял, какая для нас это удача.

– Точно, они, – подтвердил он. – Может быть какой-то архив. Только без пароля мы не сможем его прочитать.

– Нужен хакер? – спросил я.

– Да. Хакер. И не какой-то, а очень грамотный.

Я обвёл серверы взглядом, подумал и решил:

– Перетащим пока их к нам в БТР, когда-нибудь мы их прочитаем.

Конечно, при виде серверов, меня охватило острое желание узнать, какие тайны хранятся в этих блоках, но в данной ситуации я был бессилен. Простые алгоритмы информатики я бесспорно знал, мог написать короткую программку-файл для автоэкзека и конфига1 для 386 модели компьютера, но... Передо мной была электроника Будущего с программами и защитой, которые я себе даже не мог вообразить.

– А с машиной полицая, что делать будем? Хорошая машина, почти вездеход и на ходу. Жалко такую бросать.

– Водителя найдём, не переживай.

15 августа 2134 года. 16 часов 02 минуты по местному времени.

Орловская область. Посёлок Крутое.

                                 ***

В течение часа мимо нас проехало ещё две легковые автомашины. Эти автомобили выглядели старыми, со следами ржавчины. И люди, сидевшие в их салонах, ничем не напоминали чиновников. Они жались друг к другу и со страхом взирали на грозные БТРы, стоявшие в боеготовности. Но больший ужас им внушала моя полицейская форма. Одну машину мы пропустили не задерживая. Её водитель, сутулый немногословный мужчина жил в селении, которое мы проезжали. Вторая машина заинтересовала нас больше.

– Кто такие? – допрашивал  пассажиров Штык. Автомат внушительно висел у него на груди, а заткнутая за погон кепи, медали и подсумки с боеприпасами дополняли картину бывалого воина.

– Местные мы, – отвечали они. – Мы с Ливны... Покидаем город... Там настоящая война идёт!

Словно в подтверждение их слов, со стороны города Ливны прозвучала канонада далёких взрывов.

– Что там происходит? – спросил Штык, с интересом посматривая в сторону города. Мы, Лилиана и я, приблизились, что бы лучше слышать. Водитель старой легковушки, выбравшись из машины и размахивая руками, стал рассказывать, что происходит в городе. Это был пожилой, седовласый мужчина астенического телосложения. Очки в тонкой оправе постоянно сползали у него с носа и он поправлял их. С его слов следовало, что в городе начались беспорядки, которые полиция попыталась пресечь. Горожане разбили двери магазинов и дорвавшись до запасов спиртного, перепились. Несколько человек были застрелены подоспевшими полицейскими. После этого народ впал в неистовство и разъярённая пьяная толпа набросилась всем скопом на десяток полицейских и задавили их числом, убили всех. Но погибшие полицейские почему-то оказались не живые люди, а андроиды, которые были лишь внешне похожи на людей.

– Андроиды? – уточнил я.

– Андроиды, господин офицер! – вскричал водитель. – Я сам видел их останки! Это просто невероятно! В людей стреляли не полицейские, а роботы-полицейские! Вот до чего дошло!

Оказывается, в Будущем андроидов использовали значительно чаще, чем я предполагал. Возьму на заметку. Это может оказаться важным.

– А где же настоящие полицейские? Люди? – спросил Штык.

– Полицейский участок разгромили, там бунтовщики убили несколько человек полицейских и захватили всё оружие. Остальные полицейские заняли оборону в доме начальника полиции. Вооружённые повстанцы окружили его со всех сторон. Между осаждёнными и осаждающими сейчас идёт перестрелка.

– А ты, значит, решил тихо сбежать? – спросил я. – Трусливо исчезнуть?

– Господин офицер, – воскликнул с обидой водитель. – Я не бунтовщик. Я уважаю власть и законы. Я совсем не военный человек. У меня семья, дети. Что будет с ними, если я погибну? Разве вы сами не видите, что твориться вокруг? Мир просто сошёл с ума! Кругом происходит нечто страшное! Идёт мировая ядерная война, это самое ужасное, чего так боялось всё человечество. И тут ещё начался дикий погром. Революция? Не знаю. Кругом пьяные толпы с оружием. Что хорошего от них может ожидать старый человек? Они убьют меня, убьют мою жену и мою тёщу, надругаются над дочерьми... Я не стал ждать подобной развязки, решил уехать подальше от этого безумия, спасти свою семью. Это самое правильное, адекватное решение. Почему вы меня за это осуждаете?